***
Нил Еще до начала тренировки Нила и Парсу отвели в закрытую комнату для “наказания” Тетсуджи. Их наказали — официально — за то, что минувшей ночью Парса был в комнате Нила, вместо того, чтобы быть у себя. Но по сути, их наказывали за нечто большее. Тренер наказывал Нила за то, что тот слишком много о себе возомнил и принудил Парсу пойти против прямых указаний. Парсу наказывали за следование за Нилом и неподчинение Тетсуджи. Их обоих наказывали за то, что они были вне своих комнат после отбоя. Их наказывали за то, что они делили комнату, несмотря на то, что Нила в комнате не было всю ночь. Это привело Нила к его настоящему наказанию. Тетсуджи наказывал его за внимание Ичиро. Нил мог только представить, насколько зол будет Тетсуджи, когда узнает, что он обратил на себя не только внимание Ичиро, но и его влияние. Если это можно так называть. По ним методично била трость тренера, пока они не упали в крови. И ничего страшного, что на грядущей неделе у них еще одни съемки с Adidas — Тетсуджи было плевать. Многочисленные раны были хорошо заметны. Старик игнорировал “протекцию” Ичиро, какой бы они не была, и этого не мог предугадать даже Нил. Вся власть была у главной ветви. Тетсуджи, в лучшем случае, был подчиненным Ичиро, в худшем — шавкой. Но он вел себя так, словно либо не боялся возмездия племянника, либо по каким-то причинам был уверен, что его не будет. Нил знал только то, что ему недостает существенного куска информации — информации о значительном изменении иерархии Морияма. Казалось, что между двумя ветвями назревает война и Нил с Парсой каким-то образом оказались меж двух огней. Парса посылал Нилу полные ненависти взгляды, словно тот был во всем виноват, и он был. Он переоценил свою безопасность, свою защиту, благосклонность Ичиро. Но зачем тогда был телефон? Тренировка была жесткой и болезненной, и Нил был рад, что мог таскать свои белые таблеточки, пока никто не видел. Он чуть не предложил парочку Парсе, но успел подумать. Если бы Нил мог вернуться в прошлое, он ни за что не взял бы обезболивающее. Он понимал, насколько уже сильна зависимость. Она по ложечке выедала мозг и забирала себе власть. Она проникла почти в каждую его мысль и приближала к пропасти безумия. После тренировки был обед, поэтому команда направилась в столовую. На удивление Нила, Парса сел с ним, вместо привычного стола. Может быть, к лучшему или к худшему, теперь они разбирались с этим вместе. Большую часть времени Нил потратил, пытаясь убедить Парсу снова вернуться в его комнату, но тот не соглашался. Они говорили на грани шепота. Почти вся команда была готова это игнорировать, но в середине обеда со своими насмешками у их стола появились звери. — Прятки, прятки, милый Жан, — сказал Виктор, садясь рядом с Нилом, прижимаясь к нему. Маркус и Джонни заняли посты по обеим сторонам от Парсы. — Как долго, думаешь, сможешь это продолжать, хмм? Пока Тетсуджи не смажет тебе личико? Нил не стал давить на его раны, просчитав возможный ущерб, словно на самом деле мог дать Виктору достойный отпор. — Сколько потребуется, — пробормотал Нил, полагая, что сможет еще какое-то время справляться с наказаниями Тетсуджи, чего бы это не стоило, и надеясь, что Парса тоже сможет. Довольно скоро звери ушли и Парса с Нилом снова остались одни. — Слушай, — начал Нил. — Я не собираюсь заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. Вчера я пытался помочь, но ты прав. Я ошибся. Но если ты вернешься к Виктору… — запнулся Нил. — Я бы предпочел гнев Тетсуджи, вместо этих троих. — Что насчет телефона? — бросил Парса, совершенно не довольный вариантами. — Нахрен он тогда нужен, если ты не используешь его? Разве ты не должен позвонить Лорду, или своему дяде, или кому еще ты, блять, можешь, чтобы попытаться снова наладить ситуацию? По позвоночнику Нила побежали мурашки, которые не имели ничего общего с холодным воздухом в Гнезде. Этот телефон был специально для звонков Ичиро и, возможно, Стюарту. Но если Нил попросит Ичиро об услуге… чего это будет для него стоить? — Он только для экстренных случаев, — соврал Нил. Парса посмотрел на него так, словно хотел порвать его пополам. — Я могу еще немного потерпеть Тетсуджи, — сказал он наконец. — Но нам нужно… больше. Или мы не переживем этот сезон. — Знаю, — вздохнул Нил, уже ощущая необходимость в следующей дозе. — Знаю. Он никогда не утверждал, что у него есть простое решение, или хоть какое-нибудь.***
Эндрю — Красная карточка, Эндрю?! — снова завел свою шарманку Ваймак. Тренер задержал его после тренировки специально для того, чтобы мог ругаться и кричать. — О чем ты думал, затевая драку с Нилом? Ты никогда раньше так к нему не относился. После Колумбии. Или ты как-то вбил себе в черепушку, что во всем этом дурдоме виноват Нил, а не Морияма? Я что-то пропустил? Эндрю одарил тренера до безумия не впечатленным взглядом. — Я не дрался с ним, — медленно сказал он. Он ранил Нила, но не так, как предполагал Ваймак. Эндрю уже тошнило от ворчания и злости мужчины. Это была не его вина, что тренер не нашел “законного” способа вытащить Нила. И его психика, расшатавшаяся от вины за подписание той бумаги, не была проблемой Эндрю. Но как всегда, он все равно принимал на себя всю тяжесть этого. Ваймаку хватило смелости выглядеть ошеломленным. — А выглядело все совершенно наоборот. Ты напал на него, дважды. Хватило, чтобы с поля тебя уводила охрана. — Подумайте, тренер, — сказал Эндрю Ваймаку, ожидая, когда до старика дойдет. Эндрю был не тупой. Он понимал, что “драка” между Нилом и его старой командой может облегчить его жизнь в Гнезде. Особенно, если человеком, с которым он дрался, был Эндрю — тот, кто сломал Рико. — Ты не… ты… — о, теперь до него дошло. — Еб твою мать, Эндрю. В следующий раз предупреждай меня о своих чокнутых планах до того, как решишь осуществить их, ладно? — Рискуя залить все кровью из одной из лопнувших от напряжения вен на вашей шее? Ни за что, — парировал Эндрю, брезгливо окинув взглядом раздевалку. — Слишком много мороки. Ваймак развернулся, его лицо окутала усталость. — Много мороки, верно, — вздохнул он. — Что ж, кажется, твой маленький план сработал. Заголовки пестрят — “Вражда Миньярд-Джостен: от неразделимых сокомандников до врагов на корте”. Собираешься поучаствовать в пресс-конференции, чтобы отцепить от меня этих стервятников? — Неа. — Так и думал, — ответил Ваймак. — Ладно. Пусть думают, что хотят о вашей “распре”, но мы не подкидываем им идей. Мне нужно “без комментариев”, если они будут преследовать тебя после игр. — Не за меня вам нужно волноваться перед прессой, забыли? Ваймак ухмыльнулся. — Помню. Все, убирайся отсюда, пока я пытаюсь придумать, как нам играть в пятницу без одного из вратарей. И пошел ты нахуй за это. Эндрю с радостью подчинился и вышел из раздевалок. Не столь терпеливо Кевин, Ники и Аарон ждали его снаружи стадиона. Ники дергал ногой, что-то остервенело печатая на телефоне, и Аарон в недовольстве всплеснул руками, когда увидел Эндрю, отнимающего их драгоценное время. — Что он сказал? — предсказуемо, заговорил первым Ники, охотник за сплетнями. — Бла-бла-бла, кажется, — ответил Эндрю, махая рукой, давая понять, что разговор окончен. Они сели в мазерати и Эндрю повез их в Лисью башню. Для ранней осени было все еще жарко — очередной бонус старого доброго юга. — Ты не участвуешь в следующей игре, — озвучил Кевин очевидное. — Что мы будем делать с одним чертовым вратарем? — он потер руками лицо, заметно расстроенный. — Мы и так едва держимся в этом сезоне. Мы не можем позволить себе еще одну потерю. — Вы как-то справлялись, когда я был в Истхейвене, — безразлично ответил Эндрю. Ответ был предсказуем, но, оказывается, этим дебилам требуется разъяснение. — Мы играем с Пенсильванией, — рыкнул Аарон. — Они намного сильнее любой команды, с которой мы играли прошлой осенью. Пиздец не вовремя, Эндрю. Эндрю было плевать. — Последнее время у Рене хорошо получается, — беспомощно вставил Ники. — Думаю, мы справимся. Бенсон тоже подтянулся. Или мы проиграем. Никто не ждет от нас особо многого после очередного проигрыша Воронам, — вздохнул он. — В любом случае, мы что-нибудь придумаем. — Джек тоже подтягивается. Я думаю, он будет в стартовом составе вместо Бенсона, — сказал Кевин. — Нужно сделать отрыв в начале, это может помочь против Пенсильвании. Если бы попытался, Эндрю не смог бы придумать менее интересную для него тему, чем эта. Парковку у общежития ремонтировали, и даже это волновало Эндрю больше, чем экси. Он сделал мысленную пометку поговорить о ремонте с Рене. О, у нее найдется пара добрых слов по этому поводу. — Нахуй Джека, — сказал Аарон. Последнее время это заявление можно было часто услышать в их компании. Аарон всем сердцем ненавидел нового нападающего. И это имело смысл, потому что все, о чем говорил Джек, касалось приближающегося суда Аарона и сроков за убийство. — Мелкий театрал. Он собирается запретить приносить в нашу комнату клюшки. Называет их “орудиями убийства”. Ебаный пиздюк. — Может, нам и правда стоит дать Эндрю убить его, — предложил Ники. Никто не ненавидел Джека и Шину сильнее Ники, и, по мнению Эндрю, у него было полное на это право. Эндрю немного оживился. — Окей. — Нет, — тут же прекратил это Аарон. — Ничего безрассудного, скоро суд. Кстати. Ты читал инструкции и записи, которые Уотерхаус прислал на прошлой неделе? — вопрос был адресован Эндрю, но тот проигнорировал его. — Эндрю, — снова сказал Аарон, настаивая. — Уотерхаус звонил, чтобы убедиться, что у нас нет вопросов по этому поводу. Он звонил тебе? — А, блин, знаешь — сказал Эндрю. Он достал телефон, заряженный и работающий. — Нет. Кажется, у меня телефон сломался. Черт. Я свяжусь с ним в следующий раз. Аарон издал долгий страдальческий звук. — О боже. Почему тебе обязательно быть таким невыносимым? Это важно, а ты не можешь проявить ни капли серьезности. Эндрю немного резко ударил по тормозам и свернул на парковку для студентов. Все в машине напряглись и бросили Эндрю встревоженные взгляды. — Я отношусь к этому чертовски серьезно, Аарон. Жаль, что ты считаешь иначе, — ответил он. Когда он припарковался, Кевин и Ники выбрались из машины и пошли в общежитие. Аарон остался внутри, вероятно, готовясь провести очередную лекцию для брата. — Мы звоним ему прямо сейчас, — объявил Аарон и вытащил телефон. — Если ты не хочешь читать то, что он прислал, ты послушаешь то, что он скажет. Мы должны это знать, Эндрю. — Такой требовательный последнее время, — заметил Эндрю. — Ладно, звони адвокатишке. Но не вини меня, если он откажется от дела сразу после этого звонка. Телефон, гудевший в руке Аарона, резко отключился. — Перезвони ему, Эндрю, — предупредил Аарон. — Хотя бы прочитай письмо, — затем он вышел из машины, захлопнул дверь и помчался в Лисью башню. Просто еще было не время. Было еще рано разбираться с судом, показаниями Эндрю и всем остальным сопутствующим бредом. Было еще два месяца. Около того. Может быть, шесть недель. Шесть недель и четыре дня, если быть точным. Эндрю позволил мыслям коснуться Кэсс, предложению Бетси быть на суде и после, если потребуется. Попробует ли Кэсс что-то сказать ему? Извиниться? Скажет, что ненавидит его? Вариантов развязки было слишком много, она была слишком непредсказуема, и Эндрю ненавидел все с этим связанное. Потом он подумал о Дрейке — непрошеное воспоминание, проскользнувшее в голову раньше, чем он успел его отогнать. Дрейк называл его “Эй Джэй”, называл это “их маленьким секретиком”, говорил “ты приоделся для меня?”. Через шесть недель и четыре дня весь зал суда увидит и узнает правду. Не то, чтобы это все еще было секретом, но Эндрю предпочел бы, чтобы прошлое оставалось в прошлом. Вернувшись в комнату, он открыл ноутбук, чтобы прочитать письмо Уотерхауса. В нем было напоминание о ходе судебного заседания, о том, как все будет происходить в день суда, каких слов от них ожидали, о дресс-коде, о судебном языке и еще куча казавшихся важными для дела слов, от которых голова шла кругом. Эндрю захлопнул ноутбук. Это один день. Всего один день, который нужно пережить. Он проходил через худшее. Эндрю достал телефон, чтобы сбросить Бетси расписание. Он решил, что она примет это за приглашение, чем оно и было, и психотерапевт ответила через несколько минут пальцами вверх. Теперь, когда с этим было покончено, Эндрю мог подняться на крышу и выкурить такую нужную сигарету. Он подошел к краю здания и посмотрел вниз. Было уже темно, что должно было усилить страх высоты, но на деле все было наоборот. Когда он не мог разглядеть, насколько высоко был, было не так страшно. Эндрю посмотрел на пустое место рядом с собой, где стоял бы Нил, если бы был здесь. Эндрю не просто скучал по этому идиоту. Нил успокаивал что-то в Эндрю, когда мир пытался его встряхнуть. Так же, как Эндрю принимал шрамы Нила, Нил принимал его. “Я потяну тебя за собой”. Эндрю наклонился над краем и посмотрел вниз. Может, им стоило спрыгнуть. Как минимум, они были бы вместе, мир перестал бы качаться и ему вернулось бы естественное равновесие. Это не было наукой, не было судьбой или еще какой-то херней — это была всего лишь правда.***
Нил Они сидели в комнате Нила, уставившись на телефон. Парса решил остаться еще на одну ночь и не возвращаться в свою комнату. Тетсуджи уже приходил, полный угроз, касаемо их завтрашнего наказания и о том, как он не позволит снова случиться этому у него под носом и что с этого момента к ним будет приставлена охрана, чтобы они точно больше “не ошибались” комнатами. Все это время на Парсе лица не было, он все бледнел и бледнел, но не уходил. — Я могу позвонить Стюарту, — сказал Нил Парсе. — Но сначала ты должен рассказать мне все, что знаешь. Почему ты здесь, как тебя нашли Морияма, почему ты так уверен, что Тетсуджи останется здесь. Парса кивнул, словно ожидал этого. — Я расскажу, что знаю. Но потом и ты все расскажешь. Почему ты здесь, где Рико и как твой дядя связан с основной ветвью. Нил кивнул, рассудив, что это был честный обмен. Правда за правду. Как минимум, это было знакомо. Парса сделал глубокий вдох. — Я родился в Иране. Там мои родители скрывались от преступного синдиката. Отмывание денег, наркоторговля, оружие и типа того. В Иране не особо используется термин “мафия”, но для нас это то же самое, что иметь дело с Морияма. Родители были сильно вовлечены. Отец и его друг проворачивали дела. Морияма решили избавиться от них и занять территорию, что они и сделали. Остались только я и две моих сестры. Сестер продали — куда, не знаю — а меня заставили встретиться с Рико и Тетсуджи, чтобы выяснить, есть ли во мне какая-то ценность. Нил обдумывал это. Морияма прибрали целый бизнес родителей Парсы… это внушительно. Никаких сделок, ничего. Полное уничтожение. — Видимо, Рико увидел что-то в тебе, — сказал Нил. То же чуть не случилось с ним. Это случилось с Жаном, кроме пункта с убийством родителей. Семья Жана была в долгах, и они продали его, чтобы спасти собственные задницы. — Тогда ты должен ненавидеть Морияма. — Нет. Мои родители были монстрами, — сказал Парса, словно долго обдумывал это. — Я рад, что они мертвы. — А сестры? — Парса молчал. — Сначала я думал, что смогу вернуть их. У меня в голове не укладывались мысли о “покупке” и “продаже” людей. Рико сказал, что они будут в безопасности, если я подчинюсь. — И ты ему поверил? — нерешительно спросил Нил, вспомнив Пруста. Нил лучше других знал, как Рико умеет лгать о подобных вещах. — Сначала да, — ответил Парса и нахмурил брови от злости. — Какой у меня был выбор? Я тренировался с ним и с Тетсуджи, я думал, если буду делать, что они скажут… мы сможем что-то сделать позднее. Нил умолк. Вероятно, сестер Парсы продал Кенго. Рико и Тетсуджи понятия не имели, где они были. Сплошная ложь. Рычаг давления. — Я слишком поздно узнал иерархию, незадолго до смерти Кенго, — подтвердил Парса. — Но я не ошибался насчет Рико и Тетсуджи. Они правда ищут. Они нашли ответы, Нил. Поэтому я знаю, что Тетсуджи останется. Он может давить на Ичиро, и это не хорошо. Я не знаю, как он получил информацию, но она у него на руках. Сердце Нила ушло в пятки. Если у Тетсуджи было что-то на Ичиро… Парса кивнул. — Этого достаточно, чтобы навсегда избавиться от Лорда. — Ичиро уже должен был убить Тетсуджи. У него есть армия. Люди. Деньги. Если бы он хотел, чтобы Тетсуджи исчез, не осталось бы никаких улик. У него есть люди в ФБР… ресурсы, — сказал Нил, но он, скорее, пытался убедить в этом себя. — Тогда почему он этого не сделал? — бросил Парса. — Если он может, то что его останавливает? Возможно, Ичиро не хотел сейчас войны. Возможно, он до сих пор укреплял свою власть. Если между ветвями Морияма начнется война, весь мир сочтет их слабыми и попытается вывести из игры. Или… или у Тетсуджи было достаточно нужных ему улик и у Ичиро были связаны руки. — Что нашел Тетсуджи, Парса? Где твои сестры? — спросил Нил, боясь услышать ответ. —Думаешь, он сказал мне? — усмехнулся Парса. — Он держит это подальше от моих ушей. Подальше от ушей кого-либо. У меня такое чувство, что я никогда не увижу их снова. — Рико знает? — уточнил Нил, в голове был бардак. — Если Рико знает… почему он не вернулся? Он достаточно чокнутый, чтобы попытаться пойти против Ичиро. — Я больше ничего не знаю, — настаивал Парса. — У Тетсуджи и Ичиро какое-то соглашение по поводу Рико и все, но оно шаткое и нестабильное, и похоже, что за все это расплачиваться придется нам, — он выглядел плохо, и Нил чувствовал себя так же. Нил потер руками лицо. — Все намного хуже, чем я думал. — Твоя очередь, — сказал Парса. — Ладно, ладно, — сказал Нил, пытаясь понять, с чего начать. — Подожди. Это все еще не объясняет, почему ты винишь меня в том, что оказался здесь, и почему так сильно ненавидел меня, когда мы встретились. — Это разве не очевидно? — нахмурился Парса. — Рико взял меня только потому, что не получил тебя. Он годами искал “четверку”. Я мог бы отправиться с сестрами, куда бы их не забрали, но вместо этого меня отдали Рико. Из-за тебя. Когда ты приехал сюда на Рождество, он почти отпустил меня. Но ты не подписывал контракт и… в итоге, это ничего не меняет, полагаю. Ты все равно вернулся. Он выиграл. Потеря Жана тоже сказалась на моей судьбе. Пошел ты нахуй за это. — Если ты в курсе, что произошло, — начал Нил, защищаясь, — ты знаешь, что Жан был на пороге смерти. И винить в этом можно только Рико, не переиначивай, — Нил сделал несмелый вдох. — В прошлом году я просто сказал Ичиро, что Рико вышел из-под контроля, стал неосмотрителен, делал глупые ошибки, выставлял Эдгара Аллана в плохом свете. Я знаю только то, что Ичиро отослал Рико после чемпионата и забрал меня. Я до сих пор не знаю, почему. Он сказал, что это ради Воронов, но я в этом не уверен. Если дело было в игре и репутации Эдгара Аллана, зачем было рисковать и подсаживать Нила на наркотики? Эдгар Аллан был в одном шаге от краха, и такими темпами Нил мог подтолкнуть команду на этот шаг. — Где тебя носило все лето? — спросил Нил. — Почему ты вернулся только к началу семестра? — Парса снова смерил его взглядом. — Когда Рико ушел, Тетсуджи отправил меня тренироваться в Роли, чтобы держать меня подальше от Ичиро. Он хотел держать меня как собственность. Не как актив. Он не хотел, чтобы я оказался рядом с Ичиро, чтобы тот мог заявить о своих правах. Нил пожал плечами — Я должен был быть активом основной ветви. По-моему, разницы особой нет. — Больше, — поправил Парса. — Больше разницы особой нет. Не с угрозой над властью Ичиро и увеличением возможностей Тетсуджи. Нил вздохнул, но он не мог не согласиться. — Больше, — пауза. — В Роли было ужасно? Парса мрачно кивнул. — В Роли было ужасно. — Хуже, чем с Рико? — спросил Нил. — Рико только бил меня и лгал, — сказал Парса. — Роли… Давай остановимся на том, что Тетсуджи знает пару больных ублюдков. Он сделал все, чтобы я знал, что принадлежу ему. Он убедился, что я достаточно готов к началу сезона. — И ты готов, — сказал Нил. — Ты в прекрасной форме . — Какой ценой, — пробормотал Парса, обводя рукой комнату, в которой они находились теперь. — Ну, что из себя представляет твой дядя? Он может помочь? — Мой дядя… — Нил прервался. — Мой дядя убил моего отца. Мясника. Чтобы заключить мир с Морияма, он предложил некоторые услуги. Похоже, сделка прошла хорошо. По всей видимости, Стюарт сейчас все время с Ичиро, — и это заставило Нила снова нахмуриться на телефон. — Он идет, куда бы Ичиро не сказал ему идти, — добавил он. Дядя вернулся в его жизнь… но они оба отвечали перед кем-то. Внимание Парсы тоже вернулось к телефону между ними. — Значит, если мы прямо сейчас позвоним твоему дяде и попросим его и Ичиро о помощи, они могут заставить Тетсуджи отступить, а могут — нет. Нил кивнул. Внезапно, сделать звонок показалось еще более ужасной идеей. — Звони, — приказал Парса. — Что? — Нил моргнул, удивленный, что они пришли к совершенно разным выводам. — Нам нужна защита основной ветви, — сказал Парса. — Если они не могут ее обеспечить, нам лучше узнать об этом раньше, чем позже. Мне нужно знать. Чтобы я мог… подготовиться, — его голос дрожал. И Нил ненавидел, что он, скорее всего, был прав. — Нам нужно избавиться от Тетсуджи, — сказал Нил. Это было единственное решение. Какие бы улики не были у Тетсуджи… их нужно было как-то уничтожить. Тогда Стюарт и Ичиро смогут вывести его из игры. Возможно, у них будет новый тренер — тренер со здравым рассудком — который не будет терпеть в команде насильников и избиения между тренировками. — Звони, Нил, — выдавил Парса. Дрожащими руками Нил взял телефон. Он нашел номер Стюарта и нажал на маленькую зеленую кнопку вызова. Послышались гудки. Гудки. Гудки. Нил попробовал снова. Ответа не было. Он обменялся взглядом ужаса с Парсой. Пока они были сами по себе.***
Воскресенье было таким же, как и суббота. Тетсуджи избил их до и после тренировки. Виктор, Маркус и Джонни сыпали пустыми угрозами, после чего Нил и Парса вернулись в комнату на ночь. Несмотря на обещание Тетсуджи приставить к ним охранников, чтобы Парса возвращался к себе, когда наступил вечер воскресенья, ничего подобного не произошло, они пережили еще один день. Понедельник и вторник прошли так же. Словно затишье перед чудовищной бурей. В среду у них были вторые съемки для Adidas. Нил всю неделю не слышал ни от Ичиро, ни от Стюарта, но, судя по опыту, он решил, что Лорд будет на съемках. Нил не знал, что должен был чувствовать по этому поводу. Сквозь вызванную наркотиком пелену он все еще чувствовал на себе губы Ичиро. Жестокий приказ “выпить их все”. Жар и холод характера Ичиро. И Нил не понимал ничего из этого. К его беспокойству прибавлялось то, что у него заканчивались таблетки. Обычно они возобновлялись каждую неделю, каждое воскресенье, но на минувших выходных никто не приходил. От этого Нилу стало значительно хуже, когда он открыл глаза в 4 утра в среду. Он чувствовал, как скрутило живот — признак того, что если он вскоре не выпьет несколько белых таблеток, все его тело обернется против него. Нил вытряс две из оставшихся пяти и понадеялся, что этого хватит, чтобы пережить утро. Тетсуджи был тих, когда приказал Парсе и Нилу садиться в черный внедорожник и отвез их на студию. Он не выглядел злым, настороженным или напуганным. Он просто выполнял свою работу. Они добрались до студии, и, к неожиданному облегчению Нила, Мара была там. Она ахнула при виде синяков, разбросанных по коже Нила и Парсы, порезов, царапин и отеков. Парса пошел к своему стулу, а Мара проводила Нила к его. Она в шоке уставилась на него. — Что случилось? — выдохнула она, протягивая руки, чтобы исследовать этот беспорядок. — Лорду это совсем не понравится, — значит, он придет. По коже Нила пробежали мурашки. — Вы с Парсой подрались? — спросила Мара. Довольно логичный вывод, если вспомнить прошлый раз, когда они были на съемках. — Нет, — ответил Нил. — Мы… у нас перемирие. Вроде того. Мара прищурилась, будто не была уверена, верить ли Нилу, затем она нахмурилась, словно пытаясь понять, как они пришли к этому состоянию. Нил видел, как осознание медленно расплывается по ее лицу. Тетсуджи снова пересек черту. Или теперь он мог пересекать черту, когда ему вздумается, и всем им был пиздец. Нил больше не знал, чему верить — у кого была власть? Мара смогла скрыть большую часть ран на лице, шее и голове Нила, но многие, проходя мимо, бросали на него тревожные взгляды, пока девушка работала. Нил пытался игнорировать их и сосредоточиться на своей задаче, сосредоточиться на наркотике, пока тот еще действовал. Когда Мара “закончила”, она начала собирать свои материалы, болтая о новостях и о том, чем она занималась на выходных — ничего слишком личного, разумеется. Она казалась нервозной, особенно учитывая состояние, в котором объявились Нил и Парса. Нил тоже нервничал. Ичиро пришел через несколько минут, почти как по часам. Словно Мара сообщила ему о времени, когда закончит, и он тут же появился. Хватило одного взгляда на Нила, чтобы по лицу Ичиро прошелся знакомый гнев. Он не тратил времени на любезности. Он сгреб Нила за руку и потащил его в заднюю комнату. Охрана пошла прямиком к Тетсуджи и вытащила его из студии. Нил надеялся, что они убьют старого тренера. Когда они добрались до комнаты, Ичиро запер дверь и прижал Нила к дальней стене. Вместо того, чтобы задавать обычный набор вопросов типа “что случилось”, Лорд схватил лицо Нила и впился в его губы. Это было так внезапно и неожиданно, что Нил сначала никак не среагировал. Когда сигнал от тела дошел до мозга, он посмел отклониться назад. Взгляд Ичиро был сосредоточен и полон отступающего гнева. — Что это? — прошептал Нил, испугавшись собственного голоса, собственных действий. Он безнадежно показал на пространство между ними. Разве он просил об этом? Его голова была по-прежнему в руках Ичиро, и он чувствовал, как кулаки Лорда немного сжимаются в раздражении. — Ты — мой ценный актив, Натаниэль. И мой дядя должен это усвоить, — он снова прижался к Нилу, и Нил пытался понять, что это значит, чего от него ожидают. Ему нужна была информация, и он знал, что был только один способ раздобыть ее. Поэтому Нил попытался ответить на поцелуй Ичиро, стараясь не перетягивать инициативу на себя. Это было неправильно, но он мог сказать, что Ичиро был доволен, и, когда тот отступил, в этот раз Нил двинулся вперед, преследуя его губы. Ичиро пробежал руками по торсу Нила под рубашкой. Он потянул за пояс его брюк, желая, но видимо сдерживаясь. Нил пытался не отставать и одновременно тормозить процесс. В какой-то момент они оба отступили, переводя дыхание. “Ты можешь убить его?” Вопрос вертелся на языке Нила. Это было то, чего он хотел, а еще ему нужна была информация, но в итоге, вышло нечто совсем другое: — Таблетки, — выдохнул Нил, стараясь сохранять спокойствие. Он наклонился к Ичиро и поцеловал его в шею. — На этой неделе они не пришли, — сказал он. Ичиро протянул руку к основанию шеи Нила и оттолкнул его назад. Нил напрягся под прикосновением, но позволил ему случиться. Ичиро прижал его обратно к стене, усиливая хватку на шее. Эта хватка была угрожающей и собственнической, затем она ослабла. — Конечно, — сказал он, ухмыляясь, — мой маленький наркоман, — его темные глаза подсветило спокойное коварство. “Ты сделал меня таким”, — хотелось кричать Нилу. Вместо этого, он позволил Лорду снова поцеловать себя. Он позволил пальцам Ичиро сжимать его горло и удерживать на месте. Он позволил Ичиро углубить поцелуй, превратить его в нечто совершенно другое, и он думал, что, возможно, это было не так плохо. Если Эндрю мог двигаться дальше, то мог и Нил. Когда они закончили — с разговорами и не разговорами — Нил вернулся к Маре, и Ичиро ушел на остаток дня. Тетсуджи не вернулся. Мара обеспокоенно посмотрела на Нила, но ничего не сказала, пока поправляла макияж. Парса с любопытством поглядывал на них, нахмурив брови, задавая Нилу безмолвный вопрос, на который он не мог дать ответа. Куда они увели Тетсуджи и вернется ли он? В любом случае, дела шли как обычно, возможно, немного отставая от графика. Никто, казалось, не был впечатлен, но, опять-таки, никто и не догадывался, что происходит за кулисами. Парсу и Нила ставили в разные позы, хотя некоторые работники и поглядывали на них с опаской, словно они снова начнут драться. Многое может измениться в такое малое время. Теперь Нил и Парса проходили через это вместе, зажатые между двумя ветвями Морияма без возможности бежать. День закончился, и Нил почувствовал полное облегчение. Он до сих пор не знал, что думать об Ичиро. Нил не знал, должен ли он попытаться сказать об этом Стюарту или Стюарт уже знает. Нил гадал, почему дядя не ответил на звонок на выходных и почему так и не перезвонил. Нил не знал, должен ли он ожидать нового наказания от Тетсуджи, продолжит ли Ичиро давать ему обезболивающее. Это был ад, а не жизнь с таким количеством неопределенностей и зависимостей. Мара медленно собирала свои вещи, словно ожидая, что какая-то неведомая сила скажет ей, что она уволена. Когда пещеристая комната немного опустела и большая часть персонала разошлась по домам, Мара сделала несколько уверенных шагов к Нилу. На ней было ее “серьезное выражение”. Супер. Время очередного “разговора”. Нил выжидающе смотрел на нее, у него было плохое предчувствие. — Я получила сообщение, Нил, — сказала Мара, безэмоционально. — Для тебя. Нил замер. Сообщение? — А? — От одного из твоих друзей. Из Пальметто, — продолжила Мара. — Я говорила тебе, что кто-то просматривал мой профиль. И вот, я получила сообщение от, как я подозреваю, этого человека. — Мара, — остановил ее Нил. — Я не хочу знать. Я никому не говорил связываться со мной. Клянусь. Можешь, пожалуйста, просто удалить сообщение и сделать вид, что ничего не было? — он не хотел умолять, но не мог вынести мысли о том, что она расскажет Ичиро, и у кого-то из Лисов будут проблемы. Мара ответила не сразу. — Я верна, так же как и ты, — сказала она с надрывом в голосе. — Но я также и человек, попавший в какой-то пиздец, о котором я ни слухом, ни духом. Я тоже человек, Нил. Нил смотрел на нее с сомнением. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду то, что если ты хочешь прочитать сообщение и отправить одно в ответ, я дам тебе такую возможность, — печально сказала ему Мара. — Ничего сумасшедшего, ничего содержательного. Одно сообщение, Нил, окей? Я думаю… ну. Это кажется важным. Нил не был уверен, что справится с этим сейчас. Он пару раз оглянулся, словно их могли в любую минуту поймать и убить. Но Мара протянула телефон. Решение было принято, Нил прочитает сообщение. Он взял телефон в руки. Это было сообщение с аккаунта без имени, без фото. Сердце Нила замерло, когда он прочитал слова на экране. “Пожалуйста, возвращайся домой”. Это был Эндрю. Это был Эндрю, потому что в этом одном сообщении их было десять и Нил слышал их все. “Я не злюсь на тебя и никогда не злился”. “Здесь по-прежнему твой дом, так будет всегда”. “Ничего не кончено”. “Нет никого, кроме тебя”. “Ты тоже мне нужен”. “Все еще ненавижу тебя”. “Я здесь”. “Возвращайся”. “Это не ничто”. “Спалим все это нахуй дотла”. Нил сделал несколько рваных вдохов, переполненный эмоциями. Как Эндрю до сих пор так влиял на него, он понятия не имел. Эндрю был единственным, кто мог заставить Нила так себя чувствовать. — Мара, твой телефон отслеживают? — сказал Нил прежде, чем смог мыслить складно. — Нил, не делай глупостей, — предупредила она. — Но нет. Не этот. Только поэтому я тебе это и показываю. — Я могу позвонить? — глупо, глупо, глупо. — Нет. — Разве у заключенных нет права на один телефонный звонок? — в нетерпении попытался он. — Это не в Пальметто. Клянусь. У тебя не будет проблем. Обещаю. Мара. Мне нужен один звонок. Прошу. Она нахмурилась, совершенно не обрадованная, но прямой угрозы не было. — Один звонок, — разрешила она. — Не в Пальметто. Или я сама тебя убью. Нил набрал номер быстрее, чем успел нормально подумать. Мара слушала, хотя Нил и мечтал прямо сейчас оказаться один. Ответили через несколько гудков. — Полиция Колумбии, чем могу помочь? — Я хочу быть свидетелем, — выпалил Нил. — Скоро будет суд по делу об убийстве, произошедшем в прошлом ноябре. Дело по самообороне. Я был там. Я не давал показаний в полиции на месте преступления, но хочу выступить в качестве свидетеля на суде. — Хорошо, хорошо, мистер. Подождите минуту. Можете назвать ваше имя и номер дела? — Нил Джостен, — сказал он раньше, чем успел бы передумать. — Я не знаю номер дела, но это дело Северная Каролина против Аарона Миньярда. Глаза Мары округлились от шока, и она потянулась за телефоном. Нил увернулся. — Аарон подтвердит, что я был там. Поговорите с мистером Уотерхаусом. Пришлите повестку в университет Эдгара Аллана, но не оглашайте время, когда был сделан звонок. Вы не сможете снова связаться со мной, но добавьте меня в список свидетелей, и я буду на суде. Вы можете сделать это для меня? — допытывался Нил. — Мистер Джостен, мне жаль, но я не знаю… Мара выхватила телефон и отключила его. Затем она треснула Нила по голове. Он принял удар, внутренне чувствуя, что заслужил его. Она дала горбушку — он сцапал целую буханку. Бывают в жизни времена, когда нужно склонить голову и выживать. Но также бывают времена, когда нужно сделать что-то решительное. Иногда для этого нужны подвиги. Это, думал про себя Нил, был его.