***
Эндрю С самого утра в день суда у Эндрю болела голова. Насколько ему было известно, виноват в этом был недостаток сна той ночью. Его поглотили воспоминания, пытаясь потопить быстрее, чем он уже тонул. Не останавливаясь, они прокручивались у него в голове. Дрейк, прокрадывающийся в его комнату, Эндрю, сопротивляющийся, но всегда проигрывающий, “ты так хорошо сегодня выглядишь, Эй Джэй” и “тебе же это нравится, верно, Эй Джэй”. Ему не нравилось. Эндрю намеренно пытался выглядеть плохо, что бы это ни значило. Он ненавидел все. После того, как Дрейк заканчивал и возвращался в свою комнату, Эндрю просыпался на следующий день и продолжал делать вид, что все нормально. Он сваливал из своей комнаты с болью во всем теле и мыслями о том, как долго еще продержится, а потом видел Кэсс, которая одаривала его одной из своих широких улыбок. Она говорила, что испекла блинчики с шоколадом и добавила шоколадный сироп и взбитые сливки, как он любит. И Эндрю садился за стол и ел, даже несмотря на то, что большая его часть желала смерти. Он провел бесчисленное множество ночей, ожидая прихода Дрейка, ненавидя себя за это и вымещая это на собственных запястьях. Это было… Эндрю вспоминал все это. Поэтому он встал, сделал себе кофе и выпил две таблетки ибупрофена, чтобы начать день. Он надел свой костюм, “подходящий, чтобы предстать перед судом” и в одиночку пошел к мазерати. Аарон с Уотерхаусом уже были в суде: брат был вызван и заключен под стражу еще прошлым вечером для подготовки к заседанию. Было чертовски рано, но Эндрю было сказано быть на месте в семь. Кэсс или Ричард Спиры никак с ним не связывались. Он предположил, что этого следовало ожидать. Связалась с ним Бетси, которая уже была в пути. Он получил сообщение от Дэн, которая желала ему покончить с этим, что он оценил. С ним связался Кевин, пожелав “удачи”, и Ники, спросив: “Ты уверен, что мне не стоит идти???”. Оба были проигнорированы. Эндрю знал, что собирался говорить перед судом. Как бы там ни думал Аарон, Эндрю не собирался смотреть, как его брата посадят за то, что тот очистил эту планету от Дрейка. Каким-то образом мысли Эндрю коснулись Нила, но он боялся всего. В мире не было справедливости. Если бы была, Дрейк тысячу раз прошел бы через то, что он делал с бессчетным количеством детей, и только потом бы сдох. В этом суде не было справедливости, не было честности — не было ничего из этой херни. По мнению Эндрю, он был бессмысленным. Если они как-то не вернули Дрейка к жизни, чтобы Эндрю мог убить его еще раз на глазах судьи, присяжных, Кэсс и Ричарда Спиров, все это было бессмысленно. Он добрался до здания суда, нашел парковочное место, что заняло крайне много времени, и вошел внутрь. Его поприветствовал Уотерхаус, в очередной раз давая наставления, знакомя с обновлениями в ходе заседания, спрашивая о пожеланиях к обеду, и только после этого его отвели в комнату для свидетелей. Эндрю остановился как вкопанный, когда увидел ворох растрепанных рыжих волос, уже сидящий внутри. Голова Нила была наклонена вперед, словно он засыпал, плечи были ссутулены, казалось, он сильно похудел. Но он был здесь. Эндрю изучил комнату — пара охранников суда, но не казалось, что их сильно волнует происходящее перед ними. Одна работница сидела за столом. Пульс Эндрю подскочил. Не думая, он поспешил к ряду стульев, на котором сидел Нил, и опустился рядом. Нил очнулся, и его выражение расслабилось, когда он увидел Эндрю. “Да”, — сказал он прежде, чем прозвучал вопрос. Эндрю притянул Нила к себе, обхватил его руками — Нила, который был здесь, он до сих пор не мог поверить в это. Нил вжался в него в ответ, и они долго сидели так, не говоря ни слова. Нил был здесь, он был в руках Эндрю.***
Нил Нил вдыхал запах Эндрю. Сигарета, нотки кофе, одеколон, который он использовал только для официальных мероприятий, едва ощутимый след шампуня. Он держал Эндрю, думая, что, возможно, никогда снова не сможет его отпустить. Руки Нила были заключены на его плечах. Он не был уверен, что сможет пошевелить ими, даже если захочет. Пришлось бы их отрубить, чтобы заставить его снова отпустить Эндрю. Эндрю немного отстранился, чтобы посмотреть на Нила. Нил вздрогнул, по одному взгляду читая мысли Эндрю. Да, он был под кайфом. Да, ему было больно. Да, с каждым уходящим днем он становился все ближе к смерти. В глубинах глаз Эндрю показалось отчаяние — нечто, что увидеть мог только Нил — пока лицо оставалось невыразительным. Они были настолько близко, что делили дыхание. Нил поднял руки к голове Эндрю, который кивнул на это неозвученное “да или нет”, и зарылся в его волосы. Руки Эндрю оставались на талии Нила. Оно того стоило. Что бы ни привело его сюда, оно того стоило. — Да или нет, Эндрю? — выдохнул он, опускаясь взглядом к его губам. В глазах Эндрю промелькнула боль, затем ярость, потом снова боль. — Ты под кайфом, — сказал он в ответ и мотнул головой, словно это убивало его. Это было “нет”. — Эндрю… — начал Нил. Он всегда был под кайфом. Это не значило, что он не может сказать Эндрю “да”. — Я не буду, — он немного нахмурился. — Я не буду таким, как они. — Я знаю, — вздохнул Нил, и он знал. Он понимал, как работала голова Эндрю, где пролегали границы. Пока Нил не протрезвеет, это будет “нет”. Он мог попробовать объяснить Эндрю, что это всего лишь обезболивающее, что он все еще был в своем уме, но он не был уверен, что это правда. Он был не в себе, и Эндрю никогда не примет это согласие. Эндрю еще минуту изучал его, после чего сказал: — Все хуже, чем я думал. Нил пристыженно отвернулся, злой на себя. Эндрю был прав — бессмысленно что-то отрицать. Он снова посмотрел на Эндрю бегающими глазами. — Что если я… что, если я не справлюсь с этим? Что будет тогда? Эндрю коснулся пальцами его шеи, где бился пульс. В ответ на это легкое прикосновение сердцебиение Нила ускорилось. Ему было интересно, чувствовал ли Эндрю это сквозь его кожу. Пальцы невесомо касались нежного места на шее. — Я не позволю этому отнять тебя у меня. Ты вернешься домой. Ты слезешь с этой дряни. Ты веришь мне? Нил хотел верить, но Эндрю понятия не имел о том, насколько хуже стала ситуация в Гнезде. — Я не уверен, что смогу выбраться из этого, Эндрю, — признался Нил. Это было то, о чем он думал, то, чего боялся, и Эндрю должен был знать, чтобы быть готовым. — У Тетсуджи есть что-то на Ичиро. Между ветвями началась война. Я — между ними. Я живу в долг, — он начал задыхаться, словно вот-вот его накроет очередная паническая атака. Комната уменьшилась в размерах. Со стороны выглядело так, будто Нил со скоростью триста километров в час несся в запертом автомобиле к скалистому обрыву без тормозов или возможности замедлиться. Он боролся за каждый вдох. Он был уверен, что в этот самый момент находился в той машине, а не в здании суда. Эндрю потянулся рукой к задней части шеи Нила, оказывая легкое давление. Прикосновение было нежным, теплым и знакомым — так мог касаться только Эндрю. Это заземлило Нила, как заземляло всегда. Он сделал глубокий вдох и вернул свое внимание (настолько, насколько мог) к Эндрю. Эндрю был так же прекрасен, каким Нил его запомнил. Он был уставшим, но этого следовало ожидать, учитывая то, что было на повестке дня. Эндрю был как всегда бледен. Его глаза отливали золотом в обрамлении светлых ресниц. На голове был легкий беспорядок, волосы немного отросли, но по-прежнему выглядели хорошо. Его щеки немного зарумянились, вероятно, от близости с Нилом. Нилу нравилось, что он как-то воздействует на Эндрю, даже если он был единственным, кто мог это заметить. Нил мог не беспокоиться о том, что “пялился”, потому что глаза Эндрю с той же настойчивостью были направлены на него, осматривая, изучая, отчасти не веря. Он позволил одной руке упасть, пробежавшись пальцами по воротнику рубашки Эндрю. — Хорошо выглядишь, — сказал он. Так и было. Он всегда хорошо выглядел. Губ Нила коснулась легкая улыбка. — Новая рубашка? — предположил он. Эндрю щелкнул Нила по уху. — Да, новая. Аарон считает, что в привычной одежде я похож на преступника. — Мне нравится, как ты обычно одеваешься, — сказал ему Нил с довольной улыбкой. — Люблю преступников. — Ты сам преступник — конечно, они тебе нравятся, — ответил Эндрю. — Ну, все, — сказал Нил, наклоняясь вперед, чтобы коснуться губами его лба. Эндрю сначала напрягся, но потом расслабился под прикосновением. — Мы все-таки в суде. Я подам на тебя за клевету. — Чтобы сделать это, тебе придется добровольно заговорить с правоохранительными органами, — бросил Эндрю. — Думаю, я рискну. Нил довольно замурлыкал. — Ради тебя я поговорю с ними. Я же тут, верно? — И что? Будем судиться друг с другом, пока не помрем? — Эндрю снова изучал его лицо. — Как ты здесь оказался, Нил? — Мара разрешила позвонить, — ответил он. — Она работает на Лорда, но она хорошая. Она добра ко мне. — Она даст тебе снова поговорить со мной? — спросил Эндрю. Нил сдержанно мотнул головой. — Разовая акция. Я не… Я пока не нашел хороший способ выбраться. Мне так жаль, Эндрю, так жаль. Прости, за все. — Не надо, — предупредил его Эндрю, но толкнул Нила чуть ближе. Он наклонился вперед, чтобы провести губами по шее Нила. Все тело Нила покрылось мурашками. Его переполняло от близости Эндрю. — Позволь мне убить их за тебя, — прошептал Эндрю, почти умоляя. Нил предположил, он имел в виду всех. — Нет, если это значит потерять тебя, — прошептал он в ответ. Эндрю уткнулся лицом в его шею и глубоко вдохнул, словно запоминая запах. Нил закрыл глаза, дыхание перехватило. Он позволил Эндрю прислониться к нему, ощущая все ясно и четко — он был призраком и теперь снова начинал ощущать себя человеком. — Я не позволю тебе пострадать. — Ты тупой, глупый мученик, — пробормотал Эндрю в его шею, — Меня тошнит от этого. — Я думал, что вызываю в тебе мысли об убийстве, — ответил Нил. — Это тоже, — сказал Эндрю, но оставил губы блуждать по шее Нила. Тот чувствовал жар его дыхания, и если бы мог татуировкой запечатлеть эти ощущения на своем теле, то так бы и сделал. — Я думал, это у меня фетиш на шею. — У тебя, — солгал Эндрю. Эндрю еще какое-то время оставался в таком положении, а Нил как сокровище сохранял каждую секунду. Затем он снова поднял руки к воротнику Эндрю и потянул. — Эй, — сказал он. Эндрю поднял голову, чтобы они еще раз могли посмотреть друг на друга. — Ты готов? Там будет Кэсс. Эндрю снова напрягся, в его выражении промелькнул гнев. — Я готов покончить с этим. — Она не заслуживает тебя, Эндрю, — сказал Нил. Он уже очень давно хотел сказать это, но возможности ускользали, поэтому сейчас было лучшее время, чтобы сделать это. — Тебе лучше без нее. Эндрю снова наклонился вперед и положил голову на плечо Нила. — Говоришь так, словно у меня есть выбор. — Ты выбрал остаться с ней, даже когда это чуть не убило тебя. — Миллион лет назад, Нил, — Эндрю облокотился на него, теперь теплый лоб прижимался к его ключице. — Прошлое в прошлом. — Не сегодня, — напомнил Нил. — Смысл? — Поднимись сегодня на эту трибуну и порви их в клочья, — сказал тот. — Заставь всех, кто когда-либо вредил тебе, жалеть об этом до последнего вздоха. — Что насчет тебя? — спросил Эндрю. Сначала Нил не понял, что он имел в виду. Спрашивал Эндрю о людях, навредивших ему и вышедших сухими из воды, или намекал на то, что Нил тоже сделал Эндрю больно? Нил только кивнул, словно понял. Он не хотел выступать перед судом. Он не хотел оживлять в памяти ту ночь и не хотел смотреть, как Эндрю оживит ее. — Я рядом, — пообещал Нил. — Я сейчас здесь и все будет хорошо.***
Эндрю Нил снова говорил глупости. Глупости, от который становилось дурно, от которых сердце Эндрю сжималось, выворачивалось, трепетало и выделывало другие неприятные вещи. Он хотел впиться в губы Нила и целовать до онемения, но с этим были проблемы, не так ли? Нил был не в себе. Он был “здесь”, но не был. Нил сказал, что это всегда будет “да” с Эндрю — но в этом и заключается опасность слов типа “обещаю”, “навсегда” и “никогда”. Они теряют силу в подобных ситуациях — ситуациях, когда Нил был в состоянии наркотического опьянения и его восприятие реальности было искажено. Это не запрещало Эндрю приближаться к нему, словно в попытке защитить своего кролика от всего мира, но это не позволяло заходить дальше. Не когда воспоминания о всех “нет” и “пожалуйста” были так свежи в сознании из-за суда. Эндрю не будет как Ники — он не сделает этого с Нилом. Сам факт того, что тогда это ускользнуло от него — и виноват в этом был только Эндрю — заставляла его ненавидеть себя за тот день. Он угрожал Ники, когда узнал, и он убил бы кузена, если бы нечто подобное когда-либо повторилось. Тяжелая дверь комнаты ожидания распахнулась и внутрь вошел офицер полиции. — Эндрю Миньярд, — позвал он, — суд готов выслушать ваши показания. Эндрю оторвал взгляд от Нила для короткого кивка и повернулся обратно к своему кролику. Нил показал ему ободряющую улыбку, но она дрогнула. Внезапно, Эндрю почувствовал, что совершенно не готов. Может быть, ему стоило послушать Аарона и лучше “подготовиться” к этому. Ох, ладно, по жизни можно двигаться только вперед. Он собрался идти, как Нил поймал его за руку. Нил переплел их пальцы так, что сердце Эндрю пропустило удар, и сжал его руку. Кожа Нила была грубой от шрамов, но в то же время была нежной, теплой и успокаивающей. Эндрю окатило волной страха другого вида — страха, что Нила не будет здесь, когда он вернется. Но нет. Этот страх был “необоснован”, как сказала бы Бетси. Страх не равно реальность, или типа того. Нил отпустил его руку, и Эндрю пошел в сторону офицера, который нетерпеливо топал ногой. Эндрю сдержался, чтобы не послать его, и мужчина пошел в зал суда. Тяжелые двери открылись, и все разом обернулись, уставившись на Эндрю. Он пытался выглядеть невозмутимо и старался не смотреть в сторону собравшихся на трибунах, где, как он знал, сидели Ричард и Кэсс Спиры. Он был не готов видеть ее или смотреть ей в глаза. Так что он избегал этого. Он позволил глазам найти брата, который, казалось, был весь на нервах, выглядел уставшим и до безумия сосредоточенным. Что-то во взгляде Эндрю, должно быть, вселило в Аарона уверенность, потому что плечи его расслабились, он повернулся лицом к передней части помещения, когда Эндрю дошел до трибуны. Прежде, чем поднялся туда, Эндрю дал клятву — он был уверен, что-то о лжи и том, что судебная система вызывает только смех — и сел. Уотерхаус встал, обращаясь к суду, затем сделал несколько шагов к Эндрю для “допроса”. В начале было просто — его имя, имя его матери, его отношение к обвиняемому. Потом вопросы стали более конкретными — дата совершения преступления, причина их нахождения в доме Лютера, местоположение остальных вовлеченных во время “происшествия” и само время “происшествия”. Ладно, пока не так плохо. Эндрю справится. Становилось все тяжелее сохранять спокойствие. Эндрю чувствовал просыпающуюся ярость. Он чувствовал жажду размозжить трибуну, швырнуть микрофон в толпу. Он сдерживал желание разорвать тупые чиновничьи бумаги и наорать на каждого из присяжных. Он услышал звон в ушах. Он снова был в той комнате. Дрейк ударил его бутылкой по голове, отчего та разбилась. Кровь и пелена перед глазами. Они дрались, боролись друг с другом, пока Дрейк не оказался сильнее. Дрейк вжал его в кровать, забрался сверху… Эндрю выкладывал все так, будто читал какую-то скучную речь на учебе. Ярость кипела, но сегодня она была зарыта достаточно глубоко. Хорошо. Он положил руки на колени, пальцами нащупывая сквозь рукава рубашки неровности шрамов на запястьях. Он выжил. Он жив. Дрейк мертв. Руки, наверное, тряслись, но пока этого не видел никто другой, он мог с этим справиться. Затем Эндрю допустил смертельную ошибку. Его глаза скользнули по толпе и наткнулись на Кэсс. Кэсс, которая когда-то смотрела на него с теплотой, теперь смотрела на него ледяным взглядом, к которому он не был готов. Она смотрела сквозь него. Она убивала его этим взглядом. Эндрю запнулся, что бы он ни говорил. В горле пересохло. Присяжные притихли и проследили за взглядом Эндрю. Все заерзали от дискомфорта, но Эндрю даже не заметил. В этот момент он хотел убить и эту женщину. Почему Эндрю сидел здесь, на трибуне свидетелей, со шрамами на запястьях и нескончаемым гневом, а она сидела там со скорбью на лице — скорбью по своему сыну, педофилу — и смотрела на Эндрю так, словно во всем этом винить нужно было его? Это было слишком. В помещении стало жарко, на коже Эндрю выступил холодный пот. Он словно переместился в прошлое, словно у него не было возможности выбраться и он застрял в какой-то ебучей временной петле… От Кэсс его отвлекло движение. На другом конце зала суда была Бетси. Она аккуратно махала рукой, привлекая его внимание. Бетси. Какао. Что-то знакомое. Эндрю кивнул и повернулся обратно к Уотерхаусу, что продолжал задавать вопросы. Настало время рассказать обо всем пережитом им в детстве “сексуальном насилии”. Каждая клеточка его тела противилась, когда он начал рассказывать о первом разе. Ему было семь. Он называл имена и дома — детали, о которых он никому не рассказывал раньше, даже Нилу. Послышались вздохи ужаса. Послышался плач. Это почти закончилось. Почти закончилось. Вопросы начал задавать прокурор. “Почему вы не сообщили раньше?” “Почему вы никому не говорили, Эндрю?” “Вы уверены, что запомнили все верно? Вы были ребенком, когда это случилось”. “Дрейк Спир был героем своей страны. Морпехом". И все закончилось. Безбожно трясущегося Эндрю отвели обратно в комнату ожидания, он едва заметил, как подошел Нил. Он отвел Эндрю обратно к стульям и отошел, вернувшись с водой, ожидая когда он сделает несколько несмелых глотков и наблюдая за ним. Нил заставил его съесть злаковый батончик, взятый не пойми откуда. Нил не спрашивал “да или нет”, не прикасался. Вместо этого, он говорил. Он говорил ни о чем, говорил глупые вещи, но от звука его голоса было хорошо.***
Нил Эндрю, зашедший в зал суда, вышел из него совершенно другим человеком. Для всех остальных он выглядел равнодушным, даже скучающим. Но Нил всегда мог сказать, что на самом деле творилось в глубине этих золотых глаз. Прямо сейчас там были боль и мрак, и не оставалось ничего, кроме как попытаться вернуть Эндрю обратно. Нил пытался говорить на нейтральные темы, чтобы вытащить Эндрю из его мыслей и вернуть в настоящее, к себе, но он не был уверен, что это работает. “Слышал о разливе нефти в Мексиканском заливе?” “Вышел новый закон, согласно которому, ты не можешь срубить дерево без предварительно полученного разрешения, если оно находится в исторической части города”. “Говорят, появились какие-то обновления в проекте колонизации Марса”. После почти тридцати минут, Эндрю снова начал реагировать. Он закрыл все темы, что испугало Нила, и повернулся к нему лицом. Эндрю коснулся рукавов рубашки Нила. Тот тоже повернулся к нему. Эндрю поднял руку к его волосам и после кивка Нила зарылся в них. Затем он осторожно потянул его челку и проследовал своими бледными пальцами вниз по его лицу, от самого лба, через нос, по губам и до подбородка. Нил был слишком насторожен, чтобы тянуться к Эндрю в ответ, поэтому позволил ему аккуратно вести пальцами по своим шее и плечам, потом вернуться к лицу — он словно запоминал каждый изгиб и каждый рубец, каждый новый след и каждую тень. Нила до сих пор еще не позвали в зал. Уже был полдень, когда Уотерхаус пришел к ним с бутербродами и обновлениями. Их отпустили в уборную, потом проводили обратно в комнату ожидания. Ели по большей части молча, хватало просто присутствия друг друга. Так хорошо, в такой безопасности Нил не чувствовал себя уже… уже очень давно. Он достал бутылек с таблетками, не желая скрывать что-либо от Эндрю, и передал ему. Эндрю рассмотрел его, вероятно, запоминая название, побочные эффекты, состав, дозировку — все с одного взгляда — и передал обратно. Нил вытряс несколько таблеток и выпил их, чувствуя себя виноватым, но не желая рисковать говорить об этом снова. После обеда они все так же ждали, когда вызовут Нила. В здании суда было жарко и душно. Нил встал настолько рано, что уже чувствовал нарастающую усталость. Таблетки не помогали с ней справиться, глаза начали слипаться. Нет. Он не собирался сейчас спать — не хотелось тратить драгоценные секунды рядом с Эндрю. — Эта война между ветвями, — начал тот, беря руки Нила в свои. — Почему ты оказался меж двух огней? Как это связано с тобой? — Никак, на самом деле, — сказал Нил, наслаждаясь теплом его рук, расползающимся по всему телу. — Просто я связан со Стюартом. Тетсуджи может использовать меня, чтобы навредить ему. — Ты едва его знаешь, — заметил Эндрю. Если быть честным, Нил сам до сих пор не разобрался, как оказался в это втянут. — Кровь есть кровь, — он пожал плечами и потянул руки Эндрю к себе, пока они не оказались у него на поясе. — По крайней мере, так сказал Стюарт. — А Рико? — У Ичиро с Тетсуджи какое-то шаткое соглашение на его счет: Ичиро отослал его, но он жив. Я предполагаю, что Тетсуджи использовал какие-то свои связи, чтобы сохранить Рико жизнь. Вероятно, он даже надеется вернуть его когда-нибудь. — Объясни, как это работает, — сказал Эндрю, очерчивая большими пальцами тазовые кости Нила, по спине которого пробежались знакомые мурашки от этого прикосновения. — Тетсуджи придет за тобой, а Стюарт прибежит и побьет его? Нил вздрогнул. — Не совсем. А… Это сделает Ичиро. Но по большей части они работают вместе, так что по сути, так, кажется. Эндрю сощурился. — А насильники? Ичиро со Стюартом защищают тебя и от них? Нил отвел взгляд. — По большей части, — Эндрю рядом пришел в движение, поэтому он поспешил добавить. — Они ничего не сделали… это было только один раз. У меня теперь своя комната. Ичиро дал мне отдельную комнату после этого. Вот, что я имел в виду, когда сказал, что в порядке. — Как щедро, — Эндрю выглядел невозмутимо, но хватка на поясе Нила немного усилилась. — И что, Ичиро тебе и наркотики дал? Нил не мог этого отрицать, поэтому просто кивнул. Эндрю сжал кулаки. — Я убью его. — Если его кто и убьет, то это буду я, — выдохнул Нил, сдавшись. Он аккуратно коснулся груди Эндрю. — У меня есть доступ. Тот покачал головой, словно это было совершенно не то, что он хотел услышать. — У тебя были проблемы из-за сегодня? — понизил Эндрю голос, хотя они и так уже говорили тихо. Нил вспомнил повторяющиеся удары Ичиро и его попытку… — Да, — сказал он. Он очень не хотел рассказывать об Ичиро. — Насколько все плохо? Нил пытался выдавить улыбку, но был уверен, что выглядел разбитым. — Плохо. — Уходишь от ответа. — Мне тяжело об этом говорить, Эндрю, — сказал Нил. — Я не могу… Я не хочу, чтобы ты снова злился на меня, — он мог не выдержать этого физически. Хватило ужасной драки на корте. Сомнений после нее, душевной боли… Нил не мог снова пройти через это. — Я не хочу, чтобы ты мне врал. — Ичиро, — начал Нил и остановился. Рука была по-прежнему на груди Эндрю, но он опустил ее, — Ичиро почему-то странно к тебе относится. Он не обрадовался, что я буду давать показания. — Почему-то? — в голос Эндрю закрались опасные нотки. Нил закрыл руками лицо. У него появилось невероятное желание плакать или кричать от безысходности своего положения. — Он целует меня, Эндрю, — его голос выходил неразборчивым сквозь ладони. — Постоянно. Он хочет большего. И я… порой мне кажется, он может… — Принудить тебя? — голос Эндрю был хриплым. — Убить меня, — Эндрю потребовалась пара секунд, чтобы осознать это. — Что?.. Нил судорожно вздохнул. — Поэтому я сказал, что не уверен, что смогу выбраться оттуда живым. — Не Стюарту Тетсуджи пытается навредить, калеча тебя, — дыхание Эндрю было сбивчивым, когда он так быстро увидел картину целиком — быстрее, чем это сделал Нил. — Ичиро. Нил. Добравшись до тебя, Тетсуджи доберется до Ичиро, — Эндрю тяжело дышал. — Поэтому ты оказался в центре этой войны. Я не дам тебе вернуться туда. Нил мотал головой, словно все это не имело смысла. Ичиро было плевать на него. Это было невозможно. Нил снова прокручивал все в памяти. Гостевая комната, его собственная комната, протекция, телефон. Но в то же время были таблетки и насилие. Человек, которому не все равно, не будет делать ничего подобного. — У тебя нет выбора, Эндрю. Я должен вернуться. Всегда должен возвращаться. — Звучишь как Кевин, — упрекнул Эндрю. — Это другое, — настаивал Нил, нахмурившись. — Ты понимаешь, что это другое. Если я не вернусь, ты… — Стюарт знает? — перебил его Эндрю, не желая слышать очередную причину, вовлекающую его. Нил замолчал, потом мотнул головой. Насколько ему было известно, дядя не знал ничего из этого. Даже про зависимость. — Что бы он делал, если бы знал? Остался бы верным песиком своего Лорда? Нил немного отодвинулся назад. Он не знал. Он просто не знал своего дядю достаточно хорошо, чтобы гадать. — Я боюсь узнать, — признался Нил спустя какое-то время. — Если я расскажу Стюарту, станет только хуже. Я не знаю, что будет хуже: если он предпримет что-то или если ничего не сделает. Не уверен, что готов это выяснять.***
Эндрю Эндрю делал все, что было в его силах, чтобы не сорваться на Нила. Он не мог снова ранить его, не мог сделать Нилу больно, особенно после того, как узнал, насколько больно ему уже было. Эндрю не был уверен в своих предположениях о том, что происходит в Гнезде — физическое насилие, изнасилования. Но все было хуже, чем он мог представить. Ичиро имел Нила — во всех отношениях. В его руках были жизнь Нила и контроль над каждым его действием. Он снабжал Нила наркотиками, давал защиту от Виктора и Тетсуджи, которую мог отнять в любой момент. У него был ключ от его комнаты. И за ним стояла чертова армия. Ебаный психопат. “У меня есть доступ”. О, какой отвратительный подтекст имеют эти слова. Потому что этот доступ работал в обе стороны, а Нил был слишком слеп, чтобы заметить это. Нила вызвали на трибуну вскоре после этого, и Эндрю остался наедине со своими мыслями, оставаться наедине с которыми очень опасно. Эндрю чувствовал себя совершенно беспомощным. Но отсиживаться и ничего не делать больше не было вариантом. Эндрю был достаточно умен, чтобы что-нибудь придумать. У Тетсуджи было что-то изобличительное на Ичиро. Все это время Эндрю считал проблемой Тетсуджи и думал, что избавляться надо именно от него, но теперь не был в этом уверен. Сначала нужно было разобраться с Ичиро. Если у него с Тетсуджи было какое-то соглашение, включающее в себя Рико, — то, что включает в себя борьбу Тетсуджи за жизнь Рико, — то старый тренер будет очень расстроен, если его племянник умрет. Это может взбесить его достаточно, чтобы устроить Ичиро сущий ад. Даже если бы Эндрю смог найти Рико, где бы тот ни был, и убить его, чтобы спровоцировать Тетсуджи, как это отразится на Ниле? Ичиро уйдет в сторону, что тогда? Кто следующий в очереди на трон? Или начнется война, выходящая за рамки воображения Эндрю? Если у Мориямы нет наследника, начнется кровавая баня. И если Тетсуджи будет по-прежнему жив и будет иметь власть над Нилом в качестве его тренера, то без “протекции” основной ветви Нила могут тут же убить. Тетсуджи сможет делать с ним все, что пожелает. Нет. Это будет не хорошо, не без маршрута отступления для Нила. Мысли все еще крутились в голове Эндрю, когда из зала суда вернулся Нил. Он выглядел встревоженным, но в целом, был в порядке. Эндрю представил, какую тираду мог выдать Нил, и почти пожалел, что не смог присутствовать, чтобы увидеть это. Как бы там ни было, с судом было покончено, день близился к завершению. Суд скажет свое заключительное слово следующим утром и вынесет вердикт. Довольно странно, но ходячая трагедия, каковой являлся Нил Джостен, смогла отвлечь от событий этого дня. Эндрю обнаружил, что он не слишком расстроен, что гнев в сторону Кэсс поутих (и сменился гневом на Морияму в десятикратном размере). Уотерхаус заглянул к ним, чтобы сказать, что все, кажется, идет хорошо и дело закроют как явный случай самообороны. Аарон скоро будет на свободе. День закончился. Нил должен был вернуться в отель с двумя своими “телохранителями”, а Эндрю поедет в Лисью башню. Эндрю был уверен, что сможет убить телохранителей и, возможно, они с Нилом смогут сбежать, но это оставило бы Аарона в подвешенном состоянии. Свидетели должны были присутствовать завтра на заседании в случае, если останутся какие-то вопросы. И… побег ничего не решал. Нил всю жизнь прожил в бегах и ненавидел это. Эндрю не поступит с ним так снова. Он дал Нилу ключ и назвал это домом, теперь он не мог взять свои слова назад. Нил становился раздражительным и дерганным. Эндрю понял, что ему нужна была новая доза, на чем бы он там ни сидел, но он пытался держаться ради него. Время вышло, и на вечер они разделились. Не раньше, чем Эндрю строго проинструктировал Нила этим вечером позвонить дяде. Эндрю нужно было знать больше, чтобы он мог принимать какие-то решения и действовать дальше. Стюарт уже давным-давно должен был вмешаться и защитить Нила. Кровь есть кровь.***
Нил Нила отвели обратно к черному внедорожнику и отвезли к месту его ночлега. Это был какой-то навороченный отель недалеко от центра, который Нил никогда не видел. Он делил номер с Ченом, что не давало свободно вздохнуть. Когда он уже заслужит “доверие” основной ветви? Что он сделал, что Ичиро стал таким собственником? Нельзя сказать, что Нил был доволен, потому что на следующий день он снова улетит и лишь мысль об этом наполняла каждую клеточку его тела ужасом. Ужин заказали в номер, и они с Ченом ели в некомфортной тишине. Нил “вернул” свой телефон, но в нем по-прежнему было только два номера. В голове звучали слова Эндрю: “Позвони сегодня Стюарту”. Поэтому Нил выдумал ложь и понадеялся, что она сработает в его пользу. Он повернулся к Чену и сказал: — Я выйду на балкон, чтобы позвонить. Чен фыркнул. — Черта с два, — сказал он. — Ты выглядишь так, словно полезешь по зданию, если я оставлю тебя там одного. Прости, парень, ты застрял со мной. — Тогда сам выйди на балкон и скажи Эрену, чтобы стоял снаружи комнаты. Я не собираюсь бежать, но это личный звонок, — сказал Нил, раздражаясь. — Нет. Приказ босса, прости. Нил пересек комнату, чтобы смерить Чена пристальным взглядом. — Кстати о боссе. Ты знаешь, чем мы занимаемся, когда остаемся наедине, Чен? — дрогнувшее выражение лица Чена подсказало Нилу, что нужно продолжать. — Судя по твоему виду, знаешь. Так вот, я тебе объясню. Сейчас именно такой звонок. Не думаю, что Лорд обрадуется, если ты будешь слушать это. Ну, что думаешь? Неудобство Чена возрастало. Нил видел, как он взвешивал все “за” и “против”, как сравнивал приказ не сводить глаз с Нила и “личную жизнь” Лорда. Чен вздохнул и вышел на балкон. Он написал Эрену сторожить входную дверь. Когда оба были на позициях, Чен кивнул Нилу через дверь “начинать”. Нил уставился на телефон. Чен, вероятно, проверит записи его звонков, поэтому придется все-таки позвонить Ичиро. Нил позволил себе мгновение душевных страданий, после чего набрал его номер. Спустя пять гудков тот ответил. — Натаниэль, — произнес Ичиро, приветствуя. — Мой Лорд, — сказал Нил, вдруг занервничав. Не было никакой срочности, никакой проблемы, никакой настоящей причины, чтобы звонить ему. — Я просто… хотел, чтобы вы знали, как все прошло сегодня. — Что-нибудь, стоящее внимания? — спросил тот. Нил ничего не мог сказать по его тону. Был он раздражен? Было ему интересно? Скучно? — Все прошло по графику. Ничего интересного, — тупо сказал Нил. — Об этом мне могли доложить Чен и Эрен, — по существу сказал Ичиро. — Почему ты звонишь мне, Натаниэль? — Я думал о вас, — ляпнул Нил. — Мы давно с вами не виделись. Не знаю. Это звучит глупо, — на другом конце было долгое, жуткое молчание. На секунду Нил подумал, что Ичиро повесил трубку. — Я хотел услышать ваш голос, — продолжил он свою ложь, подумав, что если терпит крах, то можно пойти и ва-банк, — и хотел, чтобы вы знали, что даже здесь я думаю о вас. На другом конце раздался удовлетворенный звук. — В таком случае, я рад слышать, что ты принял решение. Я встречу тебя, когда приземлишься, Натаниэль, — и он сбросил. Нил тут же набрал номер Стюарта. В этот раз он ответил. Волна облегчения прокатилась по телу Нила. — Стюарт, — выдавил он, — мне нужно поговорить с тобой. Он услышал, как мужчина ругнулся себе под нос. Было шумно, где бы он ни находился, затем звуки на заднем плане стихли. — Что такое, парень? В чем проблема? — Это, — начал Нил. Он не был уверен, насколько безопасно было говорить. — Я могу говорить свободно, дядя? Стюарт помолчал, словно был не уверен. — Относительно, — сказал он. — Насколько это важно? Это может подождать до следующей твоей игры? Я буду там, — имелось в виду ”нет”, говорить было не безопасно, но он хотел постараться попасть на следующую игру Нила, чтобы поговорить лично. — Нет, это не сильно важно, — ответил Нил. — Хотел просто поболтать. Подумал, что с тех пор, как у меня появился этот телефон, я мог бы и поближе узнать своего дядю. До следующей игры, Стюарт. Увидимся там, ладно? — Я буду в черном, — бесстрастно сказал тот. — Хорошо, — Нил почти смеялся. — Ладно. Увидимся, — он повесил трубку и удалил контакт Стюарта из истории звонков. Нил лег на кровать, решив, что Чен рано или поздно поймет, что звонок завершился. Значит, сегодня никаких ответов. Эндрю это не понравится.***
Эндрю Следующий день начался так же, как и любой другой — кроме того факта, что Аарон будет либо обвинен в убийстве, либо отпущен на свободу, а Нил столкнется с невообразимой и неразрешимой войной, когда оставит Эндрю — снова — и вернется в Гнездо. В здание суда Эндрю, как и вчера, прибыл в семь, Нил, как и вчера, был там раньше него. Эндрю не тратил времени и сразу двинулся к нему. Нил обернулся, на его лице, которое, несмотря на шрамы, было совершенно, сияла небольшая улыбка. Он снова был под кайфом — уже, черт возьми. Эндрю взял в руки это лицо и притянул к себе, соприкоснувшись с ним лбом. Они долгое время сидели так, просто вдыхая один и тот же воздух. — Мой телефон прослушивают, — сказал Нил. — Я не смогу поговорить со Стюартом до следующей игры. Ичиро ждет моего возвращения. Как хуево начиналось утро. — Не возвращайся, — тут же сказал Эндрю. — Мы убьем этих двоих охранников и убьем любого, кто придет за нами, — Нил уже мотал головой, словно это было невозможно, но Эндрю заставил его остановиться и посмотреть прямо на него. — Или умрем, пытаясь, — добавил Эндрю, потому что знал, чего это стоит. — Я не позволю им убить тебя, Эндрю, — сказал Нил, пожимая плечами, будто он хоть немного подумал об этом. — Ты все еще можешь… жить счастливо. Ты все еще свободен. Ты можешь идти, куда захочешь, и делать, что захочешь. Ты достаточно умен для чего угодно. Ты умнейший человек, которого я знаю. Рано или поздно ты кого-нибудь найдешь. Ты будешь жить дальше. Я… ничто. — Прекрати, — сказал Эндрю, слишком легко распаляясь и чуть ли не тряся Нила в своих руках. — Хватит говорить так, словно ты уже умер. Ладно. Нахуй побег. Я здесь, слышишь? Мы найдем другой выход. — Зимний банкет, — сказал Нил, словно это было несбыточной мечтой. — Там мы встретимся в следующий раз. Он всего через несколько недель.. До того времени я смогу поговорить со Стюартом. Не делай глупостей, Эндрю. Ты должен пообещать мне. Пообещай мне, что не будешь делать глупостей. Эндрю не мог этого обещать, но все равно сказал: — Что я получу взамен? Нил улыбнулся. — Что угодно. Эндрю снова обнял его, и Нил положил голову ему на плечо. Он позволил теплу Нила поглотить себя, ему было плевать на их жалких зрителей — вчерашних двоих офицеров и женщину-секретаршу. Никому больше не нужно было давать показания или отвечать на вопросы, поэтому Эндрю просто держал Нила, изо всех сил пытаясь снова собрать его по кусочкам за время, которое у них осталось. Возможно, в какой-то момент он сказал “ты не ничто”, но это прозвучало настолько тихим шепотом, что он не был уверен, что Нил его услышал. Нил зарылся лицом в шею Эндрю, и тот чувствовал, как его губы нежно касаются тонкой кожи. Эндрю почувствовал, как пробежала мелкая дрожь. Он не позволит себе зайти дальше, но не оттолкнет Нила. Нил провел дорожку из поцелуев от его шее к челюсти, и жар подобрался к щекам Эндрю. Он закрыл глаза и почувствовал, как перехватило дыхание. Губы Нила добрались до виска, и Эндрю понял, что тянется к прикосновению. Одной только близости Нила было достаточно, чтобы оживить что-то внутри. Разум и логика казались чем-то ненастоящим, далеким и выдуманным. В конце концов Нил устроился на груди Эндрю, и секунды стали миллисекундами, время работало против них. Когда Нила забрали, он ощутил знакомое чувство, будто он раскалывался надвое. У него было три недели, чтобы придумать план по освобождению его из Гнезда. Три недели до их воссоединения. Однако теперь Нил снова ушел. Аарона оправдали. Все закончилось. Кэсс даже не взглянула на него и ушла раньше, чем Эндрю зашел в зал суда, чтобы забрать брата. После этого к нему подошла Бэтси, а Аарон поехал домой с Кейтлин. Когда Эндрю сел в машину с Бэтси, он почувствовал, что на него нахлынуло нечто сильное. Это не было похоже ни на что, что ему доводилось испытывать. Это была боль, и пустота, и ярость. Мир был жестоким местом, такими же были и люди в нем. Он наклонился вперед, к рулю, его плечи тряслись, из глаз текли слезы, он даже не успел осознать, что происходит. Бэтси протянула руку, остановившись, чуть не коснувшись его плеча, и опустила ее. Она молча сидела рядом, пока он плакал — впервые за черт знает сколько лет Эндрю плакал. Он не был против размеренного дыхания Бэтси рядом, потому что оно успокаивало что-то истерзанное и грубое внутри него.***
Нил Нил вернулся в Гнездо в середине дня — из Южной Каролины до Западной Вирджинии лететь не так долго. По сути, полет был слишком коротким. Чен и Эрен отвезли его обратно в Эдгар Аллан и проводили не в комнату, а в Восточную башню. Всю дорогу наверх его мучило плохое предчувствие. Он не знал, что имел в виду Ичиро, когда сказал, что рад принятому Нилом решению, но ничего хорошего это обещать не могло. Чен и Эрен отвели его в пентхаус — не на верхний этаж, но на предпоследний — где Ичиро оставался, когда был в городе. Чен одарил Нила понимающим взглядом, после чего оба охранника заняли свои посты у входа. Внутри сьюта Ичиро горел небольшой искусственный камин в комнате, которая могла напоминать гостиную. Отчетливо Нил помнил только гостевую спальню. Он никогда раньше не осматривал пентхаус и, вероятно, не будет заниматься этим сегодня. Ичиро ждал его в зоне кухни, где уже стояли два стакана джина. Нил подошел к нему и взял один из них. Ичиро поднял свой, и они чокнулись, прежде чем каждый сделал глоток, слово отмечая какую-то выдуманную победу. Близость к Ичиро настораживала — особенно после последнего раза, когда мужчина избил его до полусмерти. Не казалось, что Ичиро сожалел об этом, хотя ужас насилия не покидал Нила и теперь напомнил о себе. В облике Ичиро не было ни следа этого. Нет, казалось, он пребывал в относительно хорошем настроении, что было редкостью. Ичиро потянулся к Нилу и, зацепившись пальцем за петлю брюк, притянул его ближе. Нил опустил свой стакан, готовясь к худшему. Ичиро отставил свой и схватил Нила за подбородок свободной рукой. Какая-то тьма промелькнула в его глазах. — Как прошел суд? — спросил Ичиро. — Все закончилось, — выдохнул Нил и закрыл глаза. Ичиро снова потянул его за брюки, пока Нил не врезался в него и не положил руки ему на плечи, чтобы удержать равновесие. Нил рискнул. — Как твои дела? Ичиро обдумал. — Был занят. — Ты будешь на следующей игре? — Нил наклонился чуть ближе, оставляя руки на плечах Ичиро. — Нет, — ответил тот. — Меня не будет в городе. А что? — он слегка ухмыльнулся. — Нравится, когда я смотрю, как ты играешь? — Нет, — честно сказал Нил. Когда на лице Ичиро мелькнуло удивление, он добавил, — я начинаю нервничать. — Кажется, ты хорошо справляешься в этом сезоне, если говорить о нас, — небрежно ответил Ичиро. — О нас? — спросил Нил. Он сдержал желание отстраниться. — Что именно между нами? Ичиро смерил его пристальным взглядом. — Ты мой, Натаниэль. Мой игрок, моя звезда. Помимо прочего. — Прочего, — выдохнул Нил, ненавидя то, на что первым он обратил внимание. Ичиро продолжал играться с краем его брюк. — Ты же думал обо мне, верно? — сказал Лорд и втянул Нила в глубокий, долгий поцелуй. Когда Ичиро отстранился, уже Нил притянул его к себе. — Мммхмм, — солгал Нил. Ичиро мгновенно отстранился. — Ты был с Миньярдом. Он знает, что теперь ты мой? Нил почувствовал, словно его ударили. Он не хотел сейчас слышать имя Эндрю. Не когда он занимался… этим. Не когда он делал то, что было необходимо, чтобы остаться живым. — Я твоя собственность, — сказал Нил, сбитый с толку. — Я не твой. Оборачиваясь назад, он понимал, что это были невероятно тупые слова. Это стало очевидно, когда Ичиро сжал его челюсти мертвой хваткой. — Собственность не перечит, Натаниэль, — спокойно ответил Ичиро. Затем он наклонился, чтобы снова его поцеловать. — Собственность не делает этого. — Л-ладно, — выдавил Нил, втягивая воздух в шоке. — Я не осознавал, что я… большее. Откуда мне было знать?! — он задал последний вопрос как часть отчаянной мольбы о понимании. Он не мог сказать, нравился ли Ичиро или тот его ненавидел, и как, ради всего святого, он мог до сих пор не догадываться? — Между мной и Эндрю все кончено, — сказал Нил, пытаясь исправить свою смертельную ошибку. — Я верен тебе, разве это еще не ясно?! Я не знал, что ты чувствуешь… что-то. Ко мне. — Не чувствую, — бросил Ичиро, отстраняясь от его шеи. Лорд разочарованно мотнул головой. Нил наклонился к нему и вложил в поцелуй с Ичиро все, что у него было. — Мой Лорд, — сказал он, отстраняясь, чтобы сделать вдох. — Я твой, — глубоко внутри он кричал. — Я просто не знал раньше, но теперь знаю. Ичиро наконец расслабился под прикосновением Нила. Он снова потянулся рукой к его подбородку и потребовал: — Докажи. И Нил доказал.***
Когда Нил добрался до комнаты, то не чувствовал своего тела. Он был частью его, но в то же время был от него отделен. Он пытался отмахнуться от этого, забыть о произошедшем. Парса ждал его. Он только посмотрел в лицо Нила и уложил его на кровать. Парса коснулся его плеча, пока Нила трясло. Раньше, чем Нил смог вернуть контроль над своим телом, горячие слезы покатились по его щекам. Это ужасало и сбивало с толку, все вместе. Парса был рядом, пока он плакал.