***
Эндрю Эндрю открыл глаза и снова увидел корт — суда и последней пары дней, проведенных с Нилом, как будто и не было. Сегодня стены клетки для экси давили особенно ощутимо. Но экси не занимал его мысли — он думал о мафии, Рико, путях отступления и запасных планах. Его мысли занимало убийство. У Эндрю оставалось три недели на то, чтобы найти способ убить Рико, не навлекая на себя подозрений, начать войну между ветвями клана Морияма и вызволить Нила из Гнезда. Особенно беспокоил его последний пункт. Эндрю был достаточно умен, чтобы разобраться с Рико и не попасться на этом. Сложность заключалась только в том, чтобы найти свергнутого короля. Несколько безобидных запросов в гугле, и Эндрю узнал, что Рико отослали в “учреждение по восстановлению душевного и телесного здоровья” из-за его травмы и того, как он вел себя после финальной игры. Название учреждения не разглашалось. Эндрю провел собственное расследование. Он изучал все медицинские учреждения, которые хоть как-то могли быть связаны с Морияма. На поиски ушли часы общения с гуглом и чтения в библиотеке — ненавистном ему месте. Эндрю нашел несколько клиник, которые были причастны к бизнесу клана в прошлом, но сведений не хватало. Ему нужно было одно определенное место, чтобы обдумывать следующую часть плана — убийство. Конкретно сегодня от размышлений его отвлекала тренировка и, что ничуть не удивляло, Джек. Эндрю стоял на воротах, через раз отбивая броски нападающих, и прокручивал в голове все, что узнал о возможном местонахождении Рико. Джек перестал целиться в ворота и сделал своей мишенью вратаря. Он использовал его движения против него самого, что, по итогу, и вывело Эндрю из себя. Джек снова бросил в него и попал в ключицу прямо под его шлемом. Раздался гулкий стук, и Эндрю рванул к Джеку. О, сегодня кто-то сдохнет. Он зацепился за шлем нападающего и рванул за него, едва не сворачивая парню шею. Джек тут же ответил ударом в живот. Но он не тренировался с Рене — Эндрю был быстрее, сильнее и опытнее своего противника. И все же его удары не научили первокурсника держать рот на замке. — А я думал, тебе нравятся шары у лица? — насмехался Джек над Эндрю, который уже отцеплялся от шлема, чтобы ударить по-настоящему. Миньярд врезал по челюсти, уклоняясь от ответного удара, после чего снова зарядил парню по голове, снова, и снова. Джек свалился на покрытие. Эндрю взял в руки нож, но пока не использовал его, склонившись над скулящим нападающим. В следующий раз в лицо первогодки прилетела кроссовка, превращая челюсть в кровавое месиво и выбивая, по крайней мере, один зуб. Корт окрасился алым. Вокруг кричали Лисы — просили Эндрю остановиться и звали Ваймака. Возможно, убийство Джека стало бы неплохой тренировкой перед убийством Рико. Оттащить Эндрю от разукрашенного в красный, черный и синий парня получилось только совместными усилиями Мэтта, Рене и Кевина. Ваймак не сдерживал ругательств, кто-то просил позвать Эбби, Джек не двигался. Снова заскучав, Эндрю пошел к выходу и продолжил продумывать план убийства.***
Нил Следующая игра Воронов была в пятницу. Играли против слабой команды из Нью-Мексико, поэтому от Эдгара Аллана ждали легкой победы. Нила не тревожил матч — не когда он ждал встречи со Стюартом. Нил точно не знал, свяжется с ним дядя до игры, или после, или пошлет кого-то. Он понятия не имел, что собирался делать Стюарт. Они встретились до. Мужчина ждал в лабиринте темных коридоров под стадионом Воронов, окидывая пустым взглядом команду, идущую в общую комнату для разбора стратегии на игру. Тетсуджи тотчас узнал Стюарта и недовольно кивнул ему. В ответ Стюарт только улыбнулся, не возмутимый отношением старика и полный отвращения к нему. Нил чуть замедлился и отстал от команды, подходя к дяде, который стоял, прислонившись к стене и сложив руки на груди. На мужчине была рубашка с воротником, черные брюки и берцы. Не то чтобы он походил на бандита, но одевался он все же не столь утонченно, как Ичиро. — Пришел пожелать мне удачи? — громко сказал Нил. Ах, чудесное воссоединение босса мафии и его племянника, собственности мафии. — Разумеется, малыш. Давно собирался заскочить на одну из игр, — ответил Стюарт и отошел подальше от Воронов, показывая Нилу идти следом. Он потрепал племянника по голове так, словно это была встреча двух приятелей. Тетсуджи смерил их злобным взглядом, но повел команду дальше. — Пять минут, Веснински, — рявкнул он. Нил понимал, что тренер назвал фамилию отца, чтобы задеть Стюарта. Именно его сестру — мать Нила — Мясник убил несколько лет назад. Фамилия Веснински служила прямым напоминанием о Мяснике и этой смерти. Казалось, что Стюарт пропустил его слова мимо ушей, вероятно, натянув маску спокойствия, чтобы еще больше позлить Тетсуджи. Парса с любопытством глянул на Нила, но тот кивнул, что означало “потом, я все расскажу потом”. Когда Стюарт и Нил остались одни в мрачном коридоре Гнезда, мужчина наклонился, чтобы крепко обнять племянника. От этого движения Нил испуганно дернулся, и Стюарт тут же отошел. — Прости. Плохо разбираюсь во всех этих "семейных" штучках. До сих пор непривычно. И ты так сильно напоминаешь свою мать. Чертова Мэри, — он печально тряхнул головой и маска разбилась вдребезги при упоминании покойной сестры. Он скоро оправился. — Как сказал твой “тренер”, у нас не так много времени. Что случилось? Ты звучал… настораживающе. А это уже звоночек. — Стюарт, — заговорил Нил, бегая глазами по полу, — не знаю с чего начать. Не знаю, как много тебе известно и насколько тебе можно доверять. Все очень плохо, а мне больше не у кого просить помощи. Стюарт обдумал слова Нила и сказал: — Дай угадаю, это по поводу маленького Лорда. — Если я расскажу кое-что, — на лбу Нила выступила испарина, — кое-что, что тебе может не понравиться. Я могу рассчитывать на то, что ты не сдашь меня Ичиро? — Если это какой-то заговор против него, то мне, вероятно, придется доложить, — аккуратно сказал Стюарт. — Хэтфорды сильнее в Европе. Здесь… мы подчиняемся Ичиро. Мы все так же ведем собственный бизнес, обладаем какой-то самостоятельностью, так что у Мориямы нет полной власти над нами, но в этой стране у него совершенное превосходство что в людях, что в ресурсах. Я не могу пойти против него без должной поддержки, и на этом берегу у меня ее нет. Но пока разговор не идет об убийстве маленького Лорда или прямой угрозе ему… можешь мне верить. Я же должен присматривать за тобой, верно? Ради Мэри. Если бы ты позвонил в тот день, когда она умерла, или в любой другой день, я помог бы тебе. Но ты не позвонил. Это привело нас сюда. Что тебя беспокоит и как я могу это исправить? Нил тихо выдохнул. — Это не заговор против Ичиро, — начал он. — Ладно. Ты знаешь о противостоянии Тетсуджи и Ичиро. Знаешь, что я — между ними. Так вышло не потому, что я твоя кровь. По крайней мере, не полностью. Ичиро… все стало иначе. Я и он. Все началось с таблеток и комнаты. Он все давал мне обезболивающее, а я все принимал его, и ничего хорошего из этого не вышло, Стюарт. Я едва ли могу продержаться несколько часов без них. Я в его власти. Сначала он доводит меня до ломки, потом — чуть не ловлю передоз и… я не знаю, — Нил умолк, вдруг запыхавшись. Он всматривался в лицо дяди, которое не выражало ничего. Нил уже хотел принять новую дозу, но было еще рано. — Постой, ты до сих пор пьешь эти чертовы таблетки? — глаза Стюарта полыхнули огнем. — Они были рассчитаны всего на пару дней. А теперь ты говоришь мне, что это переросло в полноценную зависимость? И Ичиро что? Поощряет ее? Какого хуя… Нил слабо кивнул. Он потерянно потер лицо руками. — Как бы я хотел, чтобы это было все. Когда Ичиро узнал о суде, он избил меня чуть ли не до полусмерти. А когда я вернулся, случилось еще кое-что. Он сближается со мной. И… я не понимаю, что сделал не так. Не понимаю, почему. И я не могу остановить его. Мне страшно, Стюарт. Мне недолго осталось. Стюарт не понимал, о чем речь. — Какого черта это должно значить: “мне недолго осталось”? Ты про таблетки? Придется тебе все мне разжевать. Что с тобой делает Ичиро? Что значит, что он сближается с тобой? Что за пиздец здесь творится? — мужчина яростно вгрызался в слова племянника. — Это значит, что мы… переспали, — выдавил Нил, сглатывая поднимающуюся по горлу желчь. — Я не могу отказать ему, Стюарт. Понимаешь, что я пытаюсь сказать? Не заставляй меня, блять, произносить это. Краска схлынула с лица Стюарта. От того, что пытался сказать и что так и не сумел озвучить племянник, у него земля ушла из-под ног. Мужчина открыл было рот, чтобы что-то сказать, но так ничего и не придумал. Он попробовал снова, будто слова вертелись на языке, но никак не могли прозвучать. — Блять, Абрам. Ебаный пиздец, — Стюарт прислонился к ближайшей стене, качая головой и бормоча проклятия себе под нос. — Я даже не подозревал, — он судорожно хватал воздух. — Я не… нет. Я должен был знать. Был обязан догадаться по тому, как маленький Лорд говорил о тебе. Что-то было не так. Я просто не думал, что это закончится… так. — Стюарт, — вырвал Нил дядю из охватившей того паники. На благо их обоих он сейчас же хотел сменить тему. — Нужно убрать Тетсуджи, верно? Насколько вы близки к этому? Что он нарыл на Ичиро? Стюарт продолжал в смятении мотать головой, но в целом оправился. — Очень серьезный компромат. Если он передаст его полиции, все будет решено по щелчку пальцев. Мы могли бы избавиться от него, но Тетсуджи грозится все разболтать. Ичиро не сможет откупиться от тюрьмы, если люди будут требовать справедливости. Ну, скорее всего, не сможет. Мы еще работаем над этим. Но теперь — я теперь уже, блять, не знаю. Может, его и стоило бы посадить, — Стюарт вымучал такой отчаянный звук, будто всю свою жизнь увидел в новом свете. — Что ты только что говорил мне о заговоре? — резко сказал Нил. — Прекрати. Сосредоточься. Мы не будем подставлять Ичиро. Кроме него, у меня сейчас ничего нет. Он нужен мне. Нужен, слышишь? — он неуверенно вздохнул. — Я просто хочу, чтобы ты знал, если вдруг можешь… найти способ прекратить это. Ты знаешь его лучше меня. Я не могу… я не понимаю, чего он от меня хочет. Стюарт почти с жалостью посмотрел на него. — Ох, Абрам, — сказал он. — Ты правда ни черта не разбираешься в подобном, да? — В чем?! — Я любил Мэри до последнего ее вздоха, но как же она проебалась с тобой, малыш, — вздохнул Стюарт. — Сначала выйдя за изверга, потом вырастив тебя таким… — Каким “таким”? — все больше распаляясь, спрашивал Нил. Стюарт с болью смотрел в потолок. — Слышал когда-нибудь о стокгольмском синдроме? — Нет. — Поищешь, что это такое, для меня, ладно? — сказал Стюарт. — Пока у нас еще есть время, поговорим о твоем партнере — Парсе. Компромат касается его семьи. Полагаю, об этом он уже рассказал, верно? — Он сказал, что Тетсуджи узнал, куда продали его сестер, — подтвердил Нил, — и что это можно использовать против Ичиро. — Правильно. Вероятно, Лорд не хотел бы, чтобы я говорил это, но сестрам Парсы ничего не угрожает. Они добились самостоятельности и теперь проворачивают дела в Аризоне. Я говорю тебе это только потому, что в случае утечки со стороны Тетсуджи, пострадает не только Ичиро. Его сестер это тоже коснется. — Так Тетсуджи нельзя убить, потому что никто не знает, чем это обернется, или что? — спросил Нил. — Если он умрет, данные сольют? — Именно так, — кивнул Стюарт. — Но это работает и в обратную сторону. Если он хоть заикнется о том, чтобы что-то разболтать, то тут же получит с десяток пуль. Если он просто подумает об этом, мы узнаем. Загвоздка только в том, что это не обеспечивает предотвращения утечки. Мы не знаем, кто хранит информацию. Сам Тетсуджи не скажет. Мы пытались своими силами это выяснить, но его источник слишком, блин, хорошо спрятан. Такого… раньше никогда не случалось, мягко говоря. Воцарилось тяжелое молчание. Нил понимал, что время у них заканчивалось и скоро придется идти в общую комнату. Он мысленно пробежался по списку того, что хотел обсудить. Неизвестно, когда ему снова выпадет удача открыто поговорить с дядей. А еще его ждала игра, для победы в которой требовалось обсудить стратегию. — Знаешь, — наконец нарушил молчание Стюарт, — я видел, как Натан медленно, год за годом убивал твою мать. Я стоял в стороне до тех пор, пока делать что-то было уже поздно. Я не позволю подобному случиться с тобой. Слышишь, Абрам? Ты не умрешь от рук Ичиро Мориямы. Слова Стюарта не могли успокоить Нила. С чего вдруг ему верить им? Смерть матери лишила Нила единственного человека, которому он мог доверить свою жизнь. Но теперь у него был Эндрю, и Эндрю сказал попросить помощи у дяди. Можно представить, что таким образом он все еще приглядывал за Нилом. Стюарт просто был одним из его инструментов, одним из его ножей в бесконечной кампании по защите Нила. Размышляя в таком ключе, Нил почти поверил дяде. Но по большей части так было потому, что он верил в Эндрю. — Меня не привлекает Ичиро, — сказал Нил и вперился взглядом в глаза Стюарта. Предчувствие подсказывало, что сейчас он может наконец осмелиться вслух признать то, что давно овладело его мыслями. — Я никого не любил до встречи с Эндрю. Он сказал мне поговорить с тобой. И я люблю… любил то, что было между нами. Я просто хочу вернуться домой. Стюарт все понял, и лицо его просветлело. — Не подпускай Ичиро к Миньярду, — предупредил он, словно Нил сам этого не понимал.***
На следующий день Нилу сообщили, что Ичиро хочет видеть его в Восточной башне и велит “одеться прилично” — что бы это ни значило. Зашедший за ним Чен объяснил, что вечером Нил вместе с Ичиро будет присутствовать на благотворительном вечере, где соберутся инвесторы и партнеры по бизнесу — партнеры Мориямы. Нил надел костюм, подобранный для него на Зимний банкет, и — впервые за долгое время — добровольно поднялся вслед за Ченом в Восточную башню, сгорая от любопытства. Нил — не Мясник. Он тешил себя мыслью о том, что не похож на своего отца и теперь был лишним в мире организованной преступности. Вероятность пересечься с кем-то из старых партнеров Натана пугала его — вдруг они по сей день точат зуб на Нила, выдавшего людей Веснински. Его охватила злость на Ичиро, который даже не думал о том, какую опасность навлечет на Нила встреча с людьми из прошлого. Что было более вероятным, Ичиро знал об этой опасности и без зазрений совести возвращал его в мир отца. Это была своеобразная тактика, стратегия в грандиозной игре Лорда, в которой Нил был лишь непримечательной пешкой. Ичиро уже ждал его в своем сьюте. На мужчине был шикарный костюм. Внешний вид Нила, казалось, удовлетворил Лорда. Он не пожалел времени на поцелуй, ничуть не стесняясь Чена, Нары и еще нескольких охранников. Открытое проявление “привязанности” выбило Нила из колеи, но он закрыл глаза и ответил на поцелуй. В тот вечер они не остались в Восточной башне. Ичиро, Нил и их небольшой боевой отряд спустились на парковку, откуда их забрали две теслы. Всю поездку до “банкета”, чем бы он на самом деле ни был, Ичиро держал Нила подле себя. Нил не задавал вопросов, просто плыл по течению, пытаясь оставаться настороже сквозь пелену эйфории. Вероятно, поэтому он не убрал руку Ичиро, которая всю дорогу поглаживала его бедро. Они добрались до места и вышли из машины. Охранники окружили их со всех сторон, закрывая от — какая неожиданность — горстки папарацци и людей, которые столпились вдоль бархатной красной дорожки, ведущей от тротуара к дверям здания. Нил вздрагивал под вспышками камер, изо всех сил пытаясь скрыться от них. Ичиро, не поднимая головы, направился внутрь. Нил не отставал от него, и охрана, как щит, защищала их от пристальных взглядов. Сверкали камеры, выкрикивали его имя, но Нил старался не обращать на это внимания и спешил войти в здание. Когда двери закрылись за его спиной, он в ужасе остановился. Сомнений, что это не закрытое мероприятие, не осталось. Это было феерическое торжество с таким списком гостей, который любого заставил бы слюни пускать, и такой суммой денег, которая на раз-два избавила бы весь мир от голода. Совершенно потерянный, Нил, словно приклеенный полу, стоял у роскошной лестницы этого величественного здания в центре города. Его окружали сотни людей в своих лучших нарядах и изысканные стены с золотой отделкой, украшенные произведениями искусства, за которыми скрываются миллиарды отмытых денег. Официанты кружили между гостями с бокалами шампанского и невзрачными закусками. С потолка свисали тяжелые люстры, а на фоне играл струнный квартет. У Нила глаза разбегались. Он никогда раньше не видел ничего столь… вычурного. И какого черта он здесь забыл?! Он должен был просто играть в экси — все. Несколько рекламных кампаний, чтобы заявить о себе, но это не делало его “бизнесменом” — он был обычным спортсменом. Он не хотел жить в этом мире, но Ичиро не спрашивал о его желаниях. Тут же к ним подбежали люди, принимая верхнюю одежду. Помещение пестрило светом и жизнью — частично из-за таблеток Нила, но это было не особенно важно. Еще немного они постояли в проходе, пока Ичиро давал Нилу свыкнуться. Прикосновение к пояснице вернуло его в настоящее. Это было прикосновение Ичиро — и снова очень явное проявление чего-то. Мужчина не убирал руки, ведя Нила внутрь. Лорда узнавали все: кто-то кивал в знак приветствия, кто-то загадочно говорил о “недавних переговорах” и “свежих новостях”. Во взглядах, направленных на Нила, мелькало узнавание, но пока не казалось, чтобы кто-то был одержим убийством сына Мясника, что он воспринял как какой-никакой, но добрый знак. К счастью, в сопровождении Ичиро и их охраны Нилу не приходилось много говорить. Поэтому он занялся изучением мира Лорда, взяв с маленького подноса бокал шампанского и странную закуску. Ичиро не отпускал Нила от себя дальше, чем на расстояние вытянутой руки. Порой мужчина даже отворачивался от подходивших к нему гостей, чтобы поправить его галстук или рубашку. Предельно нежные действия мужчины не укладывались в голове Нила. Они разговаривали с парой партнеров Ичиро, но Нил уже забыл их имена. До сих пор в его сторону почти не смотрели, уделяя все внимание Лорду, но эти люди помешались на том, чтобы втянуть Нила в разговор. Видимо, они были фанатами экси. — Значит, — обратилась к Нилу девушка, маленькая брюнетка с большими глазами, — первоклассная команда экси. Ничего себе! Мы с отцом — большие поклонники спорта, и Воронов. Я видела несколько твоих игр. — О, — ответил Нил. — Ты очень быстрый, — продолжала девушка, улыбаясь, — и сильный. И ты забиваешь так много голов. — Не так уж и много, — при просмотре матчей она, видимо, не замечала, что на самом деле в этом сезоне из-за таблеток он был медленнее, а потому и забивал меньше. — Нил Джостен, стартовый нападающий Воронов, — ее лицо не покидала улыбка, девушка смахнула несуществующую пылинку с рубашки Нила. — Почему бы нам не взять чего-нибудь выпить? — предложила она, кивая на бар. Нил показал полный стакан шампанского в своих руках. Он не сделал ни глотка, просто держал его, чтобы деть куда-нибудь руки. — Э, нет. Нет, спасибо. — Может тогда потанцуем? — Не танцую. — Я видела тебя в рекламе gatorade и adidas, — сказала она, не намереваясь заканчивать беседу. Взглядом, полным надежды, Нил посмотрел на Ичиро, но в глазах того увидел лишь проблеск веселья. Лорд и отец настырной собеседницы обсуждали дела — что-то о счетах и банковских переводах. — Тебя, наверное, постоянно об этом спрашивают, но у тебя есть девушка? Нил снова посмотрел на Ичиро, словно ожидая указаний. — Эм, — сказал он, — какое отношение это имеет к экси? — Я спрашиваю не об экси, глупыш, — с улыбкой ответила она. — Я спрашиваю о тебе. Ну так, ты в отношениях? Встречаешься с кем-нибудь? — Нет. — Крутишь интрижки? — девушка подошла чуть ближе. — Я не прочь повеселиться. — Женевьева, довольно, — не выдержав, вмешался Ичиро. Девушка — Женевьева — оцепенела от его тона. Она пристыженно отвела взгляд. — Прошу прощения, мой Лорд. Я не знала. Нил хотел спросить, чего она не знала, но желание закончить разговор было сильнее. Вскоре отец с дочерью двинулись к другим компаниям, пообещав попрощаться перед уходом. Нил немного выдохнул, благодарный за возможность снова отойти на второй план и наблюдать со стороны. Ичиро повернулся к нему, все так же забавляясь. — Что? — почти гаркнул Нил, но вовремя опомнился, избегая неприятностей. — Ничего, Натаниэль, — сказал Ичиро. — Ты просто неповторим. Нил хотел возразить, напомнив, что в мире миллионы людей, но сдержался. Хотел спросить, почему Ичиро привел его сюда, но сдержался. — Мне понравились тарталетки с лососем, — сказал он вместо всех вопросов. — Скажи, если увидишь их. — Конечно, — Ичиро коротко рассмеялся. — Что думаешь обо всем этом? Мог бы привыкнуть к такому? — Чего ради? — спросил Нил, глотнув немного шампанского. — Ты смышленый, Натаниэль, — сказал ему Ичиро. — Знаешь много языков. Знаешь, как я веду дела. Думаю, я могу извлечь из тебя пользу. Кровь застыла в жилах Нила. Он оглядел зал — зал, полный убийц, выставляющих себя достойными членами общества и называющих все это “благотворительным вечером”. В голове всплыли мысли о том, сколько среди этих людей таких же, как Ромеро и Лола. Нил опустил глаза на свои руки, вдоль и поперек исполосованные шрамами, которые никогда не исчезнут. — Я не хочу быть как отец, — наконец сказал он, угрюмо. — Нам не нужен еще один Мясник, — ответил Ичиро, кладя руку поверх руки Нила. Нил выдавил улыбку. — А я то думал вам нужен игрок экси, чемпион. Ичиро тоже улыбнулся. — Кто сказал, что на этом заканчиваются твои таланты, Натаниэль? Ты уже доказал, что у тебя их куда больше. Нилу поплохело от его намека, но он не дал правде пробиться сквозь миловидную маску. Вопрос о том, есть ли у него выбор, почти сорвался с языка, когда Нил понял, что не готов сейчас услышать ответ. Мимо пронесли поднос с едой, и он стащил с него первое, что попалось под руку, и швырнул это в рот. Говорить больше не хотелось. Повезло, что к Ичиро подошли новые гости и после легкого поклона завели с ним беседу, в этот раз игнорируя присутствие Нила, чему тот был только рад. Спустя несколько напитков Ичиро решил перейти к следующему шагу. Он затащил Нила в боковую комнату, на страже которой как приватной заранее стояли охранники, и вжал в стену. Не успел Нил опомниться, как Ичиро уже, безудержно целовал его. Нил не мог не подумать о том, знал ли Стюарт о сегодняшнем вечере, знал ли, что Лорд возьмёт его с собой, но, опираясь на разговор перед игрой, готов был поспорить, что нет. Выходит так, что его дядя понятия не имел о "внеурочных занятиях" с Ичиро. Нил отстранился, пока они не зашли слишком далеко. Он состроил для Ичиро виноватое выражение лица и многозначительно показал на дверь, за которой продолжался банкет. — А что с… — сказал он. — Мне сейчас особо не до вечеринки, — задыхаясь, проговорил Ичиро. — А тебе? — Не то чтобы, — Нил пожал плечами, но все равно на шажок приблизился к двери, к гулу толпы. — Но… не знаю. Это странно. Такое чувство, будто в любую секунду кто-то может зайти. — Так ты сомневаешься во мне, — заключил Ичиро. — Нам никто не помешает. Ты ещё не понял? — Я просто, — Нил был на взводе. — Это для меня ново. Я не могу… не здесь. Не на подобном мероприятии. Здесь повсюду люди и камеры, мне кажется, что все видели, как мы сюда вошли, — волнение охватило его. Он думал, что Ичиро не захочет огласки — что бы между ними ни было. Похоже, все с точностью до наоборот. Ичиро хотел, чтобы все знали, и к черту последствия. А одним из таких последствий была мишень на спине Нила, намного большая, чем раньше. Бровь Ичиро выгнулась вверх. Он снова поднял руку к подбородку Нила, грубо его сжав. Нил вздрогнул в страхе, что снова наговорил лишнего или сказал что-то не так. Ногти Ичиро впивались в кожу, пока ее не пронзила знакомая боль. Она была слишком яркой, чтобы Нил мог выстоять, не дрогнув. Ичиро продолжил: — Твое беспокойство или скромность — чем бы ты ни тревожился — никому нахуй не сдались. Всем плевать, что ты гей Нил. Всем плевать, если тебя увидят со мной. — Никому не плевать! — опасно усилившаяся хватка на челюсти сдержала крик Нила. — Может ты и привык быть в центре внимания, но я — нет, — сквозь боль сказал он. — Мне это не нравится, я хочу, чтобы личное оставалось… личным. И я не гей. На губах Ичиро заиграла улыбка. — Разве? — Нет, — Нил мотнул головой, но хватка Ичиро стала только сильнее. — Я не знаю. Меня это не привлекает. Я был с Эндрю, но больше ничего. Все было по-другому. Для меня никогда не существовало никого, кроме Эндрю, — кому-то серьезно нужно было заткнуться. — И тебя, — добавил он мгновением позже. — Верно, — в голосе Ичиро звучало сомнение, что-то мрачное промелькнуло в его взгляде. — Ты с этим разберешься. И хорошо. Если ты так настаиваешь, давай возвращаться на отвратный банкет, — он отпустил Нила и, как ни в чем не бывало, пошел к двери. Нил коснулся челюсти, которая по-прежнему отдавала болью. Он чувствовал кровь и, проведя пальцами по губам, убедился в том, что они кровили. Весь оставшийся вечер он загнанным зверьком ходил за Ичиро, не говоря ни слова, и был так же тих, когда Лорд решил уходить. Одевшись, они стояли в главном холле, прямо напротив входных дверей. Оставалось только дождаться машины. Гнетущая атмосфера окончательно вымотала Нила. Он хотел вернуться домой и как можно дальше убраться от Ичиро. В это время Ичиро пытался сократить расстояние, на котором старательно держался Нил после сцены в комнате. Он поднял руки сначала к плечам Нила, затем заключил в них его лицо. На глазах у огромного столпотворения людей, на глазах у охраны, под вспышками камер, до сих пор карауливших снаружи, он притянул Нила к себе и поцеловал. В этом поцелуе не было уже почти привычных извинений за причиненную боль. Нет, это было публичное заявление. Ичиро заявлял, что Нил принадлежит ему, и хотел, чтобы об этом говорил весь мир. Нилу стало любопытно, чувствовал ли он вкус крови. В следующий миг Ичиро отстранился и направился к уже ожидающей их машине. Нил понятия не имел о том, что ждало его в продолжении вечера, и совсем не горел желанием это выяснять.***
Рене На несколько часов у Лисов даже получилось оградить Эндрю от фотографий. Рене тоже осталась бы в стороне, если бы прилетевший из ниоткуда телефон обезумевшей Элисон не разбудил ее. Рейнольдс просто разрывало, комнату заполнили ее нескончаемые крики типа “что это за хуйня”, разбавленные чем-то вроде “Ичиро Морияма и Нил Джостен” и “ебаный пиздец”. Рене не могла не проснуться. Она едва вылезла из кровати — тело все еще болело после игры в пятницу — и прошаркала на кухню, под восклицания подруги. Шина и Дэн уже были там, и Рене заключила, что ее Элисон разбудила последней. Дэн уже заварила кофе и передала ей чашку, не перебивая возмущений Рейнольдс. — Вы знали? — спрашивала она. — Хоть кто-нибудь знал об этом? А Эндрю знает об этом? В это же время она что-то печатала на телефоне, издавая между делом устрашающие звуки. Она обреченно просматривала спортивные СМИ, которые пестрили новостью. Не было даже никакой статьи — только пойманный фотографом поцелуй Ичиро Мориямы и Нила на вчерашнем благотворительном вечере. Рене понимала, что рано или поздно фото дойдет и до Эндрю. И когда он узнает… Рене вздохнула и начала растяжку, готовясь к скорому спаррингу. Шина была в восторге, чем взбесила Рене. — Ах, бедный Эндрю, — ухмыльнулась она. — Что может психованная полторашка предложить Нилу, когда есть Ичиро Морияма — молодой, горячий миллиардер, заправляющий Воронами? Как у карлика подгорит. — Да, в этот раз он реально может убить Джека, — огрызнулась в ответ Элисон. — Мы все очень на это надеемся. Кстати, Джек же еще в больнице? — Команда психопатов, — оскалилась Шина. — И убийц, — тактично добавила Дэн. — Я пишу Кевину, — сказала Элисон, хотя, важно отметить, никто и не спрашивал. — Сказала ему, чтобы не подпускал Эндрю к новостям и телеку или просто не давал наткнуться на это. — Мы не сможем скрыть это от него, — сказала Рене. — Не вмешивайтесь, когда он придет. Он скоро зайдет за мной. — Собираешься просто дать ему избить себя из-за этого? — обеспокоенно спросила Дэн. — Объясни-ка еще раз, почему ты заменяешь ему боксерскую грушу? — Я ему не груша, — Рене была непоколебима. — По крайней мере, не больше, чем он — мне. Я не буду снова тебе объяснять, Дэн. Можешь сама посмотреть на бой, если тебе так будет спокойнее. Не думаю, что Эндрю будет против. — Ну, не знаю, — Дэн отвела взгляд. — К тому же, что если он промахнется и зарядит прямо по мне? Нет, мне сегодня не надо крови. — Решать тебе, — сказала Рене. План Элисон и Кевина продержался до полудня, и в дверь Рене ожидаемо постучали. Глаза Эндрю пылали жаждой убийства, но, опять-таки, в них всегда есть что-то такое. Однако Рене заметила, что сегодня он был особенно расстроен. Удивило то, что за ними увязалась Дэн. Эндрю окинул ее пустым взглядом, но ничего не сказал. Когда они спустились в подвал, Рене велела Дэн сидеть в уголке и не высовываться, и бой начался. Как всегда, она потратила десять минут, чтобы привести Эндрю в чувства. Он нападал как дикий зверь, бил небрежно и наотмашь, в нем бушевала ярость. Рене часто думала о том, что этой ярости конца и края не было, но в драке она мельком видела то, что скрывалось под внешним безразличием и разъедающим кости гневом, что было намного глубже — правду. Его переполняло горе. До появления в его жизни Нила Джостена, Эндрю, наверное, никогда ни по чему не горевал. Эндрю, как и Рене, вырос в системе, где любая привязанность может убить. Даже когда все свои вещи получается уместить в одну сумку, нужно быть готовым к тому, что рано или поздно эту сумку могут отнять. Эндрю не испытывал грусти, вспоминая свои приемные семьи, свою дерьмовую судьбу, свою мать, которая выбрала Аарона, а не его. Эндрю никогда не скорбел по Тильде, не скучал по Лютеру или даже Кэсс, насколько было известно Рене. Эндрю не было жаль даже свою машину, когда ее разбили в прошлом году. А ведь Рене думала, что это сильно его расстроит. Впервые Эндрю приблизился к бездне отчаяния, когда едва не потерял Нила в Балтиморе. За время, прошедшее после финала, он пережил еще сотню таких Балтиморов. Поэтому Рене принимала удара и сыпала ими в ответ. Насилие не имело ничего общего с тем, во что она теперь верила, но Рене не могла забыть прошлое. Обманывать себя было бессмысленно: она знала, кем была в прошлой жизни — хладнокровной убийцей, не скорбевшей по своим жертвам. Теперь эта часть ее души соседствовала с желанием сделать мир лучше. Бой завершился, и они с Эндрю рухнули на маты, восстанавливая дыхание и прокручивая в голове свои промахи, чтобы стать сильнее и еще опаснее. Если ты не совершенствуешься с каждой тренировкой, значит, ты слабеешь. По крайней мере, так говорил тот, кто научил Рене обращаться с ножами. И он был прав. Рене почти забыла, что за ними наблюдала Дэн, которая сейчас подошла ближе. — Вау, — почти шепотом сказала она, впечатленная поединком. — Ладно, — девушка села на мат рядом с ними и предложила бутылку воды, которую они передавали друг другу, успокаиваясь. Немного отдышавшись, Рене с Эндрю поднялись и сели напротив нее. Рене не сомневалась, что Дэн беспокоится об Эндрю. Сегодня беспокойство было лишним. В Эндрю кипела злоба, но фотография его не удивила, и Рене смогла это заметить. А значит, еще до появления фото он что-то знал об Ичиро и Ниле. Это никак не укладывалось в голове Рене. Ее удивляло не то, что кто-то положил глаз на Нила — Нил просто прекрасен — а то, что этим кем-то оказался печально известный, всем им знакомый Лорд самой могущественной преступной группировки в Соединенных Штатах Америки. Именно это, опасность, которой подверг Ичиро Нила, назвав своим, выводила Эндрю из себя. Но на самом деле, он был напуган. Он постоянно над чем-то размышлял. В следующий раз Рене собиралась спросить Эндрю об этом, потому что она очень сомневалась, что он поделится своими настоящими планами перед Дэн. Конечно их отношения улучшились, но убийство? Да, пока капитану было рано знакомиться с этой стороной своего вратаря. Хотя опять-таки, Дэн не переставала удивлять. Удивляла она и Эндрю. Рене пока не хотела возвращаться в Лисью башню. Она не хотела разбираться с остальной командой и отвечать на бесконечные вопросы об Эндрю. Казалось, Дэн думала о том же. Они были готовы защитить его от всего мира. Спустя какое-то время Рене подумала, что должна задать вопрос. Всего один вопрос, от ответа на который могла зависеть безопасность команды. Она повернулась к Эндрю и спросила: — Почему Ичиро сделал это? Любой, кто будет целиться в Морияму, попадет в Нила. Вопрос не удивил Эндрю. У него даже был готовый ответ. Простой и жестокий ответ. Не догадка или предположение, а правда, высеченная на собственной коже. — Потому что может, — его голос не дрогнул и казался даже не впечатленным вопросом Рене. Потому что может. Потому что они никогда не упустят возможности. Эта правда открылась Рене и Эндрю в раннем детстве, и им ни разу не доводилось в ней сомневаться. Если могут, значит сделают. Если могут взять, значит возьмут. Если хотят, значит не остановятся. Сила. Все сводится к силе. Ни для кого не секрет, что Нил с Ичиро не по своей воле — к счастью, об этом никто не говорил. Рене устала видеть жестокость мира жестоких людей. Что-то подсказывало ей, что Эндрю тоже устал от этого. Это было в каждом его ударе, горело в его глазах, об этом говорил его взгляд, направленный в пустоту, когда он погружался в свои мысли. Рене могла бы поставить на то, что Эндрю продумывает ответный удар, и только время подскажет, включил ли он ее в план своей мести. Но для Эндрю не существовало понятия мести. Нет, он верил только в обещания. И он даже не осознавал, что, впустив в свою жизнь Нила, дал самое важное обещание из всех. Он пообещал принять и сохранить, защитить и сберечь. Потому что именно так поступает тот, кто любит. Но Эндрю пока не был готов к этому разговору.***
Эндрю Эндрю проклинал свою эйдетическую память, часто проклинал, но сегодня ужиться с ней было особенно тяжело. Зажатая и напряженная поза Нила. Руки Ичиро на его лице. Губы Ичиро на его губах. Удивление в чертах Нила. Эта проклятая картина разлетелась миллионами копий по всему миру, на века оставаясь в памяти людей. Кевин все утро был сам не свой. Его бредовые идеи — “давай посмотрим трехчасовой фильм, а потом поедем в какую-нибудь глушь, где нет связи, и насладимся тишиной и покоем природы, а еще лучше, погнали на корт на весь день, и чтобы нас никто не отвлекал” — выдавали его с головой. Эндрю пошел к Ники, рассчитывая, что его слабовольный двоюродный брат легко расколется, но Ники оказался крепким орешком, пряча телефон подальше от Эндрю. Он узнал все от Аарона, когда тот с трудом пробрался в комнату брата и показал ему фотографии Нила с до невозможного тупыми словами: “видишь, теперь ты тоже можешь двигаться дальше”. Одно дело, когда Эндрю просто знал об их поцелуях и, может, уже чем-то большем — это он вряд ли когда-нибудь выяснит наверняка. Но совсем другое видеть это. Изображение и закрепившийся в памяти образ вызывали тошноту. Рене помогла отвлечься, пока Дэн сидела в стороне как какой-то надзиратель, но они не могли молчать вечно. Эндрю притащился обратно в комнату, где его встретил полный жалости взгляд Ники, и пошел к холодильнику за мороженым. — Эндрю, — позвал его Ники из гостиной, — ты в порядке? Хочешь поговорить об этом? Он не отозвался, но затем к представлению присоединился Кевин. — Не думаю, что он нравится Нилу, если от этого легче, — сказал Дэй. — Ты был слишком важен для него. И… он не может отказать Лорду, если ты понимаешь, о чем я. Мне жаль, Эндрю. Не хочется, наверное, такое слышать после, ну, сам знаешь… Эндрю помолчал, прежде чем ответить. — Мне, вот, даже интересно: вы двое просиживаете тут свои штаны целыми днями и специально придумываете, что бы мне еще такого тупого сказать? Ники издал страдальческий звук. — Мы просто хотим помочь, Эндрю, — сказал он. — Ты совсем не говоришь с нами и мы понятия не имеем, что с тобой сейчас творится. Ты так отстранился после того, как Нил умер… Эндрю застыл. — Что ты, блять, сейчас ляпнул? Но Эндрю слышал. Все слышали. Он бросился на Ники, одним движением высвобождая ножи. Один из них коснулся руки кузена, прежде чем тот успел отскочить. Эндрю продолжал наступать, но тут вмешался Кевин, резко переключая внимание на себя. В него мгновенно прилетел нож, предупредительно скользнув по плечу, и Эндрю снова нацелился на Ники. — Эндрю! — крикнул Кевин. — Остановись, блять! Он не это имел в виду, слышишь? Эндрю вцепился в рубашку Ники и хорошенько встряхнул его. Потребовалась еще пара секунд, чтобы Эндрю остыл и отпустил кузена. Он поднялся на нетвердых ногах и отступил. Ники перед ним судорожно хватал воздух — еще одна королева драмы — а затем ушел и закрылся в комнате. — Блять, Эндрю, — вздохнул Кевин. — Это все границы переходит. Хватит ломать наших игроков. Эндрю резко обернулся к нему. — Клал я на твою игру, Кевин, — напомнил он нападающему, в том числе и о нарушенном обещании, от чего Кевин вздрогнул. — Я… слушай, — начал он. — Что мне сделать? Просто скажи, что я могу сделать. Мы все готовы тебе помочь, но мы не можем и дальше слепо гадать, что тебе нужно. — Мне ничего не нужно. — Ладно, — фыркнул Кевин. — Если ничего не понадобится, зови. Он принял это ложное обещание и подумал, что у Кевина все-таки может быть кое-что, что ему нужно. — Кевин, — сказал Эндрю пустым голосом, — где Рико? У того чуть глаза на лоб не вылезли. — Что?! Зачем?? — Ты знаешь, куда его поместили? — снова спросил Эндрю. — Нет, блять, — он яростно мотал головой. — Откуда мне знать? Отослали и все. По крайней мере, так сказали в новостях. Никто не обещает, что ему не пустили пулю в голову и не растворили останки, — он говорил так, словно когда-то видел это своими глазами и призрачное воспоминание преследовало его до сих пор. Чертовы дети мафии. — У меня есть пять учреждений, — начал Эндрю, следя, чтобы ничего не отражалось на лице или в голосе. — Ты поможешь сократить круг поисков, если я покажу, что нашел? — Эндрю, — медленно сказал Кевин, будто Эндрю был идиотом, — я нихуя не знаю, где может быть Рико и нихуя не хочу знать. Придумай что-нибудь другое. — Я придумал это, королева, — в голосе слышалась угроза. — Ты же не собираешься так быстро отказываться от данного мне слова, правда? Вспомни, как мне не нравится, когда люди нарушают свои обещания. — Можешь не напоминать, — пробормотал Кевин. — Я не могу… я не знаю. Думаю, я могу поспрашивать? Эндрю мотнул головой. — Нельзя, чтобы кто-то об этом знал. Кевин посмотрел на него с прищуром. — И почему это? Что ты собираешься делать, когда найдешь Рико, Эндрю? — Не задавай таких вопросов, если не хочешь оказаться соучастником. Ну либо требуй адвоката и не отсвечивай, — предупредил Эндрю, и подтекст его слов был ясен как день. В Кевине, казалось, кипела непереваримая смесь эмоций — вина, страх, ненависть, еще немного страха — но он все же ответил: — Показывай. От Кевина, ожидаемо, не было никакого толку. Он пялился в список и хмурился, затем качал головой и продолжал хмуриться. Ни одно из учреждений не всплывало в воспоминаниях из Гнезда. Эндрю знал, что ему вряд ли повезет, но идеи у него еще не закончились. Он найдет и убьет Рико Морияму.