Глава 2. Браконьер
23 ноября 2023 года. Беговинск, Русия.
Карл застегнул верхние пуговицы на воротнике пальто, глотнул чая из термоса. Задубел уже сидеть на скамейке и наблюдать за подозреваемым, но работа есть работа. Условия, правда, говно. Холод от голой земли, застывшая в воздухе ночная сырость… Мерзкая погодка. Как и город. Суетливый, провонявший выхлопами и выбросами муравейник. В таких местах особенно остро чувствовались одиночество и беспокойство. А может, сказывалась причина, по которой он с конца лета не был в родной деревне. Творилось не пойми что, некто по-всякому вредил птичьим кланам в целом и отдельным колдунам в частности. Наёмников с переменным успехом ловили, но что толку? Они не знали имён заказчиков, а сами были отступниками разных птичьих кланов, а то и вовсе хорошо подготовленными бескрылыми. Нити, которые могли бы привести к зачинщикам, выскальзывали из рук, рассыпались прахом. Провал за провалом, достало уже. Вдруг в этот раз повезёт? Карл хоть и случайно, но вышел на след очередного типа, который вопреки всем мирным соглашениям охотился на колдунов-птиц. Сучий «браконьер», в кланы не совался, а выискивал одиночек. Конечно, так проще: избавиться от тех, кто не в теме происходящего. Браконьер ещё и косил под обычного человеческого грабителя: убивал, а потом обчищал карманы и снимал ювелирку. От обычного наёмника его отличала одна деталь: он нарочно оставлял на месте преступления то перо ворона, то ритуальную свечку, то подношения для абасы. Будто вопил на весь мир: «Смотрите, я — колдун-ворон! Все беспорядки выгодны моему клану!» Именно из-за этих провокаций важно поскорее поймать мразь. С командой было бы больше шансов взять преступника живым, но, как назло, они разделились. Вообще-то Карла оставили в Беговинске восстанавливаться после ранения в прошлой стычке: тогда магический спутник наёмника, здоровенный филин, оторвал кусочек мяса от плеча Карла то ли на дегустацию, то ли на память о чудесной встрече. Сегодня ребята уехали в пригород по следу другого преступника. Ну а он вышел из съёмной квартиры подышать свежим воздухом, вроде как. И тут такой подарок судьбы, кхм. В эту минуту «подарочек» пил кофе и жрал бургеры в забегаловке напротив, а Карл сидел на скамейке и старался не пялиться на него через стекло. Впрочем, не суть важно. Ночью из-за темноты на улице и света в забегаловке можно было не париться и смотреть спокойно: внутри почти не разглядеть тех, кто снаружи. Аппетит у преступника был что надо, жрал за троих, пока Карл мёрз на скамейке. Ничего-ничего… Пусть ест. Вероятно, это его последний ужин, поминки для самого себя. Жаль, нельзя напасть на сволочь, пока нет стопроцентной уверенности, что иначе совершится преступление. Кодекс, чтоб его. Надо исключить даже самую крохотную вероятность ошибки. А то ж презумпция невиновности, все дела. И не важно, что все приметы сошлись, а чуйка вместе с духами-помощниками вопила об опасности. Он сжал зубы, сердито выдохнул. Все эти кодексы, устаревшие законы — крючкотворство и кабинетный кретинизм! Что-то умные городские начальники в поля не рвутся, зато лучше всех знают, как надо. А что из-за промедлений и плясок вокруг кодекса в октябре и первой половине ноября выкосили двенадцать колдунов-одиночек, так это фигня и дополнительный повод оставить полевиков без сраной премии. Плевать, если заметит хоть что-то подозрительное — предполагаемому браконьеру кранты. Он пришёл в город, в котором теперь жила Совка. А значит, Карл не может рисковать и медлить. Подруга не станет тринадцатой жертвой, эти мудаки обойдутся без чёртовой дюжины. Браконьер встал, Карл сосредоточился на дверях забегаловки. Уже убедился, что второго выхода в ней не было. Он не видел, но чувствовал, что тень прадеда Дархана появилась за спиной, положила руку ему на плечо. Карл не подведёт предков, исполнит свой долг перед миром и совестью. Когда Карл поднялся на ноги, на его плечо сел прилетевший из ниоткуда старый и не очень добрый ворон-помощник. — Тойоныч, палево! — шепнул он ворону. — Исчезни. Тот недовольно забурчал, но послушно растворился в освещённом фонарями мраке. Карл по-прежнему чувствовал когтистые лапы на левом плече, но невидимый спутник не привлекал внимания, можно было прикинуться обычным припозднившимся прохожим. Хотя друзья и соратники посмеивались и шутили, что у Карла словно на лбу написано: «Осторожно, злой шаман. Не подходи, а то скормит духам». Правда, он замечал по опасливым взглядам, которые они на него бросали, что их слова не были шутками. Браконьер, благо, вышел на оживлённый даже в ночное время проспект, не обращать на себя внимания и следить за ним среди других прохожих пока не составляло труда. Куда он шёл? Общественный транспорт уже не работал, а вызывать такси, по всему, браконьер не собирался. Женщина, тащившая за руку ребёнка, который громко хныкал и постоянно зевал, задела сумкой Карла. Он зашипел от боли: прямо по раненой руке попало! — Извините! — выпалила она. — Я не… — Ничего страшного, — отмахнулся он. Случайно встретился взглядом с ребёнком… Мальчишка отшатнулся и заревел на всю улицу. Покрасневшая от стыда и недоумения мать снова извинилась и потащила его прочь. Карл покачал головой и снова пошёл вслед за браконьером. М-да… Истина из книг по колдовству: до восьми лет дети бескрылых — то есть, обычных людей — интуитивно чувствовали колдунов. Условных «белых» любили, условных «чёрных» боялись. Цветы жизни, как правило, не терпели тех, чья сила связана со смертью. Хотя что говорить о детях, которые и подкроватных монстров боялись? Многие друзья-приятели по жизни держали его на расстоянии вытянутой руки. Половина из них вовсе разбежалась в его неполные пятнадцать лет, при первых признаках шаманской болезни. А подруга тогда повела себя иначе. Совка — долбанная эгоистка, бросившая семью и друзей пять лет назад, но в далёком 2012 году она была одной из немногих, кто остался… Карл обязательно защитит её.***
15 декабря 2012 года, коммуна Чиара, Ромалия.
В этих краях зима была малоснежной и унылой. Только грёбаный влажный ветер заставлял кутаться в связанный мамой шарф. Она тоже скучала по родным северным просторам, но из-за папиной работы они редко там бывали. Теперь же Карл сидел на могиле хозяйки старого кладбища и раскачивался вперёд-назад, обхватив колени. Хозяйка не гнала прочь, даже земля тут казалась тёплой. Хоть кому-то он не помешал, но легче от этого не становилось. Больно, плохо… Мышцы горели огнём, связки и сухожилия будто скручивались жгутами, а кости ломило. Третьи сутки не спал нормально, снились кошмары. В голове билось: «Я здесь не нужен. Хочу домой. Меня тут боятся и презирают… Хочу-домой-хочу-домой-хочу-домой…» Родители думали о благополучии сыновей и просили рассказывать обо всём важном, но он промолчал, когда это началось. Не догадывался, что будет настолько херово. Ломка как у нариков, но не по траве и порошкам, а по родной земле. Да откуда Карл мог знать, что оно вот так? Последний шаман в их роду умер задолго до его рождения. И в семейных архивах значилось, что прадед был из белых! А тут… Сюрприз, мать его! Почти все здешние приятели быстренько отвалились, почуяв перемены. Выдумывали тупые отмазки, а за спиной шептались, что Карл скоро освоит шаманские практики и приведёт на их землю жуткую и непостижимую сибирскую нечисть, а на всех недовольных нашлёт болезни. Придурки. Наслал бы на них понос, но они и так обосрались. Страшная нечисть, м-м-м… Да всех граждан его родной страны подобные идиоты за границей воспринимали, как ту самую нечисть. — Ты чего тут уселся? Холодно же! — подруга из местных будто с неба свалилась. Карл не заметил её до того. — Хочешь, пошли к нам в гости? Чаю попьём со вкуснющей пастилой из дыни, согреемся! Он посмотрел вверх, неопределённо мотнул головой. — Я не замёрз. Ты как тут?.. Одна… Совка фыркнула и привалилась к ограде соседней могилы. Её каштановые косы скользнули по чуть припорошённым снегом прутьям, а длинная цветастая юбка едва не зацепилась за ржавые завитки. — На себя посмотри! И не нуди опять, что ты старше и осторожнее. У меня пару подружек-сверстниц уже сосватали! Мы взрослые. А я тебя искала, между прочим. Так и подумала, что вороны обычно хандрят на кладбищах. Одним словом — цыганка. Совке повезло, что её семья не цеплялась за древние брачные традиции. А то что за счастье в сватовстве для двенадцатилетней девчонки? И что бы она там не думала, а ей и правда не стоит вот так одной ходить туда, где гарантированно встретишь много всякой нечисти в прямом и переносном смысле. Колдунья-недоучка, защититься пока не может нормально. Карл мрачно усмехнулся сам себе. А не посчитают ли теперь Совка и её родня, что защищаться надо от него, клятого чёрного шамана? — Нашла. Послушай, я никогда не причиню тебе вреда, но думай сама, хочешь ли теперь общаться со мной. Меня плющит, а когда и если выдержу, стану шаманом. Чёрным… Понять не обещаю, но приму, если тебе тоже страшно, как и моим слинявшим приятелям. Совка долго смотрела на него бездонными янтарно-карими глазищами, а потом медленно протянула: — Ну ты и дура-а-ак! Не страшный, а просто глупый! С чего это мне тебя бояться? Мы с тобой три с половиной года дружим, ау. Хотел бы — давно бы как-нибудь обидел. А что эти твои мальчишки тупые и противные, так это их проблемы. Пошли! Она подошла и потянула его за руку, поднимая с земли. — Так, ну вставай! Не упрямься, шаман. Чёрный, белый… Хоть серо-буро-малиновый в козявочку! Ты — мой друг. Был и остался, понятно тебе? Пошли пить чай. А потом расскажешь родителям, почему только ночевать домой приходишь. Они же у тебя нормальные, помогут! Карл еле встал, почти не чувствуя занемевших ног. Всё-таки не все его бросили! Вот она, подруга, тут как тут. Не боялась — он бы почуял страх. Да и про родителей она права была. Надо хоть теперь им сказать, не обманывать больше. — Спасибо, Совка… — Ну… Пожалуйста. А за что? — За то, что пришла, — улыбнулся Карл. Рядом с ней почему-то не так ломало, боль притупилась. Сдюжит, выстоит. Ну а куда он денется?***
23 ноября 2023 года. Беговинск, Русия.
Браконьер шёл чертовски медленно, будто никуда не торопился и просто так решил побродить ночью. Он два раза покупал себе кофе в автоматах, то и дело присаживался на скамейки и печатал что-то в смартфоне. На третий раз его остановил звонок. Карл немало удивился, когда мужик плохонько, криво, но заговорил по-английски. Хоть где-то пригодился язык со времён учёбы… — I understand you, I will be waiting for a client at eight o'clock in the morning. It's not a problem, I'm patient. — Браконьеру что-то сказали. Карл не разобрал слов, но в тоне человека по ту сторону провода уловил специфический говор, напоминавший совиный клёкот. Да ну! — I remember about the special condition and I will do everything as you ordered. Восемь утра… Время, когда «клиент» выходит на работу, скорее всего. Браконьер собрался караулить жертву всю ночь? Странно, но ладно. Похоже, он очень хорошо знал маршрут колдуна или колдуньи и в курсе, где можно убить без свидетелей даже в дневное время. Наглый, уверенный в себе ублюдок. Если не выйдет выбить из него показания, надо хоть отдать телефон спецам. Вдруг получится что-то выудить? Уж больно дурно пахнут предположительные разговоры наёмника с иностранцами. С иностранцами, от которых пованивает совиным духом. Может, тоже подстава? Хотят столкнуть лбами два клана, например. А может, и нет. Ну, потом разберётся. Карл нащупал в кармане сушёные стебли и бутоны, размял их в пыль. Вдруг понадобится быстро ослепить браконьера? Руку дёрнуло болью. С-с-с… Втянул через сжатые зубы влажный, пропитанный выбросами воздух. Невидимый ворон на плече встрепенулся, передав Карлу импульс: что-то среднее между мыслью и эмоцией. Спутник предлагал убить браконьера сейчас, не разбираясь. «Нельзя, Тойоныч. Пока нельзя», — мысленно ответил Карл. Хоть он и считал глупостью кодекс, но… Да, чёрт возьми. Крошечная, но вероятность ошибки была. До тех пор, пока мужик не решит устроить где-то засаду, он в безопасности. Карл — не маньяк и не псих, чтобы нападать без весомой причины. Браконьер шёл дальше безлюдными улочками, наблюдать за ним становилось всё труднее. Как минимум в одном Карл ему проигрывал, похоже — в знании местности. Если это тот самый преступник, то он не живёт здесь. Но бывал тут не раз и не два, выходит. Малая родина? Место предыдущей — законной — работы? Возможно… Узнать бы ещё… Из размышлений его вырвала открывшаяся перед глазами картина. Это же дом Совки! Сбежав, она не оставила никаких контактов ни родным, ни друзьям, но Карл давно нашёл её. Она не знала, он не стал первым выходить на связь. Быстро нагнулся, положил на землю маленькое заговорённое зеркало без оправы. Если следом за браконьером пойдут его подельники, они заплутают, как говорят, в трёх соснах. Тем временем браконьер, окинув взглядом разноцветную многоэтажку, напечатал что-то в телефоне и вроде бы пошёл дальше. Только на самом деле он недалеко ушёл: скрылся в одном из дворов микрорайона и… стал ждать, поглядывая на дорогу, по которой, как Карл вспомнил, местные шли на остановку. Видимо, частенько срезали путь через дворы, чтобы не давать круг. Сука! Худшие опасения подтвердились. Браконьер в засаде и ждёт жертву. К чёртовой матери, тянуть больше нельзя. Ворон почувствовал волнение хозяина и вновь стал видимым, его глаза загорелись льдисто-синим огнём. Следом и Карл вышел из тени, больной рукой сжимая в кармане осколок зеркала, чтобы выступила кровь. Мысленно позвал верных абасы, приказав им оставаться бесплотными. Пока… Темнота вокруг ожила, а земля у ног едва уловимо зашевелилась. Без команды плохо и рискованно, но зато можно не притворяться, что он в бою не может обойтись без плясок с бубном и сложных жертвоприношений. Для того, чтобы призвать духов, ему хватало и малого. Аванс. Полная оплата после боя. Нет, иногда в одиночку проще. А то поди ж ты, чёрный шаман обязан устраивать шоу и скрывать реальные возможности, чтобы те соратники, что из других птичьих кланов, не наложили в штанишки и не отказались с ним работать. Браконьер почуял опасность и, не оборачиваясь, метнул за спину горсть чего-то белого и мелкого. Карл уже отскочил влево, когда чуйка подсказала: «клыки и кости разных ядовитых гадов». Задержал дыхание. Правильно. От клыков и костей пошёл пар, который, видимо заменял отравляющий газ. Глаза, благо, защитили плотно прилегавшие к лицу очки от ветра. В горле, правда, несмотря на предосторожности, осела колючая горечь. Неужели самому браконьеру отрава не страшна? Он без защиты… Один из абасы пока несформированной тенью метнулся в ту сторону и полил дрянь слизью, обезвредив. Тойоныч вдруг улетел с плеча и спикировал куда-то в сторону. Заприметил вражеского спутника? — Лишняя работа, — сплюнул браконьер, обернувшись. Насмешливый, презрительный тон. Сразу стало ясно: переговоров не будет. Старый принцип — или ты, или тебя. Но Карл притворился непрошаренным новичком. — Если вы дадите показания против нанимателей, это смягчит наказание. Сдавайтесь, и никто не пострадает. Браконьер пренебрежительно фыркнул и стал медленно, по кругу приближаться к Карлу. Непонятно, что за колдун. Не ворон, это точно. Ну-ка, какие у него реакции? — Остановитесь и поднимите руки, чтобы я их видел. Иначе я… Карл выставил почти бесполезный в колдовском бою пистолет, не выходя из образа новичка. Стало чуть светлее, воздух рассёк свист плети, пылающей фиолетовым огнём. Да какого…?! «Влево!» — раздался в голове голос прадеда Дархана с того света. Старик выручал, когда чуйка не успевала. Карл ушёл в сторону прежде, чем плеть опустилась. Волосы дёрнуло, а в воздухе запахло палёной шерстью. Плеть успела отсечь часть шевелюры. Сам-то едва уцелел. Так… Если он видел в темноте даже хуже бескрылых, то у браконьера явно было преимущество. Тот бы не промахнулся, если бы имел дело с обычным колдуном-вороном. Браконьер тоже это понял. Карл снова сместился, на этот раз чуйка уберегла его от отравленного дротика из шиповника. Но ничто не смогло бы спасти от силовой волны, брошенной следом… Карл впечатался спиной в загремевшую железную детскую горку. А-а-а! От удара едва начавшая заживать рука взорвалась болью, по ней снова потекла кровь. Падла! Браконьер усмехнулся и фыркнул. Кто он? Слишком много разного оружия и техник, не похоже на колдуна-птицу. Похоже на охреневшую мразь, которая лишь путала, сбивала с толку неразберихой. Довольно. Карл глухо каркнул, отдав приказ абасы. Они как раз были уже ровнёхонько за спиной врага. Вот их присутствие тот заметил слишком поздно... Он швырял в духов, которые обрели плоть, дротики, вертелся ужом, уходя от ударов. Бесполезно. Сказочка о том, что для абасы и других слуг Улуу Тойона страшен шиповник, была намеренно распространённой среди народа ложью. Впрочем, даже не все шаманы знали об этом. Многие истины и хитрости Великий Господин раскрывал далеко не всем слугам. Хорошо, что сам Карл знал многое. Например то, что злые духи вполне себе обучаемы. Сейчас вот один из них приволок Карлу телефон и ещё несколько личных вещей браконьера, а потом поспешил к остальным. Карл не смотрел на расправу — чего он там не видел? У него другая задача. Поморщившись от боли, собрал силы в кулак и пошёл всё делать как полагается. Разбросал по четырём сторонам света осколки зеркала, которые для бескрылых создавали иллюзию, отражение нормальности. Бормотал заклятья и рассыпал по ветру травяной порошок, чтобы они не увидели и не услышали лишнего. Это отняло, кажется, куда больше сил, чем сам бой. Странно… Не от руки же это. В ушах зашумело, чуть не споткнулся. Что такое? На него плеснуло кровью, поморщился. Сам виноват, что подошёл слишком близко — абасы никогда не умели есть аккуратно. Пошатнулся, тяжело вздохнул. Кажется, всё-таки успел надышаться ядовитых паров той дряни, которую браконьер бросил в начале. Перед глазами всё плыло… Тут рядом с ухом послышался шелест крыльев, Тойоныч бросил под ноги что-то тёмное и длинное. — А?.. Ворон прокаркал: «Убил змея-помощника. Не птицу. Я давно таких не видел». Это что-то новенькое… Надо бы посоветоваться с командой. А лучше сразу с Эрханом. Но силы кончились. И телефон… Он забыл в квартире телефон. Карл снова зашатался, перед глазами сгустился плотный белый туман. Будто бы издали донеслось встревоженное карканье Тойоныча…