Танец ворона и совы

25 ноября 2023 года. Деревня Малый Ельник.

      Она проснулась от шума машин и голосов за окном. Что ещё случилось?! Села на кровати, прислушалась. Спасибо совиному слуху, что даже через стены и тройной стеклопакет удалось разобрать главное: «сбор всех жителей деревни», «владыка неба с визитом», «искать нарушителя». Это что получается, из-за какой-то надписи на заборе Алтанай приехал на день раньше? Странно… Не верилось, что у главного среди птичьих колдунов нет более срочных и важных дел.       Ладно, разберётся по ходу дела. Махнула расчёской по волосам, собрала их в конский хвост и быстро оделась. Побежала в ванную, на ходу уловив не слишком приятный запах из комнаты Мичила. Мята и ещё что-то… То ли горькая трава, то ли какая-то химия. Специфические духи? Аромалампа? Ну, некогда размышлять.       Хотя стоило ей остановиться у зеркала с зубной щёткой, в голову снова полезли тревожные мысли вперемешку с эмоциями от непереваренных событий. Никакого разговора, который разложил бы многое по полочкам, за ужином не состоялось, конечно же. Эрхан Таманович с охраной вчера были заняты осмотром территории, чтобы не было никаких «сюрпризов», помимо надписи на заборе. Вот же!.. Албановы тут жили без особых проблем, но с приездом Сони всё пошло наперекосяк… Сегодня, выходит, вместе с Алтанаем будут искать автора надписи.       Что теперь делать, как лучше? Соне тут не рады, но и в городе делать нечего. Ни работы, ни жилья. Некуда податься, да и бегать от неприятностей уже надоело. Она нужна тут, чтобы овладеть даром предсказательницы и сделать всё, чтобы жуткий сон никогда, никогда не сбылся!       И, раз Алтанай здесь, надо показать ему прабабушкин амулет. Вдруг он что-то знает про подобные? Тогда получится намного быстрее, чем перекапывать библиотеку Албановых. Соня с большим удовольствием показала бы амулет Эрхану Тамановичу, но увы… Прабабушка, вручив волшебную вещицу, строго-настрого наказала, что до момента использования её нельзя показывать никому, кроме колдунов-сов.       Что же… Соня понадеялась, что сегодня поймёт, стоит ли всё-таки доверять владыке неба. Для этого определённо надо увидеть, каков он в деле. Торопилась, услышав всё усиливавшийся шум голосов, но на неудобной лестнице замедлилась. Не хватало ещё упасть.       На улице было шумно, а в доме — тишина. Все вышли, а Соня одна заспалась? Наспех обулась и накинула пуховик, но замерла у двери, услышав со двора обрывок разговора.       — Откуда ты узнал? — удивлённо произнёс Эрхан Таманович. — Я же ещё не…       — Сорока на хвосте принесла, — хмыкнул Алтанай Юргэнович. — Не волнуйся, мы разберёмся. Если ситуация в рамках твоих полномочий, я не полезу в дела воронов. Но в связи с обстановкой…       Их прервал скрип калитки, а следом — незнакомый грубоватый голос:       — Владыка, позвольте обратиться? — Видимо, Алтанай кивнул, потому что ответа не было слышно. — Все жители деревни старше двенадцати лет в сборе, но их сложно удерживать на месте без применения нашего… снаряжения.       Что?! Судя по тону, неизвестный называл «снаряжением» какие-нибудь дубинки и электрошокеры. Ну и методы! И это из-за одной надписи? По коже пробежали мурашки, дыхание сбилось. Неужели слухи про Русию, все эти ужастики про тоталитарное полицейское государство — правда?       — Никакой самодеятельности. Помните об уставе, — отрезал Алтанай. — Любые вмешательства, помимо умеренной самозащиты — только с моего разрешения. Пойдём, поговорю с жителями.       Соня тихо выскользнула следом за ними, кутаясь в шарф. В деревне мороз ощущался сильнее, после ночи ощутимо щипал кожу. Наверное, потому что в округе не было предприятий с их парами и многоэтажек, которые бы служили заслоном от ветра. От вновь воцарившейся тишины снова стало не по себе. Хоть Соня и выросла в коммуне, за пять лет городской жизни сильно отвыкла от всего такого. Да и пригород Ромалии по климату никогда не сравнится с пригородом Русии. Бр-р-р, холодища!       Как ни торопилась, а всё-таки отстала. Остановилась за углом какого-то сарая, выглянула. На участке между домами и лесом выстроились в длинный ряд жители деревни, их набралось сотни полторы. Чуть в стороне стояли Эрхан с женой, его охрана и Карл. Не было только Мичила и Руслана. Один — взрывной подросток, другой — такой же чужак для клана, как и она, похоже, хоть о нём и не написали почему-то.       Может, Соню не позвали как раз потому, что не стоило пока чужим маячить перед собранными против воли воронами? Тем более таким чужим, про кого и написали на заборе… А она тут припёрлась. Нет, не стоит подходить ближе, пожалуй. Стала прислушиваться и осторожно посматривать на происходящее. Что-то уже пропустила, но, вроде бы, не так много.       — …казались мне более разумными, уважаемые вороны, — ровно говорил владыка, идя вдоль ряда, в который выстроились жители деревни. — Слухом земля полнится. Уверен, вы прекрасно знаете, что с такими, как мы, делают наёмники, купленные некими разжигателями межвидовой и межнациональной розни. Подобными надписями вы их поддерживаете, а это недопустимо. Страна ослабнет, если её колдуны разругаются, разделятся.       Хм… А в офисе он твердил, что проблема с наёмниками «почти решена». Сам, что ли, в это не верил? До слуха Сони донеслось, как кто-то из жителей негромко, но отчётливо сказал:       — Нас будет учить единству и терпимости сын нациста?       Алтанай Юргэнович не мог этого не услышать, но виду не подал.       — Кто-то хочет признаться в содеянном и объяснить, для чего и по чьей указке это сделал? Если признание будет добровольным, я смягчу наказание. К слову, напоминаю, что за намеренное укрывательство этого человека придётся отвечать.       Деревенские недовольно зашептались, но тут вперёд вышла молоденькая курносая девушка с собранными в хвост волосами пшеничного цвета. Эрхан Таманович удивлённо охнул и сделал шаг в её сторону, но владыка остановил его движением руки: «не вмешивайся».       — Это была я. Доволен, владыка? Вины не чувствую, но не желаю, чтобы ты наслал на мою деревню карателей. Как ты верно подметил, слухами земля полнится. Вороны помнят, что Юргэн — славный поклонник идеи «арийской расы» колдунов-сов и геноцида как способа очищения мира — не гнушался такими методами.       Девушка была намного ниже владыки, но говорила так уверенно, будто возвышалась над ним. За её спиной остались не только земляки, но и густой еловый лес, стоявший будто бы на страже деревни. Вот только за спиной Алтаная стояли опытные ребятки, которым, скорее всего, ничего бы не стоило выхватить оружие. Неужели что-то страшное может произойти из-за приезда Сони?..       — Не нашлю, — Алтанай подошёл к ней, сохраняя всё тот же спокойный тон. — Дети вольны идти своей дорогой, не уподобляясь родителям. Я никогда не разделял таких взглядов. Так зачем вы это сделали и для кого?       — Затем, что не верю совам, они приносят воронам одно лишь горе! Таким, как вы, не место в нашей деревне. А для кого сделала… — Девушка ядовито ухмыльнулась. — Никто мне не указ, но я делаю всё ради своего клана. Он не в ответе за меня. Только я не позволю чужакам лезть к нему! К любому из воронов. И к этим несчастным Албановым тоже. Нынешний вящий гавран или, как таких называют на севере, улахан суор хорош, да слишком добр.       Они смотрели друг на друга: владыка неба и автор надписи. А у Сони всё поплыло перед глазами, деревенский пейзаж вдруг сменился городским…       На многоэтажке напротив здания колдовского правительства светились надписи неоновой краской: «ЗА ЧТО УБИЛИ АЛБАНОВА? КОГДА ИГРАТЬ ЗАКОНЧИТ ПОХОРОННАЯ ПЛАСТИНКА? МЫ ТРЕБУЕМ ОТВЕТА! МЫ ТРЕБУЕМ СУДА!»       Машины встали в пробке, потому что толпа заполонила не только место перед зданием правительства, но и проезжую часть. Небо закрыли сотни и сотни птиц, по большей части — вороны. Внизу люди с плакатами скандировали снова и снова:       — Мы требуем ответа! Мы требуем суда! Пусть снова суки в Нюрнберге сгорают от стыда!       Митинг. Впервые за много лет из-за смерти действительно достойного человека, а не всякой лишь прикрывающейся демократией и либеральными идеями… шушеры. Но это не может случиться на самом деле! Нет-нет! Не будет повода для митинга, не будет смерти! Соня замотала головой, пытаясь вырваться из очередного пророческого кошмара. Опять ничего не получалось!       Увидела в толпе ту самую девушку из воронов. Она задрала голову, взглянув вверх, и показала неприличный жест. В то же время на балконе своего кабинета стоял и вглядывался в толпу Алтанай Назимов. Они снова смотрели друг на друга: владыка неба и автор надписей.       Голова кружилась, силы таяли. Как же выбраться из видения? Заозиралась по сторонам и тут увидела Алтаная не на балконе, а рядом с собой. Он резко схватил её за локоть и потащил за собой.       — А-лек-сан-дри… Вспоминайте реальность и последние ощущения в ней, цепляйтесь за них. Вытаскивайте себя отсюда!       Ага… Как Мюнгхаузен, саму себя за волосы. Ощущения? Холод, страх, напряжение. Земля, уходящая из-под ног. Земля… Нет, какая-то жёсткая ткань. Обивка? И холода больше нет. Она…       Алтанай грубо дёрнул её за руку, а в следующий миг Соня распахнула глаза в гостиной Албановых. Владыка склонился над ней, удовлетворённо хмыкнул. Сказал, обращаясь к стоявшим рядом Эрхану и Карлу.       — Если ваша ромальская «гадалка» запомнит алгоритм, то скоро сможет сама выбираться из видений. Пусть пока лежит и не вскакивает.       Соня не успела ничего сказать. Он отошёл в сторону и кивнул вставшим у дверей Далану и Боотуру, указав на себя. А?.. Они достали какие-то приборы и стали водить ими по его волосам, одежде, обуви.       — Жучков нет, владыка.       — Значит, я ничего не упустил. Можно говорить совсем свободно. Благодарю. — Он облегчённо выдохнул и улыбнулся. Неожиданно чуть поклонился Эрхану Тамановичу, поднял на него глаза. — Брат, прости за офис. Там всё утыкано камерами. А где их нет, там прослушка. Доступ к записям есть у тех, кому я не доверяю. Так что давай обсудим реальное положение вещей здесь.