My favorite nanny

            Йеджи максимально тихо и очень аккуратно открыла дверь гостевой комнаты, оправдывая это желанием проверить всё ли в порядке с её невольной сокамерницей. Как будто бы что-то могло случиться за несколько часов, в которые девушка досыпала свою отнятую ночную норму. Сказать честно, ей просто хотелось увидеть Рюджин. Убедиться, что девушка не сбежала. Будто она могла сделать это в запертой квартире на шестнадцатом этаже. Да ей и не хотелось. Вот только Йеджи этого не знала. То время, что младшая беззаботно спала, она провела в мучительных раздумьях. Хван так долго держала правду в себе, что теперь, когда она вышла наружу, казалась ей ещё хуже, чем была на самом деле. Йеджи не понимала, почему мнение Рюджин значило для неё так много. Она безумно сильно хотела спросить, что девушка думает, но так же сильно боялась услышать что-то плохое. «Она и так не думает о тебе ничего хорошего», — напомнило подсознание.       Рюджин уже не спала. Сидела, прижавшись спиной к изголовью кровати и подтянув к себе ноги, на коленях которых удобно устроились руки, держащие телефон. Она заметила Йеджи сразу же, но терпеливо ждала, когда та даст о себе знать, пока ожидание в конечном счёте не затянулось настолько, что терпение закончилось. — Йеджи? — обратила на себя внимание девушка, заставив застывшую в проходе фигуру вздрогнуть. «Ну наконец-то я напугала её, а не она меня. Так тебе, госпожа Хван!» — довольно подумала Шин, сдержав улыбку, пока женщина бегло оглядывала её. — Йеджи? — повторила младшая, не получив никакой реакции. — Задумалась, — наконец отозвалась она, поменяв положение тела. — Ты долго спала, пришла проверить. — Да, я уже проснулась, — Рюджин кивнула и тут же нахмурилась, заметив её замешательство. — Йеджи? — М? — Хван смотрела куда-то в стену, словно там было что-то крайне интересное. — Йеджи, ты в порядке? — обеспокоенно спросила Шин, отложив телефон и свесив ноги с кровати. — Я... — она тяжело вздохнула, обняв себя руками. — Жалею, что рассказала тебе о Сухо и... том, что было. — Хван, ты дурочка? — поинтересовалась Рюджин и подошла к Йеджи, чувствуя босыми ногами прохладу паркета. — Послушай, я не очень сильна в словах, но я правда благодарна тебе за то, что поделилась. Понимаю, что тебе тяжело, и понимаю, что тебя это гложет, но ты не можешь вечно жить прошлым. Сухо кусок дерьма, Йеджи, думаю, судьба наказала его за всё, что он сотворил. Сейчас важно то, что ты и твоя дочь смогли уйти от этого. Теперь тебе нужно принять, что всё закончилось. Понять, что то, какой мудак твой бывший, не имеет отношения ко всем людям, которых ты так ненавидишь. — Я не ненавижу, — возразила она тихим голосом. — У меня было время осознать свою неправоту. — Я рада, госпожа Хван, — она мягко улыбнулась, заглянув в уставшие глаза женщины, и Йеджи не смогла отвести взгляд, теряясь в завораживающем океане напротив. — Что ты думаешь обо мне теперь? — осмелилась спросить старшая. — Думаю, что ты невероятно сильная женщина, — честно ответила Рюджин. — Но это не значит, что я буду оправдывать все твои поступки в настоящем тем, что было давно в прошлом. — Спасибо, — Йеджи кивнула, испытывая искреннюю благодарность девушке. — Я ценю твою откровенность. — А я твоё умение признавать ошибки, — Шин кивнула в ответ, улыбаясь. — Спасибо, Йеджи.       Рюджин не считала, сколько прошло времени с её последней фразы, молча стоя напротив женщины, во взгляде которой можно было прочесть намного больше, чем услышать в словах. Йеджи наконец почувствовала себя лучше. Рюджин не ненавидела её, не презирала, не считала глупой. Она просто оставалась собой, честной, открытой девушкой, не стесняющейся говорить то, что на уме. Рюджин была олицетворением комфорта для неё, и в тот самый момент Йеджи так сильно хотелось обнять её, что всё внутри подрагивало от непонятного волнения. Не решилась. Знала, что не стоит. Не тогда, когда они только начали собирать свои взаимоотношения по крупицам. Да и все эти свои внезапные мысли Йеджи считала глупостью. Просто Рюджин была рядом, вот ей и хотелось... почувствовать её? Да, пожалуй. Ну и что, что в этом не было необходимости. Ну и что, что расцениваться это могло не так, как надо. Кому какая разница, если ей просто, по-человечески, хотелось этого? — Надо позвонить Джису, — заговорила Хван, прерывая молчаливые гляделки. — Она не поверила мне, когда я сказала, что мы помирились. — А мы помирились? — Нет? — нахмурилась женщина. — Йеджи, совсем шуток не понимаешь? — Рюджин вздохнула. — Прости, не стоит шутить сейчас, ты явно не в порядке. — Я в порядке. — Ага, я вижу, — хмыкнула Шин, не выражая никакого доверия. — Пойдём, будем звонить твоему изобретательному ребёнку. — Меня заперла дома собственная дочь, — ворчала Йеджи, держа путь на кухню, где оставила телефон. — И ещё требует доказательств. — Она замечательная, — Рюджин улыбнулась, наблюдая за пытающейся найти мобильный женщиной. — Но я очень надеюсь, что ты придумала ей соизмеримое наказание.       Переговоры с младшей Хван прошли весьма успешно, девочка сообщила, что они сейчас же поедут домой, потому что несмотря на весёлое времяпрепровождение с Лией и Юной, успела соскучиться по маме и Рюджин. Да и переживала, к тому же, что её задумка пойдёт не по плану и вместо примирения взрослые рассорятся ещё больше. Этого ей совсем не хотелось, и хоть Лиа убедила девочку, что неимение возможности сбежать друг от друга пойдёт им только на пользу, она всё равно немного боялась. — Я слушаю, юная леди, — воспитательным тоном проговорила Йеджи, оглядев счастливую дочь. — Ни о чём не жалею, — лучезарно улыбнулась девочка. — Марш в свою комнату, — скомандовала старшая. — И оставь по пути ключи и телефон в моём кабинете. — Начальница, — буркнула девочка, повиновавшись. — Твоя очередь, — переключилась она на Лию. — Зачем ты поощряешь такое поведение? — Всего раз, — закатила глаза женщина. — И с благой целью. А ты что молчишь? Помоги мне!       Она обратилась к девушке, прислонившейся к стене и умиротворённо наблюдавшей за сценой. Рюджин ткнула на себя пальцем, удивившись. Имела ещё наглость у неё помощи просить. — При всём моём уважении к тебе, сейчас я согласна с Йеджи, — проговорила девушка, на что стоявшая в нескольких шагах женщина удовлетворённо кивнула. — Ради вас же всё...— пробурчала она, отклонив чей-то вызов. — Мне пора, так что давайте отложим ваши лекции на потом.       Лиа быстро удалилась, оставив за собой шлейф аромата жасмина и чего-то древесного, что Рюджин распознать не могла. Она посмотрела на закрывшуюся дверь и вдруг подумала, что ей на самом деле совсем не хочется уходить. Йеджи молча закрывала замки, судорожно пытаясь придумать, как задержать девушку. Пока наконец не опомнилась, что делать так плохо, глупо и эгоистично. Шин и так потеряла целый день. Она даже не подумала о том, что у младшей могли быть планы. Просто безрассудно радовалась тому, что Рюджин была рядом. И ничего не могла с собой поделать. — Останешься на ужин? — негромко предложила она, развернувшись. — Не думаю, что это хорошая идея, — призналась девушка. — Почему?       Она не знала, что ответить. Не хотела привязываться, не хотела становиться ближе. Рюджин всеми силами старалась удерживать какую-никакую дистанцию, в то время как Йеджи её усиленно стремилась сократить. Какие цели преследовала Хван? Оставалось только гадать. Она и сама толком не понимала, что делала. — Мне нужно переварить полученную сегодня информацию, — нашлась Рюджин. — Хорошо, — с ноткой горечи согласилась Йеджи, принимая её решение.       Забрав свои вещи, Рюджин ушла, но домой, на удивление, совсем не хотелось. Ей нужно было развеяться и действительно переварить то, что узнала. Йеджи была для неё закрытой книгой, но даже тогда, когда, казалось бы, открывалась, не позволяла быть прочитанной. Словно написанная на чужеземном языке, эта книга хранила в себе многие тайны, постичь которые удавалось лишь единицам, если не знающим, то хотя бы имеющим представление о неизвестном говоре. И Рюджин хотела понять этот язык. Но пока лишь запоминала буквы, путаясь в слогах, теряя значения слов, не разбираясь в конструкциях. Йеджи была книгой, которую хотелось прочесть. Но было ли это возможно? — Мам, а Рюджин может жить с нами? — наивно спросила девочка, переводя взгляд с тарелки с разогретой магазинной едой на задумчивую женщину. — У неë есть свой дом, — спокойно ответила она, отвлекаясь от навязчивых мыслей. — Ну и что? — удивилась девочка. — Нам же хорошо с ней! — Джису, это не значит, что она должна жить с нами, — пояснила Йеджи, отложив палочки в сторону. — Как всё сложно, — буркнула Джису, раздражëнно воткнув палочку в несчастный кусочек свинины. — Да, милая, сложно, — согласившись с дочерью, она вдруг вспомнила о чëм-то. — Ты говорила, что забрала свой рисунок из школы, покажешь?       Обрадовавшись, Джису ловко спрыгнула со стула, и побежала в свою комнату, чтобы вынуть из рюкзака слегка помятый лист бумаги с рисунком семьи. Расправив подмявшиеся уголочки, она вприпрыжку побежала на кухню, торопясь показать маме своё творение. Со счастливой улыбкой девочка сунула матери в руки рисунок, ожидая похвалы. Но едва взглянув на изображение, Йеджи нахмурилась. Впрочем, хмурость эта быстро сменилась смешком. — Мама, я, моя любимая няня, — прочитала вслух женщина подписи, оставленные под тремя с трудом узнаваемыми человечками. — Да! — Джису радостно хлопнула в ладоши. — Очень красивый рисунок, — оценила Йеджи. — Ты умница, милая. — Спасибо! — лучезарно улыбаясь, ответила девочка.       Прогуливаясь по вечернему Сеулу, живущему своей жизнью, Рюджин была где-то глубоко в своих мыслях. Думала о поисках работы, будущем, о Черён и её стремительно развивающихся отношениях с Бэй. И, конечно, думала о Йеджи. С каждым днём ей всё труднее удавалось не думать о ней. И чем дольше Рюджин находилась рядом с бывшей работодательницей, тем сложнее было уходить от неё каждый раз. Ей хотелось проводить время с Йеджи, быть рядом, быть... не просто бывшей няней, а кем-то большим. Кем-то, кто по-настоящему будет иметь значение. Но даже допустить такой мысли она не могла. Рюджин была слишком реалистичной, чтобы избегать представления себя в роли кого-то близкого для Йеджи. Запрещала думать себе обо всём лишнем, останавливаясь каждый раз, когда разум уносило в сторону. Пришло время возвращаться домой.       С чистой совестью проведя оставшийся выходной в постели, в понедельник Рюджин забрала Джису со школы. Девочка без умолку трещала, делясь с няней подробностями воскресного похода в кино с Лией и Юной и жалуясь на то, что им так и не удалось уговорить Йеджи пойти с ними. — И мама сказала, что это глупый мультфильм...— Джису резко остановилась на месте. — Ой... — Ой? — Я, кажется, забыла забрать ключи от дома из маминого кабинета, — она перевела на няню виноватый взгляд, спрятав руки в карманы форменного пиджака. — И у меня нет ключей, — проговорила Рюджин, задумавшись.       Они уже были недалеко от дома, но Йеджи так и не ответила на оставленное ей сообщение, поэтому Рюджин приняла решение пойти с девочкой в свою квартиру. Джису с интересом разглядывала жилой комплекс, удивляясь тому, что он практически не отличался от того, в котором она жила, а оказавшись в квартире, тут же с визгом налетела на встретившую их девушку. — Черён-онни! — она окольцевала старшую, повиснув на ней под тихий смех Рюджин. — И тебе привет, гениальная девочка, — Черён перевела вопросительный взгляд на Рюджин, на что та лишь пожала плечами. — Мама-горгона не заперла тебя в башне за твои проделки? — Не-а! Только поставила ограничения на телефон, — довольно проговорила Джису и, понизив голос, добавила: — Хорошо, что я знаю пароль от родительского контроля. — И в кого ты такая умная? — посмеялась Ли и потрепала девочку по волосам, испортив аккуратную причёску.       Объяснив подруге причину появления внезапного гостя, Рюджин оставила их играть в приставку, а сама тем временем отправилась на кухню, собираясь приготовить что-нибудь поесть.       В голове вновь всплыла Йеджи. Они не виделись и не разговаривали с субботы, и Рюджин отчего-то переживала. Ей было стыдно за то, что так и не смогла сказать ничего дельного в ответ на рассказ женщины, не сумела найти нужных слов поддержки и в конечном счёте просто сбежала. У них оставалась неделя. Рюджин обещала отработать две, и первая пролетела так стремительно, что она и понять этого не успела. И теперь, когда оставалось буквально несколько дней, она не знала, как ей быть.       Заглянув в гостиную, чтобы проверить всë ли в порядке у Джису с Черëн, она застала забавную картину. Ли мирно спала, повиснув на спинке дивана, в то время как младшая спокойно смотрела какое-то шоу без звука. Увидев няню, девочка приложила палец к губами и указала на Черëн, позаботившись о её сне. Рюджин кивнула и вернулась на кухню. Джису была чудесным ребëнком, и ей меньше всего хотелось расставаться с маленькой командиршей, к которой она успела так привыкнуть. Даже когда Джису вредничала и не слушалась, она всё ещё оставалась замечательной, а все капризы и непослушание были следствиями возраста. Они не обговорили с Йеджи возможность встреч с Джису по окончании работы, и Рюджин надеялась, что Хван поступит разумно и согласится на них. Хотя бы ради своей дочери, так сильно полюбившей няню.       Но работать дальше Рюджин просто не смогла бы. Как бы она хорошо не справлялась с чувствами, рано или поздно они всплывут наружу и тогда кто знает, что будет с ней и Джису. Теперь Шин не сомневалась в том, что Йеджи способна отказываться от людей по щелчку пальца, вычëркивая их из жизни. И ей не хотелось вновь стать таким человеком. Она не выносила себя и свои идиотские чувства. Влюбиться в свою начальницу, хоть и бывшую, да ещё и к тому же гомофобку — худший из возможных вариантов. Но, похоже, она словила джекпот. — Рюджин, — девочка тихо зашла на кухню. — Мама написала, что заберëт нас через полчаса. — Нас? — переспросила Шин. — Ага, — беззаботно кивнула Джису. — Пойду соберу свой рюкзак.       Рюджин несколько секунд задумчиво смотрела вслед ребëнку. Вероятно, Джису просто неправильно поняла сообщение матери. Раздался звонок в дверь, и Шин пришлось отвлечься, чтобы проверить, кто там мог прийти. Обычно на территорию комплекса легко попадали только представители службы спасения или курьеры. И каково было её удивление, когда за дверью оказался невысокий парень в кепке и с букетом в руках. Вышедшая в прихожую полусонная Черëн оказалась не менее удивлëнной. — Кто из вас Шин Рюджин? — скрипучим голосом спросил парень, сверяясь с именем в телефоне. — Это я, — хмуро ответила девушка. — Букет от Хван Йеджи, — он передал ошарашенной Рюджин посылку и, откланявшись, удалился. — Она что, мои слова всерьёз восприняла...— пробормотала Ли, разглядывая подругу, вглядывающуюся в торчащую между бутонов алых роз картонку. «Извини меня. За всë».       Рюджин совсем не ожидала чего-то подобного, поэтому какое-то время пребывала в ступоре. — Хван исправляется, — подмигнула Черëн и пошла на кухню, щëлкнув по пути подслушивающую Джису по носу.       Рюджин не знала, что говорить, думать и как к этому относиться. Поэтому просто поставила цветы в пустующую вазу и вновь прочла записку. Ей было достаточно слов извинения, но то, что Йеджи решила проявить их ещё и вот так, было однозначно приятно. Она и не помнила, когда последний раз кто-то дарил ей цветы.       Спустя полчаса они вышли из дома, направляясь навстречу стоящему неподалёку автомобилю. Йеджи стояла, облокачиваясь на капот, в светлом брючном костюме и неизменных туфлях на каблуке. Хван выглядела превосходно. И Рюджин не могла не завидовать тому, как в любой ситуации женщина сохраняла красоту и какой-то внутренний шарм, притягивающий взгляды. Джису тут же бросилась в объятия матери, пока Шин молча остановилась рядом, бесстыдно разглядывая старшую. — Поехали с нами, — вместо приветствия произнесла она. — Зачем? — не поняла Рюджин. — Джису была бы рада, если ты осталась на ужин. — Джису? — переспросила Шин. — Да? — словно сама у себя спросила Йеджи, склонив голову. — Йеджи, я не думаю, что это хорошая идея, — она отвела взгляд. — Ты не приняла мои извинения? — Приняла. — Рюджин, — Йеджи вынудила её посмотреть на себя, коснувшись руки. — Я приглашаю тебя, как друга семьи. Поехали. Пожалуйста.       Рюджин вздохнула. У неё изначально не было выбора. Ей хотелось провести время с ними. Учитывая, что его оставалось не так много. Она просто не могла отказать.       Шин ожидала, что они поедут домой к Хван, но поняла, что это не так, когда машина вывернула с дороги, соединяющей их жилые комплексы, в неизвестном ей направлении. Йеджи была сосредоточена на вождении, и Рюджин не рискнула задавать вопросы. Джису на заднем сидении задумчиво пялилась в окно, рассуждая о том, как же ей уговорить Рюджин жить с ними, чтобы ей никогда больше не было одиноко.       Автомобиль остановился у неизвестного Шин места. Она задремала, а потому совсем не понимала, куда привезла их женщина. Выйдя из машины, трио молча направилось ко входу. И даже оказавшись там, Рюджин не сразу поняла, где они находятся. Но уже спустя несколько минут она увидела воду и стоящие вдоль берега водные средства передвижения. Джису радостно запрыгала, предвкушая что-то. — Видишь вон тот катер? — Йеджи мягко коснулась её руки, и указала вдаль. — Надеюсь, у тебя нет морской болезни.       Рюджин как завороженная смотрела на пристань, не веря, что Йеджи действительно привезла их для этого.       Катер покачивался на лëгких волнах, бережно поддерживаемый спокойными водами. Острый белый нос обрамлëнный металлической перекладиной был направлен и готов к движению. Задняя часть представляла собой нишу, часть которой находилась под выступом крыши. Мягкие сидения светло-коричневого света располагались прямо перед небольшим столиком с двух сторон, оставшаяся же часть, не покрытая крышей, была свободна ото всего.       Даже когда они отплыли на достаточное расстояние от берега, Рюджин ещё не до конца понимала, где находится и что делает.

Angels like you - Miley Cyrus

— Йеджи, здесь очень красиво, — прошептала Рюджин, не отводя взгляда от водной глади, поблëскивающей в свете закатного солнца. — Да, очень, — согласилась Хван, в упор смотря на завороженную девушку.       Йеджи вдруг поймала себя на желании коснуться её. «Она даже не представляет, насколько красива», — подумала она, вглядываясь в тонкие черты увлечëнной девушки. В её глазах Рюджин была совершенством. Чем-то непостижимым. Хван искренне не понимала, как она может быть такой. И ей так хотелось почувствовать эту идеальную девушку, коснуться легко, невесомо, так, чтобы она не заметила. Но чтобы несомненно почувствовать это самой, почувствовать и запечатать в памяти.       Они ели в тишине. Даже Джису притихла, боясь испортить атмосферу, сидела немного в стороне, в своëм ярком спасательном жилете, оборудованном свистком, и разглядывала всё вокруг, словно видела впервые, словно новый мир вдруг открывался перед её глазами, большой и прекрасный, неизведанный. Закат багровел где-то за горизонтом, неминуемо погружая никогда не спящий город во мрак.       Йеджи легко улыбалась, откинувшись на мягкое сидение, слегка запрокинув голову. Она держала руки на краях пиджака, сохраняя его запахнутым. Лëгкий речной ветер раздувал выбившиеся из строгой причëски прядки волос, добавляя образу естественности. У Рюджин щемило сердце от того, как прекрасно выглядела фигура перед ней. Закат терял свою красоту на фоне этой противоречивой женщины. Рюджин боялась шевелиться, боялась, что это потревожит Йеджи. Шин готова была поклясться, что впервые видела её такой расслабленной. Такой открытой. Казалось, что лишь в этом моменте все чувства лежали на поверхности. Лишь в этой Йеджи можно было разглядеть её настоящую. Но Рюджин видела её всегда. Вот такой, какой она была. Честной, заботливой, слишком принципиальной, иногда казавшейся холодной, но на деле умеющей чувствовать как никто другой, переживающей в своей голове слишком много, состоящей в извечной борьбе с самой собой и миром. Йеджи была прекрасной. Не идеальной, как и все делающей ошибки, оступающейся, но невероятной, чистой душой, измотанной обстоятельствами.       Йеджи улыбалась. И Рюджин чувствовала, что пропадает. От одной этой улыбки сердце сходило с ума, и она готова была сделать что угодно, лишь бы вновь увидеть еë. — Мам, это лучший вечер в моей жизни, — девочка села на колено матери, прижавшись к ней. — Правда мама здорово придумала, Рюджин?       Шин кивнула, улыбаясь ребëнку. Посидев немного со взрослыми, девочка чмокнула няню в щëку и вернулась на своë место. — Спасибо, что поехала с нами, — проговорила Йеджи, смотря куда-то за линию горизонта.       Рюджин ничего не сказала. Она бесстыдно рассматривала лицо женщины, светящееся под луной, пока та не повернулась, встречаясь с изучающим взглядом. Недолго думая, Йеджи взяла руку Рюджин в свою, заставив вздрогнуть. Она провела пальцем по костяшкам. Шин понятия не имела, что она делала, но не двигалась, позволяя ей эту маленькую шалость. Всё внутри трепетало от такой нежности, и она обещала отругать себя за это позже, но сейчас просто наслаждалась мягкими руками и чуткими прикосновениями.       Йеджи окончательно убила её, когда поднесла изнеженную руку к лицу и аккуратно коснулась губами. Затем как ни в чëм не бывало опустила её и вновь уставилась вдаль. Рюджин не шевелилась, смотря на собственную безвольно упавшую конечность.       Йеджи казалось, что она сходит с ума. То, как Рюджин смотрела на неё, то, как реагировала на её слова, взгляды было чем-то слишком... за пределами её понимания. Она завораживала, околдовывала, словно русалка, что затягивала в свои сети несчастных рыбаков, охотившихся за добычей, но самих же и попадающих на удочку. Хван чувствовала себя потерянной. Казалось, только Рюджин могла помочь ей найти себя. Только рядом с этой девушкой она чувствовала необъяснимый покой. — Не делай так больше, — тихо пробурчала Рюджин, отойдя от шока. Йеджи промолчала, сделав вид, что не услышала. Она и сама не знала, что делала. Не понимала, почему поддавалась каким-то глупым порывам, совсем не думая о том, как это могло расцениваться.       Джису сидела, разглядывая всё вокруг и аккуратно подслушивая разговоры взрослых. Ей так нравилось, что два её любимых человека не ругались и были рядом. Ей нравилось, что мама стала уделять ей больше времени вместе с Рюджин. Нравилось, что хоть они и ругались, она всё равно чувствовала их отношение друг к другу. Джису хотела, чтобы день не заканчивался, чтобы они сидели вот так, втроëм, вечно. Она, мама и её любимая няня.       Но пора было возвращаться. Джису заснула по пути обратно, а Рюджин молча смотрела в окно, сидя рядом с Йеджи, сосредоточившейся на дороге. — Почему вы с Черëн живëте вместе? — тихо спросила старшая. — Потому что нам так удобно? — Вы друзья? — Рюджин хмурилась на её вопросы, ответы на которые, казалось, были очевидными. — Будь она моим другом, я бы давно её убила, — пошутила Рюджин, заметив, что женщина плотнее сжала руки на руле. — Я считаю её сестрой. — Йеджи молчала. — Ты в порядке? — Да, — резковато ответила Хван и вздохнула, покачав головой. Они остановились на светофоре, и Йеджи посмотрела на девушку, борясь с желанием вновь коснуться её. — Не знаю. — Я не понимаю, зачем ты зовëшь меня куда-то, если тебе некомфортно, Йеджи, — сделала свой вывод девушка. — Я понимаю, что тебе неприятно находиться рядом с кем-то вроде меня, но зачем ты делаешь это? — Я не... — Йеджи вздохнула и тронулась с места на зелëный сигнал. — Мне хорошо с тобой, Рюджин.       Шин замолчала. Йеджи была слишком противоречивой, чтобы хоть как-то пытаться её понять. Полчаса назад она была тактильной, затем вела себя так, будто ей тяжело находиться рядом с Рюджин, а потом говорила обратное. Она не знала, чему верить: словам, поступкам, действиям? Хван Йеджи была головоломкой. Разгадать которую казалось невозможным. Рюджин вышла из машины, разблокировав телефон. Йеджи вышла следом. — Я убью Черëн, — прошептала она, заблокировав устройство. — Что случилось? — Она перевела мне деньги на отель и попросила не приходить до утра. — Потому что? — Йеджи сложила руки на груди. — Тебе не понравится ответ, — Шин покачала головой. — Не знаешь, где остановилась Лиа? Она, вроде, хвалила тот отель. — Не глупи, Рюджин, — Йеджи закатила глаза. — Садись в машину, останешься сегодня у нас. — Это не лучшая... — Рюджин, садись в машину, — скомандовала старшая, направившись к водительскому сидению.       Шин вздохнула и пошла к пассажирскому, подумав «какого хрена я вообще её слушаюсь?».       Рюджин взяла спящую Джису на руки прежде, чем Йеджи успела что-то понять. — Как она завтра пойдëт в школу? — тихо спросила Рюджин, понимая, что девочка не выспится. — Возьму выходной, останемся дома. — Как легко решила проблему, — Рюджин закатила глаза, заходя в лифт. — Главное, что мы хорошо провели время, — женщина погладила спину дочери, слегка касаясь руки Рюджин, покоящейся там. — Ты ведь хорошо его провела? — Это было худшее время за всю мою жизнь, никогда больше не делай так, — фыркнула Шин. — Хватит болтать, я сплю! — пробурчала девочка, обвивая руками шею няни.       Улыбки расцвели на лицах старших. Вечер определëнно прошëл хорошо. Несмотря на позднее время, Йеджи вновь взялась за чай. Эта привычка веселила Рюджин. — Ты будешь? — предложила она. — Давай, — согласилась девушка, усаживаясь за островок. — Рюджин, не уходи, пожалуйста, — тихо попросила Йеджи. — Джису будет тяжело без тебя. — Йеджи, мы уже говорили об этом. — Но я ведь принимаю тебя! — возразила Хван. — Мне уже всё равно, кто тебе нравится. Ты дорога Джису. Я хочу, чтобы ты была рядом с ней. — Йеджи, я...       Рюджин не знала, что сказать. В голове крутилось: «Я не могу остаться, потому что влюбляюсь в тебя, потому что это окончательно испортит то хрупкое равновесие между нами, потому что это ты принять не сможешь, а я не хочу потерять хоть какую-то возможность общаться с Джису». — Пожалуйста, Рюджин, — Йеджи накрыла её руку, мягко сжимая.       Рюджин резко встала, оставляя недопитый чай. Сказав, что уже поздно и она хочет отдохнуть, девушка ушла в гостевую спальню. Йеджи осталась в одиночестве, панически думая, что она сделала не так и как ей удержать девушку рядом с собой. Ей так эгоистично, так неправильно хотелось, чтобы Рюджин была с ними. Но как убедить её, Хван не знала.