Последний станет первым

Положив руку под голову, я лежала на диване в прихожей Ветхого общежития. Прилегла я засветло, немного подремала, немного подумала, немного поболтала с призраками. Когда же обратила внимание на время, то поняла, что уже давно стемнело, а сама я лежу в кромешной темноте без возможности зажечь свечи — нету их. Делать было нечего, дело было вечером, как говорится, тогда и решила я закурить сигарету, что пережила со мной пространственно-временное перемещение. Кто может еще таким похвастаться? Разгоняя полумрак, по стоячему и спертому воздуху клубился тучный белый дым. Делая новые затяжки снова и снова, я завороженно наблюдала за тем, как из пелены рождались фигуры, заботливо обволакивая друг друга, касаясь руками, переплетаясь телами… — Хватить курить эту дрянь! Дышать невозможно! — женский голос неприятно заскрежетал по сознанию, поглощенному созерцанием. — Ты умеешь дышать? — не отрываясь от занятия, бросила я. Телу было зябко. Мебель отсырела к вечеру или же попросту — не высохла. В одиночестве я никак не могла решить проблему, а потому смиренно ждала, когда Рая и Гримм закончат события пролога. Думала, что они вернуться раньше, но и спустя два часа после заката они не объявились. С тем же мое волнение усиливалось. В голове роились вопросы: «Как они будут сражаться в темноте?», «Придумает ли Рая план, который сработает также, как и план Ю?» и самое главное «Сможет ли она объединить двух хулиганов и демона для совместной работы?» Фест и Аддис не возвращались с шести часов, когда докладывали мне о том, что Рая и Гримм были впутаны в инцидент с порчей люстры в столовой. Это значило то, что даже в здании колледжа полуночные герои еще не появлялись. — Да, — ответила мне Рима. — Моё чувство прекрасного страдает, когда я смотрю на это, — последнее слово она произнесла выразительно, тем самым призывая меня к реакции. Повернувшись к ней и чуть приподнявшись, я посмотрела на невесомый призрак женщины, изящно закрывающей рукой в перчатке свой тонкий нос. Демонстрация возмущения. — Ну так не смотри. Что стоишь над душой? — сказав это, я отвернулась, продолжая изучать невидимые — но, я знала, существующие — трещины на потолке, через которые со второго этажа продолжала стекать вода. Боязно подниматься наверх. Зайду в комнату, а там — болотце. Придется разбираться. Пока что лучше сделать вид, что я ничего не вижу и не чувствую — что проблемы нет. Вздохнув, я проворчала: — Оставь меня, старуха, я в печали. — Что? — голос её дрогнул. — Старуха? О, нет. Пожалев, что сказала это, я принялась спешно успокаивать ее, дабы она не развела шум. — Это фразеологизм такой! Из тех мест, откуда я родом, — добавила, чтобы не вызвать сомнений. — Я не указывала на твой возраст! И почему её даже мёртвой волнует то, как она выглядит? Мертвая женщина тоже женщина, да? Фу, прозвучало мерзко, хотя задумывалось смешно. Похоже моя детская мечта попасть в КВН вполне осуществима с подобным уровнем юмора. Я еще раз оглядела светящуюся фигуру приведения. Оно было жилистой, худой женщиной, на чьем лице виднелись лишь легкие намеки на старение. Я бы не дала ей больше сорока пяти. Считаю, прекрасный возраст. Самый расцвет. Однако, все буквально сходят с ума из-за возрастных изменений. Только подумать, для некоторых женщина после тридцати — пустоцвет! Что за глупцы? Моя матушка, если вспоминать о ней, тоже переживала на сей счет. Хотя в свои пятьдесят выглядела замечательно, не считая разве что кругов под глазами, чья маскировка стоила ей не малых усилий, она всеми силами отрицала свои года, пытаясь откреститься и от слова «женщина» и от слова «тетенька». Даже внучатым племянникам она наказала звать ее по имени, ну никак не «Баба Надя». Я же, бывшая ее противоположностью во всем, не боялась старения, а наоборот романтизировала его. Все же, в первую очередь старость — это мудрость, все остальное — сопутствующее. Молчавшая доныне Рима, видимо, борющаяся с тем, чтобы не вступить со мной в конфликт, досадливо пожаловалась: — Меня действительно угнетает то, что ты распространяешь здесь этот мерзкий запах. Меня тоже многое угнетает. Например, эта дырявая хата, затопленный второй этаж, отсутствие замков на дверях, холод, нарастающий с каждым часом и невозможность согреться, так как Гримма до сих пор нет. Можно продолжать ещё долго, но какой смысл? — Потерпи, — попросила я, обнадеживая приведение, — скоро пачка закончится и ты вновь будешь дышать только запахами плесени, сырости и дерева, — это ведь наверняка лучше, чем табак. — Хм! — лишь хмыкнула в ответ. А ведь действительно скора пачка сигарет кончится. Осталось всего пять штук. Есть ли в этом мире сигары? Но самое главное — за какую цену их можно купить и где? Не думаю, что в этом мире студентам разрешается курение, потому, если и искать, то только за пределами острова. Хотя… учитывая то, что под боком располагается «морская мафия», то может статься, что такой товар у них тоже есть? Ну, если пофантазировать… — Ха-ха-ха, — с улицы прозвучал приглушённый смех. Мы с Римой посмотрели в недоумении друг на друга, а затем перевели взгляд на входную дверь. — Ты кого-то ждёшь? — шёпотом спрашиваю я. — Нет. Обычно сюда никто не приходит… Кроме группы спиритуалистов, — бесцветным голосом закончила она. Что? Какие ещё спиритуалисты? Чем они тут занимаются? Призывают дух Червонной Королевы? — Почему ты раньше молчала? Они знают о вас? — Да. Сначала мы притворялись теми духами, которых они хотели вызвать, но со временем они распознали правду и стали пытаться изгнать нас. — Кто победил? — в нетерпении я задала вопрос, слушая, как приближаются звуки шагов. Напряженно сжимая губы, женщина отвечает: — Никто, — на этих словах дверь медленно отворяется, являя нам четырёх студентов с большими сумками на плечах. Они смотрят на Риму. Она смотрит на них. Они смотрят на меня. А я в ауте. — Добрый вечер? — нервно спрашиваю я. И тишина… Я бы предложила им закурить, но боюсь этой юмореской я только усугублю свое положение. Так мы и пялились бы друг на друга вечность, если бы один из них с криком «Призрак! В этот раз мы тебя точно изгоним!» не принялся тыкать магической ручкой в Риму. Женщина подобралась, но осталась хладнокровной. Тут же я вспомнила, что она до сих пор была слаба. Кто знает, способна ли она в таком состоянии защитить себя? К тому же, кажется, эти парни уже опытные экзорцисты. Медленно я поднялась с дивана, встретившись с направленным уже в мою сторону «дулом» ручки. Подойдя к Риме, я закрыла её собой. — Прошу прощения, но этого призрака имею право изгонять только я, — как бы не засмеяться. — Так что отпустите ваши ручки, — придавая своему голосу напускную строгость и «взрослость» звучания, я уже и забыла про сигарету, дымящуюся в моих руках. Не думаю, что это уличит меня во лжи. Студенты недоуменно переглянулись между собой, но всё же немного расслабились, осознав, что я человек. — Кто ты такая? — почему в этом доме мне постоянно задают этот вопрос? — Что здесь делаешь? — заговорил самый боевитый из них. Отвечать стоило вдумчиво, так, чтобы обеспечить себе безопасность или её подобие. Так то, я не могу быть уверена в том, что за люди передо мной. Мало ли, что им взбредёт сделать с одинокой девушкой поздним вечером в заброшенном общежитии, куда никто не заглядывает. Ну, разве что подобные аутсайдеры. Подумав хорошенько, но не придумав ничего хорошего, начинаю втирать им следующую историю: — Я гостья вашего директора, Дира Кроули. Временно проживаю в этом общежитии и занимаюсь его «уборкой», — я бросила быстрый взгляд назад, кивком указывая на призрака. — Но важнее то, что вы тут делаете? — пока что я звучала уверенно, лишь бы в темноте не разглядели мой возраст! — Мы… — начал один из них, теребя в руках сумку. — Дай угадаю. Вы сюда пришли заниматься спиритуализмом? Или же изгнанием? Дети в наше время такие неугомонные, — я продолжала играть роль «взрослой тетеньки» в отчаянных попытках не засмеяться от этого зрелища. Для пущего эффекта я еще и цокнула языком. — А по-моему они в любое время такие, — сказала Рима, то ли подыгрывая мне, то ли искренне оспаривая. — Так что? Я права? — спрашиваю я, кладя руки на бока. — Да, — робко начал, наверное, самый младший из них. — Но это ведь не запрещено! Нет? Значит, будет! — Официально — нет. Но вы представляете себе ситуацию, когда из-за чьих-то неумелых призывов здесь разрастется фантомное гнездо? А что если это зайдёт ещё дальше и призраки начнут проникать в колледж, — вообще-то с моей подачи уже, но опустим, — в общежития, постоянно третировать студентов? Глория замучается вас энергетиками пичкать! Подумайте хоть о ней, совсем уже с вами с ума сходит, — ложь продолжала литься рекой, как будто была чистейшей правдой. — Мы… Мы всегда закрывали ритуал, отзывая духов. А тех, что тут уже были пытались изгнать. Вы ошибаетесь в нас. Мы знаем, что мы делаем! — выступил третий. Ох, и что мне с вами делать? Я всего лишь хочу, чтобы вы ушли отсюда и дали мне дождаться мою грелку и Раю. Радует только то, что на придурков эти парни не были похожи. Вот, уже второй раз везет. — Хорошо. Я и правда не могу быть уверена в ваших способностях, — деланно вздохнула, но позы не изменила. — Однако, вам всё равно следует прекратить приходить сюда. Как я уже сказала, господин Кроули вверил мне это здание, так что я за него в ответе. Так что, давайте, уходите, — помахала им рукой на выход. Переглянувшись, они ничего не сказали, лишь пробурчали что-то разочаровано. Один за другим парни начали выходить из общежития. Ха. Это было действительно напряжённо. Мне стоит выпросить кофе у Кроули в качестве компенсации за то, что поселил меня в этом рассаднике культистов и паранормальщины. — Подождите, а это случайно не вы были сегодня в колледже с директором? — спросил один из них, остановившись. Вслед за ним остановилось и мое дыхание. Неужели он догадался? Нет. Спокойно. То, что я была сегодня с Кроули совершенно не противоречит тому, что я его гость. Наоборот. — Да, — тщательно скрывая волнение, ответила я. — А вы не слишком молоды… — Стоп. Можешь не продолжать. Я старше вас. Запомните, внешность обманчива, — я попыталась повторить недавнее поведение Римы, но в своей манере. — И… Задавать женщинам вопросы про их возраст крайне неприлично. Надеюсь, на этом вы меня оставите, — вытолкнув любопытного парня за порог, я с шумом закрыла дверь, у которой настолько сильно скрипнули петли, что мне показалось, что она вот-вот упадёт. Обошлось. Топтавшиеся на крыльце парни, вскоре ушли, погружая меня в тишину, наполненную лишь быстрым биением моего сердца. «И что за дичь ты только что выдала, Далия?..» — Недурно, — похвалила меня Рима. — Мне самой поверилось в то, что передо мной не заносчивая пигалица, а взрослая женщина. Может останешься в этом образе подольше? Вот как можно в одной фразе сделать комплимент человеку и при этом его оскорбить? — Ну уж нет, — я нервно усмехнулась. — Лучше бы, чтобы моя игра действительно их убедила. Не хочу их снова видеть здесь. — Даже если они заявятся вновь, мы с Фестом и Аддисом сможем их приструнить, — заверила меня женщина. — И… Благодарю за то, что встала на мою защиту, — гордо, будто бы и не благодарность приносила, а принимала пост Папы Римского, сказала Рима. — Пожалуйста. Мы ведь теперь «в одной лодке», — весьма побитой, стоило заметить. — А из Ветхого общежития я уходить ни-ку-да не собираюсь, — лукаво улыбнувшись ей, я вернулась на диван докуривать остаток сигареты. И все же… как же здесь холодно. *** Стоял поистине знойный и цветущий день: на небе не было ни облачка, зеленая листва переливалась солнечными бликами, а сырая земля постепенно согревалась, скрывая следы вчерашнего дождя. Фест бы с радостью насладился сим, но он не мог ощутить ласкающего кожу тепла или дуновения прохладного ветра, не мог почувствовать насколько разнится земля в тени и под палящими лучами Солнца. Он уже давно был мертв, а мертвым, как известно, не доступны радости физического бытия. Да, они по-прежнему могли испытывать эмоции, ощущать энергии тех или иных природных или антропогенных явлений, но питаться энергиями живой природы им не дозволялось. Это было поистине иронично, ведь, чтобы спастись от чистилища призракам нельзя было грешить, но при этом единственными доступными источниками пищи были человеческая и магическая энергия. Если бы Фест знал, какое страшное бытие ожидает его после смерти, то… А чтобы изменилось? Смог бы он избежать тех потерь и сожалений? Мог бы он прожить свою жизнь по-другому? Или же оказалось бы, что он всего лишь фантазер, попавший в ловушку собственного разума — эгоцентричного и самоуверенного? Ему бы хотелось сказать себе нынешнему, что подобной участи он мог бы избегнуть. Он бы сказал и успокоился на этом, признав, что совершил ошибку, а сейчас должен за нее расплатится. Но он не может, потому что глубоко внутри понимает, что даже зная будущее наперед, он вновь бы наступил на те же самые грабли. Мимо проплывают силуэты студентов, пышущих энтузиазмом и страстью к чему-то или кому-то. Ведают ли они то, что подстерегает их совсем близко — за левым плечом? Фесту остается только гадать и быть тихим, как он обещал Далие. Эта девушка сильно разнообразила его привычный быт — одинокий и застойный. Парень за время пребывания в колледже привык к тому, что к студентам лучше не приближаться или же делать это, но аккуратно и с умом — выбрав слишком сильную жертву, можно легко оказаться изгнанным, а Фест пока не был к этому готов. Пребывая на другой стороне реальности, призрак никак не ожидал увидеть в своей обители кого-либо, кроме кучки враждебно настроенных спиритуалистов. А потом в Ветхое общежитие пришли две девушки и демон-кот. Их поведение было предсказуемым, обычным. Даже поведение Далии, но по какой-то причине Фест все равно заострял внимание именно на ней. Потому что она дала ему отпор? Потому что изрядно бесила его своей самоуверенностью и властностью, когда вся ее власть хрупка, словно горный хрусталь? Ведь стоит ему восстановить силы, а ей ослабить бдительность… Исход известен. Но стоит ли ему так поступать? Или же стоит продолжить игру? У него не было разумных причин убивать ее. Наоборот, она, кажется, стала тем, кто разобьет давно устоявшуюся постылость его существования. Однако, вспоминая события того утра, он вновь впадает в тихую ярость, а внутри все зудит от раздражения. «Почему?», — а не потому ли, что он смог соприкоснуться с тем, чего так опасался. Не потому ли, что тот, кто всегда дарил смерть и боялся увидеть однажды ее у своего порога, случайно встретился с ней? И теперь эта встреча, мимолетная и зыбкая, кажущаяся сейчас надуманной, так сильно отдается страхом в его груди, не потому ли? Но отбросим терзающие мысли — нужно выполнять работу. Петляя меж кустов алых роз незримым духом, Фест прислушивался к голосам прохожих. Он впервые видел студентов Хартслабьюла, впервые был на его территории, а оттого и сбор информации проходил легко и интересно. Когда впереди послышался шум, Фест сошел с дороги, на которой тотчас появилась группа молодых парней. — Нет, ну Риддл совсем с катушек съехал! «Единственный чай, который вы можете пить по вечерам, — это травяной чай», — вот кто может помнить это? — возмущался высокий парень. Из пятерки студентов его выделяли длинные, забранные в низкий хвост, волосы цвета кармина и рисунок масти буби под каждым глазом. — Да дело даже не в этом. Какой смысл следовать настолько идиотским правилам? Что, больше заняться нечем? — поддержал своего товарища низкорослый, но крепкий парень. — М-может быть, — подал голос первокурсник, — можно как-то решить эту проблему? Обратиться к кому-то? К директору, например. В ответ раздался звонкий нахальный смех. — Не заблуждайся, директору все равно на то, что происходит внутри общежитий. К тому же, — добавил парень-бубны, — Кроули сам поощряет властолюбивых старост. Ты присмотрись к остальным общежитиям — их главы, будто цари в собственном королевстве! Творят, что хотят, и никто не вмешивается в их дела. Заинтересовавшись, Фест последовал за молодыми людьми. — Да-да! — поддакнул другой студент. — Чего только стоят Саванакло и Помфиоре! Первые — так вообще вылитая звериная стая с вожаком в виде Леоны. Постоянно достают учеников с других общежитий, а что творится у них в своем — страшно представить. — Но должен же быть способ сменить старосту? — Ну да. Одолеть его в магической схватке. Но, — парень усмехнулся, — кто может что-то противопоставить магии Риддла? — А Белый Король? — прозвучал новый голос. — Что? Не-е-т, — протянул парень, хмуря брови и скаля зубы, — этот тюфяк даже пять минут в бою не продержится. О победе ему только мечтать. — Все же… он же был старостой до Риддла, значит, должен обладать хоть какой-то силой? — не унимался парень. — Ну да, был. Если честно, не знаю как он занял пост главы. Это было два года назад, я еще тогда не поступил в колледж. Слышал только, что предыдущий глава ему поддался. Вот и все. — Да ну! Брось! Кто добровольно передаст власть над целым общежитием, когда ты в нем являешься чуть ли не царем? — Да не знаю я! Говорю, что слышал. Если такой умный, то иди сам донимай старшаков вопросами! — Хо! Ну и пойду! — когда между собеседниками началась перебранка, Фест остановился, позволяя ребятам идти своей дорогой. Сам же он перебирал фраза за фразой полученную информацию. Прежде Фест не особо вдавался в изучение устройства колледжа Ночного Ворона, потому даже не знал как осуществляется управление общежитиями, что уж говорить о нынешних и бывших их главах… Услышанное же сейчас гулким интересом отозвалось внутри призрака. Сложив два плюс два, приняв некоторые условности за правду и додумав еще пару моментов, он пришел к одной простой мысли, которая предвещала скорое веселье: «Назревает бунт». *** Вот уже как несколько часов я бродила по лесу возле Ветхого общежития. Удивительно, но истязание местной флоры с помощью моей новоприобретенной способности было довольно увлекательным занятием. Не сразу, но достаточно быстро я смогла почувствовать энергию, исходящую от цветов, которых я избрала для сегодняшней тренировки. Зачем вообще нужна была эта тренировка? Все потому что это был мой гарант выживания в этом мире. Но была и другая причина — я не хочу стоять в стороне от сюжетных событий. Когда вчера Раиса и Гримм заявились под ночь, пробурчав мне «все утром» и благополучно заснув, то я, конечно успокоилась, но с тем и напряглась. Сердце неприятно кольнула… зависть. На утро я выслушала их рассказ о приключениях и победе над монстром. Не удивилась я и тому, что реальность отличалась от игры — на это мне любезно указали призраки дварфов, обитавшие в шахте. Зато повергло меня в шок то, что Рая каким-то чудесным образом смогла убедить или заставить Кроули дать нам деньги на ремонт и устройство повседневного быта. Без изменений осталось то, что теперь мы втроем — Рая, Гримм и я — являлись одним учеником Ночного Ворона. Несмотря на то, что я владею магией, это решено было сделать, так как девушки не могут обучаться в колледже. А объединившись с Гриммом, мы получаем ученика-не девушку. Правда, загвоздка в том, что демонам тоже нельзя обучаться здесь. Так что вся эта махинация с нашим поступлением действительно была той еще аферой. Мне-то все равно, главное, чтобы все тапки полетели при обнародовании этого факта не в мою сторону. Еще с раннего утра за ребятами пришли Эйс и Дьюс. Эту парочку заставили работать носильщиками при Рае и Гримме, пока те покупают необходимую мебель и инструменты для облагораживания нашего дома. Хоть где-то пригодится их гиперактивность. Кроме того, к ним приставили Трея, как старшего, который должен присмотреть за сорванцами, а также помочь девушке с покупками. Мне невероятно сильно хотелось, наплевав на свою хромающую ногу, увязаться за ними. Особенно тогда, когда я узнала, что они поедут не в ближайший портовый город (по словам директора, цены там высокие из-за расположения к Ночному Ворону), а в столицу Королевства Роз! Эта была такая уникальная возможность отправиться на другой материк, в незнакомое фантастическое королевство, но… я сказочно его проебала! Извиняюсь, конечно, за мой французский, но тут иначе не скажешь. Решила, значит, единственный раз в жизни побыть взрослой и подумать о своем здоровье, а теперь стою здесь — в богами забытой глуши — и кусаю локти от разочарования и сожаления. Хотелось бы взять себя в руки и сказать «хватит ныть!», а лучше еще и послушаться собственному приказу. Но вместо этого в голове продолжает шептать мерзкий голос: «Все не будет хорошо. Рая уже успела подружиться с Эйсом, Дьюсом и Гриммом, а с Треем успеет сегодня! Вскоре и в Хартслабьюл попадет, где спасет Риддла и, естественно, завяжет с ним дружбу. Тем временем ты будешь во всей этой ситуации, как третье колесо. Посуди сама: ты плоха в общении, да и характер твой не сахар, потому для тебя единственным способ завязать дружбу были именно такие сближающие события пролога и первой арки, а ты их активно пропускаешь! Что потом делать будешь?», — хотелось вцепиться в голову и вытрясти из нее всю эту копошащуюся грязь. Почему я вообще об этом думаю? Мне вовсе не обязательно сближаться с кем-либо из основных персонажей, вовсе не обязательно участвовать в истории в качестве главного героя. Я могу просто наблюдать. Разве этого мало? «Мало», — эхом отзывался голос. И правда, этого было мало. С тех пор, как я переместилась в этот мир, с тех пор, как я осознала, где нахожусь, я не могла оставить мысли о том, чтобы занять место Ю. Да, моя благоразумная сторона беспокоилась и хотела держаться подальше от опасности, но другая сторона, более могущественная, желала совершенно другого — броситься в самую пучину, стать неотъемлемой частью этого хаотичного потока или даже направить его. Желания тугими лентами стягивают сознание, лишая покоя. Я начинаю бояться саму себя. Я будто становлюсь одержимой этой идеей — занять значимое место в мире Искаженной Страны Чудес. Подобные желания были свойственны и моему прошлому, но я всегда могла сдержаться, заглушить страсть, чтобы сохранить себя. Так почему же сейчас это стало так трудно — просто тихо сидеть и смотреть? Что, так захотелось стать героем драмы? Противно. Противно от собственных грез о том, чтобы стать наравне с персонажами, которыми восхищаюсь, от грез о том, чтобы спасти их и приобрести значимость в их глазах. Ведь это все будет обманом. Я не добрая самаритянка, желающая окружающим добра. Я просто хочу, нет, жажду признания и внимания. Черт. Сжатый в руке цветок почернел и превратился в труху, которую я тотчас развеяла по ветру. Если я не буду контролировать свои эмоции, то могу случайно «съесть» чужой энергии или же, вовсе, перейти грань. Я посмотрела на ручку, которая по-прежнему лежала в кармане рубашки. Камень был все так же кристально чист. Абсолютно. Он был прозрачен и сквозь него я могла бы легко увидеть без искажений окружающее пространство. Это было странно. Разве не должен он хоть чуть-чуть, но все же быть замутненным? Я же не безгрешна. Он точно работает? Вдруг, Кроули подсунул мне «просроченный» камень? — Прекращай пялиться так на камень. Ты в нем дыру прожжешь, — со смешком сказал, появившийся из ниоткуда, Фест. Положив одну руку под грудь, а второй опираясь на нее, он кулаком поддерживал чуть наклоненную в сторону голову. Витые пряди золотистых волос упали на его лицо, закрывая обзор. Он был так осязаем и естественен, что я на секунду позабыла, что он призрак. Но, конечно, очень красивый призрак. Положив ручку на место, я спросила: — Узнал что-нибудь полезное? — Да. Слышала ли ты о Белом Короле? *** Время приближалось к сиесте, а ребята все еще не выполнили план покупок на сегодня. Из-за отсутствия транспорта им приходилось покупать одну или несколько больших вещей и нести к телепорту, чтобы оставить в актовом зале, а потом вновь вернуться в Королевство Роз для нового похода по магазинам. Раиса не знала чего ей ожидать от мира, наполненного магией и мифическими существами, а потому предпочитала не гадать заранее, а принять любую картину города, даже если она будет похожа на иллюстрации из книг Айзека Азимова. Однако, к счастью девушки, город был вполне привычен ее сознанию: никаких роботов, летающих машин или же огнедышащих драконов с остроконечными шляпами ведьм. За восемнадцать лет девушка мало где побывала — в нескольких городах восточной и сибирской России и в набившей оскомину Турции. В свое время девушка увлеклась просмотром программ про путешествия, таких как «Орел и Решка» и даже думала о том, чтобы когда-нибудь попробовать себя в качестве ведущей. Страхов и ограничений у нее было немного, а те что есть можно преодолеть ради такой заманчивой работы. Из всех стран, с которыми Рая заочно успела познакомиться, девушка сравнивала Королевство Роз с Италией. Красивые старинные дома из светлого кирпича, нагромождающиеся друг на друга, своим переплетением образовывали маленькие улочки между ними. На главных улицах было многолюдно, а проходя вдоль дороги можно было часто встретить стенды с сувенирами, едой и цветами. Кстати, цветов здесь было очень много и они были буквально везде: в тех же киосках, на открытых балконах, в горшках у магазинов, в отгороженных цветниках, да даже в корзинках у велосипедов! Причина почему местные так были помешаны на цветах оставалась для Раи загадкой. — А-а, — зевнул демон-кот. — Господин Гримм устал, когда мы уже закончим? — стал канючить он. — Не ной, не только ты тут страдаешь, — скривился Эйс. — Я вообще не ел с утра и хожу весь день голодный, таская вещи, — он вздохнул, прикрыв глаза. — Если вы хотите, мы можем сделать перерыв, — предложил Трей. — Здесь недалеко как раз находится хорошая пекарня. Там и отдохнем, и подкрепимся. Сначала загорелось радостью лицо Эйса, потом Гримма, а вслед за ними и Дьюса, который стойко молчал, не выказывая усталости. Что скрывать и Рая была несказанно рада предложению Трея. Вместе ребята последовали за их провожатым, попутно обсуждая, что осталось купить и где можно это сделать. — Мне нужно будет зайти в аптеку. Далие нужно купить мазь для лечения колена, — пояснила девушка. — А что с ней случилось? — спросил Дьюс, который ни разу не виделся с Далией, впрочем как и Эйс. Вообще, мало кто видел Далию, все время сидящую в Ветхом общежитии. — Из-за того, что она перенапряглась при ходьбе и беге, она травмировала колено и оно опухло. Когда мы попали в медицинский кабинет, Глория выписала ей несколько лекарств для профилактики, но из-за того, что у нас тогда не доставало денег, мы его не могли купить. Поэтому это надо сделать сейчас, — Рая мягко улыбнулась. — Как можно повредить ногу тупо из-за долгой ходьбы? Она что, из могилы вылезла? Как можно быть такой слабой? — возмутился рыжий, который тут же получил в бок от Дьюса. — Невежливо так говорить, у каждого свои возможности и проблемы, — заметил он в свою очередь. — Да ты что! Ты думаешь, что я не понимаю? Я просто удивляюсь. Ну ты и душнила, — ответил, ухмыляясь, Эйс. И вот, он опять за свое, дразнит окружающих. И зачем это ему нужно? «А он, мятежный, просит бури, как будто в бурях есть покой». — Захлоп… — парень осекся на полуслове, уставившись куда-то вдаль. Рая проследила за его взглядом и наткнулась на группу молодых парней, их ровесников, идущих навстречу. Заминку заметили и другие. — Что-то случилось? — спросил Гримм. Натянув капюшон от толстовки так, чтобы он полностью скрыл лицо, Дьюс произнес голосом приглушенным и низким: — Ничего. Просто нежелательные знакомые. Пойдемте быстрее. — Как скажешь. Ускорившись, они спокойно миновали группу парней. При беглом взгляде на них, Рая не могла не отметить, что от них чувствовалась опасность. Не животная опасность, но такая, какую источают сборища диких и опьяненных мнимой властью подростков. Они вели себя слишком громко и нахально. Невольно девушка задержала дыхание, пока они проходили мимо. Выдохнув, она посмотрела на Дьюса. Тот тоже расслабился, хоть и не спешил снимать капюшон. Несмотря на залегшие тени на его лице, ей показалось, что в парне что-то изменилось. Слишком сильно для того, кто встретил просто «нежелательных знакомых». Тут было что-то более серьезное. Но Рая не будет лезть в это, пока Дьюс сам не захочет рассказать. Так и дошли они до пекарни в неловкой тишине, нарушаемой редкими восклицаниями восхищения Гримма. «У Кловеров», — красовалась деревянная надпись над входом в пекарню. Девушка на минуту задумалась не слышала ли она эту фамилию раньше. — Трей, ваша фамилия разве не Кловер? Названный усмехнулся и повел головой. — Да. — Так ты владелец этой пекарни? — изумился Гримм. — Не совсем так. Мои родители владеют сетью пекарен. Я же лишь потенциальный наследник. — А ты оказывается крутой чувак! — на слова кота Трей лишь тепло рассмеялся. — Да, а еще благодаря мне ты, Гримм, сможешь зайти с нами. — Что вы имеете ввиду? — поинтересовалась Рая. — Ты не знаешь? В общественные заведения запрещен вход демоническим зверям, даже если они с хозяевами, — пояснил Эйс. — Тьфу! — сплюнул Гримм. — И тут эта зараза! — А что ты хотел, тануки, что тебя все ждут с распростертыми объятиями? Ты же чуть что в истерику, и все в огне! Кто вообще захочет связываться с тобой? — парень бил по больному, кажется, совершено не заботясь о том, что чувствовал от его слов Гримм. Последний же замолчал, напрягаясь. Он несколько раз дернулся, видимо, желая ответить обидчику, но каждый раз останавливал себя. — Мы точно сможем взять его с собой? — решила уточнить девушка. Ей очень не хотелось видеть кота расстроенным, когда обнаружится то, что Трей ошибся, полагая, что для него сделают исключение. В груди заныло. Девушке было непонятно, отчего в этом мире так притесняли разумных существ, пусть и отличных от людей. Это сильно ранило ее, привыкшую к культу толерантности и гуманизма. — Думаю, да, — ответил Трей, задумавшись. — Если что, возьмем еду на вынос, Гримма не бросим на улице, — он сказал это, глядя коту в глаза, тем самым подбадривая последнего. Дружно, хотя один товарищ уж очень сильно выбивался из этого понятия, ребята вошли внутрь пекарни. В нос ударил аромат свежей выпечки, благодаря которому Рая поняла, что тоже очень голодна. Этот простой запах всколыхнул столько воспоминаний о прошлом, о былых прогулках с подружками, о побегах на переменке в ближайшую булочную, потому что в столовой еда была настолько плоха, насколько дорого стоила. Соня всегда просила Раю расплатиться за нее картой, чтоб не тратить наличку, а потом перекидывала подруге деньги с телефона. По какой-то причине она никогда не носила с собой собственную карту, предпочитая пользоваться чужими, просто перекидывая деньги за заказ тем, кто соглашался на подобное. Это было действительно забавно. А потом, закупившись булочками и напитками, они гуляли по стадиону, обсуждая домашнее задание по литературе. Какое-нибудь произведение вроде «Чистый понедельник» И.А. Бунина. Разговорившись, они забывали о звонке на урок и о престарелой сварливой учительнице, а вспомнив, на всех порах мчались в класс. Воспоминания одно за другим всплывали в сознании девушки. Она не замечала, как сокращалась очередь, как с Треем здоровалась сотрудница, как Гримму позволили присутствовать здесь. Даже заказ она сделала не сама, лишь кивнула на предложенное Треем и вернулась к размышлениям. Ей так не хотелось возвращаться в действительность. Ей было странно и непривычно даже называть это — то что было вокруг нее — действительностью, потому что как это вообще можно так назвать? Ведь ее настоящий мир, то где она родилась и выросла — все это совершенно не относится к месту, в котором она пребывала сейчас. Но факт оставался фактом — ее привычная реальность была в данную минуту настолько далеко от нее, что порою казалось, что все было сном, что она всегда жила в этом магическом мире, просто однажды собственный разум сыграл с ней злую шутку. Невозможность разума воспринять переход между мирами угнетала девушку. Злила и печалила. Она начинала сомневаться в себе, своей памяти, людях вокруг, в том, что есть правда, а что иллюзия. — Рая, ау, отзовись! — пытался воззвать к ней рыжик. Медленно и неохотно девушка вернулась к разговору, осматривая собеседников. Они казались обеспокоенными ее долгим молчанием. — Прошу прощения, просто крепко задумалась, — и вновь послала им фирменную обворожительную улыбку, призывающую окружающих молчать и не задавать лишних вопросов. Гримм залез к ней на ноги и начал тянуться к закускам, что стояли на столе. — Давайте уже есть! — воскликнул Гримм. — Рая, дай мне вон-то пирожное, — он указал лапой на маленькую корзинку из песочного теста, украшенную сверху заварным кремом и вишней. — С радостью! Вот только можно ли тебе есть сладкое? — осторожно спросила девушка. — Конечно! Я всеяден! — Ну что ж. Тогда держи, — она положила угощение в открытую кошачью лапку. Гримм тут же закинул все пирожное себе в рот. — М! М! М-м-м! — мычал в удовольствии он, на что все присутствующие улыбнулись. — Тогда и мы преступим к трапезе! Взяв в руки белоснежную чашку, девушка всмотрелась в рисунок сердца, созданный из пены. Латте заставил девушку вспомнить Далию, что не так давно выпросила у Глории девушкам по стаканчику кофе. Не сказать, что Рая любила его, скорее была равнодушна. Что нельзя было сказать о ее приятельнице, которая была помешана на кофе. Казалось, стоило Далие отведать сей напиток, она становилась совершенно другим человеком. Первый раз девушке даже показалось, что в стаканчике был вовсе не кофе, а алкоголь — так сильно оживилась и расслабилась Далия. Это было поистине удивительно. Подобные случаи только доказывали то, насколько люди разные и уникальные. Раисе нравилось встречать таких причудливых людей и сохранять их образы в своей памяти, подпитывая ими свое творчество. — Рая, не хочу показаться бестактным, но, если что-то тебя беспокоит, то ты всегда можешь рассказать об этом нам. Мы на твоей стороне, — заверил Трей, привлекая внимание девушки. Рая хотело было ответить, что все нормально, чтобы они не обращали внимание на нее, но ее действия предугадали: — И не говори, что все нормально! Мы это уже слышали! — пресек Эйс попытку отступления. Все же придется немного рассказать им о своих переживаниях. — Ладно. Дело в том… что я скучаю по дому? Да, я скучаю по дому. Здесь мне все кажется чуждым и инородным. Если честно, то я не понимаю, что здесь делаю, — она вытянула руки на столе, сжимая чашку. Парни переглянулись, выискивая в друг друге того, кто найдет правильные слова поддержки. — Разве тебя не выбрало Зеркало Тьмы для обучения? — Выбрало, но я сама никогда не хотела поступать сюда. Я даже о магии не знала, что уж говорить про обучение в магической академии… — Ого. Как ты могла не знать о магии? Где ты жила? — подал голос Эйс. «Думаю, им можно сказать о том, что я попаданка». — Вы не знаете таких мест. Я не из этого мира, — после этих слов все затихло, к еде никто не притрагивался, а Гримм остановился, так и не прожевав до конца пирожное. — Подожди, — Трей поправил очки. — Что ты подразумеваешь под «не из этого мира»? — То, что я не из этого мира. Я никогда не жила на этой планете, не знакома ни с одной из здешних стран. Я иномирянка. В моем мире нету магии, разговаривающих зверей, людей с таким ярким цветом волос, как у вас, Трей, или же таким цветом глаз, как у тебя, Эйс. Здесь очень многое отличается от того, к чему я привыкла. — Тогда как ты нас понимаешь? — спросил Дьюс. — Имею ввиду, если ты не из нашего мира, то не должна знать нашего языка. Это был интересный вопрос, на который Рая не знала ответа. Если честно, она даже не задумывалась об этом раньше. — Не знаю. Я просто понимаю. Вы звучите так, словно говорите на моем родном языке. — Никогда раньше не встречал подобного, — озвучил свои сомнения Трей. — Я слышал о возможностях перемещения между мирами, но всегда считал, что это станет возможным лишь в далеком будущем… А Зеркало Тьмы не может тебя отправить назад? — Нет. — Или же не хочет, — добавил Гримм к месту, будто считывая мысли девушки. — Поэтому директор поселил нас — меня и Далию — в Ветхое общежитие и дал нам возможность обучаться в колледже, пока мы не найдем возможность вернуться домой. — Эта история взрывает мне мозг! — пожаловался Эйс, ероша руками волосы. Ох, и не только тебе, парень. Рая все никак не может найти себе место от неведения. — Да… В это сложно поверить, — согласился Дьюс. — Но давайте не будем об этом, — попросила Рая. — Мы ничего не можем с этим поделать, поэтому давайте концентрироваться на том, на что мы можем повлиять. Например, на ремонте в Ветхом общежитии! — девушка плавно перевела тему в нужное ей русло. — Вы, к слову, — она посмотрела на Эйса и Дьюса, — еще должны будете помочь донести вещи до него, а потом, я надеюсь, смогу рассчитывать на вас в дальнейшем ремонте — она сложила ладони друг на друга, подставляя их под подбородок, пока на ее лице расплывалась победоносная улыбка. Кто же откажет такой очаровашке? Под мученические вздохи, девушка принялась за долгожданный полдник.