***
Чонгук выразил желание спать с Чимином, но чистить зубы всем вместе, у них с папой особый ритуал. Юнги уверенно кивнул, что да, у них своя схема. Пак просто покачал головой, сделал маску на лицо и сел на стиралку, чтобы посмотреть перфоманс от Минов. Ничего специфичного не произошло, просто под первую песню Шакиры те с упоением танцевали джигу дрыгу Джонни Деппа, не забывая чистить зубы. Ровно три минуты. Чимин считал. Это было забавно, он еле сдерживался от смеха, ведь на нем маска. А эти двое не стеснялись ржать на всю ванную и брызгать пастой. — Гук-а, иди переоденься, найди книжку в сумках, которую хотел, и почитай перед сном, хорошо? — уже умытый ребенок яростно закивал отцу головой и поспешил из ванной, прикрыв за собой дверь. Юнги же принялся стирать их брызги от пасты, а потом стал бездумно умываться холодной водой, но вскоре закрыл кран и под удивленным взглядом Чимина просто рухнул на пол возле ванной и откинул на нее голову, а из глаз мужчины покатились слезы. Младший не трогал его, просто снял маску, выкинул ее, размазал эмульсию по лицу и аккуратно присел рядом. Он давал время прийти в себя. Через пару минут старший резко выдохнул и вернул голову в вертикальное положение, а потом стал стирать дорожки от слез. — С той ночи, — хрипло начал Юнги, не глядя на Пака, — он впервые позвал меня на наш ритуал. Чимин в голове начал считать и поразился — он знаком с Минами почти два месяца. И ровно столько старший не видел дурашливость и смех с улыбкой своего сына. Понятно, почему его так пробрало. В младшем тоже что-то вызвали эти танцы Гука, но Пак с ним не каждый день, все равно ощущал его как обыкновенного ребенка, который часто улыбается и смеется. — И он смеялся, тихо, но все же, — пробормотал Юнги, а потом повернул голову к Чимину и вперился в него взглядом. — Почему? Ему же стало хуже. Что происходит? И Пак понимал вопросы старшего, он бы с удовольствием ответил, но его пугает вывод, который крутится в голове. Он не готов к такому, точно нет. — Я... я не знаю, — тихо ответил младший, смотря на Мина в ответ. — Не знаю, я опирался на свой опыт и опыт уже взрослых полноценных людей, я не совсем понимаю, как это работает у Чонгука. — Но у тебя есть предположения, — уверенно сказал Юнги, потому что видел, как побледнел Чимин. Что-то точно крутилось у него в голове. — Возможно, только возможно, — медленно начал Пак, стараясь правильно подобрать слова, — он ощутил себя в комфорте. Полноценном. Старший опустил взгляд и стал перебирать факторы комфорта для своего сына. Он стал водить глазами по комнате, оформлению, но в конце концов наткнулся взглядом на доктора рядом с собой. Мин удивленно вскинул брови, на что Чимин печально кивнул. — Почему ты считаешь это чем-то плохим? — с грустью спросил Юнги, ему не хотелось быть обузой для Пака, но выходило так, что тот не готов к их постоянному присутствию в своей жизни. — Ну, ты же не знаю... не планировал жить в другом месте? Не предполагал, что тому будет комфортнее с кем-то, помимо тебя? — как-то зашуганно пролепетал доктор, на что старший удивленно фыркнул, поймав на себе из-за этого возмущенный взгляд. — Ты лечишь детей, потому что сам ребенок, мм? — за это высказывание Мин получил ладошкой по плечу, что заставило его улыбнуться. — Я рад, что моему сыну хорошо, что бы для этого не понадобилось, я бы тебя и в клетку запер, насильно увезя с собой, если бы пришлось. Просто я не уверен, что ты готов к подобному, что хочешь этого. Мы тебе грубо говоря никто… — но тут Чимин его перебил. — Эй, вы мои друзья, — уверенно воскликнул Пак. — Ну, или как там это называют. Близкие? Короче, не никто. — Юнги от таких слов заулыбался как безумный, но вовремя убрал такой оскал, потому что внезапно младший посмотрел ему в глаза, — да, я точно не готов к такой жизни, мне страшно и некомфортно, но я хочу помочь, я не против видеть вас каждый день. Особенно, если это сделает Гуку легче. Просто иногда я буду... отстранен, мне нужны передышки в общении, это ничего? — почти испуганно спросил Чимин, опустив глаза. — Боже, ты точно не ребенок? — закатил глаза Мин, за что получил тычок в бок, — я тоже не особо социален, у меня и друг-то один, Джин, да и Чонгуки сейчас больше занят не общением, даже не гуляет. Поэтому просто говори ему об этом, он понимающий. Я знаю, что ты беспокоишься о нашем комфорте, но это твой дом. И на этих словах их прервал звук открывающейся двери, на которую оба сразу перевели глаза. — Мы идем спать? — пробормотал уставший воробушек на пороге ванной. Мужчины синхронно поднялись с пола и закивали, на что ребенок схватил их за руки и повел в спальню хозяина дома, куда уже притащил подушки с дивана. — Чонгук, а зачем тут подушка Юнги? — аккуратно уточнил доктор степень нарушения своего личного пространства на сегодня. — Он с нами полежит, почитает мне сказку, а потом уйдет. У него просто спинка больная, — объяснил ребенок и с разбегу запрыгнул на центр постели. Пак на это просто покачал головой и вошел в комнату, но его остановила чужая рука на локте. — Ты же не против? — слишком серьезно спросил Юнги, крепко его держа, заставляя смотреть в глаза. — Я не против, чтобы ты почитал ему, но… — Чимин запнулся. Ему некомфортно вообще с кем-то в кровати, даже с подушкой, с Оки они просто случайно отключались, а тут другое дело. — Все в порядке, даже если ты уснешь раньше него, я уйду, ладно? — старший неожиданно взял его за обе руки, но потом одумался и отступил на шаг, вызывая у младшего улыбку. — Хорошо, идем, он уже на нас странно смотрит, — прошептал Пак, теперь самостоятельно утягивая Мина в комнату, где их ждал его сын.***
Проснулся Чимин в 7:03, у него выработан режим, даже если он ночами не спит, всегда рано встает. Поэтому Пак аккуратно выбрался из постели и посмотрел на спящего мальчишку. Чонгук развалился на животе звездой и сопел в подушку, ему точно было комфортно ночью. Чимин спит в одной позе и не вертится, поэтому они друг другу не мешали. Это хорошо. С такими мыслями Пак тихо поплелся в ванную. Утренние процедуры у него стали ритуалом: почистить зубы, читая новости, умыться и нанести маску, а потом полоскать рот специальным средством. Маску надо держать пятнадцать минут, поэтому он пошел ставить чайник и выбирать, что приготовить. С утра он обычно ест что-то сладкое и калорийное перед прогулкой, но сейчас у него гости, которых надо накормить, поэтому надо совместить привычное с чем-то новым. Выбор пал на панкейки, их можно шоколадом полить, достаточно сладко. Чимин выложил все нужные продукты и погуглил рецепт, чтобы запомнить дозировки, а потом выпил нужные витамины. У него с утра целая горсть набирается, еще и растворить надо на две чашки витамин С и группы В, поэтому он оставил чашки с щипучками на кухне, а сам пошел снимать маску. Когда он вернулся, уже можно было пить витамины, поэтому он быстро залил в себя не самые приятные растворы, а потом уже принялся за готовку. Для этого он сходил за телефоном и наушниками, включил утреннюю подборку песен и, пританцовывая, начал замешивать тесто. Когда Пак сделал последнюю порцию и достал тарелки, то чуть не заорал, когда обернулся и увидел за столом Юнги, который за ним, видимо, наблюдал. Чимин достал наушники и поставил посуду на стол, после чего осуждающе посмотрел на Мина. — Ты был так увлечен, что я не захотел тебя отвлекать, — оправдывался сонный и безумно помятый Юнги, лениво потирая глаза. — Боже, тебе простительной это сейчас, только потому что ты милый с утра, — проворчал не так громко Пак, но Мин ему улыбнулся, поэтому психотерапевт грозно указал ему на ванную, — умывайся и чисти зубы, я пока сына твоего разбужу. Юнги не стал перечить, просто сверкал своей нежной улыбкой по дороге в ванную, пока Пак смотрел ему вслед. Чимин просто покачал головой и пошел в свою спальню, чтобы разбудить мальчика, уже пора. Чонгук так и лежал звездой на постели, его поза опять заставила психотерапевта умилиться. Пак сел рядом с ребенком на кровати и аккуратно потрепал его по плечу. Мальчик что-то проворчал и перевернулся, приоткрыв глаза. — Чимини-хен? — сонно поинтересовался Чонгук, с удивлением рассматривая психотерапевта перед собой. — Пора вставать, завтрак готов, нам еще твоего папу на работу провожать, — проворковал Чимин, поглаживая мальчика по растрепавшимся волосам. — Угу, — сонно ответил ребенок, а потом все же открыл глаза и серьезно посмотрел на Пака. — Мне сегодня впервые не снились кошмары. — Я рад, — с улыбкой ответил Чимин, содрогаясь внутри. Ребенка каждый день мучают кошмары, он знал это, но хмурые бровки Чонгука всегда вгоняли его в тоску. — Да, но все равно... тянет что-то в груди болезненно, — тихо прошептал мальчик, переводя взгляд на стену с набросками. — Это естественно, но я постараюсь сегодня тебя отвлечь, посмотришь на мой быт, — предложил Пак, стараясь уже сейчас перевести внимание Чонгука от боли внутри. — Хорошо, — мальчик немного натянуто улыбнулся, — тогда я умываться. — с этими словами ребенок выполз из постели, а потом медленно поплелся в ванную к отцу. Вышли оба Мина довольные и чистенькие через минут десять, Чонгук был на руках Юнги и тискал его за щеки, а старший что-то бурчал на это, но позволял сыну продолжать измывания, просто покорно неся его на кухню. — Чонгук-а, — мягко позвал Чимин, отвлекая ребенка от увлекательного занятия, а Юнги облегченно выдохнул, кивая Паку за спасение. — Тебе поливать панкейки шоколадом? — О-о-о, папа давно не делал панкейки, — радостно воскликнул мальчик, посмотрев на стол, а потом спрыгнул с рук отца, напугав того немного. — Конечно с шоколадом, еще спрашиваешь, хен! Взрослые с умилением смотрели на скачущего активного мальчика, а потом перевели взгляды друг на друга и улыбнулись. Пока они справляются.***
Чонгук был в шоке от программы на день. Он не верил, что Чимин имеет такой интересный быт, но Пак показал ему фотографии набережной, которые делает каждое утро и отправляет в чат Хоби и Оки, это их традиционное пожелание доброго утра, чтобы банально не писать каждый день. Как только Юнги уехал, Чимин предложил мальчику покататься на электросамокатах по набережной недалеко от его дома. Или на велосипедах, их можно арендовать, что он обычно и делает по утрам. Чонгук загорелся идеей с самокатами, потому что никогда не катался на них, поэтому впереди психотерапевта летел в сторону реки, которая находилась в пешей доступности от дома Пака. Прогулка мальчику понравилась, они сделали много фотографий и самые дурашливые отправили Юнги и друзьям. Мин даже позвонил и пожаловался, что тоже хочет так беззаботно гулять, а не торчать в офисе, на что Чимин и Гук злорадно посмеялись и отключились. Дальше по программе была зарядка. Точнее так думал Чонгук, пока Пак не устроил бешенный марафон на час. Отжимания, скакалка, растяжка, гантели, пресс и остальные прелести спорта не завлекли Гука, поэтому он просто наблюдал за хеном, не понимая, как в таком тонком человеке может быть столько силы. После спорт-минутки (часа), они второй раз быстро позавтракали, а потом Чимину тоже было пора на работу. В течении рабочего дня Чонгук читал книгу в приемной у Пака, потом к трем психотерапевт отвез его в танцевальную студию на занятия, а сам вернулся в офис. Встретились они в итоге вечером уже все вместе за ужином, который приготовил Пак. Все были уставшие, поэтому вечер был очень тихий и спокойный, но перед сном Чонгук прижался к Чимину, после того, как Юнги, дочитав главу на ночь, ушел, и тихо заговорил: — Знаешь, спасибо, — Пак еще не до конца осознавал за что его благодарят, но крепче прижал к себе мальчика и погладил его по волосам. — Я понял, что моя жизнь зависит от моего отношения к ней, а не от событий. Как бы ни было больно, но благодаря Джэ, — голос мальчика дрогнул, он впервые произнес имя своего истинного со момента смерти того, Чимина восхитила его сила воли, Гук даже не плакал, а психотерапевт до сих пор без слез не может говорить о Тэм-и, — мы с папой встретили тебя. И мы счастливы. Спасибо, Чимини-хен. Пак уже упоминал, что ненавидит долбанную осознанность у детей, которые пережили слишком много говна? Так вот, его мнение не поменялось, Гуки слишком рано прохавал суть всей жизни. Кто-то бы сказал радоваться, но психика ребенка к подобному не готова, теперь мальчику всю жизнь бороться с последствиями. Но он готов и справится, Чимин рад, что хотя бы в нем мальчик нашел свою надежду.***
Чимин впервые был так взволнован поездкой куда-то. Для него вообще не свойственно волнение, но почему-то совместная вылазка в кукольный театр заставляла его нервничать и дергаться весь день на работе, а потом и дома, пока он выбирал, что подойдет из одежды для такого мероприятия. Решив, что бежевый всегда актуален, да и идет оливковой коже психотерапевта, он погладил кремовую рубашку и брюки на два тона темнее, отрыл в шкафу коричневые лоферы еще со студенческих времен и уже минут тридцать выбирал серьги, потому что не понимал, стоит ли выделяться в кукольном театре среди семейных пар с детьми или у них другой случай и они идут как отец со своим другом и ребенком. Чимин не понимал, в какой момент начал волноваться по поводу их с Юнги статуса. С Хосоком и Оки он никогда не задумывался о подобном, не важно, шли они все вместе или по отдельности. В итоге вместо выбора украшений Пак сидел на диване и вел внутренний диалог с собой, чтобы проанализировать свои мысли и переживания и во всем разобраться. Раскладывал самого себя по полочкам, грубо говоря. И вывод ему на ум пришел только один — ему нравился Юнги. Прям в том самом смысле нравился, в котором никто и никогда, даже Тэмин, он тогда еще не созрел до нужного возраста. И это должно было чертовски напугать, но Чимин понимал, что у них все взаимно, Юнги не скрывал свои чувства и достаточно открыто выражал свою нежность и привязанность к Паку. Чимин видел все взгляды старшего, его намеренные прикосновения, попытки дотронуться до Пака, неосознанные поглаживания по ногам и рукам во время совместных просмотров фильмов, объятия вместе с Чонгуком перед сном, забота, которой старший укрывал. Помогал убираться, готовил по мере возможностей, забирал с работы, вывозил их с Чонгуком развеяться, слушал и слышал Чимина. Тот как-то упомянул, что ему нравится помечать стикерами моменты в книгах и у него они закончились, а вечером Юнги вернулся из магазина с продуктами, и перед сном Пак увидел на тумбочке у кровати шесть пачек разноцветных стикеров. Это умиляло и трогало достаточно черствого Чимина. Юнги легко считывал настроение психотерапевта, подстраивался под него, покупал вещи для быта, когда те заканчивались, например, пасту, гель для душа, средство для ухода за кожей, хотя у них все было индивидуальное, но Чимину Мин тоже покупал. Чистил обувь по вечерам всем им, ухаживал за ней. Напоминал взять зонтик или перчатки. Просто окутал уютом и заботой, хотя ничего и не менял в быту Чимина, просто само нахождение в жизни Юнги младшему нравилось и было комфортным, ненавязчивым. Долгие размышления прервал щелчок замка входной двери, значит, старший вернулся, чтобы забрать Чимина, взять более деловые вещи для сына и поехать за Чонгуком, у которого скоро закончится тренировка, чтобы потом уже всем вместе направиться в театр. С осознанием своих чувств младшему стало как-то легче, он спокойно выдохнул и принял все свои загоны, решил, что будет действовать так, как чувствует, смысл бегать от самого себя, если можно просто остановиться и наслаждаться всем, что происходит. Поэтому психотерапевт просто настроился на приятный вечер и пошел встречать Юнги с работы.***
Главной неожиданностью в жизни для Чимина стало то, что он возбуждается от Юнги, от его иногда долгих взглядов и неоднозначных прикосновений. Они не обговаривали границы своих отношений, но уже даже Пак ощущал, что пора, а то слишком уж они фривольно себя ведут перед Гуком, так не совсем можно, об этом им тоже еще стоит поговорить. Но инициатором разговора в итоге стал не он. Чонгук был еще в студии, сегодня у Чимина и Юнги выходной. Они просто отдыхали в зале: Юнги готовил что-то на кухне, а Пак читал, валяясь у дивана на полу. Как-то слишком внезапно старший оказался рядом и кашлянул, привлекая внимание Чимина, поглощенного сюжетом одной из книг Дугласа. — Надо поговорить, — спокойно пояснил Мин, а младший понимающе вздохнул и закрыл книгу, положив закладку. Он знал, о чем будет разговор, почти не переживал, но… что, если не выйдет? Как потом с Гуком общаться спокойно, чтобы ребенок не разрывался меж двух огней. Юнги прав, им реально надо поговорить. — Хорошо, конечно, — Чимин поднялся и пересел на диван, развалившись рядом с Мином, а потом вообще положил голову ему на плечо, прикрыв глаза. — Ты мне нравишься, — достаточно спокойно оповестил Юнги, смотря прямо на Пака, но тот не открывал глаза. — Знаю, — честно ответил Чимин, пытаясь понять, как сформулировать свои мысли более понятно. — Как партнёр, я влюблен в тебя, — не принимал отсутствие реакции за ответ Мин, настаивая на разговоре. — Я знаю, Юнги, — Пак устало выдохнул и повернулся к нему, открыв глаза, внимательно разглядывая чужое хмурое лицо с нотками непонимания — Окей, ладно. Я понял, что ты не удивлен. И ты ответишь мне что-то на мои чувства? — немного раздраженно уточнил Юнги, сверля его в упор глазами. — Да, отвечу. Ты знаешь о моей ситуации. Я не боюсь любви, но не могу ее гарантировать. Ты, возможно, привлекаешь меня физически, я никогда не чувствовал возбуждение не механически, поэтому такое уже о многом говорит, мне нравится твой сын, ты, мы гармоничная пара, но я не уверен, что смогу дать тебе столько же чувств, сколько ты мне. — И тебя это угнетает? — удивился Юнги, мило хлопая ресницами в недоумении. — Мы взрослые люди, я не ищу взрывную любовь и яркие эмоции, меня устраивает то, что сейчас между нами, но ты меня привлекаешь и я бы хотел попробовать чуть больше. С тобой. — А если ты устанешь? От меня, от того, что отдача не такая сильная? Я ничего не могу гарантировать. Но не хочу терять Гуки, я привязался к нему, — более тихо продолжил Пак. — Только к нему? — с сарказмом уточнил Юнги, но чувствовались нотки неуверенности в его голосе. — Ну, он от меня гипотетически не может отказаться, потому что ничего от меня не будет ждать кроме того, что я уже даю, — попытался донеси свои мысли Чимин, немного отодвигаясь от Мина, вызвав этим разочарованный вздох у того. — С чего ты взял, что мне от тебя что-то нужно? Я хочу просто заботиться и дарить любовь, мне хватит твоих улыбок и счастливого сына. И спокойствия, которое между нами, — пояснил свои эмоции Юнги и все-таки придвинулся опять ближе к Чимину, но не касался его, давая личное пространство. — Хорошо, если ты уверен. Меня тянет к тебе, честно, просто это… Немного пугает. — Я сам в ужасе, но даже если мы расстанемся, это будет мирно, Чонгук останется в твоей жизни, я тоже. Все будет хорошо, — увещевал его Юнги, положив ладонь на бедро психотерапевта. — Я могу сделать тебе больно, — сделал последнюю попытку Пак. — Знаю, я тебе тоже. — Ты... боже. Хорошо. Я сказал все, что хотел. Ладно, иди, пожалуйста, сюда, — Чимин нетерпеливо притянул его за ворот рубашки и прильнул к чужим губам медленно и осторожно, готовый быть отвергнутым. Будь что будет, он обещал себе попробовать, он пробует. Человека более подходящего он не найдет, да и не хочет. Юнги довольно и мелодично выдохнул, притягивая его к себе ближе. Чимин почувствовал в себе смелость углубить поцелуй, приоткрыл рот и на пробу мазнул языком по чужим губам, а потом проглотил стон, когда Юнги горячо выдохнул через нос и с удовольствием сплел их языки в хаотичном танце.***
После долгого раздельного душа (оба чистились специальной насадкой, решив, что они пока не уверены в позициях) Юнги достаточно оперативно довел их до кровати и очень заманчиво уселся на нее, не стесняясь раздвинув ноги. — Как ты предпочитаешь это сделать? — спокойно спросил мужчина, за ягодицы притягивая к себе Пака. — М-м-м, мне нравится, наверное, все, что может мне предложить партнер, но я достаточно восприимчив к боли, — честно ответил Чимин, погружая пальцы в чужие длинные вихры, чтобы легонько за них потянуть, как и давно тайно мечтал. — Что насчет двойной растяжки? — неожиданно предложил Юнги, а Пак аж замер в изумлении. Он никогда такого не делал, да и вообще сексом он особо не занимался последние года три-четыре, но звучало заманчиво. Это будет очень интимно и поможет им сблизиться и расслабиться быстрее. — Я всеми конечностями, как ты видишь, за, — шокировано ответил Чимин, когда на свои же фантазии его член дернулся. Боже, он уже возбужден. Такого никогда не было. — Только слушай, я никогда не занимался сексом не с механическим возбуждением и с чувствами, поэтому сейчас ты будешь у руля, хорошо? — на всякий случай решил предупредить Чимин, когда Юнги отполз на коленях к изголовью кровати, за руки ведя за собой Пака, чтобы тот тоже подполз к нему на коленях. — Хорошо, конечно, если что, я буду направлять тебя, — тихо нетерпеливо пробормотал в самые губы Юнги, прижимаясь всем собой к Чимину, протираясь о его живот членом, чем вырвал из Пака стон неожиданности. Чимин не понял, в какой момент на его руке оказалась смазка, он был слишком увлечен выцеловыванием ключиц Мина, но, когда почувствовал как чужие пальцы начали кружить у его прохода, понял, что ему стоит делать. Смазанные пальцы оказались между ягодицами Юнги, Чимин медленно повторял за действиями мужчины, поочередно погружая пальцы по фаланге в него, чувствуя то же самое в себе. Это было странно, необычные ощущения, безумно непривычные, но ужасно возбуждающие. Они буквально вылизывали друг другу рот и медленно растягивали друг друга. Когда Юнги пристроил второй палец, то Чимин болезненно зашипел, поэтому мужчина отступил, но сам Пак принял это за сигнал к действию, поэтому аккуратно погрузил второй палец в мужчину, проворачивая их против часовой стрелки. Мин же решил второй рукой медленно водить по члену Чимина, погружая все-таки в него следующий палец. Так получилось проще и лучше, Пак буквально стонал ему в рот, а Юнги просто проглатывал эти очаровательные звуки и сам дышал все громче и отрывистее. Чимин хаотично крутил пальцами в Юнги в разные стороны и углы, пока не почувствовал, как мужчина в его руках вздрогнул как от разряда тока. Он снова двинул рукой в том направлении и нащупал тот самый бугорок, а потом стал несильно гладить его, параллельно вклиниваясь третьим пальцем в Юнги. Мин в итоге не выдержал и двумя руками схватился за бока Чимина, а потом медленно подвинул того к стене и усадил так, чтобы аккуратно забраться на чужие бедра притом, чтобы Пак ни в коем случае не вытаскивал из него пальцы и не прекращал ими плавно и легонько двигать и давить на нужное место, посылая волны удовольствия по телу Юнги. — Еще, еще, — шептал Мин, пока активно самостоятельно насаживался на пальцы Чимина, чтобы увеличить давление изнутри, но у него не получалось из-за чего он разочаровано хныкал в чужой рот, буквально выпрашивая все, что ему могут дать. — Ты знаешь, что делать, чтобы самому это контролировать, — слишком томно и обольстительно для неопытного человека прошептал Чимин, прикасаясь второй рукой к члену Юнги, чтобы заставить того почти проскулить и согнуться немного от всех ощущений в теле. Мин резко притормозил и остановился, а потом будто пришел в себя и потянулся назад за смазкой, чтобы быстро смазать член Чимина и начать аккуратно на него насаживаться, пока Пак облизывал его соски и периодически шипел от приятных ощущений. Не сразу, но ягодицы Юнги в итоге прижимались к бедрам Чимина, а они, оба мокрые от пота, прижимались лбами друг к другу. — Я настолько хочу доставить тебе удовольствие, что мечтаю, чтобы ты тоже оказался на моем месте, — прошептал в чужие губы Чимин, гладя Юнги по спине. — Мы сделаем это, чуть позже, — отозвался Юнги, а потом медленно стал водить бедрами по кругу, чтобы найти более удобный угол, параллельно глубоко целуя Чимина, давая грязно с огромным количеством слюны посасывать свой язык. Чимин буквально смаковал каждую секунду их секса, а потом его сознание немного притупилось, потому что Юнги стал буквально скакать на нем, гонясь за своим удовольствием. Пак чувствовал, что надолго его не хватит, поэтому стал быстро надрачивать Мину рукой, которая все еще была в смазке, которую он буквально размазывал неосознанно все это время по всему Юнги, но было так плевать на это, пока его слух улавливал тихие басовитые отрывистые стоны мужчины. Сил у Мина было много, но Чимин уже чувствовал, что хочет поскорее кончить, поэтому стал сам рывками двигаться навстречу толчкам Юнги, из-за чего они двигались быстрее и простата Мина стимулировалась чаще, рука Пака на его члене тоже ускорилась. Неожиданно, но Юнги кончил раньше, причем так резко и внезапно, будто сам не ожидал, но он продолжал двигаться на Чимине, которому понадобилось буквально пару рваных толчков, чтобы переступить черту оргазма. Они рвано дышали друг другу в губы и продолжали коротко целоваться, а потом Чимин аккуратно снял с себя Юнги, уложил того на лопатки и решил сделать то, о чем иногда думал. Да, он думал о сексе, но с абстрактным человеком, к которому будет много чувствовать. Ему было интересно, захочет ли он касаться губами всего тела такого индивида. И сейчас он осознал, что хочет, очень хочет попробовать свою сперму из ануса Юнги, которая смешалась там со смазкой с ягодной химозной отдушкой. Юнги не сопротивлялся, когда Пак скользил губами по его телу, аккуратно лизнул ямочку его пупка, потерся носом о лобок с небольшим количеством жестких волос, но когда Чимин кончиком носа отодвинул член Юнги в сторону и приподнял его бедра, чтобы рассмотреть его ТАМ, то Мин смутился. — Стой, — тихо прошептал Юнги, понимая, что ему нужна секунда передышки, иначе он просто не выдержит чего-то такого горячего. Все слишком… слишком для него. — Ты против, чтобы я вылизал тебя? — тихо уточнил Чимин, а Мин подавился слюной на слове вылизал. То есть он не просто смотреть собрался?! — Для человека без особого опыта ты слишком… — Юнги не мог подобрать слов. — Много хочу? — как-то бесцветно уточнил Пак, убирая руки от бедер Мина, но тот резко спохватился и вернул его ладони обратно, а потом сам же немного приподнял ноги, открывая обзор получше, чувствуя, как из него течет. — Нет, просто слишком открыт и любопытен, — выдохнул Юнги, видя, как Чимин залип на его анус из которого вытекала сперма, если он его немного расслаблял. — Мне с тобой комфортно и я хочу попробовать все, — просто ответил Чимин и опустился грудью на простынь, демонстрируя Юнги идеальный прогиб. Мин даже не успел насладиться мыслью о чужой растяжке, как застонал от чужого языка буквально в своей заднице. Чимин пару раз толкнулся в него, покрутил немного языком внутри, а потом вышел и причмокнул губами. — Слушай, в этом что-то есть, — отозвался Пак, пальцами втирая свою сперму в морщинки около дырочки Юнги. — Блять, в этом много всего есть лично для меня, — прошипел Юнги, почувствовав, как начал возбуждаться. — Правда? Любишь римминг? — удивился Пак, так и не убрав руки от ягодиц Юнги, медленно их жамкая. — Настолько, что хочу, чтобы ты сел мне на лицо, — неожиданно даже для себя сказал Юнги, но его тело отреагировало на это волной возбуждения. — Звучит заманчиво, мне нравится, — ответил Пак, и его взгляд аж потемнел немного. Чимин медленно улегся на Юнги всем телом и поцеловал его, шаря руками буквально по всему его торсу, не зная, за что зацепиться, а потом все же начал устраиваться над чужим лицом, перекидывая ноги так, чтобы упираться руками на грудь Юнги. Пак не знал, как сделать это правильнее, поэтому лишь немного опустился вниз, чтобы дать Мину самому отрегулировать, как ему следует расположиться. Юнги сжал его ягодицы руками и притянул ближе к себе, а потом прямо в них властно пробормотал. — Когда я говорю сесть мне на лицо, я имею в виду сесть на него как на стул, я буквально хочу задыхаться между твоих ягодиц, поэтому не стесняйся, — и Юнги буквально заставил перенести как минимум половину веса Чимина на свое лицо, а потом стал целовать его дырочку и обсасывать кожу вокруг. Чимину неожиданно очень понравилось, он буквально хотел объездить Мина, его язык так умело и хорошо двигался в нем, с силой надавливая на уже немного растянутые стенки. Вскоре Пак почувствовал как к языку присоединились чужие пальцы, по одному и медленно, вскоре в нем двигался язык Юнги и в противоположную сторону два его пальца, ударяя через раз по его простате, а тело Чимина постоянно дергалось от этих толчков, неосознанно соскакивая с чужого лица, но другой рукой Юнги его постоянно направляли назад. Это было просто невъебически прекрасно, Пак аж всхлипывать начал, а потом тихо попросил — Юнги, трахни меня, пожалуйста, я хочу это почувствовать, — Чимину пришлось сказать это несколько раз, чтобы Мин все же его услышал и простонал прямо ему в задницу от таких горячих и грязных слов. Это он сделал сдержанного и осторожного Чимина таким нетерпеливым. Мин резко похлопал Чимина по правому бедру, призывая выпустить себя из таких приятных тисков, сам сел и притянул Пака к себе. Чтобы долго и со вкусом его целовать, пальцами немного царапая плечи от нетерпения. Они оба опять возбуждены. — Как ты хочешь это сделать? — все, что спросил Юнги, лаская руками его торчащие соски. — Может попробуем сзади? — слишком невинно предложил Пак, сразу же устраиваясь в коленно-локтевую. — Ты решил сразу за раз всю Камасутру испробовать? — простонал Юнги, сразу же прижимаясь пахом к чужим ягодицам и устраивая руки на чужой тонкой талии. — Почему бы и нет, раз сил у обоих хватает, — пробормотал Пак, но был прерван своим же стоном, потому что Юнги потерся членом между чужих немного влажных ягодиц. — Все, что захочешь, — пробормотал Юнги, ища глазами по кровати смазку, чтобы заново проверить степень растяжки Чимина, а потом смазать свой член. — Говори со мной, хорошо? — уточнил Мин, дождался чужого кивка и только потом стал погружаться головкой члена внутрь Пака.***
Чимин чувствовал себя разбитым, но довольным донельзя. Он стоял в чужих крепких объятиях в душе и просто наслаждался моментом. Он о таком даже мечтать не мог, а сейчас ощущает себя в руках Юнги так надежно и правильно, что вызывало приятный трепет внутри. Старший уже помыл их обоих, они зацеловались, а теперь просто покачивались под горячей водой и отходили от нового совместного опыта. Но Чимин знал, что один момент они еще не обсудили, только это его сейчас тревожило, и то, не так сильно, потому что его тело максимально удовлетворено, оказывается такого тактильного контакта ему не хватало, что незнакомо и удивительно. Все-таки к старшему он испытывает что-то гораздо сильнее симпатии, никогда бы психотерапевт не подумал, что может вести себя в постели ТАК. Так открыто, грязно и развратно. Но он рад, что партнер у него такой отзывчивый и принимающий, этот новый опыт для Чимина прошел прекрасно. Но им нужно обсудить последний момент: — Я не уверен, что мы должны говорить что-либо Чонгуку о нас, — поделился своими мыслями Пак, чуть отодвигаясь от Юнги, но не разрывая объятий. — Он у меня толерантный мальчик, сможет принять нас, — уверил его старший, не собираясь сейчас сосредотачиваться на чем-то серьезном, но выражение лица психотерапевта насторожило его. — Я не об этом. Просто… он же с трудом смотрит на пары, ему тяжело до сих пор, — попытался объяснить Чимин, параллельно описывая их успехи в терапии и состояние мальчика, они редко это обсуждают, потому что все изменения происходят плавно и не совсем заметно для Юнги иногда. — Да, мы все вместе справляемся, но не тебе он через ночь просыпается и рассказывает кошмары, потому что его тошнит от чувств внутри. Я не уверен, что он готов, нужно как-то правильно это преподнести, — Пак начал судорожно пытаться собраться опять в строгого психотерапевта, но поглаживания Юнги его немного отвлекали от этого. — Хорошо, Чимин, не зацикливайся на этом, — старший говорил ласково и с огромной долей понимания, призывая врача немного расслабиться и отпустить ситуацию. — Я сам могу с ним поговорить, посмотри на меня, — не сразу, но Чимин поднял свой взгляд, переставая вариться в своих размышлениях. — Вот так, умница. Теперь поцелуй, — это вызвало улыбку у младшего, но он с удовольствием выполнил просьбу. — Да, сейчас я кое что скажу и продолжим, — нехотя прервал эту ласку Мин. — Он примет нас в любом случае. Даже если вдруг сейчас что-то произойдет или в ближайшее время он будет зол, или кто-то подкинет ему глупую идею и она заест у него — он всегда будет любить тебя и меня, не откажется от нас полностью, потому что он же наш Гуки, да? Я понимаю, что ты очень переживаешь, но ты сам говорил, что и у тебя, и у моего сына просто не совсем стандартные проблемы, а так сложности бывают у всех, м? — с улыбкой произнес Юнги, чмокая застывшего в недоумении Пака. Оказывается, ему нужна была просто поддержка, давно он не испытывал облегчения такого масштаба. Старший и правда смог его успокоить. — Я, кажется, люблю тебя, — все, что смог на это выдать Чимин, а Мин замер и гулко сглотнул, не понимая, чем он такое заслужил. — Чимин-и, — тихо-тихо отозвался Мин, во все глаза глядя на Пака. Он выглядел таким потерянным, что доктор смог только мечтательно выдохнуть и потянуться к своему мужчине за целомудренным поцелуем. Он и так знал и чувствовал, что его безумно сильно любят. Они справятся. Вместе уж точно.