Возмездие низвергнутых Архонтов

      Ещё никуда Люмин так не спешила. Её тело дрожало от волнения, а дыхание перехватывало, прочными тисками сдавливая грудь. Она жадно глотала какой-то пустой воздух гостиницы, не спуская с лица блаженную улыбку. Лифт почему-то был сломан, и ей пришлось подниматься по бесконечной лестнице. Девушка быстро переставляла ноги с одной скрипевшей ступеньки на другую, не желая останавливаться, даже когда дыхание окончательно сбилось.       Вбежав в просторную трапезную, Люмин бросила взгляд на столик, где когда-то имела возможность видеться с Сяо каждое утро. Теперь на их местах сидели её друзья. Девушка помахала им уставшей рукой, а они ответили каким-то неоднозначным приветствием. Люмин решила позже выяснить, в чём причина их растерянного лица. Её сердце не желало и на миг остановиться, мечтая как можно скорее увидеть того, по кому так скучало.       Поднявшись на этаж регистрации, Люмин проскользнула взглядом по стойке. Верр Голдет на месте не было, как и её кошек. Этаж вообще пустовал, лишь где-то на балконе кричал журавль.       Пролетев последнюю лестницу, девушка остановилась у чуть приоткрытой двери. Люмин глубоко дышала, её покрасневшее лицо покрылось испаринами, но глаза сияли от предстоящей встречи. Она осторожно толкнула дверь и очутилась в пустой комнате. Никаких вещей в ней не было, лишь голые стены и исшарканный пол. Девушка не обратила на это ни малейшего внимания, её взгляд упал на крепкую спину юноши. Он стоял на небольшом балконе своей комнаты, облокотившись на перила.       Не в силах сдержать горячие чувства, Путешественница миновала пустую комнату и крепко обняла Сяо сзади. Он пошатнулся и охнул.       — Люмин? — надрывно вырвалось из него её имя, и он обернулся.       Его какое-то живое, совсем не такое, какое она видела в последний раз лицо озарилось широкой улыбкой. Он обнимал девушку, жарко целовал в лоб, щёки, губы, говорил слова любви и, приподнимая своими мощными руками, кружил в воздухе. Такой счастливой Люмин не чувствовала себя уже очень давно.       — Я так скучал.       — Я тоже очень скучала. Мне тебя ужасно не хватало.       Сяо так крепко обнял девушку, что ей стало трудно дышать, но и она не оставалась в долгу. Она не желала выпускать его из объятий ни на миг, хотела, чтобы расстояние больше никогда не разделяло их. Сяо качнул её в объятьях и что-то шепнул, обжигая ухо холодным дыханием. Люмин не расслышала слов и попробовала расспросить, но он ничего не ответил. Лишь улыбка украшала лицо юноши, когда его нога перевалилась через чересчур низкие перила. Люмин ничего не успела предпринять. Всё произошло слишком быстро. Не распуская объятий, Сяо сорвался с балкона, прихватив девушку с собой. Его лицо по-прежнему украшалось улыбкой, словно он не замечал, как быстро приближается земля. Сердце Люмин отдалось тяжёлым ударом где-то в ушах, а из груди вырвался истошный крик за миг до удара о заросшую кустами землю.

***

      — Люмин, Люмин! — раскачивая подругу за плечо, твердила Паймон.       Всё ещё окутанная сетями кошмарного сознания девушка распахнула мокрые глаза и осмотрелась. Покрытое мурашками тело потрясывалось от ужаса, пока озарение не посетило её. Облегчённо выдохнув скопившееся напряжение, Люмин протёрла лицо и поднялась. Из-за кошмара и чуть покачивающейся лежанки она слетела на пол, ушибив колено и локоть.       — Ты напугала Паймон, — сложив руки на груди, недовольно проворчала девочка.       Люмин ничего на это не ответила. Её интересовало, где они находятся и как долго ещё плыть. Глянув в круглое маленькое окошечко, девушка ничего не увидела, кроме темноты.       — Где мы?       — Капитан сказал, что уже подплываем к Сумеру. Он приходил пару раз, но ты так крепко спала, что мы не стали тебя будить.       Желудок почти не беспокоил Люмин, что заставило её довольно потянуться. Корабль почти не раскачивало, отчего она беспрепятственно вышла на палубу. Влажный и прохладный ночной воздух обдал её освежающими порывами, растрепав и без того спутанные волосы. Девушка досадно шикнула и закрепила их на затылке серебряной заколкой, подаренной одной из фонтейнских женщин.       Попутный ветер раздувал крепкие голубые паруса, медленно толкая судно вперёд. Уставшие бороться с морем матросы наконец-то смогли отдохнуть. Одни ушли дремать, другие сели за облитый липким ромом круглый стол прямо посреди палубы. Их грязные и потные огрубевшие ладони раскидывались засаленными картами «Священного призыва семерых». Если кто-нибудь умудрялся потерять одного из своих героев, по всему судну разлетались несдерживаемые бранные слова. Никого не смущало присутствие девушки и её маленькой напарницы. Люмин тоже не волновала их привычка сквернословить. С такими она уже много раз встречалась. Её слух давно привык к таким резким словам.       Всё ещё одурманенная сном Люмин подошла к краю корабля и, перевалившись за борт, глянула в тёмные воды реки. Её грудь по-прежнему сдавливало какое-то неприятное чувство, хоть и недавно вспыхнувшие яркие картины начали меркнуть. Сяо Люмин снился довольно часто. Обычно сны оставляли на её сердце приятный осадок после пробуждения, где бы она тогда не находилась. Но тут не знала, о чём и думать. Ей хотелось как можно скорее увидеть его, чтобы развеять все свои опасения, страхи, тоску. Чтобы он обнял и сказал, что теперь рядом с ней, что и не думал бросать её. Люмин опасалась, что их разлука скажется на его чувствах, что Сяо решит оставить её, что найдёт ту, которая будет рядом с ним и никогда не отправится в длительное путешествие.       Тяжело вздохнув, Люмин протёрла глаза. Возникшие картины жалили её сердце, но мысли, что карма терзает Сяо, убивали изнутри. Ей поистине было страшно за него. Девушка видела, как он страдает, и ничто не могло ему помочь. Её успокаивало лишь то, что юноша тысячелетие жил с тьмой и прекрасно знал, как с ней бороться. Она убеждала себя, что если бы ему что-то угрожало, то он обязательно сообщил бы ей.       — Сыграешь с нами партейку? — вырвал её из мыслей грубый голос матроса.       — Нет, спасибо. Мне не хочется, — отозвалась Люмин, не оборачиваясь.       Мужчина попробовал уговорить её, но девушка осталась непреклонна. Люмин с трудом сдержалась, чтобы не нагрубить матросу, что бросил в её сторону режущую слух брань себе под нос.       — Какие они все грубые, — прошептала Паймон и поближе прижалась к Люмин. Она всегда делала так, когда надеялась получить защиту в случае неприятностей.       На их счастье многочасовое плаванье подошло к концу, когда после изгиба реки показался крупный город Сумеру. Окутанная туманом и зеленью столица будила в Люмин неоднозначные чувства. Здесь она прошла множество тяжёлых испытаний, опасностей, попадала в разные головоломки. Некоторые битвы оставили на её теле белые шрамы, которые, вероятно, останутся с Люмин на всю жизнь. Она смогла пройти через всё, что уготовила судьба, обретя при этом новых друзей. Девушка могла с уверенностью назвать себя «человеком со связями», только вот связи эти не очень-то и помогали ей.       Корабль тихо подплыл к длинному причалу и мягко коснулся мокрых досок, подарив скрипучий поцелуй. Люмин, как и было условлено, расплатилась с капитаном и вступила на долгожданную землю. С непривычки её ещё какое-то время покачивало, пока она не привыкла к устойчивой поверхности.       Час был поздний. Бо́льшая часть города ещё спала глубоким сном, набираясь сил к новому дню, лишь воины и единичные торговцы расхаживали по тихому городу. Люмин вдохнула знакомый аромат пряностей, возвращавший её в прошлое. Девушка вспомнила, как первый раз вступила на территорию города, как разыскивала Малую властительницу Кусанали, заговор мудрецов. Она встряхнула головой, стараясь развеять непрошеное наваждение.       — Идём, Паймон, — поторопила Путешественница свою напарницу, задумчиво разглядывающую пустые улицы.       Похоже, на Паймон тоже нахлынули воспоминания былых дней. Она вздрогнула, когда услышала голос Люмин и, кивнув, полетела за ней. Девушка ожидала, что Паймон что-нибудь скажет, но та промолчала. Путешественница решила, что девочку тоже вымотало плаванье. Им обеим хотелось побыстрее оказаться в помещении и как следует отдохнуть.       Закинув на спину тяжёлый рюкзак, Люмин и Паймон миновали пышущие зеленью улочки города и вступили на влажную тропу. Судя по застоявшимся лужам и мокрым листьям травы, тут совсем недавно прошёл дождь. Девушка с недоверием глянула на небеса. Тяжёлые облака скрывали собой звёздное полотно, неся с прохладную влагу. Люмин надеялась, что дождь не застанет их в дороге, ведь дождевик она забыла в Фонтейне.       Когда небо тронуло предрассветное зарево, Паймон запросила перерыв. Девочка сильно проголодались и больше не могла терпеть. Люмин сама чувствовала лёгкий голод, оттого свернула с дороги. Они вместе развели костёр и установили маленький котелок. Пока вода тихо закипала, Люмин нарезала найденную в лесу дикую редьку и вяленое мясо.       — Как же хочется чего-нибудь вкусненького, — кружа над девушкой, причитала Паймон. — Давно не ела блинчиков. Дойдём до «Ваншу» и обязательно их закажем. Огромную тарелку.       — Прости, Паймон, но пока придётся есть то, что нашлось, — улыбнулась Путешественница. — Обещаю, что потом куплю тебе что-нибудь вкусненькое.       — Ура! — сжав кулачки, девочка довольно дёрнула локтями и что-то замурлыкала себе под нос, уже воображая, какая вкусная трапеза её ждёт в гостинице.       Любовь подружки к еде умиляла Люмин. Она качнула головой и с улыбкой закинула порезанные ингредиенты в закипевшую воду. Приправ девушка прихватила достаточно, чтобы сделать скудный суп не только съедобным, но и вкусным. Они вместе опустошили котелок, закусывая сухим хлебом, и уже сытые продолжили путь.       Как помнила Люмин, от Сумеру до гостиницы «Ваншу» было не меньше пяти дней пути. Ей не терпелось поскорее добраться, оттого шла быстро. Её сердце уже содрогалось от волнительных сцен, что зрели в голове. Девушка представляла, как спустя такую долгую разлуку наконец-то увидит Сяо, как обнимет его, утонет в крепких руках, как ощутит запах сушёных трав и вкус его робкого поцелуя. От этих мыслей по её телу проносились приятные мелкие разряды, заставляя вздрогнуть. Она не могла не улыбаться, вспоминая время, проведённое с ним.       Её мысленный поток прервался, когда Паймон заговорила об одной их знакомой. Женщина медленно сходила с ума, как только похоронила мужа. Он погиб совершенно случайным образом. Верёвка, что крепилась к его маленькому паруснику, от резкого и сильно порыва ветра сорвалась. Хлипкая балка, что держала парус, обломилась и рухнула. Мужчина не успел ничего предпринять, оказавшись зашибленным на смерть. С тех пор его жена не находила себе место. Она собирала какие-то безделушки, захламив весь свой дом. Люмин тогда случайно вмешалась в ссору женщины с дочерью. Погрузившись в проблемы Адилин, Путешественница и её напарница растерялись. Жительница Фонтейна убеждала их, что её муж вовсе не умер, что он существует, но в другой реальности. Она говорила так убедительно, что Люмин мало-помалу начала верить, пока не образумилась. Лекари заключили, что женщина душевно больна, но подружки всё равно оставались неспокойны.       — Я совершенно не удивлюсь, если она окажется права. Этот мир таит множество тайн, — заключила Люмин.       Их лёгкая беседа скрашивала монотонную ходьбу. Они говорили обо всём, но и в тоже время ни о чём. Никаких серьёзных тем путешественницы не затрагивали, решив не нагружать и без того уставший от бурных событий разум.       Поход занял у них, как и думала Люмин, пять дней. Мысль, что они в последний раз ночевали на улице, скрашивала их уставшие лица. Заключительный рывок путешественницы преодолели налегке, опустошив все свои припасы. Даже воды осталось всего на несколько глотков. Когда они вышли на тропу, что вела к постоялому двору, Люмин и вовсе воспрянула духом. Она уже видела вдали большую гостиницу, освещённую закатными лучами солнца, и мысленно предвкушала встречу. Единственное, чего опасалась девушка, так это быстро приближающейся ночи. Ей было неизвестно, отправится ли Сяо на ночную охоту или же останется в своей комнате. Допуская худшее, Люмин поторапливала Паймон, надеясь успеть до наступления сумерек. Ей не хотелось оттягивать воссоединение ни на час.       С лица девушки не спадала улыбка, а щёки наливались сладким румянцем. Паймон заметила изменения в поведении подруги и не упустила возможности подшутить:       — Никуда уже не денется твой Сяо. Ты выглядишь как Ли Яо, которая клеилась к нему. Мне даже жалко Сяо.       — Перестань, — отмахнулась Люмин. — Я никогда не липла к нему. Всё как-то само собой получалось.       — Наверное, он разозлится, узнав, что мы пришли до Праздника морских фонарей. Сяо же просил не возвращаться раньше.       В словах Паймон была своя правда. Люмин сама допускала, что он рассердится, но она не видела повода оттягивать встречу. Возможно, Сяо просто не хотел отрывать её от поисков брата. Он не раз говорил ей, что не стоит оттягивать решение вопросов, которые не дают сердцу покоя. И всё же в этом мире не только Итэр нашёл в её мыслях и душе место. Расстояние только усилило чувства Люмин, и ей не терпелось ими поделиться.       Чем ближе они подходили к «Ваншу», тем беспокойнее билось сердце Люмин. Девушка суетливо поправляла немного испачканное походом платье и растрёпанные волосы. Её проголодавшийся живот схватило от волнения, а глубокое дыхание перехватило, когда она вступила на пол лифта. Подъём ей показался бесконечно долгим. То ли лифт стал медленнее передвигаться, то ли мысли Люмин опережали события.       Паймон первая вылетела на парадный балкон, радостно потягиваясь, а Люмин медлила. Она покусывала губу и осторожно, словно пол вот-вот провалится, вышла из лифта. Эти стены были ей как родные. На этом балконе девушка познакомилась с Сяо, в этих небольших помещениях они встречались. Здесь она впервые так сильно влюбилась.       Подавив вздох, Люмин прошла внутрь. Зал регистрации гостей пустовал, лишь одна Верр Голдет увлечённо заполняла какие-то бумаги.       — Здравствуй, жена босса! — помахав ручкой, поприветствовала Паймон.       Женщина незамедлительно оторвалась от своего дела и, заметив гостей, поднялась.       — Кто же это к нам пожаловал? — приветливо улыбнулась Верр Голдет. — Люмин и Паймон! Давно вас не видела в этих местах.       — Да, мы всё никак не могли вырваться из пучины дел, — улыбнулась в ответ Люмин и подошла к стойке. — Есть у вас комната для нас?       Верр Голдет кивнула и заглянула себе под стойку. Звеня сцепкой ключей, она открыла тайник.       — А зачем нам два? — удивилась Паймон, разглядывая представленные ключи на стойке.       — Один ваш, другой от комнаты нашего молчаливого постояльца, — пояснила Верр Голдет. — Сяо просил передать ключи Люмин, если она вернётся.       Девушка вопросительно глянула на лестницу, что вела в его комнату и взволнованно поправила платье.       — Сяо сейчас нет в «Ваншу»? Как давно он ушёл?       — Он не появлялся уже два месяца.       Люмин словно окатили ледяной водой. Она приоткрыла побледневшие губы и выпустила дрожащий выдох. Схватившись за стойку пальцами, словно желая оставить разум трезвым, Люмин вопросила:       — Как? Куда он ушёл?       — Мне этого неизвестно, — понурив взгляд, отозвалась женщина и передала Люмин два нераспечатанных письма, которые девушка сама упаковала. — Мы ему их так и не передали.       Не раздумывая, Путешественница схватила ключи и быстрыми шагами двинулась в сторону его двери. Паймон едва поспевала за ней, не решаясь что-то сказать. Руки Люмин тряслись от смешанных чувств. Она с трудом вставила ключ в замочную скважину и, когда щёлкнул засов, влетела в комнату.       Покои Сяо мало чем изменились. Кругом царил порядок. Вещи лежали на своих местах, кровать идеально заправлена, полки протёрты от пыли. Видимо, решила Люмин, даже в отсутствие хозяина горничные поддерживали порядок. Лишь запах комнаты заметно изменился, сжимая сердце горькой тоской. Затхлый, одинокий аромат витал в воздухе, шепча, что тут уже давно никто не жил.       Люмин неуверенно переступила порог и прошлась по комнате. Стараясь отгородиться от беспокойства, она обняла себя и подошла к столу. Потёртая столешница по-прежнему хранила на себе отпечатки от горячих напитков, царапины от ножей, неизвестного происхождения несмываемые пятна.       Люмин провела пальцем по корешку книги по ботанике и бросила взгляд на тумбу, что стояла у его кровати. Вспомнив о письме, она подошла к ней и выдвинула шкафчик. Среди двух помятых курильниц, кинжала и пары амулетов лежала небольшая синяя коробочка.       — Ух ты, это и есть твой подарок? — выглядывая из-за плеча подруги, завопила Паймон. — Очень интересно, что там.       Девушка опустилась на мягкую кровать и бережно положила коробочку к себе на ладони, словно она была сделана не из дерева, а из тонкой бумаги. Руки Люмин слегка потрясывались, тело бросало в жар. Она не знала, что будет внутри, но не это волновало её. Сяо оставил ключи, подарок, просьбу, чтобы Путешественница вернулась к празднику. Всё не складывалось у неё в голове. Люмин не понимала, почему он сам не захотел вручить ей подарок.       Сдержав вставший поперёк горла ком, девушка раскрыла коробочку.       — Какая красота! — воскликнула Паймон, захлопав в ладоши.       На замшевой тёмной обивке лежала золотая бабочка с распахнутыми крыльями. Она красиво поблёскивала в глазах Люмин, отражая её покрасневшее лицо. К изогнутым тонким усикам крепился небольшой янтарный камушек с красной атласной лентой. Путешественница осторожно посадила её к себе на ладонь и вгляделась. Крылья бабочки испещряло множество золотых нитей, маленькие глазки-алмазы завораживающе блестели. Присмотревшись, Люмин заметила на янтарном камне вырезанные два очень крохотных символа. Она не могла понять, что они значат. Её чуть прикрытые глаза покрылись прозрачными каплями, а грудь сковала острая печаль.       — Наверное, он долго копил на неё, — разглядывая подвеску, молвила Паймон. — Я таких раньше не видела.       Люмин бережно повесила её себе на шею и, прикоснувшись к бабочке пальчиками, осмотрелась. Беспокойное сердце кричало, что не всё так просто, как может показаться на первый взгляд. С виду прибранная комната прятала в себе подсказки, и Люмин намеревалась их найти.       Девушка медленно подошла к столу и поискала какие-нибудь записи. Она нашла лишь несколько обрывистых мыслей, ни одну из которых Сяо так и не завершил. Листы были испачканы каплями чернил, иероглифы сильно исковерканы, предложения обрывистыми. Они не несли никакой смысловой нагрузки и больше походили на набор слов.       Не отыскав никакой информации, Люмин протёрла глаза и вздохнула. Её мокрый взгляд скользнул по стенам комнаты и заставил нахмуриться. Оторвавшись от стола, она прошла вперёд.       — Что такое? — вопросила подлетевшая Паймон. — Ты какая-то напряжённая. Думаешь, он будет зол, если узнает, что мы без спроса зашли?       Решив не отвечать на вопросы спутницы, Люмин прикоснулась к четырём глубоким царапинам на стене. Она не помнила, чтобы они тут раньше имелись.       — Ого, как будто это следы от ногтей, — Паймон опустила взгляд и указала на пол у кровати. — Смотри, там тоже эти царапины. А ещё там и тут.       Соединив свои пальцы с полосами, Люмин на мгновение перестала дышать. Эти следы действительно были оставлены руками. Какой-то глубинный ужас накрыл тело девушки, но она не присела, чтобы перевести дух и навести порядок в голове. Глубоко и беспокойно дыша, она бегом покинула комнату и спустилась к Верр Голдет.       — Расскажите. Расскажите мне всё, — взмолилась Люмин. Чувствуя, что теряет самообладание, она вцепилась ногтями в ладонь. — Что с ним было все эти месяцы?       Прежде чем ответить, женщина осмотрелась. Никого, кроме них и кошек в зале не было, но она не осмелилась ответить в полный голос.       — Меня не ставят в известность и говорить об этом запретили, но вы его близкие друзья. Я не могу не сказать то, что видела сама. Незадолго до своего ухода, он сильно побледнел. Сяо и раньше ходил вечно хмурым, но тут его словно что-то беспокоило. Однажды ночью я задремала и прослушала, как он вернулся. Меня пробудили громкие измученные крики и грохот. Моя кожа до сих пор покрывается мурашками, когда это вспоминаю. Нечеловеческие крики доносились из его комнаты. Разумеется, я подскочила и подлетела к двери. Она была закрыта изнутри, и у меня не получилось её отворить. Тогда позвала мужа. К моменту, когда мы вернулись, вопли прекратились. Выломав дверь, мы ужаснулись. Вся мебель была раскидана, испачкана кровавыми разводами, стулья поломаны. Среди всего этого ужаса лежал Сяо. Он был без сознания и весь в какой-то тёмной крови, даже волосы. Муж положил его на кровать, я перевязала раны. После того случая Сяо почти не выходил из комнаты. Он закупорил все щели и занавесил окна тёмными занавесками. Юноша вышел из комнаты всего два раза: чтобы передать письмо, адресованное тебе, и поужинать. После трапезы он забрал из комнаты копьё, отдал мне ключи и молча покинул «Ваншу». Это был последний раз, когда я его видела.       Сдержав подступившую к горлу пробку, Люмин поблагодарила Верр Голдет за информацию и, прихватив ключи, спустилась в номер. Пока Паймон раскладывала вещи, рассуждая об услышанном, девушка сидела на краю кровати и болезненно выкручивала пальцы. Она не слышала, о чём щебечет её подруга, как ругаются за стенкой мужчины. Путешественницу сковала сильная сердечная боль, залечить которую не способно ни одно лекарство. Люмин была не глупа и, сопоставив всё услышанное, быстро пришла к выводу, в который верить отказывалась.       «Нет. Это не так. Этого не может быть», — беспрестанно размышляла она, глядя в пустоту.       — Что теперь будем делать? — забравшись под пахнувшее свежестью одеяло, вопросила Паймон.       Люмин не сразу услышала вопрос. Лишь когда девочка дёрнула её за руку, она вздрогнула и сдавленно ответила:       — Я хочу пойти в гавань.       — Даже знаю, кто может прояснить ситуацию. Только Паймон пойдёт с тобой. Тут страшновато теперь. Да и когда Сяо вернётся и узнает, что мы копались в его вещах, наверняка разозлится. Паймон не хочет одна за это отвечать.       Больше они и слова друг другу не вымолвили. Пока девочка мирно спала, перевернувшись на бок, Люмин холодно смотрела в местами покрытый паутиной потолок. Мысли о Сяо её не отпускали ни на миг. Из уголков раскрытых глаз тихо стекали слёзы бессилия, бесшумно опускаясь на подушку. Она невольно представляла, как мучился юноша, как пожирала его карма. Люмин винила себя, что неспособна забрать боль Сяо, что не могла разделить её с ним. Вместо этого она была за много рек отсюда.       — Сяо, — тихо шептала она дрожащим голосом, всё сильнее сжимая ладонью белую простыню. — Сяо, пожалуйста, приди. Пожалуйста…       Её грудь вздрагивала от сдерживаемых чувств, а горло едва скрывало истошные рыдания. Она прекрасно понимала, что сейчас Сяо её вряд ли услышит, но крохотная ниточка надежды сдерживала Люмин от бездонного отчаяния.