Приятный свежий ветерок ласкал щеку Люмин, щекоча волосами охладевшую за ночь кожу. Настойчивое жужжание какого-то насекомого над ухом мешало погрузиться в глубокий сон. Полетав около головы девушки, незваный гость присел на руку и так больно впился, что Люмин резко раскрыла глаза и попробовала пришлёпнуть наглого комара, но тот ловко увернулся и улетел по свои делам, довольный короткой трапезой.
Прошипев от досады, Путешественница протёрла ещё сонные глаза и присела. Маленькое жилище Коллеи пустовало, даже Паймон куда-то запропастилась. Сквозь приоткрытую арочную дверь сочился уличный свет, падая на коричневые доски и вазу цветов, пристроившуюся на маленькой тумбочке, а доносившиеся голоса нарушали безмолвие наступившего утра.
Люмин с наслаждением потянулась и поспешила на улицу. Пропитанный влагой лес источал приятный аромат, кружа голову свежестью и запахом мокрой земли. Птицы мелодичным пением встречали ползущее по голубому небосводу солнце, а разноцветные бабочки легко перелетали с одного насиженного места к другому. Лес благоухал чистотой и спокойствием.
Наслаждение от такой приятной обстановки рассыпалось от короткого призыва Паймон. Люмин открыла глаза и встретила направлявшихся к ней друзей едва заметной доброй улыбкой.
— Мы как раз шли будить тебя, — изрекла Коллеи и прошла в жилище. — Пора идти на завтрак.
— Да. Мы уже успели сходить до Тигнари и получить кучу поручений от него, — Паймон недовольно фыркнула.
— Судя по измотанному и вялому лицу, наставник всю ночь не спал. Кажется, ему удалось что-то узнать по твоему вопросу, но он не сказал, что именно. Наставник решил для начала посоветоваться со своими знакомыми и кое-что прикупить, — Коллеи перевязала чуть волнистые травяные волосы в хвост и вздохнула, словно это занятие выкачало из неё все силы. — В ближайшие две недели лес под нашим присмотром. Тигнари отправился всего час назад в Порт-Ормос, а потом заглянет в столицу. Несмотря на усталость, его глаза горели. Это значит, что он точно что-то нашёл.
Люмин облегчённо улыбнулась. Не думала она, что друг так вцепится в её просьбу, но, безусловно, радовалась его настойчивости. Девушка не ошиблась в выборе помощника и уже думала о том, как сможет отблагодарить, пусть он и не просил ничего. Тигнари единственный зажёг в её сердце и мыслях уверенную надежду, что им удастся спасти Сяо. Ему оставалось лишь не вылезать из пещеры, в которой прятался, и продержаться ещё хотя бы чуть-чуть.
— Он нам надавал заданий на это время выше крыши. Один сбор цветков лотоса кальпалаты чего стоит, — Паймон сложила руки на бока и покачала головой. — Опять Паймон придётся летать за ними, если вообще отыщем.
— Это хорошо, что есть чем заняться, — улыбнулась Люмин и потрепала волосы подруги. Настроение у неё приподнялось, и она спешила им поделиться. — Я готова браться за что угодно, лишь бы не сидеть без дела.
— Сейчас позавтракаем и отправимся патрулировать лес. Зоны увядания по-прежнему иногда встречаются, их нужно отслеживать, как и повадившихся в лес вредителей, незаконно вырубающих деревья.
С этими словами Коллеи накинула на плечо много раз перештопанный рюкзак с котелком, желая его после завтрака набить припасами. Как пояснила девушка, им придётся заночевать в лесу и самим готовить себе еду. Комментарий Паймон о том, что Люмин превосходно готовит, обрадовал Коллеи. Такими навыками она пока похвастаться не могла и попросила Путешественницу как-нибудь продемонстрировать.
За завтраком они не разговаривали, наслаждаясь запечёнными лепёшками с сыром. Неспешно опустошив тарелки, подруги купили у торговца сушёные фрукты, ягоды, хлеб и немного овощей. За такими мелкими сборами время летело незаметно, оттого до жилища добирались уже спешным шагом.
Прихватив лук с колчаном стрел, немного лекарств и одежду, друзья покинули деревню и углубились в лес. Стоило голосам людей затихнуть, как девушки утонули в напевах птиц и стрекоте насекомых в длинной и густой траве.
Поначалу быстрый и лёгкий шаг постепенно замедлился, стоило им отдалиться от тропы настолько, что она скрылась из виду. Их разговоры затихли, а тело окутало напряжение. Они приближались к водоёму, где могли обитать хищники и крупные плесенники. Коллеи, больше не желая быть застигнутой врасплох, сняла лук и вложила в бледные руки. Несмотря на уже неоднократное пребывание в джунглях, Люмин сама насторожилась, а Паймон прижалась к её плечу.
— Сейчас период размножения спинокроков. Лучше находиться подальше от воды, но нам нужно изучить всю территорию леса. Так что держите глаз востро. Сейчас они особенно агрессивны.
Люмин и Паймон утвердительно кивнули. Они ничего не знали о повадках животных, о их поведении и циклах, оттого всецело доверились молодой дозорной.
— А тебе уже одной доверяют патрулирование? — тихо поинтересовалась Паймон и вздрогнула, когда совсем рядом заорала красивая жёлто-синяя птица.
— Да. Прошла экзамен по стрельбе, и наставник убедился, что с оружием я общаюсь на ты.
Девушки неспешно и осторожно обследовали пойму разлившейся реки. Зелёный её берег был изрыт когтистыми лапами и скрыт от солнца длинными хищниками. Окрестности и вправду кишели спинокроками. Они, переплетаясь хвостами, лениво лежали на шипастых боках, поворачивая брюшко к тёплым лучам. У Люмин мурашки пробежали по телу от одного их вида. Она так и представила, как вся эта орава вскакивает и несётся на них. Паймон, похоже, тоже думала об этом, хватаясь за руку подруги холодными ладошками.
Стараясь не шуметь, они обошли окрестности и вернулись к тропе, натоптанной то ли животными, то ли дозорными. Кривые ветки ароматно цветущих колючек цеплялись за их одежду и царапали кожу. Паймон то и дело останавливалась, чтобы выдернуть из цепких рук кустов свои белоснежные волосы. Если бы такие препятствия попались в начале их совместного путешествия, Люмин замучилась бы выслушивать её жалобы. Но теперь девочка, как и сама Путешественница, закалилась и лишь раздражённо что-то бурчала себе под нос, когда природа наносила ей какой-нибудь удар.
Вплоть до наступления сумерек друзья осматривали территорию и нашли лишь одну небольшую зону увядания. Монстры ещё не успели поселиться в её окрестностях, оттого вместе они быстро ликвидировали ветви и опухоль. Энергия, что исходила от этой местности, вызвала лёгкое головокружение и лишь с очищением людям полегчало.
Привал устроили вблизи поросшего лианами и густыми кустарниками холма. Глядя на чистое небо, уставшие дозорные не стали разворачивать палатку. Единственное, что не переставало беспокоить Люмин, были насекомые. Они кусали её за всё, на что падал их маленький глаз.
— Держи. Разотри это по коже, — протягивая завядший пучок какой-то ароматной травы, посоветовала Коллеи и сама приступила к этому делу.
На счастье Люмин и Паймон, растения пахли приятно, но их прозрачный сок немного пощипывал места укусов.
Когда надоедливые кровососущие разлетелись на поиски более доступной пищи, девушки вырыли небольшую ямку и разожгли костёр. В четыре руки им удалось быстро приготовить отменный для полевых условий ужин.
— Паймон права. У тебя золотые руки. Вот бы и мне так научиться, — Коллеи едва заметно улыбнулась и опустила тяжёлый взгляд в почти пустую тарелку.
— Я долго этому училась. Если будешь тренироваться, то у тебя тоже обязательно всё получится. Но лепёшки у тебя уже невероятно вкусные. В меру солёные и мягкие. Я таких не пробовала даже у самых талантливых поваров.
Услышав комплимент, девушка подняла просветлевшие очи и чуть покраснела. Такая похвала от Люмин была приятна её сердцу, и Путешественница не упустила этой возможности.
Беседа сама родилась в их маленькой компании. Они говорили о еде, о приправах и разных способах их применений. От всех этих рассказов Паймон подурнело. Ей хотелось немедленно вкусить то одно блюдо, то другое и, чтобы их не слушать, завернулась в спальный мешок.
Постепенно сон сморил и Коллеи. Видя, как веки девушки нестерпимо слипаются, Люмин сама первая вызвалась на дежурство. Спать ей совсем не хотелось. Пока друзья тихо и сладко посапывали, девушка смотрела в небо и обнимала покрытые синяками, царапинами и волдырями от укусов ноги.
Звуки никогда не дремлющего леса и треск костра уносили мысли Люмин в прошлое. Она вспоминала брата, который всегда казался ей идеалом справедливости, решимости и бесстрашия. Девушка всегда следовала за ним, как луна за солнцем. Была уверена в каждом его поступке, но в последние месяцы мучилась лишь догадками, что же с ним произошло. Мысли, что Итэр забыл о ней, приносили боль в её треснувшее сердце и разочарование. Она уже не знала, для чего ищет его, для чего преодолевает такие трудности. Лишь стремление окончательно прояснить ситуацию не позволяло ей остановиться, но оно же и стало причиной новых страданий. Слёзы сами выплыли из устремлённых к небесам померкнувших очей, когда она вспомнила о Сяо.
Треск сгоравшего в пламени хвороста пробуждал в сознании Люмин одно из самых лучших воспоминаний её путешествия. И это вовсе не красота праздников, на которых ей посчастливилось быть не единожды, не победа над каким-нибудь трудным врагом, не найденная сокровищница со множеством артефактов и моры. Всё это не так грело её душу, не так будоражило мысли. Действительно важные и ценные образы таились в тихом вечере, шёпоте водопадов, далёком крике журавля и в ярко-янтарных глазах. В дне, когда она призналась в своих чувствах, когда ощущала такие долгожданные осторожные и неуверенные поцелуи, в запахе сушёных трав, что истончала кожа Адепта. Люмин помнила всё. Его дыхание, горячие ладони, которые он больше не прятал от неё, волнение, что пропитывало их обоих, робкие извинения. Даже ритм неспокойного сердца хорошо отпечатался в сознании.
Люмин сильнее вцепилась в ноги, сжав пальцы так сильно, что стало больно. Она винила себя, что не углядела, что не услышала язык его тела и глаз. Не видела, как Сяо тонул в густом омуте тьмы, а он и словом не обмолвился об этом. Даже когда писал последнее письмо, Сяо не сказал ей, что стоит на краю обрыва, что рука судьбы уже замахнулась, чтобы толкнуть его вперёд. Если бы Люмин раньше видела его почерк, то поняла бы посыл неровных, едва читаемых иероглифов. Они кричали ей, что их обладатель едва сдерживает себя, что он утопает в боли и страданиях. Если бы девушка была более внимательна, то бросила бы всё и вернулась в Ли Юэ, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке.
Теперь поздно было сожалеть, поздно проливать слёзы, но Люмин не могла остановиться. Она смахивала солёные дорожки и почти не шмыгала носом, стараясь никого не разбудить. Её тело вздрагивало от сдерживаемых чувств, а горло без конца спирал ком. Даже когда костёр полностью потух, она не перестала думать о Яксе. Ей страшно было представить, что потеряла его навсегда. Что любовь, распустившаяся в её сердце прекрасным цветком, вынуждена будет завянуть. Все надежды девушки держались на Тигнари. Ей не нравилось, что приходилось ставить на него все карты, но от себя она не видела пользы. Она могла помочь чуть ли не каждому жителю Тейвата, но не близкому своему сердцу человеку. Тут Люмин была совершенно бессильна.
Чтобы унять дрожь в теле и своё вновь вернувшееся отчаяние, Путешественница сорвала несколько травинок и принялась плести из них косички разных форм и размеров. Это нехитрое занятие отвлекло её разум и позволило немного расслабиться.
«Своими переживаниями я ему не помогу, — думала сердито Люмин. — Это только сбивает с толку. Надо сосредоточиться на деле».
Посидев немного на месте, она поднялась и тихо прошлась по лагерю. Спокойные переговоры птиц наверняка о чём-то важном усмирили думы девушки. Она слушала их и стрекот сверчков и чувствовала, как накатившая тоска медленно отступает, но тяжесть в груди всё равно не покидала её, крепко ухватившись за истерзанное сердце. Даже когда Коллеи сменила её на посту, девушка не могла отделаться от тревоги.
Сон долго не шёл. Люмин без конца ворочалась, сердясь на насекомых, что жужжали прямо у уха, но, к её счастью, не кусали. Лишь когда до рассвета осталась пара часов, сознание позволило девушке нырнуть в тёмные воды сновидений.
***
Мягкая кровать легко проминалась под телами двух влюблённых. Люмин крепко прижималась к покрытой шрамами груди. Она не слышала, как билось сильное сердце, не чувствовала ритма дыхания, но это её не тревожило. Девушка улыбалась и прикрывала от удовольствия обрамлённые густыми ресницами веки.
— Я так скучаю, — вырвалось из неё, и она сильнее сжала в своих объятьях податливое тело.
— Я тоже, — ответил ей охрипший голос и крепкие израненные руки обхватили её с виду хрупкое тело.
Их объятья становились всё теснее. Люмин не хотела его выпускать, как и вечно одинокий Адепт. Девушка старалась вдохнуть его запах, но ничего не почувствовала.
— Я очень скучаю по тебе, Люмин, — на грани отчаяния прохрипел Сяо и сильнее прижал девушку к груди. — Но вынужден оставить тебя. Оставить навсегда.
Люмин с силой вырвалась из его объятий и качнула головой. Слёзы градом посыпались из глаз.
— Почему? Что я сделала не так? Скажи, я… Я обязательно попробую всё исправить. Вместе мы справимся. Скажи, что мне сделать? Как мне удержать тебя? Не бросай меня! Пожалуйста…
Резко вскочив на ноги, Адепт грубо схватил девушку за запястье и притянул к себе. Он так сильно обнимал её, что Люмин с трудом дышала.
— Я люблю тебя. Я очень люблю тебя, — рыдала она ему в грудь.
— Я не могу любить тебя, — отозвался холодным тоном его голос. Он был совершенно непоколебим и даже не попытался её успокоить нежными словами, не попытался выслушать растерзанное сердце девушки. — Всё кончено. Это конец. Я — Якса. Я никогда не полюблю тебя. И не пытайся меня заставить.
Люмин хотелось вырваться, откинуть чужие и в тоже время такие родные руки от себя и ударить. Хотелось заставить его почувствовать хоть какую-то боль, снять с его лица это непроницаемое хладнокровие…
***
Горячие ручейки слёз орошали влажную землю, тихо стекая по холодным щекам. Люмин едва сдержала всхлип, когда поняла, что это был всего лишь сон. Очередной кошмар, оставивший на сердце тяжёлый осадок.
Тихие голоса вырвали её из туманного сознания, не позволив вновь вернуться в сон. Паймон и Коллеи уже не спали. Они успели разжечь потухший костёр и насадить на палочки овощи. Аромат запечённого блюда приятным облаком ложился на лагерь, заставив Люмин приподняться.
— А мы уже завтрак почти приготовили! — заметив подругу, воскликнула Паймон и похлопала в ладошки, предвкушая трапезу. Её весёлость растворилась, когда увидела лицо Люмин. — Что случилось?
— Плохой сон, Паймон. Всё в порядке, — девушка постаралась изобразить расслабленную улыбку и поднялась. — Я хочу умыться, так что начинайте без меня завтрак.
— Только не забудь, что спинокроки могут быть у водоёмов. Так что будь осторожна, — заметила Коллеи и перевернула палку с овощами.
Раздвинув рукой колючие кусты, Люмин покинула лагерь и, погружённая в спутанные мысли, осторожно подошла к пологому склону. С места, где она стояла, хорошо проглядывалась местность реки, но ей не пришлось идти к ней. Совсем неподалёку протекал ручей и, минуя несколько валунов, сбегал змейкой вниз. Он радовал глаз своей кристальной чистотой и лёгкой прохладой мелкого тумана, уже оторвавшегося от земли. Люмин быстро освежилась. Прохладные капли стекали по её шее и рукам, освежая мысли.
Сразу возвращаться в лагерь Люмин не спешила. Ей хотелось побыть наедине и настроиться на новый день. Осадок после сна долго не отпускал её, пусть он и не был таким сильным, как при пробуждении. Девушка была в смятении. С одной стороны, ей приятно было встретиться с Сяо хотя бы во сне, а с другой — осознание, что его нет рядом, тяжкой ношей ложилось на её сердце.
Побродив в тихих окрестностях, девушка вернулась к друзьям. К завтраку они так и не притронулись, напряжённо ожидая возвращения Люмин. Уже схватившая лук Коллеи облегчённо выдохнула, когда Путешественница, наконец, вернулась.
Когда с неспешным завтраком было покончено, девушки засыпали яму с пеплом и, приведя местность в первозданный вид, покинули лагерь.
Следующая их задача — добраться до чащи Апам. Там Коллеи надеялась разыскать редкий и ценный лотос кальпалата. Это был первый и основной ингредиент в списке, что выдал ей Тигнари.
— Нам понадобятся и корни, и сам цветок. Хмм, очень много, — глядя в листок, говорила Коллеи. — Кажется, даже недели будет мало, чтобы добыть такое количество.
— А каким свойством обладает этот цветок? — поинтересовалась Паймон и заглянула в список.
— Он помогает расслабиться. Из него делают снотворное, но настаивают только цветки. Корни очень горькие, их не трогают. Не знаю, зачем наставнику понадобилось всё растение.
«Неужели Тигнари разгадал загадку со снотворным для Нахиды?» — подумала Люмин, потирая вчерашние укусы.
Путь до чащи был непростым. Путешественницы прекрасно помнили, как его преодолевали первый раз, не единожды заблудившись. Джунгли в этом месте были особенно густо поросшими, и потеряться в этих зарослях проще, чем взмахнуть рукой. К их счастью, с ними шагала Коллеи, которая подумала прихватить с собой карту.
Путники старались держаться ухоженной множеством ног дороги, не забывая поглядывать по сторонам. Как сказала Коллеи, разбойники на этом пути встречались довольно часто, грабя повозки и путешественников. Обычно они никого не убивали, но если жертва оказывала сопротивление, то её уже никто не мог найти в этих зарослях. Несколько дозорных сами едва остались в живых, столкнувшись с разбойниками. Люмин встречала множество банд, но всё же, если была возможность, старалась избегать встречи с ними.
По пути в чащу им несколько раз встречались торговцы с яками, путешественники, студенты. Все они были тихими и осторожными и не только из-за разбойников. Естественных хищников в этих окрестностях было предостаточно. Шрам на ноге от укуса змеи по-прежнему красовался на голени Люмин.
Ближе к обеду некогда чистое небо посерело, словно кто-то нарочно рассыпал сажу по голубому куполу. Усилившийся на вершине ветер раскачивал деревья, заставляя их грозно поскрипывать. Уже не надеясь отвертеться от дождя, Люмин и Паймон хмуро посмотрели на небо.
— Что ж, не впервой, — поймав их мысли, поддержала Коллеи. — Радует, что тут он всегда тёплый, не то, что в Мондштадте.
Когда путники приблизились к чаще Апам, утопая в их зарослях, с неба обрушилась стена тропического ливня. Всего за несколько секунд девушки промокли до нитки. Тёплая вода ручьями стекала с их одежды, смывая походную грязь и липкость тела. И без того утяжелённые волосы прилипли к голове, залезая в лицо и глаза.
— Таким дождём Паймон быстро прибьёт к земле, — фыркнула девочка и придержалась за плечо подруги.
— Ты вспомни ветер в пустыне, и сразу эта мысль отпадёт сама собой, — с улыбкой заметила Люмин, припомнив, как Паймон держалась за её шарф и пряталась за спиной, когда песчаная буря застала их врасплох.
— Мне в пустыне не доводилось бывать. Наставник говорит, что без подготовки туда лучше не соваться.
— Да, мы помним, как ему стало плохо в пустыне. Песок — это совсем не для него.
Коллеи не слышала об этом случае, оттого её спутницы не поленились рассказать об испытании, что было подготовлено для семи Даршанов. Шум дождя заглушал их голоса, и им приходилось прикрикивать. Коллеи и не знала, что её наставник настолько не переносит жару, что упал в обморок. Об этом он никому не рассказывал. Подловив заинтересованность девушки, путешественницы поделились ещё некоторыми подробностями того праздника, лишь бы не погружаться в безмолвие.
Места, где произрастал нужный им лотос, весьма труднодоступны. Чтобы не подвергать себя лишней опасности, было решено отправить Паймон, но лишь после окончания проливного дождя. Пару часов им пришлось просидеть у подножья маленькой скалы в ожидании смены погоды.
Лотос рос на краю отвесной скалы, и добраться до него можно было только ползком или в полёте. Поэтому Паймон без труда согласилась помочь, чтобы ускорить процесс. Она сорвала несколько пучков, а девушки поместили их в водяные баночки, перед этим тщательно промыв. Так они дольше сохраняли свои свойства.
Собрав в чаще допустимое количество растений, путники отправились в обратный путь, где им предстояло заглянуть ещё в несколько мест и пополнить уже имеющиеся запасы.
