Возмездие низвергнутых Архонтов

      Возвращение Тигнари в установленный срок не состоялось. Он отправил в деревню письмо и проинформировал, что вынужден задержаться в Академии на несколько дней, если лес не нуждается в его навыках. После очищения Ирминсуля огромные просторы джунглей меньше нуждались в строгом надзоре, оттого лесные стражи вполне справлялись.       Люмин, Коллеи и Паймон на протяжении двух с половиной недель прочёсывали лес Авидья в поисках нарушений, зон увядания и растений из списка главы дозорных. Каждый раз под вечер они валились с ног и без памяти погружались в глубокий сон. Из-за такой усталости Люмин не успевала окунуться в переживания или же в душевные страдания. На это у неё просто не хватало сил.       Лишь когда все ингредиенты были собраны, а последний обход завершился, друзья смогли выспаться и как следует отдохнуть, но недолго Люмин пробыла в деревне. Приближалось очередное появление Сяо в Ли Юэ, и это её сильно беспокоило. Выделив день, девушка покинула дозорных и вместе с Паймон отправилась в большой город. Самым быстрым и надёжным способом доставить письмо адресату по-прежнему оставалась Катерина.       В связи с последними событиями и своим вмешательством Люмин мало кому могла довериться. Лишь один человек во всём Ли Юэ мог понять её и, быть может, помочь. Путешественница надеялась, что их старинному другу удастся хотя бы сообщать о том, что происходит в регионе. Без этих новостей многое могло оказаться бесполезным.       Всегда отзывчивая Катерина без вопросов приняла их просьбу и заверила, что письмо будет передано лично в руки адресату, на чём Люмин особенно настаивала. Когда Паймон поинтересовалась, есть ли какие для них вести, консультант качнула головой и в своей неизменной спокойной манере ответила:       — Люмин и Паймон теперь запрещено посещать Ли Юэ до завершения разбирательств.       — Кто бы сомневался, — пробурчала под нос девушка и нахмурились пуще прежнего.       — Если вам понадобится в Мондштадт, то придётся запрашивать разрешение у главы группировки Цисин. Но пока ни одно ваше заявление не будет рассмотрено в ближайшие дни.       Паймон, также недовольная этой новостью, сложила руки на груди и фыркнула, надув пухлые щёчки.       — Не больно-то и торопимся туда. Значит, мы теперь преступники?       — Вас заключат под стражу, если в ближайшее время обнаружат в Ли Юэ без разрешения. Но пока вы не объявлены преступниками.       Не узнав никаких хороших или стоящих новостей, путешественницы пообещали вернуться через три дня и покинули Катерину. За это время Чжун Ли наверняка успеет прочитать их письмо и написать свой ответ. По крайней мере, на это надеялась Люмин. Ей не хотелось бы как-то особенно выделять какой-нибудь из регионов, но Ли Юэ занимал очень важное место в её жизни, оттого сердце сжималось от всего, что там происходило.       — Е Лань говорила, что Сяо становится сильнее, — вдруг ворвалась в мысли подруги Паймон. — Не значит ли это, что его теперь не победить? Паймон до сих пор помнит Алан-Цуя. Значит, нам не стоит волноваться за его жизнь, а вот за жителей стоит беспокоиться.       Люмин ничего не ответила. Её уставший и потускневший взгляд смотрел на усыпанные буйством зелени белые мостовые, но она их словно не видела. Мысли девушки блуждали не по этой площади, не по Сумеру, а где-то очень далеко. Люмин понимала, что Паймон права, и винила себя за свой эгоизм. Из-за неё Сяо не удалось устранить вовремя. Из-за неё были сражены десятки Миллелитов. Из-за неё гибнут невинные жители. Сяо никогда не простил бы её за эту ошибку. Он просил Люмин остановить его, если случится то, что случилось, но это оказалось сложнее, чем думала тогда сама Путешественница. За месяцы знакомства с Яксой девушка так привязалась к нему, что уже не могла поступить по правилам, по чужим желаниям.       Покачав головой, Люмин протёрла лицо ладонью, стараясь согнать проснувшиеся угрызения совести.       — Какими судьбами к нам пожаловала Великая Путешественница и её неумолкаемая трепалка?       Резкий с хрипотцой голос заставил Люмин нахмуриться. Вот сейчас только его и не хватало. Развернувшись, девушка сложила руки на груди и укоризненно уставилась на Странника.       — Это ты чего так просто разгуливаешь по Сумеру без присмотра? — пропищала Паймон и выгнула губу. Она явно обиделась на своё прозвище, но делать замечание этому юноше не спешила.       — Мне не нужен присмотр, — отмахнулся Странник и поправил свою шляпу.       Его лицо исказилось улыбкой, но не искренней, а с хитрецой. Чуть оторвавшись с помощью анемо силы от мостовой, он резко приблизился к Люмин. Несмотря на то, что его лицо было всего на расстоянии вытянутого пальца от её, она не вздрогнула и даже не отошла. Не побоявшись его бездонных синих глаз, девушка подняла взгляд и ещё пуще нахмурилась, отчего брови превратились в одну изогнутую линию. Странник хмыкнул и, видимо не получив желанного, чуть отступил.       — Что, Путешественница не в духе?       — У меня нет желания перед тобой изливать душу, — отмахнулась Люмин и вновь повернулась к перилам.       Пусть Странник больше не являлся Сказителем, доверия он по-прежнему не вызывал. Люмин старалась держаться с ним отстранённо и не делилась и долей того, что происходило в её жизни.       — Да, у нас тут свои дела. Так что лучше не мешай, — присоединилась к подруге Паймон.       — А вы разве не должны быть в Фонтейне? Такой шорох там развели и сбежали. Как некрасиво.       — Мы сейчас там не нужны, — Люмин сжала прохладные и влажные перила и косо глянула на юношу. — А чем же теперь занимается Странник? Нахида всё пытается перевоспитать тебя?       — Я, конечно, благодарен ей за мудрость, но опеку не заказывал. Всё, что нужно было, я уже получил. Остальное меня не интересует.       Странник расслаблено припал спиной к каменному заборчику и сложил руки на груди. Большая шляпа создала тёмную тень на его идеально гладком лице, углубив впадины огромных глаз.       — Значит, продолжишь шататься по миру?       Он качнул плечами и уставился на мимо проходящего студента. Его взгляд был пустой, бессмысленный. Наверное, решила Люмин, Странник потерял какой-то смысл своего существования и совершенно не представлял, куда податься.       — А это уже не твоё дело, — дерзко ответил он и, как ни в чём не бывало, хитро улыбнулся. — Ты переоцениваешь свои познания об этом мире и свои силы. Смотри, как бы в один момент не размазали тебя по стенке.       — Это что, беспокойство? — Люмин вскинула бровь и чуть улыбнулась, заметив его озлобленный взгляд.       — Ещё чего? Просто ты возомнила о себе слишком много. Вот увидишь, что не всё в жизни подвластно тебе. И тогда ты вспомнишь меня.       — О тебе мы вспомним в последнюю очередь, — Паймон демонстративно вскинула голову.       Стоило Страннику бросить на неё взгляд безумных глаз, девочка осела и занервничала.       — Да мне всё равно, — юноша оттолкнулся от перил. — Поболтал бы с вами, да вот тороплюсь. Так что желаю удачи в вашем бессмысленном путешествии.       Когда Странник исчез за белоснежным домом, Паймон заметно расслабилась и встряхнула руками.       — А чего подходил тогда, раз торопился? — прикрикнула она, явно рассчитывая, что парень ничего не услышит. — Замышляет, наверное, опять что-то.       — Думаю, что сейчас уже вряд ли. Он же, на самом деле, не такой эгоист, каким хочет казаться. Просто запутался. Должно быть, очень трудно жить после осознания, что большую часть своей жизни потратил на ошибочную ненависть к людям, которых считал семьёй.       Закончив обсуждать Странника, подружки прошлись по городу, беспрестанно здороваясь со множеством знакомых лиц, посетили наполненный благовониями ресторан и отправились в обратный путь.       Коллеи ждала их возвращения, даже когда на улицу опустились сумерки. В отсутствие соседок она заполняла документы, читала научные работы и записывала для себя интересующие моменты. Когда путешественницы вернулись, они немного поговорили и окунулись в долгожданный отдых.       Ожидание для Люмин оказалось невыносимой пыткой. Когда все ингредиенты из списка были собраны, а территория осмотрена, она не смогла найти себе места. Девушка, как неугомонная белка, расхаживала по улице, принимала любые поручения и с особым рвением их выполняла. Когда и они закончились, Люмин взялась помогать Коллеи с книгами и даже смогла увлечься работой студента Академии об артериях земли.       В день, когда им предстояло вернуться к Катерине, Люмин и вовсе не могла сосредоточиться. Она знала, что если письмо дошло до Чжун Ли и всё по её расчётам уже произошло, мужчина обязательно ответил бы ей. От нахлынувшего волнения девушка превратилась в немую, не поддерживая никакие разговоры. Она так распереживалась, что у неё разболелась голова, словно по ней ударили чем-то тяжёлым.       — Да, письмо только сегодня утром поступило на твоё имя, — когда Катерина протянула Люмин конверт, девушка не смогла его взять из-за сильно трясущихся рук.       Ей было страшно узнать то, что виделось в кошмарах, что больше всего беспокоило её сердце.       — Спасибо, Катерина, — спасла подругу Паймон и сама забрала у неё конверт.       — Да. Я прошу прощения, — на одном дыхании вымолвила Люмин, чувствуя, как тревога сдавливает грудь.       Подружки немного отошли от стойки, за которой пряталась Катерина, и присели на скамейку.       — Хочешь, Паймон прочтёт?       — Нет. Всё в порядке. Я сама.       Люмин приняла трясущейся ладонью конверт и одним движение распахнула. Аккуратный и идеально ровный почерк предстал перед растерянно мечущимся глазами. Прежде чем погрузиться в смысл письма, Люмин быстро пробежалась по иероглифам и облегчённо выдохнула.       Когда волнение чуть отступило, а голос перестал дрожать, Паймон и Люмин особенно внимательно прочитали каждое предложение письма. Чжун Ли не забыл в нём их упрекнуть за вмешательство и пропущенное мимо ушей предостережение. Его замечания плавно перешли к делу. Мужчина сообщил не просто хорошую, но вдохновляющую новость.       «…Сяо в этот раз пробрался на территорию тихо и, разрушив лишь лагерь хиличурлов, вновь исчез. Цисин не успели его выследить…»       Этого было достаточно, чтобы Люмин озарилась сияющей улыбкой. С её груди словно сгрузили несколько мешков с картошкой, позволив с наслаждением вдохнуть влажный и душный воздух. Паймон тоже повеселела, приобняв подругу за плечи. У них всё ещё была надежда успеть, оставалось лишь дождаться Тигнари.       Две путешественницы вернулись в деревню в приподнятом настроении. Коллеи это сразу почувствовала на себе и сама повеселела. Они вместе решили приготовить ужин на своё усмотрение. Люмин с охотой делилась с Коллеи навыками готовки, распылялась советами по приправам, по правильной жарке и варке, постепенно уходя от всех мыслей и полностью отдаваясь делу.       Ужин вышел отменный. Коллеи не переставала восхищаться приготовленной курочкой и овощным салатом, веселя соседок раскрасневшимися щеками и блаженной улыбкой.       Когда на деревню опустились сумерки, а с неба вновь заморосил дождь, подруги спрятались в хижине. Они так наелись и вымотались, что глаза сами сомкнулись.       Впервые за довольно продолжительное время Люмин приснился приятный сон с просторными, залитыми солнцем полями и величественными горами. Она наслаждалась тихой прогулкой, встречала ветер широко распахнутыми руками и смеялась. Очень много смеялась, порой без причины.       Люмин проснулась с улыбкой и с какой-то облегчённой душой. За завтраком она много говорила, не забыв упомянуть сон. Друзья надеялись прогуляться до реки и проверить, разошлись ли спинокроки по своим убежищам. Но все планы переменились из-за промелькнувшего на подвесном мосту тёмного хвоста.       Увидев Тигнари, Люмин вскочила с места. Некогда сияющая улыбка медленно растворилась, как сахар в чае. Она смотрела на него испытывающим, немигающим взором, ожидая, когда тот закончит разговор с дозорными. Ей не хотелось его отвлекать и лишний раз нервировать, но Паймон считала иначе.       — Эй, Тигнари! Мы тебя уже заждались.       Парень закончил беседу с дозорным и, чуть улыбнувшись, рукой подозвал их к себе.       — Увидимся тогда позже, — растерянно пробежав глазами по лагерю, изрекла Коллеи и принялась убирать испачканные тарелки.       Желудок Люмин схватило от волнения. Она обняла себя руками и быстро пошагала за Тигнари. Он ничего не говорил, пока дверь в штаб не захлопнулась.       — Долго же меня тут не было, — проговорил парень и отодвинул в сторону разложенные на столе кипы бумаг.       Пока Тигнари отчего-то тянул с ответом и копошился в сумке, Люмин и Паймон застыли в дверях. От накатившего волнения девушка перебирала подол своего платья вспотевшими ладонями, сминая его в комок. Ей казалось, что от участившегося сердцебиения она вот-вот потеряет державшийся на волоске разум. Ноги уже стали ватными, а пол словно уплывал из-под ступней.       — Полагаю, что эти недели дались вам с трудом, — вскинув на них мимолётный взгляд, Тигнари одним движением извлёк бутылку с жидкостью лимонного цвета. — Его нужно испытать.       И Паймон, и Люмин ахнули в унисон. Парившая в воздухе девочка громко захлопала в ладоши и радостно затопала ножками, позабавив Тигнари. Изнеможённая ожиданием девушка распахнула радостные объятья, погрузив в них сначала подругу, потом и пахнувшего приятными благовониями парня.       — Ну пока рано благодарить. Эликсир надо проверить. Без испытаний ни одно лекарство не может считаться действенным. Но я попробовал изучить множество источников и подключил для этого далеко не пять человек. В теории — это должно подавить болезнь твоего друга. Будем так её называть. Но этого образца будет недостаточно. Будем готовить ещё.       — А где мы возьмём испытуемых? — Паймон почесала затылок.       — В Ли Юэ не только Сяо поражён тьмой. Иногда ей заражаются хиличурлы и люди. Но нам пока нельзя в Ли Юэ.       Тигнари убрал бутылку обратно в рюкзак и повёл одним ухом в сторону.       — Надо подумать, как их изловить. Хотя бы одного. Этого должно хватить. Понадобится помощь кого-то из Ли Юэ. Нам тоже нельзя вмешиваться в дела другого региона, — парень стукнул пальцами по столу и задумчиво поскрёб подбородок. — Кто сейчас борется с поражёнными? Кто-то же должен продолжать работу вашего друга?       Люмин присела на стул и задумалась. Ранее этот вопрос её не волновал, и она даже не подумала об этом спросить у Чжун Ли.       — Возможно, это Чун Юнь, — рассуждала девушка. — Но одному ему не справиться. Значит, кто-то ещё принимает в этом участие. Но кто?       — Видимо, придётся снова писать Чжун Ли, — видя, что Люмин не приходит к какому-то конкретному выводу, заключила Паймон. — Заодно и сообщим ему о уже известных данных. Вдруг он сам принимает в этом участие.       — Дело не терпит отлагательств. Эликсир долго не хранится. Нужно как можно скорее узнать информацию и найти самого подопытного, — Тигнари вытянул из стопки бумаг листок и протянул Люмин. — Пишите письмо прямо сейчас. Я отправлю его своей птицей, она гораздо быстрее доставит конверт.       Пока девушка волнующейся рукой выводила иероглифы, Паймон поинтересовалась, как птица найдёт нужного им адресата. Парень заверил её и краем уха слушающую Люмин, что беспокоиться не о чем. Его письмоносец хорошо обучен, и нюх у него лучше, чем у собаки, нужно лишь что-то, к чему прикасался адресат. Ничего лучше вчера пришедшего письма не подходило на эту роль.       Когда с письмом было покончено, друзья обсудили примерный план дальнейших действий, даже если удача не улыбнётся им. Всё было таким тонким, хрупким, что любое незапланированное событие могло привести к разочарованию. Тигнари не забыл упомянуть, что зелье может не сработать, что оно может убить поражённого, но Люмин словно пропустила это мимо ушей. Ей хотелось верить в благополучный исход операции. Слишком много было совершено рисков. Останавливаться уже поздно.