Молчанка для болтливого короля

      Комната, выделенная ему, была небольших размеров, а также явно не использовалась очень давно. Служанка конечно стерла пыль с верхних и видных поверхностей, но внутри шкафов можно было рисовать карты на полках с помощью огромного слоя пыли. Кровать была большая, но старая. Хозяева явно не заботились о гостях, хотя возможно гости у них бывали очень редко или практически никогда. Но Николаю и правда не привыкать, все-таки когда-то он довольствовался гамаком в своей каюте и был этому рад.       Ванных комнат в поместье было две. Чему обрадовалась Зоя и сразу заняла одну из них. Король по-джентльменски уступил вторую ванную Жене, и как оказалось даже правильно поступил, потому как вскоре к нему поспешила Глаша — молоденькая служанка со странной манерой ходьбы, отчего ее стопы постоянно шоркали по доскам пола. Служанка сообщила ему, что князь повелел затопить баню для гостей, утверждая, что каждому солдату важно держать свои вещи и тело в чистоте. Глаша мялась перед королем, объясняя, что хозяин Воронцов отдал приказ затопить баню для солнечных солдат, но если король желает быстрее принять водные процедуры и не брезгует сельскими банями, то и он может принять в этом участие.       Николай поблагодарил зардевшуюся от его слов девушку и согласился на такое предложение. Не сказать, что он не любил бани, ему скорее по должности не приходилось их любить, все-таки король Равки должен принимать ванну в своей королевской комнате, лить воду, принесённую специально слугами, а потом быстро одеваться, чтобы не заморозить разгорячённое тело. Однако Николай любил бани, любил тепло, жар от печи и березовые веники. Он знал, что баню для начала надо затопить, подождать, пока она прогреется, а уже после идти париться, а потому у него было время прогуляться по дому Воронцовых.       Князя он так и не видел, но если он и правда был больным стариком, то должно быть это было нормально, что он не хотел никуда выходить. Еще Николай подозревал, что его фигура короля возможно раздражает и вызывает презрение у Воронцова, все-таки когда-то ни Дарклинг, ни сам король Александр не поступили с ним хорошо после потери жены. Его дочерей тоже не было видно, и хоть дом казался небольшим с всего, как насчитал Николай, четырьмя дверьми на втором этаже и большой гостиной с еще одной закрытой дверью на первом, видимо сестры умели прятаться в этих апартаментах лучше, чем маленький Николай в стенах Большого дворца.       Король прошелся по второму этажу, из ванной комнаты — дальней двери, доносился шум воды: это Зоя плескалась в ванной, смывая пот и грязь дороги. Напротив комнаты, которую выделили ему, была дверь, ведущая в комнату младшей Воронцовой. Николай краем глаза видел бирюзовые стены ее спальни, небольшой столик и шкаф с книгами. Комнатка показалась королю обжитой и домашней — здесь Наталия Воронцова проводит много времени за чтением и вышиванием. Кровать выглядела удобно и мягко, так что за удобство размещения спутниц короля не стоит переживать.       Дверь в соседнюю комнату была закрыта, но Николай позволил себе небольшую шалость попытаться открыть и заглянуть внутрь. Дверь поддалась, и он увидел комнату старшей сестры. Здесь все было сдержано — высокий бельевой шкаф и такая же, как у младшей, мягкая кровать. Цвет стен здесь больше походил на серебристый или даже светло-серый, но смотрелся очень красиво. В комнате Марии Воронцовой не было стола, но было красивое большое окно с лучшим видом, чем у младшей, потому что эта часть дома выходила на деревушку, а не на сад, как у Наталии Ивановны. Николай поспешил закрыть дверь, пока его никто не увидел, все-таки подглядывать в чужие спальни было неприлично.       Он спустился вниз, слыша идентичный шум воды и внизу, понимая, что и Женя с удовольствием принимает водные процедуры. Лестница на второй этаж находилась в небольшом коридоре, в конце которого как раз и была вторая ванная комната и дверь в кухню. Все остальное пространство первого этажа занимала огромная гостиная с большим камином, напротив которого стоял диван и пара коричневых кресел. Здесь же стоял стол для приема пищи, на котором сейчас лежали фрукты и книги, видимо в обычное время семья предпочитала кушать на кухне. На стенах висело несколько картин, почти все они были непримечательными пейзажами, но только один портер выделялся среди всех. На картине была изображена счастливая пара — голубоглазый мужчина в военной форме приобнимал красивую кареглазую женщину с шоколадными волосами, они улыбались художнику, и выглядели не только счастливо, но и весомо.       Скрипнула дверь и послышались шаркающие тяжелые шаги. Николай повернулся на звук, встречаясь взглядом с постаревшими голубыми глазами с портрета. Князь Воронцов со времен написания картины потолстел и обзавелся тростью, с помощью которой передвигался, но ноги явно не всегда его слушались, а потому проползя до кресла, он плюхнулся в него, снова вперивая свой взгляд в Николая. — Князь Иван Воронцов, — больше даже не спросил король, а поприветствовал князя. — Король Николай Ланцов, — также ответил старик. — Давно я тебя не видел… — задумался он, рассматривая короля, сразу перейдя на «ты», будто давно знал Николая. — Дворцовый щеночек вымахал, — хмыкнул он, по-отцовски потирая глаза, будто не веря им. — Помнишь меня? — Совсем мало, — покачал головой Николай, проходя к свободному креслу. — В детстве мне было мало дела до друзей отца, как и ему было мало дела до меня. — Друзей, — фыркнул Воронцов. — Твой отец, если он тебе вообще отец, не отличал друзей от врагов! — Был за ним такой грешок, — согласился король, не зная, чего ожидать дальше от князя. — Но и не только за ним. Дарклинг умел обмануть многих.       Старик внимательно посмотрел на Николая, то ли желая что-то сказать, то ли что-то узнать. — Ты умнее Александра, хотя все равно держишь возле себя сильных гришей, надеясь, что они тебя не обманут и не воспользуются… — После злобы Дарклинга вы собираетесь всех гришей грести под одну гребенку? — выгнул недовольно брови Николай, желающий защитить Зою и Женю от несправедливых нападок. — Гриши триумвирата прошли ни одну войну рядом со мной, противостояли Черному генералу и потеряли многих, как и мы с вами… — Я не умаляю их заслуг, — покачал головой князь. — Я лишь предупреждаю, что… А, да какая разница? Ни твой отец, ни кто бы то ни было еще не желал меня слушать ни тогда, ни сейчас! — сокрушенно стукнул тростью о пол Воронцов.       На этот звук из приоткрытой двери выглянула шоколадная макушка старшей сестры. Она прошла к отцу, мягко оглаживая его плечи. Она тыкнула пальчиком ему в грудь, после двумя руками показала крест и покачала отрицательно головой, ладонью погладила круговым движением себя по груди, хмуря лицо. — Да знаю я, — сокрушенно покачал головой старик. — Да как только им объяснить? — он махнул рукой на короля, которому стало обидно, что к нему так пренебрежительно относятся, но сейчас все его внимание занимала пантомима Марии Ивановны.       Девушка перевела взгляд на Николая и глубоко вздохнула, покачав головой. — Думаю, князь Воронцов, вы просто сами не хотите дать шанс… — Дарклингу тоже когда-то дали шанс, — перебил его князь. — И что с этим стало? Он создал каньон, создал своих этих тварей, которые разорвали мою Амелию на глазах Машеньки! — девушка вздрогнула всем телом, хватаясь за пиджак отца, в ее голубых глазах мелькнул страх и слезы. — Прости, дорогая, — сразу переключился старик на дочь, поглаживая ее руку.       Он тяжело дышал, почти пыхтел, когда усаживал дочь на диван, сама же Мария Ивановна почти не дышала, смотря в одну точку. Рука отца гладила ее руку, и она потихоньку приходила в себя, с трудом сглатывая и вдыхая воздух. Николаю было больно, потому что он видел сотню раз страдающих людей от пуль, от душевных ран, от шрамов ничегоев, видел сотню раз, и еще тысячу раз увидит эти шрамы по всей стране на целых поколениях. — Вы пытались предупредить моего отца об этой угрозе? — хотел понять король, потому как из разговоров во дворце он помнил только какие-то угрозы и непонимание. — Пытался, — кивнул старик. — Год я искал какие-то доказательства, но так и не смог ничего найти… На второй год я решил действовать более открыто… — Мария Ивановна с грустью тыкнула пальцем себе в грудь. — Нет, не из-за тебя, — недовольно возразил ее жесту князь. — Я узнал то, что я посчитал могло вразумить… Сейчас это все звучит глупо… Но тогда… Эх!       Мария посмотрела на короля, она положила ладошку ко лбу, как делают обычно что-то высматривая вдалеке, а после перенесла эту ладошку к подбородку, согнула пальцы на руке оставив большой палец торчать и поднесла к уголку губ, покачивая рукой, а после выставив указательные и большие пальцы на руках помахала руками, будто что-то загребая к себе. Николай перевел взгляд на Воронцова, пытаясь показать свое удивление, но старик его неправильно понял. — Да, и такое было… — Простите, — замялся король, — я просто ничего не понял…       Мария Ивановна зло вздохнула, нахмурив брови, отчего сердце Николая отозвалось кульбитом. Она казалась живой, активной, эмоциональной. И такой милой. — Машенька сказала, что я пытался шантажировать короля, — усмехнулся с реакции дочери Воронцов. — За это вас убрали с должности в совете дворянства? — Николай подозревал, что это может быть за шантаж. — Это касалось моего происхождения? — Нет, сынок, — хмыкнул Воронцов таким ровным голосом, будто всегда называл его так. На миг Николая прошибли мурашки от воспоминания, что какой-то дядя из дворянства и правда не называл его, как все — щенком, а ласково произносил «сынок», этот же дядя заботливо подшучивал над маленьким Николаем во время его тренировок с мечом и давал советы, как правильно бить. — Я пытался призвать совесть Александра… — князь взволнованно посмотрел на свою дочь, видимо показывая, что этот разговор не для ушей молодой девушки, но та отрицательно покачала головой, указывая головой в сторону коридора. — Да, возможно мне стоит подождать тех самых знаменитых гришей, которых ты так защищаешь…       Мария Ивановна бросила нервный взгляд на короля, а после соединив указательный и большой палец на обеих руках, оставив все остальные торчать, подвигала этой композицией к себе и от себя. Николай перевел вопросительный взгляд на Воронцова, но тот не пожелал переводить этот жест королю. — Вы, Мария Ивановна, тоже считаете, что гриши опасны? — предположил он.       Она, не задумываясь, покачала отрицательно головой. А после показала указательный палец, говоря, что только один гриш опасен. Николай ждал пояснений и надеялся, что он их поймет. Она показала указательный и средний палец и покачала им, как обычно качают одним пальцем, как бы поучая, потом ударила ровно сложенной ладонью одной руки боком по открытой другой, после открыла обе ладони и как будто что-то схватила ими в воздухе с низу и потащила кулаки вверх. Мария снова показала первый жест, добавила отрицание, покачав головой, сложила кончики пальцев одной руки вместе и потыкала ими по груди, потом провела ладонью в воздухе, будто намазывала масло на хлеб, указала на себя пальчиком и указательным пальцем провела круг от плеча до локтя другой руки.. Снова повторила начальный жест, двумя руками взмахнула в воздухе, будто что-то поднимая от себя к Николаю, растопырила пальцы помахав руками возле своего тела, также покачавшись из стороны в сторону, пошарила ладонями у себя перед глазами, будто прикрываясь от чего-то, показала королю мизинец и безымянный, и в конце согнутыми пальцами провела от живота к сердцу.       В какой-то момент Николай перестал улавливать и предполагать смысл всех этих жестов, следя за глазами и эмоциями на лице девушки. Она хмурилась, открывала широко глаза, со страхом и надеждой смотрела на него. И из этого король понимал больше, чем из ее жестов. Этот один гриш, которого стоит опасаться и держать подальше — это тот, кто похож на Дарклинга. И похоже он понимал, кого они приняли за его копию.       Опустив руки себе на колени, Мария Ивановна, склонила голову в бок, вопросительно посмотрев на Николая. И снова он понял больше по ее взгляду и лицу, чем по любым жестам. — Кое-что я понял, — кивнул король задумчиво.       Ему не хотелось сейчас говорить, почему-то девушка, пострадавшая психологически от тьмы и говорящая жестами и глазами, навевала на мысли, что и правда простым людям темный гриш сделал очень много плохого, и что после этого они не готовы принимать кого-то с подобными силами, кого они не знают, кто не открывался перед ними со стороны ранимого человека, выращивающего цветы в собственном саду в память о каждом погибшем друге. Эти люди не видят ничего святого в человеке, могущем их убить одним взглядом или щелчком пальцев, и самое главное — они бояться человека, который хранит в себе древние силы. — Вам стоит бояться и меня тогда, — флегматично заметил Николай. — Моей тьмы и моего демона, — Мария вздрогнула от его слов, расширяя в удивлении свои прекрасные голубые глаза. — Машенька была на том собрании в Ос Керво, — заметил Воронцов. — Вы были там? — переспросил у нее король, удивляясь как он ее не заметил в толпе дворян на том собрании, когда сам Николай хотел отречься от престола, но Зоя настояла на голосовании дворянства. — Но ведь…       Мария Ивановна недовольно вздохнула, хмуря лицо. И Николай не смог не улыбнуться с этой ее эмоции. Она явно была недовольна тем, что в совете дворянства только мужчины. Король раньше не задумывался над этим, но для девушки это видимо было важно. — Сюда прилетели керчийские флайеры, а так как Машенька училась в Кеттердаме и вела дела с Торговым советом, то они посчитали ее достойной заменой моему отсутствию на этом сборище. — Вы учились в Кеттердаме? — Николай не хотел выглядеть, как идиот, переспрашивающий услышанные факты, но отчего-то так себя вел, желая почему-то снова поиграть в пантомиму с ней.       Мария кивнула, не желая выдавать больше подробностей. Но король ждал и постарался взглянуть на нее умоляющим взглядом. Она улыбнулась, заметив это, и кивнула. Однако она не стала махать руками и что-то показывать, а перевела взгляд на отца. Воронцов кивнул, вздыхая. — После… смерти Амелии и моих глупых поступков при дворе, я вернулся в поместье и понял, что надо заниматься воспитанием дочерей… Машеньке не мог помочь никто, с этим трудно было смириться, — девушка положила руку поверх старческой, которая сжимала трость. — Я много чего перепробовал, куда только ее не возил, каких людей не просил, но… А после я начал замечать, что дочка отдаляется от меня, стесняется своих недугов, я понял, что должен ей помочь не исправить положение, а принять его, научиться жить с этим…       Девушка благодарно обняла его, устроив голову на плече отца. Николай внутренне восхитился этим семейством. Он никогда не считал людей с ограниченными возможностями слабыми, но знал, что многие из родных отказывались от таких детей, предпочитая стесняться их или же скрывать ото всех. Иван Воронцов был замечательным отцом, который вовремя понял свои ошибки и постарался их исправить, помочь своей дочери адаптироваться в обществе, поддерживал ее и помогал. Это вызывало умиление у короля, а также небольшую зависть, что в его семье никогда не было подобного. — Мы начали изучать язык жестов, — продолжал князь. — Машенька научилась заново со всеми общаться. Это ее идея была уехать на обучение в Кеттердам. Я не хотел ее отпускать, причем собралась она туда еще лет в десять! Показывала книжки по математике и бухгалтерскому делу и утверждала, что должна это изучать, — он приобнял дочь. — Глупышка до сих пор считает, что кроме как умом ей ничем ничего в жизни не добиться…       Мария согласно кивнула, указав на свое горло и безымянный палец на руке. — Не согласен с вами, Мария Ивановна, — понял ее Николай. — Голос и замужество не так важны в наше время… — Машенька имела ввиду, что без голоса она не выйдет замуж, — пояснил Воронцов. — Понимаете ли, у меня две дочери. Кому-то из их мужей я отдам распоряжаться землей и имением… Машенька же считает, что может и сама стать княгиней без мужа и управлять поместьем. — Почему бы и нет, — пожал плечами Николай. — Только не понимаю причем тут замужество? — Только муж может быть вхож в совет дворянства при короле, — пояснил князь.       Николай нахмурился. — Что за глупость?       Мария согнула пальцы, как обычно показывают когти тигров, и два раза тыкнула ими в воздухе, сначала на уровне глаз, потом ниже. Король перевел взгляд на Воронцова, ожидая пояснений. — Таков закон, — пожал плечами он.       Николай никогда особо не интересовался законами и обычаями совета дворянства. Дворяне обычно собирались, чтобы обсудить с ним проблемы собственных уделов или же предложить какой-то новый закон. Да, среди них не было ни одной женщины, но это сильно его никогда не интересовало. — Думаю, в любом законе можно найти лазейки, — заметил король, но больше всего его интересовало другое: — А зачем вы, Мария Ивановна, так стремитесь попасть на это сборище мужчин?       Эта фраза задела гордость девушки, в ее голубых глазах вспыхнул огонек, а губы сложились в тонкую линию. Злилась она тоже мило, отметил Николай. Мария же глубоко задышала, пытаясь справиться с гневом, что королю захотелось извиниться перед ней за свои слова, в которых он так и не заметил ничего обидного, но только бы ей стало легче.       Старшая Воронцова тыкнула себе пальчиком в грудь, она одной рукой, будто поймала что-то в воздухе в кулак, и положила это на ладонь другой руки, потом, расположив руки горизонтально полу и расправив пальцы, поиграла ими будто на пианино, притягивая их к себе, после она нарисовала рукой круг и вторую опустила в этот круг несколько раз, махнула рукой в сторону и начала загребать рукой что-то из воздуха, и наконец сложила указательный и средний палец на обеих руках вместе и постучала ими друг по другу. Она успела перевести дух, и Николай понял, что закончилось одно предложение, и сейчас начнется новое. Мария снова вытянула вперед руку, описала ей круг в воздухе и перевернула ладонь, скрещивая указательный и средний пальцы, теперь она уже не всей ладонью намазывала масло на хлеб, а только двумя пальцами, и то будто не намазывала, что что-то даже накладывала на средний и указательный другой руки, снова тыкнула в себя пальчиком, соединив большой и безымянный пальцы двух рук она взмахнула ими, красноречиво при этом пуча глазки, и наконец сцепила два указательных пальца вместе, образуя звено цепочки.       Король из всего этого понял только, что Марии очень важно для чего-то попасть в совет дворянства, это как-то связано с… С чем-то, что он не понял, но для девушки это очень важно.       Воронцов, сидящий за спиной девушки, скрывал свою улыбку, как мог. Николай иногда бросал на него умоляющий взгляд, но старик не желал помогать понять свою дочь. Когда Мария сложила руки на коленях и снова ожидающе уставилась своими голубыми глазами на короля, он просто не смог ей снова сказать, что ничего не понял. — Мария Ивановна, знаете, в чем главный минус языка жестов?       Она устало закатила глаза, боком ладошки указала на свой лоб вертикально, опустив после руку и согнув к себе пальцы, отрицательно покачала головой, обвела руками пространство и тыкнула указательным пальцем себе в висок, опуская после его в землю. Николай снова ни черта не понял, но решил продолжить свою игру: — Нет, Мария Ивановна, когда вы используете язык жестов, — он заговорщицки ей подмигнул, придвинувшись ближе, — сложно уследить за вашими руками, потому что невозможно оторваться от вашего прекрасного лица.       Щечки девушки зарделись, а на лице расцвела прекрасная и нежная улыбка. Она постучала указательным и средним пальцем по шее, также нежно и весело улыбаясь ему, в ее глазах плескалась благодарность. И хоть Николай так ничего и не понял, но был счастлив, что она на него не злилась. — Вам не стоит говорить «спасибо» за такие невинные комплименты, тем более я сегодня не в лучшей форме, но дайте мне немного времени, и я смогу засыпать вас словами, достойными вас и вашей красоты, — король постарался обольстительно улыбнуться, снова замечая искорки веселья в ее глазах.       В своей голове он сделал пометку, что необходимо выучить язык жестов, потому что не пристало королю чувствовать себя идиотом, который бездумно пялится на красивую девушку, махающую руками. Да и в глазах собеседницы явно читалось превосходство и какая-то нежная снисходительность, какое обычно обращают на щенков, пытающихся съесть большую кость, чем они сами. — Машенька рассказала вам, что занимается делами шахты, — пояснил также улыбающийся князь, который видимо был не против небольшого флирта между его дочерью и королем. — Это полностью ее детище. — Неужели? — восхитился Николай. — Подъезжал к вашему дому и все дивился, как у вас тут все хорошо устроено — столько домов, больница, школа, кузня!       Эти слова больше восхитили и смутили девушку, она застенчиво опустила взгляд, а щеки ее больше залились румянцем. Все-таки человеку приятнее получать комплименты за его работу и старания, а не за то, чем наградила его природа. — Я давно знал, что под моими владениями хорошие залежи руды, — продолжал Воронцов. — Да только никогда не было ни сил, ни денег заниматься разработкой месторождения. А Машенька в Кеттердаме изучала финансы и познакомилась с парой инженеров и геологов, так еще и с фабрикаторами и местными торговцами завела знакомства… — Вы знаете кого-то из Торгового совета?       Мария кивнула, покрутив рукой, как будто утверждая, что более-менее знакома. — Там вы и взяли кредит на разработку шахты? — догадался Николай.       Девушка снова кивнула, больше не утруждая себя показывать многочисленные жесты, которые король не поймет. От этого было обидно, все-таки именно наблюдать за ней в это время Николаю нравилось больше всего. — Это как раз было время после Гражданской войны, — кивнул Воронцов. — Людям нужна была работа, многие гриши бежали из столицы. И поэтому к нам шли все, кто хотел работать. Мы начали потихоньку добывать руду, построили плавильню, где обрабатывали в слитки стали. Со временем деревня стала разрастаться, места всем не хватало, и тогда Наташа занялась благоустройством Полвости. Многие жители помогали, потому что тоже хотели улучшить место своего жилья. До сих пор не вериться, что у нас все получилось. — Да, звучит все, как в сказке, — понимающе кивнул король. — Вы добываете только железо?       Мария отрицательно покачала головой, и кулаком покрутив в воздухе, снова постучала указательным и средним пальцем по другой руке. — Да, Машенька говорит, что мы недавно начали разработку залежей алюминия, но пока приостановили, потому что эта территория заходит на владения соседнего князя, а с ним пока не особо получается договориться. — Князь Путилов?       Девушка кивнула, недовольно нахмурив носик. Видимо Путиловы сильно ей достают. Она демонстративно взялась за большой палец одной руки, потряхивая им, снова отрицательно покачала головой, постучала согнутой рукой по сердцу, двумя открытыми ладонями она помахала в воздухе, сменяя одну ладонь другой, и по диагонали соединила два указательный пальца в воздухе.Николай понял, что Путилов что-то не хочет делать, но переспрашивать перевод у Воронцова король не решился. — Думаете, ваше присутствие в совете дворянства сделает переговоры более простыми? — предположил Николай.       Мария пожала плечами, поворачиваясь к отцу. — Честно говоря, я бы вообще мою дочь не пускал в этот гадюшник, — хмурился недовольно он, снова стукнув тростью по полу.       Девушка недовольно посмотрела на отца и даже хотела снова начать махать руками, но тот ее прервал: — Я знаю эту кухню изнутри, и знаю, что ты слишком ответственная, чтобы закрыть глаза на многие косяки совета дворянства… — А с этого момента поподробнее, — заинтересовался Николай. — Какие такие косяки? — Брось, сынок, — снова отмахнулся старик, — будто ты не знаешь, что дворяне таким образом выкачивают деньги из короны? Но король закрывает на это глаза, потому что ему важна поддержка дворянства.       Король не отвечал, он и правда замечал, что придворные дворяне слишком… слишком самовольные и жадные, но сделать с этим и правда он ничего толком не мог, только скрывать от них свои планы, чтобы те не продали их его врагам. — А Машенька у меня золотой бухгалтер, — гордо заметил князь. — Я не отдам ее на растерзание этим интриганам, и не хочу, чтобы она портила себе зрение и осанку, сидя и исправляя все их отчетные книги и записки!       Мария Ивановна снова попыталась что-то возразить, но отец уж слишком строго на нее взглянул, отчего она накуксилась и отвернулась от него обратно к Николаю лицом. Король не знал, что сказать. С одной стороны, он бы хотел проверить так ли хороша девушка в финансовом деле, а если это так, то он бы предложил ей все горы золота и земли, где она может добывать алюминий, да хоть золото, лишь бы она работала при дворе и следила за казной. Но с другой стороны, он боялся за нее, как и ее собственный отец, потому что ее просто будут игнорировать, никто не будет смотреть на ее жесты, никто не захочет слушать деревенскую выскочку, а сама девушка станет объектом для сплетен и шуток, а для такой милой и уже изрядно побитой жизнью девушки он не хотел новых страданий.       Королю почему-то еще хотелось посидеть в обществе отца и дочери, но вскоре девушка покинула их, что-то взмахнув руками, чего Николай в очередной раз не понял, да и не стал обращать внимания. Она скрылась за единственной дверью, ведущей куда-то из гостиной. — Готовит отчеты по выплатам в Керчийский банк, — подсказал князь, удобнее устраиваясь в кресле и доставая из кармана пиджака коробочку с сигарами, он предложил и Николаю, но тот отказался. — Там у нас кабинет и библиотека, чуть дальше и моя спальня. После травмы, — он постучал тростью по ногам, указывая на место травмы, — подниматься по лестнице стало проблематично, и я переехал вниз. — Вы получили ранение на войне? — предположил король. — Какое там! — весело отозвался старик, пыхтя дымом. — Свалился с лошади на охоте. Чуть не помер среди веток и лисьего дерьма!       Николай почтительно промолчал. В жизни бывает всякое. Он это знал. Кто-то тратил жизнь на защиту родины, сотни раз бросался под пули, а умер от сердечного приступа на ложе любовницы. Кто-то боялся нападения от врагов, а оказался отравлен собственной служанкой. Николай знал, что жизнь и судьба любят шутить, любят издеваться над людьми. — Поговаривают, что хороший хозяин должен уметь развлечь своих гостей, — заметил саркастично Воронцов. — Но так уж получилось, что мои байки уже давно устарели, а мне уж очень хочется послушать истории про последние войны. Утешь старика… — Конечно, князь… — улыбнулся Николай.       Он только начал рассказывать историю про хитрый ход, который они придумали, чтобы обмануть фьерданцев, но в комнату прошоркала Глаша и провозгласила, что баня готова. Князь с досадой отметил, что король, как истинный рассказчик оставляет его на самом интересном месте, а после отпустил Николая мыться, отдав распоряжение Глаше выдать полотенце и выстирать грязные вещи.