Молчанка для болтливого короля

      Нет лучшего времени для романтических подвигов, чем февральский набирающий обороты теплый день. Снег еще лежит, но сугробы беднеют со стороны яркого и теплого солнышка. Снеговики, слепленные детворой, выглядят жутко и расплываются на глазах. Огромные сосульки свисают с крыш домов, а та же детвора стучит по ним палками, чтобы сбить с высоты. Взрослые недовольно убирают снег с крыш, когда та начинает протекать от оттепели, они могли бы порадоваться приближающейся весне, но пока что все это было больше похоже на грязь и скользкие лужи.       Однако Николай находил в этом времени года свои прелести — ему нравилось наблюдать за хмурой и ворчливой Зоей, которая, казалось, вечно была недовольна любой погодой за окном — будь то солнце, которое могло ужасно сказаться на ее коже, или же дождь, от которого поднималась жуткая влажность, а ее волосы начинали виться. Король привык к ее колкостям и ворчанию, иногда он и сам ее подзадоривал, подкалывал или специально, как сегодня спрашивал о погоде. — Моя дорогая генерал Назяленская! — вдохнул он, разминая шею от долгого собрания Триумвирата. — Какая же прекрасная погода за окном, ты только посмотри! — он указал на широкое окно, которое было разделено ровно по середине вертикальной полосой льда, с которой капала вода. — Просто невероятно, мой король, — саркастично выгнула бровь она, выглядывая из-за отчета с границ. — Особенно этому будет рад тот, кому она упадет на голову… — Да, в наше время никто не смотрит наверх, чтобы увидеть что-то красивое над головой… — Поэтому ты вчера смачно навернулся у Малого дворца? Потом что засмотрелся на красоты, что над головой? — хмыкнула Зоя. — А я-то думала, что ты поскользнулся. — Вообще-то копчик до сих пор побаливает, — надул шутливо губы Николай. — Да, какая жалость, что у нас нет сил, которые могли бы убрать твою боль, — закатила глаза она. — Придется ждать лета, чтобы положить тебе подорожник на спину! — Ну зачем же сразу ждать лета? — улыбнулся он, радуясь этой вечной перепалке. — Боль можно снять с помощью теплого компресса или… — Или какой другой ереси? Ты бы еще шамана попросил тебе на бубне у духов здоровья выпросить… — Шаманы не используют бубны. — А сулийцы не гадают на кофейной гуще, но всякие предприимчивые личности пользуются эти поверием. — Весь мир держится на предприимчивых людях, Зоя, — покачал он головой, вздыхая снова. — Я в каком-то роде тоже предприимчивый человек.       Назяленская смерила его взглядом, кричащим прямым текстом «Ты не предприимчивый человек, ты — человек, который постоянно меня раздражает». — Твоя королева более предприимчивый человек, чем ты.       Николай удивленно выпрямился в кресле, подтягиваясь к столу. Не ожидал он от генерала такой верности и признательности к Воронцовой. — С каких пор ты начала называть Марусю моей королевой? — С тех пор, когда ты начал называть ее Марусей, — закатила она глаза. — Не думаешь ли ты, что вся Равка настолько глупа, чтобы не заметить твоего явного интереса к девушке и тем более уж ваши вечные переглядывания друг с другом? — Зоя наконец отложила отчет, который до этого использовала в качестве весомой вещи, которой можно помахать в воздухе. — И почему ты ей до сих пор не сделал предложение? — Николай уже было вздохнул, чтобы ответить, но был перебит: — И без лукавства, я сейчас не в настроении.       Он захлопнул рот, соображая, что же ответить. До этого он хотел сказать, что-то в стиле «Я слишком молод и хорош для семейной жизни» или же «Маруся сводит меня с ума и при одном только взгляде на нее я теряю дар речи». Но теперь он и правда хотел выяснить причину, почему не сделал предложение руки и сердца девушке, которая ему нравится, которую он любит, которая принимает его таким, какой он есть? — Я боюсь, — серьезно признал он.       Зоя поджала губы. На ее лице отразилась вина и печаль. — Если я как-то мешаю, то… — Нет, Зоя, дело не в тебе, — успокоил он своего генерала. — Дело в том, что я боюсь, что ее не примут во дворце, что станут над ней издеваться, что обычные люди не захотят видеть королевой девушку, которую они не понимают… Чтобы она стала полноценной моей королевой, надо больше людей, знающих язык жестов, ведь ей отдавать приказы, принимать послов… — Ты сейчас серьезно? — удивленно хлопала глазами она. — Ты серьезно думаешь, что такой девушке, как Мария Ивановна Воронцова, нужны твои тепличные условия и все на блюдечке с золотой каёмочкой? Думаешь, крестьяне и простые горожане не шепчутся о ней после удачных судов и ее фееричных выступлений на них? Думаешь, дворяне и министры не уважают ее за вклад и идеи, которые она привнесла в правление государством? Думаешь, никто после того, как хотя бы раз с ней пообщался, не заинтересовался языком жестов? — Я не хочу ставить ее в неудобное положение, — оправдывался он, не ожидавший такой речи от Зои в защиту Воронцовой. — Она окажется здесь в незнакомых для нее условиях… — Ты не хочешь ставить ее в неудобное положение? — усмехнулась Назяленская. — А то, что она твоя девушка уже третий месяц, хотя по всем приличиям ты должен был сделать ей предложение еще осенью, совсем не неудобное положение? — Зоя! — Николай даже почувствовал жар на лице от ее намеков. — Мы соблюдаем приличия, мы… Да и вообще это… — Не мое дело, хотя я ожидала от тебя более решительных действий, — подкалывала она, все-таки заметив его выражение и недовольство.       Николай не отвечал, чтобы больше не раззадорить пошлые мыслишки Зои. Да и не выглядеть полным глупцом в ее глазах. Конечно же они не заходили за рамки привычного, просто потому что он… так хочет? Ну хочет он той сказки, что только после свадьбы, и… Просто не знает, как подступиться к девушке, ведь он смотрит, читает ее, как открытую книгу, но не видит намеков на желание со стороны Марии. Может конечно он слепой или тупой, но Николай считал, что попадает в цель со ста шагов и отлично выстраивает сложные планы. А значит, дело было в чем-то другом.       Его мысли бы пустились в размышления о ее красоте, может быть он бы начал ее уже мысленно раздевать, чем занимался уже полгода, но в дверь почтительно постучали и в проеме появилась взъерошенная голова Толи. — Тут снова об этих бандитах донесение…       Король напрягся, поднимаясь из-за стола. Всю зиму до них доходили только донесения о разбоях и грабежах. Николай не знал откуда в его стране появились такие ушлые бандиты. Они успевали завершить быстро дело и скрыться в лесах, чтобы запутать собак и солдат короля. Николай сам прибывал на места происшествий, выслушивал недовольных помещиков, которых обирали во время их путешествия за оброком или подушным налогом. И ничего предпринять вразумительного он не мог. Среди бандитов, что очень огорчало и наводило на недобрые мысли, было несколько сердцебитов, которые погружали в бессознательное состояние охрану и любую стражу. Пока те, кто мог защищаться, были вырублены, остальная шайка обыскивала тела или груз. А после они скрывались. Король предоставлял охрану, расставил по всем более-менее крупным населенным пунктам дозорных и гвардейцев, но бандиты никак не хотели выходить на свет. — Где? — выдохнул он, застегивая ремень с поясом под кобуру. — В сотне метров от Полвости, — выдохнул Толя. — Что? — встрепенулся Николай, бросая взгляд на также напрягшуюся Зою. — Как давно пришло донесение? Оно же…       Он осекся, выскакивая в коридор. За ним также выбежали и гриши. Король знал, что донесение, посланное во дворец, всегда опаздывает на часа два-три. А потому он отдал приказ отправлять такое же донесение в ближайший пункт, где стоят его гвардейцы и есть хоть кто-то, кто наделен правами вылавливать таких бандитов по лесам. В Полвости стояли гвардейцы, а также князь обладал очень большими правами и полномочиями, и соответственно, дочери князя передавались эти привилегии. Особенно если эта дочь умеет находить себе проблемы, особенно если она любит решать сложные загадки, особенно если она знает свой страх, и он далеко не связан с грабителями. — Еще одна причина сделать ей предложение — это постоянно быть уверенным в ее защите и нахождении рядом с тобой, — подливала масла в огонь Зоя. — Я думал, что главная причина делать кому-то предложение руки и сердца — это любовь, — хмыкнул Толя. — Вот, Зоя, учись романтики, — указал рукой на здоровяка король. — Я думала, ты покажешь на себя, потому что собираешься романтично совершить подвиг и спасти свою королеву от злых бандитов, — снова подколола она, видимо не особо переживая за состояние Воронцовой. — Только более чем убеждена, что нашей королеве не нужно спасение… — Флайер подготовили? — злился Николай.       Да, он будет выглядеть полным идиотом, если прилетит просто так и наведет шороху, но ему просто необходимо убедиться в том, что с его Марусей все в порядке. — Я отдал распоряжение снарядить и флайер и небольшой отряд, — ответил Толя. — Гриши есть в этом отряде? — переключилась на серьезный тон Зоя. — Есть. — Тогда им нужен генерал… — А как же то, что моей королеве не нужно спасение? — Оно может пригодится тебе, когда она будет тебя ругать за зря потраченное время, — парировала Зоя, откидывая волосы за спину.       Флайер и правда был готов, как и несколько доверенных офицеров, которых он знал уже давно. Николай был хмур, его руки чесались, что-нибудь сделать. Казалось, что флайер развивает недостаточную скорость, что все могло бы быть быстрее, хотя он сам проектировал эти модели и знает, что это максимум, но все же. Ему удалось отвлечься в каюте, пока он надевал свой военный зеленый мундир и устраивал кобуру с револьверами на поясе. Но удручающие мысли постоянно проскакивали в голове. Ведь Мария вполне могла отправиться, хорошо если с гвардейцами, а то и одна, за этими бандитами. А так как она получила первой всю информацию и могла действовать оперативно, то конечно же рванула в погоню.       Его маленькая нежная Маруся… Как бы он хотел, чтобы она и дальше занималась своими предприятиями, придумывала законы, подсчитывала затраты или что-то увлеченно читала, пусть оставила бы ему глупые военные вылазки, борьбу с преступностью и всякие опасные авантюры. Но нет же, она наверняка ринулась в самое пекло. Он это знал, он это чувствовал. А от того еще больше изводился.       Еще издалека он завидел Полвость, узнал ее, потому что часто здесь бывал, потому что любил узнавать у Марии про деревушку, потому что просто запомнил, как здесь все устроено и мечтал когда-нибудь все это повторить. Деревня жила собственной жизнью — из труб многочисленных домиков шел дым, особняк Воронцовых высился на возвышении, крестьяне возбужденно и восхищенно смотрели в небо, завидев королевский флайер. Они приземлились недалеко от крайнего домика, в каком-то пустом поле, где был по колено влажный растаявший снег.       Николай первый выскочил наружу, не оглядываясь на остальных и уже не слушая причитания и ворчание Зои, он спешил к воротам деревушки. Гвардейцев не было в их небольшом разбитом лагере, каких-либо других стражников в деревне тоже не было, крестьяне разводили в разные стороны руки, пожимая плечами на все вопросы короля. Все говорили в один голос, что Мария Ивановна ускакала вместе с солдатами, а куда — никто не знал. Завидев знакомый силуэт, бежавший вниз по улице из поместья Воронцовых, король выдохнул, а после вдохнул побольше воздуха, потому что вблизи увидел испуганное и взволнованное лицо Наталии. — Ваше Величество! — задыхалась от бега девушка. — Я пыталась ее отговорить… — Куда они направились? — взял он ее за плечи, встряхивая, потому как на глазах девушки уже начали наворачиваться слезы. — На юго-запад, — шмыгнула она носом. — Ваше Величество… — слезы уже стекали по красным от бега и мороза щекам. — Пожалуйста, верните мою сестренку! — Конечно, я сделаю все возможное, Наталия Ивановна, — успокаивал он ее, а сам уже оглядывался, думая, где достать коня.       Несколько лошадей они брали с собой из столицы на флайере, каких-то предоставил конюх Воронцовых, кто-то из крестьян подавал людям короля своих кобыл, умоляя найти их госпожу. Николай вскочил на своего коня, благодаря народ за помощь, заверяя в последний раз младшую Воронцову, что найдет Марию, а сам только и мог, что думать о дороге, что отгонять навязчивые мысли о любимой девушке. Рядом поравнялась Зоя, она хмуро молчала, потому что ее слова не оправдались — Мария Ивановна и правда вскочила на коня и поскакала в лес, чтобы поймать преступников. Глупышка!       До места нападения банды они добрались быстро — это было, как и написано в донесении, в нескольких метрах от Полвости. Дорога на Полизную — достаточно оживленный тракт, где проезжает множество дворян и помещиков, где провозится королевская почтовая карета, собирающая налог. Как раз она и была перевернута на дороге. Рядом с ней ходили кучера и охранники, кто-то из них получил небольшой ушиб от удара по голове, кто-то отключился, когда карета перевернулась, кто-то просто был напуган. Они продолжали выполнять свой долг — собирать раскиданное по всему пути имущество короны: какие-то письма, депеши, однако мешков с золотом не было. Значит, бандиты осмелели грабить короля.       Хотя сейчас Николаю было плевать, кого они грабили, и сколько он потерял, он мог думать только о Марии. Быстрый осмотр места происшествия дал след, который уводил в лес, это даже было видно не по следам самих бандитов, а по отпечаткам подков лошадей гвардейцев и девушки. Король отдал распоряжение людям идти в Полвость, чтобы там получить первую помощь, а также подсчитать убытки. — Мы знаем, Ваше Величество, — вздохнул главный кучер. — Мария Ивановна показала нам жестами делать тоже самое… — Давно она проехала? Почему никто ее не остановил? — спросил он такой логичный вопрос, который крутился у него в голове. — Она заверила, что хорошо знает здешние леса. А проехала она… — Ну? — зыркнула на них Зоя. — Э-э-э… Где-то полчаса назад, — быстро нашелся кучер, в страхе сжимаясь под взглядом генерала. — Можем успеть, — попытался успокоить короля Толя. — И успеем, — направила коня по следам всадников Зоя. — Надо спешить…       Король молчаливо кивнул. Болтать без умолку не было никакого настроения, хотя ему всегда казалось, что у него всегда есть настроение. Но когда кто-то родной и близкий в беде, он не может думать ни о чем, кроме дела. Его лошадь скакала ровно по следам на снегу. Слава Святым, была солнечная погода, а на чистом лесном снегу прекрасно выделялись грязными потемневшими пятнами следы подков. Николай мог бы согласиться, что Мария знает родные места, но чтобы только из-за этого кидаться за бандитами… Здесь было что-то еще, что-то, что она скрывала от других.       Он кинул быстрый взгляд на окружающие его пейзажи леса, вспоминая, что уже был здесь несколько недель назад. Тогда Мария повела его на небольшое замершее озеро, они снова катались на коньках, а девушка делилась воспоминания из детства, как вся семья устраивала пикники на полянке, особенно когда Амелия Воронцова ждала второго ребенка. Мария с улыбкой и слезами вспоминала маму, грустила по ней и делилась этим с королем. Он был ей признателен, убеждая, что когда-нибудь летом он тоже устроит для нее пикник, может быть когда-нибудь они также пойдут на какую-то поляну семьей. Только бы она сейчас оказалась жива и здорова.       Он завидел своих гвардейцев еще издалека. Они брели вдвоем, таща коней под уздцы. Встретив короля, двое выпучили на него глаза и начали наперебой говорить. — Ваше Величество, мы их нашли… — Мария Ивановна послала нас за вами… — Ваше Величество, они там на поляне, их всего-ничего… — Мария Ивановна договорилась с ними… — Ваше Величество, вам надо проехать… — Мария Ивановна что-то про законы показывала и то, что… — Ваше Величество, она уверена, что вы одобрите…       Он ничего не понимал. — Куда? — просто спросил он, желая прервать этот поток не совсем связанной речи.       Оба указали пальцем назад, а после добавили еще какие-то пояснения про большой дуб, а также про какой-то поворот, где можно срезать, и вообще этот путь слишком длинный, потому что они вели настоящую погоню. — Ведите! — просто махнула рукой Зоя, раздраженная болтовнёй, исходящей от кого-то, помимо ее короля.       Парни быстро собрались и вскочили в стремена, запрыгивая в седла своих коней. Они направили лошадей в другую сторону от следов, но Николай последовал за ними, понимая, что они видимо знают короткую дорогу, а ему нужно было увидеть Марию как можно быстрее. Теперь он точно знал, что она жива, но пострадала ли она? Может быть перепугалась и что она такого там опять придумала, если это связано с законами, и он точно одобрит. Вот ее вылазку он точно не одобряет.       Первым он услышал гул голосов — гвардейцы шумно что-то обсуждали, спорили и смеялись. Они явно уже позабыли о сути своей работы и принялись к долгожданному отдыху. После Николай завидел наконец их темные мундиры на фоне белого снега. И только потом приблизился на столько, чтобы они смогли, завидев его, склонить почтительно головы и замолчать. Его карие глаза быстро пробежались по рядам, пытаясь вычленить оттуда женскую фигурку в зимнем платьишке, курточке, меховой шапочке. Однако ее не было среди солдат — Мария Ивановна была на противоположной стороне поляны среди небольшой группки людей в шкурах и командира отряда гвардейцев.       Она тоже обернулась, когда гул солдат стих, и удивленно и радостно улыбнулась Николаю. Эта улыбка вышибла из него воздух. Как бы он не хотел на нее злиться, он просто не мог. Выскочив из седла, он прижал ее к себе, вдыхая ее запах шоколадных волос. Мария тоже льнула к нему, согреваясь в его объятиях, видимо продрогнув на морозе. Холода он не заметил, потому что был разгорячен гневом и волнением. — О чем ты думала? — спросил он, не отпуская ее из объятий, и плевать, что все на них смотрят. — Какие бандиты! Ты могла пострадать!       Девушка отрицательно покачала головой, убежденно хмуря бровки, а после повернулась к командиру. Николай тоже перевел взгляд на человека, которому доверил охранять Полвость и который подверг опасности его любимую девушку. — Ваше Величество, — понимая близящийся разгром от короля, сжался командир. — Мы поймали… — он повернулся к молчавшей группе людей в шкурах. — Начнем с того, что это мы сдались вам, а не вы нас поймали, — дерзко заметил высокий темноволосый мужчина, видимо главарь. — Говорить мы соглашались только с красоткой, — он кивнул в сторону Марии. — Аккуратнее, — предупредил король. — Можете ведь нарваться на злобного красавчика…       Мария обеспокоенно положила ему руку на грудь, удерживая от лишних слов и действий. — Понимаем, не тупые, — хмыкнул главарь, осматривая жмущуюся друг к другу пару. — Ну так что? Уговор в силе? — Какой уговор? — вздохнула Зоя. — Вас бы следовало казнить за все добрые дела… — Марусь, — отвел в сторонку девушку Николай. — Что ты задумала?       Она указала пальчиком на бандитов, постучала кулачками в воздухе по воображаемой горизонтальной поверхности и, сложив вместе указательный и большой пальцы, чем образовала кружок, перевернула ладонь, уместив ее на груди. — Они нарушили закон и должны понести наказание, — нахмурился Николай, не понимая к чему клонит девушка.       Мария кивнула, соглашаясь с его словами. А после сделав хитрое лицо, подняла указательный палец, погрозив им. Она поставила заборчиком ладонь одной руки и слегка с замахом побила по обратной стороне ладони другой рукой, снова постучала кулачками по горизонтальной поверхности, ударила раскрытую ладонь одной руки боком другой и закрутила спиральки указательными пальцами. — Они не смогут вернуть награбленные деньги, — покачал головой король. — Они наверняка их уже все потратили…       Мария снова тыкнула в группу пальчиком, постучала кулачками по горизонтальной поверхности и этими же кулачками постучала друг об друга. — За ними нужно будет присматривать, не доверять определенные виды работы, например, связанные с деньгами, ведь они могут их украсть… — отрицательно качал головой Николай. — Да и с чего ты решила, что они захотят работать? Они — бандиты.       Соединив большой и безымянный, она махнула руками вниз, снова тыкнула пальчиком в бандитов, после оказала передачу чего-то от себя к Николаю, согнув безымянный и мизинец в кулачки, тремя оставшимися пальцами она что-то хватала в воздухе. — Все еще не верю, что они захотят работать… — Николай встретился с упрямым взглядом Марии, ее нахмуренные бровки образовывали милую складочку на лбу, которую хотелось разгладить пальцем.       Она подхватила его под руку и потянула обратно к группе. — А вы, кхм… Ваше Величество, правда ее понимаете? — неловко поинтересовался главарь, когда они встали снова напротив него. — Понимать девушек — мое кредо, — зря сказал он это конечно, потому что сразу же получил толчок локотком под ребра. — Да и, как король, я должен понимать своих подданных, — пытался оправдаться он, однако Мария явно запомнила первую фразу, хоть она и была шуточная. — Так, вы хотите работать? — Всегда хотели, Ваше Величество, — признался кто-то из толпы за спиной главаря. — Но эти помещики… — Вельможи… — Тихо-тихо, — успокоил своих людей главарь. — Мы и правда когда-то были народом работящим, но после помещики и дворяне начали повышать налоги и оброк, а год был засушливым… Кому-то на предприятиях платили непозволительно мало, а потому мы решили, что ну… — Легче забрать то, что, как вы думаете, заслужили, чем реально отработать это, — сложила руки на груди Зоя. — Мы не согласны были впахивать целыми сутками, чтобы получать гроши, если кто-то получает наши деньги за нас! Тем более мы не согласны с адскими условиями, которые были, не согласны на холод и голод, а за ними и смерть! — Где же вы готовы найти человека, который удовлетворить ваши запросы? — вздохнул Николай, уже зная ответ.       Главарь указал рукой на Марию, та гордо подняла подбородок, а после извиняюще и умоляюще взглянула на короля. — Мария Ивановна предложила работу в шахтах, кузнях, плавильнях, — объяснил главарь. — Многие из нас просто искали себе адекватного барина, хотели заняться выращиванием культур, кто-то хотел помогать людям… — Не прибедняйтесь! — возразила Зоя. — Вы грабили не первый месяц. — И мы готовы все вернуть и отработать! Думаете, нам было приятно прятаться по лесам? Мерзнуть у костров? Может быть есть полусырое мясо кролика, которое не прожарилось?       Николай глянул на Марию. Канечно же она была уверена в своей идеи, в ее глазах читалось убеждение в собственной правоте, и хоть она уже подрагивала от холода, но держалась молодцом, будто ведет переговоры не с шайкой бандитов, которая оказалась шайкой недовольных крестьян, а с фьерданскими командирами. Король устало вздохнул — переживания за судьбу этой непогодам умной девушки, желающей влезть во все возможные и невозможные истории, забрали у него слишком много сил. Сейчас хотелось только прижимать к себе ее тело, понимая, что она жива и рядом. — На протяжении всего срока и после за вами будут наблюдать, ждать, что вы снова начнете грабить, — пояснил он главарю. — Кто-то будет проверять, чтобы вы держали свое слово и выплачивали долг. Но для начала пройдет суд, где каждому назначат свой срок, может быть место отработки. Илья Петрович, — обратился король к командиру гвардейцев, который с удивлением за всем этим наблюдал и ожидал, когда же король вспомнит о нем. — сопроводите наших преступников во дворец… — Вы уверены, мой король? — удивилась Зоя. — Спешу напомнить вам, мой генерал, что на государственных производствах тоже не хватает людей. Мы на пути глобальных реформ, и нам нужны рабочие руки, глупо отказываться от них, если они, так сказать, попали к нам в руки… — Спасибо, Ваше Величество, — поклонился главарь. — Не меня стоит вам благодарить, — Николай положил руку на талию Марии. — А вот эту красотку. — Спасибо, Мария Ивановна, — понимающе улыбнулся главарь. — Простите… за все.       Мария улыбнулась, кивая. За что, за все, Николаю хотелось бы уточнить, но он понимал, что сейчас это не лучшее время и место, потому что ладошка в его руке была очень холодная. — Марусь… Ты подняла на уши всю округу! Мы о тебе переживали. Твоя сестра переживала. Я переживал…       Девушка виновато опустила голову, шоркая сапожком по таящему снегу. Он поднял ее голову за подбородок. — Я чуть с ума не сошел… Чтобы я делал, случись с тобой что-нибудь? — глаза Марии увлажнились, и она положила ладошку ему на щеку, извиняясь. — Я же люблю тебя, дуреха… А ты тут… — он не договорил, прерываемый поцелуем.       Он не решался целовать ее на глазах гвардейцев, собственного привезенного из столицы отряда, на глазах бандитов, Зои, Толи, да вообще считал, что это не лучшее место для поцелуев, но героические поступки вознаграждаются всегда именно так. Мария льнула к нему, вкладывая все свои чувства, которые не может озвучить. Но он и так все знал, все чувствовал, только прижимал ее ближе, только грел и нежно целовал холодные губки. — Давай-ка я тебя домой отвезу, чтобы ты не успела ускакать еще куда, — выдохнул он, отстраняясь, чтобы поправить на ее голове шапочку, съехавшую от страсти в бок.       Девушка кивнула согласно, снова оставляя на его щеке поцелуй. Он улыбнулся, крепко держа ее за руку. Не отпустит больше ее никуда.