***
— Я похож на идиота. — Нет, mon ami, ты похож на меня. — Одно и то же! Лафайет бьёт друга по плечу. Томас смеётся почти беззлобно. Некоторой загадочности добавляет отсутствие малинового жакета — Джефферсон сменил его на тёплое тёмно-коричневое пальто, из-за чего действительно напоминал его французского друга. На часах немного за полдень, с дерева у вокзала лениво слетают листочки, путаясь в кудрях. Из-за утренней влаги волосы пушатся сильнее обычного. — Мистер Вашингтон, мы здесь! — махнув рукой, чтобы его точно заметили, виргинец обворожительно улыбнулся. — Не признал тебя сначала с этим хвостом. — выдохнул Джеймс, ставя сумку на перроне. — Да, я тоже. Жозеф, как добрался? — в ответ улыбнулся Джордж, обнявшись с приятелем. Они немного поговорили, когда к ним присоединились Нокс и Адамс, решили, кто с кем будет в купе. В итоге остановились на том, что Мари, Александр, Томас и Джордж будут в одном, а Генри, Джоны и Джеймс — в другом. Конечно, Джефферсон повозмущался для вида. К ним подтянулся и сам «Великий Дуэлянт», как раз моменту подхода поезда. — Где твой этот..? — Понятия не имею. Бежит, наверное! И правда, Гамильтон быстрым шагом шёл к поезду, протискиваясь сквозь толпу. Он крепко обнял Жильбера, начиная что-то ему говорить, порадовался, что банда практически в сборе. В вагоне расположились быстрее, чем ожидалось. Вопреки ожиданиям, Александр сам согласился на верхнюю полку, потому что собирался проспать всю дорогу, составляющую почти девять часов. Лафайет уступил нижнюю полку товарищу по кудрям, чтобы тот не мучился от колена — не усидит же!***
— Маленький хищный зверёк, 9 букв, первая — «Г» — с задумчивым видом изрёк Вашингтон, разгадывая кроссворд. — Гамильтон. — с таким же равнодушным видом ответил Томас, который читал что-то на латыни (судя по словам Лафайета, это был Франсиско де Овьедо) — Я вылью на тебя чай, он горячий. — с сонной интонацией проворчал Александр, сидящий на той же полке, что и его остроумный коллега. — Без меня не попадёшь в Монтичелло, дурак. А вообще, мистер Вашингтон, это горностай. — Как вы вообще умудрились подружиться со мной и с Джорджем одновременно? У вас взгляды перпендикулярны друг другу! — продолжал убиваться Мари, всплескивая руками. Ответа ему не дали.***
Монтичелло было красивым. Сколько бы Александр не убеждал, что любая вещь (поместье можно назвать вещью?), связанная, пусть даже косвенно, с Джефферсоном, красивой быть не может. Впрочем, когда-то он думал, что Лафайет не пьет. На улице было уже темно, когда вся дружная компания завалилась в просторную прихожую. Каждый из слуг любезно поприветствовал гостей, с разрешения хозяина (Томаса передёрнуло от такого обращения) проводили по комнатам, пообещав устроить экскурсию после завтрака. Почти все сразу легли спать. Джефферсон, держа в зубах карандаш, расположился в гостиной, обложившись бумагами. Потерев глаза, кажется, в третий раз, он всё же соизволил надеть тишейды. — Работаешь? — послышался голос сзади, заставивший вздрогнуть. — Томас, мы приехали отдыхать, а не работать. Хотя бы иногда отвлекайся от работы, скоро сам будешь, как бумажный лист. — Мистер Вашингтон... — Джорджа будет достаточно. Мы не в департаменте. — Джордж. — виргинец выдержал небольшую паузу, пробуя на вкус непривычное обращение — У меня не доделаны ведомости, за которые вы же меня потом повесили бы, так что лучше закончить сейчас. Тем более, спать я не хочу, я дремал половину дороги. — В любом случае, не задерживайся. Не будь как Алекс, сынок, тебе это совершенно не пойдет. — Что плохого в том, чтобы не подводить людей? Таких, как Гамильтон, ещё поискать… — Да ты уже такой. Работаешь день и ночь, спишь по 4 часа, живёшь на кофе. Иди спать минут через 40, хорошо? А то будешь ходить злой и сонный. — Ладно, я постараюсь быстро. Спасибо. Джордж, улыбаясь, потрепал мужчину по тёмной макушке, мысленно удивляясь её мягкости. После этого небольшого жеста, он ушёл в выделенную комнату. Александр, до того мирно рассматривающий картины в коридоре, стал невольным свидетелем этого диалога. Забавно. А ему казалось, что он единственный и неповторимый. Вышло так, что его характерная копия была совсем рядом.