***
В этот раз он подбирает себе костюм тореадора и, стоя перед зеркалом, рассматривает себя в замешательстве. Он не ожидал, что брюки такие неприлично обтягивающие, а курточка, расшитая золотой тесьмой — такая короткая и совершенно не прикрывает стратегических мест. Алый кушак, утягивая талию, делает плечи ещё шире. Впрочем, как и эполеты, которыми украшена куртка. Даже дурацкая шапка странной формы ему идёт. — Мерлин мой! Северус! Как ты смел скрывать такую фигуру?! Снейп пунцовеет и прикрывается красной тряпкой, которой требуется дразнить быка, он взял её для создания образа. К тому же ткань так приятно струится между пальцами... — Э, нет, милый, она будет тебе мешать танцевать! — решительно произносит Нарцисса, срывая с его спины призрачную защиту. Северус, буркнув извинения, сбегает камином в Хогвартс и в своих покоях, наколдовав два зеркала, крутится перед ними, всё-таки признав, что его зад и ноги в этих узких штанах вызывающе хороши. Это странно и неловко для человека, предпочитающего прятаться за одеждой. К тому же вещи не чёрные! Но пресловутая надежда, пьянящая, превращающая кровь в шампанское, закрывает его глаза узкой ладонью, заставляя слепо следовать за мечтой.***
Большой зал благоухает весенними ароматами. Помона и её лучший ученик, Невилл Лонгботтом (в зельях полная бездарность!), умудрились превратить суровые стены средневекового замка в нечто невообразимое. Стены увиты лианами, с потолка свисают сиреневые соцветия глицинии, в огромных напольных вазах — розы. В кадках цветущие стрелиции, рододендроны и азалии. В центре зала, прямо из каменных плит пола, торчит магнолия. На её голых ветках крупные цветы, поражающие своей экзотичностью. Северус ставит себе галочку оборвать дерево к концу бала. Цветок магнолии, восковый, плотный, используется в одном редком зелье, на которое у него есть заказ. Но вот в зал начинают входить участники бала, и все мысли выметает из головы. Почтит ли ветреная красавица маскарад в этот раз? Конечно же, он узнаёт её сразу, выхватывая неповторимый силуэт из толпы. Кармен! Богатое красное платье из бархата, тяжёлое, метущее пол. Чёрная мантилья на сгибах рук, кружево в поднятых вверх волосах, родинка на щеке и изящная маска, тоже кружевная. Митенки до локтей поднимают в душе целую бурю. Да и не только в душе, отчего Северус срывает с себя дурацкую шапочку и прикрывает пах. В тонких руках веер. Кармен отнимает его от лица, и он видит полный сочный рот, подчёркнутый яркой помадой. Этот рот улыбается, и Снейп, отбросив сомнения и шапку, стремится к своей избраннице, оттеснив конкурента, тоже нацелившегося на знойную красавицу. Пасадобль открывает бал, врываясь страстно, душно, волнуя разбившихся на пары участников весеннего бала-маскарада. Идальго, сеньоры и сеньориты, священники и ведьмы, инквизиторы, монахи, грешники, матадоры. Есть и ещё тореадоры, но Северус из них самый статный. С красотой же Кармен не может сравниться никто! Он страстно и властно вжимает в себя тонкий гибкий стан и впервые касается носом волос у виска, волнующе пахнущих зелёными яблоками. Этот остро-кислый и одновременно пьяно-сладкий аромат кружит голову, и бёдра сами начинают двигаться, увлекая партнёршу в танец, зажигая её и разгоняя огонь в собственной крови. Снейп пьян от эмоций, восторг циркулирует внутри, выжигая вечный холод одиночества. Партнёрша трепещет в руках Северуса, как то самое красное полотнище, что отняла у него Нарцисса. И не просто так Северус выбрал свой наряд тореадора, а Кармен — красный цвет платья. Пасодобль символизирует бой с быком. Партнёр изображает тореро, а партнёрша — его мулету или капоте (кусок ярко-красной ткани в руках тореадора), иногда — второго тореро, и совсем редко — быка, как правило, поверженного финальным ударом. Характер музыки соответствует процессии перед корридой (el paseíllo), которая обычно проходит под аккомпанемент пасодобля. Это страсть, бой, боль, кровь и торжество мужества. Кармен в его руках действительно подобна ткани: стелется, льнёт, трепещет, послушная малейшему движению руки или тела. В знойную музыку вплетается шум дыхания, чуть сбитого из-за порывистости движения и, как надеется Северус, ответного желания. Глаза в прорези маски так доверчиво-широко раскрыты, что у него мутится в голове, и он осознаёт, что танец закончен, лишь заломив партнёршу в талии и зависнув взглядом на её шее, украшенной широкой чёрной бархоткой. Он хочет сорвать эту бархотку и наставить на смуглой коже кровоподтёков от своих губ. Но кто-то бесцеремонно хлопает его по плечу, отчего он аккуратно помогает сеньорите принять нормальное положение и поворачивается к тому, кто влез в его личное пространство. Сзади стоит Дамблдор в костюме Папы Римского, с огромной папской тиарой на голове, нелепой и сверкающей, и улыбается. Борода перевита цепочкой, на которой позвякивают христианские крестики. На груди тоже крест, но значительно бо́льшего размера. Такие Северус видел на чернокожих, что изображают из себя крутых парней в районах гетто. Из-под подола выглядывают алые туфли. В руке директора голубь и веточка мирра, мятая и подвявшая. Когда Снейп сверкает глазами, бедная птица пугается и пачкает белую сутану росчерком помёта. — Северус, я всегда знал, что ты страстный человек, но никогда не думал, что твой внутренний огонь подобен костру инквизиции, зажегшему однажды всю Европу. Снейп закатывает глаза. Ему хочется убивать и хохотать одновременно. — Шутка крайне спорная, Альбус. Тут много ведьм, и они могут её не понять. Особенно учитывая ваш костюм. Дамблдор хихикает, а Снейп оборачивается, чтобы проводить Кармен к столам с прохладительными напитками, но дивная красавица вновь исчезла. Он издаёт такой разочарованный рык, что все эти идальго, рыцари и сеньориты разбегаются в стороны, образуя вокруг разочарованного профессора пустое пространство. И он, как акула, двигающаяся сквозь косяк рыб, покидает этот мордредов бал. Степень разочарования профессора можно определить как две бутылки виски и три уничтоженных в хлам манекена в тренировочном зале. Северус палит по невидимым врагам, ругаясь на испанском, который таки знает. Права была Чарити. Его предки из Андалусии. Падая на пол, уставший, но всё ещё разочарованный Северус думает, что трудно вести бой с быком, когда ты сам бык. И отрубается.