Mormor

Моран впервые чувствует себя настолько живым. Он ощущает объятия Джеймса, его отчаяние, сбитое дыхание на своей коже и то, как сердце колотится в груди Мориарти, заглушая даже его собственное сердцебиение. Боль почти что физическая. Его словно разрывает на части изнутри, но уже через секунду словно снова собирает по кусочкам.Мориарти точно знает, что рядом он, а не кто-то другой. Знает, что Себастиан может поддержать его, дать ему опору, которая сейчас так отчаянно нужна. И что Моран не откажет в этом. Никогда не откажет. Слушать слова Джеймса о том, что он убил его во сне, что все смерти в реальности его вина, заставляют полковника гневаться. Комок злости растет в его груди, пока Мориарти не отстраняется, чтобы есть ровно. Тогда Моран смотрит прямо в чужие глаза в полумраке: — Смерть Северина - вина только Северина. Вы не можете винить себя. его алчности и желании забраться на вершину. Я знаю своего брата слишком хорошо, чтобы понимать, что его действия были исключительным эгоизмом, что привел его к тому, что он кормит червей. По своей вине. Не по вашей. Моран зол. Его выбило из равновесие то, что Мориарти берет на себя всю вину за произошедшее, когда виной тому только Северин и он один со своей жаждой власти. — То, что вы носите ребенка от него, не требует от вас вечной ему преданности и обвинений себя в его смерти. Он подошел к краю и сам туда прыгнул. Мог потянуть и вас за собой. Себастиан поднимается на ноги, смотрит мгновение на осколки на полу и удаляется из спальни, чтобы вернуться через пару минут с совком и метлой, дабы собрать все это, после чего также молча удаляется, скрываясь в своей комнате - сбор мебели в детской он почти закончил, так что можно наконец-то поспать. Ричард ощущает себя непривычно в команде. В команде, где он отдает приказы, а люди, что с ним работают, не факт, что заслуживают его полного доверия. Но разве у него есть выбор? Эти двое хотя бы не были из тех, кто точил на него нож на спиной и готов был всадить его по самую рукоятку, где-то в районе солнечного сплетения, а затем еще и провернуть. — Окей, значит так... — выдыхает Брук, собрав всю волю в кулак и вынув сигарету изо рта. — Брайан занимает позицию вот здесь, на этой крыше под знаком - меньше заслеп от солнца, раз мы не можем выудить себе другое временное окно для работы. Стрелять только в случае мое команды или если видишь, что я облажался. В таком случае выстрел...? — Тебе в голову, — отвечает Брайан и в ответ получает кивок от Ричарда. — Фрэнсис, как и договоривались, постепенно вместе со мной движется по камерам и блокирует картинку. Блокирует вызов охраны, если кто-то таки потянется к этой чертовой кнопке. Отходишь из зоны действия, если я лажаю, ясно? — Предельно. Больше людей нам точно не нужно? — уточняет техник. — И так более, чем я могу вынести, — усмехается Ричард. - Спасибо, - тихо отзывается Джеймс. Он не способен до конца поверить словам Морана и перестать винить себя в непозволительной потере бдительности, в том, что не просчитал все заранее и не видел очевидного. Но ему хочется верить в это, так легче, и ему нужно это услышать. Когда Моран уходит, успокоиться до конца и снова лечь в постель Джеймсу не удается, и он бесцельно проходится по спальне. Мориарти замечает в коридоре полосу света из соседней комнаты, которая отведена для будущей детской. Он выходит в коридор и заглядывает в детскую. Джеймс замечает, что почти вся мебель, которую он так и оставил в коробках, теперь распакована и аккуратно собрана. Мориарти подходит и касается рукой кроватки. Эта незримая, молчаливая, постоянная забота Себастиана заставляет его задумчиво улыбнуться. От этого становится непривычно тепло внутри. Оставленный им в комнате свет, когда Морана отвлек от его занятия внезапный шум в спальне Мориарти, выдает его собственные сбитые эмоции после того, как ему снова пришлось позволить Джиму подобраться так близко, успокаивая его. Ведь привыкший контроллировать все, ничего не упускающий полковник, не вспомнил о том, чтобы выключить свет после. Мориарти снимает и берет в руки игрушку в виде планет солнечной системы, подвешенную над кроваткой, отстраненно рассматривая ее и крутя в руках. Он снова вспоминает о ребенке и о том, что скоро его жизнь изменится, сейчас это ощущается более реальным, а не привычно задвинутым на задворки сознания. И это очень странное и непривычное, новое для него чувство. Что он испытывает, он не может ответить себе до конца на этот вопрос сам. Но он уже точно успел начать ощущать привязанность и тепло к этому ребенку. И это не связано с тем, что это - ребенок Северина. Но к этому тайному теплу и ожиданию, которые он испытывает, примешиваются некая тоска и страх этих воспоминаний. Ему нужно научиться с этим жить, научиться не связывать мысли о ребенке с воспоминаниями о Северине. Джеймс возвращает подвесную игрушку на место и осматривает мебель в детской, о которой успел забыть с тех пор, как заказал. Он опускается в кресло привычно осторожным движением и придвигает к себе один из пакетов с детскими вещами, тот, в котором - пастельное белье, и разбирает их, раскладывает и застилает кроватку. Мориарти удовлетворенно осматривает результат и замечает, что мысли успокаиваются, и их заполняет снова вернувшаяся усталость. Джеймс возвращается в кровать, чтобы вновь уснуть. Брайан занимает свою позицию, пройдя на крышу в униформе коммунальной службы и сломав нехитрый замок. Собирает винтовку и внимательно провожает через прицел Брука "на сцене" внизу. "На точке", - сообщает он, поправив наушник связи. "Камера на входе - готово", - отзывается в эфире Фрэнсис, - "Сигнализация - готово". Камеры видеонаблюдения по периметру и в здании одна за другой выходят из строя. Теперь у Брука есть ограниченное время, пока охрана не отправится выяснять причину поломки. И обратный отсчет начинается. Современное здание недалеко от центра города внутри открывается просторной, светло-серой мозаикой этажей и коридоров из стекла и плитки. Внутри охраны совсем немного, и в холле и на лестнице попадается всего четверо клерков из других офисов в здании. Вход в коридор на нужном этаже оказывается таким же бесприпятственным. И здесь постепенно, но все более неотвратимо, ловушка захлопывается. Чем дальше он продвигается по коридору, приближаясь к кабинету цели, тем больше попадается на глаза людей, одного взгляда на которых профессионалу достаточно, чтобы понять, что они вооружены, и все они - наемники, явно превосходящие подготовкой охрану, подобающую средней руки мафиози. Брук оказывается окружен целым отрядом ожидающих его следующего шага вооруженных противников. Его появления здесь явно ждали. До цели остается пара шагов. Но даже если он сможет извернуться так, чтобы всадить пулю в лоб Галтиери, то выбраться отсюда самому ему едва ли удастся. Не пускать в голову лишние мысли - сложнее, чем кажется. И Моран уже слишком давно с подобным не сталкивался, чтобы помнить необходимые действия для восстановления душевного равновесия. Спокойны уравновешенный полковник сейчас кипел от эмоций, которые не давали ему спокойно спать. Оказывается, он мог ненавидеть своего брата еще больше, чем прежде. Этот ублюдок воспользовался тем, что Мориарти был привязан к нему, что любил его, и задумал перелезть через его голову, чтобы добраться к вершине. Неужели думал, что шестерки живут долго? Даже если бы он убрал Джеймса, то вряд ли бы сам остался жив после того, как Синдикат бы перехватил все управление Паутиной Мориарти в свои руки. Идиот никогда не умел думать на десять шагов вперед и поплатился за это жизнью, оставив Джеймса думать, что герой, что пожертвовал собой ради сохранения жизни Мориарти и его ребенка. Себастиан не может спать. в голове слишком много мыслей. Он выходит в коридор и встречается взглядом с Мориарти, что идет в свою спальню. Сказать полковнику ему нечего, поэтому он лишь коротко кивает и спускается на кухню, чтобы сделать себе чашку чая с молоком и выйти затем на улицу покурить - нужно привести голову в порядок. "Я в полном дерьме..." - проносится в голове Ричарда, когда он заходит уже так глубоко в здание, что спастись бегством уже точно не получится. И в этой глубине его точно ждали. Слив. Кто слил и его, и операцию. Одно радует - расположение его напарников было определено в последний момент и они не должны были подвергнуться риску быть поймаными. Маленький датчик, что дал ему Фрэнсис "на всякий случай, если все будет дерьмово", оказывается незаметно. нажат под рукавом рубашки - Брайану и Фрэнсису нужно уходить с позиций и оставлять его здесь. Он вне досягаемости пули своего стрелка, а устраивать облаву, которую толком и не готовили, было глупо - он потеряет кучу людей и не преобретет ровным счетом ничего. — Господа, — улыбается Брук, остановившись посреди широкого холла, окруженный несколькими излишне подговтовленными охранниками, как для этого места. — Мы все ждали этой встречи, так что давайте не будем играть в неожиданность, позволите? Я пришел поговорить в господином Галтиери. Будьте так добры - организуйте нам аудиенцию и чай. "Я в полном дерьме, которое меня затянет и похоронит." — вновь проносится в голове Ричарда, хотя внешне его взгляд спокойный, а на лице едва ли не добродушная улыбка. Джеймсу хочется что-то сказать или задержать Морана, но вместо этого он дает им обоим прийти в себя и сдается усталости, которой, наконец, сменяются тревоги и страхи. Мориарти засыпает без снов. Прикосновений, слов, просто осознания присутствия даже сейчас всегда неподалеку Морана оказывается достаточно, чтобы успокоить мысли. Он просыпается, когда тусклое солнце уже касаеися его лица, проникая сковозь зановески спальной. Джим понимает, что спал дольше обычного. Некоторое время он все еще лежит на спине, вчерашний ночной кошмар оставляет тяжелое, неприятное ощущение, которое возвращается после пробуждения, но теперь оно слишком размыто и больше не кажется таким важным и пугающим. Джеймс осторожно выбирается из-под одеяла и садится на край кровати, привычно оставляет руку на животе, поднимаясь и отправляясь в ванную. Душ приятным теплом приводит мысли в порядок. Джим некоторое время изучает себя в зеркале, пристрастно фиксируя следы усталости и все несовершенства. Задерживается и устало всматривается в собственные глаза в отражении, пытаясь понять, насколько на самом деле он мог измениться, выискивая собственные слабости. Позволить взять им верх и тем более показывать, он не намерен. Вот только тот, кто все время возле него, видит его таким как он есть, со всеми его слабостями все больше. Джим одевается. Берет в руки телефон, бегло просматривая все, что могло произойти за ночь, и сообщения. Вспоминает об очередной записи в клинику на осмотр. И спускается на кухню, испытывая необходимость в кофе, пусть и в виде его дрянной бескофеиновой замены, и какой-нибудь еде. Джеймс включает чайник. - Организуйте гостю чай, - ухмыляется один из телохранителей, - Срочно. И уедиенцию с боссом. Попытка проваливается столь же стремительно, как возникает эта самонадеянная, дерзкая надежда. Но попытаться стоило, - Только не раньше, чем сдашь оружие и тебя обыщут, - он берет Ричарда на прицел. Им прекрасно известно, кто он и зачем он здесь. А с попавшим в руки немником церемониться не будут. Оставлять его в живых точно не входит в их планы, но перед тем, как от него избавятся, в этом случае Бруку улыбается еще и безрадостная перспектива пройти допрос или стать заложником, если его посчитают достаточно ценным для того, чтобы торговаться о чем-либо. Но пракически безнадежная ситуация изменяется в пользу Ричарда, когда дверь кабинета открывается, и любопытство приводит Галтиери самолично взглянуть на нарушителя спокойствия. Прежде, чем охранник, держащий Брука под прицелом, успел приблизиться и забрать его пистолет, цель сама возникла в нескольких метрах от него, предоставляя внезапный шанс. Если спасти свою шкуру все равно не удавалось, то сейчас перед Ричардом возникла возможность не проиграть собственную жизнь так досадно впустую. Но на него все еще направлены еще шесть пистолетов, сводя шансы успеха к минимуму. "Какого черта там у тебя происходит?" - отзывается в наушнике. И Брайан уже сам видит ответ на свой вопрос, наблюдая через стеклянный "аквариум" коридоров здания напротив холл, наполненный вооруженной охраной. "Дерьмо", - звучит тут же глухо и отрывисто. "Понял", - включившийся в голове, беспристрастный голос Френсиса не отражает общего замешательства и бардака, в который скатывается операция. Руки у него связаны, но исполнять приказ уходить он все же не спешит. Брайану не достать цель со своей позиции, ее перекрывает колонна, и еще один охранник стоит на линии огня. Но кое-что он все же может. "Готов?" - спрашивает голос стрелка в наушнике. Обеспечить Ричарду несколько секунд и отвлечь огонь на себя. Стекло позади Галтиери рассыпается, и два точных выстрела укладывают на пол двоих охранников - того, кто держал Ричарда на прицеле, и ближайшего к нему. Остальные поднимают головы на крышу здания напротив, сбивая прицел. Двое бросаются в сторону Галтиери, чтобы закрыть и уронить его на пол. Один из сбитой с толку своры снова ловит Ричарда на прицел, а вслед за ним оставшиеся открывают огонь в его сторону, чтобы не дать ему уйти. В этот момент Брук оказывается в оглушающей темноте, когда во всех коридорах в здании по цепочке отключается свет. Ну, и балаган же они устроили. Влетит по первое, - думает Френсис, теряя происходящее из поля зрения. Охрана открывает в полумраке беспорядочный огонь. Брука продолжают преследовать во время безумного маршброска вниз по лестнице. И один из выстрелов у самого выхода приходится в цель. Под адреналином сложно оценить повреждения в полной мере, но, похоже, его хорошо зацепило. Моран не спит. Его не одолевает усталость, хотя покрасневшие бедки глаз видают необходимость отдыха. Одна чашка чая, другая, третья... Кажется он где-то читал, что в чае не меньше кофеина, чем в кофе, но что с того, когда он допивает уже которую кружку и сейчас не может закрыть глаза дольше чем на несколько минут, потому что тело реагирует на каждый звук и раздражитель. Возраст берет свое, верно? Ему уже сорок три, а он может продолжать надеяться, что его тело будет таким же сильным и реагировать также хорошо, как когда ему было не то что двадцать, а даже тридцать. Может ли он с таком состоянии качественно защищать Джеймса и его ребенка? Или лучше подготовить кого-то из молодых, кому он сможет доверить это через несколько лет? Да, наверняка стоит подискать замену. Ричард? Нет, он не согласиться. Да и просить его о подобном кажется почти оскорблением, ведь Брук не одобряет "увлечение" Морана бывшим своего брата. Нужен кто-то из молодых, но заслуживающих доверия. Себастиан в очередной раз открывает глаза, когда слышит шум с кухни, и пытается понять, как он упустил то, что Мориарти спустился по лестнице. Слишком погрузился в размышления о том, как ему организовать защиту Мориарти, и сам же эту защиту сейчас упустил. Полковник поднимается с кресла, берет в руки свою уже пустую чашку из под чая и идет на кухню, оповещая о своем появлении тихим стуком костяшками пальцев о дверной косяк. — Доброе утро, Джеймс, — произносит военный, коротко кивнув, когда гений оборачивается к нему. — Завтрак? Я могу приготовить для вас что-то, если вы не испытываете тошноту по утрам. Он ведь сказал уходить. Уходить и не спасать его шкуру, которую тут как минимум подпортят, а в реальности просто выпотрошат, что скрывать. Однако то, что сотворили эти двое, просто невероятно. Все происходит слишком быстро. Быстро настолько, что в одну секунду Ричарду кажется, что он уже на самом деле получил свою пулю в голову и давно лежит на полу, а это просто мозг подбрасывает в его голову глупые картинки на остатках импульсов в его умирающем мозге. Но нет. Ричард несется вниз по лестнице, стараясь передвигаться зигзагами, чтобы избегать попадания чужих пуль в него. Темнота на лестнице практически кромешная, но это и на руку, верно? Верно... Было верно, пока в один момент Ричард едва не падает, перецепившись уже на последних ступеньках, и попадает четко на пути летевший пули. Поймать ее боком было чертовски плохо. Ноги перестают двигаться так, как нужно, в глазах темнеет еще больше, боль разливается по всему телу, но Брук умудряется добраться до выхода, зажимая рану из последних сил. Его машина всего в одном квартале. Нужно только добраться. Всего один квартал и там дальше свалить оттуда. План был хорош, верно? Исполнение оказалось дерьмовым. Ричард уже возле авто, но сил стоять на ногах и двигать руками у него нет - ключи падают на землю, а сам он оседает вниз, привалившись к авто.