Сознание

Время шло. Шики подрастал. И однажды ему пришлось пойти в школу. Потому что в мире людей чтению, письму и прочим наукам принято учиться раньше, чем искусству боя на мечах. Даже во время политических беспорядков. Это была частная закрытая школа для мальчиков, где учились сыновья таких же богатых и влиятельных папаш, как и отец Шики. Но Шики быстро понял, что отличается от других детей. Никто из них по-настоящему не интересовался военным искусством, сражениями и прочими мужественными вещами, что с рождения занимали его ум. На самом деле маленькие одноклассники показались ему стадом диких зверей — такие же шумные, жадные, злобные и бестолковые. Шики очень хотелось просто перебить их всех, но это было невозможно — пришлось изобрести подходящую стратегию, чтобы держать этих обезьян подальше. Стать грозным, циничным и высокомерным. И немедленно давать по шее всем непонятливым. Очень скоро за партой Шики сидел в гордом одиночестве. Что его полностью устраивало. Он не хотел, чтобы его отвлекали. Он ждал, когда ему исполнится десять лет. *** Шики быстро понял, что учение требует от него терпения и выносливости. Эти качества служитель святилища Хатимана назвал важными для воина, поэтому мальчик отнёсся к новому занятию со всей серьёзностью. Оттого учился он блестяще и быстро сделался одним из самых прилежных учеников. Поэтому его удивила неожиданная просьба учителя остаться после занятий. Он не знал, что учитель давно наблюдает за ним и заметил, что Шики практически не общается с другими детьми в классе. Возможно, думал учитель, мальчик страдает, считая, что его не примут менее успешные дети. Ведь бывает такое: отличников презирают в классе. Вдруг не Шики презирает окружающих, а окружающие – его? Вдруг Шики не может найти подход, поэтому возвёл стену высокомерия? Учителю нравился его усердный маленький подопечный со странным свирепым характером, и он решил попробовать помочь ему. – Я заметил, что у тебя в классе совсем нет друзей, — начал он. — Разве ты ни с кем не общаешься? – Нет. – Неужели тебе никто не нравится? – Нет. – Почему же? Шики поднял на учителя глаза, похожие на пылающие угольки. Выдержать их взгляд было удивительно нелегко. – Они слишком тупые! – Но ведь это неправда! У нас есть очень умные мальчики, которые учатся не хуже тебя. Попробуй подружиться с ними. Шики помолчал, как будто обдумывая слова учителя. Потом пожал плечами и усмехнулся. – Они не разделяют мой интерес к убийствам. – Ну хорошо, — учитель пытался взять себя в руки, — Если тебе нравятся… убийства, то ведь есть мальчики, которые увлекаются спортом и военным делом. Почему ты не дружишь с ними? – Они все — трусливый мусор. Ну и что с таким делать? Больше учитель не пытался разговаривать с Шики по душáм. Что его полностью устраивало. Ему не нужны были друзья. Он ждал, когда ему исполнится десять лет. *** Гора встретила его тишиной. Только ветер тихонько шелестел в кронах деревьев, окрашенных в красный прохладным дыханием осени, да где-то ворковали голуби. Красивый черноволосый мальчик, стройный и высокий для своих десяти лет, стоял перед воротами небольшой, потемневшей от дождей постройки, обнесëнной низеньким заборчиком, и смотрел на немолодого лысого мужчину в тёмной одежде, который рассматривал его в ответ, скрестив на груди руки. – Значит всё-таки пришёл за мечом? — спросил служитель святилища. Глаза мальчика вспыхнули, точно угольки костра. – Мама говорила, что когда мне будет десять лет, я должен прийти сюда и послушать, что вы скажете. Сегодня у меня день рождения. Служитель святилища задумчиво потёр подбородок. – Тогда почему ты здесь, а не празднуешь его вместе с мамой и папой? – Мама умерла год назад, а у отца сегодня важная встреча. Он серьёзный человек и занят серьёзными делами. – Вот как... Выходит ты решил выполнить желание твоей мамы? – Да. Я пришёл. Говорите. Служитель святилища хмыкнул. – Я вижу, ты по-прежнему Своенравный дух… Стоило бы прогнать тебя с горы, но я кое-что обещал — к тому же, сегодня у маленького Своенравного духа день рождения. Поэтому я сделаю тебе подарок… Глаза Шики распахнулись в недоверчивом изумлении. – ...Я стану обучать тебя искусству меча. И если ты будешь усерден... – Я буду! – ...И не станешь меня перебивать!.. — служитель святилища нахмурился было, но потом снова хмыкнул. — Ладно, посмотрим, что получится из твоего усердия. Отныне будешь звать меня — Учитель. А теперь пошли. Мне интересно, сможешь ли ты на этот раз удержать тренировочный меч. И тишина была решительно изгнана со священной горы. *** Тренировки стали для Шики отрадой. В конце учебной недели он собирал вещи, и шофёр привозил его к подножию священной горы. Шики, накинув на плечи рюкзак, поднимался к домику своего Учителя, который прятался в глубине рощи, точно тоже был частью святилища. Хотя домик вполне мог вместить двоих, Шики устроил неподалёку маленькую хижину, точно настоящий аскет. Такая жизнь нравилась Шики: футон, минимум бытовых принадлежностей и будильник. А кроме того вокруг была красивая природа. Ещё мать научила его любоваться ею, но только здесь он понял: природа усмиряет гнев. А гневался Шики часто. Он быстро освоил синай — лёгкий бамбуковый меч, но Учитель не спешил переходить к другим видам оружия, которое в изобилии висело на стенах молельного зала. И однажды огненный характер взял верх над выдержкой. Шики сломал синай и заявил: – Если вы, Учитель, ещё не поняли, что эта щепка для меня – игрушка, то я ошибся в вас, а вы – во мне! Учитель вздохнул. Мальчик был страшно силён и схватывал всё на лету, словно не обучаясь, а вспоминая давно забытое умение. Но с его поистине огненным норовом надо было что-то делать. – Не ори на священной горе, — сказал он, задумчиво потирая подбородок. — Ты слишком вспыльчив. Тебе следует заняться каллиграфией – успокоить ум, развить концентрацию. Тогда получишь другой меч. – Давно пора, – угрюмо проворчал ученик, поклонился и, схватив рюкзак, поспешил вниз, где его уже дожидалась отцовская машина и скучающий от безделья шофёр. *** Мать Шики когда-то в юности занималась каллиграфией. И выйдя замуж, не совсем позабыла это искусство. Одна из её работ висела над кроватью в комнате Шики. Отец понятия не имел где лежит тот старый набор кистей и туши и сохранился ли он вообще. Перерыв весь дом сверху донизу и вконец загоняв слуг, Шики в конце концов отыскал его сам. Он долго сидел на кровати, держа на коленях коробку, обитую потёртым шёлком, и глядя на потускневший узор из речных волн и кленовых листьев. – Путь меча и кисти — едины, — пробормотал Шики старое изречение и понёс коробку к столу. *** Наконец Учитель вручил ему деревянный меч – боккэн. Шики обрадовался, но ненадолго. Вскоре деревянный меч так же оказался сломан. «Как и следовало ожидать...» — подумал Учитель, глядя на обломки деревяшки, которые Шики швырнул ему под ноги. – Клянусь, если вы опять дадите мне боккэн, я возьму из молельного зала «Песню Ветра» и вырублю эту грёбаную священную рощу под корень! – А я дам тебе такого пинка под зад, что ты будешь лететь до самой Тошимы, где такому наглецу как ты самое место! — не на шутку разозлился Учитель. Они сердито уставились друг на друга, но Шики так и не опустил пылающего взгляда. Учитель вздохнул. Нет, натуру мальчика невозможно сломить силой. – Послушай, Шики, — сказал он миролюбиво, — ты понимаешь, что взяв настоящую боевую катану, однажды будешь убивать? Ты будешь убивать и воевать. Ты уверен, что хочешь такой судьбы? Ты уверен, что такой судьбы хотела бы для тебя твоя мама? Яростный огонь в глазах мальчика как будто слегка угас. И всё же он упрямо тряхнул головой. – Я не знаю, какая судьба меня ждёт, Учитель, но я не стану покорно идти туда, куда она меня ведёт. Сильные люди сами решают свою судьбу. И мне нужна вся сила, которая у меня есть. – Ища великой силы, можно найти поражение. Не боишься? – Нет. – Твоя самоуверенность достойна демона войны, — сухо заметил Учитель. — Ладно, ступай-ка домой. Ты сегодня вёл себя совсем не так, как подобает почтительному и особенно терпеливому ученику. Мне бы следовало огреть тебя обломком этого боккэна, но что-то мне подсказывает, что толку от этого не будет. Жаль, твой отец этого не понимает… Шики хмыкнул — он давно перенял эту привычку у своего Учителя, но продемонстрировать её перед ним рискнул только сейчас, — и пошёл в свою хижину собираться. Но сделав пару шагов, обернулся: – Учитель... – Ты ещё здесь? – Сейчас уйду. Скажите... а почему именно в Тошиме мне место? Что там такое? Учитель долго смотрел на стоящего перед ним мальчика, который однажды должен был вырасти в красивого мужчину с белой кожей и чёрными волосами своей матери. И огненными глазами своей души. – Иди домой, Шики... — мягко произнёс он наконец. *** Когда Шики появился на горе вновь, Учитель протянул ему боевой клинок — катану. Ученик, приняв меч, почтительно поклонился.