A magician can also love

— Путешественница, погоди! Девушка замирает и лишь на миллиметр поворачивает голову в сторону голоса. Она не хочет слушать. И ничерта не из-за того, что он Фатуи. Она доверилась, хотела помочь от чистого сердца, а он скрыл. Намеренно скрыл. На что он рассчитывал? Не понятно. — Мы вроде всё обсудили, — Люмин отвечает совершенно с ровной интонацией, искусно скрывая обиду. — Нет, не всё, — юноша останавливается лишь поодаль от нее и досадливо поджимает губы, — Дай мне объясниться. Одному. Вдох. Выдох. Мечница возводит медовый взор к сумеречному небу, обдумывая. В новом месте всегда тяжело. Тяжело обосноваться, довериться, и она в очередной раз пожалела, что так поспешно это сделала. Девушка соврет, если скажет, что Лини противен ей. Благодаря его иллюзиям они смогли попасть в Фонтейн, и раньше времени не засесть за решетку. Почему раньше времени? Были догадки у путешественницы с Паймон, что гладко их приезд на новые земли вряд ли пройдёт. Столько лет в странствиях научили продумывать множество вариантов наперед. И этот лидировал больше всех остальных. Буквально несколько мгновений назад, после судебного заседания в театре, иллюзионист в паре со своей ассистенткой, и горячо любимой сестрой Линетт, скомкано, волнуясь, рассказал о своем прошлом. Видимо, трепетно надеясь, что она поймёт его и простит. Но не всё так просто. Да и он это понимал. — В данный момент у меня есть дела, — Люми нервно поправляет прядь пшеничных волос, — Я пойду. Хорошего вечера, Лини. И она ускользает по улицам, на которые мягко опускались сумерки, искусно избегая его растерянного взгляда. Смотря в след отдаляющейся женской фигуре, юноша нервно снял цилиндр. Для него загадка почему сердце так настойчиво требует объясниться с ней. К ней тянуло. Она неизведанна, интересна как книга с яркой обложкой, за которой таилось что-то по — истине темное. То, что хочется узнать и помочь. — Так не пойдет, — он пятерней зачесывает пшеничную с вкраплениями стали челку и срывается с места. Бежит так, как будто боится упустить что — то важное. Важное именно ему. Он нагоняет ее слишком быстро и Люмин даже не осознает от чего вздрогнула: от резкого приближения человека к себе или четкого щелчка пальцев возле уха. В непонимании блондинка резко озирается то в сторону фокусника, сталкиваясь с фиалковыми глазами, то последовав за его взором вновь смотрит вперед себя, судорожно выдыхая. — Дай мне шанс, и ты не ошибёшься, — о боже, как же интимно звучал его шёпот. В нос резко ударил сладковатый запах. С солнечным огоньком уходящего за горизонт солнца, путешественница увидела как этот чертовски обольстительный мальчишка в реверансе дарил ей радужную розу. Никакое девичье сердце не сдержится перед таким порывом. И она не сдержалась. Не сразу, нет — нет. Безусловно, она демонстративно отодвинет руку с подарком и с гордо поднятой головой пойдет дальше по намеченному пути, но он был упрямее. С задорной ухмылкой сквозь все уговоры, все нелепые фокусы с перьями от птиц, конфетти от петард (господи, где он носит всё это?) она приняла цветок. И шанс ему дала. С этого момента все и завертелось.