«Видим, невидим,
Един, не един,
Укажи мне на тайну
Всех мира картин!»
Азирафаэля мгновенно перенесло в неизвестное ранее место, напоминавшее картинную галерею. Земной мир видел десятый сон, а позолоченная рама ехидно поблескивала тонкой линией при свете луны. Золотое яблоко приковывало взгляд, манило к нему вновь прикоснуться. —… Конечно! — Азирафаэль тихо посмеялся, ощутив яркий всплеск радости и в порыве одернув кулачок от груди. — Это не просто картина!.. Мюриэль однажды обмолвилась с ним о том, что у высокопоставленных ангельских чинов находились свои средства связи, придуманные ими, и распространённые только среди тех, к кому питалось доверие. Азирафаэлю когда-то сильно понравился сюжет изображения на холсте, и он предположить даже не мог, что тот станет ключевым и несказанно нужным. И тем не менее, не до конца понимал, что значило возникшее из неоткуда яблоко, и почему оно окрасилось именно золотом? Ни серебром, ни бронзой. Пропустив через себя вдох, он решительно коснулся пальцами холста в том месте, где красовался упомянутый плод. Мерность изменилась, пригласив его в заброшенный, и притом нравственно благоухавший Эдем. Азирафаэль понятия не имел, можно ли прикасаться к деревьям. Ранее подобное запрещалось, но яблоко соблазнительно блестело и утянуло в порок… Круглое золото разместилось в ладони архангела. Что ж, ему стоило послушать Кроули и иногда давать себе больше свободы, тем более, когда его повысили в разряде до Небес. Только, что он должен был сделать с ним и куда отнести? Или и вовсе не трогать… Ангел мягко прислонил яблоко к ветвям, но то не захотело прирастать назад. Низпосланным подаркам грешно отказывать. Пожав плечами, он оглянулся. Тропа утопала в пестревшей зелени, раскрывшей кроны над головой. Гость аккуратно продвигался вперёд. Удалось бы ему найти Яблоню Начал? С учетом того, как густо играли листвой молодые ветви. Складывалось удивительное впечатление, что Кроули досталось в подданство значимое для престолов, охраняемое место, и оно же послужило дверью в его личные покои. Словно он не был простым архитектором реальностей… Азирафаэль помотал головой. Неужели за столько лет он бы не заметил? После изгнания Адама и Евы, Эдем благополучно забросили и оставили в назидание красоте и памяти о грехопадении. А яблоки продолжали цвести, опьяняя ангела умопомрачительным ароматом. Устав от дороги, он замер на месте… И прошептал: «Кроули… Если ты здесь… Прошу, найдись.» Но чуда не произошло, как если бы демон не хотел, чтобы его тревожили. Азирафаэль продолжил путь в напряжении. Он нуждался в их встрече, ибо змий имел больше опыта в высоких делах. А ещё потому, что в их последнем разговоре повисла мучительная пауза, не разрешившаяся ничем, отравляя обоих каждый Божий день. Заплутавший в бесконечности яблонь Азирафаэль вымученно глядел вдаль. Сердце затрепетало. Оно подпрыгнуло, с каждым новым шагом, переходом на неловкий бег, делая прыжок всё выше. Выше, выше. К белым облакам. Его радость разбилась о непроницаемую стену. —… О, Кроули… — нутро обрушилось, летело вниз скоропалительно и беспощадно. — Кроули… Кроули… Змий в самом деле запретил ему приближаться и то более не было догадкой. Пустая поляна, примечательная лишь единым расположенным древом отделялась от него невидимой пропастью ранней луговой травы. Хранитель сада мирно дремал, улегшись на корнях, и ветерок слабо колыхал упавшие рядом с ним листочки. — Кроули… Прошу… Я… — в сердцах он бы высказал самое сокровенное признание, которых не видывал ни один купол церкви. — Кроули… Сад услышал мольбы ангела и приоткрыл заветную дверь. Кроули слабо приподнял веки и печально взглянул на своë заблудшее видение. Казалось, само древо прислушалось. Яблоко в руке ангела тихо растворилось. — Азирафаэль… Зачем? Ангел застыл. Он не должен был совершать подобных поступков. Но ему до безумия хотелось сделать лишь лучше. В солнечных лучах ему показалось, что под глазами Кроули залегли яркие золотистые линии, плавно переходившие в разводы по мере их диалога. Демоны не мироточат. Лишь каверзная игра света смеялась, напоминавшая о его былой сути. Обсудить с ним чрезвычайно важные вещи не удалось. Слова встречались с вновь образовавшейся стеной, проходили по ней помехами на воде. Азирафаэль кричал. Он сам не осознавал, как дошло до того, что он бросил в адское пламя бережное отношение к искусству и продолжал колотить кулаками по картине, словно она давала ранее обязательство ответить за создание барьера. Он осел на пол и уткнулся лбом в картинную раму. До случайного визита в Эдем он успел переговорить с Шакс, спустившись в Низы. Правитель Ада так же не ведала, по какой причине вечное застало их врасплох, будто предвещало второй конец света, который он не жалея сил пытался не допустить. Не мог же кто-то из верховных архангелов и подвергнуть уничтожению систему связи?.. Пропавший в помехах взгляд Кроули зацепил за живое. Демон остался в глубоком непонимании, почему его друг… Исчез. Это означало, что он не способствовал созданию нерушимых преград к их диалогу. Возможно, и яблоко послужило негласным приглашением в сад, интуитивно принятым Азирафаэлем. Доверия к канцелярии у верховного архангела поубавилось и он серьёзно занялся поисками близкого друга, уверенный в том, что их встреча неизбежна. Если кто-то оборвал провода в личных покоях без ведома их хранителя — он имел доступ к расширенным чудесам творения пространства. И тот некто задумал явно недоброе. Громадный эфирный шар, проецировавший земные континенты и слои атмосферы, молчал. Он не знал никакого Кроули с его творческим подходом к магическим беспорядкам. — Миллиэль? — Да, Ваше Светейшество? — Кхм… Демон Кроули… Не появлялся на радарах? — Как вы и просили — нет данных о неожиданных чудесах со стороны демона Кроули, — робко пролепетала веснушчатый ангел. Азирафаэль кивнул ей в знак благодарности и завёл руки за спину. Сделал глубокий вдох. Последовал выдох. В его обязанности, помимо контроля подчинённых, входил просмотр обращений от смертных и дальнейшее послание для них благословений. Работа помогла бы ему ненадолго отвлечься от насущной проблемы. Вечерело. Кудрявый ангел поправил очки на цепочке, утомлённо поглядывая на проекции писем. Заметив, что последовавшая за аккуратными молебными записочками, уложенными под подушку, груда писем, оказалась скомканной и наспех воткнутой в уличную урну, Фэлл неприятно поморщился. Ему было непонятно, кто додумался писать послания божьим архангелам, а затем кидать их… Ангел резко открыл второе изображение, почуяв неладное. Высветилась надпись: Шотландия, Лохвинох. А под ней ночной пейзаж, посреди которого расположилась урна и два плачущих возле неё, отпетых маргинала в темных поношенных куртках и примечательных для них, чуть ли не на глаза натянутых шапках. Азирафаэль свёл брови к переносице. Он не имел ничего против того, чтобы бездомные писали обращения Богине, но заподозрил, что не они являлись их авторами. — Ну хватт, Гарри, — невнятно, в нос пробубнил один из них. — Ты тммм пачку денег чт ли нашёл? Вытирая слезы рукой в дырявой перчатке, второй зачитал ему лист. — «Т самй милый и дбрый ангел в этммм чертовмм мире. Пршу, вернись к мне»… — после прочтения он высморкался в куртку, затем достал другое скомканное письмо. — Иль вот: «Я, иб твою мть, нуждаюсь в тбе, ангел»… — А мне мма такого не напсала б… Отвлекшись от прослушивания пьяной речи, Фэлл задумался, какого архангела там происходило и почему письма попали в папку, где лежали те, что предназначались… — «Я лче сгорю в вде миллин раз чем потряю тебя…» — обоюдные рыдания продолжались, а до Азирафаэля наконец дошло и без подписи, кто к нему обращался явно в нетрезвом состоянии. Он закрыл рот рукой, силясь не закричать от нахлынувших слез. Потоки фраз убийственно расплывались в голове. Кроули, прозебавший на другом конце материка, ждал его и вспоминал с горькой любовью. А сколько ещё неозвученных чувств он спустил в металлическое ведро? —… Ты в Лохвинохе?.. Кроули… — всхлипнув, ангел обеспокоенно задал вопрос тому, кто ему не дал ответа. Он пометил содержимое электронного ящика прочитанным и щелкнул пальцами, чтобы экран исчез. Фэлл сжал пальцы на переносице, почуствовал усилившийся пульс и закрыл глаза. — Пожалуйста, Кроули… Найдись.***
Ночное графство Ренфушир недружелюбно тянуло к нему крючковатые чёрные ветви. Архангел плотнее запахнул расстегнутое кремовое пальто и спрятал нос за воротником. Он поспешил пройти мимо мрачного дома, расположенного вдали от поля памятников для упокоенных душ. За его спиной прокралось змеиное шипение. Азирафаэль медленно повернул голову. — Архангел Азирафа-эээ-ль… — лукаво шелестел незнакомец, принявший его вид. Поначалу напуганный ангел вздрогнул, но вооружившись вложенными в голову знаниями, успокоил дух. — Пифон… — Что ва-сссс привело с-ссссюда? —… Демон Кроули, — строго начал архангел, поразмыслив, что тот мог его встретить. — Он был здесь? — Был, — Пифон изобразил на лице сильную неприязнь, словно его заставили съесть на спор лимон и не предложили после стакан воды. —… Этот злокозненный Кроули. Но вы ведь… Не за ответами сюда пришшшшли? Пифон предвидел появление Азирафаэля в Лохвинохе. Ему нравилось наблюдать за тем, как взволнованное дыхание ангела учащалось. Азирафаэль хотел отыскать Кроули, а не распивать бокалы с первоклассным лжецом. Однако другого выхода, чтобы разговорить Пифона, не находилось. — И… О чем вы с ним говорили? — Азирафаэль сидел напротив него и не прикасался к алкоголю. — Нёс какую-то чушь. Потерял магию. Разнёс преисподнюю кипой бумаг. Что он там хотел найти… —… Он не сказал, куда направляется? Он ещё здесь?.. —… Вы так сссильно ищете ссссвоего дружка?.. — Пифон непринуждённо поднялся с места. Его зелёные глаза недобро блеснули. —… Он мне не «дружок», — Азирафаэль смерил демона холодным взглядом, догадываясь, какой смысл в это слово вкладывали люди и те, с кем ему было не по пути до Ритца. Ангел встал, без эмоций поблагодарив за гостеприимство. Нечестивый появился сзади, обвил его руками и сдавил в них, заставив плотно приткнуться к нему бёдрами. Он на мгновение диалога украл образ драгоценного Азирафаэлю змия. — А вот так… Он делал? — его насмешливый шёпот над ухом обескуражил ангела. Кроули находился где-то далеко и не ведал происходящего, о его вмешательстве не шло и речи. Пифон наивно полагал, что поймал на обед маленькую пушистую мышку и его не волновало, насколько высоко та забралась. А мышь оказалась гораздо проворнее, горделивее… И злее. Ангел расслабленно отклонил голову назад, растянул губы в улыбке и тихо хмыкнул. По его коже разлилось сияние, заставившее Пифона резко его оттолкнуть и закрыться покрывшимися волдырями руками. — Неприятно? Ох. Мне жаль, — ненапряженно прокомментировал верховный архангел Азирафаэль, — Ты лишаешься лицензии на тысячу лет за нарушение статьи о неприкосновенности. Если, конечно, Верха не пересмотрят решение. А я уверен, они не передумают. И передай Шакс, что в воскресенье я как всегда свободен. Пифон имел представление о поведении возвысившихся, напыщенных архангелов, натянувших себе улыбку до ушей и подобных занозе в заднице, но несказанно удивился изменениям в характере пухлощекого любителя книг. Он привёл в дом смущенную, потерянную в ориентирах жертву, а по итогу любовался излишне спокойным и довольным выражением лица хищника, словно тот недавно выпил чашку чая с молоком, а не ошпарил демона первого разряда. Лишь никто не учел, что Азирафаэль, несмотря на раскрытые к миру руки, являлся изначально непростым ангелом. Не исключено, что дружба с Кроули могла укрепить в нём уверенность, как с ним не стоило обходиться. Азирафаэль выяснил две вещи: Кроули, судя по всему, уехал из Лохвиноха, ведь новых его следов и энергии он в деревушке не ощущал. И, к счастью, когда его в последний раз видели, змий находился в сознании и добром здравии. Злоключения продолжались, ибо мистер Фэлл, благодаря своему смартфону, обнаружил в папке ещё одно письмо, чудотворным образом застрявшее в главном почтовом офисе деревушки. А прочитать его содержимое он не мог, ибо Кроули поставил заклинание запрета до открытия. Ему пришлось пробираться туда ночью, отключать сигнализацию, искупаться в горе корреспонденции, пока иголка в стоге сена не соизволила найтись. Долгожданный чёрный конверт. Азирафаэль мягко провёл по нему носом, как он делал втайне от наблюдателей. Запах писем занял отдельное место в его душе, рядом с… —… Кроули… — с теплотой прошептал ангел, уловив еле заметный аромат вина и пряно-ладанного парфюма рыжего демона. Грамотная речь, расписанная косыми буквами под воздействием вина, вышедшая из-под руки любимого создания, влетела в него глотком свежего воздуха. Азирафаэль впивался взглядом в каждую строчку. И последняя повергла его в удивление. —… Гован забросили… Лет сорок назад… — архангел ещё раз пересмотрел написанное. —… О, милый… Что же ты там забыл? «Надеюсь, что ты обрёл, что искал.» Азирафаэль стиснул губы. Помимо неразрешимых вопросов и одиночества, вкупе с подкатившимся к краю склона апокалипсисом, он ничего толком и не получил, стараясь осчастливить других. Камень давил со спины, выжидая, пока ангел сам упорхнет вниз и его не потребуется подталкивать. Центр Глазго мерцал дискошаром рекламных щитов, вывесок дорогих заведений, модно одетых людей, дурашливо подпевавших на улицах трекам из колонок. Отражение клайд-арка в воде соединялось с мостом и образовывало подобие неоново-перламутровой, сетчатой луны. Ангел недоумевал, почему Кроули променял разнообразие атмосферных огней на мёртвый район. Но если там находилась картина, переносившая наблюдателя в Эдем, вполне логично, что Кроули вернулся к истокам и заперся в ней, не желая выходить в свет. И наверное, ему требовалась помощь извне, чтобы выбраться и разобраться с эмоциями. Азирафаэль поежился, серебристыми светляками материализуясь в холодном мраке Гована. Заколоченные окна магазинов, укомплектованных в нижней части зданий — удручали. Фэлл аккуратно прильнул к прорехе между досками, со слабой надеждой пытаясь уловить знакомый силуэт. Ветер неприкаянно подвывал на фоне призрачной тишины. Раскрытые книги ненужным атрибутом валялись на пыльном полу. — … Кроули?.. — Азирафаэль несмело позвал в пустоту.