🍑 …и геральдический курьёз
всё там же,
какой насыщенный день
— Ну что ж… Давайте узнаем, в чём признаётся этот бывший сирота, — открыл конверт Ким-Буш и начал: «Я ни хател убивать добрую Элизу. Она сама упала, кагда я…» Все с напряжённым вниманием вслушивались в безграмотную, но искреннюю речь парня, который в испуге бежал с места преступления. Тем же способом, как и проник туда — с дерева и через крышу. А хотел он лишь уточнить: правду ли говорил Сэлдон, брат Элизы, который среди многих каторжных баек рассказал мальчишке-сироте интересную историю. Но перепуганная женщина оступилась, когда на неё, как паук, спустился с крыши неизвестно кто — поди разгляди его в полутьме. «И я убижал… Прости миня Джон! … вы ни найдёти миня, я уплыву в Америку и стану индейцым. Или полицейским. Но сюдой нивирнусь. Прощайте!» Иона положил лист на стол и сверху прикрыл ладонями. Несколько минут все хранили молчание. Затем Джон сказал: — Я знал о тайнике. Элиза случайно увидела, как сэр Генри в спешке прятал что-то. Она поведала мне и хотела, чтобы я нашёл это после смерти сэра Генри. Но я наотрез отказался в таком участвовать. Тогда она и рассказала своему брату, а тот, видимо, просто выболтал мальчишке. Но её брата, как вы помните, загрызла огромная собака. Поэтому он тоже не смог помочь моей бедной жене… — И что же это за украшение? И где оно? — уточнил сэр Иона, воодушевившись. — Я не знаю, что это. Знаю лишь, что оно спрятано в спальне сэра Генри, которая пустует, — ответил Джон. — Так почему же Вы мне не сказали?! Нам нужно отыскать сокровище! Чонгук, Ли, помогите мне! — и, полный энтузиазма, выскочил за дверь в сопровождении названных мужчин. Оставшиеся старики задумчиво смотрели на прогорающие, покрытые сединой поленья. — Вот как, дорогой мой Джон… Такое преступление и его раскрытие сделало бы честь нашему великому другу. — Да… Преступление есть, преступник есть, но наказания нет. Никто ведь не поедет в Новую Англию, чтобы искать там индейца Альфреда. — Да, друг мой, — согласился доктор, — это будут безнадёжные поиски. Дворецкий поднялся и быстро налил в два небольших стакана домашней настойки. — Это на травах, Элиза готовила. Говорила, что помогает от нервов, — и подал доктору один. — Боже, храни королеву! Дверь в гостиную распахнулась так, словно войти должна была сама королева Виктория — во всю ширь. — Это потрясающе… Настоящий клад! — в глубоком восхищении провозгласил сэр Иона. Гук скромно улыбался, чувствуя на себе взгляд Ли Чжоу. — И снова Чонгук удивил нас своими познаниями! — продолжал восторгаться хозяин имения. — Он знал, как нужно простукивать стену, чтобы отыскать пусто́ты! Он просто кладезь неожиданных умений! Чонгук ещё скромнее потупился. — Ита-а-ак… — Иона вытащил из пыльного бархатного мешочка шкатулку — судя по всему, слоновой кости. Одна она сто́ит целое состояние! Что же она хранит? — О, здесь тоже какая-то записка: «Дорогому Генри от Виктории». И приписка есть. Хм… «Кто бы то ни было, кто держит в руках это украшение, ни в коем случае не выставляйте его на обозрение! Дарительница сего — особа самого высокого рода. Разглашение тайны повлечёт за собой скандал и угрозу для британской короны. Г.Б. Октябрь 1870 г.» — Не верю своим ушам… — прошептал доктор. — Это действительно подарок самой королевы Виктории? — Судя по всему, да… — ещё тише ответил новый владелец сокровища. — А что там в результате? Может, прядь волос? — не терпелось Чонгуку. Впрочем, как и всем остальным. И тогда сэр Иона открыл шкатулочку: на бордовой бархатной подложке покоился небольшой кулон в виде изящного веера с ярко-синими камнями и прозрачнейшей воды бриллиантами. На внутренней стороне крышки золотом было красиво оттеснено «Гаррард». Восхищённый вздох пронёсся по гостиной. — Сомнений нет, это украшение королевского дома. Всем известно, что «Гаррард» поставляет свои произведения нашим монархам и их приближённым, — пояснил доктор М. — Да, так и есть… — всё ещё не мог поверить своей удаче Иона. — Но ты не сможешь даже показать эту красоту, понимаешь? Ты поставишь под удар репутацию королевы! Охрене-е-еть… — простонал Гук, любуясь и дивной красоты веером, и пальцами не-Тэхёна. — Н-да… — тот рассматривал игру огней на бриллиантовых гранях. — Ну что ж. В таком случае, я завтра отвезу это в банк Англии. У меня там имеется сейф в хранилище. Господа! Предлагаю выпить за такой насыщенный событиями день!🍑 …и неутешительный прогноз
графство Девоншир,
22 января 1901 года
Чонгук старается не смотреть на непрекращающийся поток сердечек из одних глаз в другие — от Ионы к Аманде и обратно. После того, как Ким стал владельцем настоящего сокровища, доктор М. с ещё большим энтузиазмом стал приезжать с семейством на званые обеды, ужины, файв’о’клоки. Осталось только на завтраки их позвать — и всё! Тогда и жениться необязательно. У Гука было такое стойкое ощущение, что Аманда везде… И всё время рдеет и пахнет от горячих взглядов своего завидного жениха. Так что прогнозы самые определённые — быть скорой свадьбе. А самое грустное, что Чон точно знает: завтра в Британской империи объявят траур… Королева умрёт сегодня, но известия в газетах появятся лишь с утра. Так что никаких строительных работ не предвидится. За ужином только и разговоров, что о болезни королевы. Эпоха! И она закончится сегодня. Для себя Гук уже решил — он поедет в Лондон и найдёт того человека, кто действительно должен был руководить архитектурной частью. На чертежах ведь чёрным по белому написано название архитектурного бюро с адресом и фамилиями исполнителей. Вот он и явится к ним, повинится и отправит настоящего архитектора по известному адресу. Не-Тэхён стал ещё красивее, чем это позволено человеку — он любит и любим! И опекуны его невесты совсем не против будущего союза. Всё договорено, можно сказать, на глазах Чон Чонгука. И это невыносимо… Так что прощай, друг Иона. И брат Ли, прощай! И смешной Абрикос, который уютно лежит возле ног Ким-Буша, тоже прощай. Всё-таки, хорошо, что собака полюбила хозяина поместья больше всех… А в Лондоне Гук приживётся! Или поплывёт вслед за искателями приключений в Америку и станет индейцем. Разрез глаз позволяет…🍑 … и обратный перенос
графство Девоншир,
23/01/01
— Господа! Этот трагический день настал… — едва сдерживаясь, прорыдал доктор М., входя и подавая пальто Джону. — Наша королева-мать, наша кормилица, неувядающая слава Британии и всех её колоний, почила с миром! И он, сложив руки на груди, явно начал читать наизусть заупокойную молитву. Чонгук тоже склонил голову в приличествующем жесте. Он-то прекрасно помнил, что траур продлится ещё долго, что церемония захоронения величайшей правительницы величайшей империи состоится аж второго февраля, а до того страна и колонии будут оплакивать безвременно ушедшую Викторию… Самое время без потери лица затеряться в траурном Лондоне. — Ах, доктор! — обнял будущего тестя сэр Иона. — Какая тяжёлая утрата! Аманда себя хорошо чувствует? — Что вы, сэр! Она в слезах с самого утра, как только мы прочли в газете о постигшем нас всех горе! Чонгук покачал головой. Ну не-е-ет, не смог он привыкнуть к такому театрализованному выражению чувств. Ах, доктор! Ах, сэр Иона! Ах, Аманда! Как порнуху смотришь: «Ах! Ах! А-а-а-ах!» — Я теперь же поеду к ней! Я должен успокоить бедняжку! — воскликнул жених и побежал прихорашиваться. Куда уж больше! Красавец, безусловно. Буквально через двадцать минут, благоухающий и прекрасный не-Тэхён выпорхнул и полетел к своей ласточке. И кстати подумалось Чонгуку: теперь украшение, подаренное королевой, не вызовет никаких кривотолков, так что сэр Иона-Тэхён-а может дарить своей красавице бриллиантово-сапфировое чудо. Разберутся сами. Такой веер всегда пригодится в хозяйстве. 🍑 Это был последний раз, когда Чонгук видел сэра Иону Ким-Буша. Собрав в кулак всю свою волю, Чон поднялся в комнату и упаковал небольшой саквояж: бритвенные принадлежности, смена кальсон, любимые боксеры «Кельвин Кляйн», в труху разряженный смартфон — на память о своей жизни — и три батистовых рубашки. Они прекрасны! Он сел на прощание на свою кровать, которая два месяца выдерживала его почти еженощные влажные сны, и попытался взять себя в руки. Всё-таки слёзы душили… Стук в дверь прервал его грусть. — Да-да? — удивился он. — Чонгук, брат мой, — родная корейская речь, как бальзам на душу, согрела Чона. — Хён! — искренне обрадовался он. — Да, я. Уезжаешь? — Откуда ты?.. — Ну как откуда. Посмотри на себя: сидишь, как сирота, саквояж приготовил, слёзы в глазах. Ну и самое главное — приехал заказанный тобой автомобиль. Что я ещё должен был понять? — Эх, брат мой, я буду скучать… — И я по тебе буду скучать. Жаль, конечно, что тебе понравился Иона, а не я. Я бы тебя хорошенько объездил, поверь. — Ч-что?.. Ты меня?.. — Да, ты очень горячий жеребец. Но я сразу увидел, что ты хотел только моего господина. Что тут поделать… — Да ёб твою мать, Ли! Что ж ты мне не сказал? Хоть бы вздрочнули вместе по-дружески! — Нет, малыш, это уже не мои методы, — улыбнулся китаец и погладил пальцами выбритую опасной бритвой щёку юноши. — Иди, брат. Тебя ждут. И да, вот ещё. По этому адресу скажи, что ты от меня. Тебе сделают документы, — дал он сложенный листок. — А ты… — Да, я знаю, что их у тебя нет. Прости, я должен был удостовериться, кто рядом с моим хозяином. Но не волнуйся, скажи этому человеку — и паспорт у тебя будет. — Спасибо! — Чонгук со всей искренней силой обнял друга. — Прощай, малыш. — Прощай, хён! 🍑 … Слёзы застилали глаза, соперничая с туманом, что поднялся от Гримпенской трясины и Дартмуртских болот. Вокруг было не видно дальше десяти футов. Автомобиль, пофыркивая, раскачивался на ухабах, укачивая Чонгука и мотая из стороны в сторону крупную жемчужину неправильной формы, что висела на зеркале, прикреплённом к лобовому стеклу… Влево-вправо… Влево-вправо… Влево… Вправо… Всё.
🍑… и поцелуй взасос
Сеул,
01/01/23
Новый год называется… Тэ без радости вгляделся в потолок. Всего два дня назад он был воодушевлён и полон надежды, ведь решился: сделает так, чтобы парню стало ясно и понятно — он Тэхёну пиздец нравится. До такой степени, что Тэ в его присутствии иногда чувствует смущение. Ну и, понятное дело, как дурак прячет его за наглым помороженным взглядом. Но теперь всё! Хватит дураков! А то заколебался потом сам себе дарить сомнительное удовольствие, рисуя прекрасные позы, в которых бы хотел отдаться… И пусть после этого станет ещё яснее — хотят ли его в ответ. Потому что ведь есть варианты и с «не хотят». Но об этом не надо думать в день своего рождения накануне нового года. Казалось бы, только что красавчик, на которого и не взглянешь без эрекции, там-сям мелькал в своём дивном классическом костюме. Тэхён, честно говоря, при всей уверенности в своей красоте и шарме, на этого парня старался не смотреть откровенно. Почему-то казалось, что тот может так осадить одним лишь взглядом, что не рад будешь. И вместо того, чтобы обнять его за талию (м-м-м, какая у него тонкая талия!), придётся ему же бить морду. И при этом делать вид, что вообще нихуя его не хотел ни разу. Так вот про «мелькал». Мелькал он, мелькал, а потом как-то чи-ик! — и перестал. Словно испарился! А Тэхён уже себе распланировал, как он удачно ввернёт про свой день рождения, а потом пригласит всех присутствующих выпить за его здоровье и скажет что-то такое кокетливое, но чтоб наверняка сработало. Например: «А теперь я, сука, каждого из вас обниму! И все заготовьте мне какое-то пожелание погорячее! А тот или та, на кого у меня встанет — даже если я не был знаком — с тем я проведу новогоднюю ночь!» Ну? И кто откажется от такого? Тэ общепризнанный красавчик, ему вообще не страшно такую хуйню объявить. И тогда-а-а… Но никакого «тогда» не случилось. Всё, что так гладко придумалось и почти уже получилось, обломалось в один момент. В тот, когда Тэ увидел, что Чонгук куда-то пропал. Он, конечно, почти всё так и сделал, как планировал — только пропустил про «проведу новогоднюю ночь». Невзирая на старания, эти обнимавшие его руки и губы, шепчущие банальности, все были не те. Вот же облом века! Тэ перехватил тогда лучшего чонгукова друга, длинноногого Хосока, который сосался сразу с двумя девчонками позади мощного сабвуфера (как только их не выбивает из трусов басами?). Но Хосок всё же перекричал биты и доорался до слуха Тэхёна. Из криков стало ясно, что Чонгук куда-то свалил. Тот грохот, с которым обвалилось настроение Тэхёна, не был слышен только благодаря громкой музыке. Новый год он отбыл просто в клубе, просто с друзьями. Ну так… Надо же 2023-й встретить, пожелать всего самого клёвого, выпить пару бокальчиков чего-то игристого и красивого. Потанцевать опять же. В пять утра он уже был в квартире. Выгулял Абрикоса и грустно заснул. Сосед ещё гулял. Сейчас, в три часа дня, Тэ был по-прежнему грустным. В принципе, это вскоре пройдёт. Но вот одна загвоздка — грусть-то грустью, а Чонгука всё равно хочется. Тэхён уже к вечеру себя чем-нибудь увлечёт, наведёт красоту и часам к десяти подгребёт в снятый для гульбы особняк. А там, глядишь, уныние его покинет. О-о-о! А вдруг и Чонгук туда же придёт? И от этой мысли как-то потолок сразу стал выглядеть веселее. И ввалившийся в квартиру сосед совсем не разозлил — точно ведь слышно, что протопал в ботинках аж до ванной, по дороге сюсюкая с собакой. Ну и хрен с ним… 🍑 …Хосок был. Чонгука не было. Были все завсегдатаи студенческих вечеринок, почти родные лица — ну и что, что не со всеми знаком. Тэхён ушёл к бару с чётким намерением сегодня уж точно повеселиться. Изо всех, суко, сил! Надо только выбрать, кто сегодня его привлекает. О, а может как раз Хосока этого и снять, а? Не, не стоит. А вот этот губатенький? Может быть… У Тэхёна в планах ласковый вечер с долгими поцелуями и танцами, со сладкими обжиманиями где-нибудь на диванчике и к финалу — как максимум — дрочка или минет. Да, губатенький выглядит так, что всё это может подарить. Тэхён красноречиво уставился в подведённые глаза парня, тот пару раз стрельнул взглядом с какой-то опаской. А потом неожиданно так развязно облизал губы и оперся на стойку, демонстрируя нехилую гибкость, что Тэ засомневался, что дело ограничится минетом. Но толчок в плечо сзади и прошествовавший мужлан пошире Тэ, который направился прямиком к губатенькому и собственнически засосал его, всё расставили по местам. Блять… Опять облом?! Что за начало года? Тэхён снова загрустил. Пора, пожалуй, хорошо порефлексировать на эту тему. Он нашёл взглядом Зеро и, подойдя к нему, шепнул: «Пяточку, бро». Тот вынул аккуратный портсигар и щёлкнул крышкой. Тэ взял одну самокрутку и положил на её место свёрнутую купюру. Зеро закрыл свою волшебную коробочку. Идя по коридору, Тэхён уже не искал сексуальных приключений на свою красивую задницу. Нахрен! Он вышел в туманный январский вечер и медленно пошёл между кустов и деревьев к воротам. Кругом было пустынно, соседние коттеджи тихо вплывали среди мягкого молочного марева в следующий год. Тэ закурил и с удовольствием втянул чуть карамельный аромат. Всё-таки Зеро эстет, мысленно хмыкнул Ким. В основе старый добрый табак, а добавки такие разные и приятные… Так, позвольте, он тут рефлексировать собрался, а не кайфовать от качественной дури. А на какую тему? Угум… Чонгук. Вернее, на тему отсутствия Чонгука. Ночь нежная и тихая — очень располагает. Туман вокруг и лёгкая муть в голове от прекрасного дымного букета… Почему-то хочется не тосковать, а фантазировать и мечтать… Тэхён задумчиво вышел из ворот и очень медленно побрёл вниз по аккуратной улочке. Тихий шелест шин из-за поворота, усаженного, как свечками, душистыми туями, заставил Тэ остановиться и пропустить машину. Жёлтое такси притормозило в двух метрах от него. Ещё кто-то приехал? Ну, повеселиться никогда не поздно. 🍑 — Ты?.. — прямо-таки в шоке просипел Чонгук, выйдя из машины и увидев сэра Иону, что стоял, задумчиво выпуская дым и красиво выгнув шею. — Что ты здесь делаешь? Я же специально в Лондон… — чуть не проговорился он «…сбежал от тебя». — И что это на тебе? Ты куришь?! — Блять, Чонгук… Я что-то не понял. Я должен отчитаться? Что я курю, что я надел… Охуел чудак. — Что-о-о?! — вообще утратил голос Гук. — Ты материшься?! Иона, детка, что с тобой?! — Детка?! — Тэхён не поверил ушам: может по обкуру показалось? — Ты сказал мне «детка»? И тут до Чонгука совсем немного, но начало доходить и соединяться в грустном влюблённом мозгу: кожаные штаны, расшнурованные тяжёлые ботинки, длинная голубая атласная рубаха, поверх неё пальто из какого-то слишком крупного букле… Иона Ким-Буш бы такое ни за что не надел. И эта явная сладкая марихуана, вьющаяся облачком вокруг… — Ты… Тэхён? — с надеждой прошептал Чон. — Так, — решительно выдохнул дым тот, — ты в порядке? А то несёшь какую-то хуйню. Хотя формально мы и не знакомы. А надо бы… — он отвёл левую руку с косяком в сторону и подал правую: — Ким Тэхён. — Да-а… — простонал Чонгук и, ухватив крепко не-Иону за кисть, притянул его к себе. — Я Чон Чонгук, хотя, ты и так знаешь. Гук задыхался от восторга и от предвкушения, видя, как расширяются карие глаза напротив. А в его глазах и на ресницах ещё поблёскивали капли английского тумана, смешиваясь со слезами немыслимого облегчения… Он вернулся… Понимал ли он, что в этот момент прижал их сцепленные руки к груди, а его свободная рука удавом ухватила тэхёнову талию и притянула парня почти вплотную? Наверное, нет. Это казалось сном. Тэхён отклонился назад, чтобы вглядеться в такого растроганного и при этом жгуче-красивого Чонгука. А потом молча приложил к его губам сигарету. Тот с наслаждением втянул дым, задержал в себе и выдохнул в рот Тэхёну вместе с тихим: — Я дома… Как я счастлив, Тэ… — ткнулся он лбом в плечо с мягким букле и незаметно вытер слёзы. — Слушай, Гук-и, — прошептал Ким ласково, выбрасывая подальше в туи свой окурок, — ты всегда такой? — Какой? — вскинул он лицо и оказался так близко, что сразу сбил дыхание Тэхёну. Но тот всё-таки нашёл силы для ответа: — Нежный… Охуенный… Поцелуй меня. — Да, всегда, — и поцеловал. Гук вложил в свои губы и язык всю страсть, так долго сносившую ему голову. Тэхён потерялся в этом поцелуе: со стоном зарылся пальцами в сырые чёрные волосы и отвечал с дикой отдачей и возбуждением, чуть не падая в обморок от неожиданного прихода. Во всех смыслах! Казалось, что прошла ночь и лишь минута, когда Тэ всхлипнул: — Гук, идём в дом. Пожалуйста… Чонгук поймал дежавю: он снова вёл за руку через тёмный парк красивого мужчину, от которого мутится в голове. Только теперь никаких болот не предвидится. Ни на кого не обращая внимания, Гук провёл Тэхёна по коридору незнакомого особняка со знакомой музыкой, встречая и не замечая знакомые лица. Поднялся на второй этаж и дёрнул ручку третьей двери — открыто и темно. Не говоря ни слова, он завёл туда Тэ, прислонил его к двери и включил свет. — Тэхён-и… Я должен тебе сказать, что… — начал он в смущении. — Гук, что с тобой? — сразу заволновался Тэ, снимая своё кудлатое пальто. — Тебе нехорошо? Ты побледнел… Присядь, давай-ка вот сюда, — потянул его к кровати. — Нет-нет, всё в порядке, просто я волнуюсь… Давай ты сядешь? — Ну, раз так… Давай. Ким уселся и сложил руки на коленях, внимательно глядя на Чона. Тот взъерошил волосы и глубоко вздохнул, как перед погружением. — Тэхён, я уже давно хотел с тобой познакомиться. Дело в том… гм-гм… что ты мне очень симпатичен. Ты такой невообразимый, нереальный и безумно привлекательный. — Гук-и… Что-то я не въезжаю… Что за слова? Ты меня хочешь вообще? — разлетелись брови Тэ. — Ах, Тэхён! — воскликнул Чон и услышал в своём голосе стремительно забывающиеся ноты влюблённого голоса Ионы. — Я ведь не только в спальне хочу тебя… любить… — совсем запнулся он. — Любить? — вмиг пересохшими губами переспросил Тэхён. — Ну. В том смысле, что… Ну да. Потом и любить, конечно. Мы ж не всё время будем только целоваться… — Любить — в смысле «трахать» или в смысле «любить»? — И то, и другое… — Ох, Гук-и-и… Как же я этого хотел, где же ты был?.. — Я? — вдруг весело переспросил Чонгук. — Не поверишь, когда расскажу! — Где? — Тэ с неподдельным интересом уставился на Чона, облизывая яркие покусанные губы. — А что это, кстати, на тебе за лапсердак? — Пелерина-то? Это пальто такое, — наконец, снял с себя верхнюю одежду Гук. — А это что?! — распахнул глаза Тэхён и встал с кровати, с какой-то сексуальной страстью касаясь обтянутых тканью пуговиц. — Сюртук, baby, — сделал он шаг назад. Странно, но вместе с воздухом Сеула разлива XXI века из крови и мозга Чонгука будто вытеснялся Еnglish air рубежа XIX и XX… Вот он Тэхён, который с таким восторгом и ярко выписанным желанием смотрит на него, мечась взглядом от лица к груди, к рукам, снова к лицу. При этом кусая губы и так мило краснея… М-м-м, какой он… Не влюблялся, говоришь, сэр Иона? Ещё как. Судя по всему, даже больше, чем сам ожидал. Он, не отрывая взгляда от всё более вытягивающегося лица Тэхёна, медленно расстегнул сюртук и отправил его птицей в кресло. — А это жилет с пуговицами из настоящего перламутра, куплен в Лондоне… А это рубашка — чистый батист, ручная работа, Тэхён-и, — оголил он торс и поиграл бровями, чтобы привести в чувство будущего модельера одежды. — А теперь обрати внимание — никаких молний! — спустился он к брюкам. — Только пуговички. Раз, два, три, четыре. А это, милый мой, кальсоны. Никогда не видал? Ну что ты… — П… подойди ближе… — застонал Тэхён и сполз на колени перед Чонгуком. — Стой, Тэ, — тоже сел рядом с ним Чонгук. — Я не хочу так быстро… Я помню, как это делать, но дай мне просто ласкать тебя, просто касаться… Я очень долго этого ждал. И он медленно стал расстёгивать атласную рубашку Тэ, попутно деликатно целуя длинную шею, скользя пальцами по нежным ключицам… по ложбинке между грудных мышц… Дойдя пальцами почти до пупка, Гук провёл языком по исцелованной шее вверх и прервал тихие стоны Кима довольно глубоким поцелуем. В ответ Тэхён застонал ещё громче. — Нежный мой… Твой голос — как ветер над вересковым полем… — Чонгук-и, я кончу от твоих слов… — Do it… 🍑 … — Так откуда у тебя это богатство, а? — Тэхён зачарованно касался ткани и деталей настоящей английской одежды. — Ты ограбил музей? — Не, грабёж — не моё. Я преступление расследовал, — Чон любовался золотистой спиной в сделанных им самим засосах, — я ж сказал, не поверишь. — А всё-таки? — попытался разобраться в жилете Тэ. Надел его на голое тело и встал в полный рост — муаровые узоры на малахитовой ткани, тёмно-серые боксеры, длинные ноги, классные смуглые руки с цепочками браслетов. Красота! — Ну иди сюда, расскажу, — показал Чон на гульфик своих кальсон. Тэ улыбнулся, скинул дивный жилет и аккуратно сел на сильные бёдра, чуть двигая задницей и вновь насыщаясь поцелуем. Он лишь охнул, когда Гук обхватил оба члена. — Итак, дело было поздней осенью 1889 года в графстве Девоншир, Англия… 🍑 Гук не успел закончить рассказ за один раз: Тэхён кончил примерно на том месте, где недо-архитектор увидел настоящий паровоз. Ну-у, понятно, что НАСТОЯЩИЙ, БЛЯТЬ, ПАРОВОЗ!И тут музыка и титры…
В ролях:
Пёс Абрикос — Ким Ёнтан (в гриме)
Ким Тэхён, Иона Ким-Буш — Ким Тэхён
Чон Чонгук — Чон Чонгук
Ли Чжоу — Джет Ли
Аманда — например, Кира Найтли
Доктор Джеймс М. — Евгений Стеблов
Дворецкий Джон Б. — Александр Адабашьян
Элиза Б., жена Джона Б. — Светлана Крючкова
Чон Хосок — Чон Хосок
В эпизодах:
актёры театра и кино, студенты Сеульского университета
Сцены, не вошедшие в фильм
🍑 — Да не стану я в это болото падать! Как в говно! — Гук! Ты читал сценарий? Вот и падай! С таким гонораром я бы по горло в это говно упал… 🍑 — Джет, только ты не переусердствуй, по шее слегка его стукни, а то потом неустойку платить. Как он свой «Seven» споёт? — Как это, как споёт? Нейросеть у нас на что? 🍑 — Слушайте, ребята, у Гука как бы сон, зачем мне на самом деле нужно в кадре с этой пробкой светиться? Я их пиздец не люблю! Как мне потом парням в глаза смотреть? Шуга с Чимом мне прохода не дадут! — А ты им говори, что это не ты, а Иона Буш с пробкой. — Не понял… Как это Иона?! Что, мой Гук какого-то сэра будет трахать?! Хуй вам! Я сам… 🍑 — А чё у этих есть секс, а у меня с девочками нет? Я требую справедливости, ха-ха! — Хоби, иди со своими девочками делай, что хочешь, но без камер. Или тебе надо трансляцию на весь мир? 🍑 — Дубль три кадр шесть! Сцена «Поцелуй взасос». Камера! Мотор! — Оу, Гуки… Так что там после паровоза? Откуда шмотки-то? — А ты, детка, встань-ка на колени и прогнись получше, я тебе и расскажу. — Гук, блять! Режиссёр! Он невыносимый! Там нет такого в сценарии! Я читал!.. 🍑 — Чон Чонгук? Попрошу со мной говорить только на Вы и шёпотом. Я нашёл в своей родословной тонкую ниточку в свои английские корни. Ура? Точно, это мой пра-пра-пра-пра-дядя был! Ким-Буш… Бля-а-а, а прикинь, если у меня в Девоншире своей замок? — Угу. На болотах… Рико! Блять, Ёнтан! Фу! Тэ, давай его уже переименуем, а? Не могу привыкнуть обратно. — Я тебе переименую… Танни, трахни его ногу, чтоб он вспомнил всё, бессовестный… 🍑 — Иона-Тэхён-а, это тебе! — Что это? Вау! Книга? Дай, прочитаю обложку… — Классно же? — А то. Теперь будешь читать мне перед сном. — А как же здоровый регулярный секс? — После чтения. Мы будем трахаться намного более умными. — Тогда я прямо сейчас и начну… Ты пока раздевайся, не теряй времени. 🍑 — Тэтэ, я жрать хочу… Давай ты завтрак сделаешь, а? Я Рико выгулял, и даже лапы ему помыл. — А я уже всё приготовил. — Ты ж моя сладенькая ви-и-шенка! Дай поцелую! А что ты приготовил? — Овсянка, сэр! 🍑 — Гук-и, а как ты вообще туда попал? — Так это ж было по условиям челленджа. Попаданцы в фильм. Лара с Булкой придумали, народ вписался… И вот я в Лондоне!🍑 🍑 🍑