***
- Роуз, давай уже! Маленькая девочка недовольно зарычала и поплелась за подругой. Сьюзан ей всегда нравилась, но была уж больно шебутной, когда правила приличия не требовали от неë поведения, соответствующего наследнице дома Боунсов. Честно говоря, Роуз была рада, что еë высокомерный братец выполняет такую же роль за неë, даже если хотелось Гарри придушить. Послать бы Сьюзен к чëрту (Роуз сегодня не в настроении), но уж больно много она должна подруге. - Ну, и что ты хочешь мне показать? - Не что, а кого! — Сью широко улыбалась, приводя Поттер в гостинную, откуда уже выходила Луна Лавгуд. Чëрт возьми… только этой здесь не хватало. - Здраствуйте, — протянула она своим обычным, безэмоциональным голосом. - Хей, Луна, рада тебя видеть! - … — Роуз молчала. Девочки довольно мило обнялись, тихо хихикая и перемигиваясь. - Послушай, Сьюзен, — Луна заговорила первой, — не могла бы ты пока сделать нам чай? Я хотела бы кое-что обсудить с Роуз. - Конечно, не вопрос! — рыжеволосая батарейка за секунду оказалась за пределами комнаты. Две знакомые остались стоять в неожиданно давящей комнате. - Ты собираешься всë повторить, маленькая убийца? — голос Лавгуд был неожиданно холоден. - Я… - Знаешь, не очень приятно, когда твою голову раздавливают руками — мне было довольно больно. Хотя, тебе это явно понравилось. Хочешь сделать сейчас тоже самое? Роуз резко, сверкая пятками, выбежала из гостинной, двигаясь к выходу — она знала, знала, ЭТА ЧËРТОВА ПСИХОПАТКА ОПЯТЬ ВСË ЗНАЛА. Нет, нет — она больше не такая. Блондинка лжëт. Теперь всë будет по другому. Она всë исправит — уже исправила, дальше будет ещë легче. Нужно просто вернуться домой, да и скоро в Хогвартс, там будет легче. Но почему… почему слова Лавгуд нашли в ней отклик? Впрочем, убежать ей не дали — в дверь, стряхивая ручейки дождя с министерских плащей, вошли Джеймс и Амелия. - О, ты уже здесь, — еë папа, самый любимый человек, нежно и приветливо улыбнулся, — Ну что, пойдëм домой? - Да! - Но, но мы же хотели пить чай! — явно обиженная Сьюзан шокировано стояла в коридоре, держа поднос с чашками. - Прости. Ты же помнишь, что у моего брата День Рождения, так что мне придëтся уйти — ну знаешь, все эти семейные традиции, — Роуз всем видом показывала, что будь еë желание ликвидно, она бы и на расстояние броска Ступефая не подошла бы сегодня к собственному дому (что было просто диким преуменьшением). - Ну… хорошо, — Сюзен грустно опустила голову, — а я хотела поближе познакомить вас с Луной… - Не переживай — ещë успеешь, — если бы за натянутую улыбку сажали в Азкабан, она уже получила бы поцелуй дементора. - Удачи, Джеймс. Не волнуйся — я попробую разобраться с этим неприятным делом. Передай Гарри поздравления от меня, — что Роуз нравилось в Амелии, так это нелюбовь к Гарри (она прекрасно знала, что Леди Боунс предпочитает поздравлять людей лично). «Ну что, пора пойти и посмотреть на эгоистичного придурка, окутанного любовью пса-подлизы и матери-лицемерки? Впрочем, всë лучше, чем сидеть за одним столом с Лавгуд.»***
Гарри нравилось играть в покер с семьей. Звучит странно? Ну, возможно. Просто вернувшись в Поттер-Менор он застал Беллу, Сириуса, Лили и Ремуса в состоянии лёгкого алкогольного опьянения, что лишь добавляло веселья их игре в «Дурака». Где-где, а в азартных играх Гарри всегда везло, так что он, поставив свои оставшиеся карманные деньги на кон, быстро выйграл десять партий подряд. Именно в этот момент Сириусу пришла в голову гениальная идея — сыграть в покер (« Там ведь решает навык, а не слепая удача! »). Гарри, забирая уже третий банк, мысленно соглашался с крëстным — просто его учитель некромантии любил покер и считал умение играть в него жизненно необходимым для любого мага. - Дорогая, мы дома! Всю эту идиллию прервали два вошедших в трапезную человека. Мужчиной был явно Джеймс Поттер. Одет он был в белую рубашку, поверх которой располагалась простая мантия, но вот ноги были закрыты кожаными джинсами и высокими сапогами из того же материала (Гарри считал, что одеваться так в Министерство было смелым ходом. Его отец явно с годами не растерял мародёрской дерзости), на голове были немного длиннее принятого взъерошенные чëрные волосы, что выглядели скорее стильно, чем неопрятно, лицо было чисто выбрито и прикрыто такими знакомыми с детства очками-велосипедами, а глаза… Гарри вздрогнул. Взгляд Джеймса не был заводным или весëлым, как это было в воспоминаниях Снейпа — сине-зелëные глаза тяжело смотрели на него, купаясь в синяках от недосыпа, что окружали роговицу. Его серьëзное лицо выглядело угрюмо и угрожающе, но, что-то подсказывало парню, что это скорее от усталости. Роуз производила совершенно другое впечатление. На ней был женский брючный костюм цвета ворового крыла, на котором были небрежно закатаны рукава, белая, такого же фасона, как у Джеймса, рубашка и галстук гриффиндорских цветов, а ноги были закрыты гладкими тяжëлыми мокасинами. Даже не рыжие, а скорее красные волосы, зелëные глаза и розовые губы — все это напоминало внешность их матери, но было гораздо более блеклых цветов, что лишь подчëркивалось еë бледной, почти как у Малфоев, аристократичной кожей, длинными тонкими пальцами и тяжëлым, но при этом отсранëнным взглядом, в котором читалась лишь ненависть к самому Гарри и лëгкая скука. Но вот ощущения… что-то подобное целитель испытывал лишь во время рейдов Бюро — девушка буквально источала жажду убийства, еë движения были плавны, но точны, словно она в любой момент была готова к броску, из-за чего даже смотреть в сторону Роуз было некомфортно, не то что находится в одной комнате. - С Днëм Рождения, сын. - Спасибо, папа, — Гарри протянул ладонь для рукопожатия, радостно при этом улыбаясь. Джеймс слегка удивлëнно посмотрел на протянутый объект. - Почему не отец?.. Впрочем, неважно — с праздником, Гарри, — мужчина тоже улыбнулся, ответив на рукопожатие, и с его лица буквально на глазах сошла вся угрюмость. Гарри заметил, что, как и в случае с Беллой, он снова что-то поменял в отношении к себе всего одним словом. Правда, в чëм суть, он всë ещë не понимал. - Здравствуй, брат, — сестра холодно (кто бы мог подумать) поздаровалась. - Привëт, сестрëнка, — тянем улыбку, тянем улыбку… Роуз посмотрела на Гарри как на умственно отсталого. - Ты что, ëбнулся? - РОУЗ! - Да поняла, поняла, не орите только, — бурча под недовольными взглядами старших, она села на стул, продолжая посматривать в сторону брата. Сириус, немного порыкивая, начал подниматься. - Так, все успокоились! — Лили громко начала хлопать в ладоши, — Давайте ужинать — всë-таки у нас сегодня праздник, — она с теплотой кивнула в сторону Гарри.***
Несмотря на вкуснейший сливочный жульен и тëрпкое красное вино атмосфера за столом была не самой лучшей. Половина семьи смотрела друг на друга кинжалами, ожидая удачного момента для грубой подначки. Только Гарри и Джеймс, похоже, ничего не замечали и мило беседовали, переодически смеясь. Каков сын, таков и отец — оба не умели читать настроение окружающих людей. Первым не выдержал самый взрывной человек из присутствующих — Сириус. - И мы что, просто пропустим ту вспышку Роуз? - Бродяга, послушай… - А ты вообще завались, Сохатый! Не тебе сегодня выделываться. Расстроенный отец семейства лишь опустил голову. - А, — в порывавшегося что-то сказать Ремуса прилетело превентивное беспалочковое невербальное Силенцио, явно кинутое на эмоциях. - Это что было, мелкая? В ответ на приветствие брата, да ещë и такое тëплое, ты решила устроить абсолютно слизеринский наезд? - Я просто удивилась неожиданной «доброте» этого мусора, не более того, — Роуз ухмылялась, чуть ли не плюясь в сторону Сириуса. - Что бы ты о нëм не думала, сегодня ЕГО праздник, так что, будь добра, покажи хоть капельку явно отсутствующего у тебя приличия. - Ты перегибаешь палку, Сири, — подключилась Беллатрикс, — Ты же сам даже не явился на День Рождения Роуз, хотя она тебя, мудила ангажированное, удосужилась пригласить. - А, то есть милая маленькая Роуз снова на коне? - Нет, она повела себя чертовски грубо, — еë слова подчеркнул недовольный взгляд на девушку, — но уж точно это никак не оправдывает твоë собственное поведение. Да и, давайте будем честны, именно Гарри здесь любимый ребëнок. - Как ты можешь говорить такое, — Лили ударила по столу, — я одинаково люблю своих детей! - Это, конечно, так, вот только глаза на их негативные черты ты закрываешь совершенно непропорционально. То, что Гарри сегодня ведëт себя как нормальный человек, ещë не о чëм не говорит. Уж прости, мелкий. - Да ничего, я всë понимаю. Нихрена он не понимал. Для осознания этого диалога явно требовалось глубокое познание подоплëки происходящего, чего у Гарри, само собой, быть не могло. В итоге Белла выглядила самым здравомыслящим человеком за столом, а также единственным, что пытался сгладить конфликт разумными аргументами. Для Гарри была очевидна неправота обеих сторон. Его «Тело», похоже, наворотило делов, обидев Роуз, а она сама, видимо, была редкостной стервой, агрессивно на всë реагирующей и явно подогревающей споры. - Смысл им что-то объяснять, тëтушка? Псы понимают только язык кнута и пряника, а первого мы им не даëм — девушка, похоже, решила подтвердить мысли Гарри. - ЗАКРОЙ ПАСТЬ, ОТРОДЬЕ! Совершенно неожиданно взорвавшийся гневом Сириус обнажил палочку, заставив всех за столом, в том числе и детей, обнажить и свои. Ситуация явно накалялась. - Экспеллиармус. Использовав некогда любимое заклинание, отработанное тренировками в ДА и Второй Гражданской, Гарри разоружил собственного крëстного. - Хватит, Сириус. Ты сделал достаточно. На зал упала давящая, душная аура. Магия, используемая еë оператором, отражалась во множестве вещей — внешности, вкусовых привычках, характере и Бог знает чëм ещë. Тëмную магию не зря считали такой опасной — далеко не каждый мог выдержать влияние энергии что, как правило, питалась негативными эмоциями. Лишь сильные духом люди переносили такое испытание не изменяясь в худшую сторону, что было невероятно сложно, ведь маги не просто манипулируют Праной¹¹, они колдуют через Цепи, по факту, собственной Душой. Впрочем, каким бы крепким Гарри не был, его Аура в любом случае подверглась метаморфозам, а Од¹² целителя-некроманта, каждый день работавшего с болью и смертью, явно не была особо приятной. Серый туман пополз от его фигуры. Однако был и другой способ справиться с влиянием Тëмной магии — подчинить еë себя, поддавшись собственным низменным желаниям, но не заключить в оковы, а посадить на цепь, словно хозяин верную овчарку, исключительно в воспитательных целях. Тëмно-бордовые полосы, которые начала испускать Роуз, заставляя Сириуса задыхаться, явно говорили об этом методе (хотя, как опытные пользователи, осознали в полной мере происходящее лишь Гарри и Беллатрикс). Но, если говорить откровенно, у красноволосой был повод — Блэк, даже утратив палочку, издавая абсолютно звериный рык всë равно пытался добраться до неë, в ответ на что и Лили буквальном вспыхнула огненными миазмами. Ещë пара секунд и полилась бы кровь. - Хей, я же говорил — Бродяге не наливать! Неудачливых бойцов растащил новоприбывший гость. Это был смущëнно улыбающийся смазливый блондин, обладающий зачëсанной, явно смазанной гелем, чëлкой и мягкими чертами лица, что руками, выходящими из просторных рукавов чëрно-белого в полоску пальто поло разнимал спорщиков; грудь прикрывала чëрная футболка, накинутая поверх явно выполненной в кэжуал стиле рубашки, а ноги — просторные бежевые брюки, иногда пропадающие за длинными полами плаща, что широкими штанинами закрывали низкие, но явно удобные туфли. - Думаю, на сегодня хватит, — его мягкий голос заставил всех замолчать, — Роуз, пойди отдохни в своей комнате — тебе там явно комфортнее всего, а я заберу пока Гарри к себе. Ах да, Сириус, если ты не успокоишься, я вызову твоих же коллег и закину твою собачью…эм, филейную часть в вытрезвитель. Хорошо? Блэк недовольно фыркнул и, вырвав свою палочку из рук Гарри, ушëл через камин — аппарировать в его состоянии однозначно было плохой идеей. Незнакомец, явно обладавший неким авторитетом в доме, аккуратно, но крепко, взял юного Поттера за руку и повëл в сторону полыхающего зелëного пламени. - Пит, — наконец подал голос Джеймс, обращаясь к старому другу, — спасибо. - Не проблема, Сохатый. Гарри уже затянуло в водоворот магического перемещения, когда он осознал, что ведущим его человеком был Питер Петтигрю.***
- Присаживайся, куда будет удобно. Тебе чай с мятой, ванилью или чабрецом? А, может, ты предпочтëшь крепкий кофе? - Алкоголя бы, — Гарри не знал, почему, но ответил совершенно честно. - Пива или чего покрепче? Хотя… по тебе всë видно. Открыв шкаф и посмотрев на подростка несколько секунд Питер остановился на виски. Комната была освещена лишь нежным блеском свечей и огнëм мягко потрескивающего камина; пол, что устилали доски из дымчатого дуба, контрастировал с приятной глазу бежевой мебелью и стенами, окрашенными в пастельные оттенки; множество картин, винтажные предметы, карандашные зарисовки пейзажей и редкие цветы многое говорили о характере владельца гостинной — он явно был рьяным, творческим путешественником (с хорошим чувством вкуса, стоит сказать). - О чëм ты хотел поговорить? — спросил Гарри, опуская бокал на мягкий, но устойчивый пуфик. Поттер всегда плохо разбирался в людях, но настолько ненавидел лицемеров и лжецов, что научился определять их с первого взгляда. Питер Петтигрю, сидевший перед ним, явно был совершенно искренен в своих спокойствие и заботе, потому абсолютно не походил на знакомого ему с прошлой жизни предателя. - О тебе, конечно, — мужчина продолжал тепло улыбаться, — Честно говоря, сегодня я просто хотел успокоить конфликт, но рад, что ты всë же начал прислушиваться к моим советам — твоë поведение ярко об этом говорит, — он сделал глоток чая, — Скажи, неужели так сложно было быть и раньше помягче с Роуз? - Честно говоря, я даже не понимаю, в чëм проблема. Питер задумчиво потряхивал кружкой. - Скажи мне, кто ты? — Гарри вздрогнул, шокированно глядя на собеседника, — Твоë поведение настолько отличается от обычного, что это было сложно не заметить. - Я… — не зная как реагировать, парень решил, что честность — лучшая тактика, — Я Гарри Поттер. - Хорошо. Для начала неплохо, — Питер снова отхлебнул из стакана. - И что, это всë? Ты просто так мне поверишь? - Да. Знаешь, люди любят все усложнять, что мне никогда не нравилось. Твоя речь, твоя уверенность, взгляды, что ты бросал на родителей — твои глаза говорят мне, что человек, сидящий напротив, говорит правду. Они продолжали наслаждаться своими напитками. - Послушай, — вновь заговорил Питер, — я пока не понимаю, как мне поступить, но… как твой самотитулованный дядя я просто обязан что-то решить. Пожалуй, расскажу тебе одну историю, — он встал, подойдя к окну, и остался стоять, окутанный ночной дымкой и лунным сиянием. До сих пор помню всë совершенно отчëтливо. Это был канун нового, тысяча девятьсот семьдесят восьмого года, когда я учился на седьмом курсе, поэтому смог запечатлеть в своей памяти те ужас и панику людей, узнавших о захвате Рейхстага — даже преподаватели не находили себе места, что уж говорить об учениках. Казалось, что хуже быть не может, но когда Конфедерация официально объявила войну Гриндевальду… Все словно с ума посходили. Я тогда был пухлым, прыщавым, глупым и закомплексованным подростком, что в страхе сжимался от любого шороха, так что пришедшие с материка новости очень больно ударили меня в самое сердце. Я был слабым человеком, а слабыми людьми очень легко манипулировать. Меня завербовали шпионом те люди, что нынче составляют костяк «Детей Морганы» — конечно, через своих юных родственников, что учились в Хогвартсе. Я, трясясь от ужаса, следовал каждому их слову, каждому указанию. Честно говоря, из-за моей никчëмности оборвалась далеко не одна жизнь. Апогеем ситуации стало покушение на моих собственных друзей, которое я сам и организовал. К счастью, всë обошлось. Несколько дней меня терзало чувство жгучей вины, которое ничем нельзя было заглушить, и лишь тогда я сделал, наверное, самый важный в своей жизни выбор. Стиснув зубы, проклиная самого себя, Питер Петтигрю явился в Аврорат с повинной. Я до сих пор не знаю, что было в их головах, но эти трое дураков с пеной у рта оправдывали меня, что, вместе с очень полезной информацией, которую я предоставил следствию, уберегло меня от поцелуя дементора. Впрочем, тогда это выглядело как проклятие — я понимал, что за свои грехи должен умереть, сама моя душа жаждала этого. Но долгожданного облегчения мне не дали. Смертельный приговор был, каким-то чудом, заменëн на условный срок с залогом, что заплатили родители Джеймса. Я хандрил… честно говоря, точно не знаю, сколько, но потом во мне родилась идея — если уж Судьба оставила меня в живых, то явно не для того, чтобы я убивал себя в совершенно эгоистичной депресии. Знаешь, что я сделал? Заключил контракт с Министерством и уже много лет отдаю всего себя ради помощи другим — лишь так я могу искупить свою вину, приглушить нещадно обжигающую совесть и принести пользу Миру. И поверь, спас я в итоге больше чем, пусть и косвенно, убил. Я лишь хочу сказать, что каждый человек может одуматься и каждый достоин второго шанса, своего искупления. Роуз такая же как и я, уже многим пожертвовавшая на пути своего раскаяния девушка. Не отвергай еë, Новый Гарри, попробуй принять свою родную сестру, простить еë и помочь в этом нелëгком пути. Так ты спасëшь несчастную, заблудшую душу, обретëшь нового близкого человека и, возможно, сам найдëшь покой. - А… - Ничего не говори. Просто обдумай мои слова. Мне не нужен ответ — его ты должен найти в собственном сердце. А теперь — пойдëм спать. Мужчины неловко переглянулись. - Питер… спасибо, и… можешь меня кое-куда завтра отвести? Петтигрю моргнул. - Конечно, — он снова приятно улыбнулся, — А теперь ступай в кровать. Чуть позже, наводя порядок в гостинной, мужчина тяжело вздыхал. - Два таких сложных человека, запертых в собственных детских телах и подогнанные гормонами… Это будут тяжëлые годы. Впрочем, не мне ли, легендарному английскому послу, подобает разбираться с такими ситуациями? Питер тихо рассмеялся над собственной не очень удачной, но такой жизненной шуткой.***
- Ты что, обвиняешь меня?! - Нет, Лили. Я просто говорю, что Беллатрикс была права — ты слишком на многое закрываешь глаза. Роуз слышала, лëжа в кровати, как ругаются еë родители. Довольно редкое событие на самом деле. Она думала о том, что дядя Пит снова исправил положение, явившись в самый тяжëлый момент. Вообще он всегда выступал в роли еë ангела-хранителя, наставляя и поучая, делая это гораздо лучше, чем Лили (матерью женщину она не называла принципиально) и, что поделать, чем папа. Будучи добрым и отзывчивым человеком с тяжëлой судьбой, дядя всегда терпел выходки Роуз, помогая разобраться в собственных тараканах. Он в целом входил в список нравящихся ей людей, что, при всего трëх именах в нëм, о многом говорило. Однако сегодня она думала о другом человеке — еë брате. Он был… странным. Роуз уже привыкла к его эгоистичному, тщеславному и лживому характеру (и как только его распределили на Гриффиндор), к его манипуляциям и лицемерному поведению. Гарри всегда был пай-мальчиком в глазах родителей и полным мерзавцем для других людей, не стеснялся использовать своë положение наследника рода для получения связей, денег и удовольствий. Впрочем, Гарри всë ещë был плохим актëром, что часто мешало исполнять ему свои хитроумные схемы. При этом сегодня он был невероятно добр, да и, к тому же, выпустил свою Ауру, то есть использовал чрезвычайно сложный магический навык. Из всех членов семьи такие манипуляции могли проворачивать только Лили, крëстная и она сама, поэтому неслабый магически, но невероятно ленивый и неумелый Гарри ничего похожего никогда не показывал. Конечно, всë произошедшее можно было списать на случайную магию, но уж больно осознанным всë выглядело. Пожалуй, лучшей стратегией будет дождаться следующей встречи с дядей Питом — уж кто-кто, а он точно обратил на такую странность внимание. Если его рекомендации в отношении брата будут положительными, то тогда лучше затаиться и аккуратно Гарри исследовать — привычный ход вещей не должен быть изменëн. Если же рекомендации будут плохими… Ну что же, лишний труп мало омрачит еë совесть. Эта мразь теперь выглядела слишком опасной. И нет, это никак не повлияет на еë РАСКАЯНИЕ.***
Петуния была удивлена. Последние десять лет магический мир никак не появлялся в еë жизни — ни новостей, ни писем, ни гостей, вообще ничего. Она даже привыкла к тому, что Лили бросила как родную сестру, так и родителей. И вот сейчас, спустя много лет тишины, на еë пороге стояли двое магов. Первого она помнила — Питер Петтигрю, единственный приличный, кроме Ремуса Люпина, человек среди всей компании психов, с которой общалась Лили. Он был вежливым, опрятным и понимающим парнем, что не выделялся на фоне простых людей (возможно, потому что у него самого была вполне обычная мать). Вторым, как она думала, был Гарри — сестра тогда ещë посылала письма и, конечно же, там рассказывала о собственной беременности. Мальчик был вытянутым, щуплым и слегка нерешительным. - Мы зайдем, миссис Дурсль, — Питер, что не удивительно, улыбался. - Да, конечно. Странная процессия двинулась вглубь дома. Если говорить откровенно, Петунию напрягала схожесть юноши с Джеймсом, которого она на дух не переваривала, так что не мешало бы его… проверить. Заодно выяснить у Петтигрю, что, чëрт возьми, вообще происходит. - Тебя же зовут Гарри, да? — она бросила на него суровый взгляд. - Да, миссис Дурсль. -Хорошо. Не мог бы ты заняться садом, пока я говорю с твоим, эм… - Мы обращаемся, друг к другу по именам, миссис Дурсль - … с Питером. - Конечно. Мальчик схватил бросающиеся в глаза стоящие в прихожей инструменты и вышел на улицу. - У Гарри красивые глаза, правда? - Надеюсь, это единственное, что досталось ему от Лили. И ты же помнишь, что можешь обращаться ко мне по имени. - Хорошо, Туни. Хозяйка начала активно двигаться по кухне, собирая лëгкий перекус. - Скажи мне, зачем вы пришли? - Честно? Я без понятия. Петуния шокированно посмотрела на мародёра. - Всмысле без понятия? - В прямом. Гарри вчера попросил меня отвести его сюда. Откуда он знает о тебе, учитывая, что Лилия молчит как партизан, и где достал адрес я тоже не знаю. - Так. А ПОЧЕМУ он хотел придти ко мне? - Этого я тоже не знаю. Вчера у нас был непростой разговор, так что, возможно, в его голове что-то щëлкнуло. Я был удивлëн не меньше твоего. Дальше они просто разговаривали, смеясь и придавались воспоминаниям. Петуния даже пожалела, что раньше не сдружилась с этим человеком — у них были схожие вкусы в политике, кино, литературе и ещë множестве вещей. Похоже, не зря до того, как стать домохозякой, она получила два высших образования — вести интеллектуальную дискуссию было чертовски приятно. Так они и сидели, пока в голове Петунии что-то не щëлкнуло. - Гарри! — женщина бросила взгляд на часы, — он же уже 4 часа работает! Взрослые бросились, сшибая мебель, в сад. Солнце стояло в зените, разогревая до кипения асфальт и стены домов. Парень, тяжело дыша и обливаясь маленькими ручейками пота, на корточках ползал у клумбы, подрезая сорняки. Растения, помимо всего прочего, явно были удобрены и политы. - Что ты делаешь? — Петуния схватила его за руку, увидев появившиеся от жары и трения кожи о деревянный инвентарь волдыри. - Эм, миссис Дурсль? Всë хорошо. Я сделал лишь небольшую часть работы, — он указал на дерьвья и давно нестриженную траву. - С ума сошëл? Бегом в душ! Одежду, — она замялась, — ничего из вещей Дадли тебе не подойдëт… - У меня должно быть что-то из его одежды дома, сейчас сбегаю и принесу. - Отлично. А ты чего стоишь? Иди!***
Выйдя чистым и вкусно пахнущим Гарри спустился на кухню, где обеспокоенная Петуния усадила его на стул и начала нежно покрывать руки мазью. - Почему ты просто не зашëл в дом, когда стало тяжело? — спросила уже успокоившаяся женщина. - Миссис Дурсль, вы же сами попросили меня разобраться с садом, так что я просто хотел закончить работу. - Дурак, — она отвесила ему крепкий подзатыльник, — тебе же было больно! Что я по-твоему, изверг какой-то? Парень потупился. - Впрочем, и сама хороша — совсем забыла о тебе, — Петуния смущëнно опустила голову. - Ничего страшного, — Гарри облегчëнно выдохнул, когда его ладони окутала приятная прохлада лекарства, — со всеми такое случается. - Ой, — женщина, уже закрывавшая тюбик, подпрыгнула, — я совсем забыла приготовить обед! - Я всë сделаю, не переживайте — подросток подбежал к шкафчикам с посудой. Смотря на явно привычные для Гарри пертурбации, Петуния повернулась к Питеру. - Эм… Лили всë ещë никого не пускает на кухню? - Да. Впрочем, учитывая еë талант в этом деле, любовь к нему и неумелость всех остальных такое поведение объяснимо. - Тогда как… - Как он практиковался настолько долго, что его движения стали автоматическими? Видимо таким же способом, каким нашëл твой адрес. Перевод — я без понятия. Хотя не могу не заметить, что готовит он с таким же упоением, как и сама Лилия. Они посидели молча, смотря на перебирающего специи Гарри. - Мальчики, — вновь заговорила Петуния, — может останетесь на ужин? - Хм, почему бы и нет. - Конечно! — улыбкой Гарри можно было запитать лампы всего Лондона. - Ты больно довольный, — женщина нахмурилась. - Ну да. Я ведь увижу своего брата! - Б-брата? - Если вы моя тëтя, то он, выходит, мой брат. Конечно, мы совсем не знаем друг друга, но о семье надо заботиться! Он развернулся и чуть не выронил вскипевший чайник — Петуния плакала. - Мальчик… нет, Гарри, не хочешь остаться у нас до конца лета, — еë голос дрожал, но, судя по еë лицу, она была уверена в своëм решении. - Я бы с радостью, но не уверен, что родители разрешат. - Так и быть — скажу им, что ты у меня, — Петтигрю не раздумывал ни секунды. - Спасибо, Питер! И вам спасибо, миссис Дурсль! - Если хочешь, можешь звать меня тëтушкой, Гарри, — жёнщина, вытирая слëзы, улыбалась. - Хорошо! «Надеюсь, что у меня снова получиться стать частью их семьи» Питер, смотря на зарождающуюся между двумя людьми любовь, сжимал в кармане коричневый кожанный портмоне, что когда-то достался ему от Сириуса. «Я не совсем это имел ввиду вчера, но не думаю, что Гарри принял плохое решение. Пожалуй, даже отдам кошель парню — заслужил. Да и интересно, подарит ли он, узнав о предназначении вещицы, его юному Дадли? » Петтигрю был рад — у него вышло помочь сразу нескольким людям.******
- Интересно, — сказал женский голос. Две тëмные фигуры разговаривали за столом. - Ты о том, ради чего меня позвала? — спросил мужской голос. - Появились Тринадцатый и Пятнадцатый номера, почти одновременно. Оба из одной семьи и оба из Англии. - Погоди, чего? - Ага, сама в шоке. Собеседники вглядывались в лежащие на столе карты. - Эм… Почему они выглядят как подростки? - Очевидно, потому что они подростки. Молчание. - Так, напомни мне — люди из нашего списка выбираются на эти места, если у них подходящая магия и характер, так? - Так. - Обнаруживают их лишь тогда, когда они выпускают Ауру, так? - Так. - Тогда какого хера мы сейчас смотрим на мелких пиздюков? - Поверь, я бы тоже хотела знать. Однако это ещë не всë — глянь на фамилии. Мужчина, вчитавшись, разразился громовым смехом. - Серьëзно? Место Смерти занял ПОТТЕР, потомок ПЕВЕРЕЛЛОВ? АХАХХАХАХАХА! - А я тебе говорила, что будет интересно. Более того — эти двое брат с сестрой. - Ну-ну. Что ж, юные и, похоже, чрезвычайно талантливые Смерть и Дьявол, Гарри и Роуз. Когда мы им всë будем объяснять? - На совершеннолетие, конечно. А пока будем просто наблюдать. Это тааак увлекательно. - Не могу не согласиться, подруга, не могу не согласиться. Две фигуры продолжили хохотать, заставляя колыхаться пламя свечей.