Ｔｕｅｓｄａｙ， １８：１５
В центре Санкт-Петербурга
Остались позади томительно жаркие, знойные дни короткого северного лета. Солнце ещё радовало Санкт-Петербург своим появлением, но уже грешило равнодушием и прохладой. К шести часам вечера ласковый закат заливал набережную канала Грибоедова мягким рассеянным светом, лучи которого танцевали в огромных витражных окнах старинных особняков, стройным рядом выстроившихся вдоль воды, солнечными зайчиками плясали в темно-коричневых стеклах тяжелых дубовых дверей. Из одного такого здания, принадлежащего Санкт-Петербургскому государственному экономическому университету, вместе с толпой студентов пять минут назад вышла молодая невысокая девушка. Белоснежная блузка, тон в тон брюки. Аккуратно уложенные светлые локоны обрамляли милое, совсем ещё юное лицо с едва заметными веснушками и забавно вздернутым носом. Гордость четвертого курса кафедры менеджмента специальности «Гостиничный бизнес» Василиса Никольская бодро вышагивает в сторону Невского проспекта, постукивая по брусчатке невысокими широкими каблуками новых босоножек, тонкие ремешки которых к концу пятой пары начали натирать. Одной рукой держит плоский бежевый чехол с небольшим ноутбуком, другой — телефон. — Вась, пожа-а-алуйста, — канючит девичий голос в трубке, — ну, крошка! У тебя же и так пары допоздна сегодня. Посиди еще час-два в кафешке, а? Карина — соседка по квартире — очень просит задержаться и не приезжать домой раньше восьми. Это не так уж и сложно, когда пары заканчиваются в шесть вечера. И тем более не сложно, когда у тебя нет ни капли желания наблюдать за любовными утехами подруги и её невероятно раздражающего напыщенного индюка, зовущегося по какому-то недоразумению парнем. Василиса выходит на Невский, направляясь в противоположную от метро сторону. — Тебе повезло сегодня. Ноут у меня с собой, так что посижу. — Шум и гам толпы смешиваются с визгом шин тормозящих машин, с музыкой из многочисленных кафешек и смехом идущей сзади компашки ребят. — Тем более, мне еще нужно выбрать тему дипломной. — Спасибо-спасибо-спасибо! — Карина срывается на счастливый писк. — Но лучше б ты мужика в кафе выбрала, а не дипломную! Это, кстати, тебе Кирилл передал. И еще привет. Вот же индюк. Василиса шумно втягивает воздух через нос, понимая, что тот самый Кирилл слушает их разговор. Более того, он в нем еще и участвует. В воздухе едва уловимо ощущается аромат только-только ушедшего августа, а легкий теплый ветер ласкает кожу, раздувая расстегнутый воротник блузки у ключиц. Пахнет сладким крепким кофе из соседней «Шоколадницы». Злиться и раздражаться в такой момент просто невозможно. Вася выдыхает. — Только не смей передавать ему ответный привет. — Из-за придурка Василиса домой приедет поздним вечером. — Но можешь сказать, чтоб перестал таскаться к нам в квартиру. Она ловко лавирует между спешащими прохожими и неторопливо прогуливающимися туристами, наслаждающими первыми днями сентября. Сворачивает с главной улицы города в переулок. Вот повезло, так повезло: на пути лужа красно-кирпичного цвета. Вода из торчащей трубы дома стекает на асфальт тонким ручейком. — Не нуди, Вась. Тебе просто влюбиться надо, и сама все поймешь. Как можно так долго быть одной в самом романтичном городе на планете? О, вот на счет самого романтичного на планете Вася бы с удовольствием поспорила, но рука уже затекла, и надо аккуратно пройти у края лужи. Да и обсуждать свою личную жизнь с подругой, зная, что ее недо-альфа-самец сидит под боком, абсолютно не хочется. — Ладно, Карин. Я бы рассказала, почему здорово быть самой по себе, но ваше время пошло. Точно хочешь потратить его на меня? — Вася знает, что подруга уже через пару секунд сбросит. Ее влюбленность, похожая на одержимость, была Василисе непонятна по многим причинам. Как минимум, массу вопросов вызывал выбор объекта одержимости. Что только Карина нашла в этом придурке? Нет, внешность у Кирилла была неплохая. Медные слегка вьющиеся волосы оттеняли вечно загорелую кожу, шоколадные глаза и улыбка светились ярче всей уличной подсветки Питера, а винтажный красный кабриолет Cadillac DeVille 1980 года, на котором Кирилл рассекал по улицам города, несомненно, относились к его плюсам. Могли бы относиться. Если бы губы не растягивала вечная мерзкая ухмылка самодовольства, глаза не смотрели ли бы на всех свысока, а кабриолет принадлежал бы действительно ему, а не его папочке. Хотя нет. Даже тогда ни подтянутое тело, ни симпатичная мордашка, ни игра на бас-гитаре в какой-то любительской группе не смогли бы перекрыть его мерзкий, скользкий, до тошноты вертлявый характер и сквозящее в каждом жесте самолюбование. Наверное, такие, как он, могли нравиться девчонкам в пубертатном периоде, когда ромкомы про плохих парней, меняющихся ради любви к серой мышке, были чем-то вроде энциклопедии по новому миру романтических отношений. Но в реальности, во взрослом возрасте… Чем могли привлекать придурки и все эти бэд-бои? Не проще ли посылать таких куда подальше? Нет, если ты, конечно, законченная мазохистка с явно выраженной любовью к страданиям и драме, то вперёд. Наслаждайся. — Говорю же, ты истинная зануда, — мужской самодовольный смешок на фоне, — но спасибо еще раз и не скучай! И Вась! Я передумала. Лучше оставайся такой же занудой как можно дольше, — смеясь, и что-то бурча про «ещё пять минут, Кирюш» Карина отключается. Никольская прячет телефон в задний карман брюк. Воздух, наполненный ароматами еды, заставляет желудок тихо заурчать. Напоминает, что Вася не ела больше шести часов. Пять лекций подряд во вторую смену вытеснили из мозга мысли о еде. А теперь вместо того, чтобы приехать в квартирку, поесть, завалиться в ванну с пушистой пеной и провести вечер за рисованием, она вынуждена сидеть в баре. Пусть и одном из любимых. В Питере Никольская снимала трёхкомнатную просторную квартиру вместе с двумя соседками. Каждая жила в своей комнате и делила с другими двумя ванную и кухню. Карина — двадцатилетняя студентка хореографического отделения института культуры приехала из далекого Омска. Девушка была легкой на подъем любительницей баров и тусовок, подрабатывала пару дней в неделю в популярном клубе танцовщицей. На одной из вечеринок в мае соседка и познакомилась с Вороновым. Вторая соседка — Злата — бойкая, хамоватая, болтливая, забивающая хрен на учёбу рыжая девчонка из Казани. Со Златой они сдружились в прошлом году, когда поступившая на первый курс журфака девушка заехала к ним в квартиру вместе с огромным плюшевым медведем, фотокамерой, снимающей каждый её шаг, и кучей журналов. И Василиса. Старшая из девчонок. Если верить их характеристикам, иногда до безобразия занудная, ответственная, чуть-чуть двинутая на учёбе, но самая лучшая соседка, которая могла им достаться. — О, Василёк! С новым учебным, да? — весёлый голос бармена приветствует её, стоит только открыть тяжелую деревянную дверь с облупившейся краской и проскользнуть в заведение. Маленький, простой бар всего с парочкой столиков носил кодовое название «Свои люди». В этом местечке, недалеко от универа, за прошедшие три года обучения Вася провела сотни часов. Знала всех четверых барменов и их смены, а они знали юную блондинку, залипающую в ноутбуке за столиком в углу. — С последним учебным, — Василиса тепло улыбается худенькому, забитому татуировками Тимуру, уже заступившему на вечернюю смену. — В честь чего давай самый большой объем. — Может тебе сразу в пивной налить? Там литровые бокалы. — Запомню это предложение. Перед сессией жди. Спустя пару минут Василиса уже сидит за своим столиком, потягивая нежный воздушный латте и хрустит круассаном с ветчиной. Мягкая белая блузка струится под потоками воздуха из кондиционера, приятно касаясь кожи, а девушку затягивают открывающиеся в ноутбуке страницы и ссылки, унося в искусство управления отельным бизнесом. Когда-то давно она мечтала о собственных выставках полотен, о галереях и вечерах, наполненных звоном хрустальных бокалов с шампанским. «Увы, творчеством на красивую жизнь не заработаешь», — сказано было отцом перед окончанием одиннадцатого класса. А вот семейным бизнесом, скрупулезно выстроенным родителями, вполне себе можно. И для этого нужно сосредоточиться на учебе, а не на раскрасках и картинках. И Василиса сосредоточилась. Так усердно, как только могла. Даже сейчас она не замечает, как постепенно бар заполняется посетителями, а тишина сменяется тихими разговорами и легкими, спокойными рок-балладами, доносящимися из пары стареньких колонок на стенах. Вибрация телефона отражается светлой каймой на столешнице — смс от Карины. «Готова поспорить, что тебя отвлек все-таки не мужик, а диплом. ДА? Мое время вышло, путь свободен. Еще час назад был ;)» Уже 21:17? Вот это её затянуло в мир гостеприимства и продвижения отельных услуг. Василиса быстренько закрывает ноут, складывает в чехол и прощается с Тимуром. Тёплая ванна ждёт. Аккуратно придерживает скрипучую дверь, закрывая. И слишком невовремя разворачивается к дороге. Проносящийся мимо чёрный мотоцикл. Её резкий вскрик. Зажмуренные глаза. Прилипающие к коленкам и бедрам мокрые брюки, капли на носу, щеках, глазах. Миллион мурашек на заледеневших за секунду ногах. Стекающие ручьи грязной ржавой воды по белоснежной ткани костюма. Пронзительный. Разрезающий тишину улицы свист резины: колеса тормозят по мокрому асфальту.