Ｍｏｎｄａｙ， ０８：２０
Аудитория в СПбГЭУ
Монотонная речь преподавателя дисциплины «Страхование и риски в гостиничном бизнесе» действует усыпляюще. Глухой голос Павла Сергеевича — кандидата юридических наук — сливается с шелестом бумаги и скрипом шариковых ручек. — Целью дисциплины является формирование у студентов комплексного представления основных составляющих страхования в туризме и их роли в туристическом бизнесе. Формой контроля у нас с вами будет экзамен. В аудитории духота. Окна не открываются. Воздух спёртый, словно тут проблемы с кондиционированием. Небольшое помещение быстро нагрелось от бубнежа преподавателя и недовольного сопения сонных студентов. Рубашка липнет к влажной от пота спине. Василиса быстро проводит ладонью по покрытому испариной лбу и продолжает записывать тезисы лекции. Скорее бы эти полтора часа прошли. Кто ставит в понедельник в восемь утра пару по тонкостям страхования и разборам рисков? Ещё и в аудитории-духовке. Деканат — сборище садистов. — Староста, прошу передать мне список отсутствующих после занятия. Василиса кивает. Но вовремя спохватывается — с третьего курса помнит, что Павел Сергеевич плохо видит без очков. Да и в очках не шибко лучше. — Да, хорошо. — К четвёртому курсу половина группы отчислилась? Э-э. Нет. Просто к четвёртому курсу многие забивают на лекцию в восемь утра. — Нет. Кто-то работает, кто-то… Преподаватель перебивает, не желая слушать оправдания. — Неважно. Если работают — пусть предоставят справки в деканат. Если нет уважительных причин — прошу передать, чтоб к экзамену все лекции у них были. Никольская закатывает глаза. — Хорошо. — Так, отдохнули? Пишем дальше. Любой владелец собственного бизнеса старается минимизировать риски и сократить потери, для этого существует ряд инструментов, одним из которых является страхование. Страховые компании в свою очередь стараются ранжировать… Вася быстро набирает в групповой чат сообщение с предупреждением о том, что пары по страхованию лучше не пропускать тем, кто не хочет заморочек на сессии. Конспект она позже скинет в чат. А еще куратор напомнил о надвигающемся Дне учителя: выпускникам нужно будет поздравить деканат, зав. кафедрой, кафедру и саму кураторшу. Второе сообщение, по-традиции, вызывает бурю эмоций и споров. Ребята снова доказывают друг другу, надо ли скидываться, что будет, если не скинуться, и нужно ли вообще поздравлять преподов. Уведомления сыплются и сыплются. Господи, три года подряд одно и то же. Но с утра пораньше студентам лень разводить слишком уж бурные дискуссии. К середине пары начинается выбор подарков. В череде уведомлений, которые она мельком просматривает между непрерывной диктовкой Павла Сергеевича, Вася видит сообщение от нового контакта в её телефонной книжке. Кай. «Ты как, жива после вчерашнего?» Кончики губ ползут вверх, когда набирает ответ. «Да. Но мои ноги считают иначе». Тридцать тысяч шагов отзываются ноющей тяжестью в икрах до сих пор. Тело ломит. Хотелось приехать в университет в домашних тапочках. «Тогда позволь позаботиться о твоих ногах. Им категорически запрещено страдать;) Во сколько пары заканчиваются?» Они провели вместе всё воскресенье. Утро встретили в маленькой кафешке, прячась от моросящего дождя, к их счастью, закончившегося быстрее, чем наступил полдень. А вечером катались по черным водам Финского залива на арендованной мини-яхте. От улыбок и смеха болели щёки, её водолазка хранила на себе запах его туалетной воды, а губы помнили вкус поцелуя. Такого же сладкого, как его парфюм. Теплого, согревающего — и ночной воздух у воды не вызывал столько мурашек, сколько прикосновения губ. Рук. Воспоминание, ещё живое, трепетное и пахнущее им, подхватывает и уносит из душной аудитории.***
По обоим бортам лодки плещутся волны. На берегу, мерцая желтыми огнями, приветливо светится стройный Санкт-Петербург. Они проплывают мимо космического здания Газпром-арены, когда Кай накидывает на её плечи мягкий клетчатый плед. А потом вдруг подходит совсем близко, не оставляя между их телами ни сантиметра. И обнимает. Такое объятие согревает по ночам не так, как плед. Его ладони ложатся на талию, касающаяся лопаток при каждом вдохе грудь посылает волны мурашек вниз — к пояснице. Только вот… эта атмосфера... словно обязывает? Ей безумно нравится всё, что между ними происходит, лишь скорость пугает. Он так стремительно становится частью её расписанной по графику жизни. Им ведь не по шестнадцать. Он же, наверное, будет ждать продолжение свидания? — Не бойся, — тихий шепот на ухо заставляет сглотнуть, — я не сделаю ничего из того, что ты сама не захочешь. Это невероятно: они так мало знакомы, но он так точно чувствует её. Понимает. — У этого обещания есть сроки? Кай отвечает не сразу. Только сильнее прижимает к себе. И совсем не хочется отстраняться. Лодка размеренно качается на волнах — Кай минут пять назад попросил капитана заглушить мотор. Пожилой мужчина выполнил просьбу и дал возможность побыть им наедине — спустился в крошечную каюту. Они легко дрейфуют на воде, любуясь ночным городом. Питер прекрасен. — Пока ты не будешь готова. Сроки выбирай сама. — Дыхание учащается, когда Василиса кладет свою ладонь на его. Переплетает пальцы, от волнения сжимая его руку чуть сильнее, чем стоило бы. Может, зря она сейчас спросит, но лучше так, чем потом гадать на кофейной гуще. — А если долго не захочу? Его смешок отдается теплом в животе. — Долго — понятие относительное. Но уточню, на всякий случай, ещё раз: ты мне нравишься. Очень. И я не собираюсь исчезать после пары свиданий. Это даже… если хочешь честно, это будоражит. Ждать тебя. — Я просто… знаешь, я не ханжа, но… Не хочется портить момент рассказами о прошлой влюбленности и её последствиях. Сейчас так хорошо. — Я знаю. Не переживай. И всё же, потребность высказаться, объяснить и поблагодарить берёт верх. Василиса разворачивается в его объятиях так, что теплые ладони все ещё покоятся на её талии под пледом. Их слегка покачивает. Одной рукой она придерживает плед на груди, другой — хватается за его плечо. Чуть запрокидывает голову назад, заглядывая в глаза. — Нет. Послушай. Это были прекрасные выходные. Лучшие за все три года здесь. Кай, просто… мне сложно доверяться новым людям. И я пойму, если тебе это надоест. Бегать за девчонкой, готовой к одному несчастному поцелую, словно ей шестнадцать, — вряд ли предел твоих мечтаний. Кривоватая улыбка играет на губах после её слов. — Так, значит, к поцелую готова?***
— Никольская! — Толчок ручкой между лопаток и шепот одногруппника в макушку. — Вась! — Что? — она оборачивается. Смотрит через плечо на Андрея. — А у нас же по четвергам по нижней неделе выходной? О, господи. Расписание открыть не судьба? — Да. Василиса снова тянется к телефону. Ещё одно сообщение от Кая. «Кто-то не переписывается на лекциях?)» Она только собирается ответить, как снова слышит своё имя: — Ва-ась! А нижняя — это следующая неделя? Невозможно быть таким доставучим. Или тупым. — Да. — Огонь! А в пятницу по верхней до вечера сидим, а по нижней одна пара? Василиса мысленно считает до трех, перед тем как ответить. — Да, — и на всякий случай сразу уточняет, — по верхней к часу. Она сейчас полконспекта похерит. Быстро набирает ответ. «В 13:50. Но после мне нужно съездить по делам. Освобожусь к четырем. А у тебя как со временем?» Отправить. Минут пять спокойно пишет. Даже начинает вникать в суть предмета. Светится уведомление. «Секретные дела?» — Вась! Да блять! Вася редко матерится даже мысленно. Но блять! Она разворачивается к парню за спиной: Андрей развалился на скамейке так, словно он на пляже, а не в универе. — Тебе что, заняться нечем?! Фотка расписания в группе. Научись пользоваться поиском. Андрея словно по башке сковородкой огрели. Не желая продолжать диалог, она отворачивается. Это последнее сообщение, которое она отправит на лекции. «Нет. Помнишь, про галерею рассказывала? Сегодня нужно доехать до них — пришло приглашение на интервью. Это недолго, но нужно сделать именно сегодня». — Васёк, — от голоса над ухом и легкого толчка ручки между лопаток Вася дергает плечами. Она ему сейчас эту ручку в задницу запихнёт! — Да я просто спросить хотел, у тебя всё хорошо? — Что ты до меня докапался? — Ты как-то болезненно выглядишь. Белая вся, мокрая. У тебя случайно температуры нет? — Жарко здесь. — Да нет, вообще-то. Здесь норм. А вот тебе походу не норм. Чёрт-чёрт-чёрт! Этого только не хватало. Неужели всё-таки простудилась? А чего ты ожидала? Рассекала в мокрой одежде на мотоцикле, гуляла всё воскресенье, ночью на воду попёрлись кататься. Какая сложная причинно-следственная связь, Никольская. Всё против того, чтобы Вася получила кураторство в галерее: романтика выходных, наспех состряпанное резюме, назначенное на понедельник очное собеседование, а теперь вот и её решивший заболеть организм. Никольская не верит в эту хрень со знаками судьбы, таро, чёрными кошками и звёздами, решающими, как пройдёт твой день и во сколько ты чихнёшь. — Андрей, а ты сегодня все пары будешь сидеть? — Да. Наверное. Слушай, не парься. Олька вон тоже конспектирует. Она в чат оставшееся сбросит. Очередное сообщение от Кая прямо сейчас бесит. «Так и в чем проблема? Давай я докину? Или ты снова в юбке? (пс. рубашка теперь живет в кофре)» Он что, может просто так сорваться в любой момент и приехать к ней? Когда парень готов примчать без просьб и выяснений обстоятельств должно быть приятно. Но она была бы не самой собой, если бы мозг не выдал закономерный вопрос: а как так получается? Чем Кай занимается? Помимо того, что, судя по всему, ведёт беззаботную жизнь. «И подождешь целый час, пока я там буду?» «Да». Хм. Интересно. Они так много болтали. Но так мало знали друг о друге. В целом, это нормально для первых свиданий. И никто не запрещает задать вопросы сегодня. После пары Василиса покупает в аптеке несколько упаковок порошков от простуды. Выпивает приторный сироп с двойной дозой лекарства и пишет Каю, чтобы приехал чуть раньше. На последнюю пару она не пойдет. И пусть звёзды подавятся своими знаками.