Ｔｕｅｓｄａｙ， １６：２０
Кафе «Буше»
Ко второй неделе сентября в Санкт-Петербург наведалось бабье лето. Оно, словно на прощанье, целовало темно-изумрудную зелень парков, отчего та едва заметно краснела и желтела. После таких поцелуев легкий ветер срывал с тонких веток лип первые увядающие листочки, кружил их в венском вальсе и мягко опускал в ледяную воду каналов, в которой то и дело переливались и мерцали пятна разлившегося бензина — то теплоходы, катера и лодки, откатав туристический сезон, просились скорее с городских причалов переехать на закрытые стоянки. Впрочем, как и в ее родном городе, туристический сезон в Питере еще не закончился. Горько-сладкий сентябрь, пропахший цветочным ароматом бархатцев, отцветающих георгин и хризантем, которыми были усажены городские клумбы, привлекал туристов, предпочитающих душному летнему Питеру степенный осенний. Неторопливость и некоторая ленность сквозили в тихо идущих длинных теплоходах без громкой музыки; в парках, не кишащих людьми, а свободно дышащих осенней свежестью; в маленьких ларечках с дешевым кофе, жареными орехами и сладкой ватой, лишённых извечных очередей. В кафешках уже готовились к обновлению сезонного меню. В этом сентябре все большую популярность завоёвывали флэт с шоколадом, тыквенный латте и латте с белым шоколадом. Последнее Василиса заказала на пробу себе и Карине, и прямо сейчас сидела в Буше в ожидании напитка и самой Карины, задерживающейся на десять минут. Впрочем, Троянская никогда не приписывала пунктуальность к своим сильным сторонам — ей свойственна была потерянность во времени. В небольшой кофейне пахло свежей хрустящей выпечкой из слоёного теста и кофейными зернами, которые мололи прямо тут. Девушки договорились погулять ближе к вечеру. После вчерашних событий прошло более двенадцати часов, и эмоции теперь не могли царствовать единолично в голове Никольской. Как часто это бывает, к утру прошедший вечер стал казаться не таким уж важным и значимым, а фразы Кая и вовсе потеряли ту остроту и горечь, что в сумерках наступающей ночи пришлась ей не по вкусу. После четырех лекций в голову и вовсе закралась мысль о том, что (всего лишь возможно) Василиса повела себя как обидчивый ребенок: сама подслушала, сама сделала выводы, сама обиделась и, теперь вот, сама себя накручивает. Самостоятельность твоё всё, Никольская. На деле всё, чего ей хотелось — вернуть легкость в их только-только зародившиеся отношения с Каем, приступить к стажировке и, желательно, не пересекаться больше со старшим братом Кая. Хотелось вернуть стабильность и спокойствие дням. И здоровый сон без сновидений ночам. — Ваш латте, — два стеклянных высоких стакана с молочным напитком, украшенные шапками из взбитых сливок, опускаются на стол, а телефон вибрирует. Новое сообщение на почте. Одно только слово «Destruction» в шапке заставляет тут же открыть письмо. Нет-нет-нет. Не мог же он серьезно ее турнуть? Никогда еще так быстро она не проверяла почту.«Уважаемая Василиса Николаевна!
Рады сообщать Вам о старте программы для волонтеров нашего города «Искусство в массы».
Вы успешно прошли конкурс, и мы будем рады видеть Вас в ряду кураторов, помогающих нам с подготовкой ежегодной выставки «Science Art 2.0»
Уф. Ну ты и drama queen, Никольская. Она шумно выдыхает через рот. Пробегается по графику подготовки и абзацу с контактными данными.«Ждем Вас в нашей дружной команде!
С уважением,
Виктор Бестужев
Генеральный директор Destruction
v.bestuzhev@destruction.com»
Хах. Последнее предложение вызывает истерический смешок — Василиса знает, что такие письма управленцы никогда не пишут сами. А конкретно этот управленец сто процентов даже шаблона своих рассылок не видел. Может врать себе перестанешь? Не хочешь никогда его видеть, да? Конечно, да. — Крошка, простиии! — Объятия с левого бока, чмок в щеку и через секунду Карина плюхается на соседний стул. — Нам заменили лекцию на класс практики, а после полуторачасового стояния у станка я чуть не умерла! — Все в порядке. — Василиса кивает на бокал с еще пышной пенкой из сливок и старается улыбнуться подруге, скрывая волнующие мысли — мысли не о том человеке. — Кофе даже остыть не успел. Вася хотела поговорить о Кае. И думать надо о Кае.***
Троянская опаздывала из-за Кая. Она приехала вовремя и стояла у кафе, слушая по телефону его нытье. Кай устроил ей знатный вынос мозга с допросом: приехала ли Вася домой этой ночью, а если приехала, то во сколько, как она себя ведет, почему не отвечает на его сообщения и звонки? Карина, конечно, подозревала, что Кай обязательно проколется, а зная Васькин характер, была уверена, что ждать долго не придется. Но не верилось, что Бестужев умудрился облажаться так быстро! И, самое главное, он не понимал толком, что произошло! На вопрос «Что ты сделал?» Кай уверено отвечал «Ничего. Вообще ничего!» Он искренне недоумевал, почему Василиса сбежала посреди ночи из его дома и игнорировала настойчивые попытки с ней связаться. Идиоты. Карина же их предупреждала: Никольская — не ангел во плоти, как бы талантливо она его из себя не строила. Вся её доброта, понимание, воспитание и прочая мишура хорошей девочки слетали, стоило только Васе почувствовать угрозу по отношению к себе. Она не наивная дурочка — она скорее избалованная папина дочка, с детства привыкшая к тому, что ей слова плохого сказать никто права не имеет. Когда девушки только познакомились, Карина была уверена — они не уживутся. Легкой на подъем, общительной и привыкшей с подросткового возраста быть в центре внимания Карине было сложно даже просто разговаривать с замкнутой соседкой на обычные бытовые темы. Василиса не подпускала к себе. В прямом смысле слова: она строго делила полки в холодильнике и педантично расставляла посуду по разным шкафам. Иногда, предлагая приготовить что-то на двоих, Василиса просила назвать примерное количество порций на которые рассчитывает Карина! Одно ее вечное сортирование одежды для стирки по цветам выводило Карину из себя. Ее привычка молча тащиться по дождю до Дикси за упаковкой чая, не желая просить что-то у соседки, заставляла Карину впадать в ступор. Только вот все это не походило на скромность или застенчивость. Девушка не была похожа на тихонь-отличниц: длина её юбок кричала о том, что скромности в ней не больше, чем ткани в этих самых юбках. Тогда как еще объяснить внешнюю отстранённость и холодность? Карина отчего-то решила, что всё дело в высокомерии и самовлюбленности. Василиса была слишком самоуверенной. Словно считала всех вокруг недостойными своего внимания. Долгое время для Троянской оставалось загадкой решение Васи жить с кем-то. Она спокойно могла снимать квартиру одна. Там бы ей не пришлось терпеть постороннего человека, — а судя по поведению, Василиса именно терпела. Всё изменил один случайный вечер, когда к манерной принцессе приехал отец. Он был в Питере проездом, но заскочил к дочери. И привез девчонкам бутылку красного полусухого, какой-то дорогущий сыр, мёд и виноград. Кто бы знал, что одна бутылка вина перевернет ее представления о мелкой педантичной зануде с ног на голову. Первым ошеломляющим открытием стала Васькина реакция на отца — она, оказывается, умела улыбаться, обниматься и вообще радоваться хоть чему-то. Вторым — совершенное одиночество Василисы, о котором она не говорила прямо, но которое сквозило в ее чуть-чуть сбивчивой, но наконец-то эмоционально-живой речи. Подумать только, девушка не смогла ни с кем подружиться за год учебы! Это не было так странно, учитывая, как она вела себя с окружающими, но все же… год! Она изредка общалась с одногруппниками на темы, относящиеся к учебе, и все. Карина с ума бы сошла и на стены полезла бы через пару месяцев такой жизни. В попытке наладить с кем-то общение Василиса переехала из однушки в центре в трешку в Приморском, хозяйка которой сдавала комнаты молодым девушкам. Карина не совсем понимала такой способ найти друзей в чужом городе, но Василиса не умела сходиться с людьми. Еще оказалось, что Вася не такая идеальная зануда, когда выпьет: они танцевали весь вечер, подпевали песням Ленинграда — не будь Карина подшофе, она бы точно грохнулась в обморок — и обсуждали парней из Каринкиного Тиндера. И так третьим открытием Карины стало наличие у Васьки чувства юмора, какой-то детской непосредственности и забавной небольшой неуклюжести, куча непонятно откуда взявшихся в голове загонов и кружевное белье под привычными рубашками и блузками, купленное исключительно для себя. Со временем Карина убедилась наверняка в одном: Василиса Никольская была обладательницей целой банды тараканов в голове, счета в банке, которому Карина не могла не завидовать и высоченной планки требований для себя и окружающих. Василиса любила себя. Любила так сильно и отчаянно. Так, будто у нее была только она сама. Так, что у парней просто не было шанса переплюнуть её. По крайней мере, Карина не представляла, что и как должен сделать мужчина, которому взбредет в голову покорить этот Эверест. Кай не тянет на альпиниста. А его попытка — отчаянное самоубийство. Он сорвется и полетит в пропасть, заодно прихватив их всех. Троянская заходит в кафе и сразу находит глазами одиноко сидящую боком к ней Васю, перед которой уже стоят два стакана кофе. Она подпирает подбородок кулаком, рассеяно размешивая трубочкой напиток, и не отрывает взгляда от экрана телефона. Карине кажется, что она стоит за кулисами за секунду до выхода на сцену. Мандраж в животе, во влажных ладонях и коленках. Ее трясет точно как в детстве перед первыми концертами. Ведущий объявляет выход. Карина делает шаг, второй — в темноте зрительского зала никого не видно, а единственный луч слепяще-белоснежного прожектора направлен на нее. Звучит музыка. Нужно начинать представление. А она забыла все движения. И хочется сбежать со сцены. Только после побега пути обратно не будет. Троянская машет головой, отгоняя наваждение. И, выдавив улыбку, подлетает к подруге.
***
— … и вчера вернулся домой, представляешь? Решил, что я сплю с его братом ради победы в их тупом конкурсе. Ради волонтёрства, Карин! Интересно, что Василису больше задевает: сам факт обвинения в сексе ради выгоды или дешевизна мнимой сделки? Карина слушает не перебивая. Это такая редкость для нее, что день в пору обвести красным в календаре. И чем дольше слушает, тем больше складывается ощущение, что глупый спор Кирилла и Кая — нечто большее, чем соревнование половых органов неугомонных, избалованных жизнью парней. — Потом они с Каем поссорились и ну… знаешь, это было примерно так… — Зачем ты притащил домой эту шлюху? — Вася пародирует незнакомые интонации и старается говорить грубо. — Ну ты же не предупредил, что вернешься! — О, вот тут прослеживается Кай. — Она тупая и все испортит. Зачем ты ее пропихнул в галерею? — Да она такая же как все. Не самая тупая. Че ты бесишься? Василиса, передразнивающая двух спорящих парней — зрелище забавное. Но Карине не весело. Её не удивляет, что Кай пизданул «Не самая тупая» и мысли не допустил, что Васька может подслушать и обидеться. Не удивляет обидчивость Никольской на сущий пустяк. Карину удивляет и напрягает появление старшего брата Кая. И их весьма пикантное знакомство с Васей. Вообще, никто в их компании никогда не упоминал о том, что у Кая есть брат. А то, что Кирилл и Бестужев-старший когда-то дружили и, видимо, тусили в одной компашке, а потом этот друг будто умер для всех — это очень-очень настораживает. До неприятного холодка в животе. Как там Кирилл сказал? «Подарок к возвращению старого друга»? Давай же, соображай, Троянская. Из задумчивости Карину выводит непривычно робкий, тихий голос. — Знаешь, я все ждала, когда же Кай скажет, что братец сам тупой и ошибся. Представляешь, какая я дура… — и тут Никольская себя обрывает. Затыкает рот трубочкой. Допивает остывший кофе. Так вот оно что! Дело не во фразе, да, Васёк? Ты хотела, чтобы он за тебя заступился? Карина не уверена, что Василиса сама себе готова в этом признаться. Но желание с непогрешимой точностью вписывается в образ мифического идеального принца, которого она ждет. И в которого худо-бедно играет Кай. — И Кай, значит, не сказал… Поэтому ты сбежала? — Да, — девушка смотрит на остатки сливок, не решаясь поднять глаза на Троянскую. Карине хочется кричать: «Не верь мне!» — Так, давай-ка еще раз проясним. Ты обиделась на то, что Кай не стал оправдываться перед братом, который, судя по всему, только и умеет, что ярлыки развешивать и наезжать без повода? Господи, это слишком просто. Василиса молчит, и Карина продолжает. — Вась, ну подумай. Они ссорились, обсуждали какие-то свои проблемы, и мне почему-то кажется, что проблемки у них давние. Кай мог думать в этот момент не о тебе, а о чем-то своем. Вряд ли он намерено хотел тебя задеть. Понимаешь? Он вообще не понимал, что бросает обидную фразу. Тем более, предполагалось, что ты это не услышишь. — Не знаю… — И вообще. Дело не в словах, а в том, что это именно твой Кай. Если бы Злата или еще кто-то ляпнул подобное, ты бы внимание не обратила. — Ну ты и сравнила. — А что? Злата часто рубит с плеча и пожестче. Мы же не дуемся на каждый ее коммент. — Может быть. — Ты… — это даже не ложь, Карина скажет правду. — Знаешь, ты всю неделю улыбалась без остановки. Кай тебе нравится, ты ему тоже — я уверена. Василиса не спорит. Только гоняет трубочку по пустому бокалу, размешивая воздух. — Вась, да он первый, кого ты вообще к себе подпустила за все время, что я тебя знаю! Разве это уже не о многом говорит? Послать всегда успеешь. А вот дать шанс и поговорить — не всегда. Так может хоть на смс ответишь? Василиса наконец-то перестает создавать коктейль из остатков молока и сливок. Поднимает на Карину взгляд чистых блестящих глаз. И улыбается уголками губ. Черт! Вот только не надо смотреть с такой благодарностью! — Спасибо, — выстрел между глаз. Ты труп, Троянская. Пока еще живой, но уже труп. — За что, Вась? — Ну… — она жмет плечами. — За разговор. И за непредвзятый взгляд со стороны. Я позвоню ему, как домой приедем. Кай по гроб жизни будет обязан. Она с него три шкуры сдерет за помощь и за успокоение своей совести. — Слушай, а мне вот интересно, — Карина решает отвлечься от Кая и его промаха и попытать удачу, — какой брат у Кая? Они похожи? Представить лучшего друга Воронова — задача выше ее сил. С кем вообще мог дружить такой человек, как Кирилл? — О, нет! Нет-нет-нет, — Василиса очень быстро произносит слово их трех букв. С усмешкой откидывается на спинку стула и складывает руки на груди. — Точно нет! Совсем не похожи. Как много «нет», Вася! Карина наклоняет голову в бок и хмурится, слушая бурное «нет» в исполнении подруги. — Внешне они совсем разные. Да и не только внешне. Кай — красивый, милый, веселый, заботливый, а Виктор — его полная противоположность. Ему около тридцатидвух-тридцатитрех. Он лет пять как не живет в России. — То есть, он страшный? Ой, божечки! Она что, покраснела? — Ну… обычный он. Не знаю… Карина сдерживает усмешку и решает, что румянец Васи красноречивее ее внезапного заикания. — А чего он уехал? — Работает в Берлине, — плечами жмет. Мимика выдает ее с головой, пусть голос и остается ровным. — Наверное, возможности хорошие. — Ага. А в культурной столице страны владельцу галереи возможностей мало? — Карин, я не знаю. Мы не слишком поладили, напоминаю. Можно подумать, ты с кем-то ладишь при знакомстве, Василиса. Так отчего сейчас такая реакция? — Ну это я так… просто уточняю. Вы же два раза за день успели пообщаться. Карина намерено провоцирует. Кажется, Василиса реагирует на этого мужика эмоциональнее, чем обычно она реагирует на особей мужского пола. — Ага! И первый раз он мне заявил, что выгонит под дождь, если чихать не перестану, а второй, — уверена, — был готов выставить за дверь в чем мать родила, только бы я не шастала по его драгоценному дому. Кстати, если тебя это утешит — твой Кирилл больше не лидер идиотов. — В смысле? — В прямом! Виктор Бестужев сместил его с пьедестала. Такой экземпляр хамства, приправленного туалетным сарказмом, я еще не встречала. Так что Кирилл на втором месте. Можешь передать ему мои поздравления — он не самый большой говнюк в городе. Ничего хорошего в этом нет, Васёк. Карина не понимает чувств, щекочущих позвонки и рассыпающих мурашки по спине. Молча допивает свой кофе. Она точно не будет передавать поздравления — вряд ли Кирилл оценит и поймет.***
Теплый сентябрьский вечер медленно опускался на крыши Санкт-Петербурга, укутывая город в золото заката. Блестел в лучах уходящего солнца шпиль Адмиралтейства. Девчонки еще долго гуляли по Невскому, то и дело останавливаясь рядом с толпами у расположившихся прямо на тротуарах уличных художниках, под музыку рисующих лица прохожих, виды города или непонятные для Карины, но вызывающие приступы восторга у Васи, абстракции. Карина тянула прогулку, как могла, не желая скоро возвращаться домой, но Василиса, увы, была далека от спорта и физнагрузок. Уже через три часа она выдохлась и потащила ее к метро, поэтому сейчас они сидели в вагоне и залипали в телефонах. «Ну че там?» — Кай отстал от Васьки, но с обеда написывал Карине. Вот уж у кого энергии хоть отбавляй. Даже на репетиции умудряется строчить. «Все ок. Сегодня она тебя наберет. Кину ссылку на абонемент в СПА. Жду сертификат». «А че, Кирилл не в состоянии?» «А че, тебе мозг пергидроль разъел?» «Полегче. Это натур цвет вообще-то». «Тогда все еще хуже. Подтверждаешь стереотипы про блондинок». «Скажи это Ваське». «Ты уже сказал». «Кидай ссылку. И спасибо, Карёк ;)» Карина раздраженно вздыхает. Отключает звук телефона и смотрит на Никольскую — та увлеченно что-то читает, сморщив лоб. Карина аккуратно заглядывает в чужой экран. «Интерактивная световая инсталляция: что это и где используется. Иммерсивные инсталляции из Японии». Ну-ну. Умела — присвистнула бы. Это она Каю, что ли, собралась демонстрировать уровень своих знаний? Вряд ли. Карина еще раз бросает оценивающий взгляд на сосредоточенную подругу — губы едва заметно шевелятся, когда та читает. Блин, а ведь стажировка даже не началась. Карина достает телефон и быстро набирает сообщение. Тормозит перед отправкой, но уже через пару секунд смс-ка улетает адресату. «Кай. Бесплатный совет. Позвони ей через полчаса сам».Ｔｕｅｓｄａｙ， 18:27
Задний двор галереи
Конец рабочего дня радовал теплом и обещанием долгого вечера. Александр бодрым шагом направлялся к столику, за которым сидел руководитель. — Так, ну все! Завтра закрываемся и до конца недели разберем текущую выставку. В выходные ребята вернутся из Казани и начнем монтировать Science Art, — Саша деловито отодвигает стул и усаживается за столик на террасе с видом на Финский залив. Виктор кивает, молча подносит палец к губам и опускает взгляд на небольшой ноут. У него идет созвон. — They'll be waiting for the concept by the end of the year. Will you have time taking into account your vacation in Russia? — I already have the sketches, but I need to collect everything. I'll upload concept by the end of the month for digitization. Видимо, звонят из агентства, в котором Бестужев работает. — Also about the request to expand the department of creatives and artists. Vic, who will conduct the interview? Саша закидывает ногу на ногу. Расстегивает пиджак и первые пуговицы на вороте рубашки. Рабочий день закончился — можно расслабиться. Виктор сидит в черной футболке и обычных брюках такого же цвета — тоже хочется снять пиджак и закатать рукава рубашки, с наслаждением избавляясь от официоза, которого Александр предпочитал придерживаться на работе. — Rachel. She'll be a good mentor in the future. — Okay! Have a good evening and come back soon! — Bye! Собеседник на том конце отключается. Бестужев захлопывает ноут. Закрывает глаза и массирует виски. — Сложный денек, Виктор Александрович? Поспать бы вам нормально, Виктор Александрович. Выглядите отстойно. — Нет, — он открывает глаза. Вытягивает ноги вперед и откидывается на спинку стула, тоже расслабляясь. — Просто лег поздно. Вспоминали о братских узах и семейных связях, — со смешком произносит Бестужев. Саша тоже усмехается. Он знает о Кае и об их «братских узах». Александр и Виктор могли бы быть приятелями, но оба понимали, что не следует мешать личные и рабочие отношения. — Какие планы на завтра? — Ну, если вы о рабочих, то… — Саша подбирается и уже не так расслабленно продолжает: — завтра для посетителей закрываемся. Работать будет только кафе и территорию оставим открытой для посещения. Волонтеры приедут, проведём ознакомительную экскурсию и вводную лекцию. Введём в курс дела, так сказать. — Кстати. Саш, я просмотрел все резюме, — Виктор полулежит на стуле. Рассматривает горизонт с ярко-оранжевым закатным солнцем. — И как? Команда неплохая, по-моему. — Да, хороший состав. Разрабы, инженер-проектировщик, две девчонки из университета культуры и одна из гостиничного бизнеса, верно? — Ага. — Саш, отели и гостиницы к нам какое отношение имеют? Успел, блин, расслабиться. Виктор Бестужев был неплохим руководителем, но иногда… иногда он до белого каления доводил уточняющими вопросами. Надо было догадаться, что он не просто так просил в тот раз резюмешки. — Вы сейчас о Василисе Никольской? Это вы к ней подходили вчера. Виктор молчит. Ждет содержательного ответа. Ладно, что скрывать? — У девушки отличное понимание бизнес-процессов вцелом, по части логистики и общепита так вообще на уровне хорошего джун-спеца. Она знает первичный документооборот и понимает принципы работы договорного отдела. — И никакого субъективизма при ее отборе не было? Догадливый засранец. Саша хмыкает. — Был вообще-то, но мы с Машей не хотели озвучивать, — Виктор тоже усмехается, продолжая рассматривать закат. — Ну, видимо, уже нет смысла молчать. Маша в декрет же собирается. А тут такой вариант отличный. Бестужев лениво поворачивается к нему. Вскидывает бровь в немом вопросе. — Виктор Александрович, посудите сами. Нам не нужно тратить ресурсы и время на поиск специалиста с учетом срочного трудового договора — это раз. Девушка сама вписалась в волонтерскую программу, то есть налицо лояльность к компании — это два. У нее хорошие рекомендательные от Ritz-Carlton после практики, и в целом кандидатка выглядит сообразительной — это три. Месяц она будет тут — Мария к ней присмотрится. Если все срастется, Маша ее натаскает, и вот вам готовый специалист с низкими зарплатными требованиями. Это вообще сейчас тренд рынка труда — взять хорошего новичка с минимальным опытом и заточить под себя. Вырастить, так сказать, внутри компании. Виктор откидывает голову назад, запускает пальцы в волосы и взъерошивает их. — Саш… — хмурый голос не предвещает ничего хорошего, — не уверен, что она… — Если не выйдет, опубликуем вакансию. Но мне кажется, парочку стажеров мы сможем забрать себе в штат. Конкретно эту — либо на документооборот и договора, либо на логистику и выстраивание процесса той же кафешки. У меня все руки до нее не дойдут — у нас там бардак полный. Короче, по итогам месяца видно будет. Бестужев садится ровно. Складывает руки на столе. Чего взгляд такой обескураженный, Виктор Александрович? Новость о декрете Марии не такая уж и неожиданная. А тренды рынка общемировые — вам ли, в конце концов, не знать? — Вообще-то, я хотел сказать, что не уверен в том, что завтра она придет. Ну, а так ... Ладно, твоя взяла. Идея со стажерами не настолько плохая, как казалось. Еще бы. Вчера его непонятно какая муха укусила. — Вчера не в духе были, не оценили? Виктор криво усмехается. — Да я вчера со всеми, с кем мог, палку перегнул. Какое-то время они молча сидят на террасе, каждый думая о своем. — Можно вам совет дать, Виктор Александрович? Кивает. — Вам бы выспаться. Впереди куча работы. Сашу дома ждут — он прощается с руководителем, оставляя того один на один со своими мыслями. Завтра начнется курс обучения новобранцев, и Александр решает сам прислушаться к своему же совету. Нужно хорошенько выспаться.