Господин Разрушитель

— Можно я посижу ещё немного с тобой? Я поперхнулся. — Нет. Только не это… — Ну пожалуйста! Немножечко! — у девчонки умоляюще сдвинулись брови. Не капризно даже, а жалостливо, как будто, если я откажу, она реально свалит. И правда. Без макияжа и хитрых прищуров, с чистым лицом она не была похожа на роковую соблазнительницу. Обычная молодая девчонка. Ну… Нет, не обычная, конечно. Симпатичная и светлая, словно из русских сказок. Как только её родакам в голову пришло сбагрить дочь на попечение старикану? — Ладно, — обессиленно вздохнув, я закатил глаза и поджал губы. Она одухотворённо заулыбалась. — Мне всё равно не спится. Не успев толком порадоваться, девчонка обхватила свои ноги, сжавшись в комок возле изголовья, и нахмурилась. — Господин… Это из-за меня? — Ева стыдливо прикусила губу. Я чуть не захлебнулся слюной. В смысле… Что за самомнение? Считает, я об этом грёбанном поцелуе всё время думаю? — Я всё испортила? Сначала интервью, потом блог анонима… Всё не так, как ты планировал? Чёрт, она про журналиста! Я поубавил агрессии во взгляде, которым уничижительно прицепился к девчонке, и облегченно выдохнул. — Не знаю. Завтра будет видно. Нет смысла теперь париться, что сделано, то сделано. Мы оба заткнулись, неловко переглядываясь с противоположных концов кровати. Ева в моей постели... Я предпочитал держаться подальше, но не мог совладать со взглядом, мелькая то по её невинному личику, то по промежности в просвете согнутых худых ног. — Кхм… Значит, ты до сих пор замужем? — шипящая тишина не давала спокойно дышать. Поэтому я начал судорожно думать, чем бы отвлечь девчонку. — Да, наверное, по их законам, — забавно. Она даже не знала наверняка. — Но наши законы тот брак не признают, потому что я не предоставила документы. В российском паспорте у меня нет штампа. А возвращаться в Бельгию я не намерена, да и въезд мне туда закрыли благодаря бывшему мужу. Я, конечно, уже понял, почему она умолчала всю свою личную жизнь на интервью. Хлопнул себя по лбу, зачесал пятерней ещё влажные волосы и прикрыл рот ладонью. — А у тебя там живут родители? — Нет. Тогда они жили в Германии, сейчас не знаю. Также, где-то в Европе, наверное. Мы не общаемся уже года три. С тех пор, как я сбежала. Понимаю. — Значит, и петь ты научилась за рубежом? — Да. Это было слышно с самого начала, она перещеголяла меня на записи. Господин-самоучка Кисе не конкурент. Но ей об этом из первоисточника знать не обязательно. Я понимающе кивнул, не находясь, каким ещё вопросом заполнить неловкость от молчания, и отвернулся к окну. — Так… Когда я смогу снова исполнить свою часть контракта? — надломлено произнесла девчонка. — Что? — не веря своим ушам, я ощутил, как мышцы и челюсти напряглись. Из-за лунного света у меня слегка потемнело в глазах. Разве ей не хочется завершить этот дрянной день без грязи? По-моему, и так её хватало. — Ну… Ты… Не закончил в прошлый раз, — смущённо залепетала она. — Может быть, сейчас? От одного только предложения Кисы меня пробило ознобом. По спине снова разошлись мурашки, а член заныл, начиная твердеть. Я сглотнул и медленно обернулся. Никольская подползла ко мне по смявшейся простыне и поднырнула тёплой ручонкой за резинку моих трусов. Я тут же максимально окреп в её сжимающей ладони, на головке проступила влага. Сдержался, чтобы не начать двигаться. Твою же мать… — Я не буду прикасаться к лицу, обещаю, — невесомо шепнула Ева на ухо, и мои непослушные веки отяжелели сами собой. — Только ниже пояса, мой Господин. Мой? С усилием разлепив глаза и шокировано приподняв брови, я не сразу сфокусировался на её опускающейся к моему паху голове. Как Никольской удавалось каждый раз переступать черту? Как? Я был уверен, хуже уже некуда… Изнеможенно выдохнув, я поймал девчонку за подбородок, пока её губы не коснулись члена. У неё клацнули зубы в паре сантиметров от плоти. Внизу всё свело от возбуждения, а веки так и норовили опуститься в какой-то непонятной истоме. — Не надо, — похотливо облизав губы, она застыла над головкой и похлопала глазами. Уронила взгляд ниже татуировки. — Садись. Девчонка недоверчиво распрямилась, усевшись на колени, и безвольно положила на них ладони. Думала, прогоняю её. Я снял трусы, разлёгся по центру кровати. — Садить давай, — не то что бы я её пожалел, просто… Ну да. Пожалел. У Евы удивлённо приоткрылись пухлые губы. Пристально осмотрев подрагивающий пенис, она стянула шорты, бельё, скинула на пол и подползла ко мне в одной футболке, виляя задницей. Я пылал в нетерпении. Когда она перекинула стройную ногу и пристроилась к члену, суетливо придерживая его рукой, я пристально следил за ней из-под прикрытых век. Без всякий прелюдий Киса оказалась мокрая, вбирая и с жаром стискивая между стенок только головку. Это привело меня к плохо сдерживаемым порывам начать двигаться жестче, но девчонка тяжело уложила руку мне на грудь и впилась ноготками. Я рьяно вздохнул. — Полегче, варвар, — по-доброму хохотнула она, закрыв глаза. — Ладно. Её приоткрытый сексуальный рот не давал мне покоя. Я опасливо заглядывал в него, пока Ева не видела. Вскарабкался руками по её узким бёдрам и умоляюще сжал, мечтая сношать девчонку с рогаликами на башке так громко, чтобы было слышно в самой дальней комнате, где спал Муратов. Она продолжала молча ёрзать, присаживаясь ненамного глубже, и шумно вздыхала. Набухшие, отвердевшие соски впились в ткань натянутой футболки. Я схватился за её край, притягивая Еву поближе, чтобы как-то справиться с изнурением от поверхностных, стремительно выматывающих меня проникновений. Она послушно нагнулась, упираясь руками по разные стороны от моей горячей головы. Я занырнул под плотную футболку и принялся переминать ей грудь, попутно задирая ткань повыше. Зажал между пальцев жёсткие соски, чуть надавливая и не выпуская задёргавшуюся Еву из тисков. С её пухлых губ сорвался тонкий, волнующий уши стон. Девчонка осела почти до основания, и мы оба тяжело вздохнули в унисон, от чего она распахнула глаза и уставилась на меня потерянным, опьянелым взглядом. Её увесистая грудь стала вздыматься в моих руках, пока я чувствовал, насколько узко и невыносимо горячо между стенок внутри неё. Ева запрыгала на члене быстрее, а я, подаваясь ей навстречу тазом, присогнул ноги. Она вынужденно придвинулась ближе сиськами к моему лицу. Красивая девчонка. Ну не вот прям особенная, настолько, чтобы чем-то отличалась от остальных… Такая, что родители объективно оценили её внешние данные и приманили на молодость и фигуру дочки миллионера. Мерзость… Я чуть не закашлялся, но сумел отсрочить неожиданно накатившую разрядку. Изгибы голого тела Никольской начинали вводить меня в транс. Её грудь гипнотически тряслась перед моими глазами, а если посмотреть выше — томное милое личико девчонки слегка хмурилось от наслаждения в освещении одной лишь луны. Никольская то дула губы, то открывала рот, чтобы дышать, а я всё смотрел на неё и думал, зачем она согласилась на контракт? Это какое-то недоразумение… Продолжая пялиться, я пробрался одной рукой к её промежности, нащупывая клитор. Девчонка пискнула и распахнула глубокие потемневшие глаза. Я не мог оторваться от них взглядом, приблизившись ртом к её вздрогнувшей груди, чтобы нащупать сосок. Бесконтрольно застонавшая Ева испуганно уставилась на меня, пока я поглаживал её нежную, покрывшуюся мурашками кожу приоткрытыми губами. Она явно посчитала это нарушением моих же правил, вытаращившись на меня, как на умалишенного. Честно говоря, я сам уже запутался. Мозг парализовало. Вместо того, чтобы остановиться, я помог себе свободной рукой и облизал её крупные напряженные соски. Не выдерживав этого осуждающе-изумленного взгляда, прикрыл веки, мокро посасывая её грудь, и почувствовал, как девчонка осторожно уложила подрагивающую руку мне на голову, крепко придерживая. Я не стал сопротивляться. Я вообще вспомнил её скромное оправдание по поводу того поцелуя и подумал, что, наверное… Мне не жалко. Стараясь вести себя хотя бы не грубо, я продолжал проникать в неё и ласкать уже отсыхающей рукой, пока не распахнул глаза. Оставил в покое грудь девчонки, а она тут же одёрнула ладонь, от чего я чуть не рухнул башкой на матрас. Наверное, у меня было сотрясение. Показалось, что произошедшего было недостаточно, чего-то не хватало… Одна моя рука проскользила ей на талию, а вторая — торопливо схватилась за шею, утягивая девчонку вниз. Ева не удержалась на своих тонких ручонках и осела на меня, сверкая изумлёнными зелёными глазами. Я мягко приложился губами к её дрогнувшему рту. Задержался, едва пробуя его на вкус, осторожно огладил и проник кончиком языка между её тёплых застывших губ. Но стоило Никольской шевельнуть ими, у нас посрывало бошки, и мы влажно сплелись языками, трахаясь, будто в последний день на Земле.