Истинный Адамант

- Ты неправильно держишь тайаха, - сказал мне отец. Он только что отшвырнул меня к стене просторной хижины, которую мы называли дворцом, просто для настоящих дворцов камня в буше хоть и было в избытке, но каменные строения мой народ не слишком жаловал, предпочитая деревянные с искусной резьбой дома, подпорные столбы которых были вырезаны в виде наших святых: вождей, приведших на традиционных морских вака наши племена, образовавшие затем единый народ, через весь Южный океан с далёких южных островов. Так вот, отец только что своим широким железным (как известно, железом в моём племени могут пользоваться только вожди) тарегским мечом отбил моё тайаха. - Смотри, сын, - сказал он мне, - этот меч когда-то будет принадлежать тебе. Я пригляделся - и точно: железный полумесяц был узким, а в срединной трети традиционного тайаха, на которое и был насажен этот странный железный полумесяц, тоже было оковано железом. Отец улыбнулся моему изумлению. Его литое тело с оливковой кожей, полностью обнажённое, если не считать прихотливо украшенной перьями морских птиц широкой схенти из тонкой белоснежной ткани, собранной спереди причудливыми складками - именно такие схенти и полагается носить вождям. Тело моего отца словно было свито из жил и перетянуто канатами мышц. Странно контрастировало с могучим торсом, могучими руками и развитыми ногами узкое удлинённое лицо с тонким, загнутым наподобие клюва хищной птицы, носом и с утончёнными чертами и вытянутыми, словно птичьими, глазами, не карими, как обычно бывало, а необычного искристо-бирюзового цвета. Глаза, которые я унаследовал - необычного удивительного цвета глаза были обрамлены пышными, как у девушки, ресницами. Другие племена и народы считали загнутый книзу нос, отличительный знак знати, чем-то уродливым. Чёрные волосы надо лбом были заплетены во множество мелких косиц, спадающих до самых бровей, а сзади распущенные волосы иссиня-чёрным водопадом падали чуть ниже плеч. Я тоже носил подобную причёску. Вообще, уже сейчас, двенадцатилетним подростком я во всём походил на отца, начиная от внешности и заканчивая горячим бешеным нравом. Мой отец всегда добивался своих целей. Надеюсь, когда я стану вождём, я буду таким же. Помню тот день, когда отца избрали одним из высших вождей нашего народа. Мне тогда было три года. Я вместе с матерью стоял в толпе восхищённых людей, приветствующих высокого красивого мужчину, с роскошными воткнутыми в чёрные волосы белоснежными перьями. А когда он снял светло-серую традиционную накидку, украшенную вшитыми в льняную ткань роскошными перьями огромных птиц Эмо и различных морских птиц, стало видно, что бёдра его опоясывает схенти, украшенная такими же перьями. Лучшие воины моего народа соревновались друг с другом в силе и ловкости, владении традиционными длинными боевыми копьями тайаха, в метании коротких лёгких копий и дротиков, стрельбе из лука из китовой кости с тетивами из китовых жил боевыми стрелами с костяными наконечниками, наши мощные луки, славились по всему югу, знании тактики ведения ближнего и дальнего боя, искусстве сложения песен и игре на укулеле, колдовстве и знахарстве, в боевом ритуальном танце хака, а также в чувственных любовных танцах и ещё во многом, в чём я, трёхлетний малыш, не мог разобраться. Мой отец превзошёл всех. И поэтому, вместо того, чтобы стать всего лишь одним из вождей, он стал единственным верховным вождём нашего великого народа с правом наследственной передачи власти. Так-то теперь выходило, что я, как старший сын, унаследую правление после смерти отца. Правда, мне всё равно придётся доказывать на ритуальных поединках своё право стать Единым Верховным вождём. Да, если бы я меньше любил своего отца, я бы пожалел об этом, ведь ждать придётся так долго - представители нашего народа, а особенно вожди живут гораздо дольше обыкновенных людей,. И вот сейчас я, двенадцатилетний малый, накануне прошедший обряд посвящения в мужчины и получивший из рук отца своё необыкновенное оружие, отбиваю стремительные удары своим тайаха, парирую, уклоняюсь, Во второй руке у меня зажато несколько дротиков, которые я кидаю в нарисованную мишень и учусь сбивать летящие дротики в полёте. Потом настаёт черёд стрельбы из лука. Получается плохо, тяжёлое тайаха ещё плохо слушается меня. Это слишком сложное задание. Тайаха предназначено для колюще-режущих, даже рубящих ударов, для стремительных выпадов в бою с пешим противником, а не в соревновании по отбиванию летящих в цель стрел и дротиков. Потом - метание ножей и коротких метательных копий. Так что к концу тренировки я валюсь с ног у самой стены дворца и перестаю на что-либо реагировать осмысленно, только в виде нечленораздельного мычания сквозь сжатые зубы. - Думаю, ты понимаешь, почему я так гоняю тебя на тренировках. Когда ты станешь вождём, ты должен быть лучшим среди воинов. Недопустимо, чтобы верховный вождь целого народа уступал другим хоть в чём-то.        Как он оказался прав. Всего через несколько лет он погиб вместе с двумя младшими сыновьями и женой, погиб от яда, неожиданно напитавшего всё: траву, плоды и самый воздух.