Истинный Адамант

В Золотой дворец я ворвался, снеся дверь из крепчайшего альбалома с петель. Но разгонять людей, захвативших мой дворец, не пришлось, все сразу и безоговорочно признали мою власть. С прочими оказалось хуже. Когда я со свитой прибыл в селение, где всё это время в дикой бедности жили моя сестра и супруга с детьми, я обнаружил, что все люди, кроме моей семьи, обезумели настолько, что даже меня не узнавали. Вернее, узнавали, но считали своим долгом пырнуть меня чем-нибудь острым. Один из оборванцев едва не выбил мне глаз, замахнувшись на меня остро заточенной морской раковиной. Откуда посреди пустыни взялась морская раковина, осталось загадкой. Мне пришлось применить силу и скрутить пару десятков безумцев, прежде чем люди образумились и стали вести себя более или менее подобающим образом. Забрав свою семью, я вернулся в Сокрытый Город и вновь поселился в Золотом Дворце Верховного Вождя. Приступы безумия больше не повторялись, рассудок мой странным образом прояснился, возможно, в этом был виноват целебный горячий источник, а, возможно, те страдания, что раз за разом выпадали на мою долю. Но теперь я рьяно взялся готовиться к походу на ставку Божественного, тьфу, Хенны. В один прекрасный день, стоя на песчаном холме-бархане над морем у самых стен города, я увидел дикую картину: огромная, ОГ-РОМ-НАЯ, чудовищная волна… орда… армия… множества племён двигалась к границам Великого Тхерема, а за ней катилась стена живого пламени, пожиравшего… саму землю! Я затряс головой, пытаясь прийти в себя, закрыл и снова открыл глаза, больно ударил себя дагой по лодыжке - ничего не помогало, ужасающее видение и не думало рассеиваться! Да что же это такое? Неужели Хенна, неужели адамант способен на такое?! Нет! Медлить больше нельзя! Но ставка Хенны расположена за горами Маунга ава Ваиата, у Скал Молчания, где-то в окрестностях озера Сохот. А ведь там!.. Нет, я должен, просто обязан сам во всём убедиться! Собрав небольшой отряд, я отправился к горам Маунга ава Ваиата. Уже с перевала мы увидели, что на всём протяжении от гор Поющих Потоков до вздымающих свои исполинские кручи в небеса Скал Молчаний на далёком юге, над холмами и долинами, поросшими роскошными высоченными альбаломами и покрытыми свежей сочной травой, голубеет бирюзовое небо! И где-то там находится ненавистный мне Хенна! Но, главное, земли от самых скал Молчания до Гор Поющих потоков и само озеро Сохот снова живы. Бесплодные каменные пустоши снова превратились в плодородные луга и превосходные южные степи, где снова можно разводить стада овец и коз, табуны коней. И, значит, мой Великий народ может вернуться на исконную прародину, оставив устье Каменки Морскому народу. Оставить устье Каменки и Великий город, возведённый руками мастеров моего народа? Верховный Вождь не вправе так поступить. Пусть, кто хочет, возвращается, а я остаюсь в Сокрытом Городе, который отныне не будет больше Сокрытым. Слишком долго скрывал я лучшее чудо, сотворённое моими соплеменниками, пусть же и эльдринги Морского народа, и Великий Тхерем, и все земли к востоку, югу, западу и к северу от Золотого Города, знают силу Вождя Имгашта. Узнав столь радостную весть, многие рода и даже целые племена снялись с места, чтобы вернуться на исконные земли. Имгатата вместе с детьми тоже решила отправиться назад, к озеру Сохот, где несколько мастеров пообещали ей возвести дворец не хуже этого. Да, дворец жены вождя не должен уступать красотой жилищу самого Верховного Вождя. Мне не хотелось расставаться ни с ней, ни с детьми, но мой народ издавна славился тем, что в семьях царила независимость. Любая женщина сама выбирала себе мужа и могла в любой миг уйти от него, если считала, что её обижают, но при этом это не был матриархат, как в некоторых иных племенах. Вождём племени мог становиться только мужчина. Но независимость наших женщин привела к тому, что среди нас, Имтарашта, так много женщин-воинов. Для истинного воина не существует пола. Если женщина именует себя гордым словом «воин», она должна быть готова к тому, что спрашивать с неё будут наравне с мужчиной. Не думаю, что в том же Ри́ддермарк девы-воины были столь же стойкими. Хотя я, конечно, читал легенду об Эовин Великой, сокрушившей короля-призрака давным-давно. Но не думаю, что эта самая Эовин, побывав, например, пару дней в подвалах тана Вингетора, не стала бы молить грозного тана о милосердии, как обычная девчонка. Ещё несколько месяцев ушло у меня на подготовку к походу. Но вот, наконец, я выступил в сопровождении отборных отрядов Мастеров Боя. После бойни, устроенной Хенной, остались только самые сильные и стойкие, да те, кто успел уйти к Скалам Молчания, те, кто до конца оставались верны мне. Уже в пути я узнал, что огромная армия под командованием Вождя Эарнила тоже движется к ставке Божественного Хенны. И в её рядах многие видели гордого золотоволосого всадника в сияющей кольчуге, самого Эодрейда конунга, Эодрейда Роханского, владыки Ри́ддермарк. Что случилось с Эодрейдом, если он, один без своего Эорода и всадников марки, вдруг покинул Ри́ддермарк и отправился на далёкий юг - зачем? Отвоёвывать адамант?.. Возможно. Что на крайнем юге понадобилось Вождю Эарнилу, гадать не приходилось. Тщеславный Олмер Великий, жаждущий то изгнания из Средиземья всех эльфов на запад, то разрушения Обители Великих Светлых Стихий за морем, просто не мог пройти мимо такой дивной вещицы, как дарующий невообразимое могущество адамант. Да, судя по легендам эльфов Авари и людей востока, этот самый Вождь Эарнил был самым могучим, Великим Королём-без-королевства, завоевавшим лет десять назад всё Средиземье от Рунного моря на востоке до Серых гаваней, последнего оплота Западных эльфов, на западе. Кто-то даже пытался врать, что ставка Вождя Эарнила когда-то располагалась на озере Сохот. Интересно, эти так называемые сказители хотя бы раз видели и Вождя Эарнила, и озеро Сохот? Думаю, если бы видели, то сразу померли бы от удивления - много ли у них на востоке и на западе озёр с ярко-розовой водой, целебных горячих источников и огромных морских вака, способных нести по морю целые племена? Хотя эльфов авари я уважал. Они имели свой собственный, не отражённый свет. А это куда ценнее подачек сильных мира сего. Нет, конечно, над всеми нами царят великие духи и пресветлые боги, но мы, имтарашта, не ползаем на брюхе перед ними, как ползали на брюхе перед валар эльфы Нолдор и другие. Богам надо поклоняться и славить их, а не унижаться перед ними. Ох, тьфу ты, кажется, я начинаю рассуждать так же, как Вождь Эарнил. Видимо, в чём-то сильнейшие вожди мыслят одинаково. Но эльфы эльфами, меня они не трогали, и я не намерен ни нападать на заповедный Валинор, ни рассуждать на тему взаимоотношений эльфов нолдор с валар и прочего. Пусть этим занимается Вождь Эарнил, если ему спокойно не живётся. Мне же нужно вернуть адамант, чтобы, наконец, покончить со всем этим безумием и, желательно, прибить пресловутого Божественного Хенну. Вот, наконец, настал тот день, когда я… М-да-а… Огромные армии людей запада, юга и востока во главе с их вождями стеклись сюда. Как же всем хочется заполучить этот проклятый адамант! Я наблюдал, стоя со своими людьми на гребне холма. Ввязываться в бой сейчас глупо! Пускай они сперва сами там друг друга поубивают, или, по крайней мере, ворвутся в золототканый шатёр Божественного Хенны. Вон, кстати, какой-то высокий седовласый человек с золотоволосой роханской девой-воином прорывается к самому шатру. Ничего, подождём. Нам торопиться некуда. Ого, а что это там, в другой стороне лагеря: двое гномов: рыцари Торин и Строри, а впереди хоббит Фолко Брендибек, какая-то дева-воин, крутящая в обеих руках по широкому тарегскому клинку, расчищает им дорогу в ордах моего, МО-Е-ГО народа, а за гномами и полуросликом идут… Кто это? Гибкие высокие фигуры. Неужели это эльфы Авари?.. Да, наверное, они. Пробиваются всё ближе и ближе к золототканому шатру Божественного. О! наша роханка и этот странный седой человек в сером, ворвались в шатёр. Всё, мой выход! К тому времени, как я прорубился через обезумевшие людские орды, к шатру, в него уже ворвались и полурослик Фолко с гномами, и эльфы с неистовой девой-воином. А также я заметил ещё одного, очень странного гнома: черноволосого и чернобородого с ярко-синими глазами, очень высокого для гнома, но слишком могучего и сильного для человека. Наши взгляды на миг встретились, и меня словно в грудь ударило: так огромна была мощь этого существа. Интересно, кто он такой? Но о странном чернобородом гноме с синими глазами я подумаю после, после того, как разберусь с ненавистным Хенной. Когда я, во главе отборных отрядов моих людей ворвался в шатёр, там разгоралась трагедия, а именно: Хенна вовсю бился со странным человеком в сером, в руках которого вертелся и порхал, словно пёрышко… Чёрный Меч. Так вот ты какой, Вождь Эарнил, Олмер Великий, Король-без-королевства! Я видел, как Вождь Эарнил сорвал адамант с шеи Хенны. Но уж нет! Это мне что-то уже совсем не нравится! Не для того я столько вытерпел. Я бросился вперёд и изо всех сил вонзил дага в глаз Хенне. Хенна зашатался и рухнул. А из плотных рядов воинов послышался ненавистный голос: - Эй, Имгашта, тебя не учили, что совать людям в глаза всякие острые железки, невежливо? - Тан Вингетор! - зарычал я. - С тобой я позже разберусь! Я развернулся к торжествующему Олмеру и с места прыгнул на него, целя дага ему в горло. Под моим весом Вождь Эарнил зашатался, но на ногах устоял. Мгновенно взвился в смертельном замахе чёрный клинок и одновременно рванулся на помощь вождю, занося меч над головой, горбатый мечник, кажется, его звали Санделло. Но меня это не волновало. Одно из метко брошенных метательных копий, пробило бок Вождю Эарнилу, и ему как-то сразу стало не до меня. А я вцепился в забрызганный кровью адамант, вырвал его из крепких пальцев и спрятал руку за спиной. Дага при этом полетела на землю. Но это было уже неважно, потому что левая рука Олмера Великого вдруг рванулась вперёд. Последнее, что я видел, были смертоносные пальцы, летящие мне в глаза. Он не просто выколол, а буквально вырвал сначала один, а затем второй глаз. Лицо мгновенно залило горячей кровью. Я не лишился чувств от боли и не заорал только благодаря силе адаманта, накрепко зажатого у меня в руке. Изо всех сил отпихнув от себя Олмера, я бросился бежать и, конечно, сразу же споткнулся, налетев на кого-то. - Вот и свиделись! - Не думай, тан Вингетор, что ослепший я ничуть не опасен!- крикнул я на всеобщем, вскакивая на ноги и, замахиваясь своим железным полумесяцем на длинной рукояти. - Хорошо, давай сразимся!- судя по голосу, Вингетор улыбался. Но тут послышался густой бас, перекрывший шум кипевшего вокруг сражения: - Он не будет сражаться в одиночку. Я, сын синего мага Алатар и женщины из народа Чёрных гномов, клянусь клинком Отрины, который выковал собственной рукой, я направлю его руку в твоё сердце, тан! Я сразу понял, кому принадлежал голос. Тому чернобородому синеокому гному. Значит, он сын мага! Говоривший тем временем пробился ко мне и встал рядом со мной, положив левую руку, сжимавшую адамант, себе на плечо. И тут другой, молодой звонкий голос раздался с другой стороны: - Я, Эодрейд конунг, Эодрейд Роханский, конунг Ри́ддермарк, клянусь своей, отбитой у врагов родиной, что не дам поднять оружие на слепого! И Эодрейд встал плечом к плечу со мной с другой стороны, обнажив меч. - Что тут происходит? - раздался звонкий девичий голос. - Что?! Пока я валялась в беспамятстве, тут кто-то решил поднять меч на слепого? Я, Оэсси, дочь Олмера Великого, не дам совершиться непотребству. И неистовая дева-воин встала рядом с сыном синего мага. - Я, дочь Ри́ддермарк, Эовин Роханская, не отступав сражении, и я умею ценить доблесть. Имгашта доказал, что имеет право владеть адамантом, и я пойду за своим конунгом. И она встала сбоку от Эодрейда. Так что меня окружало ощетинившийся мечами полукольцо великих воителей. - Я, полурослик из Хоббитшира, Фолко Брендибек, славный маршал Ри́ддермарк, Мастер Холбутла, командир элитного полка лучников Эодрейда конунга, клянусь, что своей жизнью буду защищать этого воина от посягательств на его жизнь и свободу! - Я, Строри, сын Балина, бывший гном с Лунных гор, а ныне рыцарь Ри́ддермарк, один из маршалов, командующих элитным полком панцирной пехоты в войске Эодрейда конунга, клянусь защищать Имгашта от вражеских стрел и копий, от мечей и дага, от кинжалов и дротиков, от любого оружия, когда-либо создаваемого руками эльфов, гномов или людей. Брат Тангар, Торин, ты со мной. Раздалось недовольное ворчание, в котором я разобрал что-то вроде: - Предатели вы оба! - Я, - раздался новый голос, - эльф Авари, принц Форвё, сын Арвё сына бессмертного владыки короля Ильвё, владыка одного из великих Доменов на востоке Средиземья, я говорю тебе, нечестивец, ты обезумел, если собираешься... - Да заткнись ты, принц! - грубо гаркнул сын синего мага. - Не видишь что ли, что он на ногах еле стоит? И в самом деле! Сила адаманта перестраивалась, подстраиваясь под меня и теперь владевшее мною и всеми безумие постепенно ослабевало, и пришла боль, а за нею и дурнота. Боль была такой, что мой рассудок отказывался постичь её, и поэтому я чувствовал только, как всё вокруг кружится с ужасающей быстротой. Последнее, что я услышал, были слова сына синего мага, обращённые прямо ко мне: - Я, лучший мастер по обработке камней среди Чёрных гномов. я видел цвет твоих глаз. На заокраинном юге, за Скалами Молчания и ещё дальше, где извергаются огненные горы, добывают легчайший и крепчайший минерал в основном золотисто-солнечного цвета, но попадаются и небесно-голубые, и синие, словно ночное небо, камни, и даже точь-в-точь такие, как твои глаза. Клянусь жизнью, я проведу вас туда, добуду эти камни и изготовлю тебе глаза. Ты никогда больше не сможешь увидеть солнце, встающее над океаном, но другим людям будет казаться, что солнечные лучи, играя в твоих глазах, зажигают в них жизнь, и никто не догадается, что ты слеп.        Это последнее, что я слышал, прежде чем в беспамятстве рухнул на руки Эодрейда и Оэсси.