Очередная отработка в кабинете ЗоТИ. Пока Гермиона проверяла работы других учеников, Блэк со скучающим видом писала конспект — кажется, за время их встреч она написала таких на семестр вперёд. Её ногти в надоедливом и нарочито медленном ритме стучали по столешнице. Как капли воды, падающие ей на макушку.
Пытка. Грейнджер зажмурилась, отложила собственное перо и несколько секунд устало массировала виски. Их стычки отнимали все силы, а оставшихся едва хватало на выполнение реальной работы.
Надо немного отвлечься. Вот только отвлекаться тут можно лишь на одно.
— Мисс Блэк... Вы ещё не устали?
Она уронила подбородок на ладонь и изучающим взглядом осмотрела ученицу. Струящиеся по плечам волосы; ногти, отбивающие медленный ритм, пока вторая рука орудует пером. В полумраке её глаза показались абсолютно чёрными, когда наконец соизволили подняться к Гермионе.
Блэк глубоко зевнула, даже не потрудившись прикрыть рот рукой. Конспект давно написан и даже вызубрен — уж что-что, а Защиту она знает прекрасно, но чёртова Грейнджер требовала от неё бесконечные конспекты учебника. За этот месяц она сломала все свои перья — два из запасов Панси и ещё несколько, благородно пожертвованных Поттером.
Вынырнув из размышлений, Беллатриса в изящном жесте подпёрла ладонью голову и, насколько была способна, мило улыбнулась.
Гермиона тоже улыбнулась, но скорее от того, что её движение отзеркалили.
На самом деле, они были похожи. Начиная непослушными волосами и заканчивая званием лучшей ведьмы поколения. Сильные, жадные до знаний... Они могли бы найти общий язык. Общаться нормально, помогать друг другу.
Нужно только сделать правильный шаг.
— Не устала что, профессор? Писать конспекты или вылюбливать Паркинсон?
Но с Блэк это будто бы невозможно.
— Провоцировать меня, мисс Блэк. Вы ведь умная волшебница, хоть и со скверным характером. Вы легко можете найти уединённое место, где я не найду ни вас, ни мисс Паркинсон.
Гермиона мысленно поморщилась, но вслух про Панси ничего добавлять не стала.
— У Панс кинк на подоконники. И каменные стены. И тёмные пыльные ниши. На кабинет ЗоТИ, возможно, тоже.
Что-то внутри Грейнджер яростно хотело поспорить с этим заявлением. Что-то, уверенное в том, что эти увлечения принадлежали вовсе не Паркинсон. Но Гермиона обладала терпением.
— Каждый раз вы будто специально на меня натыкаетесь. Почему бы вам не делать это в Выручай-Комнате? Признайтесь, вам просто нравятся мои отработки.
Грейнджер откинулась на спинку кресла и вытянула руки наверх, потягиваясь и почти зевая.
Блэк же подцепила пальцами сломанное перо и подняла его на уровень глаз, брезгливо удерживая за кончик.
— О, Выручай-Комната теперь ассоциируется у меня с вами. Как я могу привести туда Панс? Да и сидеть тут до полуночи и строчить конспекты так
увлекательно... Хотя... должна признать, мне не противно ваше общество.
Это откровение было неожиданностью даже для неё самой. Белла замечала, что с каждым днём в ней становится всё меньше недоверия и отвращения к Грейнджер, но до этого момента будто боялась признаться в этом самой себе. А сейчас, произнеся вслух, вдруг осознала весь смысл сказанного. Нет, она никогда не считала Грейнджер глупой, не могла ведь она просто так получить свою работу, но знать от кого-то и убеждаться лично — совершенно разные вещи.
Гермиона же чуть не поперхнулась, услышав фразу про общество. Она была так удивлена, что даже пропустила мимо ушей заявление об ассоциациях. Блэк только что призналась, что ей не противно находиться рядом с маглорождённой? Да это ведь невероятный успех.
Месяц назад Гермиона не смела об этом даже думать, а сейчас слизеринка с хитрой улыбкой пересаживается за ближайшую парту, аргументируя это тем, что от окна дует. Обычно эти парты всегда пустуют, либо преподаватели сваливают на них работы студентов и учебники. Никто не хочет находиться в полуметре от преподавателя. И они уже несколько минут общаются, не пытаясь перегрызть друг другу глотки.
Сняв с плеч мантию, профессор скинула на стол галстук и расстегнула пуговицу рубашки, чтобы дотянуться до затёкших плечей. Рабочий день, если он был хоть как-то нормирован, давно закончился, и Гермиона могла позволить себе каплю расслабления. Разминая плечо, она даже забыла об ученице, пока та не напомнила о себе очередным постукиванием.
— Я хочу сказать, что мы можем проводить время куда более...
полезно. Признайте, вам есть куда расти. Я могу быть хорошим учителем, если вы не будете так злостно меня отвергать.
Белла почти ухмыльнулась.
— И что же вы предлагаете, профессор? Мне казалось, я не давала вам повода усомниться в собственных знаниях. Или вы говорите о
личных уроках?
Гермиона лишь пожала плечами, проигнорировав последний выпад.
— У вас хорошая смекалка, мисс Блэк. Персональные уроки пойдут на пользу нам обеим, не думаете? Я перестану гоняться за вами по тёмным углам, а вы... научитесь чему-то, что я не собираюсь преподавать перед всеми. Intercambio. Спокойствие для меня, знания для вас.
Спокойствие.
Грейнджер не сдержала улыбки, когда произнесла это. Она знала, что подобный поворот событий не даст ей и капли спокойствия, но всё будет куда полезнее. Гермионе тоже не помешает некоторая практика. Да и нужно же чем-то себя занять, когда у тебя большие проблемы со сном...
Беллатриса пару секунд наслаждалась выражением лица преподавательницы, а затем немного подалась вперед и, глядя в глаза напротив, хрипло протянула:
— Спасибо за комплимент,
профессор.
Вспомнив причину пересадки, Гермиона быстрым движением захлопнула окно, от чего ветер в последний раз прошёл потоком по всему кабинету, заставляя глубже прочувствовать аромат чужих духов, что почти выветрился. За этот месяц девушка успела его выучить. Он преследовал в коротких снах с той же настойчивостью, что и голос. Она прикрыла глаза и вдохнула через рот, не желая провоцировать себя лишний раз. Попытка сконцентрироваться на себе оказалась провальной — Гермиона вспомнила о ноющем плече и вновь потянулась к нему, с силой сжимая.
Беллатриса тем временем театрально накрутив локон на палец, обворожительно улыбнулась Грейнджер.
— Но почему только я? Разве на других факультетах нет столь способных студентов? Или роль сыграло... Личное отношение? И ради Салазара, избавьтесь от этой глупой привычки мешать языки.
На секунду опустив взгляд на чужую бедную шею и выступающие ключицы, Белла из улыбки создала оскал. От её внимания не ускользнуло и болезненное выражение лица Грейнджер. «Старость не радость» — мысленно усмехнулась Беллатриса и задумалась — а сколько же этой болезненной вообще лет? Выглядит она молодо, хоть под глазами и видны глубокие тени, а в уголках глаз — мимические морщинки.
— Вам сказать честно?
— Уж будьте так любезны.
Взгляд Гермионы прошёлся по лицу, что остановилось перед ней так близко. Пара сантиметров вперёд. Пара сантиметров, отделяющих их лица. Картина, преследуемая ночами.
Картина, которую Грейнджер не воплотит в жизнь.
— Вы ведь всё прекрасно знаете, — устало выдохнула Гермиона. — Я не хочу бросаться пустой похвалой, но в этой школе мало кто может с вами сравниться. Несомненно, в этом есть и доля личного отношения.
Вы мне интересны. Я хочу показать вам, что мы не такие уж и разные. Так что скажете?
Слушая откровенную лесть о себе, Беллатриса лишь улыбалась, прикрыв глаза и откинувшись на спинку стула.
Может, конечно, Грейнджер видит то, чего не замечает сама Блэк, но тот же Малфой ничем не уступает ей в ЗоТИ, а про святого Поттера и говорить нечего. Хотя он больше по практическим навыкам, письменные работы хромают, но разве это так важно? Беллатриса решила не акцентировать на этом внимание, лишь мысленно сделала себе пометку. Она понимала, что если согласится, то одновременно и лишит себя части проблем, и создаст новые. До безумия хотелось узнать, что же может предложить ей чёртова Грейнджер, кроме своего, как уже выяснилось,
ненеприятного общества и забавных эмоций. Конечно, трахать Панс на подоконнике в одном из коридоров было увлекательно, но получать от Грейнджер и писать бесполезные конспекты несколько приелось.
— Я согласна.
Она на автомате протянула Грейнджер ладонь, затем опомнилась, кому протягивает руку, но тут же отбросила эти мысли в сторону. В конце концов, она всегда любила нарушать правила, так почему бы не ослушаться папеньку с маменькой?
Гермиона же слишком увлеклась чужими глазами, что по началу даже не заметила протянутой руки. Но когда это произошло... Несколько секунд она просто пялилась.
Молча. Было тяжело поверить.
—
Не боитесь испачкаться?
Слова вылетели раньше, чем Грейнджер успела их обдумать. В тот же момент она приняла рукопожатие, осторожно проведя большим пальцем по чужой ладони. Аристократично бледная кожа была невероятной мягкой и холодной.
— Прошу заметить, профессор, это сейчас не я сказала.
Грейнджер лишь криво усмехнулась, разрывая рукопожатие и вставая из-за стола. Эта отработка оказалась намного продуктивнее, чем они обе могли себе представить.
— На сегодня вы свободны. Вы знаете, где меня найти, когда будете готовы.
Блэк медленно поднялась на ноги и одним движением волшебной палочки заставила вещи нырнуть обратно в сумку.
— И да, мисс Блэк. Моя привычка вовсе не глупая. Вы поймёте, если окажетесь на моём месте.
— Никогда, профессор.
Беллатриса на прощание лишь обворожительно улыбнулась, но ничего более не сказала, лишь тихо выскользнула в коридор. На сегодня с них хватит.
***
Пожалела ли Беллатриса о том, что согласилась на дополнительные занятия? Возможно, лёжа в постели без сна, когда перед глазами мелькают события очередной встречи, она бы ответила положительно. Не было никаких моральных сил наблюдать тонкую высокую Грейнджер не только наяву, но и во снах. Воображению даже не нужно было ничего додумывать — воспалённое сознание подбрасывало ей события минувшего вечера, когда чёртова Грейнджер предстала перед Блэк в маггловских джинсах и водолазке с высоким горлом, вместо длинной мантии.
О, великий Мерлин!
***
Сидя за партой и пытаясь слушать профессора, Беллатриса то и дело сканировала фигуру напротив взглядом. Было ощущение, что Грейнджер издевается над ней за весь месяц гонений по коридорам Хогвартса.
Когда она в очередной раз повернулась спиной, изучая что-то на доске, Блэк только усилием воли заставила себя отвести взгляд от бёдер, обтянутых джинсовой тканью.
— Профессор...
Она тут же кашлянула, не ожидая, что голос будет таким хриплым. В случае чего она бы списала это на долгое отсутствие разговоров, ведь уже на протяжении часа говорила лишь Грейнджер.
— Да, мисс Блэк?
— Разве маггловская одежда удобна?
Гермиона застыла на месте, переваривая вопрос. Она столько времени вливала в тёмную макушку информацию, чтобы Блэк спросила...
что?!
— Вы издеваетесь?
— Почему же, профессор? Всего лишь вопрос. Мне правда интересно, я никогда не позволяла себе надеть...
это.
Беллатриса брезгливо прошлась палочкой по силуэту профессора, на несколько секунд вновь останавливая взгляд на бёдрах. Грейнджер в ответ устало потёрла переносицу и вздохнула. Как бы слизеринка не пыталась показать, что ей всё равно, Гермиона чувствовала на себе заинтересованный взгляд. Это заставляло чувствовать себя намного лучше.
— Вам должно быть интересно совершенно другое.
— Что?
Фините? Не смешите, это заклинание изучается на втором курсе. Пару забавных фактов Вы, конечно, выдали, но... я ожидала от наших занятий чего-то стоящего.
Поднявшись с места, Блэк подошла ближе и сняла с чужой водолазки какую-то ворсинку. Грейнджер даже заклинания на этой одежде не использовала, какой абсурд. Попытка дотронуться ещё раз была остановлена рукой магглорождённой. Она сжала чужое запястье и взглянула в глаза, будто пытаясь найти причину такого поведения.
— Вы обещали мне то, что не будете показывать другим. А на самом деле я слушаю лекцию о заклинании для малышей.
Я чувствую обман, профессор.
Эту наглую девчонку хотелось притянуть ближе. Сжать запястье сильнее, чтобы маска высокомерия рассыпалась, упала к ногам Грейнджер.
— Вам скучно?
— Да.
Тёмные глаза смотрят с вызовом. Блэк вообще олицетворение вызова, Гермиона уже успела это понять. Она взрослая, сильная волшебница, профессор, в конце концов, она не должна поддаваться. Но слизеринская принцесса уже давно заставила проглотить наживку. Грейнджер позволила себе вдохнуть запах тяжёлых духов в попытке различить, что же входит в состав.
Древесина, перец, табак... Кружит голову. Гермиона заставила себя медленно разжать пальцы на запястье. Сорваться нельзя.
— Тогда на сегодня вы свободны.
Обещаю, следующее занятие будет намного интереснее, dévergondée
***
Ворочаясь в кровати, Беллатриса прокручивала это занятие в голове и никак не могла уснуть. Запястье ныло от чужой хватки. Грейнджер не перестаралась, нет, просто никто не позволял себе так обращаться с Блэк. Хватать её могла только Панси, и то в каких-то экстренных ситуациях, чтобы от длинного маникюра не пострадало лицо очередного самоуверенного мальчишки, решившего, что он достоин Беллатрисы. Она осознала, что подпускает профессора слишком близко. Её становилось всё больше в личном пространстве Блэк.
Беллатриса регулярно практиковалась в легилименции, каждую ночь перед сном старательно освобождая голову от лишних мыслей, но чёртова Грейнджер стала чем-то вроде навязчивой идеи.
Она не волновала в течение дня, но появлялась аккурат перед персональным занятием и не желала покидать буйную голову вплоть до глубокой ночи.
С появлением профессора засыпать стало тяжелее... Будто чужие проблемы, заложенные в тёмных мешках под глазами, перескакивали на неё.
