There is something wrong about our roommate

      Джерард понял, что имел в виду Фрэнк, когда Upstate Sorrow вышли на сцену под громкие аплодисменты. Их даже близко нельзя было сравнить с Generic Horror Trope: каждый участник группы был еще колоритнее другого. Его ожидания были изначально очень низкими, но было легко увлечься, когда толпа под ними танцевала под смесь электроники и поп-панка. Все вместе они позволили себе стать единым целым с музыкой, заполнившей каждый сантиметр огромной церкви. Джерард не мог остановить себя, чувствуя возбуждение, вызванное синхронностью прыжков толпы. Похоть, вызванная музыкой, тянула его все дальше и дальше вперед, настолько, что ему пришлось крепко держаться за перила, чтобы не упасть. Фрэнк, казалось, испытывал то же самое, покачивая головой в такт музыке и закрывая глаза, чтобы полностью прочувствовать. Время от времени его плечо касалось плеча Джерарда, отчего короткие волоски на его шее поднимались, а рука покрывалась мурашками. Его сердце билось в унисон с электронным ритмом, и ему казалось, что оно вот-вот остановится, когда они неизбежно дойдут до перерыва между песнями. Синеволосый вокалист поблагодарил всех за то, что они пришли, и получил такую волну аплодисментов, о которой акустический гитарист мог только мечтать. — Я согласен с тобой! — Джерард наклонился, чтобы Фрэнк мог услышать его за громким вокалом. До этого момента он не замечал разницы в росте: Фрэнк был ниже его почти на полголовы. — В чем?! — крикнул Айеро в ответ, его глаза блестели, словно он знал, что Джерард собирается сказать. Их лица находились в нескольких сантиметрах друг от друга, достаточно близко, чтобы Уэй мог чувствовать дыхание Фрэнка на своей коже, когда он говорил. — Что вы, ребята, лучше! — Я никогда не лгу! — Фрэнк подмигнул, прежде чем отстраниться. Джерард почувствовал, что задерживается еще на мгновение, вдыхая знакомый запах красного вина и сигарет, исходящий от его шеи. Закрыв глаза, он откинулся назад, чтобы снова позволить своему телу наполниться музыкой.       Они задержались на балконе еще надолго после окончания шоу. Теперь сигарету предлагал Джерард, и, сидя, свесив ноги между перилами, они долго наслаждались обществом друг друга. Он чувствовал себя таким живым, когда ощущал, как музыка поселяется в нем, как будто он был неприкосновенным. Ничто не могло испортить это прекрасное мгновение, в котором Уэй оказался. Рядом с ним сидел Фрэнк и пускал впечатляющие кольца дыма, которые медленно поднимались к потолку. Джерард не замечал, что крыша была украшена тысячами крошечных золотых звездочек, которые сверкали при каждом движении прожектора. — Я не понимаю, как ты это делаешь… — пробормотал Джерард, делая очередную затяжку.       Фрэнк уже долго пытался научить его этому, но получал весьма посредственные результаты. — У меня было время потренироваться, — Айеро усмехнулся, глядя на свои ботинки, болтающиеся над головами собравшихся внизу людей. Они громко переговаривались, обмениваясь последними словами о сегодняшнем вечере, и, перед тем как отправиться домой, выпивали по одной на дорожку. Казалось, что New Day скоро закроется, так как сотрудник, который раньше занимал их стулья, теперь подметал пол, освобождая его от того, что выглядело как море, состоящее из тысячи пластиковых стаканчиков. — Как так получается, что ты хорош во всем? — задался вопросом Джерард, ссыпая пепел в свой стаканчик, а не на ковровое покрытие. Если бы он мог хоть немного помочь сотруднику, он был бы готов это сделать. — Не во всем! — Фрэнк громко ответил, как будто Джерард вывел его из задумчивости. Большую часть разговора он рассматривал толпу под ними, казалось, что он ищет что-то, что так и не пришло. Когда он наконец снова посмотрел на Уэя, это был недоверчивый взгляд. Он даже подчеркнул свой ответ, сильно мотая головой. — Тогда что же ты не умеешь делать? — Джерард захихикал, радуясь, что добился от него реакции. — …В детстве я никогда не был хорош в беге. И я уверен, что лошади меня ненавидят? Сомневаюсь, что я когда-нибудь смогу на них ездить. — Я не верю в это, — Уэй качал головой. — И я очень плохо рисую. Просто ужасно, — засмеялся Фрэнк, почесывая под глазом и проводя пальцами по щеке до самой шеи. Они быстро запутались в его черных волосах. — Есть причина, по которой я выбрал филологию. — Разве Шекспир не сказал, что сомнение — это вор, который часто заставляет нас бояться ступать туда, где мы могли бы победить? — Джерард пожал плечами, заставив Фрэнка громко кашлянуть. Было похоже, что он проглотил сигарету целиком и она застряла у него в горле, когда он пытался вытащить ее обратно. Джерард наклонился, чтобы погладить его по спине. Как и все остальное тело, спина Фрэнка была холодной, как лед, и каждый раз почти ранила его руку, если он не убирал ее достаточно быстро. — Ты продолжаешь поражать меня, Уэй, — Фрэнк всхлипнул, вытирая глаза рукавом, пытаясь собраться с мыслями. Джерард никогда не думал, что его лекции по английскому в десятом классе когда-нибудь пригодятся, но реакция доказала ему обратное. — Неужели? — спросил он, чувствуя, как краснеет его лицо, когда он отдернул руку. Джерард был благодарен техникам за то, что они выключили прожекторы, оставив балкон церкви тусклым, а их лица — скрытыми в темноте. — Больше, чем я ожидал, — Фрэнк усмехнулся, но на этот раз не оглянулся на парня. Вместо этого он устремил свой взгляд на статую Девы Марии. Она была на одном уровне с ними, хотя они чувствовали себя далеко не равными. — Как это? — Джерард продолжал докапываться. — Я думал, ты будешь добычей, — Фрэнк покачал головой, и сквозь улыбку у него вырвался негромкий смешок. — …Тебе это нравится? — Уэй с трудом подбирал слова, когда спрашивал. — Нет, просто так легче, — гитарист пожал плечами, наконец-то оглянувшись на него. Его карие глаза казались еще более напряженными в тусклом освещении. — Ну, тогда твоя очередь, — ответил Джерард, наклоняясь вперед, чтобы достать из заднего кармана бумагу. Украденная листовка была теплой на ощупь, когда он вытащил ее, и он положил ее на колени, а сам стал шарить по карманам в поисках ручки. К счастью для него, Рэй всегда носил с собой несколько ручек. Уэй разорвал бумагу на две части и протянул одну из них Фрэнку — тот выглядел как огромный вопросительный знак. — Что делать? — Фрэнк, казалось, не понимал, к чему клонит Джерард. — Производить на меня впечатление, — сказал Уэй, протягивая ему множество разных видов ручек. Фрэнк выбрал остроконечную. — И ты хочешь, чтобы я сделал это с помощью вот этого…? — спросил Фрэнк, держа ручку и бумагу так, словно Джерард протянул ему использованную папиросную бумагу. — Покажи мне, что ты не умеешь рисовать, — усмехнулся Уэй. — Я сделаю то же самое. — …И что ты хочешь, чтобы я нарисовал? — Айеро выглядел еще более скептичным, когда Джерард снял колпачок с гелевой ручки, которую он держал в руках. — Я нарисую тебя, — сказал он, слегка наклонив голову в сторону, изучая черты лица Фрэнка. Это был хороший повод немного понаблюдать за ним, вбирая в себя все впечатления и недостатки его лица. — Я сделаю тебя похожим на Пикассо, — Фрэнк рассмеялся, наконец-то приняв вызов. — Я бы сказал, что это было бы даже похоже.       Их взгляды время от времени встречались, задерживаясь на короткую секунду, а затем разбегались в разные стороны. Каждый раз, когда они пересекались, по телу Джерарда проходил небольшой электрический разряд, начиная от сердца и заканчивая кончиками пальцев. Фрэнка было легко нарисовать: он подтянул одну ногу к груди, чтобы было чем рисовать. Его плохая осанка в сочетании с непринужденным сидячим положением подтвердили, что сравнение его с горгульей было абсолютно верным. Его фломастер летал по порванной бумаге, рисуя жирные линии, по сравнению с Джерардом, который аккуратно выцарапывал себе путь. — Не думаю, что дальше будет лучше, чем сейчас, — пробормотал Фрэнк, вытягивая спину и издавая громкий хрустящий звук. Звук был такой, словно кто-то сломал его спину, как ветку, и Джерарда почти удивило, что Фрэнк не упал от мгновенного паралича. — Покажи мне! — нетерпеливо ответил он. — Давай сделаем это вместе, — предложил Фрэнк, озорно улыбаясь. — Конечно, — улыбнулся Джерард. — Раз. — Два. — Три! Они оба бросили свои листы бумаги на пол, прихлопнув их, словно это был забег, а затем с нетерпением наклонились, чтобы посмотреть. Джерард увидел, что с листа бумаги ему слабо улыбается мультяшная версия его самого, с всклокоченными волосами и слегка сгорбленной спиной, наклонившейся вперед во время рисования. Это было хорошо. Ему очень понравилось. — Ух ты, я забираю твой! — крикнул Фрэнк, глядя на рисунок Джерарда жадными глазами. — Ты можешь взять его себе, — улыбнулся Джерард. — Но я уверен, что ты соврал.       Он засмеялся, потянув рисунок к себе, чтобы показать его схожесть со своим лицом. Фрэнка это тоже рассмешило, но ненадолго. Казалось, что-то отвлекало его на полу. Джерард слегка наклонился вперед, чтобы посмотреть, и быстро понял, на что тот смотрит. Лэнс, как всегда выглядевший не очень уместно в своем наряде, смотрел на них снизу. — Я все исправлю… — пробормотал Фрэнк, быстро складывая рисунок и убирая его в карман. Легкий, как перышко, он встал, не издавая ни звука, повернулся на пятках и скрылся в кромешной тьме за балконом. Джерарду ничего не оставалось, как последовать за ним и быстро зашагать в темноту, в которой скрылся Айеро. Почувствовав холодную сильную руку на своем запястье, Джерард вернулся в комнату, из которой они вышли, и почувствовал, как быстро забилось его сердце. Фрэнк, похоже, не собирался идти к синей двери, которая закрылась за ними, а наоборот, вел его все глубже и глубже в комнату. Джерард спотыкался о то, что казалось халатами, и скользил по рыхлой бумаге, не видя перед собой ни дюйма. — Куда мы идем…? — спросил он, не получив никакого ответа. Ему казалось, что он переносится сквозь измерения, пока они продвигались все глубже и глубже в комнату. Или комнаты? Он не был уверен. Иногда он наступал на что-то, напоминающее деревянный порог, но никогда не чувствовал, что они перемещаются через двери. Пространство вокруг него было слишком большим. — Ай! — Джерард ударился ногой о что-то каменное, и боль пронзила до самого колена. — Не издавай ни звука, — прошептал гитарист сквозь стиснутые зубы. — Мы что, убегаем от него? — спросил Джерард, понизив голос, но не до самого уровня Фрэнка. Должно было произойти что-то еще, но он не мог понять, что именно. Когда две недели назад его впервые познакомили с Лэнсом, все выглядело вежливо. Даже дружелюбно. Но потом он вспомнил фотографию Фрэнка, жестикулирующего в сторону его группы, и вспомнил, что тот говорил что-то о том, что у них ничего не получится. Так вот от чего он бежал? — Шшш… — прошептал Айеро. — Я ничего не вижу, — Джерард хныкал. Он услышал, как шаги Фрэнка резко остановились перед ним. — В том-то и проблема.