Англия, Лондон, 1824 год
Звуки шагов стихли в тот момент, когда Тэхён остановился у двери и не сразу опустил ручку, чтобы войти. Круговорот мыслей был настолько хаотичным, что ему казалось, будто он откровенно пьян, хотя это было вовсе не так. За ужином альфа лишь пригубил шампанского, без энтузиазма слушая собеседников, потому что взгляд то и дело падал на омегу напротив, который даже не пытался притвориться заинтересованным. Будто всё происходящее было ему откровенно чуждо. Чонгук вежливо улыбался и односложно отвечал, если кто-то обращался к нему, а потом вновь погружался в себя. Безусловно, он чувствовал неприкрытый интерес со стороны припозднившегося гостя, но когда устремлял зелёные глаза на него, то тот, ощущая какое-то непонятное волнение, поспешно отворачивался. Давненько с ним такого не было. Ужин прошёл спокойно, даже несмотря на некие разногласия между членами Хёсон, но и их удалось довольно быстро уладить. Нужно отдать должное основателю, который решал подобные споры буквально взглядом. Его авторитет был непоколебимым, и это признавал абсолютно каждый альфа. Когда все переместились в зал с игральными столами, напряжение немного спало, да и гости уже расслабились благодаря шампанскому. Обычно такие ужины заканчивались тем, что мужчины, состоящие в Хёсон, удалялись на переговоры, чтобы обсудить актуальные вопросы, а омеги и молодые альфы оставались общаться в непринуждённой обстановке. Слушали приятную музыку, играли в карты, танцевали и довольно весело проводили время. Главным условием вхождения в клан было вступление в брак: замужний человек уже считался зрелым и способным решать все вопросы самостоятельно. Брат Тэхёна, Намджун, имел титул маркиза, так как был старше на четыре года. Почивший пару лет назад герцог Ким оставил сыновьям немалое состояние и возможность безбедного существования не только благодаря многочисленным поместьям, но и внушительным счетам в нескольких банках. Когда Джун удалился вместе с остальными членами Хёсон в просторный кабинет, Тэ подошёл к его супругу Сокджину и, тепло улыбнувшись, предложил пройти к игральному столу. Омега взял его под локоть и шепнул на ухо: — Я думал, что тебе влетит от основателя, когда ты заявился посреди ужина. — Ну не мог же я совсем пропустить его! — качая головой, произнёс Тэ и снова наткнулся взглядом на зеленоглазого омегу, который стоял рядом со знакомым ему коренастым альфой и улыбался, о чём-то оживлённо беседуя. — Красивый… — Кто? — Ким вздрогнул и повернулся к Джину. — Тот омега, на которого ты пялился весь ужин. — С чего ты взял это? — Альфа вдруг ощутил, как кровь резко прилила к щекам. — Джуни тоже заметил, так что не отнекивайся, — хихикнув, парировал Сокджин, вынуждая Тэхёна ещё больше нахмуриться. — Не спорю: он симпатичный. К тому же я впервые вижу его, поэтому это нормально, — пытался оправдаться альфа. — Да-да, охотно верю! Кстати, в этом сезоне Чонгуку будут подбирать пару, так что… — Джин многозначительно улыбнулся. — Очень рад за него и за его будущего избранника, — с деланным равнодушием бросил Тэхён и дождался, когда лакей отодвинет стул для супруга маркиза, после чего сел сам. На этот сезон у него было много планов. За графом уже закрепилась слава ловеласа, потому что мало кто мог устоять перед его обаянием. Однако серьёзных отношений он никогда не заводил, и некоторые за спиной обсуждали не только его потрясающую внешность, но и ледяное сердце. Ким мог очаровывать одним лишь взглядом, пленить глубоким бархатным голосом, но когда вставал вопрос о чём-то большем, то он сразу же терял интерес и пропадал. Поэтому многие омеги откровенно побаивались его ухаживаний и были предупреждены о коварстве со стороны богатого наследника. И Юнги, который находился при дворе уже не первый год и был в курсе репутации Кима-младшего, именно об этом сейчас и говорил Чонгуку. — Даже не вздумай смотреть в его сторону! — увещевал альфа. — Да что ты взъелся? — прошипел Чонни, подхватив бокал шампанского с подноса проходящего мимо слуги. — Чувствую твой интерес, — нервно произнёс Мин и прищурился, недобро поглядывая на графа. — Ты не можешь читать мои мысли, — попытался оправдаться Чонгук, но в глубине души действительно удивлялся, что весь вечер этот альфа притягивал к себе, будто был самым сильным магнитом. Чонни невольно искал его то в одном конце помещения, то в другом, с интересом поглядывая на тех, с кем беседовал граф Ким. Тэхён явно пользовался успехом и вёл себя весьма уверенно в светском обществе. «Скорее всего, и на балу ему не будет равных». — Ты слышишь, о чём я тебе говорю? — Мин потянул омегу за рукав. — Ты снова смотришь! Чонни! — У меня разболелась голова, поэтому мне, наверное, лучше уйти… — простонал Чон. — Пока нельзя: Хёсон ещё не вернулся, — это будет крайне неуважительно, — напомнил альфа. — Как меня достали все эти правила, кто бы только знал! — вздохнул Чонни и допил шампанское. — Ещё балы эти идиотские, на которых скачешь как горный козёл после диареи! Юнги прыснул в кулак, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться на весь зал. Ему безумно нравилось, что за мнимым притворством и самообладанием прятался маленький бунтарь, который мог вот так выражаться лишь при нём. Это доверие дорогого стоило… — Главное, не обещай ему танец, слышишь? — отсмеявшись, вернулся к нравоучениям альфа. — Думаешь, он станет предлагать? — кусая губу, спросил Чонгук. — Уверен, что да. Просто держись от него подальше. В жизни есть абсолютно неподвластные нам вещи. Мы можем что-то планировать, о чём-то мечтать, чего-то остерегаться… но когда дело доходит до судьбоносных случаев, то в силу вступают совершенно иные законы. И как бы ты ни сопротивлялся, дороги всё равно пересекутся, как два ручья, слившиеся в бурлящий поток безумной любви, водоворота страсти и бесконечной ненависти, которая станет единственным способом не чувствовать всепоглощающую боль. Альфы из Хёсон отсутствовали около часа, а после того как вернулись, оставшиеся гости заметно оживились. Чонгук дождался, когда основатель откланяется, и подошёл к отцу, чтобы попрощаться перед уходом. — Так рано? — удивился герцог Чон. — Разболелась голова: то ли от выпитого, то ли от нервов. Прошу меня извинить. — Чонни низко поклонился, не обращая внимания на недовольного Хинджи. — Может, сказать Юнги, чтобы проводил тебя? Или вызвать твоего камердинера? — предложил Дюон. — Не стоит: я запомнил дорогу на второй этаж, — вымученно улыбнулся Чонгук и поспешил к выходу. Хотелось поскорее уйти из этого балагана. Он откровенно не понимал светские рауты, званые ужины и балы и чувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Каждая минута, проведённая в обществе этих притворщиков, елейно улыбающихся в лицо и поливающих друг друга грязью за спиной, тянулась невыносимо медленно, поэтому, когда у Чонни появилась возможность сбежать, он, предупредив Юнги, чтобы тот оставался здесь и веселился, с радостью сделал это. Было заметно, что альфа разрывался между ним и Хосоком, стараясь окружить вниманием обоих. Уже поднявшись на нужный этаж, Чонгук притормозил и, повернув в обратном направлении, дошёл до стеклянных дверей, ведущих на большую террасу. Ему точно не мешало проветриться перед сном. Пронизывающий ветер сразу же пробрался ледяными щупальцами под полы пиджака, вынудив омегу поёжиться и поплотнее запахнуться. Поговаривали, что дожди затянутся ещё на неделю, значит, не получится даже погулять по окрестностям. Чонни хватило и пяти минут на свежем воздухе, чтобы взбодриться, поэтому он поторопился обратно, чтобы окончательно не продуло. Спальня располагалась почти в конце коридора, но, повернув из-за угла, омега чуть не влетел в кого-то. Подняв глаза, он сразу же сделал шаг назад, будто перед ним был не живой человек, а самый настоящий хищник, который проглотит — и пикнуть не успеешь. — Прошу прощения, — виновато произнёс Чонгук и попытался поскорее обогнуть альфу, но ему моментально преградили путь. — И что это тут делал омега в одиночестве и в такой час? — Голос был каким-то особенным: грудным и немного грубым, но настолько обволакивающим, что Чонни застыл в оцепенении. — Вышел подышать и уже направляюсь к себе, — твёрдо сказал омега и поднял на графа Кима слегка растерянный взгляд. Если бы кто-то увидел их вместе, разразился бы скандал. В этом плане альфам было гораздо проще, но и они пеклись о собственной репутации. Юнги ясно дал понять другу, что с этим человеком лучше не связываться. Но мало того что Тэхён преградил путь Чонгуку, так ещё и наклонился к нему, явно принюхиваясь. — Сonvallaria majalis, — прошептал Ким и плотоядно облизнулся. — Ч-что? — Чонни непонимающе моргнул, а потом до него дошло. — Вы знаете латынь? — А не должен? — улыбнулся альфа. — Без понятия. И вообще, что вы делаете на этом этаже? — возмущённо спохватился он. — Проживаю. Так же как и вы, видимо, — с усмешкой ответил Ким. Омега в замешательстве уставился на графа. Он совершенно не собирался вести с ним беседы посреди коридора, к тому же в такой час и уж тем более наедине. — Нам не стоит находиться здесь, так что… — Чонгук снова попытался обойти его. — Согласен, но мне лучше всё же проводить вас. Мало ли кто ходит поблизости. — Нет! — бросил Чонни, но понял, что граф продолжает идти следом. — Думаете, я не смогу за себя постоять? — Он резко развернулся. — Если я говорю «нет», значит, не делайте вид, что у вас проблемы со слухом. Провожатые мне не нужны! — Ишь какой! — усмехнулся Тэ и кинул напоследок изучающий взгляд на спину Чонгука, переходящую в узкую талию и упругие ягодицы. — Ты ещё не знаешь, что мне не стоит отказывать, потому что это вызывает обратный эффект. Встретить зеленоглазого омегу посреди коридора без посторонних было большой удачей. А то, что их спальни находились на одном этаже, определённо радовало. Этот летний сезон мог стать очень увлекательным…***
Вопреки обещанным прогнозам, следующее утро оказалось на удивление солнечным. Тёплые лучи залили комнату золотым светом, вынуждая Чонни сонно спрятать нос под одеялом. Из-за нескольких выпитых бокалов шампанского в голове немного шумело, но это была ерунда по сравнению с бесконечной круговертью мыслей после вчерашней встречи с графом Кимом. Юнги столько раз повторил Чонгуку держаться подальше от Тэхёна, что тот преодолел расстояние до спальни за несколько секунд и, скрывшись за дверью, сразу же повернул в замке ключ на всякий случай. Ким относился к категории отъявленных ловеласов, поэтому Чонни твёрдо решил обходить его стороной. Камердинер помог омеге собраться к завтраку и проводил до столовой, в которой уже слышались оживлённые разговоры. В Бивер-Касл необходимо было спускаться к восьми утра, но сегодня Чонгук припозднился в надежде, что все уже закончили трапезу. Не тут-то было. По всему помещению разносился аппетитный аромат кофе и выпечки. А за столом сидело с десяток человек. Пришлось коротко всех поприветствовать и поклониться, а затем последовать за слугой, который уже отодвинул для него резной стул из светлого дуба с бархатной тёмно-зелёной обивкой. Куда приятнее было позавтракать в тишине у себя в спальне, но это считалось дурным тоном и позволялось только в случае недомогания. Молодой человек, сидевший рядом, что-то сказал про вкусный джем и булочки, но Чонгук не расслышал — пришлось переспросить. Повернувшись, он с интересом взглянул на симпатичного омегу и сразу же узнал в нём того собеседника, с кем вчера долгое время сидел Ким Тэхён. Длинные каштановые волосы струились до самых плеч, а в глазах было какое-то особенное тепло, будто тебя поместили в уютный кокон доброты и взаимопонимания. Этот человек сразу же располагал к себе одним лишь взглядом. Удивительное ощущение. Чонгук невольно улыбнулся и, протянув собеседнику ладонь, представился. — Ким Сокджин, — дружелюбно кивнул омега и ответил на рукопожатие. — Вы супруг Намджуна? — уточнил он. — Верно. — А маркиз, в свою очередь, старший брат графа Кима? — зачем-то спросил Чонни. — Да, — широко улыбнулся Сокджин. — Они как раз уехали по делам с утра, а я тут скучаю. Предлагаю перейти на «ты» и прогуляться после завтрака. Чонгук кивнул, и снова его губы тронула улыбка. Кроме Юнги, у него здесь совершенно не было друзей, тем более омег. А нормального человеческого общения, безусловно, хотелось… К тому же можно было что-то разузнать об этом Тэхёне, будь он неладен. Одеваясь в холле поместья, омеги тихо переговаривались, когда главные двери распахнулись и на пороге появились братья Ким. Намджун сразу же направился к супругу и нежно приобнял его, вопросительно кивнув. — Мы на прогулку, — моментально пояснил Джин, застёгивая редингот приятного песочного цвета. — Погода наладилась. Сходим в сад и спустимся к реке. — Милорд. — Тэхён учтиво поклонился Чонгуку, не сводя с него глаз. — Рад снова видеть вас. — Взаимно, Ваша Светлость. — Чонни сделал ответный жест вежливости. — Мы можем к вам присоединиться? — сразу же спросил граф. — Я не думаю, что… — начал Чон, но его перебили. — Конечно, будем только рады! — оживился Сокджин, не обращая внимания на сконфуженный вид Чонгука. Территория Хэмптон-Корта была просто ошеломляющей. Будто целый город в городе, где даже у прислуги были отдельные дома в виде красивых пристроек к основному зданию. Главным украшением поместья являлся гигантских размеров сад, в котором трудился не один десяток работников. Даже не верилось, что все эти филигранно выстриженные кусты и ровные клумбы с цветами настоящие: всё было настолько идеально. Чонни всё задавался вопросом, как же так вышло, что уже с самого утра он вновь оказался в обществе этого грёбаного ловеласа, от которого собирался держаться подальше. «Главное, чтобы Юнги не узнал, а то мне несдобровать». Сокджин шёл в обнимку с супругом, поэтому Чонгуку пришлось идти рядом с графом, но всё же соблюдать дистанцию. Сунув руки в карманы, Чонни крутил головой по сторонам, любуясь потрясающим ландшафтом, и не заметил, как оступился и подвернул ногу. Реакция Тэхёна была молниеносной. Он поймал падающего Чонгука, но при этом оказался запредельно близко. Аромат мирта ударил омеге в нос, отчего голова моментально закружилась. Он попытался отстраниться, но, наступив на ногу, сразу поморщился от острой боли. — Ох-х, — простонал Чонни. — Кажется, я не смогу дальше идти с вами. Моя нога… — Наверняка вывих, — произнёс Тэхён. — Где болит? — Он присел на корточки и бесцеремонно коснулся чужой лодыжки, отчего омега коротко вздрогнул. — Там и болит, — растерянно прошептал Чонни, глядя на него сверху вниз. — Что тут у вас случилось? — Подоспевшие супруги Кимы с тревогой посмотрели на Чона. — Оступился, — с грустью вздохнул тот. — Простите, что испортил прогулку. — Всё в порядке! — Сокджин перевёл взгляд на Тэ и смекнул. — Ты не поможешь Чонгуку добраться до поместья? Я могу попросить и Намджуна, но… — Конечно, не переживай! Мы справимся! — Тэхён понимающе кивнул и поднялся. — Гуляйте дальше. Там внизу есть небольшой пруд с лебедями. — Правда? Нужно обязательно наведаться! — Джин выжидающе посмотрел на озадаченного Чона. — Конечно, идите. Я и сам могу добраться, — сказал Чонни, хотя не был в этом уверен. Ситуация оказалась крайне неловкой. Эти люди были с ним мало знакомы, но относились с большим теплом. Правда, перспектива остаться наедине с Кимом-младшим совершенно не прельщала его. Но и задерживать супругов не хотелось. Поэтому омега заверил их, что всё в порядке, и даже сделал несколько шагов по направлению к поместью. Он вымученно улыбнулся и дождался, когда Намджун и Сокджин уйдут достаточно далеко. — Я и правда дойду сам, так что не стоит излишне суетиться, — тихо произнёс Чонни и, прихрамывая, направился по дорожке. — Любите независимость? — с усмешкой спросил граф, медленно шагая рядом. Он внимательно следил за каждым движением омеги и понимал, что тот просто хорохорится, пытаясь скрыть сильную боль. В итоге Киму надоело смотреть на мучения Чонгука — он ловко поднял его на руки. — Что вы себе позволяете? — Чонни запоздало дёрнулся, но его лишь перехватили поудобнее. — Отпустите немедленно! — А вдруг там перелом? А если смещение кости? — Тэхён встретился взглядом с растерянными зелёными глазами, которые при солнечном свете были удивительно яркими. — Если бы это был перелом, я бы вообще не смог наступить на ногу! — Не скажите. Разные случаи бывают, поэтому лучше не рисковать. — Мне что, сражаться с вами? Или позвать на помощь? — Чонгук снова начал извиваться. — Зачем? Так вы привлечёте ещё больше внимания, — пояснил граф и усмехнулся. — Ну и что забавного? — Чонни дёрнул ногой и заскулил от боли. — Ваши тщетные попытки сопротивления. — Милорд! Послушайте, я… — Ваш аромат от природы настолько насыщенный? Или усиливаете с помощью духов? — неожиданно поинтересовался Ким и потянул носом. Спрашивать о таком считалось дурным тоном, но Тэхён всё же сделал это, чтобы понаблюдать за реакцией Чонгука. В зелёных глазах вспыхнул огонь негодования и… Волнения? Кажется, кто-то даже покраснел. Ким снова усмехнулся и покачал головой. Реакция этого омеги на такие простые слова была весьма забавной, но то, что произошло далее, сильно удивило его. — Хотелось смутить меня? — взяв себя в руки буквально за несколько секунд, усмехнулся в ответ омега. — Думаете, что я похож на остальных? — На каких «остальных»? — удивился Тэхён. — На которых действуют ваши уловки и чары, — выпалил Чон. Кажется, за разговором Чонгук забыл, что находился в руках графа, чем ещё больше насмешил того. — Считаете, что сейчас я пытался очаровать вас? — Ещё со вчерашнего дня! — пренебрежительно фыркнул он. — Вы путаете элементарную вежливость с желанием добиться вашего расположения. — Вот как? — Зелёные глаза по-кошачьи сверкнули. — Да. — Тэхён осторожно поставил омегу на дорожку и даже поправил ему воротник пальто. — Если из-за смазливой мордашки вам кажется, будто все вокруг хотят затащить вас в постель, то это совершенно не так. Чонгук открыл рот от возмущения, но не нашёлся что ответить, потому что граф развернулся и пошёл в другую от поместья сторону. — Всего вам доброго, Милорд! — Ну каков наглец! — выдохнул от негодования Чонни и заковылял к главному входу, до которого было уже рукой подать. Поведение этого альфы откровенно обескуражило Чонгука. Он думал, что к нему и правда сейчас начнут приставать. Ну как минимум проявят повышенный интерес, а вышло совершенно неожиданно: на его эмоциональный отпор граф просто дал понять, что ему всё это вообще до фонаря. — Значит, элементарная вежливость, — раздувая ноздри, прошипел Чонгук и вошёл в здание.***
Вышло, что вывих оказался не таким уж простым, потому что к вечеру нога опухла и наступать на неё было невыносимо больно. Единственным плюсом стало то, что теперь Чонни со спокойной душой трапезничал в спальне и наслаждался одиночеством. Юнги не мог прийти к нему, потому что был альфой, но передавал через камердинера приветы и небольшие сладости. Зато Сокджин мог навещать приятеля в любое время, что и сделал уже несколько раз, развлекая скучающего омегу разговорами и новостями о происходящем в Хэмптон-Корте. Чонгуку действительно нравился Джин. Он был старше на три года, но при этом вёл себя как ребёнок. И утончённая внешность порой не вязалась с тем, как Ким шутил и хохотал, в том числе над самим собой. Было в нём что-то простое и невероятно доброе. И за несколько дней омеги умудрились по-настоящему сблизиться, болтая обо всём на свете, а утром пятницы Сокджин заглянул в спальню и принёс большую круглую коробку. — Держи: это тебе! — радостно произнёс он и протянул её омеге. — Спасибо! А что там? — удивлённо спросил Чонгук, принимая подарок. — Это не от меня, — загадочно улыбнулся Джин. — Вот как? А от кого же? — Чонни нахмурился и не торопился открывать коробку. — Если это от графа Кима, то оставь себе. — Он сразу же отложил презент в сторону. — Я сейчас очень спешу: нужно забрать костюмы для завтрашнего бала. Намджун ждёт меня внизу. — Джин, погоди! — Чонгук умоляюще посмотрел на него. — Я не хочу никаких подарков и внимания от него! — Почему? — Омега замер в дверях и сложил руки на груди. — Потому что мне нужно держаться от этого альфы подальше! Даже не спрашивай! — вздохнул Чонни и спрятал лицо в ладонях. К удивлению, Джин ничего не ответил и, тихонько прикрыв дверь, оставил парня наедине с подарком. Не прошло и десяти минут, как Чонгук нетерпеливо развязал белую атласную ленту и приподнял крышку. В нос сразу же ударил цветочный аромат. — Да он издевается! — возмущённо воскликнул омега и окончательно открыл подарок. На бархатной подложке лежал скромный букетик ландышей и небольшой, сложенный вдвое лист бумаги, на котором было написано витиеватым почерком: «May Lily». — Майская лилия… — прошептал Чонгук, касаясь крохотных белых бутонов кончиками пальцев. — Он же ландыш. Чонни ожидал увидеть в коробке что угодно, но только не цветы с собственным ароматом. И совершенно не понимал, как расценивать такое. Значило ли это, что графу Киму по нраву его запах? Или наоборот, нужно было воспринимать как насмешку? В это время года никого не удивишь ландышами, но дело было в другом. Этот жест явно что-то значил, а что именно — теперь Чонгук ломал голову. Рука не поднялась выбросить букет, поэтому камердинер принёс красивую хрустальную вазочку и бережно поставил цветы в воду. Чон, хоть слегка и прихрамывал, вполне мог передвигаться, но всё же решил вновь воспользоваться ситуацией и пропустил ужин. Уже завтра должен был состояться первый субботний бал в Букингемском дворце, где будут не только члены Хёсон, но и сотни других знатных гостей. От одной мысли, что придётся находиться среди такого количества дворян, Чонни бросало в дрожь. Безусловно, он знал этикет и все известные танцы, но никто не отменял того факта, что Чонгук — обыкновенный бастард родом из Мелроуз, а никакой не граф Чон, как было записано в документах. Всё это было слишком. Чонни явно не был готов ни к какому представлению при дворе. Он вообще ничего не хотел. Но разве кто-то спрашивал его?***
Тэхён в очередной раз проверил карманы, в одном из которых лежал фамильный золотой шатлен, и наконец вышел из собственной спальни. Все эти дни с утра до вечера он был достаточно занят решением некоторых рабочих вопросов в Лондоне, но когда возвращался к ужину в Хэмптон-Корт, то всегда с надеждой смотрел на пустующий стул, на котором так не хватало зеленоглазого омеги. Видимо, травма оказалась куда серьёзнее, чем Ким мог предположить. В тот день граф не должен был поддаваться эмоциям и оставлять Чонгука одного посреди дорожки. Поэтому корил себя и хотел хоть как-то извиниться, но отчего-то понимал, что обычные подарки в виде красивой шляпы, перчаток, броши или духов только разозлят Чонни. Лишь к пятнице Тэ созрел и решил ограничиться скромным букетом ландышей. От аромата Чонгука он просто дурел. Каких омег у него только не было, но ни один не пах так вкусно и дерзко одновременно. И отчего-то внутри росло стойкое ощущение, что и Чонни тоже нравился его запах. Потому что, когда Тэхён нёс его к поместью, был момент, который слишком ярко отпечатался в памяти и заставил улыбнуться: омега зажмурился и, незаметно потянув носом, сделал глубокий вдох. Когда аромат вызывает отвращение, человек явно не будет вдыхать его с таким очевидным наслаждением. А именно его и лицезрел тогда Ким, правда, как только зелёные глаза распахнулись, ему ясно дали понять, что не желают иметь с ним ничего общего. Впервые подобное задело самого альфу. И это был не азарт или спортивный интерес. И даже не банальное влечение. Чон Чонгук по-настоящему зацепил его. От Сокджина удалось узнать, что омега появится на балу, правда, танцевать, скорее всего, не сможет. Видимо, нога ещё болела… Но эта новость всё равно обрадовала графа, который действительно надеялся если не поговорить с Чонни, то хотя бы увидеть его. Открытие летнего сезона балов в Букингемском дворце всегда было поистине завораживающим зрелищем. К нему начинали готовиться с января абсолютно все. Портные были обеспечены работой до июня, хотя некоторые дошивали костюмы и в течение самого сезона. Именно здесь можно было показать себя во всей красе, обрасти новыми связями, удачно выдать наследника замуж и пополнить семейную казну. Или же проиграть всё к чертям. Карточные развлечения были неотъемлемой частью балов, где чаще всего альфы спускали целые состояния, а потом упивались в ближайшем кабаке от безысходности и осознания содеянного. Ещё одной немаловажной деталью каждого сезона был список омег, открытых к отношениям. Родители вносили данные своих чад заблаговременно, порой и за несколько лет до предполагаемого подбора пары, чтобы посмотреть, кто ещё свободен и какие шансы урвать подходящую партию. Дюон вписал кандидатуру Чонгука ещё три года назад: знал, что вскоре его красавец-сын наконец предстанет при дворе. Это было волнительно абсолютно для всех членов семьи, но совершенно по разным причинам. Хинджи боялся, что бастард окончательно опозорит их род. Хосок молчал и изредка хмыкал, но никак не комментировал предстоящее знакомство сводного братца со знатью почти всей Великобритании и решил просто понаблюдать за его фиаско. Герцог откровенно волновался, хотя Чонни не вызывал опасений и вёл себя достойно, но всё же было переживательно. Чонгук же хотел провалиться сквозь землю. Но костюм цвета тёмного изумруда уже был на нём, пока камердинер завершал его образ последними штрихами. К шикарной одежде Чонни был абсолютно равнодушен, но качественная обувь вызывала у него особый трепет. Он натянул начищенные туфли с серебристыми пряжками по бокам и улыбнулся. «Всё будет хорошо!» — говорил он сам себе, пока спускался на первый этаж. В десять часов вечера от главного входа медленно выдвинулась вереница автомобилей, в одном из которых сидел молодой граф Чон, даже не догадывающийся о том, что его ждёт.***
Когда Чонни впервые увидел внутреннее убранство Хэмптон-Корта, то был действительно поражён, а сейчас и вовсе замер в немом восторге. Как бы он ни фыркал от всех этих роскошеств, но красоту ценил, поэтому Букингемский дворец произвёл на него неизгладимое впечатление. Высокие потолки с изумительной росписью и барельефами, огромные картины на стенах, красные ковры и изобилие золота в интерьере просто потрясали своим великолепием. Чонгуку нужно было делать вид, что для него нормально находиться в таком значимом месте, как королевская резиденция, но дыхание действительно перехватывало. Гости нескончаемым потоком поднимались по ступеням и попадали в главный холл. Красивые, нарядные и улыбчивые. Но как бы ни искрились их глаза, Чонни за километр чувствовал презрение, зависть и притворство. Джин дал ему один мудрый совет: меньше думать обо всём и пытаться найти плюсы даже в минусах. И к этому, как ни крути, пришлось прислушаться. Консорт, как и положено, встречал гостей у парадной лестницы, стараясь уделить внимание каждому. Общение было вежливым и стандартным, на которое уходило максимум две минуты. И за эти мгновения знатные особы успевали обменяться любезностями или познакомиться с теми, кто был неподалёку. Когда семейство Чонов во главе с герцогом остановилось возле супруга короля и почтительно поклонилось, Чонни не удержался и поднял глаза раньше положенного, потому что желал украдкой посмотреть на самого известного омегу Англии, но сразу же наткнулся на заинтересованный взгляд. Пронзительный и испепеляющий, от которого парень моментально опустил голову в надежде, что эта оплошность не сильно скажется на его положении. Герцог тепло поздоровался с консортом и, обменявшись парочкой дежурных фраз, намеревался двинуться дальше, но тот неожиданно произнёс: — Рад видеть вашу семью в полном составе, Ваша Светлость. — Муж короля вновь посмотрел на красивого зеленоглазого омегу, который явно нервничал, хотя и старался не подавать вида. — Ваше Величество… — Дюон снова поклонился и, поднявшись на пару ступеней, остановился, дожидаясь супруга и сыновей. Они миновали холл, в котором располагалась просторная гардеробная, затем проследовали по длинному коридору, сплошь увешанному историческими ценностями в виде живописи, и попали в зал, где подавали лёгкие закуски и напитки. Полноценный ужин обычно приносили ближе к полуночи, а то и позднее, поэтому гости приветливо общались и наслаждались угощениями перед балом, о начале которого должен был объявить сам король. Чонгук поглядывал на Юнги, который находился достаточно далеко со своими родными, и тихо завидовал ему. Тот был как рыба в воде: общался, умело шутил, улыбался и вообще вёл себя довольно раскованно. Почувствовав, что на него кто-то смотрит, Чонни обернулся и сразу же наткнулся на графа Кима, стоявшего рядом со старшим братом. Ему что-то говорили, но он не сводил глаз с омеги, который и не думал отворачиваться. Пришлось сделать это первому, потому что собеседник повторил вопрос чуть громче и даже проследил взглядом за тем, на кого же так уставился Тэхён. — Что вы сказали? — учтиво поинтересовался граф, нехотя посмотрев на малознакомого англичанина. — Я спрашивал… надолго ли вы в Лондоне? — Вероятнее всего, до конца сезона. — Ким снова хотел увидеть омегу, но тот неожиданно исчез в толпе. — Ну очень вкусное шампанское! — Сокджин пригубил напиток и довольно зажмурился. — Так! Ты вот с этим поосторожнее, а то в прошлый раз… — возмущённо начал Джун, но его остановили ласковым взглядом. — То было единожды и совершенно случайно. Больше такого не повторится, — с улыбкой прошептал он и сложил губы уточкой — жест, действующий на мужа безотказно. — Как я погляжу, твои намерения охмурить этого омегу лишь усилились? — усмехнулся старший брат. — О чём ты? — Тэхён притворно удивился. — О том самом зеленоглазом красавчике, про которого ты прожужжал все уши моему мужу, — со смехом добавил Намджун. — Враньё и провокация, — махнул на альфу рукой Тэ, но не сдержал улыбки. С Сокджином они были очень близки, потому что являлись ровесниками и с самого детства буквально росли вместе. Многие прочили между юным альфой и омегой крепкий союз, но всё вышло иначе. Намджун вернулся после обучения во Франции и взглянул на Джина по-другому. Некогда угловатый и неуверенный в себе парень расцвёл буквально за год и сразил его наповал. Джун ухаживал недолго, потому что выяснилось, что кое-кто давно страдает по нему, и уже через полгода сделал предложение. Свадьбу сыграли очень быстро и с большим размахом, после чего молодые супруги уехали к тёплым берегам Италии и провели там незабываемый медовый месяц. Глядя на этих двоих, Тэхён даже не знал, кто кого больше любил. Но ему понадобилось время, чтобы принять тот факт, что его друг детства и родной брат теперь самые настоящие супруги. У Тэ не было ревности, как многие предполагали, а скорее чувство опустошения. Вот и ещё одна пара сложилась в крепкую семью, а у него так никогда не получится. Каким бы ловеласом ни был граф Ким, в глубине души он дико боялся брать на себя такую ответственность. Да и любовь казалась чем-то эфемерным и слишком ненадёжным. Выбивающим почву из-под ног. А Тэхён никак не мог позволить себе такого. Чтобы из-за какого-то омеги страдать и в чём-то ограничивать себя? Да упаси Господь! Ему все партии казались искусственными. То ли из-за грёбаного этикета, то ли оттого, что не вызывали в нём никаких эмоций… Сначала он переживал, а потом решил отпустить ситуацию и наслаждаться молодостью. С его харизмой и внешностью вниманием Ким не был обделён, поэтому уже который сезон пользовался большим успехом на балах. Его хотели буквально все… Так уж складывалось в светском обществе: каков бы ни был этикет, все, так или иначе, обменивались сплетнями, шушукались и передавали друг другу записки через слуг. Интриги плелись ещё задолго до начала сезона, а уж когда он открывался, многие из кожи вон лезли, чтобы заполучить определённого партнёра. Не столько для танцев, сколько для совершенно иных утех. Этикет, приличия, строгое воспитание — всё это растворялось в воздухе, как утренняя дымка, когда дело касалось запретного плода. Не зря же про него говорят, что он так сладок… Прищурившись, Тэхён закинул в рот крохотное канапе с овечьим сыром, виноградом и хрустящей гренкой. Допил вино и, поставив бокал на высокий столик, которые были здесь на каждом шагу, двинулся в толпу, приветливо здороваясь с гостями. — Граф Ки-им! Какая честь! Прекрасно выглядите! — елейным голоском пропел омега, которого он в прошлом сезоне благополучно бросил. — Ваша Светлость! — Тэхён галантно поклонился и одарил собеседника обворожительной улыбкой. — Вы тоже сегодня просто очаровательны! Эти стандартные фразочки были насквозь пропитаны фальшью, но несколько лет альфа всё же успешно ими пользовался. Правда, сейчас мысленно решил применить хоть одну из них к зеленоглазому омеге и сразу же представил, как тот презрительно фыркает в ответ. Это невольно вызвало усмешку у Тэхёна. Он вежливо извинился и пошёл дальше, рассматривая именитых гостей. Многие так отчаянно хотели показать свой статус и состояние, что надевали на себя едва ли не все имеющиеся у них украшения. Это выглядело откровенно нелепо и безвкусно. Припудренные лица, деланные улыбки… и вдруг те самые зелёные глаза. Тэ так неожиданно с ними встретился, что чуть не споткнулся. — Добрый вечер, Милорд. — Альфа почтительно поклонился. — Граф Ким, — еле слышно произнёс Чонгук и коротко кивнул. На большее его просто не хватило. Здесь было душно и невыносимо. Хотелось сбежать ещё до начала грёбаного бала, но все пути к спасению были отрезаны. — Вам нехорошо? — с тревогой спросил Тэхён. — Голова кружится от такого количества знати и ароматов. Сдохнуть можно! — произнёс Чонни и сразу же прижал ладонь к губам, испуганно уставившись на альфу. — Простите. — Всё в порядке! — Ким усмехнулся и понял, чего именно ему не хватало этим вечером. — Хотите подышать свежим воздухом? — С вами? — Чонгук нахмурился. — Не думаю, что это хорошая идея. — До начала бала минут сорок, а то и больше. Здесь есть один балкон, на который можно попасть незамеченными, — заговорщически прошептал альфа. — Это ни у кого не вызовет подозрений. Чонгук смотрел на него во все глаза и никак не мог понять: его пытаются скомпрометировать или действительно помочь? Но тёплый взгляд карих глаз растопил в сердце омеги последние сомнения, да и сбежать отсюда хотелось неимоверно. «Уж с одним альфой я как-нибудь справлюсь…» Граф пояснил ему, где находится дверь и как туда пройти незамеченными. Чон коротко кивнул и дождался, когда тот покинет зал первым. — Куда собрался? — раздался из-за спины голос Юнги. — Я? Э-э… никуда, — растерянно произнёс Чонни. — Ким опять отирался около тебя? Я не мог подойти сразу, так что извини. — Да всё в порядке! — отмахнулся омега. — Это был обычный вежливый разговор. — Именно поэтому ты смотришь на балкон, куда он позвал тебя? — Мин буквально огорошил его этой фразой. — Юнги, послушай… — Нет, это ты меня послушай! Я же о тебе забочусь! Не смей оставаться с ним наедине! Просто даже не разговаривай! — Выглядит так, будто он твой соперник и ты дико ревнуешь, — сложив руки на груди, произнёс Чонгук. — Да пусть будет как угодно. Я предупредил! — предостерегающе сказал Мин и отошёл в сторону. Перед Чонни была непростая задача: послушать друга и остаться в безопасности или отправиться на балкон, где его ожидал альфа, к которому неумолимо тянуло магнитом.***
Ощущение, что он делает что-то ужасное и запретное, не покидало омегу до самого балкона. Несколько раз Чонни порывался развернуться и пойти обратно, но потом останавливал себя. «Если не приду, граф наверняка сочтёт меня трусом!» Все, кто ему встречался, были не из знати, а из слуг, но лишних вопросов не задавали. Приоткрыв дверь, Чонгук с наслаждением сделал глубокий вдох и шагнул вперёд. Кима нигде не было видно, отчего чувство тревоги нарастало с каждой секундой, но буквально в следующее мгновение тот показался из-за колонны. — Благодарю, что пришли, — с улыбкой прошептал альфа. — Только лишь для того, чтобы сбежать оттуда, — зачем-то пояснил Чонни. — Причина исключительно в этом? — Он выгнул бровь. Чонгук был в замешательстве и раздумывал над ответом. Если скажет «да», то может этим оскорбить графа, а «нет» вызовет ещё больше вопросов. — Я, пожалуй, промолчу, — опустив взгляд, произнёс омега, а потом, не дожидаясь приглашения, направился к парапету. Тэхён потянул носом, наслаждаясь ароматом ландыша, и последовал за парнем. — Не любите балы? — спросил граф. — Мне не доводилось бывать на них до сегодняшнего дня, — со вздохом сказал Чон. — Слишком много людей, и я думаю, что обязательно сделаю что-то не так. — Сейчас все выпьют и уже не будут настолько придирчивы ни к внешнему виду, ни к другим шероховатостям. Поверьте: они тоже очень переживают и хотят казаться лучше, чем есть на самом деле. — А вы? — неожиданно спросил Чонни. — Это не то место и не тот повод, чтобы я нервничал по-настоящему, — с усмешкой сказал альфа. — И что же заставляет вас волноваться? — прозвучало совсем тихо. Прохладный ветер взъерошил длинные волосы омеги, поэтому Ким с тёплой улыбкой протянул руку и убрал непослушную прядь ему за ухо, а потом и вовсе коснулся кончиками пальцев нежной кожи щеки. — Вы, Милорд… — на выдохе прошептал Тэхён.