Лондон, 1824 год
Каково это — быть запредельно близко и понимать, что никак не можешь надышаться другим человеком? Ни ароматом нежной кожи, ни робкими прикосновениями, ни бесконечными поцелуями. Тэхён прижимал к себе Чонгука и наслаждался каждой минутой, проведённой вместе. Кима подпустили слишком близко. Ему доверяли и разрешали то, что до сей поры явно было не дозволено другим альфам. Чертовски подкупало следующее: именно Тэ был первым, кто вообще коснулся этих прекрасных губ, и мог вот так лежать, обнимая Чонни без каких-либо опасений и с уверенностью, что это нравится ему не меньше. Полная взаимность. Чонгук, судя по всему, сильно устал от пережитого волнения и изнурительной жары, поэтому уже второй час сладко спал, прижимаясь к широкой груди альфы. А Тэхён боялся будить его — утопал в нежном аромате ландыша и объятиях. Удивительно тихое счастье, проявляемое в таких трогательных моментах, поражало до глубины души. Когда, опасаясь лишний раз потревожить, невесомо коснулся губами кончика носа, а тебя неожиданно обняли ещё крепче и укутали в ответной ласке. Чонни, сам того не замечая, был очень тактильным, хотя и старался держаться достойно его титулу. Но когда оказывался в кольце рук графа Кима, таял как фруктовый щербет на солнцепёке. Вот и сейчас омега будто забыл обо всех переживаниях и, окончательно расслабившись, всецело доверял Тэхёну. Даже в самых смелых мечтах он и представить не мог, что будет лежать в тайной комнате с альфой, который желал видеть его не только парой, но и супругом. Пожалуй, в этот момент Чонгук наконец понял, что Ким станет для него надёжной опорой и защитой. И впервые ему захотелось стать слабым. Никому ничего не доказывать. И даже позволить принимать решения за себя. Омега всегда стоит за широкой спиной альфы. Главное, чтобы тот был действительно достоин этого. Но если не Тэхён, то кто? Чонни настолько растворился в нём, что уже никого и не видел на его месте. И единственное желание — просто остаться вместе. Чтобы никакие кронпринцы не пытались помешать этим отношениям, а общество приняло их союз, который совершенно точно должен был стать очень крепким. Чон глубоко вздохнул и зарылся носом в шею Кима. — May Lily… — осторожно прошептал Тэ. — Просыпайся, золотце. — Мм? — промычал в ответ омега и потянулся. — Я лежал бы вот так с тобой целую вечность, но скоро нас хватятся, а это совершенно ни к чему. — Альфа запустил пальцы в тёмные с медным отливом волосы. — Ты такой красивый во сне, будто ангел. — Сколько времени прошло? — спросил Чонгук. — Больше двух часов. — Как же не хочется снова окунаться в эту придворную рутину! — простонал он. — Знаю… — Граф поцеловал его скулу и склонился над ухом. — Будь моя воля, я бы увёз тебя далеко-далеко — туда, где никого нет. Только ты и я. Мы бы гуляли босиком по берегу моря, держась за руки, и целовались лунной ночью под шум прибоя. — Море… — мечтательно подхватил омега. — Сразу после свадьбы поедем в одно очень красивое место. Уверен: тебе понравится! — с воодушевлением прошептал Тэхён. — Интересно, что ты там придумал, — с улыбкой сказал Чонни, пытаясь осознать, что они теперь не только пара, но и будущие супруги. — Думаешь, наш план сработает? — Ты про помолвку? — Да. — Если у Артура есть хоть капля собственного достоинства, он должен уступить, потому что ты сделал выбор в мою пользу ещё до его пожелания объявить тебя своим фаворитом. — Но не стоит забывать, что он наследник британской короны. — Законы едины для всех, а если кто-то пытается игнорировать их, то это не повод смириться и принимать всё как должное. Даже если кронпринц воспротивится нашему решению, я буду бороться за тебя. — Только, пожалуйста, без дуэлей, — прошептал Чонгук. — Это крайняя мера. — И тем не менее слишком пугающая. Я бы не хотел… — Всё будет хорошо, — моментально прервал его граф и увлёк в неспешный и ласковый поцелуй. — Ким Чонни… — Примеряешь свою фамилию? — захихикал омега. — А ты против? — Мне нравится, как это звучит. Пожалуй, лучшее сочетание из всех возможных. — Сочту за комплимент, — довольно зажмурился Тэхён. — Мне страшно, что, как только мы выйдем отсюда, всё закончится, не успев начаться, — прошептал омега. — Нет такой силы, способной вынудить меня отказаться от тебя, — с уверенностью сказал Тэ. — Ты говорил мне о любви, но я хотел бы уточнить. — Что именно? — Ты действительно испытываешь столь сильные чувства? А вдруг это просто банальный интерес, желание или что-то ещё? — Сомневаешься во мне? — укоризненно спросил Тэ. — Разве сомневаться — зазорно? Только дураки не поддаются внутренним терзаниям по тому или иному поводу, так ведь? — Согласен, — кивнул альфа. — Повторюсь: со мной такое впервые. Говорю это не для красного словца, а потому, что мне действительно хочется донести до тебя одну простую вещь: любовь накрыла меня так неожиданно, что я и сам не понял, как оказался в этих сетях. — Ты, вероятно, ждёшь от меня ответа… — смущённо сказал Чонни. — Прибереги своё признание для особого случая, когда будешь действительно готов. Я не тороплю. — Сначала я жил в Мелроуз, а потом меня резко выдернули из привычной рутины, и это было похоже на глобальный переворот моего внутреннего мира. И мне понадобилось пять лет, чтобы перестроиться и превратиться из простого парня в графа Чона, потому что всё случилось слишком быстро. Здесь, вероятно, тоже понадобится время. Конечно, гораздо меньше, но… — Всё хорошо! Не нужно оправдываться! — успокоил его Ким. — Мне кажется, что я не отвечаю должной взаимностью. Ты можешь счесть, что я излишне холоден, но это вовсе не так. — Шутишь? — тихо рассмеялся Тэхён. — Я целуюсь с тобой уже несколько часов, ты спал в моих объятиях и дал согласие не только быть моей парой, но и стать будущим супругом… Это называется «холоден»? — Он прижал его к себе и нежно прикусил за ухо. — Ай! — Чонни дёрнулся, но сразу же почувствовал горячий язык на мочке. — Ты отвечаешь так пылко и страстно, что я схожу с ума от твоей реакции на мои ласки! — Горячее дыхание обжигало кожу. — Ты самый прекрасный и удивительный! И я совершенно не хочу торопиться. — В который раз убеждаюсь, что все слухи о тебе — это просто наглая ложь. — Любой может оступиться, и это, несомненно, повлечёт за собой последствия. Но важно помнить: не стоит делать поспешных выводов. И мне приятно, что в ситуации с Шарли ты не поверил ему на слово, а поговорил со мной. Это залог успеха любых доверительных отношений. — Согласен. — Мне хочется украсть тебя хотя бы на одну ночь. — Куда? — встрепенулся омега. — В моё поместье, расположенное в пригороде Лондона, — пояснил Тэхён. — Оно небольшое, но там невероятно красиво! Вокруг такая природа, что каждый раз я буквально растворяюсь в ней. А ещё моя конюшня… — Да-да, я помню про твоё увлечение, поэтому с радостью побывал бы там, но это невозможно: меня просто никто не отпустит, — сокрушённо произнёс омега. — Мы что-нибудь придумаем, а если нет, то ничего страшного, потому что очень скоро ты станешь таким же владельцем Кобертон-Хаус, как и я. — Я не гонюсь за чьим-то наследством, — смущённо пробормотал Чонни. — Знаю. И это подкупает… — Вероятно, герцог Чон тоже планирует передать мне что-то во владение, но я не вникал, потому что абсолютно не разбираюсь в этом. — Даже если ты ничего не унаследуешь, это ерунда. — Лукавишь? — хитро спросил Чонгук. — Я похож на того, кто любит притворяться? — У меня нет опыта в этих делах. — В каких именно? — В общении с альфами. Я частенько не понимаю, когда человек шутит, а где говорит серьёзно, поэтому всё принимаю за чистую монету. Ко всему прочему, мне вообще очень сложно довериться кому-либо. Удивительно, как ловко тебе удалось сделать это за столь короткий срок. Но очень прошу: если всё это какая-то игра, то остановись, пока не поздно, потому что я живой человек. — Нет никакого притворства, Чонни, — попытался успокоить его Ким. — Неужели ты думаешь, что я такой мерзавец? — Скорее наоборот — я излишне идеализирую тебя у себя в голове, и в случае разочарования это ударит ещё сильнее. — Я не знаю, как ещё доказать тебе, что действительно влюблён и мои намерения более чем серьёзны. — Просто никогда не ври мне, даже если это будет ложь во спасение. — Я не хочу строить отношения с обмана. Для меня такие вещи тоже неприемлемы. — Радует, что мы совпадаем в этом. Надеюсь, не только на словах, но и на деле. — Иди ко мне, May Lily, — прошептал Тэхён и прижался к манящим губам. — Когда ты так близко, я с трудом сдерживаюсь. — Мне хотелось бы кое-что сказать… — смущённо улыбнулся омега. — И что же? — Приберегу для более подходящего раза. — Ишь какой! А мне теперь гадать, что ты там задумал? — рассмеялся альфа. — Если произнесу это сейчас, мы не выйдем отсюда до утра, нас найдут в самый ответственный момент — и всё будет испорчено. — Всё настолько бесперспективно? — печально спросил Тэ. — Пока да, — вздохнул Чонни, чувствуя, как влечение к этому человеку возрастало с каждой минутой. Ему и самому было трудно сдерживаться. Лежать так близко и постоянно напоминать себе, что они ещё не в официальных отношениях, что нужно не позволять слишком многого, а то граф Ким может счесть его легкодоступным и передумать. Хотя… Тэхён же уже столько раз сказал ему обратное. Что же ещё нужно? Чонгук неожиданно привстал и, хитро улыбнувшись, навис над альфой. Тэ, смотря выжидающе и с нескрываемым интересом, уложил руки на талию омеги. Медленно вёл ладонью по спине и обратно, желая избавиться от ненавистной ткани, чтобы беспрепятственно касаться нежной кожи. Чонни застыл в миллиметре от его губ и прошептал: — Можно? — Нужно! — улыбнулся Тэ и, подавшись навстречу, увлёк в тягучий и страстный поцелуй. Чонгуку всё было ново. Эти объятия будоражили внутри что-то неизведанное, пугали и притягивали одновременно. И каждое прикосновение дарило нескончаемое удовольствие. Даже если оно было, на первый взгляд, совершенно невинным, то таило в себе абсолютно иной подтекст: где язык жестов понятен только двоим, когда улавливаешь каждый взмах ресниц и мимолётный вздох. Чону нравилось то, что позволял ему альфа, увлечённый его инициативой. Но это не было пошло и не сквозило соблазнением, как бывало всегда, когда граф Ким оставался наедине с кем-то из омег. Здесь были чувства. Искренние и чистые. В них ныряешь будто в холодное горное озеро после солнцепёка и не хочешь выплывать наружу. Если бы можно было утонуть окончательно, Тэ так бы и сделал. Он чувствовал бедро Чонгука между своих ног и, осознавая, что тот тоже ощущает его эрекцию, возбуждался ещё больше. Это было на грани смущения и чего-то невероятно сумасбродного. Одним движением альфа опрокинул Чонни на спину и скользнул языком от мочки уха вниз по нежной коже шеи, слушая частое хриплое дыхание. Гортанный стон омеги прервал тишину, когда граф всё же расстегнул несколько пуговиц и добрался до соска. — Тэ… х… хё-он! — прозвучало слишком страстно, потому что Чонгук, совершенно не планируя отталкивать коварного соблазнителя, выгнулся навстречу. — Останови меня, — промычал Ким, но почувствовал, что его лишь сильнее стиснули бёдрами. — Да что же ты творишь, May Lily? — О-ох, Иисусе! — Чонни снова сжал чужие плечи от настойчивого языка вокруг соска. — Это… это… — Тшш! — прошипел Тэхён, понимая, что ещё немного — и всё точно выйдет из-под контроля. — Любовь моя. Красивый мой. Самый страстный и нежный, — шептал он, прижимая омегу к себе. Пытаясь восстановить дыхание и хоть немного прийти в себя, Чонгук шумно сопел ему в шею. То, как граф Ким целовал его грудь, сводило с ума. Он уже был готов умолять о продолжении, но всё же мысленно поблагодарил альфу, что тот вовремя затормозил. — Полежи со мной, — прошептал Чонгук, понимая, что если сейчас они оба встанут, то позор в брюках будет слишком очевиден. — Это не поможет, — рассмеялся Тэ, когда осознал, на что рассчитывал омега. — Перевернись на живот, — сказал он, а затем слез с него и сделал то же самое. — Нужно немного прийти в себя. Чонни смущённо последовал его совету и, нервно кусая губы, уткнулся лицом в покрывало. Обычно он контролировал не только своё поведение, но и тех, кто пытался с ним взаимодействовать, но с графом Кимом ничего не работало. — В этом нет ничего зазорного. Мне нравится, что ты возбудился от моих ласк, — мягко произнёс Тэхён, погладив омегу по затылку. Волосы растрепались, а аромат ландыша слышался совершенно иначе, нежели обычно, раскрываясь с новой стороны. Запах альфы тоже приобрёл другое звучание и вводил Чонгука в самый настоящий ступор. — Наши ароматы идеально сочетаются, — неожиданно прошептал Чонни. — И мне очень нравится, особенно сейчас. Нотки страсти и смущения просто непередаваемые. — Сколько помню, мне всё время внушали, что омега должен вести себя достойно, что нельзя дозволять больше положенного и подпускать альфу слишком близко, — а как понять, когда и что можно? Я постоянно нахожусь в сомнениях. — Чонни, сейчас мы не сделали ничего ужасного. И я не тороплю тебя. — Тэхён придвинулся. — Взгляни на меня. — Он убрал часть волос ему за ухо. — Если рассуждать с точки зрения чувств, то да. А по правилам этикета, я кажусь тебе ветреным? — Чонгук повернулся к нему лицом и тревожно посмотрел в карие глаза. — Ты даже не представляешь, как ведут себя легкодоступные омеги, — хмыкнул Тэхён, но сразу же пожалел о сказанном, потому что Чонни поменялся в лице и, мгновенно сев, начал торопливо застёгивать рубашку. — Серьёзно? Ну, расскажи, чтобы я знал наверняка! У тебя же богатый опыт, — холодно произнёс он. — О боже, May Lily! — рассмеялся Тэ. — Ты так очаровательно злишься и ревнуешь! — Ты прав: я злюсь, но вот насчёт ревности сильно ошибаешься. — Я же вижу… — Альфа попытался обнять его за плечи, но Чон моментально отстранился. — Знаешь, мне кажется, что я тут просто развесил уши, а ты и рад стараться! — пытаясь встать с кровати, произнёс омега. — Да что вдруг на тебя нашло?! — удивлённо воскликнул граф Ким и схватил его за руку. — Если я как-то тебя обидел, то прости меня! Я не имел в виду ничего такого! И провоцировать тебя на ревность тоже не собирался. Чонгук замер, пытаясь собраться с мыслями. Он пугался собственного тела, которое так и просило продолжения. А вдруг его тайные фантазии и желание воплотить их в жизнь с этим альфой — начало самого настоящего распутства? Что, если подобное поведение разочарует Тэхёна пусть не сразу, но всё же… У графа большой опыт, поэтому он воспринимает всё несколько иначе, чем Чонни. Но как же понять, где та самая грань, что нельзя переступать? Чонгук только что попробовал — и вот чем всё закончилось. — Давай договоримся, — тихо сказал омега. — Пока ничего не решено, больше никаких встреч в таких вот спальнях. Меня слишком штормит от всего этого. Я боюсь оступиться, опасаюсь скандала и всё ещё сильно переживаю из-за предложения кронпринца. — Если тебе так будет спокойнее, то конечно, — покорно согласился Тэхён. — Я не считаю тебя ветреным и никогда не буду так думать. — А если узнаешь, что я оставался наедине с Артуром? — неожиданно спросил Чонгук. — Изменится ли твоё мнение? — Я буду спокоен, — после недолгих раздумий произнёс граф. — Знаю: с ним ты не позволишь того, что со мной. — И откуда такая уверенность? — Это сложно объяснить — просто чувствую сердцем. — Тэхён… — выдохнул Чонни. — У тебя есть ответ на всё, а у меня — одни лишь вопросы, в которых я тону как в болоте. — Моя рука — рядом. — Он переплёл их пальцы. — Я всегда поддержу и помогу выбраться. Спрашивай всё, что тебя тревожит. Не молчи понапрасну и не накручивай себя почём зря. — Я боюсь сделать что-то не так. Постоянно жду подвоха и от этого нервничаю ещё больше. — Ты живой человек. Бояться — это нормально. Главное — учиться побеждать свои страхи. — Тэ погладил подушечкой большого пальца чужое запястье, а потом поднёс его к губам. — Запомни: я последний человек, от которого ты должен ждать предательства. Взмах пушистых ресниц — и зелёные глаза пристально посмотрели в ответ. Омега кивнул и, придвинувшись к Тэхёну, позволил себя обнять. Терпко-горьковатый аромат мирта окутал невидимым облаком, будто защищая от всех невзгод вокруг. Он то будоражил, то успокаивал, оказывая нужное действие согласно ситуации. Чонни потянул носом и улыбнулся. — Спасибо, — прошептал он. — За что? — Тэ погладил его по спине и поцеловал в висок. — За терпение и мудрость, — пояснил омега. — Близкие люди всегда должны поддерживать друг друга. — Его пальцы перебирали тёмно-медные пряди, постепенно успокаивая. — У нас всё будет хорошо, слышишь? — Угу, — промычал Чонни. — И да, раз уж ты просил делиться всем, что меня тревожит, то признаюсь: я всё же ревную. Пожалуй, чертовски сильно. — Понимаю твои чувства, но эти омеги с тобой и рядом не стояли. Они ничего не значили для меня, и всё давно в прошлом. — Есть ли нечто такое, может даже скандальное, что мне следует знать? — слегка отстранившись, спросил Чонгук. — Мне сложно рассуждать на эту тему. Про Шарли ты уже в курсе. Он потрепал нервы не только моей семье, но и Хёсон в целом. С другими было всякое… я не стану себя оправдывать. В некоторых ситуациях действительно не задумывался о последствиях, но лишь потому, что абсолютно не верил в любовь и считал это проявлением слабости. — Значит, я смог изменить твоё отношение к такому большому и светлому чувству? — Ты пробудил его во мне. Бывают моменты, когда тоже боюсь и думаю, что поступаю неправильно или неразумно, но ни разу не сомневался в одном: я испытываю к тебе нечто удивительно сильное и искреннее. Чонгук снова уложил голову Тэхёну на плечо и прикрыл глаза. Ему было так хорошо с этим человеком, что даже не верилось в происходящее. Он ненавидел альф и считал их заносчивыми диктаторами, которые делают всё, чтобы мир крутился вокруг них. Но Тэхён показывал ему совсем другую сторону. Когда тебя любят всей душой и оберегают. Когда терпеливо успокаивают и смотрят с неподдельным восхищением. Когда безумно хотят, но не торопят. Это было очень непривычно и никак не укладывалось в голове Чонни. — Можно я поцелую тебя, перед тем как мы покинем спальню? — осторожно спросил Тэ. — До этого ты не спрашивал, — улыбнулся омега. — Я тоже опасаюсь сделать опрометчивый шаг. Боюсь, что ты подумаешь, будто мне нужно от тебя только одно, но это не так! — Удивительно, как два труса вообще смогли поцеловаться! — рассмеялся Чонгук. — Я боюсь одного, ты — другого. Разве что от страха не трясёмся! — Иди сюда, — с улыбкой прошептал Тэхён и, опрокинув омегу на сгиб локтя, склонился над его лицом. — Ты весь пропах мной, а я — тобой, — произнёс альфа. — Если бы не проблема с кронпринцем, я бы с радостью носил твой аромат на себе как можно дольше. — Скоро так и будет, May Lily… — Кто-то хотел целоваться, — напомнил Чонгук и первым потянулся к графу Киму. — Обожаю тебя…***
В чайной комнате повисла гнетущая тишина, разбавляемая мерным тиканьем часов и приглушёнными голосами из приоткрытого окна. Хосок расхаживал по залу и переваривал информацию, услышанную от отца. Стать фаворитом кронпринца для любого омеги было весьма почётно, но только не для Чонни. С ним всё было нестандартно, и эта ситуация ещё раз доказала, что его брат умел создавать проблемы из воздуха. Маркиза удивило, что отец был на стороне Чонгука и пытался решить этот вопрос с наименьшими потерями как для него, так и для Хёсон в целом. — Расскажи мне, что ты знаешь о Ким Тэхёне. — Известный в дворянских кругах ловелас, сердцеед и довольно скользкий тип, — сразу же сказал Хосок. — Это слишком поверхностно. Всё опирается на многочисленные слухи, которые в своё время пускали отвергнутые им омеги. — Вы же знаете, что дыма без огня не бывает. Мы пытаемся уберечь Чонгука от кронпринца, но я никак не могу понять причину. Разве омега из Хёсон, попавший в список фаворитов самого наследника британской короны, — это так плохо? Герцог нахмурился и задумчиво сцепил пальцы в замок, прекрасно понимая, что логики в его решении нет. Но рассказать Хосоку, что Чонни — сын консорта, тоже никак не мог, поэтому на ходу соображал, что бы такое придумать. — Я наслышан о неких пристрастиях Его Величества, так что мне не хотелось бы, чтобы это хоть как-то коснулось Чонгука. Ты же знаешь: он очень ранимый. Это просто сломает его. — О каких ещё «пристрастиях»? Я ничего такого не знаю… — с удивлением произнёс маркиз. — Сексуального характера, — тонко намекнул герцог. — И что нам делать? Чонни хоть и не дал ответ, но для Артура это всего лишь игра: он привык получать то, что пожелает. — Помолвка с Кимом решила бы этот вопрос. — А что говорит Чонгук? — Он согласился, когда граф Ким попросил у меня дозволения объявить их парой. Не думаю, что Чонни будет долго колебаться с предложением руки и сердца. — Не нравится мне этот Тэхён. Охмурил невинного омегу и ходит довольный, — цокнул Хосок. — Я бы так не сказал. Альфа действительно серьёзно настроен: он говорил со своим братом и старается не наломать дров, хотя наверняка чертовски ревнует к кронпринцу, — попытался оправдать его герцог. — Как по мне, так можно было подыскать для Чонни более достойную партию. — Например? — Дюон вопросительно взглянул на сына. — Чонгук даже на балах толком не был, поэтому выбор у нас не богат. А тут нужно принимать решение как можно скорее, пока всё окончательно не вышло из-под контроля. — Э-э… — протянул Хосок. — Нужно подумать. — Может, Юнги? — неожиданно спросил герцог. — Что? Нет! Только не он! — сразу же ответил маркиз. — Почему? Чем он хуже графа Кима? — усмехнулся отец. — Безусловно, лучше, но просто… — Хосок судорожно пытался подобрать нужные слова. — Просто его сердце уже занято. — Вот как? Он тоже собирается объявить себя с кем-то парой? — удивлённо поинтересовался герцог. — Понятия не имею. Вот у него и спросите! — нервно бросил маркиз. — Тебе бы тоже не мешало к кому-нибудь присмотреться. Время ещё есть, но всё же… — Мне никто не нравится, — торопливо пояснил Хосок. — Ты даже толком ни с кем и не был в отношениях. Я ни одного омеги в Бельвуар-Касл не видел. — Потому что я излишне придирчив. Придёт время — и найду подходящую партию, — пояснил маркиз. — С ума сойти можно, пока вас всех пристроишь! — вздохнул герцог и посмотрел на часы. — Всё, мне пора. До ужина осталось не так много, а нужно ещё решить парочку вопросов с Хёсон. Приглядывай за Чонни. — Кстати, а где он? — Камердинер сказал, что отдыхает после крокета. Жара разморила его. — Ясно… — Хосок кивнул и тоже направился к двери. В коридоре он разошёлся с отцом в разные стороны и поспешил к покоям Мина в надежде, что тот тоже находится у себя в спальне. После характерного стука, который оба знали наизусть, маркиз приоткрыл дверь и заметил Юнги, лежащего поперёк кровати с какими-то документами. — Не помешал? — спросил он и, прикрыв дверь, направился к другу. — Чем занят? — Помогаю отцу, но тут такая путаница, что я уже третий раз перепроверяю, — вздохнул Мин и перевернулся на спину, чтобы размять затёкшие мышцы. — Дай гляну! — Хосок улёгся рядом и принялся вчитываться в таблицы. — Кто их заполнял вообще? — ругнулся он. — Личный помощник отца. Я бы давно уволил его, но мне не велено. — Да его пристрелить мало! Тут всё переделывать нужно! — Поможешь? — взмолился Юнги. — Будто у меня есть выбор, — с улыбкой вздохнул Хосок и, отложив документы в сторону, улёгся рядом. Это были редкие моменты, когда оба делали вид, что ничего такого не происходило. Что между ними была всего лишь крепкая дружба — не более. Но напряжение буквально искрило от опасной близости тел. Юнги украдкой смотрел на чужой профиль, где чуть вздёрнутый нос и острый подбородок говорили о характере владельца более чем красноречиво. Хосок был упёртым, но далеко не равнодушным. И скрывать своё отношение к Мину у него получалось с большим трудом. — Как там обстановка? — нарушив тягостное молчание, поинтересовался виконт. — Катастрофически плохо, — протянул маркиз. — Что случилось? — сразу же спросил Мин и сел на кровати. — Опять что-то с Чонни? — Он так сильно беспокоит тебя в последнее время… — ухмыльнулся Хосок и пристально посмотрел на друга. — Ревнуешь? — съехидничал альфа в ответ, прекрасно зная, как Чона злит этот вопрос, пускай и заданный в шутку. — Пф! — Он закатил глаза. — Тогда и не начинай! Мы уже много раз обсуждали моё отношение к твоему брату. — Юнги устало помассировал виски. — Рассказывай, что там такое. — На игре в крокет кронпринц огласил пожелание видеть Чонни среди своих фаворитов. — С ума сойти! — присвистнул Мин. — Но Чонгук умудрился попросить время, чтобы подумать. — Что? Он так и сказал Артуру? — ошарашенно рассмеялся виконт. — Меня там не было, но суть ясна… Я сейчас говорил с отцом, и он категорически против того, чтобы Чонни сближался с кронпринцем. — Весьма странно, — задумчиво протянул Юнги. — Может, основатели против? — Но это нелогично. Им, наоборот, выгодно, чтобы кто-то из Хёсон стал приближённым к королевской персоне. Мне кажется, тут что-то личное, но я пока не разобрался, — рассуждал Хосок. — И как же он собирается разрулить этот вопрос? — Выдать Чонгука замуж. — Что? — Мин округлил глаза от удивления. — За тебя, — внезапно добавил друг. — Ч-что? — снова переспросил Юнги. — Он в своём уме? — Альфа вскочил с кровати и резко обернулся. — Да пошутил я! Расслабься! — рассмеялся Хосок, наблюдая, как потемнели глаза Мина. — Ты идиот? — рыкнул альфа. — Просто хотел посмотреть на твою реакцию. А вдруг ты обрадовался бы такой перспективе? — Ума нет — считай калека, — пробормотал виконт и, пытаясь справиться с нарастающим негодованием, плеснул воды в стакан. — Эй! Да ладно тебе! — Чон поднялся с кровати и направился к другу. — Не злись ты так! — Иногда мне кажется, что ты просто издеваешься надо мной, — медленно прошептал Юнги, не скрывая обиды в голосе. — Разве такими вещами шутят? — Отец и правда предложил твою кандидатуру, — тихо проговорил Хосок. — Но я сказал, что твоё сердце занято. — Он, чувствуя, как волнение захлестнуло его с головой, невесомо коснулся чужого плеча ладонью. — Вот как? — хмыкнул Мин и повернулся. — И кем же? Это ты тоже сказал герцогу? — Нет… — Маркиз собирался убрать руку, но его перехватили за запястье. — Чего ты хочешь, Хосок? — резко спросил Юнги. — Может, мне и правда найти себе пару и оставить тебя в покое? — Я не вправе запрещать тебе, — едва слышно произнёс он. — Да? А зачем тогда сказал, что моё сердце занято? — горько усмехнулся виконт. — Тебе не кажется, что ты пытаешься усидеть на двух стульях? — К чему клонишь? — Вскинув подбородок, маркиз гордо посмотрел на друга. — К тому, что ты не желаешь отпускать меня от себя, но и не позволяешь ни черта! Сколько это будет продолжаться? — Ошибаешься! — Серьёзно? — разочарованно протянул Мин и отпустил его руку. — Тогда, может, мне и правда пришло время найти себе пару? — Только этого и ждал, да? — выпалил Хосок. — Так и знал, что ты неравнодушен к нему! Все уши прожужжал! — Ну ты же не можешь дать мне того, что я хочу! И при этом продолжаешь держать на крючке! Не будьте эгоистом, Милорд! — Ты хоть понимаешь, о чём просишь? — мотнув головой, бросил альфа. — Прекрасно отдаю себе отчёт! А вот ты, кажется, забываешь, что я не только твой друг, готовый всегда быть рядом в трудную минуту, но и человек, который безответно влюблён в тебя! — Крикни ещё громче! Чтобы весь Хэмптон-Корт услышал! — зашипел Хосок. — Иногда нужно потерять кое-что, чтобы осознать в полной мере ценность того, что так и не сумел уберечь, — с грустью произнёс Юнги. — Что это значит? — Я больше не буду делать попыток сблизиться с тобой! Даже самых жалких. — И найдёшь себе пару? — выдохнул маркиз. — Непременно! — съязвил Мин. — Я шёл сказать тебе совершенно другое, а ты… Какая муха тебя укусила?! — раздосадованно воскликнул Хосок. — Что Чонни выдадут замуж за Кима? Это ты шёл сказать? — усмехнулся Юнги. — Или всё же за меня? — Он сложил руки на груди. — А ты попытай счастья, — вдруг что-то обломится? — выплюнул маркиз и заспешил к выходу. — Обязательно, мой дорогой! Тут всё равно ловить нечего! — кинул ему вслед Мин и вздрогнул от того, с каким грохотом захлопнулась дверь. — Вот и поговорили, чёрт подери… Хосок нёсся в свои покои с такой скоростью, что даже не заметил идущего навстречу Чонни. После неожиданного столкновения маркиз отшатнулся и наконец увидел брата. «Только его мне сейчас не хватало!» — Я как раз искал тебя. Мы могли бы переговорить? — спросил Чонгук. — О твоих многочисленных ухажёрах? — вспыхнул Хосок. — Или о кандидатуре в мужья? — «Ухажёрах»? Что ты несёшь? — ошарашенно прошептал омега и огляделся. — Что у тебя с Юнги? — приперев его к стенке, неожиданно спросил брат. — Н-ничего… — Решил всех тут охмурить, включая кронпринца? — прошипел альфа. Ответом послужила звонкая пощёчина, которая отрезвила лучше любого объяснения. — Следи за словами, братец! — холодно проговорил Чонгук и попытался обойти Хосока, чтобы поскорее добраться до своей спальни, но его остановили. — Прости… — обречённо произнёс маркиз. — Я не ведаю, что творю. — Я заметил. — Омега сложил руки на груди и внимательно посмотрел на растерянного альфу. — Идём, — после недолгих раздумий сказал он и направился в сторону своих покоев. — Чонни! Постой! — Хосок поспешил за ним, чувствуя, как отчаяние накрывало с головой, но внутри будто плотину прорвало после слов Юнги. Он привык, что тот всегда был рядом. Поддерживал мудрым советом, не позволял долго хандрить и просто скрашивал любой досуг. Мин смахивал на ходячую энциклопедию, но при этом не казался занудой, поэтому с ним было интересно. У виконта было прекрасное чувство юмора, даже с лёгким налётом сарказма, но он всегда знал, где стоило тактично промолчать, а в каком случае — подшутить. Хосок отчасти восхищался Юнги и равнялся на него, хотя считал, что это скверно получалось. И вот сейчас маркизу ясно дали понять, что больше не желают быть рядом. Однако про дружбу не упоминалось, но задело его совершенно другое. Тот, кто говорил о любви, неожиданно опустил руки, отвернулся и больше не хотел бороться. Как бы Мин ни пытался отгородиться от чувств, ничего не получалось. Ему казалось, что если они просто будут рядом, то смогут как-то сосуществовать в тех ролях, что были сейчас. Но выяснилось, что Юнги было мало этого. А Хосок даже представить не мог, к чему всё приведёт, если он уступит ему. Это как прыгнуть в пропасть, когда прекрасно знаешь, что разобьёшься к чертям. Это как схватить за руку самого близкого человека и утащить за собой. Именно это сейчас и делал Юнги, вынуждая ответить маркиза взаимностью. Чон прекрасно понимал: другу чертовски тяжело сдерживаться, но втайне надеялся, что это как-то рассосётся само собой. Потому что альфы не должны влюбляться в альф. Это против природы! Но не вышло… Хосок и правда неосознанно держал Мина на крючке: не давал строить личную жизнь и при этом не подпускал к себе. Это ли не высшее проявление эгоизма? Или у Чона тоже есть чувства? Одна лишь мысль, что Юнги объявит себя парой с кем-то другим, будет целовать и обнимать абсолютно постороннего человека, а потом и создаст семью, вызывала нарастающую панику. Об этом даже думать было больно, не говоря уже о том, чтобы увидеть такое воочию. Поздравить со свадьбой, крепко обнять и по-дружески похлопать по спине — это всё, что Хосок сможет себе позволить? Хотя ему предлагают гораздо больше. Точнее, предлагали. Юнги же ясно дал понять, что теперь и пытаться не станет. Маркиз сам виноват, что довёл до этого. Он так ни разу и не поцеловал его, хотя возможностей было миллион. Оказавшись в комнате, братья уставились друг на друга, и первым не выдержал Чонгук — подошёл к одному из кресел. Он спокойно присел и, указав на соседнее, наблюдал, как Хосок следовал его примеру. Зелёные глаза смотрели испытующе, вынуждая альфу чувствовать себя максимально неловко. — Так и будешь молчать? — нарушив тишину, спросил омега. — Я… — выдохнул маркиз. — Рассказывай, кто он, — прервал его Чонни. — О чём ты? — В кого ты безответно влюблён уже столько лет?