Букингемский дворец, 1832 год
Тэхён всего лишь искал укромный уголок, чтобы немного поработать. В Дублине он оставил целый полк под руководством своего помощника, но ответственность всё равно лежала на нём. Плюс Хёсон нагрузил обязанностями, которые тоже нужно было выполнять. Сейчас тихое место было как нельзя кстати, а дворец, забитый множеством гостей, гудел пчелиным ульем. Библиотека показалась Киму идеальным решением, поэтому он обосновался за резным дубовым столом у окна и погрузился в чтение документов, попутно внося правки на полях. Спустя какое-то время его отвлёк топот ног, который то стихал, то появлялся, и это чертовски раздражало. Как только альфа поднимал голову и пытался прислушаться, откуда шёл звук, вокруг повисала гробовая тишина. Когда это повторилось уже в седьмой раз, Тэхён с психом отложил бумаги, вышел из-за стола и направился вдоль книжных стеллажей. Снова топот, а потом — тихий смех. — Да вы издеваетесь? — ругнулся полковник. — Хватит уже шуметь! — Он ускорился, резко завернул за угол, но никого не обнаружил. Тогда Тэхён, спрятавшись за деревянным выступом, притих и увидел, как в нескольких метрах от него мелькнул серебристый сюртук. Нарушитель покоя метнулся в другой проход, но Ким точно не знал, в какую сторону он побежит, поэтому обогнул стеллаж и вновь замер. В него врезались почти на полной скорости, а потом шмякнулись на пол, ойкнув от боли в копчике. Это был мальчик. Полковник смотрел на него во все глаза, ошеломлённо моргая. Так же не бывает, что ты вдруг встречаешь собственную копию! Тэхён даже зажмурился, думая, что это видение после бессонной ночи, но когда юный хулиган шмыгнул носом, стараясь не разреветься, то вновь настороженно взглянул на него. — Ты кто такой и откуда здесь взялся? — спросил альфа и, протянув мальчику руку, помог ему подняться с пола. — Сильно ушибся? — Я сбежал от учителя и немного заблудился, а потом мне стало весело, как вы каждый раз поднимали голову, когда я пробегал по проходу. Простите меня, пожалуйста! — В библиотеке нельзя шуметь! Разве ты не знал? — пожурил его полковник. — Но здесь никого не было до вас — вот я и спрятался, — оправдывался мальчик. — Ты приехал с родителями или живёшь во дворце? — поинтересовался Тэхён, усаживая его на диван. — «С родителями», — кивнул он. — Но они пока заняты, а мистер Хоггарт заставляет меня учиться, но я не хочу, поэтому… — Как тебя зовут? — всё ещё не веря увиденному, спросил Тэ. — Никхён, но можете звать меня просто Ники. — Мальчик посмотрел на него большими раскосыми глазами и добродушно улыбнулся. — А вас? — Полковник Ким, но можешь звать меня просто Тэхён, — улыбнулся в ответ альфа. — А твоего папу, случайно, зовут не Чонни? — Доктор Мин! Чонни — это только для самых близких, — серьёзно сказал Ники. Тэ зажмурился и обречённо выдохнул. Сомнений не осталось: перед ним сидел его сын, как две капли воды похожий на него. Осознание, что он не только бросил омегу у алтаря, но и оставил его беременным, точечным и безумно болезненным ударом под дых выбило из него способность здраво соображать. Неожиданно руку накрыла маленькая ладонь — и внутри альфу окутало удивительным светом. Тёплым и таким уютным, что полковник изумлённо распахнул глаза и посмотрел на мальчика. — Как ты это делаешь? — прошептал Ким, задыхаясь от ощущений. — А ты тоже так умеешь? — обрадовался Никхён. — Папа говорил, что только мы с ним можем. Это наш маленький секрет. Я послал тебе лучики добра, потому что мне показалось, что ты очень чем-то расстроен. — Спасибо, я поймал их. — Тэхён грустно улыбнулся и взял его руки в свои. — А теперь я их тебе отправлю обратно. Скажи, если что-то почувствуешь. Ники рассмеялся и кивнул, а потом зажмурился, сосредоточившись на ощущениях. Альфа окутал его невидимым облаком любви и нежности, с восхищением рассматривая свою миниатюрную копию. У него даже родинка была такая же на кончике носа. — Это очень похоже на то, как делает папа! У меня и копчик перестал болеть! — с удивлением воскликнул мальчик. — Надо ему рассказать, что я нашёл такого же человека, как мы! — Ох, нет, Ники! Ни в коем случае! Пусть это тоже будет нашим маленьким секретом, ладно? — попросил Тэ. — Думаешь, папа расстроится, что не один так умеет? — Никхён прикусил нижнюю губу, как это всегда делал Чонгук. — Думаю, да, — сказал Тэхён, мысленно радуясь рассудительности мальчика. — А какой у тебя титул? — Его любопытство было таким очаровательным. — Вообще, мне больше импонирует звание полковника, но если говорить о титулах, то маркиз. — Мур-кис! — Ники захихикал. — Можно ты будешь Мур-кис? — Ну если тебе так нравится, то конечно. — Ким не удержался и тоже тихо рассмеялся. Детская непосредственность очень подкупала. Было видно, что мальчик открыт к общению и не стеснялся выражать свои мысли. Сидеть вот так и говорить с собственным сыном оказалось чем-то удивительным для Тэхёна. Они разглядывали друг друга с нескрываемым интересом, а потом Никхён прошептал: — Я уже видел тебя… — Где? — сразу же спросил полковник. — Ты мне снился! — уверенно произнёс он. Внезапно распахнувшаяся дверь библиотеки заставила их обоих вздрогнуть и повернуть головы к входу. Чонгук влетел в помещение, а за ним — учитель. Мистер Хоггарт, не найдя нигде Никхёна, сообщил господину об очередном побеге. Это случалось уже не в первый раз, поэтому они не стали поднимать шум, а просто отправились на поиски. И Чонни ожидал увидеть кого угодно, но только не Тэхёна рядом с сыном. Мало того что они были здесь, судя по всему, вдвоём, так ещё и Ким держал Ники за руки. Хотя длилось это всего несколько секунд, а потом полковник резко встал и убрал их за спину, будто он провинившийся подросток. — Мистер Хоггарт, заберите отсюда Никхёна, и побыстрее, — строго приказал омега. — Папочка, не ругайся! Я просто немного заблудился! — сразу же произнёс Ники, слезая с дивана. — А Тэхён — мой новый друг! — Иди к себе! Я поговорю с тобой чуть позже! — процедил Чонни и бросил на сына взгляд, не терпящий возражений. Его возмущению не было предела! Это же надо было умудриться им встретиться в таком огромном дворце! Чонгук сжал ладони и шумно выдохнул, не желая разговаривать с этим мерзавцем. Но всё же стоило сказать Тэхёну, чтобы держался от Ники подальше, поэтому Чонни, досчитав до десяти, медленно поднял взгляд на Кима и уже открыл рот, но тот опередил его. — Он же мой сын, верно? — выпалил Тэ, понимая, что другого шанса спросить может и не быть. — У тебя хватает наглости задавать мне подобные вопросы? — захлебнувшись от возмущения, прошипел Чонгук. — Не смей приближаться к нему! — Наша встреча — чистая случайность. Я даже не знал, что ты взял Ники с собой, и вообще не предполагал, что он может быть моим сы… — Не произноси его имя! — рявкнул Чонни. — Ты не имеешь на это никакого права! Тэхён смотрел на омегу и держался изо всех сил, отчаянно желая подойти к нему и стиснуть в объятиях. Прижать к груди до хруста костей и дышать, бесконечно дышать им. Находиться к нему так близко было сущим мучением, потому что нельзя было даже прикоснуться. Сердце колотилось как сумасшедшее. Чонгук действительно был в бешенстве и смотрел с такой ненавистью, что альфе стало не по себе. И он не нашёл ничего лучше, как попытаться успокоить его с помощью воздействия, и окутал максимальной нежностью и теплом. Омега изумлённо моргнул. В первые секунды он даже не поверил, что Тэхён настолько обнаглел. Абсолютно непонятно, зачем альфа делал это, но ему не удалось успокоить Чонни таким способом. А скорее наоборот — это вызвало обратный эффект. Он приблизился и отвесил полковнику звонкую пощёчину, чтобы немедленно прекратить это. Тэ мог бы остановить его, но был рад даже такому прикосновению. — Ещё раз так сделаешь — и я тебя задушу! Клянусь! Задушу вот этими руками! — со злостью произнёс Чонгук. — На меня твои чары больше не действуют! Даже не старайся! — Извини, — прозвучало совсем тихо. — Просто не нервничай так. У меня не было никакого злого умысла! — «Извини»? Ты сейчас серьёзно? Не смей воздействовать на меня! — поперхнувшись воздухом от возмущения, воскликнул Чонни. — Иди к чёрту, Тэхён! Катись к своему омеге и не приближайся ко мне и моему сыну! — Ты знал? — неожиданно спросил альфа. — Там, в Норидже, тебе уже было известно, что ты носишь под сердцем нашего ребёнка? — Это был самый дурацкий вопрос, но он не мог не задать его. — А что, в этом случае выигрыш в виде коня уже потерял бы свою актуальность? — зло рассмеялся омега. — Нет никакого «нашего ребёнка»! Ясно? — процедил он. — И никогда не было! Его отец — Юнги! Какой же Чонгук был красивый. Зелёные глаза полыхали яростью и норовили уничтожить одним лишь взмахом ресниц. Коснуться бы нежной кожи, запустить пальцы в густые волосы, притянуть рывком и впечатать в свои губы. Тэхён глубоко вдохнул и почувствовал аромат ландыша. «May Lily…» — Я бы хотел попросить прощения за тот свой поступок. — Каждая фраза давалась с огромным трудом. — Безусловно, этому нет оправдания, но просто не воспринимай меня как… — Как кусок дерьма? — усмехнулся Чонгук. — Что ты? Даже это определение для тебя слишком шикарно! И с чего это вдруг на тебя нашло раскаяние? — Я умею признавать свои ошибки, — прошептал альфа. — Ты и есть самая большая ошибка! — зло рявкнул омега. — Я не видел тебя семь лет и с удовольствием не встречал бы ещё столько же! — Я здесь не по своей воле, — виновато произнёс Тэхён. — Думаю, так же как и ты. — Лучше бы мы уехали прямо с утра! — выдохнул Чонни. — Но отчего-то ты решил остаться… — Пристальный взгляд карих глаз проникал в самую душу. — Это легко исправить! — выплюнул омега. — Не беспокойся! Я не стану лезть в твою семью. Ни к тебе, ни к Ники тем более. Просто не имею на это никакого права. Как только у меня будет возможность уехать, я сделаю это. — Ты уже сломал мне жизнь один раз. Второго я не допущу. — Сказал же, что не стремлюсь к этому. И мне искренне жаль, что тогда всё так вышло. — Ещё раз увижу возле Никхёна — будешь иметь дело с моим мужем! — пригрозил омега, крутанулся на пятках и направился к дверям. «Я люблю тебя…» — глядя ему вслед, мысленно произнёс Тэхён. Чонни прислонился лбом к холодной стене, пытаясь выровнять сбившееся к чертям дыхание. Его била крупная дрожь от дикой злости на альфу и от собственной реакции тела. Это очень напугало Чонгука, потому что находиться так близко к Тэхёну оказалось для него сущим мучением. Одно дело — смотреть издалека, как он танцует с чужим омегой, а другое — быть с ним наедине. Ужас сковал лёгкие от мысли, что теперь Ким знает о Ники и наверняка не оставит их в покое. — Какой же я идиот! Нужно было и правда уехать или хотя бы Никхёна увезти! — простонал Чонни. Чонгука почти мгновенно перенесло в прошлое, когда альфа начал воздействовать на него. Такие ощущения ни с чем не спутать. Он был зависим от них и с наслаждением принимал ласку и тепло от Тэхёна всякий раз, когда тому хотелось окружить его любовью. И думал, что забыл, каково это, но нет… Как поцелуй, но без прикосновений. И как Ким посмел делать такое сейчас? Неужели не понимал, что теперь это ощущалось как плевок в лицо? Чонни стоял с закрытыми глазами у самого входа в библиотеку и даже не заметил, как по щекам потекли слёзы. А ещё не сразу почувствовал, что кто-то смотрел на него. Тэхён сложил бумаги и без раздумий вышел в коридор, но застыл у двери, когда увидел омегу, который пытался собрать себя по кусочкам после их разговора. Альфа совсем не ожидал встретить его здесь, да ещё и в таком разбитом состоянии. Полковник не мог вымолвить ни слова и не решался подойти к нему, потому что прекрасно знал, какая реакция последует за этим, но сердце рвалось в клочья. Зелёные, полные слёз глаза пронзили новой порцией ярости. — Убирайся из моей жизни! Ненавижу тебя! — ядовито прошипел Чонгук и вытер лицо рукавом, а потом резко развернулся и пошёл прочь по коридору, чувствуя спиной, как альфа провожает его взглядом.***
Войдя в спальню сына, омега раздражённо кивнул мистеру Хоггарту, с которым планировал поговорить позже, а затем сложил руки на груди и разочарованно глянул на Ники. — Папочка, не ругайся! — Мальчик прекрасно знал, как нужно посмотреть и какую интонацию выбрать, чтобы его не наказывали. Чонгук и правда был не очень строгим родителем, но сейчас злость переполнила чашу, а нервы были на пределе. — Как ты посмел снова сбежать? Тем более когда мы не у себя в поместье! — выкрикнул омега. — Цирка и утренних развлечений в городе тебе было недостаточно? Мне что, приставить к тебе охрану? — Терпеть не могу грамматику! — заканючил маленький альфа. — Мне просто хотелось изучить дворец, поэтому заглянул в библиотеку, а потом там оказался полковник Ким, и я решил поиграть с ним. — «Поиграть»? — нервно хмыкнул Чонни. — С ума сошёл? Ты его впервые видишь! — Тэхён добрый! Он даже не стал ругать меня за то, что я помешал ему! — Больше не подходи к этому человеку и не разговаривай с ним, ясно тебе? — строго наказал Чонгук. — Он очень плохой! И я запрещаю тебе категорически! — Но… — Никаких но! — оборвал его омега. — За свой побег будешь заниматься на час дольше! — Ну папочка! — взмолился Ники. — Я больше не буду! — И чтобы не говорил о новом друге, особенно при отце! Ты меня понял? — Грозный тон заставил мальчика виновато опустить взгляд. — А ещё раз сбежишь — отправим тебя домой! Оказавшись у себя в спальне, Чонни расстегнул ворот рубашки и с тяжёлым выдохом опустился в кресло. Голова нещадно раскалывалась. Он судорожно пытался найти решение, но ничего не шло на ум. Если рассказать Юнги всю правду, тот сразу увезёт их в Суссекс. Омега задал сам себе вопрос: «Хочется ли мне спасаться бегством?» И ответ был очевиден. Такое не в характере Чонни, и это явно будет проявлением слабости, даже трусости. К тому же если он так поспешно уедет после открытия сезона, то это может не понравиться королевской семье и точно отразится на Хёсон. Не хотелось создавать лишних проблем супругу, который и без того старался для них и всегда шёл на уступки. Нет, Чонгук не станет позорно прятаться у себя в поместье. Пусть бежит этот чёртов Ким на пару со своим муженьком!***
Тэхён сидел у себя в спальне и задумчиво смотрел в окно. Чимин кружил рядом, пытаясь выяснить, что же такого случилось, потому что на альфе не было лица, когда они встретились в коридоре. Но если полковник не настроен на откровения, то было практически невозможно вытянуть из него хоть что-то. — Если это из-за меня, то я больше не буду пытаться заговорить с ним, но ответь что-нибудь! — тараторил омега. — Всё нормально, просто устал. — Тэхён вымученно улыбнулся. — Скажи: как мне вести себя? Я же могу быть тихим и скромным или, наоборот, провоцировать его на ревность! — Не вмешивайся туда, куда тебя не просили, — только и всего, — выдохнул альфа, не заметив, как сильно это задело Чимина. — Хорошо, я тебя услышал, — коротко сказал он и скрылся у себя в спальне. До ужина было ещё несколько часов, поэтому маркиз отправился на поиски Сокджина в надежде, что тот составит ему компанию. Омеги нигде не было, но ему встретился Намджун, который торопливо шёл куда-то по коридору. — Привет, — сказал Чимин, шагая рядом. — Ты не видел Джина? — Добрый день. Он уехал в город, будет к ужину, — ответил альфа. — А ты сильно занят? Просто Тэхён не в духе, а мне немного скучно, — продолжил допытываться маркиз. — Нет, не сильно. Шёл в кабинет покурить трубку и выпить кофе. Если хочешь, можешь присоединиться, заодно расскажешь про Тэхёна, — предложил Ким. — Отлично! Чимин сидел на диване и с интересом наблюдал за Намджуном. Альфа взял в руки изящно выполненную из красного дерева трубку, которая уже приобрела благородный налёт от времени и предыдущих использований. Ким нежно прокручивал её подушечками пальцев, будто оценивая вес и текстуру, прежде чем приступить к тщательной подготовке. Он равномерно распределил свежий табак, а затем медленными, но уверенными движениями начал укладывать его в камеру, слегка придавливая, чтобы сохранить необходимую воздушность. Омега неожиданно засмотрелся на эти пальцы… Намджун прищурился, удостоверяясь в правильном количестве смеси. Удовлетворённо кивнув, достал коробок из кармана жакета, вынул спичку и, защищая пламя широкой ладонью от возможных сквозняков, ловко зажёг. Поднёс её к чаше, наклонился и принялся медленно присасывать воздух через мундштук, отчего в табачной камере начал вспыхивать мягкий оранжевый свет. «Почему это выглядит так сексуально? Чёрт!» — ошарашенно пронеслось в голове омеги. С каждым последующим вдохом тлеющий табак разгорался всё ярче, распространяя по комнате терпкий насыщенный аромат. Кабинет начал заполняться плавными завитками дыма, которые хаотично кружились в воздухе и опускались на тяжёлые шторы и старинную мебель, окутывая помещение лёгким туманом. — Потрясающе! — прошептал Чимин и, сбросив туфли, забрался на диван с ногами. — Что именно? — удивился Намджун, глядя в восторженные глаза напротив. — Сам процесс от начала до конца, — пояснил он. — Никогда не доводилось так подробно наблюдать за этим. — Джинни терпеть не может, когда я курю, поэтому мне всегда приходится делать это в кабинете. — А мне нравится! Выглядит как самый настоящий ритуал! — добавил Чимин. — Можно мне попробовать? — Покурить? — удивлённо спросил альфа. — Ага! — Омеги обычно не делают этого, — усмехнулся Намджун. — Но если сильно хочется, почему нет? Чимин слез с дивана, обогнул стол и вопросительно кивнул, глядя на трубку. Ким развернул её мундштуком вперёд и поднёс к чужим пухлым губам. Деревянный кончик лёг на нижнюю, но омега не торопился затягиваться. Завис, смотря в глаза напротив. Это длилось всего несколько секунд, но показалось, что прошла целая вечность. — Передумал? — спросил альфа, намереваясь убрать трубку. — Нет! — опомнился Чимин и перехватил его за запястье, а потом от души затянулся. Кашлял он долго. До слёз и неконтролируемого смеха. Обычно серьёзный, Намджун хохотал вместе с ним, помогая сделать глоток кофе. В таком виде их и застал Сокджин, которому камердинер сообщил, где его супруг. — Э-э… — Он подал голос, потому что его, кажется, даже никто не заметил. — Что тут у вас происходит? — Оу, Джинни! — спохватился альфа. — Чимин захотел попробовать покурить. Я же не думал, что всё настолько печально! — Прости, это, наверное, выглядело очень двусмысленно. — Омега опустил глаза на свои разутые ступни. — Я искал тебя, чтобы прогуляться, но встретил твоего мужа… — И решил покурить с ним? — хмуро спросил Сокджин. — Да всё не так! Дай же объяснюсь! — затараторил Чимин. — Я такой человек: вечно хочу всё попробовать! Вот и подумал, что мне непременно нужно ощутить, каково это — курить трубку как альфа. Джин стоял и молча слушал нелепые оправдания, потом кивнул и без единого слова вышел из кабинета. Омега притих и виновато посмотрел на Намджуна, который выглядел как минимум обескураженно. — Кажется, я всё испортил… — пискнул Чимин. — Всё в порядке, я поговорю с ним, — задумчиво произнёс альфа, пытаясь вспомнить, когда Сокджин ревновал его последний раз.***
В спальне было настолько тихо, что монотонное тиканье часов начинало раздражать. Намджун сидел на полу, в ногах у омеги, и неотрывно смотрел ему в глаза. Когда Джин вот так молчал — это откровенно напрягало. — Если моё поведение тебя обидело, я больше никогда не допущу такого. Прости, пожалуйста, — прошептал альфа, всматриваясь в печальное лицо супруга. — Всё в порядке, правда! Вы же мне объяснили, так что я не злюсь. — Сокджин вымученно улыбнулся. — Извини, мне бы хотелось немного отдохнуть перед ужином. — В последнее время ты сторонишься меня и постоянно жалуешься на усталость, — взволнованно произнёс Намджун. — Может, стоит показаться врачу? — Ты прекрасно знаешь, что я уже был у многих из них, — прозвучало совсем тихо. — А доктор Мин? Он же как раз сейчас тоже во дворце, и его часто хвалят, — не унимался альфа. — Человек приехал сюда отдыхать, а не работать. Да и мне кажется, что после встречи с Тэхёном Чонни не согласится меня принять. — Почему? При чём здесь ты и мой брат? — удивился маркиз. — Просто чувствую, что сейчас не самое лучшее время. — Потерпи несколько месяцев — и мы обязательно отправимся к морю! — Ты слишком много делаешь для меня, а я даже не могу родить тебе сына, — дрожащим голосом прошептал Джин. — Ты же мой супруг! Как иначе? — удивился альфа. — Нужно больше работать над потомством! — И подмигнул. — Да, а я всё время отлыниваю. — Он подавил тяжёлый вздох. — Прости, что со мной так сложно! — Я люблю тебя! — Намджун привстал и, обняв омегу, утянул его в нежный поцелуй. Когда альфа ушёл, Сокджин забрался под одеяло и спрятал лицо в подушке. Он обещал себе не плакать, но всё равно не смог. Сегодня омега посетил уже шестого врача, и прогноз был неутешительным. Но Джин так и не решился сказать об этом мужу.***
За два дня Чонгук с Тэхёном умудрились нигде не пересечься, благо дворец был огромный. Ким не знал, появлялся ли омега на ужинах, которые, по идее, были обязательными для всех гостей, но сам игнорировал их, ссылаясь на внезапный недуг. На третий день его выловил Намджун и сказал объясниться, потому что у Хёсон уже были вопросы к полковнику. — Какого чёрта происходит? — нервно расхаживая по кабинету, спросил Ким. — Не могу я, — прошептал Тэ. — Что именно? — Альфа непонимающе уставился на младшего брата. — Объяснись. — Не могу сидеть за одним столом с Чонгуком, — признался полковник, осознавая, что после этого у Намджуна будет ещё больше вопросов. — Я не совсем понимаю… — Он сел за стол и принялся забивать трубку табаком. — Ты же сам бросил его. В чём проблема? — Не знаю, всколыхнулось что-то. — Причина была максимально неубедительной, поэтому брат сильнее разозлился. — Ты идиот? — вспыхнул Ким. — У тебя супруг от безделья мается, а ты избегаешь какого-то омегу? Где логика? — Нет её и никогда не было, — устало произнёс Тэхён. — Можно как-то обойтись без этих идиотских обязанностей и семейной показухи перед основателями? — Нельзя! Есть устав, и ему необходимо следовать! — строго сказал альфа и наконец раскурил трубку. — Тогда я выйду из Хёсон и спокойно уеду с Чимином в Дублин! — выпалил Тэ, наблюдая, как у брата округлялись глаза от удивления. — С ума сошёл? Это не ресторан или театр, куда можно так просто войти и выйти! В нашу семью немало вложено! Ты и так напортачил, причём не единожды! Не разочаровывай меня ещё больше, Тэхён! — возмущённо произнёс Намджун. Он угрюмо смотрел на брата и понимал, как они всё-таки не близки. Даже с Джином у него было куда больше общего, чем с ним. И непонятно, как так вышло. Наверное, когда не стало отца, Намджун взвалил на себя слишком много и чаще упрекал Тэхёна, нежели наоборот, потому что чувствовал ответственность не только за себя, но и за него. И пока полковник жил в Дублине, они переписывались исключительно по делам Хёсон и почти никогда по личным вопросам. Тэ понятия не имел, что творилось у Джуна на душе, как и тот не знал, какую боль младший брат носил в себе вот уже который год. — Ты прав: я всё время приношу одни проблемы, потому и стремлюсь покинуть Лондон, — с грустью прошептал Тэхён. — На данный момент от твоего отъезда их станет ещё больше, так что не неси ерунду! То, что нашёл себе омегу, — это очень даже хорошо! И негоже бросать супруга и отпускать его на ужин в одиночестве. Это выглядит совсем паршиво. — Я тебя понял, постараюсь не делать так больше, — обречённо согласился Тэ, а потом поднялся и направился к двери, показывая, что беседа окончена. — Вот и славно! — удовлетворённо кивнул брат. Выйдя из кабинета, Тэхён попросил камердинера отыскать Сокджина. Полковник ещё не рассказывал про сына, потому что хотел всё тщательно обдумать, но так и не нашёл решения. Через какое-то время слуга сообщил, что господин отдыхает и просил не беспокоить его до вечера. Оставшись наедине со своими мыслями, альфа вышел на свежий воздух, чтобы немного прогуляться. День был морозный и солнечный, так что Тэ направился в сад, который был покрыт лёгким слоем снега. Вдалеке играла музыка и слышались голоса, поэтому полковник резко развернулся и пошёл в другую сторону. Спустился к реке и зажмурился, вдыхая холодный воздух. Намджун был прав, когда говорил об обязательствах перед Хёсон, и разумом Тэхён всё прекрасно понимал, но сердце рвалось на части от одной лишь мысли, что в этом дворце находилась не только любовь всей его жизни, но и сын. Альфа опасался, что всё испортит и эти семь лет страданий окажутся напрасными. Он уже несколько раз срывался на ни в чём не повинном Чимине, который действительно хотел помочь. Нужно было взять себя в руки, проявить хладнокровие и как-то пережить этот сезон, а весной, может, и удастся уехать. Из размышлений его выдернул крик. Полковник оглянулся и увидел, как гнедой жеребец с ребёнком в седле пронёсся мимо него. То, что это был Ники, Тэхён тоже успел рассмотреть, поэтому реакция была молниеносной. Он рванул за ними, выкрикивая специальные команды, чтобы остановить взбунтовавшегося скакуна, который так и норовил сбросить юного наездника. Опасаясь, что Никхён может просто перепугаться и разжать пальцы, Тэ попытался успокоить его с помощью воздействия. «Тише, малыш, тише», — мысленно шептал он. Ему всё же удалось подбежать и ухватить коня за поводья, а спустя минуту снять и самого мальчика. Ники обнял его за шею и обвил талию ногами. — Ну всё-всё, — поглаживая его по волосам, прошептал Тэхён. — Перепугался? — Угу… — Он ткнулся носом в воротник чужого пальто и всхлипнул. — Как ты оказался в седле? — спросил альфа, прижимая к себе вздрагивающего от испуга Никхёна. — Урок верховой езды, — пояснил он. — Спасибо, Мур-кис! И за лучики добра тоже: они очень помогли! — Ты такой смелый! Держался как взрослый альфа! — похвалил его Тэхён и коснулся губами чужой макушки. Берейтор прискакал на лошади и ошарашенно уставился на полковника, который уже осмотрел взбесившегося коня. — Какого чёрта вы посадили ребёнка на нездорового жеребца? — не скрывая возмущения, прорычал альфа. — Да всё нормально с ним было! — попытался оправдаться мужчина. — Ведите его в стойло. Я загляну позже и расскажу, в чём причина, если вы такой идиот и ничего не понимаете! — раздражённо рявкнул полковник. — Никхёна я сам отведу. — Но мне велено… — Глаз с него не спускать? — с прищуром перебил его Тэ. — Так именно это и произошло! — Мне очень жаль, что так вышло. — Берейтор виновато опустил голову и прекратил спорить. — Не говорите доктору Мину: он мне шею свернёт! — Я сам сделаю это, но чуть позже! — бросил Тэхён и, взяв Ники за руку, направился в сторону дворца. — Папа опять разозлится, — с грустью произнёс мальчик. — Но ты же мне жизнь спас! — Он запретил тебе говорить со мной? — догадался Тэ. — Да, сказал, что ты очень плохой человек. Но… разве такие люди спасают других? — Послушай. — Альфа присел перед ним на корточки. — Мы с твоим папой когда-то были знакомы, и у нас не получилось остаться друзьями — вот он и нервничает. Давай не будем огорчать его, а с берейтором я обязательно разберусь! — Ты такой красивый! — неожиданно сказал мальчик. — Прямо как я! Тэхён звонко рассмеялся, всё больше очаровываясь этим малышом. Он был не по годам рассудительным и невероятно прямолинейным. — Что ты смеёшься? Папа мне так говорит каждый раз перед сном! А доктор Мин никогда не врёт! — серьёзно добавил Ники. — Ну если такое дело, то твои слова — лучший для меня комплимент! — признался полковник, снова поднялся и взял маленького альфу за руку. — Вы пока не собираетесь уезжать домой? — Нет, отец сказал, что если буду слушаться и хорошо заниматься, то останемся до конца сезона. А ты был на балу? Там красиво? — забрасывал его вопросами Ники. — Конечно был. Вот подрастёшь — и тоже будешь посещать их. — А танцевать обязательно? — Никхён скорчил смешную рожицу. — Ну на то он и бал, чтобы искать себе пару и отдавать своему омеге предпочтение в танце, — терпеливо объяснял полковник. — А у тебя есть пара? Он красивый? — спросил мальчик, глядя на него снизу вверх. Тэхён собирался сказать про Чимина, но понял, что не хочет врать, потому что его парой был другой омега. Они уже подошли к центральному входу, и альфа остановился, раздумывая, как быть дальше. Если Чонни увидит их вместе, то точно попадёт обоим. — Ты иди внутрь, попроси дворецкого проводить тебя до покоев, а я пока пойду в конюшню и разберусь с берейтором, — сказал полковник, вновь присаживаясь на корточки. — Спасибо, Мур-кис! — Ники порывисто обнял его за шею. — Я рад, что у меня есть такой друг! Швейцары открыли центральные двери, и на улицу вышел граф Мин, который собирался забрать сына с урока по верховой езде. Да так и замер на проходе, в шоке смотря на Никхёна, обнимающего Тэхёна. Взгляды альф пересеклись — и Ким сразу же поднялся, понимая, что реакция будет незамедлительной. Он ожидал чего угодно, но нужно отдать должное Юнги, который не стал скандалить при ребёнке. — Через двадцать минут в кабинете восточного крыла, — едва слышно процедил Мин и взял Ники за руку. Полковник кивнул и направился к конюшням.***
В помещении пахло свежезаваренным чаем и новой мебелью. Тэхён вошёл в кабинет с надеждой, что Юнги хватит ума не вызывать его на дуэль. Нет, Киму не было страшно за себя, но он знал, что это добавит Чонни лишних переживаний. — Сядь. — Мин кивнул на стул и, дождавшись, когда альфа опустится на него, продолжил: — А теперь расскажи, как так получилось, что ты крутишься возле моего сына. — Это вышло непреднамеренно, — спокойно пояснил Тэхён. — Из Никхёна иной раз и слова не вытянешь, но мне всё же удалось, — медленно произнёс граф. — Итак… Это уже вторая ваша встреча, верно? — Да. — Он сказал, что ты остановил взбесившуюся лошадь и спас его, так? — Мин продолжал задавать вопросы, попутно изучая соперника. — Я оказался там случайно, но всё так: мне удалось снять Ники с коня, который был болен. Берейтор будет уволен, уж поверь… — Спасибо. С этим мы разберёмся позже, — прервав фразу на середине, процедил альфа. — Хочу предупредить… — Не утруждайся, — перебил его полковник. — Я не стану лезть в вашу семью. То, что Ники — мой сын, я понял с первого взгляда, но у меня нет никакого права претендовать на него. Юнги молчал неприлично долго, обдумывая услышанное. Тэхён с непроницаемым выражением лица смотрел на альфу и по-настоящему завидовал. Его супругом был человек, которого он до сих пор безумно любил. Именно Мина Чонни целовал и согревал ночами, именно ему шептал на ухо ласковые слова и прижимал к себе в порыве страсти. От этого осознания внутри всё переворачивалось. — Мы взяли сына с собой, чтобы надолго не расставаться с ним. Мне бы не хотелось отправлять его обратно, потому что Чонни последует за ним, — начал Юнги. — Давай договоримся: ты больше не подходишь к Ники, а я не стану рассказывать об этом Чонгуку. Тэхён хотел ответить, но вовремя захлопнул рот. Значит, омега ничего не сообщил супругу о первой встрече, когда им удалось поговорить наедине. Это очень удивило Кима, потому что он был уверен в обратном. Не зря же Чонни пригрозил ему мужем. — Я и сам, как ты знаешь, недавно обвенчался. У меня нет цели разрушить ваши отношения или рассказать Никхёну правду. Я ещё в здравом уме и всё прекрасно понимаю. И благодарен тебе, что ты в своё время поддержал Чонгука. — Всё пытаюсь понять, где подвох, — хмыкнул Мин. — Ты бросил омегу, которого вроде бы любил, прикрылся пари, а потом свалил в закат. Но бог с ним! Меня напрягает твоё теперешнее поведение. Не верю я тебе, Ким. Ни одному твоему слову. Поэтому буду следить за каждым твоим шагом, понял? — проговорил альфа и отхлебнул из чашки остывающий чай. — Как только сезон закончится, мы сразу же уедем обратно в Дублин, — сказал Тэхён. — Можешь не переживать: ни твоего омегу, ни сына я больше не побеспокою. — Если надумаешь нарушить обещание, я за себя не отвечаю! Клянусь! — предупредил граф.***
Если очень захотеть, можно научиться сосуществовать друг с другом в любом пространстве. Так Чонгуку казалось до следующего бала, на котором пришлось присутствовать. Ему было мало совместных ужинов, где ненавистный альфа мило беседовал со своим супругом, а на него даже ни разу не посмотрел. Это почему-то неимоверно злило. Умом Чонни всё понимал, сам же просил не лезть в его жизнь, и Тэхён исполнял это со всей ответственностью. Но почему-то на душе было так паршиво — хоть вешайся. Спустя пять дней Чонгук всё же признался себе, что постоянно ищет Кима в любом из помещений, а если не находит, то якобы выдыхает с облегчением. Но кого он обманывал? Всё было с точностью до наоборот. Когда альфы не было на горизонте, омега начинал строить предположения. А с его фантазией они очень скоро уводили его в непролазные дебри буйного воображения. Он стал задумчивым и молчаливым, и это успели заметить абсолютно все. Перед балом Юнги всё же решил поговорить с ним. — Я же вижу: тебе некомфортно здесь, — начал альфа, остановившись возле мужа, который неторопливо поправлял волосы перед зеркалом. — С чего ты взял? Всё в порядке. — Чонни наигранно удивился. — С того, что ты всю неделю сам не свой: психуешь не по делу и вообще… — Не стану скрывать, что нахождение во дворце для меня — то ещё испытание. Куда лучше был бы тот же Хэмптон-Корт, но королевской семье вздумалось пригласить весь Хёсон именно сюда, — повернувшись к супругу, произнёс Чонгук. — И я решил, что буду относиться к этому как к работе. Пусть не очень приятной, но далеко не смертельной. — А как же полковник Ким? — с прищуром спросил Мин. — А что с ним? — Омега выгнул бровь и усмехнулся. — Его нахождение здесь тебя не волнует? — Альфа методично прощупывал почву. — Я почти и не вижу его. Разве что за ужином, но это длится не сильно долго, так что можно и потерпеть, — спокойно произнёс Чонгук. — Не волнуйся: всё в порядке! — добавил омега и обнял альфу. — Обещай, что, если станет совсем невмоготу, ты сразу скажешь мне — я увезу вас с Ники домой, — погладив его по волосам, прошептал Юнги. И Чонни пообещал, думая, что сильный и со всем справится. Но внутри каждый раз что-то умирало, когда он видел Тэхёна рядом с этим проклятым Чимином. Не стоило переоценивать самого себя… Если на прошлом балу появление ненавистного альфы застало Чонгука врасплох, то теперь он был во всеоружии. И всё же не поленился заехать к портному, чтобы соответствовать статусу. Синий костюм был выполнен по последнему слову моды и смотрелся на омеге просто идеально. — Какой ты сегодня нарядный! — подметил Хосок, забрав у лакея целый поднос с шампанским и поставив его на высокий столик у стены. — Как настроение? — Прекрасное! — кивнул Чонгук и выпил содержимое бокала почти залпом под удивлённые взгляды альф. — Давай немного полегче, — мягко пожурил его Мин. — Сам же советовал в прошлый раз отвлечься и расслабиться — это я и делаю! — Чонни широко улыбнулся и спиной ощутил, как кто-то смотрел на него. Мимо них прошли полковник Ким с супругом и Намджун с Сокджином. Омеги коротко кивнули Чонгуку в знак приветствия, но не стали останавливаться. Провожая их взглядом, он почувствовал лёгкую тошноту и отвернулся. А потом выпил ещё бокал, криво улыбнувшись мужу и брату. Бал проходил в своём ритме, менялись музыка и танцы, а с ними — и партнёры. Тэхён видел, что сегодня Чонни сам не свой, но подойти, естественно, не мог. Он держался ровно до того момента, пока сам кронпринц не направился к омеге с явным намерением пригласить его на вальс. Полковник не стал бы ничего предпринимать, если бы Юнги оказался рядом с Чонгуком, но его, как назло, нигде не было. Ким и не помнил, с какой скоростью очутился возле Чонни и успел первым протянуть руку в белой перчатке. Это было чересчур дерзко. Но к удивлению, Артур его прыть оценил. Рассмеялся и убрал ладонь в карман, продолжая смотреть на ошарашенного Чонгука. Омеге ничего не оставалось делать, кроме как принять приглашение полковника, потому что иначе пришлось бы дать согласие кронпринцу. И непонятно, что было хуже. Он люто ненавидел их обоих. Альфы в тёмных фраках и омеги в шёлковых костюмах разнообразных оттенков оживлённо перемигивались в ожидании начала бала. Музыканты бережно взяли в руки инструменты, и первые звуки вальса стали плавно заполнять зал, побуждая присутствующих танцевать. Сокджин шепнул что-то на ухо супругу, и тот нехотя кивнул, а затем направился к скучающему Чимину, чтобы пригласить его. С лёгкостью и грацией, будто снежинки, пары завальсировали. Все различия между статусами исчезали, оставив место лишь гармонии движений и синхронности страстей. Улыбки, элегантность и взгляды, несущие скрытые обещания и невысказанные слова любви, переплетались между партнёрами, добавляя исключительности каждому моменту танца. Чонгук не чувствовал пол под ногами и боялся смотреть в глаза тому, кто когда-то безжалостно разрушил его жизнь. Широкая ладонь, лежащая на талии, притянула к себе, и в нос ударил запах мирта, опьяняющий похлеще любого шампанского. Тэхён умело кружил Чонгука по залу, не сводя с него взгляда, и не мог поверить, что танцует с ним. Каков бы ни был мотив омеги, чтобы согласиться, внутри всё ликовало. Он с наслаждением вдыхал аромат ландыша и любовался таким родным лицом. «Не смотри на него, не говори с ним!» — умолял себя Чонни, а потом ощутил вихрь из невероятного коктейля чувств. Альфа окутал его бесконечной нежностью, укрывая ото всех лепесток за лепестком, будто в цветочном бутоне. Он не должен был делать этого, но не мог остановиться. «Я люблю тебя… Люблю! Люблю! Люблю!» — мысленно шептал полковник, замечая, как напряжение в теле омеги постепенно уходило. Почувствовать эмоции истинного можно, только когда он это позволяет. Чонгук читал Тэхёна как открытую книгу и ошарашенно смотрел на него — человека, который вновь переворачивал весь его мир. И время остановилось, как бывало в моменты их особенного единения. Глаза в глаза, рука в руке… Разве можно сказать о любви без слов? У истинных всегда найдётся способ, даже когда кажется, что шансов совсем нет. Это так напугало Чонни, что он, наплевав на этикет, не склонился в реверансе перед партнёром и выбежал из зала, как только затихла музыка. Юнги увидел вальсирующего супруга где-то в середине танца и проклинал себя за то, что так несвоевременно отлучился в уборную. А когда заметил, как тот стремительно покидал зал, то ругнулся себе под нос и тотчас последовал за ним. Догнал его уже на этаже, где находились их покои. Потащил к дверям, затолкал внутрь и уставился на шокированного Чонгука. — Ну и что происходит вообще? — возмутился альфа. — Я не должен был, но подошёл Артур — и сразу же нарисовался Тэхён. Я не собирался танцевать с ним! — пролепетал омега, спрятав лицо в ладонях. — Это не сцена ревности, Чонни! Просто мне казалось, что ты сам не желаешь даже близко находиться возле Кима, а стоило мне отлучиться и… — Я же говорю: там был кронпринц! Он нарочно сделал это! — воскликнул Чонгук и разрыдался. — Не хочу больше ничего! Я устал! — Боже! Да я же не с претензиями к тебе! Иди сюда! — Юнги обнял его и огорчённо вздохнул. — Иногда мне кажется, что я плохой муж и альфа. Не даю тебе того, что должен каждый на моём месте. А рано или поздно терпение иссякает у любого. Отстранившись, Чонгук удивлённо посмотрел на Мина и хотел распахнуть рот, чтобы возразить, но его неожиданно закрыли поцелуем. Властным, страстным и каким-то сумасшедшим. Выбивающим почву из-под ног. Чонгук и без того был в ужасе от воздействий Тэхёна, а сейчас его окончательно дезориентировали. Он позволил чужому языку раздвинуть губы и обречённо прикрыл глаза, смаргивая остатки слёз.