"Город Грёз"

      С того дня жизнь Эйдена вернулась в привычное русло, размеренное и, пожалуй, скучное. В Орлеан пришли холодные затяжные дожди. Пейзаж размокал и плыл. Эйден перестал наведываться в Одюбон, всё чаще оставаясь в своей съёмной комнатушке в компании Джея. Чтобы избавиться от навязчивого общества, он брал зонт и шатался по городу, нередко по самым окраинам. Он добирался туда на такси, а дальше шёл пешком. Ему нравилось бродить среди бедных кварталов. Нравился вид обветшалых, заброшенных зданий на фоне рассветных сумерек, нравилось смотреть на бесцветный пейзаж и слушать тамошние шорохи, а ещё нравилось бывать в тех местах, где в разное время совершались особо тяжкие преступления. Он знал обо всех громких делах этого города, информацию о которых можно было найти в открытом доступе, и бывал везде, куда можно было беспрепятственно попасть. Особенно часто приходил туда, где были обнаружены обескровленные трупы, словно подсознательно надеясь встретить там тех, кто живёт за счёт человеческой крови. Эйден понимал, что может закончить так же, опасался этого, но всё равно приходил.       Октябрьским утром, за две недели до Хэллоуина, Эйден наведался на Дюмейн-стрит. На то самое место, где был обнаружен труп убитой девушки. К тому времени там уже не осталось никаких следов этой трагедии. В проулке стояли мусорные контейнеры, пахло сыростью и гнилью, и сновали тощие кошки. Эйден задержался там всего на несколько минут и вернулся к тротуару. Там поймал такси. Несколько дней назад он наткнулся на новость об изуродованном трупе мужчины, обнаруженном в 9-м Нижнем районе недалеко от заброшенной школы, и хотел побывать там до того, как стемнеет. В целом 9-й Нижний район для Эйдена всегда был мрачным местом. С севера он граничил с заболоченной частью реки, с запада - с Индустриальным каналом. Это была та часть города, которую полностью смыло наводнением во время урагана "Катрина" и спустя пять лет после катастрофы там мало что изменилось. Многим было не по карману вернуться и отстроить свои дома. В итоге население района сократилось до минимума. Большинство участков и строений осталось пустующими. Здесь царила атмосфера запустения, и ветер завывал в разбитых окнах. Отсутствие людей, разруха и эти звуки заставляли фантазию рисовать зловещие образы, щекочущие нервы и леденящие душу. Казалось, что из-за каждого угла, из каждой тени за тобой наблюдают чьи-то голодные глаза, жаждущие, чтобы ты больше никогда не покинул это место, стал призраком, воющим с ветром. И когда Эйден проходил мимо заброшенной детской площадки со старыми скрипучими качелями, это ощущение стало особенно навязчивым. Поёжившись и оглядевшись по сторонам, он прибавил шаг, ещё не зная, что уходить отсюда уже поздно. Не знал он и того, что интуиция его не подвела: за ним действительно наблюдали голодные глаза. Не знал, что бродяга из Одюбона, встречи с которым въелись в память, совсем близко, и что сюда его привёл стойкий аромат тёплой кожи. Внимание привлёк хруст веток под тяжёлой подошвой. Эйден обернулся. - Ты?- машинально выдохнул он, увидев знакомую фигуру, идущую со стороны детской площадки. Эн кивнул, но ничего не сказал. Он был бледен, черты его лица заострились, и сейчас оно больше напоминало застывшую маску. Он замер в нескольких метрах от Эйдена и криво усмехнулся. В действительности он больше не собирался пересекаться с актёром. Рядом с ним он ощущал жажду, и чем больше они встречались, тем больше людей убивал Эн. Это оставило свой след, шло вразрез с его принципами и в конечном итоге заставило притаиться. Мужчина у школы был последней жертвой. Эну пришлось его убить, чтобы запастись кровью и иметь возможность какое-то время не соваться в город ради кормёжки. Сегодня, возвращаясь домой, он шёл мрачными безлюдными закоулками, чтобы не наткнуться на полицию, если те вернутся для расследования. Он был практически на месте, когда обоняние защекотал уже знакомый запах. Эн плохо помнил тот момент, когда жажда людской крови взяла верх, и он свернул с намеченного пути. Когда принялся выслеживать свою добычу, прячась в тени пустых зданий, взирая сквозь слепые окна. Он ни о чём не думал, и ощущал только дикий голод и этот запах яблок и грима, въевшийся в подсознание. И это хищное желание крови явственно отразилось на его лице. В тот момент Эйден сделал шаг назад, повинуясь инстинкту самосохранения и мечущимся мыслям. Сердце забилось быстрее, а на лбу выступил холодный пот. Он уже знал, как выглядит гримаса голода на лице тех, кто живёт за счёт чужих жизней. Он успел осознать, о чьём теле, найденном в 9-ом Нижнем районе, напишут утренние газеты. Он понимал, что бежать бессмысленно, но всё равно пятился. Какое-то время Эн шаг за шагом шёл следом, а после превратился в размытый силуэт. Ощутив удар в грудь, Эйден упал на землю, влажную от утреннего дождя. Ладонь, пропахшая дешёвым табаком, зажала рот, а шею пронзила жгучая боль. Эйдену показалось, что его полоснули ножом или, скорее, воткнули в кожу два холодных гвоздя. Он дёргался. То сжимал пальцы, вгрызаясь в траву, то пытался оттолкнуть от себя Эна, но его руки удерживали настолько крепко, словно принадлежали ожившему гранитному изваянию. Эйден ощущал, как сопротивляться становится всё труднее, как постепенно обмякает его тело. Пейзаж перед глазами превратился в размытое месиво, а после померк.

***

- Проклятье!- матерился сквозь стиснутые зубы Эн. Эйден на его плече казался неправдоподобно лёгким, был белее мела и, судя по всему, балансировал на тонкой грани между жизнью и смертью. - Чёрт!- снова выругался тот. Ему с трудом удалось остановиться и не прикончить своего знакомого из Одюбона. Он никогда не хотел его убивать, и это было по-своему паршиво. Добить было всегда проще, нежели пытаться сохранить жизнь. Особенно в случае Эна. Он был полукровкой. Вампиром, рожденным от союза смертной женщины и бессмертного существа. Он не обладал силой, дарованной чистокровным представителям расы. Он не мог подарить человеку вечную жизнь, сделать подобным себе. Знал, что если сорвётся, то это будет конец всему, но всё равно оплошал. В итоге не придумал ничего лучше, как напоить Эйдена собственной кровью. Когда-то очень давно Эн слышал, что это может продлить жизнь человека, но никогда не встречал тех, кто проделывал такой трюк, и тем более никогда не делал этого сам. Сейчас же желал, чтобы слух оказался истиной, и торопился добраться до своего дома, прежде чем кто-то из особо любопытных призраков этого места их увидит.       Кое-как открыв дверь, Эн вошёл внутрь. Миновав тёмный коридор, он оставил свою ношу на старом диване в крохотной гостиной. - Нет!- рявкнул Эн, наткнувшись на безумный взгляд сестры. Она ощущала чужую манящую кровь, смешанную с кровью брата. Она желала её, шумно сглатывая, и металась взглядом от Эна к бледному телу на диване. Блондин отреагировал быстро. Грубо схватив сестру за руку, Эн затолкал её в спальню и закрыл дверь. Нэ всегда была слабой, не могла ломать предметы и поднимать тяжести. Если бы не юность, цветущая годами, то её можно было принять за обычного человека. И потому сейчас всё, что она могла, так это остервенело скрести дверь, ломая ногти, оставляя кровавые борозды на облупившейся краске. Под этот скрежет и тихое завывание Эн перевязал рану на шее актёра, переодел его, а после ненадолго покинул дом. В металлической бочке он сжёг всю одежду, включая те вещи, в которых был сам, чтобы избавиться от запаха крови, надеясь, что Нэ станет легче, и она не повторит его ошибок.       Когда солнце село, Эйден несколько раз приходил в себя, но эти мгновения просветления длились недолго. Он ничего не говорил, смотрел прямо перед собой широко раскрытыми глазами, жадно хватал воздух и вновь проваливался в беспамятство. С ним творилось нечто странное и что именно это было, Эн не знал.       Когда Эйден открыл глаза, на улице было ещё темно. Он лежал на старом провисшем диване в комнате, где единственным источником света был торшер без абажура. Мутный взгляд поплыл по пространству. В поле зрения попали стены в лохмотьях отклеившихся обоев, ковёр с затёртым орнаментом, тёмно-красные пропалённые шторы и окно, замызганное отпечатками чьих-то пальцев. С улицы просачивался горький запах намокшего сухостоя. Пахло дождём. Тело казалось вялым и слушалось плохо. Во рту ощущался тошнотворный металлический привкус. Привкус чего-то вязкого и подгнившего. Эйден кое-как сел, инстинктивно зажимая рукой ноющую шею. Он прекрасно помнил, что случилось с ним там, у детской площадки, но не мог выудить ни одного воспоминания о том, как оказался в этом месте. Соображалось туго. Он плохо понимал, что его ждёт дальше, а главное, где тот, кто притащил его в своё логово. Эйден покосился на дверь - из соседней комнаты донеслись звуки какой-то возни. Она длилась недолго, была полна скрипов, шелестов и шёпотов. Казалось, что это духи дома перешёптываются между собой или сам дом шепчется с ними. Вскоре дверь открылась с тихим скрипом и на пороге появилась хрупкая девушка. Она была красивой, невысокой и в белой мужской рубашке. Имела такие же острые скулы и холодные голубые глаза, как и бродяга из Одюбона. Она была похожа на него. И её взгляд, блуждающий по комнате, и тяжёлое дыхание, напоминающее принюхивающегося зверя, не сулили ничего хорошего. Эйден инстинктивно дёрнулся, когда их глаза встретились. Ему казалось, что пройдёт ещё мгновение и девушка прикончит его. К этой минуте он уже успел уверовать в то, что его притащили в этот дом только для того, чтобы продолжить трапезу в более комфортной обстановке. Однако девушка не двигалась. Она всё так же стояла в дверном проёме, перекатываясь с пятки на носок. И выражение её лица было каким-то потерянным, отчасти несмышлёным. Сначала Эйдену казалось, что она пристально наблюдает за ним, на деле же она смотрела куда-то за его левое плечо. Он обернулся, но не увидел ничего, кроме одинокого торшера. Тогда девушка заговорила. Точнее зашептала. Эйден так и не смог разобрать, о чём она говорит, не смог понять ни единого слова. В тот момент у него возникло стойкое ощущение, что девушка не в себе, а по коже прошёл холодок. Эйден вновь дёрнулся, когда она резко повернулась к нему спиной. - Эн!- когда она произнесла это имя, её голос стал на йоту звонче. - Что?- послышалось из комнаты, а после в дверном проёме появился бродяга из Одюбона. Он нахмурился, смерив Эйдена тяжёлым взглядом, а после, обойдя девушку, мягко подоткнул её в спину и закрыл дверь. Только после этого Эн обернулся, чтобы вновь посмотреть на Эйдена. - С возвращением... в мир живых. - Почему ты сохранил мне жизнь?- Голос прозвучал сипло. Эйден понимал, что стараниями этого парня едва её не лишился, но прекрасно осознавал и то, что благодаря ему сейчас всё ещё имеет возможность дышать, говорить и двигаться. Он прокашлялся, попытался вдохнуть глубже и, поморщившись, вновь неосознанно потянулся к шее. К тому месту, где его укусили. Эн неотрывно следил за ним, но отвечать не спешил. Какое-то время тот просто стоял, потом подошёл к окну и, взяв с подоконника бутылку с водой, протянул Эйдену. - Я не планировал тебя убивать. Просто ты оказался не в том месте и не в то время,- разорвал затянувшееся молчание Эн.- Что ты вообще здесь забыл? Ты не самоубийца, не бездомный и при деньгах. Так какого дьявола тебе здесь понадобилось? - Меня привело сюда одно из моих увлечений,- просипел Эйден и, кивком поблагодарив за воду, приложился к бутылке. Только когда пил он понял, что противное гнилостное послевкусие во рту - вкус чужой крови. Почему пришёл к выводу, что именно чужой, Эйден не знал. Он метнулся взглядом к Эну, но вместо вопросов сделал ещё несколько глотков воды. - Я собираю разного рода легенды и истории, и время от времени бываю в таких местах. Чем тише и пустыннее, тем больше тайн и призраков живёт в округе. Так всегда было и будет. Это закономерность. Впрочем, тебе ли не знать? Ты следил за мной, знал каждый мой шаг,- хмыкнул Эйден и на этот раз его голос прозвучал чище и ровнее. Вывод получился спонтанным, но он был практически уверен в своей правоте.- И если копнуть глубже, то ты сам своего рода легенда. Так что можно сказать, что это ты привёл меня сюда, оставив след от Одюбона до девятого района. Он давно заметил, что после каждой их встречи недалеко от тех улиц, где они проводили время, впоследствии находили трупы убитых людей. Но только сейчас догадался, что если взять карту и отметить те места красными точками, то эти отметки сложатся в кровавый след, который действительно приведёт в охотничьи угодья убийцы. Понял, что чем реже видел бродягу из Одюбона, тем дальше от Ибервиль-стрит тот охотился. - Ты всё-таки безумец.- Эн подвёл итог сказанному. Внешне он выглядел спокойно. Уголки его губ слегка приподнялись в лёгкой снисходительной усмешке. Однако внутри всё холодело от осознания, насколько очевидным было всё, что он делал. - Считаешь правильным говорить подобное тому, кто едва тебя не убил? К тому же... что именно тебе обо мне известно? Эйден усмехнулся. В молчании он смысла не видел. Худшее, что могло случиться, уже произошло. Он сидел в дебрях заброшенного района в чьём-то давно покинутом доме, который в качестве логова облюбовали, пожалуй, одни из самых хищных существ этого мира. И сейчас его жизнь зависела только от снисходительности и по большей части от самообладания того, кто жаждал его крови. А в том, что это так, Эйден не сомневался. Сухость во рту и жажда никуда не делись. Он сделал ещё глоток и поднял взгляд на блондина. - Я догадывался о том, кто ты на самом деле, ещё с момента нашей первой встречи. Не сказать, что ты слишком выделяешься, просто я знаю, на что следует смотреть. И если бы я узнал твоё имя раньше...- Эйден дёрнул плечом. В общем-то, он не знал, что бы тогда было. Вероятно, история этих встреч закончилась бы точно так же, как это случилось сейчас.- Эн, верно? А та девушка, видимо, Нэ. Твоя сестра. Я знаю вашу историю, но понятия не имею, сколько в действительно правды в том, что говорят люди. Спокойствие Эна треснуло. Он нахмурился, не припоминая, чтобы называл сестру по имени. - И что же ты знаешь? Я не встречал здесь людей, которые знают обо мне и сестре. Знают нашу историю. Она не из этих мест. - Верно,- согласился Эйден.- Эта история принадлежит штату Айдахо. Точнее той земле. Эйден действительно знал множество легенд. Он с детства грезил Орлеаном, вампирами и ужасами. К этому времени он перелопатил уйму литературы на эту тему. Он знал историю братьев Джона и Уэйна Картеров, казнённых, но исчезнувших из склепа. Знал о таинственном графе Сен-Жермене, который успел оставить свой след по всей Европе, пока не добрался до Нового Орлеана. Знал историю особняка де Леоне на Бурбон-стрит, повествующую о садовнике Рамоне, по слухам проклятом на какой-то из вуду-посиделок. Если верить рассказам, то его тело до сих пор лежит в земле возле пня, оставшегося от лайма, и особенно тёмными ночами оттуда доносится шёпот, просящий выпустить. И, конечно же, Эйден знал историю близнецов, пьющих кровь, несмотря на то, что она не принадлежала этому городу. Это была очень давняя легенда, родом из северного штата. Там рассказывали, что во времена, когда Айдахо ещё не сформировался, как штат, туда приехала девушка в положении. Она была француженкой, корабль доставил её в Америку и больше о её судьбе толком никто ничего не знал. Говорили, что она ищет кого-то, юношу или мужчину, то ли ради мести, то ли от великой любви. Кто-то называл её околдованной, кто-то - полоумной. Пока могла, она работала прислугой. Осенью родила близнецов - красивых младенцев со слишком смышлёным взглядом. Ей и детям дали комнатушку при церкви, но с тех пор девушка, казалось, и вовсе обезумела. Она тенью бродила по городу, часто говорила сама с собой, рассказывала, как новорожденные кусают её грудь и вместе с молоком пьют кровь. А однажды взяла детей и ушла к реке. Её тело так и не выловили, а близнецов нашёл старик, который раньше был священнослужителем, но после ушёл в отшельничество. Он растил их несколько лет, но вскоре возраст взял своё. Когда местные наведались в его лачугу, то обнаружили жилище пустующим. Кое-где виднелись пятна засохшей крови. Никаких следов еды. Только пыльные бутылки, рядами стоящие под столом, заполненные вином, смешанным с кровью. Место окрестили проклятым, а лачугу сровняли с землёй. Когда срывали пол, то под досками обнаружился тот единственный чемодан, с которым девушка приехала из Франции. Он был деревянным, напоминал огромную шкатулку или миниатюрный гроб. Внутри находился скрюченный труп девочки, пропавшей в городе больше года назад. Её узнали по одежде и заколке в волосах. Близнецов так никто и не нашёл. Но со смертью старика люди в тех местах начали исчезать чаще. Временами их обескровленные трупы, обглоданные зверьем, находили в лесу. После заката люди старались не выходить из дома, а место, где стояла лачуга, обходили стороной. Говорили, что француженка родила от проклятого существа, и теперь их дети рыщут по округе в поисках свежей крови. Однако вскоре исчезновения прекратились. И теперь Эйден понимал почему: сложно убивать в лесах Айдахо, когда ведёшь охоту на улицах вечно пьяного Орлеана. Однако говорить об этом он не стал. Он рассказал саму суть, не вдаваясь в те подробности, которыми эта легенда обрастала на протяжении многих лет. - Чемодан, с которым та девушка приехала в Америку, до сих пор хранится в тамошнем музее. По оценкам его изготовили в конце 17-го века. Если это действительно тот чемодан, та девушка и та история, то тебе должно быть больше двух сотен лет. Эн усмехнулся и сел на край дивана. - Ты сейчас делаешь всё, чтобы я пожалел о том, что сохранил тебе жизнь,- тихо проговорил он. Откинувшись на спинку, Эн повернул голову в сторону Эйдена, не без интереса рассматривая его, копаясь в эмоциях. Он всё пытался понять, почему тот так вольно рассуждает о тех, кто несёт смерть. Должна была быть причина. - Возможно, будь всё иначе, я бы стал отрицать.- Эн всё-таки отвёл взгляд.- Однако я сам притащил тебя сюда после того, как едва не сожрал посреди улицы. Говорить, что ты ошибся, бессмысленно, потому спрошу: ты уже встречал таких, как я? - Да,- коротко ответил Эйден,- встречал. Он по сей день хорошо помнил эту встречу. Помнил точное время и место, где это произошло, помнил, во что был одет тот мужчина, и даже то, чем пах воздух вокруг, но никогда об этом не распространялся и никому не называл его имени. Однако именно благодаря этой встрече он знал, на что стоит обращать внимание, если пытаешь в толпе высмотреть вампира. - Несколько лет назад я впервые встретил такого, как ты. Это случилось в районе Французского квартала. Тогда тоже была осень. Эйден не знал, зачем говорит всё это. Пожалуй, придерживался простого мнения, что если это его последняя ночь, то почему бы не поболтать. Он усмехнулся этим мыслям и потянулся к карману за пачкой сигарет. Только тогда он понял, что на нём чужая одежда. Откинувшись на спинку скрипучего дивана, он попросил закурить, но вспомнил какую дрянь предпочитает обитатель этого дома и передумал. Эн оставил сигарету себе и достал из кармана зажигалку, принадлежащую Эйдену. Если бы тот не выжил, он бы оставил её себе в качестве сувенира, как и "Королеву проклятых", которую Эйден забыл во время одной из парковых встреч. Однако сейчас в этом не было нужды, и Эн протянул зажигалку владельцу. - Ты выжил уже дважды. Далеко не каждому так везёт,- выдохнув сизый дым, произнёс Эн после минутного молчания. Сам он никогда не оставлял в живых тех, кого наметил в качестве жертвы. Эйден стал исключением. Ошибкой, с которой он не знал, что делать. - И как теперь с тобой поступить? - У тебя есть всего два варианта. Это не так уж и много.- На лице Эйдена вновь возникла странная спокойная усмешка. Он пару раз щёлкнул железной крышкой зажигалки, наблюдая за тем, как загорается и гаснет пламя, а после сжал её в ладони и посмотрел в глаза, которые в первую встречу показались ему холодными. - Ты можешь оставить меня в живых и уповать на то, что твоя тайна будет оставаться таковой и дальше. А можешь убить и спрятать тело так, чтобы его не отыскала полиция. Возможно, встреться он с кем-то иным и при других обстоятельствах, то говорил бы иные вещи. А так Эйден слишком привык к ночным встречам, к беседам, лишённым смысла. К тому же он понимал, что вне зависимости от сказанного или же сделанного, в сложившейся ситуации был бессилен и полностью зависел от чужого решения. Впрочем, Эйден поймал себя на мысли, что даже если оно окажется не в его пользу, то он не будет слишком сожалеть. Такая смерть была бы закономерным завершением. К тому же он считал её по-своему изысканной. - Я могу принять оба варианта,- хмыкнув, Эн перевёл взгляд в сторону двери, откуда вновь донеслись шорохи и тихие шаги его сестры. Он чувствовал беспокойство Нэ, её живой интерес и нехотя поднялся с дивана. - Нам лучше продолжить разговор в другом месте,- сказал он, но не стал упоминать о причинах, а Эйден не стал спрашивать. Он поднялся. Несмотря на общую слабость, на ногах стоял твёрдо, но всё-таки хотел на воздух. Подальше от стен и, как итог, ушей. Эн согласно кивнул и направился к входной двери. На улице было темно и сыро. Небо на горизонте только начало сереть. По округе блуждал ветер, несущий запах мокрого бетона и застоялой воды. И всё-таки это было куда лучше удушливой прокуренной комнаты. Эйден вдохнул поглубже, спрятал руки в карманы и покосился на Эна, а после вновь перевёл взгляд на дверь. Эн выбросил окурок в жестяную банку и сел на деревянные ступени. И подгнившие доски неприятно заскрипели под весом его тела. Он проследил за взглядом тёмных глаз и качнул головой: - Расслабься. Она ничего тебе не сделает. Надеюсь. Эн не стал говорить о том, что ему следует опасаться не Нэ, а его самого. Он умолчал о том, что кровь пришлась ему по вкусу, что от одного воспоминания сводит слюнные железы, и просыпается жажда. Он не был голоден, но желал повтора. В парне, которого он приволок в свой дом, было нечто особенное. Хотя, скорее, не в нём, а в его запахе: он до сих пор вызывал звериный аппетит, желание разорвать глотку и захлебнуться в его крови. И бороться с этим было трудно. - Звучит неубедительно,- выдохнул Эйден. Он так и остался стоять, клацая своей зажигалкой. Когда вспыхивал огонь, он боковым зрением наблюдал за Эном. Видел, как тот кривит губы, как раздуваются ноздри и напряжены руки. Слышал, как тот дышит. Такая картина была ему уже знакома. Когда они пересекались в городе, временами Эн выглядел подобным образом. Это были те дни, когда он был особенно немногословным. Просто сидел рядом, курил и слушал уличную музыку. И обычно после таких ночей криминальная сводка полнилась новостями, которых там могло и не быть. И поэтому Эйден понимал, что чем дольше здесь остаётся, тем призрачнее становится шанс остаться в живых после встречи с существом из городских легенд. - Что ты решил?- Эйден был прямолинеен. Зачастую это экономило время, но по большей части доставляло проблемы в общении. - Так не терпится умереть? На этот раз в голосе Эна не звучало привычной насмешки. Он смотрел прямо перед собой на пустынную улицу, разбитую дорогу и покошенные дома. Смотрел так, словно в этом пейзаже желал узреть необходимые ему ответы. И чем дольше всматривался, тем сложнее было их отыскать. Он понимал, что если отпустит Эйдена, то это будет риск не только для него самого, но и для Нэ. А если не отпустит, то ситуация не изменится. Их часто видели вместе, и если сюда нагрянет полиция, то обязательно найдется тот, кто неожиданно прозреет и расскажет обо всём, что творится в этом районе. Впрочем, всё это было мелочью, обычной подножной пылью, связанной с людьми. Даже если бы кто-то вышел на его след и выслеживал, как убийцу, рыщущего в этих краях, то он бы всё равно сумел ускользнуть. Это было просто. Возможные знакомые Эйдена, если бы тот начал трепаться, так же не представляли угрозы и, скорее всего, решили бы, что тот перечитал своих страшилок. Эн уже давно не боялся людей, однако он всегда опасался вампиров. На это у него были свои причины. И то, что Эйден знал кого-то из бессмертных существ этого города, Эну не нравилось. Впрочем, как и его смерть. Мысленно чертыхнувшись, он поднялся с крыльца. - Иди за мной,- бросил Эн, спускаясь вниз по ступеням. - Куда? - Не задавай лишних вопросов. Делай то, что говорю. Эйден тихо хмыкнул, кинул на Эна тусклый взгляд и последовал за ним вдоль пустынной улицы. Когда они миновали пару запустелых домов, Эн вновь предложил закурить. - Откажусь,- качнул головой Эйден. Во время их встреч, когда ментоловые сигареты заканчивались, Эн пару раз предлагал ему свои. Эйден всегда отказывался: ему вполне хватало едкого запаха, который они источали. В открытом пространстве он был не таким густым. Эйден вдохнул воздух, пропитанный запахами увядающей травы и сырого бетона. Под подошвой хрустел мелкий сор, и хлюпали лужи, оставленные дождём, который всё ещё бродил где-то поблизости. Орлеан заливало уже несколько дней подряд, потому и небо, и пейзаж выглядели серо и в этой части города особенно уныло. Из-за отсутствия достаточного освещения здесь было довольно мрачно. Холодный порывистый ветер трепал волосы, скрипел проржавевшими качелями, заставлял плотнее кутаться в тонкую куртку. Эн курил и молчал. Эйден шёл рядом и эта прогулка ему не нравилась. В голову закрадывались не самые хорошие мысли. - Куда мы идём?- наконец спросил Эйден и остановился. Если Эн увёл его только для того, чтобы убить, то он хотел об этом знать. Считал, что имеет на это право. - Просто иди за мной,- повторил Эн - Идти в такое время среди заброшек в неизвестном направлении за тем, кто желает твоей крови, не самая лучшая идея, не находишь? - Прийти в этот район в гордом одиночестве тоже не самая лучшая идея,- парировал Эн.- Как и шататься по городу с незнакомым чудаком. Эйден усмехнулся и всё-таки сдвинулся с места. Его позабавило то, что Эн назвал себя чудаком - практически безобидным прозвищем.       Они шли довольно долго, минуя заброшенные и более-менее обжитые дома, пустующие участки и мусор. Эн вывел Эйдена к мосту, связывающему 9-й Нижний район с Новым Орлеаном. К тому моменту на небо вскарабкалось тусклое осеннее солнце, и пейзаж окончательно посветлел. - Всего хорошего,- тихо произнёс Эн. - Что?- в вопрос прокралось непонимание и толика разочарования. Эйден посмотрел в сторону моста, потом перевёл взгляд на Эна и опять покосился туда, откуда доносился гул машин. - Ты... отпускаешь меня?- Непонимание переросло в недоверие.- Но почему? Эйден искал подвох, причину, повод. Хоть что-нибудь, что могло бы объяснить ход мыслей Эна и причину его поступка. Однако блондину отвечать на эти вопросы не хотелось. Он и себе не мог объяснить, почему поступает подобным образом, а лгать не хотел. - Считай, что ты вытянул счастливый билет, так сошлись звёзды или я сошёл с ума. Думай, что хочешь, и уходи отсюда, если жизнь тебе дорога. - До чего же ты странный,- поморщился Эйден. Жить он хотел, но прощаться так скоро не собирался. А в том, что это прощание, был уверен. Волей случая он попал на огонёк к городским легендам, они по-своему манили его, и потому уйти было довольно сложно, несмотря на понимание, что чем дольше он находится рядом, тем больше вероятность быть убитым. Он прекрасно осознавал то, что случилось на заброшенной детской площадке, осознавал, что чудом избежал гибели, и всё-таки ловил себя на мысли, что был бы не прочь встретиться вновь. Всё это вызывало ощущение диссонанса и плохо укладывалось в голове. Эйден сжал пальцами переносицу и медленно выдохнул. Помешкав какое-то время, он запустил руку в карман джинсов и достал оттуда гравированную зажигалку. - Держи. Оставь на память,- усмехнулся он.- Думаю, немногим удалось сохранить жизнь после встречи с тобой. Протянув руку, Эн взял зажигалку. Несколько раз он открыл и закрыл её, а после спрятал в карман. - Ты прав,- кивнул Эн. Он едва сдерживал смех, когда наблюдал за Эйденом, рылся в его хаотичных эмоциях. Столько противоречий, злости и нежелания принимать действительность он не видел уже давно. Если вообще видел когда-либо. Это по-своему забавляло, делая Эйдена интересным. Тем, с кем не хотелось бы расставаться. - Всего хорошего,- выбросив окурок, повторил Эн.- Но помни: проболтаешься и ты труп. Это были прощальные слова. Эн не стал дожидаться ответа и направился прочь, оставляя Эйдена в мнимом одиночестве.