***
– Да кто ещё её знает, эту вакцину? – громко и сердито объясняла стоящему рядом с ней мужчине лет тридцати пышная женщина в возрасте. – А вдруг они вообще вводят нам яд? – Да точно! – Больно нужно, – под нос проворчал Рассел, ставя уже пятую подпись на бланке, согласно которому он не имеет претензий к государству, если после прививки случайно отбросит коньки. – Да они вообще!.. – Травят народ!.. – Да когда они уже заткнутся, – страдальчески поморщился Ал, перелистывая бланк на последнюю страницу. – Матерь Фламелья... Эд, я болел коклюшем? – Нет вроде, – тот изо всех сил зажимал уши руками, пытаясь сосредоточиться. – А что такое муковисцидоз?.. – ДА КТО ЗА НЕЁ ПОРУЧИТЬСЯ МОЖЕТ?! – А НУ ЦЫЦ ВСЕ! – Флетчер, не выдержав, вдруг звонко хлопнул ладонью по столу и сердито уставился на изумлённо притихшую толпу. – Я ручаюсь! Я лично! – А откуда у вас такие полномочия, молодой человек? – вытянул голову сухенький старичок, сидящий на танкетке. – Вы-то к этому какое отношение имеете?.. – Молоко на губах не обсохло, а уже лезут! – та же полная женщина с боевым видом упёрла руки в боки. – Точно!.. – Верно!.. Толпа осуждающе загудела. Флетчер закатил глаза и молча, с каменным лицом полез в сумку. Элрики и Рассел безмолвно наблюдали за ним. Пожалуй, это был единственный способ утихомирить толпу... – Малолетка, куда полез со старшими спорить?! – толстуха почти наскакивала на Флетчера, когда тот вдруг встал – и от него повеяло таким авторитетом, что люди вновь постепенно замолчали. Дождавшись полной тишины, он приспустил маску на подбородок и отчеканил: – Во-первых, попрошу на вы. Мы с вами вместе не пили. Во-вторых, – на этих словах он раскрыл удостоверение и протянул его замершей перед ним женщине, – позвольте представиться: главврач Аместриса Изумрудный алхимик майор Флетчер Трингам. И в-третьих, – да, я считаю, что я вправе ручаться за вакцину, потому что конкретно этот тип разрабатывал я лично вместе с братом, – он кивнул в сторону Рассела, – и первые клинические испытания мы проводили на себе. Как видите, живы. Вопросы есть? В звенящей тишине он отобрал у выпучившей глаза толстухи кусочек картона, обтянутый дорогой кожей, плюхнулся обратно на стул и вполголоса стал объяснять: – Ал, тебе я лично делал прививку от коклюша год назад, Рассел, гепатит, разумеется, отрицательный, я наизусть твою карточку знаю, Эд, у тебя нет ничего хронического, а напротив муковисцидоза став прочерк, я тебе потом объясню, что это за дичь… Даже после ухода компании молодых людей в коридоре продолжала стоять такая потрясающая тишина, что медсестра пару раз в недоумении выглядывала за дверь – убедиться, что очередь никуда не испарилась.***
– К-как вы, товарищи? – стуча зубами, поинтересовался Эдвард, усаживаясь на диванчик рядом с Расселом. Тот издал какой-то нечленораздельный звук, не поднимая головы, а Флетчер, с трудом приоткрыв покрасневшие глаза (он дремал на плече у брата), пробормотал: – Да… плохо, но что ж поделать, в первый раз тоже так было... Мы же с вами молодые, у нас иммунитет бешеный, потому так и шарахает… После первой вакцинации Трингамы дружно неделю провалялись под присмотром Элриков с температурой под сорок. А потом они поменялись местами, и уже Элрики валялись под присмотром своих лучших друзей. В любом случае, воспоминания о первой прививке от смертоносного гриппа были не самые радужные. Тогда Флетчер объяснил своим, что проблема в сильном иммунитете – дескать, чем сильнее иммунитет, тем серьёзнее организм бунтует против введённой ослабленной инфекции, поэтому молодёжь переносит вакцинацию куда тяжелее, чем люди в возрасте. Радости от этого, правда, как справедливо заметил Эд, было маловато. «Точно – не очень приятно, когда твой собственный организм настолько мощный, что пытается сам себя убить,» – мрачновато пошутил Ал. И вот теперь приходилось проходить через этот микро-ад по второму кругу. – Угу, только в первый раз ещё и страшно было, что помрём, – с болезненной улыбкой выдавил-таки из себя Рассел. – А вы как?.. Ал в душ ушёл? – Ага… болит всё, особенно голова и рука, – пожаловался старший Элрик, откидываясь назад и вплотную прижимаясь плечом к лучшему другу. Несмотря на жару, тот даже не дёрнулся – знобило всех. – А ещё горло, Ал говорил, что у него в груди болит… – Да, а ещё тело горячее, но меня колошматит, как нищего паралитика, – это вернулся Альфонс. Эд с трудом помахал ему рукой, и Ал, обхватив себя руками, скользнул к брату под бок. – А купаться вообще невозможно было... – Печка, – грустно резюмировал Эдвард, поправляя брату волосы. – Да, но мне холодно, – тяжело вздохнул тот. – И… ай-яй, ты холодный, да ещё на больное плечо… – Прости-прости! – Эд испуганно поднял металлическую ладонь и, морщась от боли, уже своей нормальной поправил Алу футболку. – Блин, надо тоже идти купаться... – Полежи пока, я схожу, – Флетчер через силу и под протестующее ворчание Рассела поднял голову и с трудом встал на плохо держащие его ноги. – Говорил я, что самим надо организовывать это дело… только недосмотришь – они как впихнут туда ударную дозу, а ты потом: «Ой-ёй, помираю»… а потом мы удивляемся, что население нам не доверяет… Поди доверься, когда так трясёт! – Тебя довести, а, маленький доктор? – Рассел приоткрыл глаз, не отвечая на бурчание младшего. – Грохнешься ещё на полпути... – Не, я справлюсь, – Флетчер махнул рукой, передвигаясь, правда, вдоль стеночки. – В конце концов, врач я или где... – Никто не говорил, что врачи в обморок не падают, – пробормотал Рассел, провожая его внимательным взглядом.***
Рой Мустанг нерешительно тихо постучался в дверь зала. Ответом ему была тишина. – Может, не слышат? – шёпотом обеспокоенно спросила Идзуми. Она оставила маленькую Рози под присмотром мужа (сын Гнев в это время отдыхал где-то на морском побережье в недавно обустроенном по инициативе властей детском лагере) и приехала повидаться со своими «учениками». Вот только повидаться не вышло – все четверо уже лежали с температурой. «Сенсей Кёртис» уже успела отругать Мустангов за поспешность («Куда было торопиться? Хоть бы отдохнули немного! А вы их сразу в больницу погнали!»), но сейчас от её возмущения и следа не осталось. С годами сентиментальней стала и она сама. – Или спят? – так же еле слышно переспросила Риза. Она-то совсем места себе не находила. Утром отправить мальчиков на повторную вакцинацию казалось ей отличной идеей («Зачем откладывать?»). Зато теперь, особенно после сердитой отповеди Идзуми, которую «Ястребиный глаз» Риза, в девичестве Хоукай, очень уважала и ценила… – Лучше не стоит? – ладонь Роя нерешительно замерла в паре сантиметров от дверной ручки. – А если им помощь нужна? – возразила Кёртис. – Давайте хоть заглянем. Через минуту они стояли перед четвёркой заснувших молодых людей и чуть ли не с одинаковым выражением умиления (даже фюрер!) и беспокойства на лицах качали головами. – Ну, действительно, умотали детей, – тихонько усмехнулась Риза. – Приехали на каникулы… – Надо их уложить. Разложим диван? – Мустанг скосил глаза на учителя Элриков. Та кивнула с задумчивым видом. – Надо ещё принести градусники... Элрики и Трингамы, все четверо в одних лёгких футболках да шортах, полулежали друг на друге чуть ли не в обнимку, перепутав руки и болезненно хмурясь. Периодически кто-то вздрагивал от озноба, но остальные от этого только сильнее жались друг к другу. Щёки у парней горели, и вообще от них несло жаром, как от печек. И, конечно, все четверо крепко, хоть и тяжело, спали. Мустанг и Идзуми осторожно наклонились вперёд (Ризе всё ещё не разрешались чрезмерные нагрузки – на этом настаивал Флетчер, потому что у молодой матери после родов обнаружились небольшие, но совсем не нужные проблемы по женской части, и нужно было поберечься) и приподняли на руки Рассела и Ала. Те никак не отреагировали, – а вот Флетчер и Эд одновременно недовольно нахмурились сквозь сон. Рой хмыкнул, Идзуми дёрнула уголком губ. Вот уж точно не разлей вода… уложив этих двоих на подушки, они вернулись за Флетчером и Эдом и отнесли их на диван рядом с братьями. Снова оказавшись бок о бок друг с другом, они прямо сквозь дрёму прижались друг к другу, как нахохлившиеся воробушки на проводах зимой. Женщины, переглянувшись, тепло заулыбались. – Фюрер, одеяла, – строго шёпотом скомандовала Идзуми, но это было излишним – Мустанг уже стоял рядом со стопкой из махровых покрывал. Пока они укрывали трясущихся от озноба взрослых мальчишек, Риза, присев на краешек дивана рядом с Алом, осторожно рассовала им под мышки ртутные градусники. – Воды, – деловитым шёпотом добавила она. – Побольше... и пачку парацетамола.***
– Давай, Рассел, надо выпить таблетку, станет легче, – еле слышно мягко уговаривал Рой старшего Трингама, придерживая его, полубессознательного, за плечи. Рассел промычал что-то нечленораздельное и покорно наклонился вперёд, не открывая глаз. Это был плохой знак – в нормальном состоянии старшие отбрыкивались от любых медикаментов. А между тем Эд только что точно так же безропотно проглотил таблетку, которую ему положила на язык Идзуми. Младшие, понятно, тоже и не думали сопротивляться. Ал даже умудрился пробормотать что-то вроде благодарности – зато Флетчеру было до того плохо, что взрослые всерьёз подумывали, не вызвать ли скорую. – Молодец... – Мустанг уложил Рассела обратно, и тот тут же чуть не с головой закутался в покрывало и уткнулся носом в горячее плечо брата. Риза тяжело вздохнула, Идзуми, недовольно поджав губы, покачала головой, а Рой нахмурился. – Я посижу с ними, – шёпотом пообещал он женщинам. – Если что – позову. – Справитесь? – Кёртис скрестила руки на груди. После короткой паузы Мустанг устало улыбнулся. – Не только вам они как дети.