Когда кто-то говорит, твое лицо знакомо,
не видел ли я тебя где-нибудь?
Люблю отвечать - ты смотришь порно?
(с) С какого-то форума
Чжоу Цзышу открыл глаза и уставился в белый потолок. Этот подлец никак не хотел прекращать вращение. Пахло так, как должно пахнуть в больницах, но там, вроде, не принято приковывать пациентов наручниками к кровати. Ну, насколько Цзышу помнил по прошлому опыту. Да и наркотики так просто пациентам не колют. В том, что его мутит именно из-за убойной дозы наркотической дури в крови, он был уверен. Не первый раз сам потреблял, да и других накачивал… Изогнув шею как аист, он сумел разглядеть маленькое квадратное окошечко на уровне лица. Да и двери обычно другие, продолжал размышлять Чжоу Цзышу. Эти скорее напоминали тюрьмы либо… психиатрические клиники... Мужчину прошиб пот. И не потому, что в помещении было прохладно, а на нём лишь тонкая больничная рубашка с застёжкой на шее. Кажется, даже без белья. Нет, не поэтому. Он совершенно ничего о себе не помнил. То ли «медикаменты» так чутко подобрали, то ли какая-то травма головы случилась недавно, но он не помнил совершенно ничего личного, кроме имени. В мозгу всплывали фрагменты, похожие на эпизоды криминального триллера с рейтингом 18+, которые с равным успехом могли быть снами, кусками просмотренного фильма либо воспоминаниями о собственной жизни, потому что ничто оттуда Чжоу Цзышу не пугало и не вызывало никаких эмоций. А вот теперешняя ситуация создавала определённые сложности. Мужчина сжал руку в кулак, максимально оттянув наручник вниз, а затем резко дёрнул в противоположную сторону. Теоретически, их для этого и делали: удерживать диких, сопротивляющихся преступников, такое простое движение не должно было никак им повредить, но цепочка с печальным скрипом разъединилась, разорвав одно звено, освободив правую руку. На запястье возникла засечка от оков, закровила, размазалась по коже, пачкая больничное бельё. Со второй рукой дело пошло быстрее, ноги были просто привязаны эластичными бинтами к металлической раме, но едва он потянулся, тонкий слух уловил ленивые шаги в коридоре. Отчего-то Чжоу Цзышу был уверен, идут сюда. Он моментально лёг, замаскировал сломанные наручники, прикрылся простынкой и равномерно задышал. Дверь тихо щёлкнула и отворилась. Сквозь длинные ресницы Чжоу Цзышу наблюдал, как в палату вошёл, судя по одежде, медбрат со шприцем наизготовку. Беспечно подошёл к пациенту, начал заворачивать рукав, пахнуло спиртовым раствором, и только, когда его схватили за руку, вывернув в захват, он сообразил, что что-то не так. Цзышу зажал ему рот второй рукой, а потом стукнул по затылку. – Не надо рыпаться. Всего пара вопросов. Где я? Медбрат на удивление быстро пришёл в себя, второй рукой тряхнув кровать так, что пациента мотнуло. Воспользовавшись временной потерей концентрации, мужчина вырвался и попытался попасть попытался атаковать. Чжоу Цзышу скрипнул зубами, если бы он успел отвязать ноги, то мог бы перекатиться и уйти, а так – пришлось принимать удар, пытаясь увернуться в узком пространстве для маневра. Тело было как кисель. Концентрацию не держало, так и норовило перейти в горизонтальное положение и сдаться. – Господин Чжоу, – медбрат, – судя по комплекции и навыкам, ему следовало работать вышибалой либо драться на ринге без правил, – скрутил руки Цзышу на груди, а сам улёгся сверху всем своим центнером, – давайте спокойненько сделаем инъекцию, и я отвечу на все ваши вопросы. Изо рта пахло дешёвым табаком, мятной жвачкой и быстрорастворимым кофе, толстый губа изгибались в издевательской усмешке, а тело давило так, что Чжоу Цзышу чувствовал нехватку кислорода. Когда он стал таким слабым? Почему тело совершенно не хочет сопротивляться, застыв в каком-то выученном оцепенении? С каких пор он позволяет неприятному мужику прижимать себя к кровати? Перед глазами поплыли круги, напоминающие орбиты как в плохом планетарии, и вдруг… сквозь них проступили каменные двери, похожие на богов смерти; со свербящим зудом движущиеся навстречу друг другу, чтобы скрыть высокую стройную фигуру с длинными волосами в ярко-алом платье. Сердце словно сжалось, прекратив качать кровь, казалось, что упускать этого человека нельзя ни в коем случае, но дальше воспоминание не шло. Зато перед лицом снова оказалось чуть озадаченное лицо медбрата, который, связав Цзышу руки эластичными бинтами, заканчивал делать укол. – Клиент был прав, стоило увеличить дозу, – произнёс тот, залепляя место инъекции пластырем. – Спите спокойной, господин Чжоу, – издевательски похлопал его по щеке медбрат. Чжоу Цзышу знал, что эффект не мог быть моментальным, нужно было… нужно было вырваться, спастись, призвать чудо, какое-нибудь невероятное событий, чтобы… чтобы… Он изогнулся дугой, уперевшись затылком в подушку, каким-то странным образом тело наполнилось жаром, он щёлкнул пальцами, напряг запястья, растаскивая в стороны стягивающую ткань. А затем, таким же фантастическим образом разорвал и путы на ногах. Не оставляя себе времени на удивление, он вскочил на пол, застиг медбрата возле выхода и, не церемонясь, размазал его физиономией по стене. Следовало действовать как можно быстрее, до того, как инъекция подействует. Чжоу Цзышу сорвал с мужчины одежду и переоделся в неё, сетуя на слишком длинные штаны. Какое-то странное воспоминание неприятно толкнулось в мозг, но времени не было. Он по-дилетантски связал медбрата, захлопнул за собой дверь и вышел в коридор. План эвакуации, лестница, двери, двери, двери, хвала любителям поэкономить, биометрических сканеров здесь не ставили, когда он, наконец, оказался за воротами «Психиатрической клиники «Три снежных пика», уже светало. Ранняя осень еще не дошла до точки равноденствия, но уже начала золотить листья. Мир бессистемно раскачивался, сумеречные силуэты напоминали древних демонов, выползших из Диюя по его душу. Кажется, клиника находилась в каком-то отдалённом пригороде. Можно было забраться в лесопосадку и упасть там, зарывшись в опавшую листву. Чжоу Цзышу шёл, шёл, шёл и думал, но надо составить план. Надо выяснить, кто заточил его в клинику. Надо вернуть память. Надо всех убить. Надо найти того человека. Нет. Найти того человека надо в первую очередь. А потом он упал.