Отвратительное чувство—ревность.

Младший, как настоящий джентельмен, открывает дверь старшему. Феликс смотрит на него, с лёгким прищуром. —Благодарю.—сдержанно бросает он, после заходит в комнату. Рассматривает, покрепче прижимая сумку к себе. В ней темно. Шторы закрывают единственное окно, только пару лучиков освещают и без того тёмные тона мебели. Совсем рядом стоит каряя парта и стул. На стульчике милая ярко-розовая подушка, снизу пушистый, мягкий ковёр чёрного в перемешку с коричневым и белым ворстом. Кровать прямо по середине, она одного цвета с партой, белье же белого на удивление цвета. Шкаф бежевого, заместо одного из её дверей использовано зеркало. Хёнджин прикрывает дверь, грудь чуть болит, он поварачивается к учителю, смотрит в затылок. Ради этого нужно отпустить глаза. Подросток всё ещё не верит, что на столько выше прежнего воспитателя. —Присаживайтесь.—как-то хрипловато, шепчет он. Замечает вздрагивание Ли, и то, как он качает головой и поварачивается к нему, устанавливает зрительный контакт. —Я не буду долго задерживаться. Просто хочу узнать..—юноша отпускает глаза, разглядывает младшего уже спокойно, с лёгкой грустинкой. Хван застывает. —Узнать?—переспрашивает тот, дыхание чуть учащается. Сердце колотится сильнее, когда старший косается своими горячими руками до щёк. Теперь горят и они. —Джинни, почему ты ищменился? Почему сбегаешь с уроков? Разве ты всё ещё не хочешь стать пилотом? Или открыть свой ресторан..—грустные глаза смотрят прямо в душу. Глаза. Сердце сжимается, очи на мокром месте. В них скапливаются слёзы. Хван был не прав. Неправильно убегать из уроков, учёба нужна ему. Учителя лишь хотят добросовестно выполнить свою работу. Повезло, что ему попались хорошие, кто действительно хочет научить детей своему предмету. —Пожалуйста, больше так не делай..—просит Феликс, ставит руку на талию Хёнджина, приближает к себе. Даже приходится вставать на носочки, что бы оставить мягкий поцелуй на чужой щеке. Совсем красной от смущения и стыда. Бабочки порхают в животе, как острые иглы врезаются в органы. Но так приятно. Уже через секунду все они направляются в низ живота, образуют тугой узел. Происходит изменения. Тесно в шортах. Хуже ещё и от этого бархатного, низкого голоса, шепчущего прямо в ухо: —До завтра, Джинни.—рука нежно гладит мягкие волосы. Хозяин проходит мимо, скрываясь за дверью. Как только слышится хлопок, Хван расслабляется, разрешает себе скатиться вниз. На автомате схватывает подушку на стуле, крепко обнимает, прижимая к половому органу, тихо стонет. —Ликси~.. На заднем фоне слышен диалог учителя и матери. —Может Вы ещё немного останетесь? Стол уже накрыт..—говорит женщина. —Большое Вам спасибо за трепет.—мягко затыкает её, Ёнбок. —Пожалуйста.—говорит удивлённо та—Но в следующий раз Вы просто обязаны остаться на обед!—предъявляет она. —Конечно, конечно.—скорее просто ради быстрого побега, соглашается парень. Госпожа Хван закрывает дверь, вот и всё. Ли ушёл. Всё. Или нет? Кареглазый сново вспоминает момент поцелуя, как приятно было и это "Джинни". Всё до чёртиков приятно. Он сново прижимается к подушке, сжимает, кусает часть. Хочет Феликса заместо этого набитого кусочка ткани. Как же выглядит Ёнбок без одежды? У парня чёткий, рельефный пресс, идеальные ключицы, худые ножки и прекрасная шея. А пальчики, они просто милые. Длинные пальцы сжимают подушку. В голову бросается мысль о учителе. Хёнджин меняет действия. Теперь он просто касается губами ткани, руки гладят подушку, облапывая везде, где можно и нельзя. Клонит в сон. Хван ложится прямо на пол, обвивает руками измученное изделие, не даёт тому касаться холодного покрытия. Альфа так и засыпает, туловище на полу, ноги на ковре. Холодный вечер. Мелкие капельки дождя, что падают на тёплую кожу. Она каждый раз теряет свою теплоту. Холод проветривает все мысли, смывает печаль. В дождь ты можешь разрешить себе поплакать даже на улице. Из-за воды слёз не видно. Можно их только почувствовать. Печаль Вонён почувствует только Йеджи. Девушка подходит, закрывает своим зонтом подругу. Как бы она не хотела быть чем-то большим для неё. Сама себе разрешает. Пантере внутри никогда не дозволено пересечь черту. Ничего, что Чан никогда не знает о реальном значении часто употребляемого "люблю". Не узнает, насколько трепещет сердце альфы во время дружеских поцелуев Вонён в щеку. Она—неприкосновенный цветок лотоса, аромат её пъянит жасмин. Хван давно дала себе обещание не портить жизнь омеги, она давно знает, как та влюблена в его же брата. Ненависть к Хёнджину только возрастает. —Чан Вонён, опять плачешь?—как бы Йеджи не хотела, голос звучит строго. —Хван Йеджи..—тихо говорит она, звонкий и милый голос прямо сейчас звучит безжизненно—Как тебе повезло, у родственников больше вероятности стать истинными. Естественно речь идёт о Хёнджине. Сердце альфы горит в огне мучения, не позволяет, хотя бы заживо сгореть. Но она молчит. Девушки понимают друг друга и в тишине, жаль, что не всё Вонён способна увидеть. —Наверное ты хочешь сказать о возможной общей метке.—омега растёгивает три пуговицы лёгкой рубашки, оголяет плечико. Йеджи раскрывает глаза от шока. На фарфоровой спине красуется ожог. Это означает только одно—Чан получила метку.—Нечего сказать?—смеётся она. Старшая поджимает губы, затем перехватывает другую руку Вонён, вручает шокированной девушке зонт и разворачивается, делая поспешные шаги. —Йеджи, прости меня..—молит она. Хван останавливается. Самое важное для неё—Вонён, ради этой омеги она способна вынести все круги ада. Ровно в следующие десять секунд, талию обхватывают женские руки. Крепко сжимают. Чан утыкается в крепкую, не смотря на её размер спину. Рыдает, шепчет слова извенений. И не замечает ещё одни слёзы. Невидимые, что принадлежат Йеджи. Дождь смывает всё. На завтра всё, как обычно встанет на свои места. Эти будут вести себя нормально. Никто не должен знать их слабые стороны. Их учили, если не ты, то тебя. В этом заключается один из главных секретов большинство богачей. Этим девочкам все известно на собственной шкуре. Белый зонт пачкается в луже, окрашивается местами в грязный цвет. Смоет ли дождь его, либо останется след? Решать тебе, читатель.Только тебе. Сильные руки перехватывают зонт, что мог унести за собой довольно сильный ветер. —Чуть не улетел..—удивляется собственной реакции Минхо, затем смотрит на друга рядом, который сидит на мокрой скамейке. Парень и сам весь промок до каждой нитки. —Уходи.—строго говорит Хан, шмыгая носом. Наверняка он простудится, если не уже. Старший не должен этого позволить. Хо снимает с себя кожинку, надевает на мокрый джемпер младшего. Тот резко спускает его со своих плеч. —Хан Джисон твоюж..—только начинает ругаться Ли, затем вздыхает. У подростка не лучший момент жизни. Ему непросто, как тот и говорил его возлюбленный не оказался истинным. Остаётся взять себя в руки. Надеть кожинку обратно, застегнуть и не убирать рук с плеч Джисона. Он не сможет сопротивляться. —Уходи ты уже!—кричит младший, а Линоу обнимает парня, прижимает к себе, пытаясь согреть. Лёгкая ухмылка на привлекательных губах. Сони бы их так и зацеловал и искусал. Пока он может только давится слюной, глотая и надеясь, что хён не заметил. —Минхо, сейчас не время для твоих глупых шуток. Я же сказал, мне плохо.—Джисон прикрывает глаза, но всё же не в силах сопротивляться, утыкается головой в живот одинадцатиклассника. —Глупых?—вскидывает брови, Ли. Он довольно часто подшучивает над своим довольно большим кругом "друзей", по настоящему у него их только двое. Один из которых Джи. Тоисть Хо может делать вид, что целует кого-то из них, часто флиртует. Вот только, когда дело косается Хана. Он никогда бы ему не соврал, только если во благо. Все те притворства под шутками", хоть сам он никогда их таковыми не называл, на самом деле действительны. Парень бы с радостью поцеловал младшего. Слова по типу: "дорогой, я больше не могу молчать, ведь я тебя люблю", ты можешь подойти ко мне и сказать: мне нужно кое в чём убедиться и поцеловать меня", они исходят от чистой души и пылающего сердца. Каждый раз, когда его слова принимают за шутку, вернее, когда так делает Хан, Ли больно. И эту боль он скрывает за кошачьей улыбкой. Джисон говорил, что она у него милая. С тех пор хён старается чаще улыбаться в его присутствии. Улыбка всегда предназначена только любимому. —Разве они глупые? Вот сейчас точно возьму и поцелую!—стоящий чуть надвисает, ставит тёплую руку под чужой подбородок, приближается, прикрывая глаза и.. момент затянулся. Хо совсем не ощущает рук, которые бы его оттолкнули. Хан часто обычно легонько толкает парня, либо делает вид, что отвечает, но потом отстраняется. Он выглядит таким растерянным, ну просто милашка! Почему же старший сейчас не чувствует никакого сопротивления? Сердце учащает свой ритм. Минхо раскрывает свои глаза, смотрит на ряд ресниц, что ровненько лежат на веках Джисона. Глаза сильно зажмуренны, перемещая взгляд ниже, Хо замечает приоткрытые губы. Точно сладкие на вкус. Из-за волнения омеги по воздуху витает тонкий аромат мяты. Ли его обожает. Полюбил, когда встретил Хана, он тогда врезался в него. И уже тогда Минхо по уши влюбился в прекрасного незнакомца из седьмого класса. —Извините..—тихо говорит парнишка, поднимая свои учебники и тетради. А Хо может только смотреть на пухлые щёчки и милые глазки, сопровождая всё чудесным запахом мяты. —Это Вы меня извините.—улыбается Ли, затем вручает последнюю тетрадь, что Хан не может поднять из-за слегка длинных ногтей. —О, спасибо!—Джи улыбается в ответ, затем не долго думая, прижимает к себе всё добро—Прекрасная улыбка, прям как у кота. Ли приоткрывает рот от лёгкого изумления, затем морщится от неприятного звука звонка, оповещающего об уроке. —Вот же блин!—парень поднимается и в спешке убегает к своему классу. —Эй, подожди!—реагирует Хо, только потом, когда расстояние между ними уже метра два-три—Мы ёщё встретимся?—с надеждой спрашивает. Сони останавливается, поворачивается к парню, что немного старше. —Нет!—качает он головой, после чего убегает. Ему, как минимум стыдно за свои же слова. А Ли только улыбается, смотря ему в след. —А мне кажется, что встретимся. Сердцем чую.—шепчет самому себе. И действительно. После урока, его поджидают рядом со столовой. Этот же парень, но запыхающийся, словно двести метров пробежал. Ли говорит другу, что бы он уходил, а сам опирается одной рукой об косяк двери. —А говорил не встретимся.—ухсмехается он. Ухмылка пропадает, как только ему впихивает в грудь тетрадь. Его же, по химии.—А? Откуда она у тебя?—удивляется. —Мы с тобой перепутали тетради. Либо это я? Ну неважно! Дай мне мою тетрадь по биологии.—требует младший. В боизи он кажется таким маленьким по сравнению с Хо. Хотя вроде ниже примерно на три сантиметра. —Ам, сейчас.—подросток достаёт из своего рюкзака тетрадь, читает карявый подчерк, еле различает буквы—Хаан.. Джисок?—предполагет он. Затем с его руки выхватывают несчастную тетрадь. —Дай сюда! Не Джисок, а Джисон!—походу малолетку разозлили. Ли ухмыляется. —Хан Джисон, давай по мороженному после школы?—чуть ли не на свидание зовёт старший. —По мороженному?—походу кто-то любитель сладкого—Хорошо, чур платишь ты! В качестве компенсации.—требует младший, суёт тетрадь под руку, уходя мелкими шажками прочь. —А чего это я? Пополам.—хмыкает Ли. —Ну ты скряга!—качает он головой, смеясь—Приду я, кот.—подмигивает. Минхо удивляется, но губы до сих пор в ухмылке, а глаз повторяет за младшим и тоже подмигивает. В конце-концов заплатил всё же Хо. Они отлично провели время и подружились. Самым ярким моментом было: —Хён, у тебя что-то на лице.—улыбается тот, протягивает руку, стирает крем с кончика губ старшего. —Так я уже хён?—приподнимает он брови, смотрит на палец младшего. Кожа нового знакомого такая мягкая, Минхо захотелось ощутить и чужие губы на своих. Наверняка они ещё мягче и вкусные, совсем, как мятное мороженное, что он держит в руках. —А что? Ты ведь старше меня на два года.—пожимает омега плечами, кусая кофейное мороженное. Ли прищуривается, смотрит на десерт в руках Хана. —Как можно любить кофе?—не понимает он—Я его пью, как таблетку, только, что бы проснуться. —А мне нравится, оно просто обалденно и без разницы какое. Одной из причин недолюбоивания кофе был аромат Хо, он из тех людей с низкой самооценкой. Кого скорее всего не застрелят, а он застрелится сам. Только не решается. Да и появился Джисон, он такой особенный. Вернее обычный, самый обычный парень. И в этом его изюминка. Добрый, милый, иногда раздражительный, но это просто из-за эмоций. Его можно понять. Люди склонны срываться, гнев, как бы ма не хотели часть нас. Причём его все вырожают по разному: громят всё вокруг, ломают, плачут, либо причиняют себе вред, орут на других. Мы все разные, но такие одинаковые. * Ладони хватают лицо Минхо и прижимают к своим губам. Альфа неуспевает среагировать и сдержаться. Зонт падает. Тем временем Хан мнёт губами нижнюю губу Ли. Щеки обоих пылают. Линоу впервые пробует такие вкусные губы, сладкие, с запахом мяты. Глаза изучают луч солнца, что попадает на лико младшего. Минхо ставит руку рядом с глазами того, защищая от назойливого солнца. Дождь прекращается. Мозг просит остановить всё, а сердце.. Сердце отказывается, оно не в какую не хочет отстранятся. Второй выигрывает эту битву, Линоу прикрывает глаза, сдаётся. Из остатков разума он не отвечает, а лишь довольствуется действиями младшего. Сони зарывается руками в чужую макушку,массирует кожу головы. Указательный палец тянется к кадыку Джи, обводит по контуру, поглаживает, чувствует взглатывание и убирает палец только тогда. Джисон прикусывает верхнюю губу Минхо. Лёгкая боль приводит в чувства. Приглушённый полустон срывается прямо в поцелуй. Хан перестаёт, раскрывая глаза и с волнением смотря на своего хёна. —Хён, сильно больно?—спрашивает, возвращая немного затёкшую шею в прежнее положение, продолжая смотреть на выпрямевшегося и развернувшегося парня, который дотрагивается до своих губ. Минхо и не слышит вопроса, словно. Все мысли о поцелуе. Хан только что его поцеловал. Что же это было? Это сново те самые шутки, либо действительно по желанию. Ли не думает, что сам является тем самым парнем по, которому сохнет младший. Ну просто невозможно. Что бы по нему сох его же любимый? Немыслимо. Благодаря погружению в мысли, подросток незамечает приближения другого, понимает только, когда видит ярко—желтые кросовки с синим принтом. Они любимые у Хана. Чувствует поглаживает пальцем по своим губам, по месту, которое только что укусили. Ли мгновенно отходит на шаг, ударяется сухожилием об скамейку, падает. —Хан.—грубо начинает—не подходи.—велит, завидев лёгкое движение ноги, захотевший ступить поближе. Джисон замирает, моргает пару раз, ставит ногу на прежное место. —Хо, я-я..—омега хочет оправдать свои действия, но чем? —Хан Джисон.—окликает старший, смотрит то-ли на собственную обувь, то-ли на свои колени. —Прости..—тихо говорит Джи—Хочешь побыть один? Я понимаю. Пойду лучше.—синеволосый разворачивается и уходит. Линоу всё же поднимает свой взгляд, дабы посмотреть на одинокую фигуру в его кожинке, что уходит. Скоро школьник скрывается за зоной виденья. Хо так и продолжает смотреть. В воздухе всё ещё едва слышен аромат мяты, но и его сдувает новый поток холодного ветра.