Отвратительное чувство—ревность.

К счастью ударились несильно. Был только лёгкий скачок, да и то ремни помогли. —Вы в порядке?—обеспокоенно вопрошает Хван, хмуря брови. Он интересуется больше моральным состоянием учителя. Ведь тот так повёл себя из-за одного лишь вопроса. Настолько ненавидит геев? Или является им и скрывает? Может всё сразу? Эти и многие другие вопросы крутились в голове парня, пока он рассматривал чёлку, что нагло лезла в глаза старшего. —Давайте помогу.—он наклоняется, аккуратно убирая волосы за ухо Ликса. Феликс рвано вдыхает, прижимаясь спиной к сиденью, можно сказать, отодвигаясь от руки. Хёнджин невинно и вопросительно голову на бок наклоняет. —Вы чего?—смотрит в карие глаза. Пока блондин постоянно моргает, окидывает салон машины взглядом, сново смотрит на младшего. —Мне нужно проверить капот.—с этими словами легко и быстро выползает из машины, захлопывая дверцу, дабы ученик не замёрз. Машина коснулась дерева, но вмятины нет. Это настоящее чудо! Но шею свернуть можно было в принципе.. Рука тянется, чесать затылок и лицо кривится, представляя кровавое зрелище. Спина напрягается, слыша хлопок двери машины и, как сзади кто-то сел, совсем рядом, при этом буравя взглядом. —М? Ты чего вышел?—моргает пару раз, смотря на того, Феликс. —Проведать.—кидает Хван, рукавом пальто убирая листву с переднего стекла. —Всё в порядке. Можешь садится обратно, только без вопросов.—Ёнбок проходит мимо , залезая в машину. Их взгляды соприкасаются. Хёнджин за стеклом машины кажется настолько близким и настолько далёким одновременно. Феликс кивает подбородком, безмолвно говоря, что бы он сел. Хван выпрямляется и плетётся, обходя машину, дабы сесть рядом. Ли выдыхает, прикрывая глаза и взглатывая накопившуюся слюну. Вопрос был действительно неожиданным. И...вроде, попал даже в точку. Феликс разнервничался, вдруг Хёнджин понял, что они истинные? Тем более тот укус в классе... Хвана, конечно тогда потянуло на него из-за метки, любого бы альфу потянуло, а если они истинные, то тем более... Он столько думал о том случае, хуже всего, что ему это нравится. Наверное, это и нормально, но их возраст... Ёнбок хочет всего самого лучшего для Хёнджина, чем вряд-ли сам будет являться... Они не подходят по возрасту, ему тридцать, в то время, как Хван несовершеннолетний ещё... Ли поэтому и уволился тогда. Плюсом неприятно, когда тот воспитатель узнал об этом... Будет жутко неловко перед ним потом. Вы бы знали, как он удивился при встрече с Хваном в кабинете директора. Дома после долго ломался, стоит-ли работать там. Но это было первое место, где его приняли учителем. Даже после окончания педагогического, приходилось быть воспитателем. Нигде без опыта учителем не брали. Кроме директора Чана. Ли ему благодарен. —Учитель-Ли, о чём задумались?—прерывает мысли голос рядом. Феликс вздрагивает, оборачиваясь к младшему. —Да так, не о чём.—лёгкая улыбка и парень заводит машину, отъезжая от дерева и, аккуратно съезжая на дорогу. Пальцы тянутся к телефону, мирно лежащему на колонке машины. Не глядя включают симфонию Чайковского. Музыка заполняет машину, доходя до сердца старшего, где отблеском в, каждой кровинке отражается. Хван скучающие смотрит на стекло, разглядывая мрачные тучи. Походу намечается дождь. День замещается ночью, буд-то, Тучи не дают покоя мне. Смоют они всю изобилию снега, Оставят после себя грязища. В мыслях у меня до сих пор сумрат. Ну вот и покой мой обещанный. Дождь продолжает капать, Он смывает снег в пух и прах. А так я хотел поваляться в снегах. Думать о незначительном дне. Тогда я буду спокоен, Спокоен в искусстве. Нашёл свою музу я давно. Да та не хочет и ничего слышать. Но дождь продолжает капать. Он смывает снег в пух и прах. А так я хотел поваляться в холодных снегах. Так они и доезжают до дома отца Хвана. Хёнджин так бы не хотел выходить из машины Ликса. —Приехали.—было первое, что сказал за всё это время, старший. Для младшего оно пролетело, вроде бы и скучно, но за-то он мог слушать незаменимый запах Феликса и Чайковского. Может последнее не столь и надобное, но первое затмевает всё обсалютно. Думать, как близок Ёнбок—уже вещь превосходная. Они не виделись столько лет, а альфа его из головы выкинуть не мог. Ни с кем даже не встречался и не влюблялся. На сердце висел замок, ключом было только четыре буквы: "Ликс". —Джинни, ты в порядке?..—осторожно проговорил омега, разглядывая застывшего парня. Хёнджин вздрогнул, посмотрел на того, буд-то Феликс ворвался к нему в квартиру в три часа ночи и требует поцелуй. —А? Да-да... Просто, Вы слишком прекрасны...эм, мне пора!—парень мгновенно открыл дверь машины, захлопнул её в торопях, пока Ли уставился на него, краснея от слов сказанных раннее. Хёнджин пока [еле ногами дрыгает] преспокойно идёт, в мыслях крутится, что он забыл ключи. Но выбегает Вонён. Вся красная, запыхавшаяся с нервной улыбкой. —До встречи, Джинни!—кидает она. Альфа мямлит "до встречи", слегка удивляясь, что та буквально убегает. Но всякое бывает. Хёнджин пожимает плечами, заходя во двор, идёт к проёму двери и видит застывшую сестру с красными щеками. —"Долго на холоде стояла?"—предпологает парень. На её одежде и капельки нет, а дождь так и хлещет. Хёнджин заходит в их общую комнату (пока он тут). Берёт со своей стороны шкафа пижаму, ну почему и нет? Всё ровно скоро уже спать пора, за окном вечереет. Особо мрачно и серо из-за туч. Это ещё не говоря об асфальте на, котором буквально плыть можно. Шорты и футболка—удобно и практично. Уже переодетый парень, распускает волосы и плюхается на кровать. Некоторое время пялится глупо в окно. Но так пусто без Феликса, пусто и одиноко до ужаса! Рука тянется к рядом лежащему телефону, его он кинул на кровать во время того, как переодевался. Пальцы тыкают по экрану, ну а по комнате раздаётся симфония Чайковского. Удивлены? Да Хёнджин и сам. Тихий скрип двери, а следом лёгкий аромат женщеня. Альфа глаза округляет, смотря на лежащего брата. —Классику полюбил? Да неужели?—Йеджи плетётся к кровати, тоже спиной плюхается. —Может и полюбил!—буркает младший альфа. И так хреново, а тут ещё передразнивания от сестры. —Мгм, конечно. Я лучше предположу, что ты втюрился в кого-то, а не классику полюбил.—фыркает девушка. Что бы её спиногрыз полюбил классику? Немыслимо! —Может, и влюбился...—шмыгает носом. Как бы не заболеть из-за несносного дождя. —И я...—вдыхает Хван, поворачивает голову, смотря на удивлённое лицо брата, что уже повернулся всем корпусом к её кровати—Что?—непонимающе брови хмурит. —В вонён что-ли?—догадывается Джинни, затем глаза прикрывает—Неудивительно. —Чего?! Как ты... Неужели настолько понятно?!—глазами хлопает, вскочив. Блондин кивает, подтверждая свои слова. —Я бы сказал очень даже. —Да ты засранец! Иди сюда.—руки для объятий распласкает—Пожалею хоть, у тебя точно шансов нет, раз уж ты настолько ломаешься.—грустно хмыкает. Наверное и у неё нет шансов с Чан. Девушка слишком неопределённая, но хотелось бы верить в её слова "прости меня ещё раз, Йеджи, увидимся в школе и я угощу тебя чем-то вкусненьким!". Нет, не особо она и хочет мороженного, больше привлекло очередное "извини", а после и поцелуй в щёчку. Ещё долго её щеки горели. Хёнджин сново эту краску к ним возвратил. Парень недоверчиво глаза хмурит, но встаёт с места и подходя к кровати сестры, осторожно садится на край кровати, обнимая сестру. Йеджи обнимает парня в ответ, а на лице прекрасная улыбка. —Тебе станет легче, выгворись. Расскажи, какой он?—поглаживая младшего по спине, спрашивает она. В голосе мягкость. —Он...чудесный...просто незаменимый! Нравится мне очень давно... Несколько лет точно.—вздыхает, ставя подбородок на чужое плечо и опираясь головой об чужую. Вдруг он глаза расширяет, отстраняясь слегка и смотря в чужие глаза—Как ты догодалась, что это он?? —У тебя ни разу девушки не было. Ты ни на кого даже не смотришь, а ведь в тебя много кто влюблен...—вздыхает девушка. Как и Вонён. Но Хёнджин в этом не виноват. Мы не виноваты, что нравится кому-то и, что сами влюбляемся тоже... —Они совсем не знают меня настоящего... Настоящий я им бы не понравился.—кидает альфа, прижимаясь к сестре за новой партией ласок и объятий, что получает. Йеджи почёсывает кончиком своих ногтей волосы парня, прикусывая губу. Но она рада, что Джинни в душе не высокомерен, каким бывают многие «популярные» школьники. —У тебя красивое мировоззрение. Найдётся человек, что полюбит тебя именно из-за него, поверь, братец.—легкая улыбка, которая заставляет улыбнуться и блондина. Кареглазый выдыхает, отпуская все обиды на сестру. Их словно и не существовало. —А знаешь, я думаю, что и тебя Вонён полюбит.—улыбается Хёнджин. —Да броось, ты меня смущаешь, хитрый хорёк!—усмехается кареглазая, пока щеки сново розовеют. —Это чистая правда! Просто поверь и подожди чутка!—хитрая улыбка на лице альфы. —Подлиза!—говорит та в шутку, закатывая глаза и смехом заливаясь. И после этого вечерка отношения Йеджи и Хёнджина стали лучше. Обиды забылись, они готовы постоять за друг друга на все сто один процентов! Феликс подолгу не двигался, пока до него не дошло, что его могут увидеть. Потому он поехал к своему дому. В голове было пусто и одновременно слишком много всего. Все моменты с Хваном так и крутились в голове. Но это неправильно! Возраст им не разрешает! Так не должно быть! —"И не будет..."—решает Ёнбок, что под горячим ручьём воды стоял настолько долго, что кожа покраснела, а из ванной исходил пар. Почти дышать невозможно. В душе и сердце он чувствовал вину перед Хёнджином, просто влюбленным мальчиком, которому не повезло с истинным, а так же и обиду на весь мир. И почему у них разница в десять лет?! Так несправедливо... Феликс отныне и впредь будет для Хвана учителем и только. И Надежда, что они не столкнутся нигде, кроме его уроков. Их всего два во всей неделе. С третьей стороны ему и хочется видеть Хвана, но себе запрещает даже думать о таком, отмахивая все мысли на подобии. Что-ж, новая неделя вскоре, значит и новые темы. Пора и взяться за проверку тетрадей и контурных карт. Пройтись по книжке, освежив память не будет лишним. Уже третий час ночи. Но Ли сгорбившись над учебником и слабосветящей лампой, глаза сужает, дабы читать мелконаписанный текст. Зрение у него и так не найс, но занять себя чем-то надо. Почему он не включит лампочку? А вот почему... Феликс приподнимает глаза, устремляя взгляд на небо. На нём красновато-коричневое пятно. "Полярное сияние?"—предполагает Ли. А в мыслях сразу вспоминаются глаза Хвана, такого же оттенка. Загадочные и немыслимые. Никто не предугадает следующий ход ребёнка, верно? Феликс вздыхает устало, откидываясь на спинку стула. —За что мне всё это?..—не понимает он, тупо уставляясь на потолок, пока комнату освещает тусклая лампа. Но Ликс сдаётся и всё же смотрит на коричневое пятно, на губах лёгкая улыбка. Всё же все сотворенное Богом—прекрасно.