***
— Я вам не Золушка! — А кто ты? Алиса в стране чудес? С твоей придурковатостью самое то! Дверь нетерпеливо закрылась, чтобы спустя секунду в ней ещё раз показалась рыжая курчавая голова Ионы. — Время до утра. И опять захлопнула кладовку, неприятно прокрутив ключ в замке. Что Иона имела против Алисы – непонятно. «Наверное, в Красной королеве она увидела родственную душу», — решила Паулина. Жаль, что она не могла поделиться с Ионой этой искромётной шуткой. Утром перед уроками и в обед девушка ошибочно полагала, что плохое самочувствие – достаточно веская причина, чтобы рыжий ангел не одаривала её новым наказанием, но, придя на кухню, к ужину, Паулина поняла, что он оказался прощальным. В первую очередь потому, что она сейчас прощалась со сном, завтрашней бодростью и хорошим настроением. А всё из-за того, что перед ней стояла воистину сказочная задача – рассортировать по корзинам пшеницу, ячмень, горох, чечевицу и фасоль, которые сейчас были разбросаны по всему полу. Паулина была уверена, что Иона лично разорвала мешки с зерном, лишь бы её юная кухарка сейчас надрывала спину. Непризнанная, игнорируя стремительно накатывавший гнев, сделала несколько глубоких вдохов и присела на пол. Петь она не умела, поэтому вариант с призывом подручных золушкиных мышей отпадал сразу же. А больше-то вариантов и не было… Паулина пару раз легонько ударила себя по щекам, чтобы прийти в себя, и принялась за работу. Первый час это казалось невозможной задачей. Паулина внимательно рассматривала каждое зёрнышко прежде, чем помещала его в соответствующую корзину, но порой руки её двигались по наитию, и она ошибочно кидала зёрна не туда. Монотонность убивала. Взбодрили только песни любимых сказочных героинь, и в какой-то момент Паулина даже почувствовала себя принцессой. Правда, не особо доброй, не очень богатой и с отсутствием какого-либо певческого голоса. Зато у неё был главный атрибут любой диснеевской принцессы – злая ведьма. Кладовка постепенно очищалась от зерна, которого, как выяснилось, было не так уж много. Янтарные глаза, отяжелевшие от недосыпа, время от времени закрывались. Спина ныла, а шея затекала, но работа двигалась к концу так же чётко и налажено, как часы отсчитывали минуты до восхода солнца. Задача была выполнена ещё до завтрака, поэтому Паулина, вдоволь нахвалив себя, уложила голову на мешок сахара. Однако, как будто бы через минуту, её окатил возглас Ионы – более добродушный, чем обычно: — Подъём, криворукая, иначе я тебя выволочу отсюда за ногу. Паулина только скривилась в приступе презрения к этой женщине. — Маришка-а-а!!! Тащи ведро льда и жгуче-острый соус! Кое-кто хочет… — Да встаю я, встаю! — захныкала она. Иона ещё некоторое время оглядывала корзины – намеренно дотошно и издевательски долго. Паулина послушно стояла позади неё, не выражая ни тени протеста, однако в мыслях у неё разразился ураган брани и проклятий, состоящих из одного единственного вопроса: почему нельзя было оглядеть корзины, пока она спала? — Хорошо. Возможно, Шепфа всё-таки одарил тебя серым веществом. Иди на завтрак. Ликование одолело её. Гордая и довольная, она распахнула двери в столовую, где уже сидели остальные грешники, в том числе и её несколько однокурсников, которым Непризнанная поведала с превеликим удовольствием о своём ночном подвиге. Не все её поддерживали и поздравили – кто-то попытался прочитать нотацию о её не слишком усердных стараниях в искуплении. Ответ Паулина дала лаконичный: «Ясно». Но в лице выразила величайшее пренебрежение ко всему сказанному. Мысли её были заняты исключительно завтраком. Она представляла глазунью, бекон, сосиски и колбаски, гренки с паштетом, кофе и горячие вафли с смородиновым вареньем. И вот, когда в зал влетели заветные подносы, Паулина хотела хлопать в ладоши от восторга. Подносы с её ракурса казались пустыми, однако это нисколько не умолило эмоционального подъёма. Пока перед ней не выставили чёрный кусочек хлеба, масло и стакан воды. Непризнанная с глупой улыбкой ошалело захлопала глазами. Какая-то шестерёнка в её голове заклинила. — Это всё? — спросила она с учтивой интонацией. Затем её как током ударило, и она завопила: — Это и всё?! Где моё вознаграждение?! — Тише, Паулина, — постаралась успокоить однокурсница Майя, миролюбиво протянув к ней руки. — Тише?! Я всю ночь горбатилась, чтобы в итоге получить смердящий кусок подгорелого хлеба и жиденькое масло? Да этим даже воробушка не накормишь! Вся столовая обернулась на её громкие причитания. — Паулина, перестань, она услышит, — шикнул смуглый Иванко, опасливо косясь на дверь, ведущую в кухню. Паулине заволокла рассудок пелена гнева, который грозился перерасти в бессилие и отчаяние. Она злилась на то, что попала в Чистилище, на Школу, на причину своего голода и даже на объективные обстоятельства, которые привели к этому. — Да пусть слышит! Я уже отработала по самое не хочу, и имею право впервые за два месяца нормально поесть! Молитвы были услышаны, потому что сразу же после этих слов в столовую спокойно проплыла ангел Иона. Непризнанная с вызовом посмотрела на неё, поджав губы. — Подойди. Она решительно пересекла дистанцию между ней и своей мучительницей. На кухне торчали только повара, когда Паулина прошла туда с твёрдым намерением высказать всё и всем. Но не успела она и рта раскрыть, как ей прилетела хлёсткая пощёчина. — Глупая ты девка! — схватила её за загривок ангел. — Да хоть тысячу блюд за день приготовь, рассортируй все зёрна мира, голодай целый год, но свой грех ты не искупишь до тех пор, пока не научишься благодарности и умеренности. Чревоугодие – это не когда слишком много ешь, а когда уподобляешься паразиту. Всегда тебе чего-то не хватало, всегда тебе нужно было что-то купить, забрать, спрятать – одним словом сожрать. — Это жадность, а не…! — с пылом начала девушка, но снова была прервана: — А из чего рождается жадность? — Иона пронзительно заглянула ей в глаза, отчего у Паулины пробежал мороз по коже, словно границы её сознания цинично нарушили. — Откуда произрастают блуд и даже гнев? Всё это – пороки желания пожрать кого-то и усладить только себя. И берут они своё начало с обжорства. Мать всех грехов гордость, а чревоугодие – отец. Ты любила не людей, которые тебя накормили, а факт собственного удовлетворения. — И что? — продолжала она упрямо брыкаться. — Я должна была думать о владельце «МакДоналдса» каждый раз, когда ела бургер? — Шепфа, ну точно придурковатая! В тебе больше животного, чем разумного. Иона в брезгливости отпихнула её. — Вообще-то люди относятся к царству животн… — Выметайся вон! Если у тебя есть хоть капелька мозгов, то ты задумаешься над моими словами! Паулина выбежала. Хотелось вырвать волосы себе или кому-нибудь в надежде угомонить эмоции, которые теперь, вырвавшись наружу, уже невозможно было взять обратно под контроль. В желудке болезненно заурчало, заставив её обречённо взвыть и всё-таки размазать масло по хлебу. — Ну? Что она говорила? — спросила Майя. — Хрень из-под коня, — пробормотала Паулина и целиком запихнула в рот кусок хлеба. — «Даже гнев произрастает из чревоугодия». Гнев произрастает из голода! Что я могла поделать, если была способна нормально работать только после плотного обеда? А что мне было делать, если меня одолевал жор перед месячными? — снова завелась она. Заметив, что занудный Вин – такой же лысый, как Дизель, – состроил гримасу, она накинулась на него с укорами, с какими он сегодня её доставал. — Чего кривишься? Никогда слово «месячные» не слышал? У меня для тебя есть несколько новостей о женском организме… — Эй, девчонка, ты сейчас опять нарвёшься, — не выдержал кто-то из старшекурсников. Двери снова открылись, предвещая новую беду для Паулины, но оттуда на этот раз кухарки вынесли подносы с настолько ароматными блюдами, что у неё всерьёз закружилась голова. — Тем, кто заслужил, — патетически провозгласила Иона. — Тем, кто сумел раскаяться. Тем, кто уже на несколько шагов ближе к Искуплению. И скрылась на кухне. Паулина вскочила с места. Она прекрасно понимала, что голод тиранией возвышался над её разумом и эмоциями. Ощущала, как эта физическая нужда начинала контролировать мысли и действия, но Непризнанная не способна была что-либо сделать, чтобы противостоять этому. Её злость нарастала с ещё большей силой. — Эй, успокойся, и тебя скоро нормально покормят. Ты же видишь, что Иона… — добрая и милая Майя с жалостью посмотрела на неё, отчего Паулина почувствовала себя совершенно обессиленной. — Я в порядке. В порядке. Пойду-пройдусь.
***
Паулина стояла и орала. И больше ничего не делала. Только когда горло больно начало саднить, она упёрлась ладонями в колени и закашлялась так сильно, будто бы она сейчас выхаркнет кровь. К счастью, обошлось без этого, но даже угроза разодранного горла не остудила приступ бешенства. Паулина задыхалась и плакала, колотила ногой одинокий пень и размахивала руками до тех пор, пока не осознала, как унизительно она выглядела со стороны. Голод сокрушал её волю, все моральные преграды и трезвый рассудок. «В тебе больше животного, чем разумного». Неужели Иона была права? Шепфа, неужели Паулина и правда такая беспомощная? Ещё несколько слезинок обиды и изнеможения пробежали по её щекам. Стол она покинула такой же голодной, какой и села за него. Тот хлеб с маслом не более, чем на полчаса и совсем малость удовлетворили её аппетит, а в роще возле Вавилонской Башни девушка кричала уже целый час, наплевав на пропущенный урок, а, может быть, и два, потому что сейчас она явно не была готова возвращаться в Школу. Паулина ещё немного подышала, чтобы унять колотящееся сердце. Мысли возвращались в свой прежний темп работы, и теперь она могла более-менее трезво мыслить. В сумке дожидалась своего прочтения книга «Первооткрыватели: главные умы Небес и Ада». Пора возвращаться к делу. На выходе из рощи простирался недлинный, но довольно глубокий овраг, который редко кто посещал. Там, на обрывистом склоне, пристроилась Паулина. Перед ней зелёным убранством раскинулось просторное поле с маленькими вкраплениями краспедий. «Демон-Обвинитель Винчесто, историограф………………………………………………………………………стр.617 Демон-Обвинитель Винчесто – выходец из рода Адмирона, пятого прислужника Люцифера, Сына Зари. Является выдающимся историографом Эфира, специалистом по истории Времён Разлада, писателем и членом Адского философского общества «Клио». Благодаря частым выступлениям с лекциями, а иногда и спорным публичным заявлениям, стал самым известным современным историографом. Был осуждён Советом за непреднамеренное убийство демона-Фурия Анхия в ходе поиска полулегендарного Храма Изгнанника…». Паулина нахмурилась от терзавшего её недоумения. Биографическая справка весьма насыщенная и большая, но в ней не упоминался «Трактат о Чудовище», даже об исследованиях Винчесто относительно Мальбонте не говорилось ни слова. Она дошла до конца. На последней странице был аккуратно нарисован знак Винчесто, а под ним давалось его пояснение. Это была печать – что-то вроде подписи в мире людей, но в таких подписях была важна каждая деталь. «Стрела символизирует движение и направление пути бессмертного, избравшего её в качестве своей печати. Волнообразная линия, пересекающая стрелу, добавляет аспект изменчивости и непредсказуемости пути. Полумесяцы на концах волнообразной линии указывают на месяцесловные циклы, в которых каждая фаза имеет свою энергию и значение. Этот символ может подчеркивать поток времени и круговорот жизни». Паулина была готова поклясться, что на книге, которую читал Люцифер, стояла печать Винчесто. По крайней мере, она точно видела извивающуюся линию с полумесяцем и ещё тогда подумала, что это бесовский хвост. — Странное место для чтения. — Чёрт! — испуганно прошипела девушка. Прямо рядом с ней стоял Дино, немного взъерошенный, с испариной на лбу и пристально смотрел на Паулину сверху вниз. В руке он держал внушительное в своей высоте и остроте серебряное копье. Она же как ни в чём не бывало ответила: — Почему? Свежий воздух, прекрасный вид, птички поют. Идиллия. — Что читаешь? — ангел поинтересовался скорее из вежливости. Сам-то он, наверняка, уже разглядел, что она изучала, от того и вперил в неё столь недоверчивый взгляд. С тех пор, как произошла та ситуация с Оракулом, Паулина и Дино больше не пересекались. — Ничего особенного. — Так скажи, если ничего особенного. — Книга об исследователях Эфира. — Про кого-то конкретного хочешь узнать? — Мне нужно готовить доклад про географию Ада. — В таком случае тебе следовало взять книги по географии, — нравоучительно заметил Дино, ожидая, что этим вопросом застанет её врасплох. — Правда? Никогда бы не догадалась, — съязвила Паулина, однако затем дала абсолютно честный ответ, хотя изначально взяла эту книгу только ради Винчесто: — Дино, ты видел, сколько в библиотеке географических книг? Мне нужны конкретные авторы. С современным слогом. Поэтому я для начала решила изучить это. С минуту они молча смотрели друг другу в глаза: Дино будто рассматривал под микроскопом каждое её слово, надеясь, отыскать ложь, которую он от неё ожидал, а Паулина без страха позволяла ему это делать. В конце концов, она спросила: — А что ты тут делаешь? — Я тренируюсь неподалеку. — Не хотела отвлекать. — Ты не отвлекаешь. Паулина произнесла понимающее «а-а-а», а затем неопределённо пожала плечами и не слишком изящно постаралась завершить нескладную беседу: — Ну ладно, было приятно поболтать. — Я слышал, что из библиотеки Ада пропала одна книга, для нынешнего времени очень актуальная. Ты не знаешь, кто бы это мог сделать? — Ты считаешь меня воровкой? — оскорбилась Паулина. — Я считаю тебя соучастницей, — парировал Дино. — Один раз! — для убедительности она даже выставила вперёд указательный палец. И всё-таки ангел был прав – Непризнанная дала веский повод для подозрений. — Слушай, я по собственной глупости оступилась. Точнее попалась… Да я пошутила, прекрати так глазеть! В общем, прости меня за то, что я ввела тебя в заблуждение. Мне жаль, правда. Надеюсь, ты вернул переводчик без проблем. Дино оставался хладнокровен, однако залёгшие на его лице тени стали медленно исчезать, словно он чему-то удивился и это что-то сейчас тщательно обдумывал. — В этот раз я не при чём. Хотя не стану скрывать, что интересуюсь той книгой, — продолжила она. — Почему? — Потому что мне интересен этот мир. А «Трактат»… Ну, ты сам сказал, что он сейчас очень актуален. — У тебя была профессия на Земле? — неожиданно спросил он. Вопрос показался ей не к месту. — Конечно. — Какая? — Почему ты спрашиваешь? — Просто так. — Я была помощником редактора в издательстве научно-популярной литературы. В дальнейшем планировала сама стать редактором, — девушка в некотором смущении почесала затылок. Говорить о Земле ей было неприятно. — Это многое объясняет, — беззлобно ухмыльнулся Дино. — Что, например? — она выгнула бровь, как бы приглашая продолжить мысль, но он оборвал эту тему так же неожиданно, как и начал: — Мне пора вернуться к тренировке, Непризнанная. — Меня зовут Паулина. — Я знаю. Дино спрыгнул с оврага, пролетел пару метров и приземлился около реки Самбатион. На противоположном берегу Паулина повстречала недавно Люцифера… Да, это место хорошо подходило для уединения, потому что к Вавилонской Башне ученики почему-то не хотели приближаться даже на такое расстояние. Дино раскрутил копьё, пригнулся, чтобы подсечь им невидимого противника, уклонился от другого, и резко подпрыгнул для решающего удара. Появился ещё один соперник, и ещё один, и ещё. Ангел двигался со знанием своего дела, с силой и опытом. Копьё описывало сложные, но точные петли, хлестало, било, подбрасывало и протыкало насквозь. Каждый приём выглядел настолько гармонично, словно это не Дино управлял копьём, а оно – им. Паулина искренне восхитилась подобным мастерством и тут же ощутила острое желание, больше похожее на детский каприз после просмотра фильмов про кунг-фу, научиться так же. Она продолжала наблюдать за Дино – каприз усиливался, но смысл его теперь ей виделся гораздо яснее. И связан он со всем происходящим и с тем, что ещё не произошло. Паулина полетела к ангелу. Он, стоя к ней спиной, остановился за пару мгновений до того, как она встала на землю. Казалось, у бессмертных есть какое-то шестое чувство, либо глаза на затылке, потому что девушка уже не раз подмечала, что её словно чувствуют на расстоянии. — Я, должно быть, совсем обнаглела, особенно если учесть наши предыдущие взаимодействия, но… может быть, ну вдруг, мало ли… — неловко улыбнулась она, — ты дашь мне пару таких уроков? В глазах Дино читался немой вопрос, который он выразил через смех, похожий на тот, которым одаряют взрослые детей. — Ты пытаешься со мной поладить? — Да. И ещё хочу научиться этим всем опасным штукам. — У вас на следующем ранге начнутся боевые тренировки. — А я хочу сейчас. — Зачем тебе это? — Тебе сказать откровенно? — он кивнул. — Меня пугает будущее. Дино опустил глаза и глубоко вздохнул. — Понимаю. Поэтому ты хочешь узнать больше о нём? — О ком? — Не увиливай. — Да, — Паулина растерянно развела руками. — Это глупо, наверное, но я же совсем новенькая. Только попала сюда, а здесь уже разворачивается чёрт-те что. — Поверь, пока ещё не разворачивается. — И всё же, разве ты не обеспокоен тем, что творится в Цитадели? И эти странности в Чистилище? — Я более чем обеспокоен, но даже если разразится война, то она не коснётся территории Чистилища. — Почему? — Это ничейная земля, к тому же здесь дети. Какой монстр нападёт на Школу? — Очевидно Мальбонте, нет? — Не стоит так открыто произносить это имя, — предостерёг её Дино. «Ах да, это же эфирский Волан-де-Морт», — съехидничала она про себя, а собеседник продолжил: — Очень много спекуляций вокруг этой легенды. Не ведись. В том, что происходит, виноваты бессмертные, а не какой-то бесплотный дух. — Тогда почему не стоит произносить его имя? — Потому что тебе могут навредить те, кто в него верит. Либо, наоборот, те, кто слишком яро отрицает его существование. — Так ты веришь или нет? — Я верю в его влияние на умы людей, но никак не в физическое присутствие. Он – символ. Паулина углядела много смысла в его словах и захотела развить этот диалог: — Расскажи мне о нём побольше. — Я знаю не больше твоего. — Я так не думаю, — покачала она головой. — Дино, ну хоть что-нибудь! Все мне твердят молчать и не высовываться, но не объясняют – почему. — От тебя слишком много просьб, Паулина, а мы едва знакомы, — Дино с явным неодобрением нахмурил брови, обозначив границы их общения. — Справедливо. Так что там с тренировками? Заодно и познакомимся поближе. — А ты действительно наглая. Или непосредственная. Дино отвернулся от неё. Вид у него был отрешённый. Паулина его не торопила, покорно дожидаясь окончательного ответа. В конце концов, он с обречённостью выдохнул: — Я дам тебе пару уроков, но при одном условии. — Я готова. — Что сказал Оракул? — Нет, — жёстко сказала Непризнанная. — Тогда тема закрыта, — таким же тоном изрёк он и отошёл на пару шагов. Она буравила его спину взглядом. Подумать только! Ангел – а шантажирует не хуже демона! — Я так понимаю, разговор у вас с Мими прошёл не гладко? — У нас все разговоры проходят напряжено, но это тебя не касается, — голос его угрожающе похолодел. Ещё одна запретная тема. — Либо ты отвечаешь честно на мой вопрос, либо уроки завершаться, даже не начавшись. — Дино, я бы хотела, но не могу. — Почему? Боишься, что это разрушит дружбу с Мими? — Дело не в Мими, а в… — перед глазами возник образ мужчины с рубеллитом в мочке уха, — личности, о которой шла речь в пророчестве. — Мальбонте? — Нет. Он мне пока не угрожал. — Тебе угрожали? — Ну, что-то вроде того. — Только не говори, что в этом замешан Люцифер, — усмехнулся ангел так, будто это шутка. Или, напротив, будто он слишком хорошо знал Люцифера, чтобы соотнести его с тем, кто запугивает Непризнанных. Паулина промолчала, и Дино осенило: — Да. Значит, вот почему Мими так озаботилась пророчеством… А ты просто случайно оказалась рядом. Но как Люцифер узнал о том, что ты получила перевод? Паулина невольно подкатила глаза. От Дино ничего нельзя было укрыть. — Это я прокололась. Язык мой – враг мой. — С этим не поспоришь, — она обиженно зыркнула на него. — И что же он пообещал с тобой сделать? — Ну, из его речи я поняла так, что он поджарит мне мозги. Поэтому, Дино, умоляю, сжалься надо мной. Я всего лишь беспомощная Непризнанная. Молодой человек отошёл на несколько шагов. — Если Люцифер решит воплотить свои угрозы – тебе ничего не поможет. — Потому что он – принц? — Потому что ты – Непризнанная. Он сильнее, опытнее и банально больше тебя. Но я не думаю, что он станет применять физическую силу. Люцифер не такой, хоть и производит впечатление подонка. — Твои слова не утешают меня, Дино, — обречённо сказала Паулина, но он не обратил внимания. — Хотя я всегда выступаю за то, чтобы рассмотреть все варианты событий. Возможно, его удастся застать врасплох. Например, если он сделает так… Дино резко вскинул руку вперёд, намереваясь схватить её за горло, но остановился в паре сантиметров с разжатой ладонью. Паулина даже дёрнуться не успела – настолько стремителен он был. — …и прижмет тебя к какой-либо поверхности, важно не поддаваться панике. Нужно действовать быстро, решительно и разумно. Можно ударить по ушам двумя раскрытыми ладонями, по глазам, и самое элементарное – в пах. Лучше проделать это поочередно. Но проблема заключается в том, что во всех без исключения ударах нужно точно рассчитать расстояние между тобой и нападающим. Ты должна не только достать противника, но ещё и сделать это с максимальной силой. Этому так быстро нельзя научиться. Поэтому прежде всего я бы посоветовал тебе начать тренировать ловкость, чтобы в принципе не попасть в захват. — Значит, ты согласен? — просияла Паулина. — Я этого не говорил, — с многозначительно интонацией ответил он, после чего сделал выпад – более медленный, чем предыдущий, чтобы дать ей шанс отскочить. — Хочу для начала глянуть на уровень развития твоей реакции. Если ты совсем безнадёжна, то я не буду тратить на тебя время. Уж прости, но убегать от Люцифера тебе придётся в одиночестве. — А, так вот, почему ты решил… Ой! — она увернулась и рефлекторно выставила руки перед собой, защищаясь от гипотетического удара. Дино, ни разу не дотронувшись Паулины, раз за разом делал выпады и наблюдал за каждым её движением с вниманием и критичностью. Оценивал слабые и сильные стороны, корректировал то, что ему не нравилось, и давал советы там, где считал ещё можно поработать. Она беспрекословно выполняла все его требования. Природная ловкость, быть может, в ней присутствовала, а вот с выносливостью были проблемы. Паулина выдохлась быстро – тогда Дино прекратил свои испытания. — Неплохо для того, у кого была сидячая профессия, — сказал он, когда присел рядом с ней на траву. — А с чего ты взял, что я сидела на месте? — еле волоча языком проговорила девушка. Сглотнула и набрала в лёгкие побольше воздуха. — Чтоб ты знал, я в своём родном городе прославилась тем, что постоянно куда-то бежала или таскала странные вещи. — Это какие? — Например, кусок забора. Ангел рассмеялся. — Зачем тебе понадобился кусок забора? — Мне «посчастливилось», — последнее слово она наглядно продемонстрировала четырьмя оттопыренными пальцами, — стать организатором одного мероприятия в своём университете, и оно предусматривало подобный реквизит. — А почему в кавычках? — Потому что я работала на зачёт, а не по собственном желанию. Она опять тяжело задышала, и Дино замолчал, давая время и ей, и себе на размышления. — Ну так что? Дашь ещё пару уроков? — настаивала на своём Паулина. Лицо её озарялось детской, самой безвинной улыбкой. — Может быть. — Скажи точно. — Чего ты ко мне пристала? — утомлённо вопрошал Дино. — Ты первый ко мне подошел. И в библиотеке, и в Комнате Писания, и здесь. Терпи. — Я уже понял, что Шепфа не наделил меня достаточным благоразумием. — Ты что-то хочешь взамен? Я могу тебя смешить как сейчас. — Какой кошмар. — Почему? — Потому что, кажется, на одного трикстера в Школе стало больше.***
Паулина прибежала в Школу только к третьему уроку, снова сославшись на плохое самочувствие. Учитель Девона была не слишком впечатлена её враньём, поскольку ей уже рассказали о сегодняшнем конфликте на кухне, и всё же даже здесь Паулина нашла, что сказать: — Учитель Девона, да, я очень сильно поругалась с Ионой… — С ангелом Ионой. — …с ангелом Ионой, но мне правда стало нехорошо на почве голода и стресса. В своё оправдание могу сказать, что за то время, пока я приходила в себя, я читала об исследователях Эфира, чтобы подготовить доклад на послезавтра, — для неоспоримости своих слов она достала из сумки книгу. Девона строго посмотрела то на неё, то на ученицу. — Хорошо. В этот раз я поверю тебе, Паулина, и то потому, что я уважаю тебя за любознательность. Иди. Паулина сердечно поблагодарила учителя и вышла на перемену. Почти все её однокурсники выглядели вяло и нерадостно. Каждый в меру своих возможностей справлялся с наказанием: кто-то выкладывался на полную, кто-то не видел в этом смысла, а кто-то был с ней солидарен и считал это всё ошибкой и глубочайшей несправедливостью. Но все, как один, были вусмерть уставшими. Наверное, поэтому никто друг с другом на её ранге особо не сдружился. Все нашли себе спутников за пределами класса, чтобы с ними забывать о том, что здесь они – грешники. Когда все зашли в кабинет, следом за ними в дверь постучались, и в проёме показался Энди. Паулина удивилась, когда за ним вереницей прошли его однокурсники. Девона громко попросила своих учеников подвинуться, чтобы распределить гостей по местам. — Все уселись? Отлично. Сегодня учителя Геральда срочно вызвали в Цитадель, поэтому эти два урока, которые он должен был проводить у старшекурсников, будут совмещены с вашими. Многие ученики обрадовались, вероятно, надеясь, что занятия в итоге пропадут из-за большого количества людей в кабинете и шума. Но Девону было не провести. — Этот ранг уже далеко продвинулся в обучении, и, если я сейчас начну рассказывать то, что они уже давно и отлично выучили, то время мы потратим впустую. Поэтому я предлагаю такой вариант: вас здесь практически поровну – разбейтесь на пары. Старшекурсники, вы попробуете обучить моих учеников распознаванию ауры, а вы – покажите им, что небезнадёжны. Что скажите? Многие старшекурсники одобрительно загудели в то время, как однокурсники Паулины неоднозначно закивали. К ней сразу повернулся Энди и предложил быть в паре. Для занятия Девона разрешила покинуть кабинет, поэтому они вылетели на крышу, где особенно часто встречались. — Для начала скажи мне: что ты знаешь об ауре? — начал Энди. — Аура – это, грубо говоря, излучение души. Всё. — Хорошо, тогда слушай внимательно. Аура проявляет себя через органы чувств: у одного прочувствовать ауру можно через слух, у другого – через зрение, у третьего – это обоняние. Ещё аура всегда связана с природой. То есть ты не встретишь бессмертного, у которого аура будет похожа на рок-музыку. Нет, это будет холодный снег, вкус черники или запах травы. Понятно? Паулина сдержанно кивнула. — Аура также проявляет себя через глаза. Ты, наверняка, заметила, что у бессмертных и всех, кто попадает в Эфир, глаза становятся гораздо ярче и насыщеннее. Всё потому, что «глаза – зеркало души» здесь не является крылатым выражением, а более чем реальным фактом. Цвет глаз отображает цвет ауры. — У Лоры ореховые глаза. Когда я это заметила, я почувствовал вкус фундука во рту. — Да, всё верно. Ты ещё у кого-нибудь смогла прочувствовать ауру? — Думаю, да. У Сэми. Но странно, что я всё это сделала до того, как узнала эту информацию об ауре. — Это не странно, просто некоторые люди особо чувствительны и ненамеренно считывают ауру. Это как… не знаю… — Эмоциональный интеллект? — подсказала она, на что Энди удовлетворительно щёлкнул пальцами. — И последнее, что тебе нужно знать об ауре: она всегда взаимодействует с аурами других людей. Если ты очень близка с кем-то, то в таком случае ваши ауры обязательно рано или поздно оставят свои следы друг на друге. — Не поняла, у меня аура поменяется, если я с кем-то сойдусь? — Нет. Вряд ли. Честно говоря, я сам не особо понимаю, что это значит, потому что я с таким не сталкивался, – Энди с энтузиазмом хлопнул ладонями. – Что ж, давай перейдём к твоей любимой практике. Паулина с рвением подскочила. — Почувствовать ауру очень легко – нужно всего лишь очистить свой разум: ни о чём не думать, выключить органы чувств и направить всё внимание на того, кого нужно. Но проще всего прочувствовать ауру можно вот так, — Энди без стеснения взял её руку и, не отпуская, приложил к солнечному сплетению. Жест этот был полон нежности, отчего у Паулины едва не скривились губы. — Ну как, чувствуешь? — Нет, — натужно ответила она, выдернув руку. Хотелось обтереть её о ткань штанов, но она знала, как оскорбительно это будет выглядеть для Энди, хотя на самом деле ничего такого не подразумевала. Просто ей не нравилось, когда её трогали посторонние, и сама Паулина не стремилась к кому-либо лишний раз прикасаться. — Давай первый способ испробуем. — Уверена? Этот легче. — А я хочу попробовать сложный. Энди помолчал, пристально осмотрев её. — Понял. Ты не тактильная особа, да? — Ага. Без обид только. — Никаких обид, — он по обыкновению доброжелательно улыбнулся, только в этот раз улыбка была как будто вымученная. — Слушай, по поводу того инцидента… «О нет», — взмолилась про себя Непризнанная. Пару дней назад её ранг наконец-то решил устроить небольшую вечеринку в честь успешно сданного экзамена по иерархии ангелов и демонов. Подходящее место обнаружили быстро – в глубине чащобы Огигии уже много лет стоял полуразвалившийся вагон, который колесил по железной дороге ещё, должно быть, в начале прошлого века, если не раньше. Историю его пребывания в Эфире Паулина благополучно забыла после третьего стакана местного пойла – глифта. Музыка 80-90х с исключительно божественными мотивами звенела из старого зачарованного магнитофона и одурманивала её танцевальными ритмами. На фоне звучала Сандра с хитом «Мария Магдалина», а прямо перед глазами разворачивалась любовная драма. Паулина прекрасно знала, что Энди с первого дня знакомства хотел с ней сблизиться, вот только если раньше всё его желание концентрировалось на интиме, то в последние несколько недель оно явно перешло на романтический, даже духовный уровень. Он постоянно норовил провести с ней время, расспрашивал про её жизнь, хотел выяснить что-то о ней более глубокое, неизменно при этом протягивая руку. Паулине это всё было не нужно. Но нужно было Лоре, которая с первого упоминания о новенькой из рассказов Энди увидела в ней конкурентку. А тем временем Сандра елейным голосом бескомпромиссно сообщала: «Когда же ты очнешься и осознаешь, что я не могу тебе сдаться?». — Всё в порядке. Я думаю, тебе стоит поговорить не со мной, а с Лорой. — Я пытался. Но она словно намеренно не хочет понимать тип наших отношений. Она думает, что однажды всё изменится, — неуверенно ответил Энди. Его серо-голубые глаза потускнели. — Но ведь однажды и правда всё может измениться. — Нет, — Энди твёрдо, с долей упрямства покачал головой. — Лора – не та девушка, с которой я бы хотел связать свою жизнь. — Тогда не нужно было с ней спать, — жёстко ответила Паулина. — Почему нет? Мы одновременно попали сюда, были одиноки и нашли утешение друг в друге. — Знаешь, что меня всегда поражало в мужчинах? — Паулина внезапно для самой себя завелась. В ней зашевелилось что-то очень сострадательное к этой девушке и что-то очень недоброе к Энди. — Что вы все свои психологические проблемы пытаетесь решить через постель. И вы абсолютно не понимаете, что это не только не работает, но ещё и вредит другим. Чем Лора заслужила твою холодность? Тем, что влюбилась в тебя? Энди ошарашенно уставился на неё, и в первую секунду даже не находил, что сказать. — Паулина, мы изначально обговорили, что между мной и Лорой ничего не будет… — начал было он оправдываться, но, осознав, что делает, взял в себя в руки, и уже выглядел куда более смело. — Дьявол, почему её защищаешь? Это она хотела подраться с тобой, а не я! — Потому что Лора хотела подраться из-за тебя. И знаешь, как я вижу эту ситуацию? Днём вы были друзьями, ночью – страстными любовниками, и так продолжалось какое-то время. А потом ты увидел, что у Лоры вспыхнули к тебе иного рода чувства, испугался этой ответственности и отверг её. Но даже несмотря на твой отказ, ты всё равно ею пользуешься в качестве игрушки для утешения. Вот только я не могу понять, насколько далеко ты зашёл в своём потребительстве: ты просто с ней иногда мил и дружелюбен или продолжаешь с ней спать? Её речь лилась прямо из глубин души, как будто Паулина на себе испытывала подобный опыт, хотя это было совсем не так. Она видела сердечные мучения своих отвергнутых подруг, пыталась помочь справиться с болью, но ей было не по силам их понять. Единственное, чем Паулина реально могла помочь в этих ситуациях, это хорошенько облить грязью виновников, а при встрече высказать всё, что она думает о них. — Ты… Да зачем я вообще с тобой разговариваю?! Ты… Было видно, в каком замешательстве пребывал Энди, который совершенно не ожидал, что девушка, которой он помог осуществить давнюю мечту, вдруг пойдёт против него. Его горечь понятна и справедлива, однако за метания Лоры ей было куда беспокойнее. Опять сказывался старый опыт с подругами. — Да, я сказала жестокие вещи, ты имеешь право на меня обижаться. Но всё это не идёт в сравнение с той жестокостью, с которой ты относишься к Лоре. Я с ней почти не знакома, но за те пятнадцать минут на вечеринке я увидела в ней столько боли, что у меня самой чуть сердце не разорвалось. И в этой боли виноват ты. Паулина так страстно хотела раскрыть ему глаза, что затыкала в него пальцем. Энди дёрнулся и отошёл от неё. — Ты решила стать моим психологом? — Ни в коем случае, но раз уж я ненароком стала камнем преткновения в ваших отношениях, то могу высказаться. Энди, не пойми меня неправильно, я тебе благодарна за очень многое, я вижу в тебе друга и не желаю тебе зла. Но вы с Лорой должны поговорить как взрослые люди. Она не виновата, что полюбила тебя. «А я никогда не стану Марией Магдалиной», — с припевом ворвалась в её голову Сандра. Он выслушал её, не перебивая, залился краской стыда и лаконично ответил: — Понятно. — А теперь, если ты не против, давай вернёмся к занятию. — Я тебе уже объяснил принцип распознавания ауры. Пробуй. Так даже лучше, подумала Паулина. Пока она будет тренироваться, Энди немного успокоится, возможно, кое-что поймёт. Она вдохнула аромат чистой весны, укутавшей собою всё Чистилище. Её руки медленно поднялись в поисках невидимого потока энергии. Она сосредоточенно пыталась ухватиться за его душу, но делала это так настойчиво и грубо, как если бы билась в дверь. Паулина перевела дух, позволив своим чувствам погрузиться в тонкие вибрации, которые исходили от Энди. Она закрыла глаза, чтобы усилить восприятие. Слух окатило звонким барабаном, но это был не музыкальный инструмент. Паулина надавила на своё восприятие чуть мягче, и её разум расширился, поймав нить, ведущую в мир Энди. Она почувствовала пульсацию. Звук барабана усилился. Он танцевал на крышах и окнах, стучал, хлопал и трещал, будто передавал сообщения о приближающемся потопе. Это был также шёпот – настырный, но уютный, который призывал укрыться от водяного потока. «Это же дождь. Ливень. Нет…» — Завеса дождя! — вдохновлено воскликнула Паулина, вновь окунаясь в отражение уникальности Энди, в его эмоции и опыт. — Потрясающе! Я даже не думала, что распознавание ауры – это так… Не знаю, это же не только навык, но и чувство. Глубокое и интуитивное. — Всё верно, это моя аура, — проигнорировал её откровение Энди. — Кажется, наш конфликт хорошо повлиял на тебя. — А какая у меня…? — Думаю, можно возвращаться в кабинет. Ты ещё успеешь с кем-то поменяться парой. Паулина смиренно проводила улетающую фигуру Энди. Если это поставит точку в их отношениях, значит, так тому и быть. Она ни капли не жалела о сказанном, но и мнение о самом Энди у неё не ухудшилось. Девушка искренне считала его хорошим парнем, просто запутавшимся. Может, не понимающим самого себя. Она влетела в распахнутое окно полупустого кабинета. Усталость последних дней сказывалась на теле и настроении – ей совсем не хотелось практиковаться дальше, поэтому она продолжила читать книгу, от которой её ранее отвлёк Дино. Когда настала пора докладывать Девоне об успехах в её задании, Паулина вышла одной из первых и без лишних прелюдий назвала ауры Энди, Лоры (чему та изрядно удивилась) и Сэми. Учитель выразила сомнения, на которые Паулина не знала, что ответить. В ней закрался страх, что она сейчас снова окажется на грани потери доверия Девоны, однако в диалог вступил Энди. — Это правда, учитель Девона. Паулина, как выяснилось, восприимчива к аурам, поэтому ауры Лоры и Сэми она распознала практически сразу, как познакомилась с ними. Паулина несмело посмотрела Энди в глаза. Он всего лишь кивнул, и опустился на своё место. Теперь было совершенно точно понятно, что их разговор на крыше не был последним, и её, честно, это обрадовало. Паулина улыбнулась ему. — Я очень благодарна старшекурсникам за проявленный энтузиазм, — перешла к завершению урока Девона после того, как ей отчитались все ученики. — Вы все прекрасно поработали со своими подопечными. Не обещаю, что выпрошу у учителя Геральда дополнительные баллы для вас, но на какое-то поощрение он точно согласится. На завтра… — Учитель Девона, кто такой Мальбонте? Непризнанная чуть не подскочила на месте от столь неожиданного вопроса. Руку поднял Билл, который никогда не отличался особой учтивостью и тактичностью. В кабинете повисла тишина. Паулине показалось, что Девона немного оторопела. — Никто. Мифическое существо. Откуда ты о нём услышал? — Да о нём сейчас вся Школа шепчется! Вы что, не слышали? Паулина бросила на него уничижительный взгляд. Билл её раздражал с первого дня, а сейчас, искупляя грех гнева, у него как будто вообще мозги набекрень встали. — Я не слышала, — тихо сказала Майя. — Я тоже. Что за Мальбонте? — ответила Клара. И по кабинету прокатилась волна шепотков. — Старшекурсники, вы можете быть свободны, — прервала всех учитель. — Вообще-то нам тоже интересно, — выразился юноша с ранга Энди. — Нас почти не посвятили в курс дела. — Да. Хоть Вы расскажите поподробнее, учитель Девона! Ангел томительно прикрыла глаза. Весь её вид говорил о том, что ей не хотелось тратить на это время. Но вовсе не потому, что её тема беспокоила, просто она относилась к ней как ничего незначащей россказни. По крайней мере, она усиленно создавала такое впечатление. Непризнанные не унимались до тех пор, пока Девона не уступила. И правильно сделала, как подумала Паулина. Если бы она их всех прогнала, то это вызвало бы ещё больше вопросов. Она вслушивалась в рассказ о Мальбонте с надеждой узнать нечто новое, но было всё то же самое: рождение уродца с невиданной властью, который возомнил себя соперником Создателя, за что и поплатился. Мораль: ангелам и демонам нельзя сношаться. Итог: скучно, сухо и крайне неинформативно. — А как же покушение на Серафима Торендо? — Покушение на Серафима?! — Какой сумасшедший осмелился на такое? Вот теперь Паулина встрепенулась, однако её пыл, как и всех остальных, тут же постаралась погасить Девона. — Вот именно, что сумасшедший. Успокойтесь сейчас же, не будьте детьми. «Либо обладает слишком большой силой», — её поток мыслей уже успел разогнаться. Она пыталась дать этому событию адекватную оценку, в глубине души тая страх перед возможной войной, поскольку столь серьёзное преступление уже было фактически вызовом на поле боя. Миролюбивый пейзаж в окне прорезали чёрные крупные фигуры, за которые она мгновенно зацепилась. Это были учитель Геральд и Люцифер, и теперь в голове появилось ещё больше вопросов. Люцифер был с Геральдом в Цитадели, но почему? Почему вообще вызвали туда Геральда? Связано ли это с покушением на Серафима? И если да, то неужели обвиняют в этом Люцифера? — Простите, можно выйти? — громко, чтобы перебить шум, спросила Паулина. — Да, можно. К тому же урок уже закончен, расходитесь, — устало махнула рукой Девона. Дальше Паулина бежала на всех порах по ступеням, но вскоре от нетерпения юрко вылетела из оконца, точно определив не столько топографическим чутьём, сколько интуицией, куда эти двое направлялись. Она спряталась на крыше, возвышающейся тенью над статуей Оракула, где два месяца назад сидела в засаде вместе с Мими, Ади и Сэми: достаточно далеко, чтобы её ауру не прочувствовали, достаточно близко, чтобы она видела их, как на ладони. Геральд беспокойно расхаживал из стороны в сторону, пока Люцифер бесцеремонно облокотился на Оракула, периодически то постукивая по нему, то тыкая куда попало. Его, казалось, вообще не заботила ситуация, в которую он (если верить рассуждениям Паулины) попал, и этим страшно бесил своего учителя. Геральд яростно размахивал руками в надежде хоть что-нибудь донести до Люцифера, но в конце концов был сокрушён его надменным безразличием и покинул поляну. Принц, ещё немного постояв подле Оракула, вдруг скинул с себя маску. Он ссутулился, из-за чего крылья с драконьими когтями будто стали меньше, и взъерошил всегда идеально уложенные волосы. Всё-таки ему было не всё равно, и это дало толчок к тому, чтобы Паулина вышла из укрытия. Демон был сбит с толку, когда она приземлилась рядом. — Чего тебе? — взял он себя в руки, и тогда высокомерие просочилось в каждую клеточку его тела. — Покушение на Серафима – это правда? Поэтому тебя вызвали в Цитадель? — Непризнанная, ты в своём уме? Ты осознаешь вообще, с кем разговариваешь? — Люцифер смотрел открытым, озадаченным взглядом, в котором сквозило искреннее любопытство во вменяемости этой девушки. Откровенно сказать, теперь Паулина сама в этом сомневалась, потому что сегодня она буквально сходила с ума от голода. — Ты – принц демонов, но я не демон, поэтому для меня ты такой же бессмертный, как все остальные в этой Школе. — Вот это заявление. Ты или безмозглая, или очень храбрая. — Давай проверим наверняка? — самоуверенно изрекла она. — Я хочу предложить тебе свою помощь. Люцифер сначала нехотя прыснул, а затем во всеуслышанье захохотал от абсурдности этого предложения. Паулина, хоть и была оскорблена, всё же не собиралась отступать. — Трактат о Мальбонте. Мне кажется, ты не находишь ответы на свои вопросы. — С чего ты это взяла? — ответил он, всё ещё силясь преодолеть приступ веселья. Он был похож на мальчишку, который насмехался над девочкой, признавшейся ему в симпатии. — Просто наблюдение. Мухлёж. Конечно же, она не следила за Люцифером, однако лучшего аргумента пока не придумала. — Непризнанная, преследовать свой объект воздыхания – это нездоровая хреновина. — Говори что хочешь, но у меня есть некоторый опыт работы с... методологией исследования. — Ну и? — Ну и я могла бы попробовать изучить эту книгу. — Вынужден тебя разочаровать, но «Трактат» написал один из умнейших демонов Ада, который не одно десятилетие потратил на изучение этой полукровки. — Когда был написан «Трактат»? — 317 лет назад. — С тех пор вообще-то многое изменилось. Наука не стоит на месте. Не знаю, как у вас, но земляне… — Непризнанная, ты просто хочешь прочитать эту книженцию – и всё. Избавь меня от своей лапши. Паулина едва не опустила голову от досады. Как легко он её разоблачил! Она выдохнула и решила прибегнуть к ещё одной хитрости. — Может, я преследую более корыстную цель. — Какую? — Может, я хочу стать демоном, а заработать себе место в Аду легче всего через будущего короля Ада. — Так ты хочешь со мной переспать? — злорадно усмехнулся он. — Вот это то, о чём я говорила Энди… Нет, я хочу быть полезной Вашему Высочеству ради обеспечения своего будущего. Люцифер опять залился смехом, и Паулина уже с трудом подавляла ощущение удара по своему эго. Она хмуро следила за его припадком, он же – прям-таки наслаждался её угрюмостью. — Бесы великие, ты точно какими-то исследованиями занималась при жизни, а не клоуном подрабатывала? — он не переставал хохотать. — Чёрт, это интересно. Ладно, у тебя неделя на то, чтобы удивить меня. Паулина разинула рот от растерянности. — Но за неделю я успею максимум пару глав проштудировать! — Пары глав мне будет достаточно, чтобы оценить пользу от тебя. Или посмеяться, — Люцифер резво развернулся и пошёл своей дорогой. Походка у него в этот раз была больно уж оживлённая. — Цербер меня задери, я чуть живот не надорвал!