***
— Давай, Эмма, вставай! — простонала Лорен час спустя, постукивая меня по ноге, — Они наказывают по коттеджам, а не индивидуально, если кто-то опаздывает. — Мы не можем заставить ее встать, — сказала Эбби. — Мы все будем наказаны из-за нее. Ты ведь знаешь это, правда? Эмма? Я отшатнулся от нее. — Да хватит уже ныть! — Вставай, черт возьми! — Она ущипнула меня. Очень сильно. Я дерзко оттолкнула девицу, целясь в лицо, — Я не шучу. Я буду… — Еще раз тронешь меня — и я тебя кончу. Попрошу Вивиан устроить лично тебе еще один сеанс «купания». Обещаю! — Лорен, давай просто уйдем, — сказала Эбби. Моя койка задрожала, когда Лорен спрыгнула с нее. Прошло еще несколько минут, пока они не ушли, захлопнув за собой дверь. Я довольно быстро уснула. Правда, сон был коротким. В один момент мне приснилось, что я иду за кроликом в нору, нарушая какие-то авторские права из фильма «Алиса в стране чудес», а в другой момент произошло землетрясение. Я открыла глаза, сбрасывая с себя одеяло и переваливаясь через край, дыша слишком тяжело, чтобы быть здоровой. Что-то схватило меня за ногу сквозь простыню, заставив вскрикнуть. — Боже мой, черт возьми, здесь привидения! — крикнула я, спрыгивая с кровати и кувыркаясь в сторону. — И я буду продолжать преследовать твои сны, если ты не пойдешь на декоративно-прикладное искусство, — сказал знакомый шелковистый голос. — Блэк, — хмыкнула я, наблюдая за тем, как она играет с каким-то брелком. Угол наклона ее руки изменился, и на меня, распростертую на земле, в унисон с ее взглядом посмотрела тварь с дикими выпученными глазами, — Это бобер? Она заставила его щелкнуть ртом. — Угу. — Жуть какая. Или мило? Я не знаю. Вивиан встала с нижней койки Эбби и направилась к двери. — Даю две минуты, одевайся. «Мой телефон. План. Я справлюсь!» Дверь за ней захлопнулась. Я быстро надела через голову чистую походную рубашку и попрыгала кругами вокруг, натягивая шорты, потому что я не рисковала быть обнаруженной и в «походном состоянии». Почистив зубы, я отодвинула занавеску и выглянув наружу. Вивиан с закрытыми глазами прислонилась к перилам крыльца коттеджа и выглядела умиротворенной и прекрасной. Она была погружена в свой мир и не могла ничего сделать, когда я доставала телефон. Я могла бы выйти из дома и не заметить ее, если бы она оставалась на том же месте. Я повернулась и залезла под кровать Лорен. Рука скользила по полу, пока не уперлась в край расшатанной половицы, и я сдвинула ее с места. Потянувшись в отверстие, я вытащила запасную толстовку и бросила ее на пол. Когда кулек развернулся, мои губы перекосило усмешкой. Внутри ничего не было. — Время вышло, — нетерпеливо сказала Вивиан, уже стоявшая у двери и наблюдавшая за мной. Вместо того чтобы бросить толстовку на кровать, как следовало бы, я натянул ее на голову. — Ну пойдем. — Ты странная. — А у тебя странное выражение лица. Она проигнорировала мой комментарий и пошла вперед, бормоча что-то себе под нос. Солнце слепило, и я сходила с ума от того, что пропал мой телефон. Лорен была единственным человеком, который мог его взять, но откуда она вообще знала, что он там? Может быть, она хотела ускорить процесс и выгнать меня поскорее? Не то чтобы я был бы против… Эбби не была подозреваемой. Пока что. *** Единственным человеком, который мог знать о телефоне и иметь возможность его украсть, была Вивиан. Я изучала ее со спины, пытаясь понять, где она могла его спрятать. У нее не было ни карманов в шортах, ни выпуклостей в носках, и она не носила с собой никаких дополнительных сумок или чего-то еще. Но если бы она его взяла — это было бы логично. Может быть, весь этот разговор накануне о том, что она разочаровалась в моих попытках выбраться из лагеря, был для того, чтобы раззадорить меня и настроить на разочарование, когда я рискну использовать телефон как пропуск в «большой мир»? — Хватит меня осматривать, — вздохнула девушка. Я не смогла сдержать фырканье, и Вивиан резко остановилась. — Ой? — потер лицо, я сделала пару шагов назад, — Могу я посмотреть на твой брелок? — Нет! Ты самый надоедливый человек в мире, — отрубила она. — Ты вытащил меня из постели в такую рань… — …В восемь утра, — отмазалась девица. — Обращался со мной как с собакой, украла кое-что из моих вещей, а теперь отказываешь мне в удовольствии научиться воспроизводить эту очаровательную штучку с бобровым носком и цепочкой? — я закончил свою тираду, как следует топнув ногой, — Да кем ты себя возомнила, черт возьми?» Девушка вскинула бровь, и вид у нее был чертовски самодовольный. Она отпустила мою руку. — Я возомнила себя дочерью директора лагеря. Я много кем являюсь, Эмма, но точно не воровкой, — сказала Вивиан, — ты так напряжена. — Знаешь, вчера я так и не смогла ни на ком выместить свое разочарование. — Какая трагедия! — Думаешь я бы справилась? — спросила я. — Тебя бы не отправляла тебя в лазарет… ты отправилась бы в морг. Я не смогла сдержать смешок. — Знаешь, Вивиан, несмотря на туманную угрозу убийства, я думаю, что действительно нравлюсь тебе. — И как ты пришла к такому выводу? — Я все еще здесь, в лагере.***
Если не считать того, что занятия по декоративно-прикладному искусству проводились слишком рано утром, это было единственное мероприятие, которое не вызывало у меня паники, если только я избегала больших, как жизнь, окон, из которых открывался потрясающий вид на весь лагерь. Внутри здания царил красочный беспорядок, который не позволял моему взгляду надолго задержаться в окне. В большом блоке у каждой группы была своя полка, отведенная под их проекты. На длинном столе, стоявшем посреди комнаты, лежали газеты, но не было ни баночек с кисточками, ни подносов с краской — там лежала куча носков и пуговиц. Мистер Блэк нанял на лето Мариссу, студентку художественного факультета, для занятий декоративно-прикладным искусством. Она мне нравилась. Правда, нравилась. А потом она все испортила, объявив, что у меня первое официальное предупреждение за опоздание, а если будет три, то меня выгонят из лагеря. Хотя выгнать меня из лагеря было как раз тем, чего я хотела, это не означало, что я хотела получить данную «кару» у всех на глазах. — Мы уже начали, садитесь и начинайте делать зверюшек из носков, которые вы сможете прикрепить к этим брелкам. Вы сможете забрать их по итогу, — сказала Марисса, — помните, что кукла должна быть достаточно маленькой, чтобы прикрепить ее к брелоку! Быстро заняв место, я постаралась не прерывать уже начатую работу. — Перестань смотреть на меня «щенячьими глазами», — прошептала Вивиан, садясь рядом со мной, — Это ниже твоего достоинства. Может быть, займешься декоративно-прикладным искусством? Я достала носок из ведра. — Знаю, что пожалею о том, что спросила, но зачем? — Тебе нужно работать над самовыражением. — Ха-ха-ха, очень смешно. Начиная ниже пятки и отрезая лодыжку от стопы, я отрезала носок, стараясь сделать округлый изгиб для головы совы. Руки тряслись, но я не сжимала пальцы. Отверстие в носке будет нижней частью туловища совы. От носка отрезала тонкую часть, самый кончик, и из него получились два крошечных крылышка птицы. Оставшуюся часть носка я разрезала сбоку, чтобы раскроить его, а затем вырезала неровный круг, который стал основанием. — Симпатично. — Это рахитный страус или что-то в этом роде, Гвен. Не мило уж точно. Она толкнула меня в плечо и сунула мне под стол яблоко. — С этого момента я вытаскиваю тебя из постели — больше никаких предупреждений. Ты не сможешь сама встать! И не пались с яблоком. Я хочу спросить тебя кое о чем, хорошо? — Это не очень приятный вопрос. — Я взяла часть носка и повернула его правыми сторонами вместе. Гвен старательно протянула мне нитку и иголку. — Не спрашивай. — Ты хочешь, чтобы тебя выгнали? — спросила она. — Черт возьми, Гвен. — Что? — Я же сказала тебе: не спрашивать. Игла уколола мне большой палец, и я оглянулась, чтобы посмотреть, не заметил ли это кто-нибудь, кроме Гвен. Она добродушно махнула рукой в сторону раковины и продолжала подкалывать меня, пока я не нашел в себе силы встать с табуретки. Большая часть «Бобров» вела себя как сурикаты, напрягая шеи, чтобы увидеть, что именно я делаю, за исключением Лорен, которая была слишком занята тем, что увлеченно делала своего зверька из носков под столешницей стола. Или она была слишком занята тем, что копалась в моем телефоне. Холодная вода брызнула на мой большой палец, смывая кровь. — Эмма, — позвала Вивиан, ее тон был слишком непринужденным, — Тебе нужны пуговицы для глаз. Я пожевала внутреннюю сторону щеки. — Думаю, я ограничусь одним глазом. Назову его Майком или как-нибудь еще. — Эй, — ответил обиженный мальчик. — Я имел в виду Майка Вазовски*, — объяснила я, беря с полки коробку. — Кого? — спросил парень, тупо моргая. Я с минуту смотрела на него неверяще. — Ты серьезно не знаешь классику американского кинематографа? Ну прости — тут даже я бессильна! Тебе бы с азов начать, чтобы понимать хотя бы начальные мемы, деревенщина! Крышка отделилась от маленькой коробочки, и в этот момент я споткнулась обо что-то невидимое, и пластиковая крышка полетела отвалилась, рассыпая сотни пуговиц по столу и вокруг моих ног. Наконец, яблоко выскользнуло из кармана моей толстовки. Марисса неодобрительно хмыкнула. Мое тело замерло, затем я медленно подняла голову и посмотрела на нее, вглядываясь в расширенные глаза и приоткрытые губы, как будто она не знала, что делать. Я наклонилась к полу — Сейчас соберу… — Эмма! — требовательно сказала Марисса. — Прости, я очень неуклюжая. — Она действительно такая, — подтвердила моя вожатая. — Забей, Вив, — сказала я, бросая горсть пуговиц в коробку и промахиваясь так, что они упали на ботинок Мариссы, — Может быть, мне не стоит этого делать. Я не буду вторгаться сюда, ибо это просто не мое. — Ты дежуришь по кухне, — промурлыкала Марисса, шокировав всех, поднимая яблоко с земли, — Как же: помню эти хрустящие звуки на неделе. Мой палец постучал по кнопке. — Ну что? — В течение… недели. Вот. Теперь вы все знаете, что со мной нельзя связываться… …потому что я… — …Жестокая-жестокая женщина, — пробормотала я. — Две недели, — сказала Марисса, — Никакой еды вне столовой. Приходить на занятия вовремя. Ты нарушила правила -, вот твои оследствия». — Сегодня не мой день. — Две с половиной недели! — Какого х… Гвен закрыла мне рот рукой, не давая произнести ругательство. Марисса покачала головой, отошла в конец комнаты с яблоком в руке и бросила его в мусорное ведро. Гвен вернула меня за стол, чтобы я села напротив Вивиан, которая выглядела слишком восхищенной ситуацией. Я быстро пришила сове клюв и один глаз и бросила ее в сторону вожатой. — Пришлите мне эту сову, когда получу приглашение в Хогвартс и я уеду из этого лагеря. — Нет, — разочаровала меня Вивиан, — Ты застряла здесь навсегда. — Ты хочешь, чтобы я сделала тебе еще больше брелоков с совами? — поддразнила я. — Хм. Нет, это не то. — Тогда почему? — поинтересовалась я. — А что, обязательно должна быть причина? — спросила она. — Безусловно! — А по какой причине ты хочешь уехать из лагеря? — Я ни за что на свете не признался бы, что боюсь буквально всего, что связано с лагерем «Мэпплвуд». — Ты собираешься дать мне ответ? — не отстала от меня брюнетка. — Нет. Я буду стоять до упора. Но если серьезно: можешь оставить маленького Майка как напоминание обо мне, когда я уйду отсюда, — сказал я. — В знак твоего бесчестья. — Именно. Мы закончили занятиями на полчаса раньше, чем предполагалось, и сидели, ожидая, что будем делать в оставшееся время, пока Вивиан и Марисса болтали снаружи. Блэк снова вошла в помещение и заняла место перед длинным столом. В полном молчании, она обвела взглядом комнату, как бы ища вдохновения, чтобы чем-то нас занять, и в конце концов ее глаза остановились на мне. Это, похоже, подтолкнуло ее к идее. — Рисуйте друг друга, — сказала она, собирая листы с края стола и раздавая их каждому участнику, — Используйте любой стиль. Реалистичный, мультяшный… у вас есть двадцать минут. Время начинается сейчас. Мы с Гвен повернулись на своих стульях лицом друг к другу и начали рисовать. Это было мое любимое занятие в лагере, но это не означало, что у меня что-то получалось. Вскоре после того, как мы начали, я сдалась и стала позировать с карандашом между верхней губой и носом. Гвен отнеслась к этому серьезно, коротко взглянула на меня, а затем сосредоточила свое внимание к листу. Двадцать минут пролетели незаметно, и у нас осталось десять минут на уборку, чтобы не оставлять беспорядок для следующей группы. Пока мы убирались, Вивиан дала нам по брелоку. Старшая сестра собрала страницы, не утруждая себя их пролистыванием, и велела мне прикрепить их на пустую доску объявлений, чтобы показать наши работы за неделю. Мне как будто было четыре года, и я была полна энергии, желая похвастаться перед мамой и папой тем, что я сделала за этот день. Гвен изобразила меня с пугающей точностью. Рисунок отражал мое лицо, немного заживший синяк и все остальное. Я поставила рисунок Гвен на первое место, потому что он был лучшим из всех. Остальные я прикрепил на доску, субъективно определив порядок. Когда я добрался до последней страницы, мне показалось, что я проглотила стакан лавы — потому что внутри меня все бушевало и шипело. На странице была крупная надпись «LOSER», нарисованное грубыми печатными буквами. Это было название рисунка, на котором одна девочка рисовала другую, вымазанную в зеленое, с черными волосами, похожими на гремучие змеи, а Гвен торопливо писала рядом с ней. Держа лист за спиной, я повернулась и взяла ручку из чашки, стоявшей на столе позади меня, наблюдая за тем, как Лорен корчит смешные рожицы за спиной Гвен. Предполагалось, что рисунок будет анонимным, но было ясно, кто его нарисовал. Я прикрыла страницу от посторонних глаз спиной, вычеркивая имя Гвен и заменяя его другим, написанным крупным шрифтом, чтобы его нельзя было легко вычеркнуть. — Что ты делаешь? — спросила Вивиан, заставив меня подпрыгнуть и виновато потупиться. — Ничего. Знаешь ли ты, что твоя сестра безумно хорошо рисует? — Покажи мне, что у тебя за спиной. — Последняя работа, которую нужно повесить. Я быстро воткнула булавки в страницу на доске, но прежде чем я успела отползти к своей части стола, Вивиан преградила мне путь. — Это… интересно, — медленно произнесла она, — А какая из них — твоя? — Если бы я хотела, чтобы кто-то знал, я бы написала на нем свое имя. Вивиан небрежно указала на второй рисунок на доске. — Гвен, стилизованная под Боба Бургера, не твоя? «Она меня раскусила». — Это довольно круто, правда? Вивиан проигнорировала меня и обратила свое внимание на последний рисунок, что я вывесила. Сначала она, казалось, не знала, что делать, но потом сузила глаза и внимательно посмотрела на страницу. Она взяла еще одну булавку, воткнула ее в центр страницы и оставила меня на произвол судьбы. Для пущей убедительности я воткнула еще одну булавку в рисунок Лорен, а затем помогла Гвен навести порядок на нашем участке, мысленно готовясь к предстоящему наказанию, когда Марисса вышла из здания декоративно-прикладного искусства, чтобы сказать мистеру Блэку, что теперь я назначена дежурной по кухне.