***
Пока все завтракали, мистер Блэк воспользовался возможностью провести небольшое собрание для воспитанников лагеря, чтобы объяснить, почему Лорен пришлось уехать, и еще раз подчеркнуть: издевательства, шантаж и другие неблаговидные поступки — это неправильный стиль поведения в лагере «Мэплвуд». Он также подчеркнул, что он и вожатые лагеря всегда открыты, если кому-то нужно выговориться.***
Накапливающийся за последнюю неделю стресс, связанный с чувством вины за мое поведение с соседями по комнате… подставы Лорен… быстро сменившая настрой на то, чтобы сделать все возможное, чтобы стать вожатой в лагере следующим летом, и хранящая секрет, что я уезжаю из лагеря почти на две недели раньше, чем предполагалось… а затем Вивиан, узнавшая об этом самым ужасным образом? Мы заслужили однодневный отдых от драмы, которая преследовала меня повсюду. Стресс не прекратится до тех пор, пока в лагерь не приедет моя мать, но у нас было немного времени, чтобы перевести дух, и я не собиралась делать это, пока Вивиан будет выполнять роль моего вожатого во время повседневной деятельности. Во время завтрака (как обычно, с яблоком и рюкзаком, набитым едой, которую я взяла из столовой с разрешения миссис Блэк) я застала Уолтера за упаковкой сока на улице, сонно смотрящего в пространство. — Доброе утро, — сказал он, — Я думал, ты еще спишь. — Обычно я бы и спала, но я хочу попросить тебя об огромной услуге. Я хочу оставить тебя с остальными «Бобрами», а сама схожу на свидание с твоей сестрой. Он потягивал свой сок. — И что я с этого получу? — Знание того, что у твоей сестры будет отличный день? — предложила я, понимая что этим его не купить, — Ладно, вымогатель… И помощницу по приготовлению сэндвичей по твоему требованию до моего отъезда. — Ты уезжаешь через два дня. — Ты до этого срока весь лагерь объешь! — Договорились.***
По кемпингу гулял теплый ветерок, отчего в душном и перегретом сарае становилось еще хуже. Проникновение в сарай стало настолько привычным (начиная с самого первого дня и заканчивая приступом паники, когда я пробиралась туда с Лорен), что в течение дня я рисковала своей рукой. Во время последнего обхода небольшого замкнутого помещения я заметила довольно крупный предмет, занимавший столь значительное пространство, что его трудно было не заметить. Именно поэтому, притащив Вивиан из столовой, я снова оказалась там, чтобы присоединиться к этому свиданию. Я вытащила из большой корзины для пикника большую белую скатерть и залюбовался ею. Это было симпатичное место для хранения еды, которую я взяла в столовой. «Так я заглажу свою вину перед Вивиан за то, что не предупредила ее о своем раннем отъезде из лагеря» - Вытащив корзину наружу, я не без удовольствия наблюдала за тем, как Вивиан опускает ее на землю, жестом показывая, чтобы она помогла нести ее. В ее взгляде читалось недоверие, легкий шок и понимающий блеск, как будто она должна была ожидать от меня чего-то подобного - «Успех!». — А в чем, собственно, заключается план? — спросила она. — Я приглашаю тебя на свидание на целый день: только я и ты. Никакой драмы! Никаких тайных прикосновений. Никаких отдыхающих, которые могли бы поймать нас на том, что мы украдкой смотрим друг на друга. — А как же… — За Уолтером сегодня следят «Бобры», — ответила я, — Ну, разве ты не собираешься мне помочь? Она спросила: — Почему ты не подготовилась, прежде чем вытащить меня на улицу? — Ты же сама сказала, что мне нужно тренироваться в ухаживаниях, — заметила я, — Вот и я это и делаю: ухаживаю и ухаживаю, как в старых романах. Корзинка для пикника могла быть обнаружена, пока я ходила за тобой. Обнаружена животными. Грызуны. А еще хуже — бобрами. Нет, подожди. Я придумала кое-что еще хуже грызунов… Уолтер! Знаешь что? Я даже дам тебе десять очков за то, что ты поможешь мне нести эту штуку. — Ухаживания закончены, — напомнила она, прижав руку к моей груди, отчего мои колени слегка дрогнули, — мы уже выяснили, что я победила. — А разве ухаживания между нами когда-нибудь заканчиваются? — Неа… — неохотно она согласилась с моей идеей. Она с преувеличенным пылом схватилась за другую ручку, позволив корзине немного опуститься на землю. Я поцеловала ее, и мы пошли через территорию, хрустя галькой под ногами, волосы дико развевались на ветру, щеки раскраснелись от солнца, ветра и физических нагрузок. Перед тем как мы вышли на пешеходную дорожку и спустились вниз сквозь высокие деревья, нас приветствовала табличка с надписью «Camp Mapplewood». Сзади послышался вздох, заставивший меня замедлиться и спросить: — Что случилось? Она снова вздохнула, на этот раз рвано. — Не могу поверить, что ты уговорил Уолтера взять моих туристов. — Иногда я даже сама себе удивляюсь. Вивиан вздохнула еще громче и повторила: — Я отказываюсь от своих обязанностей, чтобы нести неприлично тяжелую корзину. С учетом того, что ты не помогаешь. — Подожди. Я нагружаю свое потрясенное сердце до предела. — И мне совсем не разрешается прикасаться к восхитительно пахнущей еде. — Терпение, Вивиан. С моим слегка затрудненным дыханием, напряженными икроножными мышцами и нарастающим жаром во всех частях тела, я могла признаться, что не готовилась и не задумывалась над этим нагрузками. В раньше было гораздо проще: я садилась на велосипед, не боялась и бесчисленное количество раз мчалась вокруг дома или по улице, не жалея сил. Совсем другое дело в возрасте почти восемнадцати лет — запыхаться в лесу. А если бы мне по какой-то причине понадобилось бежать в безопасное место? Я уже потратила столько сил! Вивиан была рядом. Все было хорошо.***
Когда мы добрались до места, где началась «охота на мусор», где официально завязались наши отношения, внезапное спихнув корзину рядом с деревом, к которому мы прислонились, когда неловко обсуждали наши чувства друг к другу, заставило меня испустить вздох облегчения. Все было так, как я помнила. Только на этот раз мы не беспокоились о том, что отдыхающие будут смотреть в нашу сторону, а были в полной безопасности. Вокруг не было никого, кто искал бы чучела животных или заблудившихся и пьяных людей в лесу. Мое тело упало на землю, а голова откинулась назад. Сквозь неловкое, перевернутое зрение я увидела, как Вивиан снимает крышку с корзины. — Наверное, ты была права. Эта дата особенная. Что бы ты ни делала, не думай о том, что потом нам придется возвращаться в лагерь, — напомнила она, чмокнув меня в нос и придав моему лицу выражение ужаса, — Не думай об этом вообще. — Как скажешь, — простонала я. Вытащив из корзины одеяло и расстелив его на земле, мы уселись бок о бок у ствола дерева, я тут же перевернулась на спину, чтобы кора не впивалась мне в спину, и Вивиан начала накладывать нам еду, уделяя несколько минут осмотру каждого предмета, который доставался из корзины. Она пододвинула ко мне шоколадно-молочный коктейль, поднесла к губам соломинку от своего клубничного и отпила. Я отщипнул свою соломинку и покрутил жидкость в руках. — Ты только посмотри на это: мы вполне способны на нормальные свидания! — Если под «нормальным свиданием» ты подразумеваешь поведение десятилетнего ребенка. Это ты приготовила эти молочные коктейли? — Да, они вкусные, правда? Вивиан молчала, жадно глотая молочный коктейль, давая мне ответ. Я опустилась обратно. Мы остались вдвоем, сидя бок о бок на одеяле и перекусывая бутербродами. Не было никакого страха, что нас поймают. Дело было уже даже не в ее родителях. Дело было в отдыхающих. Они бы посчитали это преференциями. И, возможно, так оно и было. Я никогда не была на настоящем свидании, поэтому мне пришлось полагаться на все гетеросексуальные фильмы и на то, как проходят их первые свидания. Что они делали? Задавали друг другу вопросы? Все было по-другому, потому что мы были знакомы уже месяц с небольшим. Чем свидание должно было отличаться от того, чтобы быть рядом друг с другом каждый день? Как мы должны были вести себя теперь, когда рядом не было других? «Начнем с простого: задайте вопрос и посмотри, что получится.» — Вивиан. Расскажи мне что-нибудь о себе. Что-то такое, чего никто не знает. — Как банально, — прокомментировала она, постукивая пальцами по корзине, — Я пансексуалка. — Круто. Я лесбиянка. Ну что, теперь ты хочешь рассказать мне что-то, чего я на самом деле не знаю? — Ладно-ладно, — сказала она, подчиняясь. Ей потребовалось несколько минут, но в конце концов она кое-что придумала, — Знаешь, как ты боялась будущего? — Я боялась? Сука, я и сейчас боюсь! При этом она легонько шлепнула меня по руке и призналась: — Я тоже кое-чего боюсь. Есть определенная манера поведения в Йорке, а есть манера поведения в колледже. Разница настолько глубока, что я боюсь, что, возможно, ты не… — Вивиан, позволь вопрос, — перебила я, — ты остаешься собой, когда мы вместе? — Да. — Боишься ли ты быть со мной, находясь в колледже? — Нет. — Ты упомянула, что лагерь для тебя — нечто предсказуемое. Колледж — нет. Я полагаю, что там ты свободна, не подвергаясь осуждению со стороны людей в этом маленьком городке. Если что, Вивиан, мы будем там счастливы. Ее брови нахмурились. — «Мы»? Ты собираешься в мой колледж?! Я кашлянула. — Там недалеко есть кулинарная школа. У твоей мамы есть знакомый шеф-повар, она сказала, что поговорит с ним о том, чтобы он меня обучил. Я думала о том, чтобы поступить в колледж в следующем году. — Я значительно меньше… напугана. Спасибо, Эмма. — У тебя будет свой шеф-повар рядом, не волнуйся. Мое колено покачивалось взад-вперед, и я не осознавала этого, и пока рука не зажала мое колено и не отпустила. В конце концов, Вивиан наклонилась вперед, не отпуская мою ногу, и положила свою вторую руку поверх моей. — Что заставляет тебя делать все это? «Ты имеешь в виду перевернутый хмурый взгляд?» — Да, твой перевернутый хмурый взгляд. Что послужило причиной этого? Ты… — она сделала паузу, изучая меня. Затем, придя к какому-то выводу, она схватила меня за свободную руку, не обращая внимания на то, что я надулась, когда меня лишили доступа к молочному коктейлю, — Ты стесняешься, Эм-ма? — Нет, черт возьми. — Почему ты все еще так улыбаешься? — все еще глядя на меня, как на милашку, она отпустила мои руки, освободила зажатую ногу и пододвинула свой молочный коктейль к моей стороне одеяла, мгновенно шлепнув по моей руке, когда я попыталась взять коктейль. Она подняла колено и обхватила ногу руками. Вивиан прижалась щекой к ладони и попросила, — Расскажи мне. Я закосплеила ее позу, закрывая глаза. — Я люблю тебя, вот и все. Теплые, с клубничным вкусом губы прижались к моим, таяли на языке, как сахар. Затем они исчезли, оставив в моей груди теплое ощущение. — Так вот для чего были эти «сердечные глаза»? Я сморщила носик. — Ты испортила момент. — Момент, когда мы выразили свою любовь друг к другу? — спросила она, проведя большим пальцем по моему подбородку, — Ну, я тоже тебя люблю. Я наклонилась и поцеловала ее в щеку. Посасывая свой молочный коктейль, прислонилась головой к плечу Вивиан и осталась сидеть в тишине. Мое внимание привлекло легкое шуршание. Это была сова, но не просто сова — она выглядела не иначе как иллюстрированная. Это было милое маленькое существо со своим низким уханьем и необычными ушками. Из-за круглой головы казалось, что они принадлежат маленькому плюшевому медвежонку. Но самым интригующим в этой сове были ее глаза. Когда солнечный свет проникал сквозь деревья, карие глаза становились все более заметными, а вокруг них образовывались темные кольца. Сова полностью соответствовала цвету моего брелка своими серо-коричневыми перьями и желтым клювом, с той лишь разницей, что у нее было два глаза, а не один. Я схватила Вивиан за бедро и молча указала ей на сову. Она была занята тем, что откусывала кусочек пирожного, поэтому сначала отмахнулась. Но как только она увидела птицу, сова издала еще больше криков, широко и мощно распахнула крылья и, взлетев в воздух, унеслась по ветру, приземлившись на другое дерево. — Как красиво, — пробормотала я. — Ты раньше видела сову? — Нет. Единственный раз, когда я была близка к этому — я делала брелок, — признался я, — Это уместно, не находишь? Видеть ее прямо сейчас? Ты здесь, со мной, видишь эту сову — это как обязательство друг перед другом. Ты поцеловала меня в первый раз, и у тебя был брелок с совой. А сейчас? Мы не знаем, что нас ждет в будущем — я уеду до конца лагеря, а ты будешь учиться в колледже. Кто знает, где буду я? Я могу вернуться в Бостон. Может быть, твоя мама найдет мне работу. Дело в том, что мы не знаем, и все же мы здесь, вместе, наблюдаем за этой совой, и это так правильно. Здесь и сейчас, и, надеюсь, в будущем тоже. — Это символ наших отношений. — Что бы ни случилось, совы всегда будут нашей фишкой, — когда я встала, сова улетела окончательно. Я все равно схватила девушку за руку, поднимая на ноги. Когда мы собирали мусор в корзину, я сказала, — это свидание еще не закончено, миледи. — Это печальная правда о кошмарах — возможности прекратить кошмар не существует. — Считай, что мои чувства задеты, — пошутила я, — пошли. — Я сбегу, если ты скажешь мне, что мы делаем, — потребовала она. Я пошла прочь, не оглядываясь ни на кого и не испытывая ни малейших колебаний. — Ты пойдешь за мной, Вивиан, потому что я знаю: в глубине души ты не сможешь укрыться от моего любопытства. На мгновение мне показалось, что мой блеф раскрыт, но тут я услышала за спиной шаги — она топала по траве и пыхтела, пока не оказалась рядом со мной, и даже тогда она пинала камни. Это была самая очаровательная истерика. Теперь, когда содержимое корзины было съедено, она стала намного легче. Я раскачивала ее взад-вперед, как будто она ничего не весила. Откинул голову назад, и сквозь просветы в листьях на небе показались пушистые и белые облака. Листья шелестели под порывами ветра, но когда он касался моей кожи, то, казалось, противился, циркулируя вокруг моего тела, словно боялся, что я протяну руку и задушу его. Волосы Вивиан напоминали листья; ветерок любил перебирать ее пряди и прикасаться к ее коже. Она была совершенна, а тут еще я — с горячими щеками и умирающая, и при этом она жаловалась на усталость. Это буквально не имело смысла. — Я никогда раньше не была на этой стороне озера, — сказала я и рысью направился к мосту, запрыгнув на первую ступеньку, а затем повернулся лицом к Вивиан. — Ты можешь больше ничего не увидеть, если не будешь следить за тем, куда идешь, — предупредила Вивиан и схватила меня за руку, когда я уже собиралась опрокинуться на спину. Я махнула рукой и отпрыгнула на шаг назад, каким-то образом не упав и не сломав ногу. — Смерть меня боится, не волнуйся. Количество раз, когда я должна была споткнуться и упасть навзничь, настолько велико, что я сбилась со счета. — Это несколько настораживает», — пробормотала Вивиан, проводя рукой по краю моста, от которого отвалился огромный кусок и приземлился перед ее ногой, — Поправка. Этот мост вызывает беспокойство. Поторопись! Я специально остановилась, чтобы шагнуть назад, и подняв кусок дерева, бросила его в корзину. — Неудивительно, что Гвен все время называет тебя ворчуном. — Есть ли причина, по которой ты присвоила этот гнилой кусок дерева? — На память о твоей сегодняшней стервозности. — Может быть, напоминание о том, что мы добрались через мост живыми, — пробормотала она в ответ, разворачивая меня к себе одной рукой и слегка толкая. — Никогда не меняйся, Ворчун… — когда она потрепала меня по уху, я резко вдохнула, — То есть, исправившаяся Вивиан Блэк, уже не Ворчун, но может ты еще гномик? Счастливый гномик. — Это, должно быть, делает тебя Соней. — Я могу с этим согласиться. — Или Унылышем. — Ни за что. — Посмотри на себя: прогуливаешься передо мной, руки в карманах, ты даже насвистываешь… — Она спрыгнула с последней ступеньки моста и вцепилась в мою руку, прежде чем выпалить, — Ты меня сегодня раздражаешь. Это из-за твоего солнечного настроения. Ты напоминаешь мне Гвен. Вместо того чтобы задуматься о том, как она сравнивает меня с буквально безграничной энергией Гвен, я потянулась в задний карман и достал телефон. — Улыбнись, Вив. — В один прекрасный день твое сердце сгорит. — То, что ты знаешь, как ты на меня влияешь, не означает, что ты должна на это указывать. — Именно поэтому и должна… — любимая взяла меня за руку, закружила и прислонила к стволу дерева. Ее лицо становилось все ближе и ближе к моему, пока ее губы не коснулись моих, — Мне это нравится. — Да? — спросила я, проскочив под ее рукой и выйдя из ее личного пространства. — Бежишь, Эмма? — Ты бы погналась за мной? — я вытянула руки над головой и покрутила запястьем, пока она следила за каждым моим движением, гадая, что я задумала. Когда она ничего не ответила, я небрежно указала направление и сказала, — Мы идем туда. — К деревьям? — хмуро ответила она. — А что за деревьями, Вивиан? Подумай об этом. Она не успела понять, что я собираюсь сделать, потому что я бросилась бежать. Я знала, что Вивиан не устоит перед соблазном поставить меня на место и выставить себя победителем в каком бы то ни было соревновании, потому что я ни в коем случае не упоминала о правилах или нормах. Я просто бежала… — Эмма?! Опавшие листья закручивались на ветру вслед за мной. Мне казалось, что это забавная идея — заставить Вивиан бежать за мной. Это выглядело даже романтично. Но на самом деле я не привыкла бегать и вообще быстро двигаться. Я не была достаточно скоординирована, чтобы повернуть шею и посмотреть, где находится Вивиан, но бег задом наперед показался мне блестящей идеей. Я развернулась на бегу и из груди Вивиан вырвалось рычание, заставившее меня рассмеяться. Дерево, похоже, сомневалась в моей решимости и не хотело уходить с дороги, поэтому я проскочила его сбоку, уходя от столкновения и неизбежного обморока. Подняв тучу грязи, я пробормотал «Извините» и продолжил движение по повороту. Резкая боль пронзила мое нутро, и я запрыгала на месте, стараясь замедлиться, пока не нагнулась, задыхаясь, и не провела рукой по этому месту, как будто мои кишки собирались вылезти из живота, если я их не задержу. «Озеро и гребные лодки не имели никакого значения.» Я взмахнула руками — и вдруг воздух, который я так отчаянно втягивала, вырвался из меня с хрипом. Меня повалили на землю. Я положила руку на плечо Вивиан, чтобы подняться. Откинув ее волосы с лица, я громко закашлялась. — Ты в порядке? — быстро спросила она и осмотрела все мое тело, как будто не могла поверить в то, что сделала, — Я тебя схватила. — Я рад, что не только у меня был такой момент, — сказала я со смехом, — Но, как обычно, у меня перехватило дыхание, поэтому вместо того, чтобы плыть на каноэ, как я планировала… — я сделал огромный вдох и легла на спину рядом с ней, положив голову ей на колени, — …мы можем охладиться здесь. — У тебя ведь есть шов, не так ли? — Вивиан провела пальцами по моим волосам, и самодовольство, которое она излучала, меня даже не беспокоило. Оно медленно исчезало, пока она не приобрела серьезное выражение лица, — Ты права. Эта сова — символ наших обязательств, но они простираются дальше сегодняшнего дня. Где бы и что бы ты ни решила делать: будь ты в Бостоне, Йорке, в десяти минутах езды от меня в колледже — это не имеет значения. Я в этом надолго уверена, Эмма. Это мое обещание тебе. — Первое свидание, а мы уже практически на ногах. — Прекрати, — сказала она, погладив меня по волосам, — Будь серьезной. — Я в деле, Вивиан… Я в деле. Ты повалила меня на землю и ответила буквально, что будешь преследовать меня, несмотря ни на что.