Ночные совы и летнее небо

Через день я проснулась от взволнованного шепота, который гудел совсем рядом с моими ушами, проносясь неудержимым ураганом. Резкость голосов заставила меня натянуть одеяло на голову, чтобы избежать попадания прямых солнечных лучей, отчего оранжевая тень на закрытых веках исчезла. Прошло совсем немного времени, и по обе стороны от моей кровати послышались шаги, похожие на топот и легкое соприкосновение перьев с полом комнаты. Мое тело приготовилось к катастрофе: я вцепился в одеяло, как будто оно могло спасти меня от опасности. Когда я уже собиралась вновь заснуть, три небольших стука ударили меня по голове. Рука взметнулась и успела отшлепать раздражитель. Поняв, что возврата к прекрасному сну уже не будет, я с силой сбросила с себя одеяло и села. Протер глаза (так как голоса продолжали звучать), я подняла голову и только тогда поняла, что это люди. — С днем рождения, дорогая Эмма, с днем рождения тебя! — Неа, — отреагировала я. — Ты не можешь отказаться от пожеланий на день рождения, — сказала Вивиан, вздернув бровь. — Не хотелось бы говорить вам, ребята, но мой день рождения только завтра. — Мы знаем, — прощебетала Гвен, похоже, слишком довольная тем, что я указала на очевидное. — Мы не такие уж ужасные друзья, — сказал Уолтер, надувшись. Гвен издевательски рассмеялась: — А я — нет. Вивиан закатила глаза. — Если ты имеешь в виду, что я ужасный друг, то, возможно, так оно и есть… Мы преодолеваем барьер дружбы каждый раз, когда наши губы встречаются. Кокетливое выражение исчезло с лица Гвен. — Фу. Нет! Я ни на что не намекаю. Я констатирую факт, что ты ужасная подружка. Я получила инфу о дне рождения Эммы. Не ты. — Верно, — согласилась я, получив в ответ язвительный взгляд. — Гвен, свали… — Уолтер положил руку ей на лицо и оттолкнув сестру, и снова повернулся ко мне, — Сегодня твой день рождения неофициально, потому что завтра мы будем слишком грустными, чтобы что-то праздновать. Он положил мне на колени кекс со свечой, зажигая ее зажигалкой. — «Эгоистично, но мы перенесли его на день вперед. — Я сказала им, что если бы они позволили тебе выспаться, то это был бы потрясающий подарок ко дню рождения, но, увы, меня перебили, — ворчала Вивиан. Я вслепую потянулся вверх и схватила девушку за руку, а сердце слегка екнуло от звука ее голоса. — Это был бы самый лучший день рождения. — Увы, я не могу предоставить тебе слишком много особых условий. Задуй свечу. Я задула ее без колебаний. — Эмма! — ныла Гвен, неловко держа мой телефон, — Нам нужно сделать это еще раз. Я не засняла это на видео. — Она ничего не переснимает, — старшая сестра двинулась к двери хижины и, по сути, вышвырнула туристку из своей собственной хижины, молча приказав брату следовать за ней. Она не обратила внимания на его недовольство и протесты, захлопнув за ними дверь, — А теперь вставай, одевайся, и пойдем отсюда.

***

Сделав все, что мне было велено, мы во время завтрака покинули пределы хижины и отправились в мир живых. Шквал поздравлений, обрушившийся на нас, когда мы пересекли лагерь, был, мягко говоря, чужим. В моей жизни появилась группа людей, которым было небезразлично, как праздновать день, который люди считали важным запомнить. Каждый раз, когда кто-то говорил это, я делала глубокий вдох, не в силах ответить от неожиданности. На протяжении всей моей жизни мои дни рождения становились все менее важными для мамы, особенно после того, как они с папой официально развелись. День проходил незаметно для нее, а через неделю после знаменательной даты она вспоминала о нем телефонным звонком и обещанием, что открытка уже на почте. Жить с отцом? Он был совсем другим. Он помнил каждый год — даже когда я жила в Йорке с мамой, когда мне было пятнадцать. Несмотря на то, что я не хотела уезжать из лагеря — то, что она приехала в мой день рождения, было большим событием. По крайней мере, в этот раз она вспомнила! Она приложила хоть какие-то усилия, пусть даже эти усилия не совпадали с моими желаниями. Мои эмоции были разрозненными и неконтролируемыми. Увидев пикник, устроенный на территории лагеря во время обеда, с бутербродами и людьми с почти одинаковыми улыбками с ямочками, ну, скажем, если бы не рука, тянущая меня к ним, я бы убежала от чрезмерно положительной эмоциональной реакции, захватившей мое тело. — Эмма, — пропела Гвен, утягивая меня на одеяло, — поскольку у тебя сегодня день рождения, и ты уже совершеннолетняя, мы приготовили тебе подарки! Завернутые, милые и с бантиками сверху! — Вокруг меня куча ботаников, — пробормотал я, втайне поражаясь. — Ботаники, которые принесли тебе подарки, — сказал Уолтер, бросая мне на колени завернутую посылку. Прошла секунда, прежде чем Гвен бросила мне на колени похожую коробку. Они оба повернулись к Вивиан с ожидающими выражениями на лицах, но она бросила на них хмурый взгляд. «Для них все было соревнованием.» Без подсказки мои пальцы распутали ленточки на верхней части упаковки, дразняще медленно, только потому, что Уолтер и Гвен, дрожащие от нетерпения на одеяле, были забавны. Не было ничего удивительного в том, что они оба наклонились вперед, когда я достала первый подарок. Я бросила взгляд на табличку с именем Уолтера, а затем перевел взгляд на сам подарок. Это была вещь, о которой я совсем забыла, торопясь не беспокоить Вивиан после того, как она впервые поцеловала меня, а потом я увлеклась ухаживаниями. Я поднесла чучело зайца к лицу. — Мой самый лучший… — самодовольно похвастался Уолтер. — Она еще не видела моего, — возразила Гвен, нетерпеливо покачиваясь вверх-вниз. — Это не соревнование, — Я закатила глаза, когда они оба выразили свое несогласие, — Они мне понравятся одинаково. Уолтер гордо стукнул себя кулаком по груди. — Если они ей понравятся одинаково, когда она увидит твою, это значит, что ей на какое-то время больше понравится моя. И поскольку она увидела твою второй, она не может отдать предпочтение этой, потому что они обе будут нравиться ей одинаково. Я медленно моргнула, пытаясь понять его логику. — Это звучит… Гвен надулась. — Варварски. Мои брови поднялись. — На самом деле, это имеет смысл. Вроде того? Вивиан похлопала по подарку Гвен, лежащему у меня на коленях. — Открой его, пока у нее не случился инфаркт. Колебания властвовали надо мной лишь мгновение. Казалось, что края губ Гвен вот-вот врежутся в ее щеки от того, как сильно она напрягала их. «Боже, как она была нетерпелива!» На этот раз я сорвала обертку, нисколько не заботясь о том, что их нетерпение поселилось в моем организме. Они затихли, наблюдая, как предмет переходит из одной моей руки в другую в моем созерцании. Аккуратно положив его рядом с зайчиком Уолтера, они уселись на одеяло вместе. Мы все любовались двумя подарками, откинувшись назад, так что руки лежали на земле за спиной, ноги были вытянуты вперед… моя и Вивиан ладони были сцеплены. Признаться, сонливость все еще властвовала над мозгом и телом. Но сон и окружение тех, кто не осудит тебя за черные тени под глазами или за беспорядок в голове, вызываемый сном, давали какое-то тепло. Мои пальцы потянулись, чтобы поиграть с подарком Гвен. — Лучшие друзья навеки, да? Гвен ткнула пальцем в сторону подарка. — Вот как выглядит капибара на самом деле. Ты превратилась из второго лучшего грызуна до самого лучшего! Уолтер надулся. — История моего кролика: это все, что нам нужно, чтобы скрепить нашу дружбу, Эмма. — Что? Я просила тебя достать его во время той «охоты на мусор»? — И да, и нет. — Это будет интересно, — сухо прокомментировала Вивиан. — После того как я оставил тебя разбираться с твоими неловкостями, — начал он, усаживая кролика к себе на колени, — я отправился на поиски этого кролика для своего лучшего друга. Я отбился от бесчисленного количества отдыхающих. Они окружили меня, ногти острые, мускулы (не сравнить с моими!), но они «выпуклые», чувиха. Я пробился сквозь толпу, зайка был в безопасности, и… — …потерял туриста, — пробормотала Гвен. — Это не имеет никакого отношения к моему героизму. — Да, к твоему отсутствию героизма, — пробормотала она. Вивиан собрала кучу сэндвичей и подарки в свои руки и встала. — Может, оставим этих двоих препираться? Я встала за ней, забирая капибару из ее рук. — Хочешь, пойдем целоваться? — И напугать народ своими ласками? — поддразнила она. — Да! — Завтра у тебя последний день… — Вивиан улыбнулась, — Навязывать всем наше счастье? Звучит восхитительно. — Если бы только мы действительно могли это сделать… — Осенью… — пообещала она, — Больше никаких секретов. — Осенью, — согласилась я. Мы отошли от «сладкой парочки на одеяле», оставив их ни с чем. Они даже не заметили. Они были слишком заняты тем, что подкалывали друг друга, чтобы понять, что мы украли их еду.