Интроекция

      В полумраке палатки было тихо и тепло. Яра ворочалась, пытаясь уснуть. В голове испуганными птицами метались мысли. День выдался слишком долгим.       Лунные Башни встретили гостей полумраком коридоров, кучкой гоблинов и множеством одержимых фанатиков. Кетерик Торм, бессмертный генерал, внушал уважение и страх. Яре не было стыдно — угроза, исходящая от него, витала в воздухе, как стойкий трупный запах над могильником. Опасения были естественными, а перспектива битвы с Тормом представлялась довольно рискованной.       Было и хорошее. После выданного орчихой задания группа нашла тифлингов. Вступать в бой внутри тюрьмы, конечно, было опасно, но отряд справился с тюремщиками и смог не навести лишнего шума. Тифлинги и гномы благополучно уплыли в Последний Очаг, а группа покинула башни и разбила лагерь в относительно безопасном месте, на отшибе, около полуразвалившейся хибары.       Усталость была скорее моральной, чем физической. Яра никак не могла перестать думать и планировать. Собрание «штаба» было назначено на завтра, девушка должны была предоставить четкий план действий, но мысли то и дело возвращались к собственным проблемам.       Гончие, казалось, вот-вот начнут кусать её за лодыжки. Любой шорох, любая тень, любой странный незнакомец наводили на мысли о бывших согильдийцах. Головой Яра понимала, что отец не отправил бы за ней людей в проклятые земли, но с Элидасом ничего нельзя было утверждать однозначно. К тому же проблема рун теперь стояла особенно остро. Коротко посвятив Гейла в событиях их с Ширай встречи, девушка ожидала, что волшебник примется за снятие знаков с удвоенным энтузиазмом. Однако тот вновь снял топографию рун и принялся разбираться с каждой по отдельности. Он ясно дал понять, что, пока не разберётся лучше, продолжать снимать их не станет.       Девушке же оставалось только выматывать себя ожиданием, прямо как сейчас.       Промучавшись между сном и явью где-то час, волшебница решительно села. Кто-то давно говорил ей, что, если не получается уснуть в первые полчаса, продолжать пытаться бессмысленно. Конечно, она могла бы наложить на себя заклинание фейского сна — недавно выученное — но один час в дремоте ничего бы не решил.       Волшебница покинула палатку. Снаружи было на удивление тепло, воздух влажным ветром оглаживал кожу и трепал волосы. Пламя факелов горело неравномерно, а ветви деревьев, похожие на крючковатые старческие пальцы, тянулись тенями к одинокой фигурке в спящем лагере.       Вдруг Яра заметила движение на периферии зрения. Резко развернулась, осторожно зажигая в ладони фокус.       Ничего. Прогал между палаткой Шедоухарт и развалившимся каменной оградой был пуст.       Девушка выпрямилась.       — Просто ветер. — Выдохнула она.       И резко вскрикнула.       Под лопаткой вспыхнула жаркая, плавящая боль, обернула грудную клетку раскаленным металлом, схватила конечности. Руки свернуло в уродливые птичьи когти, ноги подкосились. Охотница упала, разбивая подбородок о затвердевшую почву. Сердце заколотилось где-то в горле, в ушах стоял свист, рот наполнился кровью из прикушенного языка. Яра попыталась встать, но судорога завязала мышцы в узлы.       Волшебница не могла двигаться. Только моргать. Только пытаться оторвать хоть кусочек воздуха, протолкнуть его в обмякшие лёгкие.       От пляшущих теней отделилась фигура. Перекинула толстую косу с плеча на плечо.

***

      Вдох вспыхнул под рёбрами, горячо и больно. Яра выпуталась из скомканного спальника, смахивая со лба выступившие капельки пота. Всё еще оглушённая ощущениями, зажгла в палатке волшебные огоньки. Они мягко осветили внутренности жилища. Пустого и мирного.       Волшебница не могла сконцентрироваться, заклинание оборвалось, погружая палатку в напряженную темноту. Яра громко сглотнула, рывком откинула полог и выскочила из своего обиталища.       Костёр ещё тлел. В нескольких палатках горели свечи и лампы. Лагерь сонно дремал, только покачивались на ветру голые ветви деревьев, и неровно горели факелы.       Яра шумно, со свистом выдохнула. И поёжилась. Прохладный ветерок забрался за шиворот, моментально остужая волшебницу. Волшебница испуганно осмотрелась по сторонам, но ничего подозрительного не увидела. Мрачная аура тёмного проклятья показалась на удивление успокаивающей.       Облегченно выдохнув, Яра двинулась вдоль лагеря, крадучись мимо жилищ спутников. Ноги несли её сами, подводили к алой палатке всё ближе. Девушка была отчего-то уверена, что её обитатель не спит.       Вампир нашёлся за палаткой. Он стоял спиной к Яре, держа что-то в руках. Девушка тихо приблизилась, рассматривая напряженные плечи, свободно свисающие рукава рубашки, завитки волос за ушами.       — Ты так на меня смотришь, бусинка, — задумчиво начал вампир, — честно сказать, мне даже неловко.       Яра постаралась сохранить непринуждённое лицо, но внутренне вздрогнула.       — Как ты узнал, что я здесь? — спросила она, скрещивая руки на груди в попытке скрыть нервозность.       Астарион развернулся к ней. Яра заметила серебряное зеркало со сколом на краешке. Такое же лежало у неё в палатке после того, как Гейл снял первую руну.       — Есть некоторые преимущества даже в моём, хм... — он поднял лицо, подбирая слово, — состоянии. Конечно, это не компенсирует неудобств.       Зеркало красноречиво было отброшено в сторону. Девушка поморщилась, слыша тихий звон, но вампиру, кажется, было всё равно.       — Тщеславие — порок. — Шутливо улыбнулась Яра, стараясь как-то разбавить атмосферу.       Астарион возмущённо вскинулся, но, увидев смешинки в глазах собеседницы, выдохнул.       — Просто небольшой изъян, бусинка. Красивое лицо открывает двери. — Его тон стал шутливым, а в глазах завели танец бесы. — Хотя я всё равно его не видел. С тех пор как отрасли клыки, а глаза покраснели.       Он отвёл взгляд, погружаясь в свои мысли. Девушка нахмурилась. Она бы хотела сказать слова поддержки, но боялась, что Астарион не примет сочувствия. Вместо слов волшебница уставилась на него, прищурив глаза. Сложно было отрицать, что вампир был чертовски красив: острые ключицы в воротнике распахнутой рубашки, следы укуса на шее, горделиво задранный подбородок, мягкие губы, которые Яра помнила достаточно хорошо, и, конечно, глаза. Особенно они. Слегка уставшие после долгого дня, немного безразличные, немного печальные, но тёмно-красные, насыщенные. Опасные. Астарион напоминал ядовитое растение. Прикоснёшься и отравишься.       — Что? — Наконец спросил мужчина, недовольно хмурясь.       — Я тебя вижу. — Слова вырвались сами собой, глупые, но отчего-то очень серьёзные.       Астарион поднял уголок губ, сделал к волшебнице аккуратный шажок.       — И что ты видишь?       Его голос отразился от черепной коробки Яры, приятно расходясь волнами вибрации по телу. Девушка едва заметно облегченно выдохнула. Переключиться на флирт с вампиром после кошмара определённо удачная идея.       — Твою опасную улыбку. — Наконец ответила волшебница.       Это было первое, что пришло на ум, но, похоже, вампиру понравилось. Он усмехнулся, наверняка специально демонстрируя клыки, упёр руку в бок, расправляя плечи.       — Мне нравится, дорогая, продолжай.       В глазах вампира вспыхнул хищный огонёк. Девушка поймала взгляд, стараясь придать своему лицу комичной серьёзности. Астарион хмыкнул. Его это повеселило.       — У тебя острый взгляд. — Яра продолжала зрительный контакт дольше, чем предполагали правила приличия.       Астарион шагнул ещё ближе, откидывая непослушные пряди со лба. Запах железа и лоска, такой знакомый и привычный, дразняще пощекотал ноздри волшебницы.       — А теперь скажи, что я прекрасен, — он почти приказывал, — и день будет прожит не зря.       Тихий смешок вырвался из-за сомкнутых губ сам собой:       — Это всё, что тебе нужно? — она состроила разочарованное лицо. — Банальная лесть?       Астарион тяжело вздохнул, всем своим видом показывая, как он устал, что никто не понимает его тонкого мироощущения. Но Яра явно видела, как он продолжает улыбаться. Одними только морщинками в уголках глаз.       — Вовсе нет, сладость моя. — Он посмотрел на неё вымученно. Взгляд этот был настолько наигранным, что девушка почти засмеялась. Вампир тем временем стал на пальцах пересчитывать. — Ещё мне нужны золото, секс, месть. У меня немалые аппетиты.       — Уж я-то знаю. — Фыркнула Яра, чувствуя как отчего-то заливается краской.       Астарион заметил её смущение, довольно улыбнулся:       — Поэтому я не побрезгую побаловать себя хотя бы маленькой лестью. — Он красноречиво уставился на девушку, очевидно выжидая.       Яра рассмеялась. Вампир странно действовал на неё. Совсем недавно она бежала из своей палатки от кошмаров, а теперь чувствовала ненужное и неправильно желание беззастенчиво флиртовать.       — Ты ничего такой. — Продолжая смеяться, сказала девушка.       Повисло молчание. Астарион страдальчески поднял брови, но не мог сдержать улыбки, которая поднимала уголки обворожительных губ и настроение Яры.       — Я уже говорил, что ты нахалка? — он наигранно фыркнул, словно обиделся, и вдруг щелкнул девушку по носу. — Но ты тоже ничего.       Яра прыснула в кулак. На душе стало подозрительно легко. Девушка с удовольствием втянула носом воздух, задержала в груди. Старалась продлить ощущение комфорта.       И поперхнулась выдохом.       Астарион смотрел куда-то поверх её макушки. Глаза чуть сощурены, между бровями напряженная складка. Весь вид мужчины внушал опасения.       Улыбка заморозилась на губах. Яра кожей почувствовала кого-то позади. В нос ударил запах серы и мускуса. Знакомый и поднимающий из души мрачную мстительность.       — И вновь я застаю вас вместе. — Раздался бархатный, спокойный голос. — Трагичные любовники, охотник и жертва, не знающие своих ролей.       Яра крутанулась на пятках, с ладони почти сорвалось заклинание, но вампир рывком перехватил запястье волшебницы, задвинул себе за спину, словно непослушного ребёнка. Девушка хотела возмутиться, но Астарион бросил ей предостерегающий взгляд.       Рафаил спокойно стоял рядом с палаткой вампира. В том же костюме, что и в прошлую встречу, с тем же гаденьким выражением лица. Даже в слабом освещении его кожа казалась неестественно красной, с головой выдавая дьявольскую натуру.       — Барды напишут замечательную балладу, если вы выживете, конечно.       Яра зашипела:       — Какое поручение от папаши на этот раз выполняешь? — губы растянул оскал. Злость выплёскивалась вперемешку с ядом. — Думала, ты дьявол, а ты просто посыльный.       — Яра. — Астарион сжал её пальцы в ладони.       Рафаила слова волшебницы, похоже, не смутили, и он продолжил, явно довольный произведённым впечатлением:       — И я рад видеть тебя в добром здравии, Первая. — Дьявол отвесил поклон, галантный и в тоже время издевательский. — Я поставил на то, что вампирчик не убьет тебя, и не прогадал.       Девушка высвободила руку одним коротким рывком. Глаза предупреждающе засветились. Грозовой белый заволок радужку, магия затрещала в воздухе короткими электрическими зарядами, что поднимали волоски на загривке.       Рафаил даже не шелохнулся.       В голове проснулась личинка. Завозилась, будто свернулась, закрываясь от ментального вмешательства. Вампир беспардонно ломился в сознание.       «Яра, не смей!» — его мысли пульсировали, отражались от стенок черепа.       Девушка стиснула зубы, на щеках пришли в движение желваки. Их с вампиром взгляды пересеклись. Её — горячий, мстительный. Его — просящий, почти умоляющий. Боги свидетели, Яре понадобилось много сил, чтобы выдохнуть и погасить волшебное сияние вокруг.       — Пошептались? — усмехнулся Рафаил и тут же перешёл на деловой тон. — Вскоре вы вступите на сцену мрачного представления, которое длится веками. — Он сделал паузу, словно ждал аплодисментов. — И один из актёров, скажем так, мой старый знакомый.       Астарион скрестил руки на груди, поднял брови. Яра пригляделась к нему. Плечи напряжены, кончики губ подрагивают, взгляд острый, внимательный. Вампир нервничал.       — И что тебе нужно?       — Небольшая услуга. — Улыбнулся Рафаил и торопливо продолжил. — Это создание — воплощение кровопролития. При встрече, — его тон сменился, стал жестким, зазвенел сталью, — убейте не задумываясь.       Яра уставилась на дьявола. Прищурилась. Он говорил складно, манерно. Всем своим видом показывал, кто хозяин положения. И всё же что-то не давало девушке покоя.       — Что это за существо? — волшебница состроила простодушное лицо.       Рафаил перевёл хитрый взгляд на девушку и с нескрываемой издёвкой ответил:       — Ортон по имени Юргир. У вас с ним похожие обязанности. — Он обращался к охотнице и только к ней. — Ортоны — гончие девяти преисподней, лучшие убийцы.       Яра медленно, осторожно вдохнула. Она понимала — дьявол специально изводил её, проверял выдержку и, возможно, ждал, что девушка сорвётся и всё-таки кинется на него с кулаками. Однако первая волна злости схлынула, а Астарион все ещё осторожно, предупреждающе косился в её сторону.       Яра наклонила голову на бок, скрестила руки на груди:       — А сам с ним разобраться ты не в состоянии?       Дьявол развёл руками:       — Увы, у нас с ним есть некоторые договорённости, — и, предупреждая новые вопросы, остановил волшебницу и вампира поднятой ладонью. — Если вы сможете отправить этого ортона назад, в Преисподню, я расскажу все нелицеприятные подробности твоих шрамов, Астарион.       Яра заметила, как содрогнулся кадык вампира при нервном глотке. Прежде чем девушка успела хоть что-то сказать, мужчина решительно кивнул:       — Я согласен, Рафаил.       — Астарион! — воскликнула волшебница одновременно с ним.       Она вцепилась в предплечье вампира, рывком разворачивая его к себе. В бордовых, почти черных глазах вспыхивали неясные огоньки.       — Ты уверен, что мы можем заключать с ним сделку? — вкрадчиво спросила девушка.       Астарион раздраженно высвободил руку, откинул непослушные завитки со лба и припечатал:       — Да. — По лицу вампира было заметно, как много усилий ему нужно было, чтобы успокоиться. — Мне это нужно, Яра.       Волшебница окинула подозрительным взглядом выжидающего Рафаила. Было ясно, дьявол точно знал, что она не сможет отказать Астариону. Для самой Яры же было загадкой, почему она идёт на поводу у вампира в который раз. Она просто не могла выдержать горячего, выжидающего взгляда красных глаз. Раздраженных, но просящих.       — Хорошо, — слова с шипением вырывались сквозь сжатые зубы, — мы убьем для тебя этого ортона.       Дьявол довольно улыбнулся. Вокруг него завихрились искры адского пламени:       — Вот и чудно, друзья мои. Жду хороших новостей.