Never to be told.

Возможно, тебе не стоило уходить в самоволку и ввязываться в драку с твоим полковником. С другой стороны, как еще можно выстраивать отношения с начальником, который распоряжается жизнями твоих товарищей как фишками в казино, а сам не высовывает носа из главного штаба? Возможно, именно из-за тебя и твоего неповиновения бессмысленным распоряжениям, ваше подразделение все таки получило необходимую информацию и хоть как-то держится на плаву, а ты все еще чувствуешь себя человеком. Если бы не ты, в этой суматохе вряд ли кто-то бы вообще уделил внимание раненому двадцатилетнему пацану. Подстреленный, он истек кровью на твоих руках, не переставая бормотать о том, как хочет увидеть свою мать в последний раз. За дверью изолятора ты услышал глухие шаги, но не повернул головы, будучи сфокусированным на том, чтобы удержаться в планке. От смертельной скуки тебя спасала только физическая нагрузка. Капли пота скатывались вниз по вискам, собирались вместе на щеках, а потом срывались вниз и разбивались об пол, образовывая беспорядочные мокрые точки на деревянной поверхности. Ты концентрируешься на дыхании: вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох и держишь глаза закрытыми. Когда дверь распахивается, ты в одно движение распрямляешься и уже готовишься к очередной порции нотаций от своего командующего. В дверном проеме стоит мужчина, руками он держится за лямки тактического жилета, а между губами у него зажата сигара. Он выглядит внушительно и авторитетно даже в забавно выглядящей панаме. С усмешкой он выдыхает ароматный дым через ноздри, чем-то походя на дракона и ты без труда узнаешь человека в дверном проёме. — Капитан Прайс, — ты приветствуешь его, и твои плечи расслабляются. Его внезапное появление не может не вызвать на твоем лице улыбку. Он кивает головой и, дернув подбородком в твою сторону, спрашивает. — За что в этот раз? — Неподчинение приказам и нападение на командующего, — ты не жалел о содеянном, более того, сделал бы это еще раз и Прайс знал это наперед. — Что, черт подери, заставило тебя подумать, что это лучший вариант решения конфликта? — Смеха ради, — твой ответ был сухим и коротким. Он наклонил голову и осуждающе ей покачал, но все же усмехнулся. Стукнув по сигаре, он стряхнул пепел, — Рекрутировать тебя все же было не самой хорошей из моих идей. — Рекрутировать куда? В ответ он смотрит на тебя, в его глазах поблескивает азарт и что-то напоминающее гордость. Осознание обрушивается на тебя и теперь ты улыбаешься как мальчишка. — Как тебе удалось, старый авантюрист? — Переговорил со старшими по званию и получил зеленый свет, — оперативник пожимает плечами и указывает сигарой в твою сторону, после очередной затяжки, — Но ты, засранец, тот еще кадр. На меня смотрели на безумца, когда я пришел с просьбой о твоем переводе под мое начальство. — У меня есть оправдание, они отправляют подразделение на верную смерть и совсем не прислушиваются к здравому смыслу. — И поэтому ты отправил бедолагу на больничную койку? — После этого он еще читал мне нотации, — ты сводишь брови и почти выплевываешь слова, — Назвал меня некомпетентным. Некомпетентным человека, который подтирает ему задницу и без которого вся операция пошла бы к ебеням. Я выбрал самый доступный способ объяснить прописные истины. Думаю, такое надолго отложится в голове товарища полковника. Прайс смотрит на тебя, создается ощущение, что он жалеет о ранее принятом решении, но спустя пару минут он делает шаг в сторону, освобождая проход. — Пошли, — он тяжело вздыхает, — Я в любом случае забираю тебя с собой. Напряжение понемногу спадает и ты следуешь за ним, твое перераспределение не может не радовать. — Почему они разрешили вам перевести меня? — Только потому что хотели наконец-то отделаться от проблемы в твоем лице, солдат. — Получается, вас можно назвать везунчиком, капитан? — Получается так. Он смотрит на тебя и выдерживает долгую паузу, ожидая, сменяя тебя взглядом и перебирая возможные исходы от твоего перераспределения в голове. — Давай, — Прайс кивает головой в сторону коридора и на выдохе произносит, — Считай, что я вызволяю тебя отсюда. Это было долгое путешествие. Ты, будучи в предвкушении нормальной еды, не особо обращал внимание на виды за окном и лишь изредка обменивался с капитаном взглядами. По своей натуре ты либо игнорировал его, либо едко шутил по поводу того, что капитан хочет завязать разговор. Твое поведение лишь вызывало у Прайса усмешку, теплую и греющую душу, хотя сил ответить тем же ты в себе не находил. Вы познакомились пару лет назад. После потери Саймона ты изменился и чутка сошёл с рельс. Ты думал что недостаточно силен, чтобы двигаться дальше без него, но как выяснилось, ты был способен. Тебе просто не всегда хотелось продолжать. Ты съехал из квартиры, оправдываясь, что одному тебе ни к чему столько места, а в действительности ты просто не мог оставаться в месте, где все напоминало о нем. Вещи Саймона ты отнес в ячейку для хранения, чтобы они не мозолили глаза, но ноги все равно сами приводили тебя туда. Изредко ты возвращался для того, чтобы перебрать его старые футболки и ощутить почти выветрившийся запах. Это было жутко, но все равно ты приносило странное чувство спокойствия. Ты скучал по нему. Штатный армейский психолог подбадривал тебя и постоянно говорил, что со временем это пройдет. Это не проходило, но легче отчасти все же было. Сейчас воспоминания в основном преследовали тебя только в худшие времена - твой мозг сам запускал порочную череду мыслей “А что если?”. А если бы ты не был подстреленной в тот день, мог бы ты ему помочь? Ты бы точно был рядом, был бы рядом с Саймоном и его семьей, все бы было иначе, так ведь? Мысли об этом проследовали тебя до тех пор, пока ты не заливал их очередным стаканом виски. В одну из таких ночей ты встретил Прайса. В центре города, когда ты взял отгул на пару дней, чтобы насладиться заслуженным отдыхом в одном из множества пабов. Посетительницы и посетители казались воплощениями красоты, а окружение, будучи совершенно незнакомым, все равно ощущалось домашним. Прайс сидел в углу и потягивал скотч, а ты, расположившись за соседним столом пил свой излюбленный виски. Вы просто были в одном пространстве, но даже не подразумевали о существовании друг друга. До тех пор, пока кто-то не врезался в него. Пьяный мудила, с татушками в виде грудастых женщин, пистолетов и рычащих тигров, запнулся и тут же разразился бранью в сторону мужчины. Прайс, не глядя на него, отпил из стакана скотча и бунтарь ошибочно принял безразличие за разрешение продолжать свои выпады в его сторону. Он разинул пасть и уже был готов выдать очередную порцию ругательств, он получив под дых, оказывается на полу. Его дружки не остались в стороне и тут же встали на защиту товарища. Вопреки численному преимуществу, Прайс не отступил, он твердо держал удар и ты нашел в этом что-то воодушевляющее. После пары стаканов алкоголя, ты не мог устоять от идеи вписаться в заварушку, особенно ради благой цели. Ты без промедления присоединился к мужчине. Вместе у вас получилось протереть ими пол. Ты соврешь, если скажешь, что твой эмоциональный фон остался прежними после ухода Саймона; эмоции были приглушенными, а эмпатия казалась чем-то далеким и не совсем ясным. Однако, когда ты дрался, адреналин и тестостерон начинали бурлить в крови, инстинкты били в череп и ты чувствовавший себя на своем месте. Совсем как в детстве после нападок твоего отца запускался механизм убей или будь убит. Отличие было одно, теперь для тебя не было того самого умиротворяющего глотка свежего воздуха в лице лучшего друга. В своих противниках ты видел того самого обидчика из детства, пьянчугу, которого все снисходительно называли “родителем” и твой рассудок заволакивало туманом. Тебя выключало до тех пор, пока драка не была доведена до логического завершения, до тех пор, пока попавшие под горячую руку не лежали на асфальте в отключке. В этот вечер все произошло по такому же сценарию. Когда слепая ярость отступила и ты пришел в себя, вас уже вышвырнули из заведения. Прайс приводил себя в порядок, а ты только ухмыльнулся захлопнувшимся дверям. На улице в общем было гораздо тише и, в том числе и из-за этого, твоя кровожадность медленно сходила на нет. — Благодарю за помощь, — мужчина первым прервал тишину. — Та не за что, — ты потянулся, суставы приятно хрустнули, — Лучше найти новое местечко, да? — По другому и не скажешь. - Одной рукой он достал из куртки портсигар и зажигалку. Прикрывая ладонью слабый огонек от ветра, он пару раз выругался - огня упорно не хватало для того, чтобы поджечь сигару. Его раздраженная манера тебя даже немного позабавила. Наконец-то очередная искра немного осветила лицо Прайса и его стало лучше видно на тускло освещенной улице. Кровь капала из разбитого носа и ты невольно думал, сильно ли будет щипать, если выдохнуть едкий дым через ноздри. Скорее всего нет. Шагнув вперед, ты жестом просишь его подождать и поднимешь палец свободной руки вверх, а второй начинаешь копаться в карманах. Мужчина в этот момент вскинул бровь, не совсем понимая что ты хочешь сделать. Через пару секунд ты нащупал зажигалку и, теперь уже в четыре руки, вы высекли необходимый для сигары огонь. Он кивнул, явно принимая твой жест с благодарностью, и вдохнул тягучий дым полной грудью. Никотин имел почти лечебный эффект, на глазах расслабляя его напряженные плечи. Ты спрятал вещицу обратно в карман. Неожиданно, Прайс ткнул тебя пальцем в грудь и спросил, — Какая часть? Твое пьяное сознание не сразу свело дебит с кредитом и ты проследил за его рукой взглядом. Точно, армейские жетоны. Наверное, выскочили из-под футболки во время драки. — Настучите на меня? — Покажешь свои и я покажу свой. — Ответил он с усмешкой. Вы зацепились и, слово за слово, наконец-то узнали имена друг друга. Капитан Джон Прайс, специальная авиационная служба. Обожает сигары, оказался здесь по зову службы для выполнения засекреченной операции и задержался на пару месяцев. Он же узнал твоё имя и твой оперативный псевдоним - Сорока, и без труда догадался, что ты уже вдоволь повидал ужасов войны. В твоем взгляде было то, что не присуще новичкам в армии. База на местности была одна и вы, без сомнений оба должны были вернуться туда, а поскольку до окончания вашего законного отгула оставалось еще несколько часов, вы решили пропустить еще пару стаканов. Это оказалась наименее одинокая ночь из многих, которые случались с тобой в последнее время. Прайс оказался хорошим товарищем и ты всегда искал встречи с ним, хотя и не мог справиться со внутренним конфликтом. Подкоркой ты понимал, что привязываться к людям, особенно к людям из твоей сферы деятельности, не стоит - это обязательно закончится плохо. Тебя заело как испорченный магнитофон, ты боялся опять привязаться к человеку и вновь пройти через ад потери, но все равно стремился к компании мужчины. Со временем, ты узнал о его желании создать собственную оперативно-тактическую группу. Прайс говорил об этом с таким воодушевлением, что у тебя не оставалось сомнений в его успехе. Он точно протянет эту идею через горы бюрократии, но в самом начале ты не мог удержаться и постоянно подтрунивал над товарищем тут и там. — Пернатый, ты тут? Голос выдернул тебя из воспоминаний и ты, проморгавшись, поднял на него взгляд. Вы прибыли на новый форпост. Мужчина смотрел как ты завис с приподнятой бровью, но ты быстро пришел в норму и поднялся с сиденья. Он, с высоко поднятым подбородком, вышел из чоппера, а ты проследовал за ним. Теперь он твоё новое командование, так что ты посчитал необходимым держать почтительную дистанцию, как бы вы ни были близки, ты обязан соблюдать субординацию или хотя бы попытаться свести на нет свои вольности. Солдаты, встречающие вас, рассыпались в стороны, освобождая перед ним путь. Такое благоговение перед капитаном было забавным, в твоем старом подразделении почести вышестоящим по рангу были выдавлены из солдат через силу. Прайс тоже относился к этому как к должному, но в нем не было высокомерия по отношению к подчиненным. — Когда распределим тебя в казармы и отмоем, ты должен будешь представиться остальным. Смердишь за километр, — ты согласно кивнул, новость о возможности принять теплый душ после злоключений в изоляторе не могла не радовать. — Все настолько плохо? - ты язвишь, зная наперед. Да, тебе точно нужен душ не только для того, чтобы расслабиться, и брошенный через плечо взгляд Прайса только подтверждает это. Казармы не так плохи, как ты думал. Более того, тебя удивило то, что тебе выделили собственную комнату - редкость, за которую ты безмерно благодарен. Перед тем, как подтолкнуть тебя внутрь, тебе предоставили чистую форму и ты без промедлений проследовал в душевую. Исследовать комнату не было смысла; у тебя с собой не было чего-то, что требовало распаковки, а помещение само по себе было полупустым. Через некоторое время, теперь уже чистый и сменивший одежду, ты вышел в коридор на поиски новых коллег. К счастью, источник оживленного разговора, оказался совсем неподалеку. — Он сейчас подойдет, — раздается голос Прайса, — Угомонись, Джонни. Кто-то вне поле твоего зрения выразительно и раздраженно ворчит, а другой человек смеется. — Он там, блядь, застрял? - Ты узнаешь шотландский акцент. В диалоге появляется третий голос - его обладатель точно из Лондона, — Старик, мы собрались здесь всего пять минут назад. Расслабься. Ты расправляешь плечи, перед тем как войти и собравшиеся в комнате люди оборачивают головы. — Ну вот ты где, — Капитан вновь приветствует тебя улыбкой, — Мы уже думали, что ты там утоп. С закатанными глазами и смешком ты отвечаешь, — Прошу прощения, наслаждался теплой водой первый раз за пару недель и пытался привести себя в божеский вид. — Да ты там как будто целое омовение проводил. Хер тоже до блеска отполировал? — Шотландец опять встревает и поворачивается на стуле, чтобы окинуть тебя взглядом. Вид у него запоминающийся: улыбка как у мальчишки, посередине головы оставлена тонкая полоса, образующая забавное подобие ирокеза, а волосы на висках выбриты под ноль. Потом тебе в глаза бросается шрам, рассекающий его левую бровь, отметина начиналась на лбу и заканчивалась на щеке. Глаза мужчины были яркого, живого голубого цвета. Мало кто не назовет его привлекательным и Шотландец прекрасно это знает. — Первый раз меня видишь, а уже интересуешься чистотой моего члена? Извини, мужик, такие вопросы только после ужина за твой счет, — ты приподнимаешь брови, ухмыляешься и озорно парируешь его попытку выбить тебя из колеи. Твоя манера вынуждает его разразиться громким одобрительным смехом и он встает, чтобы поприветствовать тебя, — Засчитано, засчитано. Хотя, избавь меня от подробностей если ты все же там наяривал, — Шотландец протягивает руку. Даже это он делает со свойственной манерой, — Сержант Джон МакТавиш. Можешь называть меня Соуп. — Соуп? Ты поэтому интересовался потребностями моего пребывания в душе? — Вы крепко хлопаете друг-другу по рукам и ты приветственно сжимаешь его ладонь. — Да-да, — он закатывает глаза, — Тебя как звать? Ты представляешься, вначале по имени, а после по прозвищу, — Привык к тому, чтобы меня звали Сорока. — Почему Сорока? Руки к украшениям липнут что ли? Ты улыбаешься, но улыбка выходит натянутая и безрадостная. — Секрет. Интрига читается в его глазах, но Джонни сдерживает в себе желание завалить тебя вопросами. Следующий в очереди на знакомство человек из Лондона. Кожа у него темная, черты лица мягкие и располагающие. Улыбка более сдержанная и приветливая, но он выдает заранее подготовленный подкол, — Ливерпулец? — Только не начинай, — ты шутливо предупреждаешь его и добавляешь свойственному родному городу ругательство, — По кабине тебе стучать не очень хочется. Он смеется в ответ и крепко пожимает твою руку, — Кайл Гаррик. Все тут обычно зовут меня Газ. — Рад знакомству, Газ. — А где были любезности, когда ты со мной говорил? - Соуп опять вклинился и скорчил недовольное лицо. — Да нормально все было. Самодовольно, Газ ухмыляется и толкает Соупа локтем, а ты продолжаешь свое ознакомление с участниками подразделения. Третий мужчина поднимается из-за стола и, молча, начинает с тобой беседу на языке жестов. “Гари Роуч Сандерсон”. Даже не глядя в его мягкие, медового цвета глаза, ты распознаешь энтузиазм и надежду на то, что такой навык общения тебе знаком и понятен. Ты качнул головой и ответил ему с помощью пары жестов “Приятно познакомиться, Роуч” Он даже не пытается сдержать радость от того, что ты его понял. Солдат хлопает тебя по плечу, а ты издаешь сдавленный смешок, стараясь не напрягаться от дружеского похлопывания. Твой страх дает о себе знать, дружеские армейские перепалки не задевали тебя, но тревога никогда не давала тебе передохнуть. Опять на подсознании заиграла пластинка - не привязывайся, иначе опять придется пройти через то, что было после утраты Саймона. — Ты понимаешь язык жестов? - Кайл спрашивает, он приятно удивлен. — Ага, в старшей школе был факультатив. Полезная вещь, мы с другом всегда пользовались этим вместо записок. Прайс отвечает кивком и добавляет, — Хорошо. Одной проблемой меньше. — Это все? Тут как-то маловато народу, я думал будет побольше. Капитан качает головой, — Полковник Алехандро Варгас вместе со своим товарищем Рудольфо Парра дислоцированы на другой точке. Гоуст просто не очень разговорчивый, — он смотрит в угол комнаты, и ты поворачиваешь голову за ним. — Гоуст? В темноте стоит еще один оперативник. Огромный, он сверлит тебя взглядом и волосы на твоем затылке непроизвольно поднимаются. Мужчина почти статичен, ты даже не можешь понять, дышит он или нет. Его грудь неподвижна и ты ловишь себя на мысли, что он удивительно тихий и незаметный для такого громилы. — Черт тебя подери, мужик, ты сколько там уже стоишь? - ты нервно смеешься и мысленно отчитываешь себя за то, что в этой атмосфере сразу растерял всю бдительность. — Еще до того, как ты сюда ввалился, — Соуп подтрунивает над тобой и широко улыбается, — Не морочь себе голову, он всегда такой, так ведь, лейтенант? Мужчина молчит. Ты поднимаешь бровь и оборачивается к Прайсу, озадаченный поведением своего нового коллеги, — Он с меня прикол ловит или на понт берет? Прайс как будто по-отечески хмурится, — Гоуст, ты собираешься представляться? Он безмолвен еще пару мгновений и наконец то отлепляется от стены. Когда он все таки открывает рот, ты слышишь приглушенный из-за маски, тяжелый и низкий бас, и это опять заставляет волну неприятных мурашек пробежать вниз по позвоночнику. — Зови меня Гоуст или обращайся ко мне по званию, — сухо говорит и он и тут же ретируется из комнаты. Размеренным и тихим шагом, удивительно тихим учитывая его тяжелые армейские берцы. Неловкость заполняет комнату, пока ты смотришь ему в спину. Когда он уже скрылся за дверью, ты поворачиваешься к остальным и видишь как хмурится капитан. Соуп, Газ и Роуч удивлены и смущены ровно также, как и ты. — Думаю, я ему понравился. — Ты отшучиваешься и Соуп сразу закидывает голову назад, заливаясь одобрительным гоготом.