Пищеблок-3

За окном стояла ясная ночь. Несколько звёздочек повисли в виде созвездия над соседним домишкой. Лампочка над головой мигала. Игорь сидел на кровати, машинально перелистывая листы потрёпанной, библиотечной книги. Наконец, не выдержав, прижал к груди раненую, правда уже перевязанную платочком, руку. Боль была ослепляющей. Казалось, вместо крови, в организм налили свинец. Рука дрогнула, пальцы остановились на первой строчке. В голове закрылась мысль поискать анальгин. Поднявшись на ноги, он провел рукой по волосам, стараясь смириться. Обычно подобное начиналось в десять и продолжалось несколько долгих часов. За это время он медленно и верно начинал сходить с ума, зато потом, поспав, снова возвращался в работу. Лампа, на мгновенье вспыхнув, моментально погасла. В тот же миг, как будто сговорившись, в глубине квартиры что-то скрипнуло: дверь на кухню открылась, по половицам как будто кто-то прошел. Деревянная створка окна хлопнула от холодного ветра. Подавив в себе желание схватить арбалет, Корзухин неуверенно сделал пару шагов в сторону. Сердце громко билось в груди. Прислушался, стараясь утихомирить себя. Может, воры? Поиски отца Глеба все же увенчались нервным расстройством. Оставаясь в квартире наедине с собой, он был готов лезть на стенку. Неожиданно в дверь позвонили. Квартира, до того окутанная в тишину, содрогнулась от звука. А вместе с ней и Игорь. Сейчас он чувствовал себе мальчишкой, одним из героев страшилок, на глазах у которого черный зонт пролетит под окном. Хотелось залезть под одеяло и закрыть глаза. Спрятаться, притвориться, что в «домике», сделать вид, что ничего плохого нет. Вместо этого он включил телевизор. После чего, схватив распятие, осторожно заглянул в дверной глазок, разглядев в темноте длинные волосы и модное платье заграничного покроя. — Ника? — Черная рука! Девушка протиснулась в темную прихожую, растерявшую даже намек на уют. — Мама уехала? — она улыбнулась, оглядываясь по сторонам. — Ага... в деревню. — Ты чего свет не включишь? — Несветова по-хозяйски прошла вперёд, заглядывая в ванную помыть руки, а затем остановилась у кухни. Воров не было. Был только стол с куском хлеба на пластиковой доске. — Не боишься, что в психушку заберут? — она углядела висящий на гвозде арбалет и пару крестов по углам: — Комсомолец! — Я же ушел. — Позор общества! — продолжала жизнерадостно Вероника. — На Плоткина никогда не работал! Только сейчас на лицо Игоря упал луч света и она осеклась, увидев выражение его лица. — За Валерку с Ритой переживаешь? — Переживаю? — в его голосе послышалась злость. Он сжал руки в кулаки, не замечая, как плечо вспыхнуло от боли. — Он твой лучший друг, а она — член нашей команды. — Никакой команды больше нет! Хватит их защищать! — А они что, виноваты? — Вероника скрестила руки на груди, наступая. — Он спас Насти жизнь, лишившись своей. Он Риту, считай, с того света забрал. — А может не было никакого света? Может, она придумала все?! Я ради него тоже нормальной жизни лишился! Слова повисли в воздухе. Казалось, даже телевизионный диктор на секунду замолк. Страшно больше не было. На этот раз в груди поднималась обида. — Посмотрела бы я на тебя на их месте! — сплюнула Вероника, резко развернувшись, подойдя к раковине. Обручальное кольцо на левой руке блеснуло. Привычными движениями Ника открыла кран с водой, поставила чайник на плиту, а чашки из дорогого сервиза на стол. Игорь облокотился об стул, разглядывая Несветову со спины. Эмоции бурлили. Прямо сейчас он видел свою девушку той, что была раньше. Свободной, независимой, которую стоит любить. Вот только его эта девушка уже не любила. В ее карих глазах стояло омерзение, будто она увидела слизняка или что-то на вроде. — Завтра состоятся похороны Плоткина. — наконец сказала она. Люстра над головой мигнула. Ника перевела взгляд на нее. — После чего я собираюсь найти своих друзей. Она села на деревянный стул и отхлебнула чай. Люстра снова мигнула, будто бы на город надвигалась гроза. Игорь закрыл глаза. Если тьма сильнее тебя, не покидай свой дом, пока не прозвенит песня горна. *** В школу Валерка собирался мучительно долго.  Несколько минут оглядывал почти что бессмысленным взглядом разбросанные по комнате учебники и чистую одежду, пока в соседней комнате не зазвонил телефон.  На краю сознание жужжала мысль: сегодня в школе должно что-то случиться.  А вот что — он вспомнить не мог, как бы не старался напрячь свою дурацкую память, отказывающуюся работать.  — Валер! — в дверях появилась двоюродная сестра с двумя белыми бантами на пушистых хвостах. Недавно она приехала с каникул от бабушки с дедушкой и теперь, по мере возможностей, рушила дом других родственников. — Все нормально? — следом за девочкой в комнату вошла мать, обеспокоенно взглянув на старшего ребенка.  — Конечно, мам, — Лагунов посмотрел на нее обречённо.  Не говорить же ей, что его ожидает вампир.  — Твоя одежда в гостиной.  — Хорошо.  — Валер, — женщина качнула головой, быстро зашла в соседнюю комнату, затем вернулась и сама протянула ему отлаженную белую рубашку и новый пиджак. — Что, мам?   — Ты помнишь наш разговор? — Конечно.  Единственное, что помнил Лагунов — ужин: вкусный суп с макаронами-звёздочками.  А ещё Лиля говорила, что подралась с мальчишкой из-за дворового кота.  — Сегодня похороны.  На секунду он вздрогнул и застыл.  Глаза метнулись в сторону фотографии:  На ней Анастасийка стоит перед дверями школы.  Маленькая, с наивными детскими глазами, не подозревающими о том, что произойдет в дальнейшем.  В груди защемило. Глаза налились чернотой, в груди громко ударило сердце. На секунду, он, как на яву, услышал ее голос.  Лишь на мгновение, так как мама тут же добавила:  — Плоткина, Александра.  Сестра же, для которой Саня был таким же важным, как тумбочка, спросила:  — Братик, а ты правда придешь к орлятам двадцать второго числа?  Ежемесячно 22 числа в школе, для октябрят устраивали «ленинские чтения» на которых читали рассказы о Ленине. — Да.  — И будешь читать?  — Угу... — У меня самый лучший брат! — девочка повисла на нем.  Валерка усмехнулся и в порыве чувств, неожиданно обнял ее за талию, как пушинку, подняв над землей.  Лиля закричала, засмеялась, даже не подумав, каким таким образом брат поднял ее чуть ли ни одной рукой.  В прихожей Лагунов повернулся к матери, поймав ее за руку. — Слушай, почему он умер? Ему хотелось услышать официальную версию. Свою, правдивую, рассказывать можно разве что, как страшилку.  Лицо женщины потемнело. Прикусив губу, она помолчала, а затем все же объявила вслух: — Никто не знает. Поговаривают, что его убила жена.  *** Отличники и отличницы стояли в праздничной форме с комсомольскими значками на груди, переминаясь с ноги на ногу.  Все ждали Шарову. Все, включая директрису — Мартынову, от негодования которая была, кажется, готова убить.  — Извините за опоздание! Виновник, точнее виновница, влетев в класс с выражением лица, как будто за ней гнался крокодил, и прокричала эти слова, едва не врезавшись в стоящих учеников.  Темные волосы от бега растрепались, а значок на груди заменял красный галстук, чуть-чуть мятый с одной стороны.  — Это что ещё? — прошипела Ирина Львовна, делая один шаг вперед.  — Где?  — Что на тебе одето, Шарова?! — Школьная форма...  — Ладно. Давай попробуем по-другому. Почему на тебе галстук вместо значка?  Сейчас она не говорила, а шипела, словно змея в зоопарке.  — Я значок потеряла! — девочка виновато посмотрела в пол под всеобщий смех.  Не смеялся только Валерка.  — А голову ты свою не потеряла? — женщина больно схватила ее за руку, подталкивая к Валере.  Все сделали вид, будто бы из-за болезни ее не успели принять в ряды старших товарищей.  А что? Ведь все бывает в мире, где обычный Стратилатат ходит в обычную школу... — Что случилось? — набросился Валерка тут же, как только появилась возможность.  — Я же сказала, потеряла! — девочка посмотрела на него негодующие, словно он ее силой заставлял говорить.  — Вампир потерял оберег? — он фыркнул. — Ты его где утопила?  — У меня его бабушка забрала, — девочка хлопнула носом, то ли успеы простудиться, то ли собираясь заплакать.  — Зачем? Молодость вспомнить? — Не смешно. — Рита посмотрела на него и отчеканила по букве. — Она считает, что я Стратилат.  *** Холодный ветер для сегодняшнего дня был неожиданностью. Перистые облака медленно плыли по синему небу, догоняя друг друга. Где-то вдалеке показалась радуга. Рита и Валерка молчали, медленным шагом обходя старинную школу по кругу. Мимо них толпами пробегали пионеры в красными галстуками, неподалеку от дверей школы в догонялки играли орлята. Алешина видно не было, зато его друзья-комсомольцы восседали на заборе с сигаретами, болтая в воздухе ногами. Сбоку к ним примостился Костя. Несчастный Ивочкин, теперь боящийся взять в руки значок, подпирал руками подбородок, безучастным взглядом разглядывая окна спортзала. В третий раз красный флаг Советского Союза показался над головой: Шарова не выдержала, обернувшись к нему: — Что будем делать? — Ты о чем? — Лагунов посмотрел на нее голубыми глазами, поправляя сумку на плече. — Они же ищут нас. Доктор Носатов, Игорь... Все! — Лучше ответь мне на вопрос, почему твоя бабушка думает, что ты Стратилат. Он притормозил. — Это не важно сейчас. — Важно. Потому что она знала Глеба. — Ты меня подозреваешь? — Именно так. — Я верна тебе. По-другому просто быть не может! Я обреченная. Он сделал вид, что не заметил ее интонации. — А раньше? Зачем ты приехала в Москву?! Что ты делала, когда… — Я не мешаю? — сзади них вырос Димка, с растерянными волосами. Алешин посмотрел на Валерку, перевел взгляд на разгневанную Шарову, и с интересом приподнял брови. — Ты здесь что забыл? — вампирша резко повернулась к нему, взметнув волосами. В ее глазах стояла тьма, от которой любому нормальному человеку сделается не по себе. Правда, Алешин даже не удивился. Приподнял в шутливом жесте руки над головой и хмыкнул: — Эй, я уже понял, что ты меня невзлюбила... — Извини. — Так мы идём, Валера? — Идём, — он скрестил руки на груди, не отрывая взгляда от Риты. — Я иду с вами, — проговорила девочка наконец. — Нет. — Да. — Ты не идёшь, — это был приказ, четкий и жёсткий, от которого глаза девочки ещё больше потемнели, почти полностью сливаясь со зрачком. — Как скажешь. Повелитель. *** До дома отца Глеба мальчики добрались к пяти часам вечера. Медленно и верно ночь накрывала небольшой городок. Толстые ветки деревьев безбожно качались из стороны в сторону, роняя на землю листву. — Боишься? — Валерка притормозил перед домом. Похожий на пряничный теремок из детских сказок, доверия он не внушал. Лагунов часто встречался с другими вампирами. Ему повелось побороть древнюю нечисть. Но как побороть человека с крестами и верой, сидящей внутри. Песок скрипел под ногами. Алешин аккуратно запрыгнул на широкую лесенку и потянул дверь на себя. Он ожидал замка или хотя бы щеколды, но дверь поддалась без малейшего сопротивления, впуская двух Комсомольцев в таинственный дом. *** Несветова Вероника как раз шла из магазина с полными пакетами еды, когда почувствовала, что за ней кто-то идёт. Этот кто-то ступал осторожно и тихо, но тень его все равно падала на горячий асфальт. Резко обернувшись, она огляделась по сторонам, а затем побежала. **** Доктор Носатов перелистывал записи из своего медицинского блокнота. Записи с Куйбышева начинались с сентября, с дня когда убили Анастасийку. Ее смерть он записал карандашом, как делал это в пионерском лагере Буревестник. Именно так он понял, что Валерка — стратилат. Девочку не убили, ее обратили в вампира, оставив лежать, умирая. **** Игорь сидел на темной кухне. Запивал анальгин апельсиновым соком. Совесть мучила его. Так сильно, что он даже не сразу обратил внимания на звуки милицейской мигалки. Двое копов схватили девушку со спины и заламили ей руки. Затолкали в машину и повезли в полицейский участок. Хотелось кричать. Но он лишь, без сил, прислонился лбом к холодному стеклу. **** Рите открыла бабушка. За ее спиной, на стене, словно новый год уже наступил, висели гирлянды. Вот только вместо цветастых огоньков, на них были прикреплены кресты и значки, посередине красовался пионерский галстук. Между ним был продет серебряный звонок. — Проходи, внученька, — бабушка переступила через порог. — Теперь нам ничего не угрожает. *** Валерка и Алешин медленно шли по дому Отца Глеба. Тихо скрипели половицы под ногами, хлопали створки старых, почти полностью выбитых окон. Осторожно включив свет мальчишки исследовали странное помещение. Руки Валерки коснулись деревянной шкатулки. Открыть ее труда не составило. Старый, ржавый ключ, был просто-напросто вставлен в замок. Внутри лежала мелочевка. Но ближе всего — маленький крестик, который сделали, расплавив фигурку. Это был крестик Насти. Единственная вещь, что осталась после нее, после того, как ее выпил Вампир. В груди запершило. Воздуха перестало хватать. Он облокотился об стол, едва сдерживаясь, чтобы не осесть на стол. — Валер, все нормально? Алешин подбежал к нему. В ту же секунду за дверью что-то упало. Створки раскрылись, пропуская человека вперёд.