✵✵✵
Сперва, поддавшись эмоциям, Эллина действительно решилась уехать. Вернуться в стены Великой Библиотеки, написать гневную жалобу на слабое патрулирование такой важной для экономики Тогарда территории. Вновь оказаться среди образованных, воспитанных людей, разделяющих ее интересы и взгляды. Но на следующий день Эллину навестили дети. Шестеро мальчишек и девчонок, среди которых была и Дана, топтались у входа в ее комнату, которую медиуму выделили в одном из крестьянских домов. Ребята принесли ей букет полевых цветов. — Говорят, вчера на вас напали бандиты, — один из мальчишек, заливаясь краской по самые уши, протянул Эллине букет. — Мы пришли вас проведать. К удивлению Эллины, историю с бесом Томас и Дильяр превратили в простое нападение разбойников. Мужчины подъехали в тот момент, когда грабители стаскивали Эллину с седла, поэтому девушка подвернула ногу и выглядела такой потрепанной и напуганной. На тот момент медиум была так вымотана, что лишь потерянно кивала, а наутро, вспомнив суровые лица ее спасителей, решила держать язык за зубами. — Спасибо. Улыбка на губах медиума получилась вымученной. Дети посидели немного в комнате, а потом стали уходить, чтобы помочь родителям в полях. Эллина внимательно смотрела на Дану, а затем осторожно позвала ее. Подождав, когда в комнате они останутся вдвоем, Эллина, прокашлявшись, спросила: — Дана, ты больше не приходишь на уроки из-за отца? Девочка опустила глаза и кивнула. — Он ругается? Обижает? — Нет, госпожа, мой папа очень добрый. Эллине так не казалось. — А мама? Наверно, ей не стоило задавать этот вопрос. Девочка замялась, растерянно приглаживая свою юбку. — Ладно, неважно. Прости, что спросила. Это не мое дело. — Она ушла, — Дана все равно ответила. В голосе ее не было ни намека на печаль. — Я была очень маленькой, поэтому ее вообще не помню. — И отец воспитывает тебя совсем один? Дана кивнула. Казалось, она хотела сказать что-то еще. Эллина ждала, позволив девочке собраться с духом. — Госпожа, поговорите, пожалуйста, с папой. Я хочу снова ходить на ваши уроки. Эллина такой просьбы не ожидала. Говорить с этим человеком было последним, чего медиум хотела. Но у Даны была природная жажда знаний. Эллину до боли в сердце удручала мысль, что такой талант гибнет прямо на ее глазах. — Хорошо, — спустя вечность внутренней борьбы, ответила Эллина. — Я постараюсь поговорить с твоим отцом. Через пару дней, целеустремленно и немного прихрамывая, Эллина направлялась к полям, где местные вовсю готовились к осеннему сбору урожая. Именно плодородные западные территории снабжали Тогард продовольствием, поэтому большая часть овощей, фруктов и мяса поступала на столы знати с этих самых ферм. Дильяра она нашла недалеко от полей, где мужчина грузил увесистые мешки в телеги для последующей их отправки в Луфорд. Он сразу приметил маячащий на горизонте синий камзол, но сделал вид, что не замечает присутствие медиума рядом с собой. — Господин Дильяр, — Эллина натянула на губы улыбку. — Не могли бы мы поговорить? — Нет. Улыбка Эллины дрогнула. Он даже не обернулся, и девушке стоило больших усилий справиться с желанием чем-нибудь в него швырнуть. К счастью, одна мысль, посетившая недавно Эллину касательно случая с бесом, могла помочь заставить этого упрямца обратить на медиума должное внимание. — Я ведь так и не поблагодарила вас за свое спасение. Дильяр пробурчал что-то вроде «пожалуйста». Эллина сложила руки в замок и невинно произнесла: — Ведь если бы не вы, то этот жуткий огромный бес меня просто... Дильяр резко обернулся. Потное от работы лицо выражало такую злость, что медиум невольно сжалась. Возле телег они были не одни. Местные, помогающие грузить мешки, удивленно уставились на Эллину. Медиум уже открыла рот, чтобы продолжить, но Дильяр обвел глазами своих односельчан, схватил девушку за локоть и потащил к ближайшему сараю. Никто и не думал его останавливать, все лишь переглянулись и вернулись к своей работе. Эллина же немного испугалась, хотя понимала, что Дильяр не будет причинять ей вреда. По крайней мере, физического. — Что вам нужно? Он затащил ее в сарай, подальше от посторонних глаз, вытер тыльной стороной ладони пот со лба и грозно вытаращился на Эллину. Отек на его лице почти сошел, об ударе гвардейца напоминал алый рубец на переносице мужчины. — Почему вы скрываете, что на меня напал бес? — Это не ваше дело. Возможно, в чем-то он был прав, но Эллину это все равно тревожило. Бес куда опаснее волка или медведя. Гвардию было необходимо уведомить. Несмотря на очевидное недоверие местных к представителям империи. Ради их же безопасности. — Это одна из главных транспортных дорог, — настаивала на своем Эллина. — А по ней бродит настоящий бес. Как он здесь очутился? Пустыня очень далеко от этих мест. Вас это вообще не беспокоит? Дильяр раздраженно фыркнул и покачал головой. — Почему вы скрываете правду от остальных? А если бы вместо меня там был кто-то из ваших соседей? Ваша дочь? В его лице что-то изменилось. Он молчал, сложив руки на груди и уставившись себе под ноги. — Народ и так боится каждого шороха, — наконец произнес Дильяр. — Гвардейцы ведут себя как скот, ваша Библиотека распространяет запугивающие сказки о демонах, которые якобы воруют детей из бедных семей. С бесом мы сами разберемся. И если вы хоть немного соображаете, то будете молчать. Эллина прищурилась. — Что вы хотите? — обреченно вздохнул Дильяр. — Отпустите свою дочь на занятия. Глаза его недобро сверкнули, и Эллине на миг показалось, что Дильяр борется с желанием ее ударить. — Так вот как вы работаете, госпожа медиум, — голос мужчины был пропитан едкой желчью. — Все решаете шантажом. Чего еще можно ожидать от столичной выскочки вроде вас. Эллина поняла, что ляпнула глупость. Вернее, ляпнула так, что Дильяр вообще не уловил ее подлинных намерений. — Вы меня совсем не так поняли, — поспешила объясниться Эллина. — Темы беса и вашей дочери никак между собой не связаны. — Тогда вы знаете, каков будет мой ответ. — О боги, да что же вы за упертый осел! Дильяр вытаращился на Эллину, явно пораженный ее вспышкой гнева. — Ваша дочь так стремится к знаниям, она чрезвычайно одарена, а вы хотите закопать ее талант в землю. В прямом смысле этого слова, — медиум захромала кругами по сараю. Лицо ее перекосилось от негодования. — Вы сказали, что у нее нет будущего, а я ничего не знаю о жизни, но это вы ничего не знаете. Считаете, что я богачка, которая росла среди шелков и золота? Я половину детства провела в одном из беднейших районов Тир Поля. Знаете, как я оказалась в Великой Библиотеке? Меня заметили. Такой же медиум, ученая. Ей было плевать на мое происхождение. Она не взяла с матери ни монеты за обучение. Все, что от меня требовалось, так это учиться. Чтобы в будущем оправдать затраченные на меня ресурсы и нести пользу империи. Клянусь, будь моя воля, я бы точно так же взяла в охапку вашу дочь и отвезла ее в Столицу, наплевала на все правила и пошла по головам, чтобы запихнуть ее в Академию. Потому что у этой девочки талант. И ее ждет прекрасное и великое будущее. Эллина замолчала. Распаленная, с растрепанными, медными волосами, она шумно дышала и таращилась на Дильяра с немым вызовом. Их зрительный поединок длился довольно долго. Первым сдался Дильяр. — Хорошо. Если вы такого высокого о себе мнения, я, возможно, сделаю глупость и прислушаюсь к вам. Но я хочу посмотреть. — Что посмотреть? — захлопала глазами успевшая остыть Эллина. — Посмотреть, как вы учите мою дочь. И как она отвечает вам. После этого я решу, что делать дальше. Приходите завтра вечером, после полевых работ. У вас будет всего одна попытка доказать, что я не прав.Глава 4
29 ноября 2023 г. в 11:16
На западе Тогарда располагался всего один крупный город Луфорд. Через него в Столицу и другие регионы империи шли обозы с ближайших ферм и шахт. И если раньше дороги здесь были опасными из-за безграничного количества разбойников, то последние лет двадцать, при активном содействии Имперской Гвардии, путь к Луфорду считался одним из самых безопасных маршрутов Тогарда.
Эллина возвращалась из города в сумерках. По пути ей повстречались пара обозов, груженных светящимися кристаллами. Все остальное время девушке попадались редкие путники из числа местных крестьян. И все они кидали в сторону медиума холодные, недовольные взгляды. Ее синий камзол с золотыми пуговицами указывал на принадлежность к Столице. Цвета империи носила не только Гвардия, но и служители Великой Библиотеки. И хоть сама цитадель знаний располагалась вне стен золотого града, Эллину местные все равно нарекли столичной дамой.
Но медиум не теряла энтузиазма. Наоборот, упрямство этих людей она воспринимала как испытание. Никто не говорил, что нести знания и слово императора в народ будет просто.
Отослав отчеты в Библиотеку, забрав пару личных писем от коллег и закупив необходимые принадлежности, вроде мыла или зубного порошка (Эллину поразило, что базовые вещи гигиены на западе империи оказались в два раза дороже, чем в Столице), девушка неторопливо ехала на выделенном цитаделью гнедом коне и планировала в голове завтрашний урок.
После случая с Имперской Гвардией в деревне ее начали опасаться. Больше ни от кого она не слышала оскорблений или упреков, на улице местные старались обходить ее стороной, а в помещениях, куда заглядывала по делам Эллина, сразу становилось тихо. Но больше всего огорчали дети. Медиум не знала, что именно родители наговорили своим отпрыскам, но ребятня, если и ходила на уроки, теперь сидела молча и удрученно.
Конь под Эллиной зафыркал. Девушка похлопала его по шее, гоня прочь унылые мысли. Она знала, что нелегко сейчас приходится не ей одной. Великая Библиотека направила сотню ученых в разные уголки империи. Эллина очутилась среди фермеров и крестьян, а кто-то из ее коллег отправился на юг, к границе пустыни, откуда часто совершают набеги непокорные кочевые кланы.
Главная дорога оказалась на удивление пустынной. Хоть разбойники редко осмеливались нападать на караваны, без охраны обозы здесь встречались нечасто. Имперская Гвардия не могла обеспечить защиту каждого каравана, поэтому в дело вступали наемники. Гвардия неизменно сопровождала лишь перевозку светящихся кристаллов, главную золотую жилу Тогарда.
Близился осенний цикл, охра пока слегка тронула деревья, со стороны Сереных хребтов все чаще дул зябкий ветерок. Эллина поежилась и оглянулась. Вид пустой дороги, окруженной густым лесом, начал тяготить. Медиум шумно выдохнула, успокаивая себя мыслью, что разбойники не посмеют напасть на представителя Великой Библиотеки, но тут же поняла, что на деле Эллина самый настоящий лакомый кусок. Девушка без сопровождения, холеная и хорошо одетая. Местные поголовно уверены, что каждый житель Столицы богат до безобразия.
Но у Эллины попросту нечего красть. Мыло? Карандаши и бумага для детей? Выгоду представляли лишь карманные золотые часы на цепочке, но ценность их была в другом. И вряд ли грабители в итоге вообще поймут, что держат в руках.
В глубине леса раздался скрежет. Конь нервно заржал и попятился вбок. Эллину пронзил резкий, неприятный озноб.
— Тише, — она попыталась угомонить лошадь и самой не поддаваться страху. — Я тоже это чувствую. Может, мы с тобой просто утомились в дороге и нам все мерещится.
Но конь застыл и уперся так, что Эллина никак не могла заставить его идти дальше. Медиум принялась вглядываться в лесную мглу. Ничего. Но озноб не проходил. Медиумы более других были восприимчивы к колебаниям природы. Они ощущали все острее и ярче.
И сейчас Эллина чувствовала приближающуюся опасность, но никак не могла понять, откуда и от чего она исходит.
Девушка закрыла глаза, успокоила дыхание и сконцентрировалась на своих чувствах. Конь настороженно фыркал под ней, но вот природа вокруг была безмолвна.
И тут она почувствовала.
Эллина охнула и со всей силы пнула коня по бокам. Тот заржал, но послушно поскакал вперед. Они мчались по дороге во всю прыть, медиуму не хватало смелости обернуться. Она не знала, что ей делать. Скакать в ближайшее поселение и тем самым навлечь опасность на местных?
Как назло, ни одного обоза с гвардейцами.
Эллина подгоняла коня, но его резвость не шла ни в какое сравнение со скоростью преследовавшего их существа. Медиум начала молиться всему пантеону богов, но и это не помогло. Конь издал жалобный визг, а следом Эллина вылетела из седла и кувырком проехалась по пыльной дороге.
Перед глазами плясали искры, тело отзывалось острой болью. Эллина замерла, уткнувшись лицом в землю. Возможно, кто-то из хранителей в итоге услышал молитвы девушки. Ведь то, что после такого падения она не сломала себе шею, было настоящим чудом.
Совсем рядом раздался полный болезненного отчаяния визг коня. Медиум приподняла голову и увидела жуткую картину. В шагах пятнадцати от нее лежал уже мертвый конь. И его неторопливо пожирал их преследователь. Существо, которое Эллина видела лишь на изображении герба империи.
Он был огромным. Тело покрывала короткая, темная шерсть. Удлиненными когтистыми лапами чудовище придерживало тушу коня, отрывая от нее здоровый кусок. Тварь сидела к Эллине спиной, и медиум не видела его морды, но громадные ветвистые рога, без сомнений, принадлежали бесу.
Бесов в западных землях не видели уже семьсот лет. Армия давно перерубила этих тварей, а оставшихся загнала обратно в пустыню Шибан. В нескольких записях цитадели Эллине встречались упоминания бесов, но то оказались лишь заметки о вскрытии одной из туш. Эллине подобное научное ответвление всегда было чуждо, поэтому тогда девушка поспешила убрать записи как можно дальше и навсегда забыть неприятные карандашные зарисовки.
Вид настоящего живого беса отрезвил девушку. Чудовище так увлеклось трапезой, что не обращало внимания на распластавшуюся по земле Эллину. Медиум не была воином и не умела владеть оружием. Практически все заклинания, уж тем более боевые, давно запрещены Великой Библиотекой. Хранительница считала, что медиумы не должны применять силы там, где справится Гвардия или армия.
Поэтому все, что могла делать в такой ситуации Эллина – бежать. Она начала пятиться назад, к опушке леса, надеясь, что сможет укрыться среди деревьев. Ее ногу сразу же пронзила резкая боль, и с губ Эллины сорвался несдержанный вскрик.
Бес поднял голову, обернулся и уставился прямо на Эллину огромными черными глазищами. Бес медленно пережевывал лошадиное мясо, кусок плоти свисал из его вытянутой пасти. От этой ужасающей картины Эллина оцепенела.
Нападать чудовище не спешило. Лишь жевало и таращилось на нее, как будто размышляя о дальнейшей судьбе Эллины. Но бесы – животные, природа которых так и не была до конца изучена. О чем вообще может думать подобная тварь, кроме как о поедании всего живого, что повстречается на пути?
Но девушку в данный момент мало волновала теория. Потому что бес, наконец, поднялся и двинулся к ней. Он горбился, покачивался из стороны в сторону, будто его огромные рога мешали идти прямо. Эллина, от страха забыв даже о боли, принялась пятиться, не отрывая взгляда от чудовища. Бес нагнал ее лошадь, значит, сбежать, особенно с больной ногой, она не сможет. В голове медиума металась одна мысль за другой, но решения, какой-то информации, способной спасти ей жизнь, не находилось.
Эллина поджала губы и потянулась к своим золотым часам.
Когда бес приблизился к ней, и в нос Эллине ударила вонь шерсти и тухлятины, исходящей от существа, позади внезапно раздались крики. Бес сдавленно зарычал, но начал отходить. Рядом с Эллиной очутился мужчина, державший в вытянутой руке горящий факел. Затем незнакомец принялся размахивать факелом и смело наступать на беса.
Тварь пятилась и рычала. Когда мужчина выдавил беса с дороги к опушке, чудовище неожиданно развернулось и побежало в лес.
— Вы не ранены?
Появился еще один мужчина, но медиум не смогла промолвить ни слова. Ее рывком подняли на ноги, встряхнули и развернули, освещая ее перепачканное лицо факелом.
Эти люди были из поселения, где преподавала Эллина. Всего двое мужчин, которые с такой легкостью прогнали древнее опасное чудовище. Первый, отогнавший беса, был, кажется, кузнецом. А второй...
— Это же наш медиум из Столицы, — удивился кузнец, разглядывая перепуганное лицо девушки. — Госпожа, как же вы так? Дильяр, ну что с ней?
Дильяр, отец смуглой девочки Даны, из-за которой произошел недавно спор между ним и Эллиной на глазах у всего поселения, бегло осмотрел медиума и резко выпустил ее из хватки.
— В порядке она.
Эллина пошатнулась и зашипела. Нога снова болезненно заныла. Дильяр все же придержал ее, а затем сказал:
— Томас, вернемся. Дом ближе города. С купцами я сам потом договорюсь.
Кузнец кивнул и оглянулся на чащу, в которой исчез бес.
— Только проверю, что он точно ушел.
Томас твердо зашагал к деревьям, а Эллина, увидев это, резко пришла в себя.
— Вы с ума сошли? — ахнула она и попыталась остановить кузнеца, но Дильяр крепко держал ее за предплечье. — Он же очень опасен!
Кузнец лишь рассмеялся и беззаботно махнул рукой.
— В этих местах водятся существа куда страшнее беса, госпожа, — Томас бесстрашно зашагал вглубь леса, потушив при этом свой факел.
Дильяр отпустил Эллину и пошел к телеге, в которой, похоже, они везли какие-то товары. Медиум поняла, что не может сделать шаг из-за боли в ноге. Мужчина, заметив это, шумно и раздраженно вздохнул, вернулся к девушке, молча поднял ее на руки и понес к телеге.
Эллина такого жеста не ожидала, поэтому вся напряглась и задержала дыхание. Дильяр без труда донес ее до телеги и небрежно посадил прямо на мешки. Медиум медленно отходила от пережитого, поэтому толком не заметила, когда из леса успел воротиться кузнец. Проходя мимо лошадиной туши, он с горечью цокнул языком.
— Хороший был конь.
Дильяр и Томас переглянулись, кузнец молча кивнул, и после этого телега, поскрипывая колесами, двинулась вперед. Какое-то время они ехали в тишине. Дильяр управлял повозкой, Томас сидел рядом с ним. Эллину все еще потряхивало. Затем кузнец обернулся к девушке, озадаченно оглядел ее и спросил:
— Госпожа, неужели вы не знали, что бесы огня не переносят?
Эллина покачала головой.
— Наколдовали бы огонька...
— Оставь ее в покое, — пробурчал Дильяр. — Как будто она когда-нибудь встречала беса, чтобы такое знать. Пусть в себя придет. Успеешь еще наговориться.
Ей вдруг стало тошно. Эллина кое-как развернулась на бок, стараясь не тревожить больную ногу, и уставилась на темную дорогу. Девушке все мерещилось, что сейчас из этого мрака на них выскочит бес, замахнется огромной лапищей, перевернет телегу, а затем сожрет их вместе с несчастными лошадьми за считанные минуты.
Через какое-то время, решив, что медиум заснула, мужчины негромко заговорили:
— Если бы он ее загрыз, гвардейцы нас всех тут вздернули, — в шепоте Томаса звенело напряжение.
— Что она за медиум такой, если даже не попыталась защититься? — Дильяр же говорил громче и звучал весьма раздраженно.
— Ты ж сам сказал, что она не знает ничего. Она же из Столицы. Колдовать небось вообще не умеет.
— И при этом еще учить детей чему-то хочет.
Дильяр шумно выдохнул. Немного помолчав, он продолжил намного спокойнее:
— Из-за нее у нас могут быть проблемы. Нужно с этим что-то делать.
— Брось. Она совсем девчонка, не делай из нее зло во плоти.
— Нельзя верить никому из большого города. Сколько наших забрали на шахты после того случая с луфордским бароном?
— Я не думаю, что девочка будет доносить...
— Еще как будет. Как думаешь, зачем она ездит в Луфорд? Отсылает письма, где описывает все, что слышит и видит у нас.
— Но мы не делаем ничего дурного. Нас не за что наказывать.
— Они найдут причину. Всегда находят, — мрачно ответил Дильяр. — Мы ее никогда не поймем, а она не поймет нас. Надо ее выдавить из поселения, пока по вине этой дурехи не произошла очередная беда.
Они снова замолчали. Телега скрипела, лошади ритмично цокали копытами. Поздний вечер накрыл их в пути, и дорогу перед ними освещал лишь факел, прикрепленный к телеге.
— Может, после встречи с бесом она, наконец, уедет, — пробормотал Дильяр, и, казалось, что он обращался больше к себе. — Ей среди нас не место.
По щеке Эллины скользнула одинокая слеза, и медиум накрыла голову руками, чтобы больше не слышать впивающихся в душу, словно острые лезвия, слов.