✵✵✵
Некогда шумный и кипящий жизнью Луфорд был погружен в траурное затишье. Люди старались говорить вполголоса, торговцы на дорогах не зазывали прохожих, даже лошади цокали копытами осторожнее и тише. Слухи о чудовищных событиях в Столице достигли Луфорда и деревень на следующее утро с первыми гонцами. Эллина далеко не сразу поверила новостям. Император Гунтер погиб от руки демона? Невозможно. Золотой град столетиями защищал зачарованный купол, и еще ни разу за всю историю этого города ни один демон или иное порождение зла не сумело попасть за стены Столицы. Но Эллина видела растерянность на лице гонца, передающего ей запечатанное письмо из Библиотеки. И понимала, что весь этот кошмар происходит с ними наяву. Народ тоже не мог поверить в случившееся. После шока пришла паника. Но здесь работу свою превосходно выполнили гвардейцы и подкупленные сказители. Уже вечером в каждой таверне из уст в уста передавались рассказы о том, что демона изловил сам Великий Хранитель. Люди приободрились. Выходит, боги не покинули их окончательно. В самый мрачный момент сам Великий вернулся на земли Тогарда и спас всех от безумного демона. — Зачем демону нападать на императора? — Да разве этим тварям нужен повод? Это же самые настоящие звери. — Говорят, это был высший демон. Они-то разумны, могут так прикинуться человеком, что ты ни за что не догадаешься, кто перед тобой. — Что же, получается, теперь на трон взойдет принцесса? — Уж не полагал, что доживу до этих дней. — Принцесса же совсем ребенок! Как она сможет править? — Думаешь, ей кто-то даст это делать? Подобные разговоры сразу смолкали, если на горизонте показывались синие доспехи Гвардии. Никому не хотелось провести несколько суток в камере или отправиться на шахты. Эллина уже долго рассматривала улицу из окна, чувствуя, как в груди понемногу закипало раздражение. Она понимала, что у главы Луфорда всегда много забот, но она уже второй час ждала заранее обговоренной встречи. Медиум окинула взглядом крошечную приемную. На одной из стен висел портрет императора. Сердце Эллины сжалось. Какая же страшная смерть постигла Гунтера. — Госпожа? Прошу прощения за столь долгое ожидание. В дверях появился низкий, полный мужчина с багровым лицом и вторым подбородком, который еле втискивался в плотно застегнутый ворот камзола. По его разочарованному выражению лица Эллина поняла, что градоначальник не горел желанием беседовать с медиумом. Он жестом пригласил ее пройти в кабинет. Душный, пропитанный сальным запахом жареной курятины и терпкого дорогого вина. Чиновник плюхнулся за стол, разгребая пухлыми руками бумаги. — О чем вы хотели поговорить со мной, госпожа… — Эллина. — Мое имя Густав Вангор, но вы это ведь и так знаете, — нервно хохотнул чиновник. Эллина нахмурилась. Фамилии в империи имели право носить далеко не все. По последней описи в Тогарде было всего пятьсот шесть фамилий. Купцы, чиновники, аристократы, градоначальники, чья родословная была так длинна, что с трудом могла уместиться на гобеленах. Выходит, этот человек был выходцем из влиятельной семьи. Луфорд не самый простой для руководства город. Возможно, внешность была обманчива, и с этим неотесанным на вид человеком нужно было держать ухо востро. — Я бы хотела побеседовать с вами о западных фермах. Руки господина Вангора замерли над очередным исписанным листом. Чиновник старался не смотреть Эллине в глаза, словно опасался ее. Видимо, тоже считал, что совершенно все медиумы умеют читать мысли. — Какие-то проблемы с местными, госпожа? — Нет. Вы в курсе, что по вашим землям бродит бес? Он ей не поверил. Посмотрел как на умалишенную. Причина его напряженности была в другом, и Эллина, поспешив с вопросом, упустила эту тоненькую ниточку. — Кто вам наплел подобную глупость, госпожа? — Я видела его собственными глазами, господин Вангор. Он напал на меня. На главном тракте. Густав таращился на нее во все глаза. Это что, какая-то проверка? — Неужели вы ничего о нем не слышали? — глаза Эллины сощурились. — Не верю, что я единственная, кто столкнулся с этой тварью. — Госпожа Эллина, клянусь Великим, я понятия не имею о чем вы. Бес? В Луфорде? Побойтесь богов. Эллина открыла рот, чтобы продолжить давить на чиновника, но тут входная дверь в кабинет Густава распахнулась. В помещение вошли трое гвардейцев. Одного из них Эллина тут же узнала. Синие неприветливые глаза и надменное выражение лица. Гвардеец окинул чиновника взглядом, переполненным едкого презрения. Густав Вангор сглотнул и занервничал еще больше. — В чем дело, уважаемые? Синеглазый гвардеец оставил без ответа вопрос градоначальника, и обернулся к Эллине. От его пристального, оценивающего взгляда у девушки начали потеть ладони. — Оставьте нас. — Мы продолжим нашу беседу в другое время, госпожа, — затараторил чиновник, чересчур любезно указывая медиуму на дверь. — Вообще-то, я обращался к вам, — не отрывая глаз от Эллины, холодно сказал гвардеец. — Мне нужно поговорить с госпожой медиумом наедине. Господин Вангор оторопел. Его выставляли из собственного кабинета. В собственном городе. Но, признаться, чиновник этого синеглазого гвардейца боялся до ужаса, поэтому, пробурчав что-то неразборчивое, раскланялся и заспешил на выход. Следом за ним вышли двое гвардейцев, закрыв за собой дверь. Эллина молчала, ошарашенно наблюдая за тем, как гвардеец прошел к столу и развалился в кресле, принадлежащем главе Луфорда. Мужчина тоже молчал, стягивая с рук стальные рукавицы. — Госпожа Эллина, так ведь? Он не смотрел на нее, с интересом оценивая бардак на столе чиновника. Затем гвардеец поморщился, швырнул рукавицы, и те глухо звякнули о столешницу. — С кем имею честь говорить? — Эллина старалась подавить дрожь в голосе. Но в голове, как назло, всплыла история об убитой женщине-медиуме, и о возможной причастности к этому Имперской Гвардии. — Мы ведь с вами уже виделись. Меньше цикла назад. Забыли? Такое вряд ли забудешь. Разбитый нос Дильяра не покидал мысли Эллины после того происшествия еще очень долго. — Верно. Но вы тогда так и не представились. Гвардеец поднял на нее свои синие глаза, а затем слабо улыбнулся. Эллина в это время успела внимательнее рассмотреть собеседника. Худое лицо, впалые щеки, кривоватый нос, словно его когда-то давно хозяину сломали, да так и не вправили должным образом. — Меня зовут Алик, я офицер Гвардии Его Императорского Величества, — мужчина чуть качнул головой. — Вернее, уже совсем скоро Ее Императорского Величества. Эллина поджала губы. Как это непривычно. После официального траура по Гунтеру на престол взойдет принцесса Ирма. Но правление ее будет весьма ограничено, пока принцесса, вернее, уже совсем скоро императрица не выйдет замуж. — О чем вы хотели побеседовать со мной, господин Алик? Гвардеец не спешил отвечать. Достав самокрутку и прикурив ее огнивом, он выдохнул в лицо Эллины гвоздичный дым. — О том, что вы так безнадежно пытались выведать у этой трусливой свиньи. Эллина непроизвольно насупилась. Градоначальник Луфорда и ей показался малоприятной личностью, вот только оскорблять человека, который носит фамилию, весьма рискованно. Медиум о Вангорах не слышала, возможно, это была мелкая, едва дотянувшаяся до аристократских высот зажиточная семья с какого-нибудь побережья или дальних поселений Тусмора. Однако безродные все равно должны были относиться даже к таким людям с куда большим уважением. — Откуда вам знать, о чем я планировала говорить с господином Вангором? — Так и будем друг другу вопросы кидать или уже перейдем к делу? — Алик нахмурил свои темные брови и затянулся с недовольным видом. — Рассказывайте, госпожа медиум, что вы тут нашпионили за все это время. Эллина прищурилась и позволила себе тихо фыркнуть, выпрямив спину и оправив ворот синего камзола. — Уже второй раз слышу о шпионаже. У вас, как и местных, явно предвзятое отношение к Великой Библиотеке. — И на это есть причины, барышня. Медиум теперь окончательно разозлилась. Барышня? Да как он позволил себе подобную тусморскую фамильярность? — Мне, по сути, совершенно плевать, чем вы тут занимаетесь, — продолжил гвардеец. — У нас с вами одна цель, если вдруг запамятовали. — Мир и процветание Тогарда, — вырвалось у Эллины. Алик кивнул и затушил сигарету прямо о столешницу. Про себя медиум отметила, что стол этот был из ишманского дуба. Далеко не дешевая вещь. — Вы довольно долго прожили среди местных, — мужчина снова уставился на нее своим неприветливым стылым взглядом. — Ничего странного в их поведении не замечали? — Если только недоверие к Гвардии. Но в этом есть и ваша заслуга, — Эллина позволила себе колкость. — Зачем нужно было бить Дильяра? В синих глазах что-то сверкнуло. Алик подался ближе и стал всматриваться в лицо медиума. — А вам его было жалко? — Да. Снова слова рвались из нее быстрее, чем голова успевала подумать. Эллина прикусила губу. — Госпожа медиум, — Алик прищурился и чуть склонил голову, — вам доводилось что-то слышать об Эхо Шибан? Девушка неоднозначно пожала плечами. Алик устало вздохнул и потер переносицу. — Эхо Шибан, — начал он, — преступная организация, тянущая свои когти из самой пустыни. Южане, считающие себя потомками сгинувшей нации Шибан, и уверенные в том, что империя им что-то еще должна. — Не исключена вероятность, что у кого-то и правда есть дальнее родство с шибанцами, — ответила Эллина. — Я слабо верю в то, что целая нация просто исчезла. Во время падения Зленого Царства многие жители могли бежать в Ишман, а оттуда на Этанити или даже на другую сторону Соленого моря, а потом, через десятки или сотни поколений, вернуться. Она замолкла, заметив, что гвардеец слабо ухмыляется. Не злобно, скорее снисходительно. — Типичные червяки библиотеки. Я вам про преступников, а вы мне целую лекцию по истории. Эллина с Академии не слышала про библиотечных червяков, поэтому не сдержалась, и тихо рассмеялась. Ведь гвардеец был прав, он говорил совершенно о других вещах. — Простите, привычка. Вы полагаете, что эти шибанцы все же могут скрываться здесь? На западе? — Я не полагаю, а знаю это. И знаю, что ваш дорогой Дильяр один из них. Что-то внутри оборвалось и полетело кубарем вниз. Она хотела оспорить слова гвардейца, но осеклась, вспомнив поведение крестьянина, все их острые разговоры, больше походящие на споры. — Боги, — выдохнула Эллина и прикрыла глаза. — Наверно, Хранительница не стала уведомлять всех подряд, но убийство императора связывают с Эхо Шибан. — Что? — ошарашенно переспросила медиум. — Но ведь императора убил демон... Гвардеец промолчал, а в голове Эллины начало проясняться. Получается, сказки о том, что нация Шибан поклонялась демонам, не такие уж и сказки? Разве возможно подобное сегодня, в их развитом обществе, чтобы люди и демоны... — Я заметила, что в нескольких деревнях почти нет святилищ богов, — неуверенно начала Эллина, поражаясь собственным умозаключениям. — А те, что есть, кажутся неухоженными и даже заброшенными. — Я тоже обратил на это внимание. — Но я не видела никаких постаментов, обращенных к демонам. Алик иронично фыркнул и откинулся на спинку кресла. Его синие-золотые доспехи слегка звякнули в такт движениям. Доспехи Гвардии делали из особого легкого, но прочного металла, добываемого в шахтах южнее. Многие жители Тир Поля отправлялись туда на смены в надежде заработать хотя бы парочку серебра. — А вы полагаете, местные при вас будут так рисковать? Эти люди не идиоты, раз сумели так долго прятаться прямо у нас под носом. Все было так логично и просто. Медиум подозревала, что в деревне происходят странные вещи, но она никак не могла подумать, что люди, в окружении которых она жила все это время, настолько опасны. Но все же Эллина сомневалась. Она внимательно посмотрела на собеседника. — Что вы будете делать, господин Алик? Вы арестуете всех крестьян? Он также пристально смотрел на медиума. — Я жду подкрепления из столичного корпуса. Мы покончим с Эхо Шибан. И вы, Эллина, должны мне в этом помочь.✵✵✵
Перемещение было спешным, поэтому приземление в пески оказалось болезненным и неуклюжим. Марко и Аят кувырком покатились по одному из курганов, Кин и Хэчиро с Катериной на руках кое-как сумели устоять на ногах, морщась не то от боли, не то от дискомфорта. — Отнеси ее во дворец, — выплюнув песок, прохрипел Кин. — Девочке нужна помощь. Хэчиро покосился на неподвижную девушку в своих руках, заскрипел зубами, но все же рванул к появившейся из ниоткуда двери. Проводив демона взглядом, Хранитель Ветров шумно выдохнул и зашелся кашлем от песчинок, забившихся в глотку. Марко, успевший набрать полный рот песка, тоже отплевывался, поднимаясь на дрожащие ноги и оглядывая ночную холодную пустыню. Аят застонала и села прямо на песок, подобрав под себя босые ноги и обхватив колени руками. Эльф оглянулся на Хранителя, но тот лишь пожал плечами, внимательно рассматривая затихшую Госпожу. Аят, казалось, не обращала на них никакого внимания, принявшись бурчать себе под нос что-то совершенно тихое и неразборчивое. В глазах Кина сверкнуло знакомое выражение. Такой же взгляд был у бога, когда он рассказывал о Забвении и том, что оно делает с демонами. — Аят, — осторожно позвал Кин. — Пошел к бесу. Хранитель Ветров замялся. Посмотрел на Марко, который чуть качнул головой, показывая, что останется рядом, даже если Аят пошлет его куда похуже. — Я подожду в оранжерее, — придав себе знакомый невозмутимый вид, произнес Кин. — Нам с тобой нужно очень серьезно поговорить, Аят. Она снова что-то буркнула, теперь уже на незнакомом языке. Который, правда, понял Хранитель, скривившись и зыркнув на демона со слабой обидой. Кин все же зашагал к двери и вскоре скрылся за ней. Подул легкий ветерок. Только сейчас Марко понял, что вся его постепенно остывающая кожа покрыта потом. Эльф затоптался в песке, не зная, нужно ли что-то говорить или делать, ведь Аят снова затихла, спрятав лицо на своих коленях. Признаться, Марко понятия не имел, как именно нужно успокаивать людей. И демонов. Поэтому он просто сел рядом и стал молча рассматривать бесконечные песчаные курганы вокруг. Шли минуты. Марко покосился в сторону Госпожи и увидел на ее руке тонкий золотой браслет. Его подарок. В груди у Марко разлилось тепло, но затем эльф заметил на коже Госпожи тысячи душ след от клыков. Крови не было, лишь глубокие дыры, оставленные зубами ишманских демонов. Эльф не понимал, почему они так ненавидели Аят. Настолько, что до безумия желали сожрать ее. На языке вертелось множество смешанных с песком вопросов, но он боялся нарушить тишину и потревожить Госпожу. Но тут Аят пошевелилась, снова что-то пробормотала и, наконец, подняла голову. Она прищурилась, рассматривая пустыню, тряхнула взъерошенными волосами и прохрипела: — Отец меня высечет, если узнает, куда я вляпалась на этот раз. Марко вытаращился на Аят. Демон хмыкнула и покачала головой. — Нет, он меня простит. Всегда прощал. Любые мои выходки. Он слушал ее, не до конца уверенный в том, что Аят его вообще замечает. — А вот Мехмет мне спуску не даст. Полезла в такую заваруху, и без него. Ох, как он обидится на меня, — Аят начала рассматривать дыры на своих руках. Коснулась одного следа пальцем и поморщилась. — Угораздило же меня. Вот тебе и наследница трона. — Аят... Она обернулась и удивленно уставилась на Марко. Оглядев его с ног до головы и остановив озадаченный взгляд на его ушах, она спросила: — А ты кто такой? Эльф открыл рот, но не нашел в себе сил ответить на ее вопрос. Его безмолвие, похоже, Аят нисколько не тревожило. Больше ее интересовали его уши. Она без стеснения бережно провела указательным пальцем от мочки до самого заостренного кончика, вызвав тем самым мурашки по всему телу Марко. — Какой ты чудной, — она улыбнулась и убрала руку. — Что ты за существо такое? Тебя фензин-посол откуда-то с севера привез? — Я эльф. — О, Кин мне про вас рассказывал, — она заинтересовалась и подалась ближе. — Он говорил, вы похожи на летучих крыс. Видимо, снова врал. Он только это и умеет. Ты вот очень красивый, и уши твои чудные. Ты мне нравишься. Можешь попросить у моего отца что хочешь. Я передам ему, что ты мой добрый друг. Мои друзья никогда не уходят из дворца без подарков. А ты умеешь предсказывать судьбу? — Нет. — Жаль. Ну, ничего. Тебе нравится соколиная охота? Можем съездить на нее завтра вместе с моим братом Мехметом. Мне кажется, вы с ним тоже подружитесь. — Аят... — Не стоит называть меня по имени, — испуганно шикнула демон. — Услышит отец или братья, отрубят тебе голову. Так что ты тут делаешь? Тебя господин Кин прислал? — Нет, Кин не мой хозяин. Аят заметно напряглась. — А кто тогда? — Ты. Аят или в настоящее время принцесса Шибана фыркнула и покачала головой. Но Марко закатал рукав полупиджака и показал руку демону. Тут же на его коже с легким жгучим покалыванием появились знакомые витиеватые руны. — У нас с тобой соглашение, помнишь? Я должен тебе пять лет службы. За то, что ты спасла меня. Я умирал, а ты подарила мне жизнь. И теперь я верен тебе. И следую за тобой. Всегда. Она не могла оторвать взгляда от рун. Нерешительно, опасливо, Аят коснулась его кожи кончиками пальцев и тут же одернула руку. — Выходит, ты не мой друг? Марко замялся. — Нет, конечно, я твой друг. Но... Поморщившись, демон замотала головой и сказала: — Мне нужно возвращаться домой. Меня уже ищут братья. Мехмет, где он... Аят метала растерянный взгляд по пустыне, но вскоре остановила его на горизонте. В свете полной луны Марко отчетливо видел, как осознание постепенно разгорается в ее глазах. Как туман в голове рассеивается, и понимание захлестывает демона горькой, болезненной волной. Поджав губы, Аят медленно повернулась к Марко. Эльф мог поклясться, что видел в ее рубиновых глазах слезы. — Верно. Их же нет. Никого нет. Я осталась одна. Аят шумно вздохнула и коснулась щеки Марко. Непривычно холодные руки Госпожи тысячи душ слабо дрожали. — Спасибо, что вытащил меня. Лучше возвращайся к остальным, Марко. Дай мне пару минут. — Я могу что-то сделать для тебя? Мимолетная улыбка, за которой скрывалось столько боли. — Нет, ты сделал более чем достаточно. И Марко оставил ее. Лишь возле двери обернулся на одинокую фигуру, сидящую на песке и неотрывно глядящую на песчаный горизонт. В оранжерее стоял шум. Громкий голос Дипака сопровождался звоном браслетов, когда демон-ишманец размахивал руками вокруг невозмутимого Хэчиро, стирающего тряпкой чужую кровь со своих ладоней. Взъерошенный Манджу тыкал посохом в Хранителя Ветров, который до сих пор отряхивал свой халат от песка. На одной из пальм эльф приметил говорящего лемура, наблюдающего за происходящим с немалым интересом. Все разом смолкли, когда на пороге появился Марко. Он знал, что ждали далеко не его, поэтому сказал: — Она сейчас придет. Из противоположной двери выплыла, покачивая бедрами, Жилан. Даже плотный слой пудры не мог скрыть измождения на ее красивом лице. — Человек будет жить, — без особого воодушевления произнесла демон. — За ней присмотрят алмеи. Речь шла о Катерине. Марко уже успел забыть о том, что случилось с медиумом. Эльф не выдержал и шумно, облегченно выдохнул. Дверь за его спиной скрипнула. В оранжерею вошла Госпожа тысячи душ. В привычном черном кафтане, убранными волосами и невозмутимым, уверенным выражением лица. От дыр на ее коже не осталось и следа. Марко успел заметить, что на нижней губе Аят блеснула свежая кровь, но демон тут же быстрым незаметным движением стерла ее пальцем. — Госпожа! Первым к ней кинулся Дипак. Демон рухнул перед Аят на колени и прижался губами к ее руке. Следом, скривив лицо, словно собираясь плакать, к ней подскочила Жилан и, также упав на колени, обвила талию Госпожи своими белыми длинными руками. Манджу зашмыгал носом и также сел возле Аят, опустив голову. Госпожа тысячи душ улыбнулась и погладила демона-обезьяну по макушке. Хэчиро остался стоять на месте, сложив руки на груди и сверля своих демонов-товарищей презрительным взглядом. — Мы так за вас переживали, Госпожа, — простонал Дипак, не отрывая губ от запястья Аят. — Чуть с ума не сошли от волнения. — Уже не знали, что и делать, — подхватила Жилан, крепче стискивая талию хозяйки, отчего Аят слегка пошатнулась. — Хотели собирать всех демонов и идти штурмом на хранителей. — Подхалимы. Марко не сумел сдержать улыбки от уничижительного комментария самурая через Мысль. Аят тоже услышала его, так как подняла глаза и произнесла одними губами. Спасибо. Лицо Хэчиро смягчилось. Марко впервые видел, чтобы самурай был таким. Он нежно улыбнулся и кивнул Госпоже. — Благодарю вас, — Аят не без труда отцепила от себя сокрушающихся демонов. — Я сожалею, что заставила всех тревожиться. Сколько нас не было? — Неделю, Госпожа. Марко недоверчиво скосился на Кина, не совсем понимая, что происходит. Бог поймал его взгляд, пожал плечами и вяло ответил: — Башня Забвений так перенасыщена магией, что искажается не только пространство, но и время. Поэтому я всех вас так торопил. Они провели в Башне целую неделю. А, казалось, прошло не больше часа. Эльф был единственным, кого подобная новость поразила. Аят невозмутимо оглядела демонов и сказала: — Я обязательно навещу каждого из вас, но сейчас мне нужно побеседовать с господином Хранителем наедине. Кин, который так же скептически наблюдал за развернувшейся сценой, проигнорировал недовольные взгляды демонов и шагнул к пруду, рассматривая с напускным интересом плавающих в воде рыб. Просьба Аят касалась всех, в том числе и Марко. Хоть в глубине души он был уверен, что имеет право присутствовать при этом разговоре, после увиденного в Башне, эльф все же покорно поплелся за одной из мертвенных красавиц. Девушка привела его в просторную комнату с огромной на вид очень мягкой кроватью, длинным диванчиком и маленьким письменным столом. Пол устилал ковер, в резных подсвечниках колыхались теплые рыжие огоньки. — Доброй ночи, господин, — девушка поклонилась и одарила эльфа очаровательной улыбкой. — Отдыхайте, вы это заслужили. Но Марко не планировал отдыхать. Стянув с себя пропитавшийся запахом пепла и пота полупиджак, эльф зашагал по комнате. Приметив на кровати аккуратно сложенную рубашку, быстро накинул ее на себя и вышел в коридор. Он догадался, что здание зачаровано, коридор был всего один, но каждый раз он приводил в разные места. Каковы шансы, что Марко сумеет самостоятельно добраться до оранжереи? Эльф не сразу заметил, что в коридоре кто-то есть, помимо него. Опустив глаза, Марко увидел лемура. Животное таращилось на него огромными красными глазами, а затем поманило его лапой и запрыгало вперед. Почему-то Марко решил следовать за существом, с трудом нагоняя эту подозрительно разумную тварь. Вскоре они оказались возле винтовой лестницы. Лемур ловко полез наверх, и Марко начал тихо подниматься следом. Они оказались на тесном узеньком балкончике, со всех сторон окруженным огромными ветвями пальм. Марко чуть отодвинул одну из зеленых лап и увидел под собой оранжерею. Он раньше даже не предполагал, что здесь есть какой-то балкон, слишком уж плотно разрастались деревья и пальмы. Возле пруда стояли Аят и Кин. Вдруг Хранитель Ветров замахнулся и влепил Аят пощечину. Демон еле заметно пошатнулась и на мгновение прикрыла глаза. В груди Марко стремительно вспыхнула ярость. Он уже двинулся, чтобы спрыгнуть с балкона и оторвать Кину голову, но тут в лицо эльфа врезался длинный полосатый хвост. — Слушай. А то ничего не узнаешь. Сам же хотел получить ответы. Будешь таким простаком, помогать больше не стану и пожалуюсь на тебя хозяйке. В голове прозвучал недовольный сиплый голос лемура. Животное село рядом с ним и положило лапы на свои колени, устремив любопытный взгляд на Госпожу и бога. — Прости, — Кин сжал кулаки и отошел от Аят. Судя по голосу, он действительно сожалел о своем поступке. — Ничего другого я от тебя и не ожидала, — ответила демон, поглаживая слегка покрасневшую щеку. — Да ты кого угодно доведешь до ручки! — вспыхнул бог. — Что на тебя нашло? — Что именно ты имеешь в виду? Какой из моих поступков тебя снова огорчил, поверг в гнев и негодование, пошатнул твои моральные устои, которых на самом деле не существует? — Издеваешься надо мной? — зашипел Кин и снова шагнул к Аят. Нависая над ней, он прищурился. — Впервые вижу, чтобы так быстро отходили от Забвения. — Так вот что ты делаешь с пленниками в своей Башне. — И благодаря тебе она разрушена. Сотни, может, тысячи демонов вырвались на волю. Пока хранители их изловят, сколько людей успеет погибнуть? Ты контролируешь своих демонов, они вернутся в город. А остальные? Скольких женщин и детей они в итоге пожрут? — Не надо было тащить меня в Башню, набитую ишманскими низшими демонами. Сами виноваты. Продолжая горой нависать над демоном, Кин сурово спросил: — Зачем ты убила императора? Аят пожала плечами. Марко даже с высоты услышал, как заскрипели зубы Хранителя Ветров. — Я тебе доверился. Я думал, что мы, — он подавил свой гнев и выдохнул: — друзья. Слово «друзья» никак не вязалось с богом и демоном, которые по всем законам должны были друг друга ненавидеть. Понаблюдав за этой парочкой и увидев часть их общих воспоминаний, Марко бы так же не спешил нарекать подобные непростые отношения таким словом. — Ты сам меня обманул, — парировала Аят. — Никаких демонов, покушающихся на жизнь императора, никогда и не было. Вы с сестричкой придумали эту сказку, чтобы твоя любимая Дорея могла в очередной раз поиграть людскими судьбами. — Ошибаешься, — казалось, Кина задели такие обвинения со стороны Госпожи. — Все, что я говорил тебе – правда, — но тут он осекся. Прикусил тонкую губу, а потом гаркнул: — Дорея, дери ее шестеро! Она попросила сказать, что информацию о демонах я получил сам, иначе бы ты не согласилась помогать. — И ты, как всегда, поверил каждому ее слову. — Она моя сестра, Аят. Будь ты на моем месте... — Даже не смей упоминать мою семью. Только не ты. Иначе я за себя не ручаюсь, — со злостью зашипела Аят. Она выдохнула, собралась и продолжила уже более сдержанно. — Видимо, Дорея хотела захватить меня на приеме и снискать славу у императора, закрепив тем самым свое влияние среди человеческой знати. — Похоже на правду. Но ты взяла и убила императора. — И в который раз разрушила планы твоей ненаглядной суки. — Аят! — Кин снова рявкнул. — Зачем ты это сделала? Ты всей душой ненавидишь империю, я это прекрасно понимаю. Но ты всегда думала, прежде чем что-либо делать. У тебя там рассудок помутился от эльфийской крови? Марко нахмурился. Однако, на подобные слова Аят лишь раздраженно фыркнула, показывая тем самым, что эльф и его кровь абсолютно ни при чем. — Мне нужно было разрушить купол. Кто бы мог подумать, что заклинание запечатывается в сердцах правителей. Буквально. Кин открыл рот. Затем закрыл. Шумно вдохнул и так же шумно выдохнул. — Я сделала Гунтеру огромную услугу, — продолжила с пугающим равнодушием Аят. — Он погиб от руки злого демона. В истории он навсегда будет запечатлен героем и мучеником, все его многочисленные проступки и политические неудачи тактично забудут. А иначе бедный император сдох бы верхом на очередной служанке, в собственных испражнениях и рвоте... — О чем ты говоришь? Аят лукаво покосилась на бога и процедила, не скрывая довольной ухмылки: — Императора Гунтера Четвертого отравили. В день приема яд уже медленно убивал его. Правитель был обречен. — Откуда такая уверенность? — От него разило ядом так, что сложно было не учуять. Демону, по крайней мере. Мне посчастливилось столкнуться с императором незадолго до начала торжества. Я поняла, что Гунтер умирает, и тут же нашла ответ на загадку с куполом, уловив неестественное биение его сердца. Тогда я и решила, что убью его. Мне позарез нужно было уничтожить его сердце, теперь-то понимаешь? Хранитель Ветров застонал и сел на край пруда. Аят встала перед ним и заложила руки за спину. — Что за яд? — весьма серьезно спросил Кин. — По запаху был похож на вдовьи слезы. Аят и Кин какое-то время молча смотрели друг на друга. — Понятно. Значит, Этанити. Госпожа пожала плечами, показывая, что эта тема ей не особо интересна. — Выходит, решила уничтожить купол Столицы, чтобы запустить в него своих демонов-шпионов? — Когда Аят кивнула, бог лишь усмехнулся. — Даже боюсь спрашивать, что задумала. Хотя все равно ничего не расскажешь. А ведь какое-то время я был уверен, что именно ты стоишь за Эхо Шибан. — Я узнала о них только от того мальчика-гвардейца. Видимо, так увлеклась в последние десятилетия делами демонов, что пропустила многое в людском мире. — Ты правда начала слышать человеческие мольбы? Или просто решила заставить Великого понервничать? Аят поджала губы и уставилась себе под ноги. Что бы это ни значило, судя по выражению лиц собеседников, это было что-то нехорошее. — Значит, все-таки слышишь. И что ты будешь с этим делать? — То, что положено. — Ты же не будешь всерьез откликаться? — отчего-то в голосе бога проступило беспокойство. — Аят, одумайся. Ты не готова переходить на следующую ступень. — Твоего мнения забыла спросить, — ощетинилась демон. — Я прекрасно знаю, что делаю. Я действую строго по плану. — Серьезно? А в твой грандиозный план входило заточение в Башне Забвений? Аят разозлилась. Похоже, слова Кина имели смысл, раз Госпожа зашагала перед Хранителем, раздраженно выплюнув: — Что-нибудь бы придумала, — она снова взяла себя в руки, остановилась и широко улыбнулась. — Ведь в итоге все вышло просто замечательно. Башня разрушена, мои демоны освободились и вернулись домой. А то, что все это получилось случайно, никого уже не волнует. — Не увиливай от разговора. Я был свидетелем, как кое-кто пытался перейти на последнюю демонскую ступень. И ничем хорошим для него это не закончилось. — Прекрати вечно сравнивать меня с Губителем! — в голосе Госпожи на мгновение прозвучали обиженные нотки, словно сквозь демонскую личину прорвалась юная, бесстрашная принцесса. — Доверься мне хоть в этот раз, Кин. Я справлюсь. Я уже готовлюсь к этому. Все получится. Обещаю. Кин молчал и смотрел на Аят исподлобья. Марко, совершенно не понимающий, о чем вообще сейчас шел разговор, покосился на лемура. Удлиненная морда существа выражала что-то среднее между печалью и смирением. — Кстати, о Губителе, — Хранитель повел огромными плечами. — Как давно ты видела Демона-дракона? Этот вопрос Госпожу весьма удивил. Она вытаращилась на бога, потом сильно задумалась и пробормотала: — Вообще-то, мы с Ливеем уже лет пятьсот не разговаривали... — То есть, ты совершенно не знаешь, где был Ливей последние пятьсот лет? — К чему эти вопросы? — похоже, разговор о Демоне-драконе был для Аят весьма неприятной темой. — Что это ты вдруг о нем вспомнил? Кин утомленно вздохнул. — Я открыл темницу в Бурлящих водах. Вместо Губителя Душ там был Ливей. Повисло долгое молчание. Аят таращилась на Кина так, словно тот только что произнес наиглупейшую вещь. — Не поняла... — Я не знаю, кто и как именно, но, похоже, приблизительно пятьсот лет назад кто-то вскрыл темницу, высвободил из нее Губителя Душ и запер там Ливея. — Нет, — Аят замотала головой. На миг в ее голосе зазвенел страх. — Хочешь сказать, что Губитель на свободе? — Понятия не имею, Аят. Мне нужно время, чтобы все выяснить. Я думал, — он осекся, но решил закончить мысль. — Думал, что это твоих рук дело. Из-за меча. Сперва решил, что ты ищешь его для Губителя. — Песка наелся, что ли? — пришла очередь Аят вскипать от негодования. — Чтобы я самолично высвободила этого ублюдка? — Госпожа моментально взяла себя в руки и сказала тише: — Ты не ошибся? Разве может такое быть, что этот самовлюбленный петух целых пятьсот лет не давал о себе знать? — Мне тоже кажется все это нелогичным. — С чего ты вообще решил проверить темницу? — Интуиция, — невесело ответил Кин. — И недоброе предчувствие. Можешь мне кое-что пообещать? Аят устало вздохнула и прикрыла глаза. — Что? — Не ищи его. Я сам с этим разберусь, просто дай мне время. Обещаешь? — Хорошо. Аят бросила это вяло, насупившись словно девчонка. Кин тепло улыбнулся, разглядывая угрюмое лицо демона. — А что насчет Марко? Укрытый пальмовыми лапами Марко затаил дыхание. Он понимал, что с ним происходит что-то неладное. Как только он завертелся среди демонов, то начал слышать их мысли. Ишманских демонов из Башни он вообще физически ощущал. Любой идиот поймет, что это ненормально. Аят словно не хотела отвечать, вся ее фигура стала заметно напряженной. — Что он такое? — Кин не унимался, пристально разглядывая лицо Госпожи. — Он слышит и чувствует демонов. Ни один эльф на моей памяти такого не мог. Не каждому демону это по силе, если уж быть откровенным. — Я не понимаю, о чем ты. Марко от разочарования стиснул зубы. Нутром чувствовал, что Аят знала, хотя бы догадывалась. Но она отчего-то юлила даже в разговоре с Кином. — Прекрати делать из меня идиота. Ты вскружила этому бестолковому барану голову. Пожалуйста, я не против. Понимаю, что даже тебе иногда бывает скучно. Аят недобро сверкнула глазами. — Но я не слепой. Я видел его воспоминания. Видел, как ты смотришь на него. Это глупо, особенно для тебя, Аят. Я твердо уверен, что с этим эльфом не все в порядке. И я не хочу, чтобы такое существо было рядом с тобой. Ведь ты уже знаешь, кто он, я прав? Что, не хочешь говорить? Хорошо, я сам во всем разберусь. И если пойму, что он действительно опасен, уж извини, я убью его не раздумывая. А ты найдешь себе другую безопасную игрушку. — Тебя все это не касается. Эльф не твоя забота, Хранитель Ветров, — В голосе Аят рокотала такая ярость, что шерсть лемура встала дыбом. — Только пальцем попробуй его тронуть, и я вырежу всю твою убогую высокомерную семью. Занимайся лучше тем, что у тебя всегда получалось. Шпионь и обманывай. Наведайся в город людей. Твоя сестра небось кипятком ссыт в предвкушении поиграться бестолковой принцессой, которая скоро сядет на трон и просрет всю вашу драгоценную империю. Аят была в бешенстве. От ее грозного вида у Марко перехватило дыхание. Она так злилась, потому что Кин угрожал ему. Неужели Марко так важен для нее? Бог и демон замолкли на долгое время. Каждый погрузился в свои размышления. Аят постепенно остывала, но продолжала сверлить Кина недовольным взглядом. Бог же таращился в сторону, и весь его суровый, мрачный вид говорил о том, что от своих слов он отказываться не намерен. Марко почувствовал, как у него начали затекать ноги, но он боялся пошевелиться и ненароком привлечь к себе внимание. — Я должен идти. Постарайся в мое отсутствие не попасть в очередную передрягу, договорились? Кин выпрямился перед Аят и поглядел на демона с высоты своего немалого роста. Госпожа тысячи душ безмолвно вскинула голову и сурово глядела богу в глаза. Хранитель Ветров будто бы хотел сказать что-то еще. Черты его лица вдруг стали мягкими, а рука дрогнула, словно бог хотел прикоснуться к Аят. Но в последнее мгновение Хранитель передумал, поджал губы и молча ушел. Демон проводила его взглядом, а когда дверь за богом закрылась, сказала: — Можете спускаться. Марко вздрогнул. Лемур ощетинился, заметался на балкончике и, соскочив на ближайшую пальму, прохрипел: — Это все эльф! — Шкура, — процедил сквозь зубы Марко. Покосившись вниз, он встретился взглядом с Аят. Она казалась крайне недовольной. Выбора не было. Эльф, чувствуя себя провинившимся мальчишкой, спустился по лестнице и неторопливо прошел к пруду. Госпожа долго сверлила его испепеляющим суровым взглядом. — От тебя я такого не ожидала, — черство процедила Аят. — Больше так не делай. Никогда. Если я добра к тебе, это не значит, что ты можешь вести себя так неуважительно. Отчитывала, словно ребенка. Марко поглядел на демона и понял, что злится она недостаточно сильно, чтобы оторвать ему голову или чего похуже. — Извини меня. Каких-то полчаса назад он смотрел в глаза потерянной, до безумия одинокой девушке, а сейчас перед ним стояло совсем иное существо. Железному самообладанию Аят могли позавидовать многие императоры и военачальники. — На кой бес ты вообще туда полез? — не унималась Аят. Она вдруг замолчала, прикусила губу и спросила: — Ты слышал весь разговор? — Когда Марко кивнул, на ее лице отразилась страдальческая гримаса. — Бес тебя дери, Марко. Услышанное не предназначено для твоих эльфийских ушей. — А я считаю иначе. Я пошел за тобой в Башню, впервые в жизни бился с кучей обезумевших демонов. — Никто тебя не просил идти за мной. Кин бы справился сам. Ее грубые слова сделали Марко больно. На мгновение он потерял дар речи, но затем, сам начиная раздражаться черствости Аят, сказал: — Я видел ваши с Кином воспоминания. О Шибан. Я знаю, кто ты такая. Госпожа тысячи душ резко переменилась в лице. Смесь изумления, стыда и отвращения промелькнули на ее смуглом лице и оставили тень в постепенно остывающем взгляде. — В сказках старого Тогарда есть история о принцессе Шибан, которая отправилась в пустыню, чтобы... — Замолчи. Гневно и болезненно зарычала Аят. Она убрала руки за спину и вытаращилась себе под ноги. — Никакой принцессы не существует. Она давно умерла. Если ты хоть кому-то расскажешь о том, что видел в воспоминаниях или Башне... Всего минуту назад она с таким неистовством защищала его перед Кином, а теперь сама злилась и открыто угрожала. Внутри него что-то закипало. Внезапные раздражение и злость бурлили в нем ядовитым варевом. — Бесишься, что я видел тебя слабой? Марко сам оторопел от собственных слов. Они сорвались с его губ острой проворной стрелой и вонзились глубоко в Аят, в то место, где у людей обычно бьется сердце. — А ну, повтори. Голос ее стал похож на шуршание песка. Но Марко безрассудно смело стоял на месте и таращился на нее в ответ ледяным янтарем. Злость кипела в нем как жерло вулкана. Резкая, горячая вспышка. — Я наблюдал за демонами в твоем окружении. И все они испытывают такие же чувства, как люди, эльфы и даже боги. И ты тоже чувствуешь, я вижу это. И давишь эти чувства в себе. Но делаешь себе только хуже. И больнее. — Ты переходишь черту, Марко. Да кем она себя возомнила? Аят такая же бесчувственная и высокомерная, как Хранительница Великой Библиотеки или работорговцы Карандиса. — Я не хочу лезть в твои демонские непонятные дела или участвовать в конфликте с людьми и богами. Я и не собирался болтать о том, кто ты такая. И не потому, что нас связывает соглашение. — Марко, остановись. Прекрати. Ты не понимаешь, о чем говоришь. Как он мог быть таким идиотом. Она точно одурманила его. Заставила влюбиться и следовать за ней преданным бестолковым псом. За всеми этими сладкими речами и нежными касаниями не было ничего. Лишь демонская высокомерная пустота. — Я для тебя, правда, просто игрушка? Аят стиснула зубы. Ну почему он завел такой разговор именно сейчас, когда крупицы с трудом собранных сил начали иссякать в ее теле. — Марко, угомонись. Вспомни, с кем разговариваешь. Не смей требовать от меня что-либо. Мое терпение не безграничное. — И что ты сделаешь со мной в таком случае? Убьешь? Госпожа долго смотрела на него. Она так устала, сил сдерживать эту маску невозмутимости почти не оставалось, поэтому Аят не сделала ничего. Будь на месте эльфа любой демон, она бы сразу разодрала того на части, но с Марко такого сделать она попросту не могла. Рука бы не поднялась. Все-таки какая же она омерзительно слабая. — Ты скрываешь, что со мной происходит нечто странное. Почему не говоришь мне правду? Почему так печешься обо мне, но при этом каждый раз уходишь от любого моего вопроса? — процедил сквозь зубы Марко. В нем вдруг пробудилась такая злость, что он не мог побороть себя и продолжал выплескивать на Аят все, что скопилось в нем за все это время. — Если ты такая справедливая и милосердная, то скажи мне прямо сейчас, почему со мной происходит вся эта хрень. Аят молчала, уперто и сурово таращась ему в глаза. Марко шумно выдохнул, озлобленно хмыкнул и прошептал: — Понятно. Я для тебя всего лишь очередной болванчик, прислуга. Хорошо. Пусть будет так. — Хватит. — Как прикажете, Госпожа, — Марко поклонился ей, но в этом движении было лишь недовольное раздражение и откровенное неуважение. — Вот только, когда вам в очередной раз станет скучно, держите свои руки при себе. Я не хочу, чтобы вы меня лапали, словно я какая-то вещь. Это не входило в наше с вами соглашение. Ее губы задрожали, а в глазах отразилось что-то настолько болезненное, что молниеносно остывший Марко с отчаянием осознал, какую ошибку совершил. Да что на него нашло. Откуда в его голове вспыхнули подобные жестокие мысли. Он заметил, что демон сильнее стиснула за спиной руки. — Я услышала тебя, Марко, — она пыталась сохранить выдержку, но голос ее предательски дрогнул. — Извини меня. Я не знала, что мои прикосновения для тебя настолько неприятны. — Что? Нет, Аят. Я не это имел в виду... Марко шагнул к ней и вытянул руку, пытаясь удержать. Но Госпожа отшатнулась от него и исчезла, оставив Марко одного посреди пустой благоухающей оранжереи. Эльф таращился в пустоту перед собой, все еще ощущая осадок той ядовитой злобы, непонятно откуда взявшейся в нем. Над его головой раздался шелест. Говорящий лемур так смотрел на Марко, словно слышал все его мысли. Животное покачало головой и прохрипело: — А чего тут удивляться? Ты же эльф. Тебе на роду написано всем нутром ненавидеть демонов. Вот твоя эльфийская кровушка наконец и заговорила, парень.