Башня для принца

      Последующие дни для принца сливаются в одно невероятно длинное, скучное и унылое нечто, не поддающееся никакому описанию. Раньше ему не с чем было сравнить уныние собственной жизни, сейчас у него перед глазами целыми днями занятый своей работой человек, неимоверно увлечённый.       Санджи сидел на постели, смотрел в окно и курил. Он пытался заглядывать в оставленные Трафальгаром на тумбах, кровати, столе и даже на полу книги, но символы в них были незнакомые, а рисунки - пугающие, отвратительные.       С одним только пером, тем самым, которое, замызганное в крови, показал тогда Джаджу, он разбирался неделю, а то и больше, отделяя мелкими кусками пух, оставляя его в исчерченных рунами кругах, или кидая в малоприятные на вид и запах жидкости. Принц сам не заметил, как в этот раз начал наблюдать за ним, ведомый невыносимой скукой.       - На что вы смотрите? - интересуется колдун, не отвлекаясь от работы.       Вот и что ему было на это ответить? "От скуки наблюдаю за тобой"?       А скучно было неимоверно, до дворцовых дел его не допускали, все книги, бывшие в его комнате, да во всём замке он перечитал сотни раз, в кухню он теперь не спустится при всём желании, как и выйти в принципе, а зайти к нему никто не может. Так скучно ему никогда, никогда в его жизни небыло, и дело даже не в том, что заняться ему совершенно нечем, дело в Трафальгаре и в том, что жалкие дни назад принц готов был вырваться из своей тюрьмы.       Он просил в письме не осведомлять его о чужих действиях - надеялся, что друзья его поймут, прекратят беспокоиться о нём, оставят попытки спустить его, буквально, с небес на землю, чтобы не подвергать себя опасности. Он знал, что Шанкс более чем в состоянии удержать от необдуманных поступков Луффи, что Зоро недолюбливает его, что Усопп и Нами пекутся о своих жизнях достаточно, чтобы воздержаться от глупых поступков, Бэзил, Дрейк и Киллер с Кидом останутся в стороне, если в них не будет необходимости, а всем остальным всё доходчиво объяснит, конечно же, понявшая всё Робин, а если не всем, то точно Бруку и Френки, а они, в свою очередь, и всем остальным.       - Я не люблю, когда за мной наблюдают во время работы. - напоминает о себе Трафальгар, вытягивая Санджи из его мыслей.       - Почему ты не можешь работать в своей комнате? - шипит он.       - Я слежу за вами и вашим состоянием, мне положено быть рядом всё время. - отвечает алхимик холодно и принц выдыхает раздражённо, разворачивается и уходит к кровати.       Помимо стен своей спальни он теперь видел разве что унылые пустые коридоры и ванную комнату, в которой всегда было сыро и душно.       Трафальгар больше не заговаривает с ним, а Санджи лениво укладывается на постель, открыв книгу до того старую, что от того, как сыпется обложка, придётся менять постель, а это значит, что в комнату зайдут служанки, или принц повеселится, наблюдая за тем, как кряхтит за этим занятием брюнет.       Понять эту историю он смог лишь тогда, когда оказался взаперти, сказка о путешествиях, свободе и море, тягу героя к которым Санджи не мог понять в детстве, а теперь искренне завидовал, сравнивая с героем и себя, и своих друзей.       Ло находит его уже чутко уснувшим поверх жёлтых страниц. Подушка под обложкой засыпана трухой с переплёта, тонкие бледные пальцы сжимают страницы, длинные ресницы подрагивают и взгляд гуляет под сомкнутыми веками, показывая, что принц, должно быть, видел сон, и судя по тому, что позволил забрать из его рук книгу - приятный, ведь не пожелал проснуться даже когда скрипнула дверь его спальни. Время было чуть меньше полудня - часов одиннадцать, может, половина двенадцатого, когда колдун вышел в коридор.       Его вжимают крепко в стену и сильной рукой закрывают рот.       - Молчи. - шепчет вкрадчиво грубый голос и его толкают в тёмную щель у лестничной стены. К шее прижимается холодное и острое. - Свет.       Голос звучал над ухом, но перед глазами в тусклом белом огоньке встаёт бледное спокойное лицо. В его глаза с интересом вглядывались чужие, яркого, ало-карего цвета. Ло теперь был совершенно уверен, что за его спиной был Дрейк.       - Не бойся. Мне нужно поговорить с тобой. - щурится блондин, выпрямившись, насколько позволял потолок потайного коридора, об этом входе в который алхимик не знал. - Я уверен, ты не знал об этом входе...       - Ближе к делу. - стараясь не напрягать горло, пережатое ножом, сипло торопит брюнет.       - Какой ты нетерпеливый. - выдыхает Бэзил, опускает взгляд на горящую в чужих смуглых пальцах бледную, почти прозрачную свечу. - Это касается его высочества. - он поднимает взгляд на Ло, и тот смотрит в ответ недовольно, что обиженный ребёнок, того и гляди, начнёт сопеть обиженно и дуть губы. - О, не беспокойся, ты сможешь продолжить свои эксперименты, ведь именно это мне и нужно. Мне необходимо, чтобы ты продолжил эксперименты, довёл их до конца и отдал мне один из ключей.       - С чего бы? - шипит Трафальгар на грани слышимости.       - Я объясню, дай мне минуту и не перебивай. - качает устало головой предсказатель. - Бога ради, я не спал ночью, первая светлая ночь за месяц... - он осекается, замерев, выдыхает, поймав обеспокоенный взгляд тёмных синих глаз. - Не суть. Я предлагаю тебе сделку. Сообщаю, какие из твоих экспериментов дадут результат, отвожу наших друзей от следа, чтобы они не могли помешать твоей работе.       - Зачем тебе ключ? - закатывает глаза брюнет. - И какой? Ты же в курсе, что это выглядит как предательство с твоей стороны?       - Заткнись. - выдыхает блондин резко. - Давай сначала. Мне нужен ключ, который ты можешь добыть в ходе своих экспериментов. С ключом от рая я смогу добраться до божественного плана, и уже с ним мне не придётся гадать, по пятнадцать раз на дню, чтобы знать, когда его величеству заблагорассудится сходить в штаны. За это я буду помогать тебе в работе и вынужу наших друзей бросить идею спасти его высочество...       - Ты не говорил об этом! - растерянно подаёт голос Дрейк и Ло чувствует, как ослабевает на шее давление ножа.       - Помолчи и послушай. Его не спасти. В девяноста семи случаях из ста его высочество погибнет в ходе экспериментов. В пятидесяти из них Ло добудет ключи, с моей помощью - в шестидесяти пяти. - перечисляет блондин строго, холодным и ровным тоном. - Ты мне - ключ, я тебе - помощь, потому что его высочеству всё равно не выжить, если только ты, бесчувственный и бессердечный колдун, не влюбишься в нашего ангелоподобного принца и не вознамеришься спасти его.       - Да ты чудовище, Бэзил. - смеётся хрипло брюнет.       - Возможно. - едва видно улыбается в ответ предсказатель. - Но умрёт-то он от твоей...       Он прерывается, с глухим стуком вжатый в стену, шипит, чувствуя холодный камень острыми лопатками через плотную ткань одежды, острие кинжала у кадыка, но улыбается, качая без капли страха головой.       - Ты не посмеешь убить меня.       - Это предательство. - рычит на грани слышимости шатен, отстраняя почти неосознанно лезвие, чтобы не дай бог не поранить.       - Если ты вспомнишь, я никогда не был с ними. - отзывается блондин. - Я помогал, но понемногу, и так, чтобы не попасться, и, по сути, исполнял приказы его высочества. Сейчас я буду исполнять приказ короля, Дрейк, принц не сможет его оспорить, а ты - тем более.       - Это убьёт его.       - Зато сохранит жизнь мне. - выдыхает блондин, и сипит на грани слышимости: - И тебе тоже.       - Кончайте эти мурчания. - брезгливо бросает брюнет. - Хоукинс, предложение принято, и если ты не против, я вернусь в свой кабинет, мне нужно было забрать там материалы.       Блондин кивает, не открывая взгляда от растерянного искренне лица Дрейка. Он ничего не делает, не говорит, смотрит в глаза неведомо от чего тяжело хрипящему мужчине, пока вдруг с улыбкой не шепчет краткое и почти нежное: "отпусти".       Коридор наполняет болезненный рёв глухой и противно мокрый звук рвущейся плоти, треск металла доспехов и расходящейся по швам одежды. Они отражаются грохотом от каменных стен, заставляя принца испуганно вздрогнуть и проснуться. Вместе с пугающими звуками с лестницы приходит чувство невыносимой безысходности.       - То есть как, не выживет? - выдыхает Портгас.       - Если Трафальгар останется глух к привязанностям своего сердца, его высочеству грозит смерть от его рук. - повторяет Хокинс.       Он успевает заметить, как Робин недоверчиво шепчет что-то на ухо конюху, а сидящий на её коленях докторской ученик отчаянно прислушивается с удивлённым лицом.       - Это звучит так, будто чтобы спасти Санджи, мы должны влюбить в него Трао. - брезгливо и прямолинейно фыркает Нами.       - Это не только звучит так. - пожимает плечами Бэзил. - В противном случае Трафальгар не откажется от своей идеи.       - Это невозможно. - огрызается Кид, тут же ловит на себе взгляд повара, будто останавливающий, но совершенно беззвучный. - Именно так. - отвечает он резко на этот взгляд. - Он бессердечный и безжалостный маньяк.       - Думаешь, мне нравится эта мысль? - едва слышно гудит из под маски Киллер.       - Ты точно всё сказал нам, Бэзил? - интересуется Брук. Его костлявое тощее лицо темнеет, тени на месте глубоко посаженных глаз больше напоминают провалы в черепе.       - Лишь в трёх из ста случаев его высочество выживет, все они неразрывно связаны с Трафальгаром. - качает головой блондин. - Он либо окажется искалечен, если наш не очень хороший знакомый опоздает с осознанием своих чувств, либо останется в Тотленде со своей женой и любовником в виде господина алхимика, либо, при лучшем исходе, бежит.       - А остальные девяносто семь? - интересуется севшим голосом Эйс.       - Смерти разной степени мучительности. - отвечает Хокинс.       Когда Ло возвращается в комнату, время едва не достаёт восьми вечера и помимо ужина для них обоих в спальне появляется множество непонятных блондину препаратов: прозрачные и тёмного стекла склянки, бумажные и тканевые свёртки нагромождаются на столе вместе с книгами и записями алхимика и тот выглядит невообразимо довольным.       От этого на спине выступает холодный пот и подкашиваются колени, ведь улыбка, тем более такая, на лице Трафальгара не сулила принцу ничего хорошего. Алхимик, впрочем, не обращает на него внимания, как и на то, что без стука, следом за ним заходит, крепко сжимая узловатыми пальцами колоду карт, Хокинс и усаживается лениво на появившуюся пару дней назад в спальне принца кровать.       Бэзил тоже игнорирует его существование. Принцу безмерно хочется спросить, что же там с его друзьями, отказались ли они от идеи спасти его и не были ли наказаны за ту ночь, но предвосхищая его вопросы, блондин поднимает на него скучающий взгляд, ловко перемешивая карты.       - Отныне, ваше высочество, я не на вашей стороне. - спокойно заявляет он и Санджи слышится, как за дверью кто-то крепко сжимает кулаки в тяжёлых кожаных перчатках. - Ряды ваших союзников теперь столь же быстро редеют, как пополнялись днями ранее. Не надейтесь сбежать, для вас теперь трудно будет просто выжить...       - Не говори ему таких вещей. - перебивает брюнет. - Его состояние может влиять на качество результатов.       - Исключено. - отмахивается предсказатель. - Я проверил, уверяю тебя, разницы быть не может. Разбитым он не будет пытаться сбежать и смириться со своей участью, это всё что изменится.       - Моральная составляющая сильно влияет на состояние здоровья. Он может умереть раньше, чем мы закончим. - возражает Трафальгар, отвлекаясь от записей и укладывая на столешницу ладони, собираясь развернуться к Бэзилу.       - Если ты отвернёшься от стола сегодня до одиннадцатого часа ночи, ты лишишься всех своих записей, оставленных на нём. - предупреждает лениво Хокинс. - И если ты так уверен в своей точке зрения, тебе стоило оставить его высочеству возможность общаться с его друзьями.       То, с какой скоростью Ло возвращает взгляд на стол, каким тоном они продолжают разговор, обсуждая несколько брезгливо товарищей принца не вызывает совершенно никакого интереса. Санджи сверлит взглядом угол бумажки, сунутый под углом двери у самого косяка.       - Возьми. - обращается к нему снова Бэзил. - Ничего нового ты из неё не узнаешь.       - О чём ты? - поворачивается было Ло, и комната принца наполняется нецензурной руганью, когда алхимик острым локтем задевает чернильницу и та опрокидывается на тетрадь и чертёж на отдельном листе и марает все тканевые и бумажные свёртки между неясного содержания склянок на нём чёрно-синим.       - А я говорил. - лениво отзывается Бэзил, наблюдая за нерешительно прошедшим к двери Санджи.       В записке Дрейк предупредил, что Бэзил предатель и уже сообщил о безысходности его ситуации его друзьям - действительно, ни капли новой информации, и Санджи поднимает взгляд на блондина, заставляя того посмотреть в ответ и пожать плечами. От последней строки, прочтённой им под настойчивым ленивым взглядом предсказателя, принцу стало дурно, и Хокинс наверняка знал о ней тоже, но ничего не сказал, зная о безысходности этой затеи.       Влюбить в себя Трафальгара?       Санджи прочёл великое множество романов о любви от одной лишь скуки, но был почему-то уверен, что затея эта совершенно безнадёжна, а единственный путь к спасению - опасный, скрытый во тьме и едва ли имеющий конец, ведь Ло - не нежная принцесса из книги, покорно ждущая принца на белом коне. Трафальгар вообще не девушка, и своим грубым, чёрствым сердцем не способен полюбить.