Голубое пламя

Эти три дня пронеслись незаметно. Сораки и Даби наконец-то определились с планом тренировок, которые включали в себя медитацию, манипуляции с пламенем с закрытыми глазами и его постепенное распространение по всему телу, благодаря чему можно придумать и применять боевые приёмы. С последними пунктами плана она всецело полагалась на злодея, без чьёго участия такая тренировка была невозможна. Он вставал позади неё и, касаясь тех мест, откуда должна идти энергия пламени — рук, солнечного сплетения и грудной клетки, — помогал ей концентрироваться, направляя её силу в нужное русло. Сперва Сораки было непривычно и некомфортно находиться в опасной и постоянной близости с ним, чувствовать шероховатую кожу со скобами и потеть от тепла его тела, но вскоре она свыклась с этим и сосредоточилась на причуде. Таким образом у неё впервые получилось атаковать, выпустив струю пламени из ладони. Эта была первая её базовая атака пламенем. Появился прогресс, хоть и небольшой, но этому тоже можно радоваться, ибо тренировки не проходили даром, а Даби лишился звания худшего тренера, которым его нарекли члены Лиги. На пятнадцатое июля Сораки назначили собеседование с директором агентства — Старателем, которому о новом потенциальном работнике рассказал Онадзаки Хираго, как только дочь позвонила и сообщила ему о своём согласии на его предложение. Её отец был рад, как никогда: наконец-то его дочь ступила на путь героя и последует по его стопам, спасая людей из различных передряг, возможно даже с того света. Хираго решил отвезти Сораки на своём автомобиле и подъехал к её дому в десять утра, чтобы вместе с ней явиться на работу. Собравшись и оставив Мрака с Сузуки Куки, она вышла из подъезда, одетая в деловой наряд, состоящий из юбки-солнца и капроновых колготок чёрного цвета, на которых вышиты японские иероглифы, жилетки того же цвета, из-под которой выглядывал ворот белой рубашки на пуговицах, лакированных туфель на высокой платформе и небольшом таблуке, а на плечах расположился пиджак, придающий грации её образу. Розовые волосы были заплетены в высокий хвост так, что ни один волос на голове не выбивался из причёски. Кроме всего прочего девушка надела серебряные цепочку и серьги с английским замком, глазные линзы для зрения и пару колец на пальцы правой руки. Кулон она сняла и взяла с собой сумку с одеждой для занятий спортом, намереваясь после собеседования наведаться в тренажёрный зал. Сев на переднее пассажирское сиденье в машину отца, Сораки неохотно поздоровалась с мужчиной и удостоила его холодным взглядом. — Здравствуй, дочь, — отчуждённо поприветствовал её Хираго. — А ты не могла поскромнее одеться? — Да куда скромнее? — Хотя бы юбку подлиннее надела, а то оголила ноги, как будто на пляж собралась. — Да, после работы сразу на пляж! Всегда мечтала искупаться в самом нарядном своём прикиде, — вспылила Сораки и злобно нахмурились. — Может, сходишь переодеться? — Если сейчас же не заведёшь мотор, начну курить прямо здесь. Надеюсь, у тебя есть противогаз, — пригрозила девушка, на что Хираго тяжело вздохнул, послушно заведя двигатель. — Поехали уже. — Ладно. — И автомобиль тронулся в путь. Агентство Старателя находилось в центральной части Токио, откуда удобно выдвигаться на место вызова в любую точку страны. Всю дорогу Сораки была занята рассуждениями о своей предстоящей работе, которую ей придётся выполнять в паре с другими героями и даже со Старателем. Лично девушка не была с ним знакома, по крайней мере, она не помнила, что бы хоть раз пересекалась с ним где-то, лишь видела его неоднократно по телевизору с постоянно недовольной рожей. Журналистам было трудно брать у него интервью после очередного его геройского подвига, ибо Тодороки Энджи — он же Старатель — зачастую игнорировал вопросы прессы. Было видно, что он был нелюдимым человеком с плохо развитыми социальными навыками, но это не мешало ему спасать людей и сохранять несколько лет подряд звание Героя №2, но после вынужденной отставки Всемогущего Старатель временно занял место Героя №1. Сораки относилась к нему нейтрально, как и ко всем героям в целом, но при этом спрашивала себя, почему даже он не попытался спасти её в день гибели её матери. Как бы это не было эгоистично, вопрос небезосновательный, однако он продолжал оставаться без ответа все эти годы. До агентства они добирались больше получаса, но дочь и отец терпимо перенесли это время, проведя его в абсолютной тишине. Припарковавшись, они вышли из машины. Сораки, оставив сумку в автомобиле, беглым взглядом оглядела ничем не примечательное кирпичное здание из трёх этажей, покрашенное в тёмный красный цвет, а после зашла вслед за отцом внутрь через стеклянную широкую дверь. На входе их осмотрели охранники и пропустили вперёд, как только Онадзаки показал им пропуск. Внутри было просторно и светло: широкие и практически пустые коридоры освещались яркими лампами, вдоль стен стояли диваны и туалетные столики, на которых можно отдохнуть или даже вздремнуть, а сами стены, застеленные голубыми обоями, были украшены незамысловатыми картинами. Видимо, большинство работников агентства сидели в своих кабинетах и занимались письменной и печатной рутиной, поэтому и было так просторно. Это было им на руку: не придётся сквозь толпу работников пробираться. Сораки пошла за Хираго, что завёл её в лифт и нажал на кнопку третьего этажа. На него было забраться и по лестнице, но не хотелось тратить драгоценное время на лишнюю ходьбу. Когда они поднялись, заприметили компанию работников, что шептались меж собой, делясь друг с другом свежими сплетнями. Увидя Хираго, вышедшего из лифта, они притихли, но при виде Сораки уставили на неё заинтересованные взгляды. — Опа! Опа! Неужели это твоя дочь? Онадзаки, кались! — восторженным голосом обратилась к нему девушка с горящей зелёной шевелюрой, что внимательно рассмотрела розоволосую незнакомку. — Здравствуй, Мо-сан, — усталым голосом поздоровался Хираго и пожалел о том, что рассказал этой девчонке о своей дочери. — Да, это моя дочь, Сораки. — Эй, Онима, глянь, ещё одна Онадзаки. — Мо ткнула локтём своего друга и заставила того обратить внимание на Сораки. — Я Нишияма, — возразила девушка. Мо и остальные работники агентства удивились. — О-о-о, так ты уже замужем? — слащаво протянула зеленоволосая. — Н-нет… — Хм? Тогда почему у вас разные фамилии? — Сораки потупила взгляд и опустила стыдливо глаза в пол. Хираго в это время уже стоял возле двери в кабинет директора агентства. — Камиджи-сан, хватит. Человек только пришёл на работу устраиваться, а ты уже допрос устраиваешь, — остудил её пыл коллега, стоящий всё это время в сторонке. Он взглянул на Сораки и приветливо ей улыбнулся. — Удачи на собеседовании, Нишияма-сан. Надеюсь, вас примут. — Спасибо, — натянув на лицо вялую улыбку, поблагодарила его девушка и прошла мимо их компании, подойдя к отцу, который почему-то не захотел участвовать в словесной перепалке с коллегами. Хираго вежливо постучал в массивную деревянную дверь и открыл её, как только услышал по ту сторону разрешение войти. Он зашёл первым, за ним шагала Сораки, морально готовясь к предстоящему разговору с Героем №2. Если подумать, это будет первый раз, когда она будет вести диалог с популярной личностью. Ей нужно быть готовой ко всему, даже если с ней будут говорить грубо или запанибрата, только если к первому варианту развитию событий Сораки была более менее готова, то ко второму точно нет. Что бы прославленный на всю Японию человек начал говорить с ней фамильярно и бесцеремонно, называя по имени? Это маловероятный исход событий, но от такого чёрствого человека, как Старатель, можно ожидать чего угодно. Кабинет представлял из себя огромное помещение с высоким потолком, который поддерживали опорные столбы, протянувшиеся вдоль стен. На сторону оживлённой улицы выходили четыре пластиковых окна во всю ширь кабинета, а между ними расположился балкон, выход на который высотой не уступал окнам, чтобы высокому директору было комфортно входить и выходить через него. Стены тёмно-коричневого цвета с квадратными выемками, выполненными скорее всего для украшения интерьера, были завешаны тремя широкими картинами, а посередине кабинета на полу расстелен мягкий ковёр с тёмными узорами, на котором стояли деревянные туалетный столик и два дивана с чёрной обивкой. Справа от двери у соседней стены находился рабочий стол, за которым на мягком большом по ширине кресле восседал Старатель в своём фирменном огнеупорном костюме, с горящей алым пламенем бородой и маской, а напротив него стоял юный паренёк с двухцветными волосами, равномерно разделёнными на две части. До прихода гостей они мирно беседовали, но им пришлось прервать диалог и обратить внимание на них. Увидев своего старого друга, Энджи улыбнулся и ничуть не был раздражён его несвоевременным приходом. Но раз он впустил Хираго и Сораки, значит, они никому не помешали. — О, Хираго, ты вовремя! — Правда? Вообще-то я явился раньше назначенного времени. Извини, если помешал, — ответил Онадзаки и перевёл взгляд на юношу. — Здравствуй, Тодороки-кун. К отцу стажироваться пришёл? — Здравствуйте. Да, — предельно кратко ответил младший Тодороки. Он хорошо был знаком с Онадзаки, лучшим другом отца, ибо Хираго часто захаживал к ним в гости. Ещё когда мальчик учился в младшей школе, он познакомился с ним. — Верное решение. Ты сможешь многому научиться у Героя №2, — похвалил его Онадзаки. Старатель горделиво усмехнулся и сложил руки на груди. — Энджи, позволь тебе представить мою дочь Сораки. Розоволосая девушка несмело ступила вперёд и сцепила за спиной руки в замо́к. Оба Тодороки оглядели её оценивающе, задумались. Они знали наперёд, какая у неё причуда, но предположили, что дочь Хираго гораздо талантливее своего отца, и желали увидеть её в деле. Метая взгляд с одного на другого, Сораки сглотнула и приготовилась заговорить. — Здравствуйте. Очень рада познакомиться с вами. Старатель заинтересовано приложил пальцы к подбородку. — Я много о тебе слышал, Сораки. Видел новости недельной давности с твоим участием. Должен признать, ты весьма смелая девушка, раз не побоялась пойти в пекло и спасти жизни многих людей. Именно поэтому ты решила выбрать профессию героя? — Эм… Нет, не из-за этого, — призналась она и нервно почесала локоть. — Это отец мне посоветовал. «Посоветовал отец, а заставил Даби. Что-то мне разонравилась идея со шпионством…» — Хм… Вот как? Тогда ты приняла верное решение, прислушавшись к нему. Твои способности будут нам полезны. — Сораки лишь кивнула с гримасой обречённости на лице, догадавшись, что эти два старых пердуна в сговоре. — Твоя причуда чем-то отличается от «исцеления» Хираго? — Нет, к сожалению, — ответил за неё Онадзаки и встал рядом с дочерью. — В том выпуске новостей, где у Сораки брали интервью, когда она использовала причуду, я не заметил ничего нового, но зато она смогла самостоятельно её развить. Как я и говорил тебе, Энджи, я ничего не знал о причуде дочери до того дня. «Спасибо, что хоть про пламя ничего не сболтнул, — пронеслись мысли в голове девушки. — В принципе, ему тоже не выгодно говорить об этом и раскрывать моё родство с Мидоримой. Наконец-то он научился держать язык за зубами». — Я тебя понял, но я бы хотел увидеть действие её причуды в живую. Сораки, может, ты покажешь нам, на что способна? — обратился к ней Старатель. Девушка согласно кивнула и обратила свой взор на шрам вокруг бирюзового глаза его сына. — Я бы была не прочь показать это на себе, но, если Тодороки-кун не против, я могу залечить рубец на его левом глазу. Трое мужчин удивились такому заявлению с её стороны, но вот девушка была абсолютно спокойна и решительна. — Шото, ты не против? — Что вы конкретно хотите сделать? — поинтересовался юноша, недоверчиво глядя на девушку. — Избавить твоё лицо от шрама. Он полностью пропадёт, а на его месте появится кожа естественного цвета, — пояснила она. — Если не доверяешь мне, я пойму это и нанесу себе рану, чтобы продемонстрировать действие причуды. — Н-не надо. Лучше на мне покажите. — Шото передумал, как только услышал словосочетание «нанесу себе рану». Он, как и его отец, не хотел лицезреть демонстрацию селфхарма. — Спасибо за доверие, — улыбнулась Сораки и подошла к парню, что хоть и был младше неё, но выше на полголовы. Она осторожно осмотрела шрам и ужаснулась. — И-извини, это не моё дело, но можно узнать, откуда он у тебя? В этот момент Шото и Энджи переглянулись и подавленно промолчали. Им не хотелось ворошить прошлое из-за такого безобидного вопроса. — От раны, — хрипло ответил парень. Сораки пристыдила своё любопытство, увидев в его глазах печаль и скорбь. Она отлично помнила этот взгляд, который не раз видела в зеркале, и виновато опустила голову, положив руку на плечо юноши. — Прости. Можешь не отвечать. Я понимаю твою боль и уважаю твои чувства, поэтому, — извинившись от всего сердца, девушка переместила ладонь правой руки на его щеку, ближе к шраму, на открытый участок кожи, — просто позволь мне закончить начатое. Шото оцепенел, когда Сораки нарушила его личные границы, но не отпрянул назад, инстинктивно закрыл глаза, заметив свечение на своём лице. Однажды он видел проявление «исцеления» со стороны Онадзаки, но ни разу не испытывал на себе этого, оказывается, приятного чувства. Отмершие клетки ожили, запустился процесс заживления дермы, восстановились волосяные фолликулы и потовые желёзы, а потом и эпидермис, приобретя оттенок под его цвет кожи вокруг всего глаза. От рубца не осталось и следа, на чьё исчезновение потребовалось всего лишь десять секунд. Когда Шото покинули это приятное чувство и белое свечение с лица, он открыл свои гетерохромные глаза и взглянул на девушку, что убрала руку и внимательно оглядела его с ног до головы. Юный Тодороки представлял из себя внешне спокойного и стойкого юнца с красивыми чертами лица, самыми примечательными из которых являлись гетерохромия глаз — левый имел бирюзовую радужку, а правый имел серую, — и волос — левая сторона была красной, правая — белой, — что касалось и бровей. Она увидела его однажды по телевизору, когда транслировали спортивный фестиваль из Академии Юэй, где Шото показал свои выдающиеся способности, а именно — комбинированные причуды льда и пламени, которые выпускались только из половины его тела, как будто двух людей с разными сверхспособностями сшили воедино, из-за чего юноша и имел незаурядную внешность, разделённую на две части. Его внешность напоминала Сораки её собственную, которую она всячески скрывала, спасая таким образом людей от чувства страха, что они непременно ощутят при виде на неё. Смотря на него, её съедало чувство зависти, хотя девушка и понимала, что Шото в этом совсем ни при чём и его не за что винить, тем более, что он сам не сыром в масле катался с рождения, а пережил что-то наподобие ада, прямо как Сораки. Это девушка поняла по его измученному взгляду, направленному на неё. — Как ощущения? Хочешь посмотреться в зеркало? Юноша кое-как переборол онемение языка и дал вразумительный ответ, потрогав левую сторону лица и глянув на отца: — Всё хорошо. Спасибо вам. — Не за что. — Шото, — окликнул его Старатель и унылыми глазами взглянул на розоволосую, — можешь идти. Мы с тобой уже всё обговорили. А ты, Сораки, — обратился он к девушке, — останься. Заполнишь кое-какие документы. — Хорошо, как скажите, — ответила она и проводила промолчавшего юношу взглядом, что прошёл мимо неё и вышел за дверь. Девушка забеспокоилась из-за реакции его отца. — Я сделала что-то не так? — Нет, дело не в этом. — Энджи встал и вышел из-за стола. К Сораки приблизился Хираго и положил руку ей на плечо. Девушка обернулась и недоумённо уставилась на отца. — Нет, Хираго, не сейчас. — Что происходит? — не понимала она. Отец сжал до боли плечо дочери, и она скривилась от этого действия. — Ай! Отпусти! — Если бы ты ещё в детстве сообщила об «исцелении», его бы можно было спасти… — с горящими злобой глазами проговорил Хираго, впившись пальцами в её плоть. — И я бы не винил себя за его смерть! — Хираго! — Старатель перехватил руку взбешённого друга. — Хватит. Ни ты, ни твоя дочь не виноваты в этом. Лишь я один. Эти слова смогли вразумить вышедшего из себя мужчину. Хираго ослабил хватку, и Сораки освободилась, потирая ноющее плечо. Энджи всё ещё держал друга за руку и не отпускал, пока взгляд того был прицелен на него, переполненный тревогой и скорбью. Отбрось он свою чёрствость и замкнутость, Хираго бы разрыдался сейчас и пал на колени. Если бы Сораки понимала, о чём только что шла речь, пожалела бы его и возненавидела себя за свою обиду на него. Онадзаки пришёл в себя и отвёл взгляд серых глаз в сторону. Как только Старатель отпустил его, ободряюще похлопав друга по плечу, тёмноволосый мужчина сцепил зубы и направился к выходу. — Спасибо, что привёл Сораки к нам, — сказал ему вслед Энджи, на что Хираго не ответил и покинул кабинет. — Что сейчас произошло? — напуганным голосом спросила девушка у него, на что герой ответил ей неопределённым вздохом. — Заполни документы и иди. Хираго проведёт тебе экскурсию по агентству, объяснит суть работы. Возьму тебя на испытательный срок, потом посмотрим. Сораки заняла место его столом директора, сев на стул напротив Старателя. Он сидел с печальным выражением лица всё то время, пока девушка писала, и не сводил с неё томного взгляда бирюзовых глаз. Заметив это, она поднимала голову и глядела на него в ответ, но мужчина тут же разрывал зрительный контакт с ней. Странное поведение со стороны такого взрослого и мускулистого человека, что собой напоминал несокрушимого воина. И он действительно им являлся, но кто знает, что кроется под этой оболочкой из мышц и красного пламени. До того, как Энджи увидел Сораки, его взгляд был полон решимости и энтузиазма, а сейчас… Он будто напуган, как только что родившийся на свет  ребёнок, кричащий без умолку. Вне сомнений, это как-то связано с недавно произошедшей ситуацией, но никто не хотел объясняться перед Сораки. Ей придётся самой допытываться до правды, если Хираго и Энджи так и продолжат молчать, но не сейчас. Им нужно дать время, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Закончив с заполнением документов, девушка покинула кабинет своего нового босса и последовала за отцом, что всё это время сидел на диване за дверью и с кем-то болтал по телефону — редкое зрелище, кстати говоря. Он провёл ей быструю экскурсию по агентству и говорил только по делу, стараясь не смотреть на неё. Кроме того, Хираго так и не извинился за свою недавнюю выходку и просто выпроводил её из здания, всучив в руки её сумку. Сораки должна вернуться сюда в понедельник, в свой первый рабочий день, а сегодня и в воскресенье она вольна заниматься чем пожелает, как в любой другой свой законный выходной. Вообще она и сегодня должна была таксовать, но ей удалось выпросить выходной, а завтра ей нужно отработать за этот день. Отец предлагал ей уволиться, но девушка решила для себя, что на одной зарплате героя-лекаря без образования она не проживёт. Именно поэтому Сораки запросила неполный рабочий день у Старателя, как только увидела свою зарплату, прописанную в трудовом договоре. За работу в такси она получала вдвое больше, так что девушка поступила вполне логично. Да и если б не сотрудничество с Лигой Злодеев, ноги бы её не было в этом геройском агентстве. Сораки не поехала сразу домой, позвонила своим знакомым в маникюрный салон и парикмахерскую и записалась на ближайшее время. Этими знакомыми являлись её приятельницы, с которыми она поддерживала связь со времён учёбы в педагогическом колледже. С ними девушка не часто общалась, но зато с удовольствием ходила с ними на дискотеки в клубы, чтобы забыть о насущных проблемах и выпить. Благодаря таким встречам с ними Сораки заводила новые знакомства с парнями, которые стремительно перерастали в страстные, но недолгие отношения. Они заканчивались всегда тем, что парни бросали девушку первыми, потеряв интерес к её личности или… телу? Точная причина расставания неизвестна, ибо неизвестно также, испытывали ли эти парни к Сораки что-то помимо интереса к ней и желания обладать ею. Все бывшие когда-то именовались в её контактах любимыми, но сама девушка не понимала, испытывала ли вообще к ним что-либо или просто видела в них замену своему первому половому партнёру и по совместительству первой любви. В маникюрном салоне знакомые ей сделали новый дизайн и покрытие, а в парикмахерской закрасили отросшие корни. Они её уговорили встретиться на следующих выходных в клубе «Ночные огни», на что Сораки охотно согласилась, после чего отправилась обедать в ближайшее кафе. Без своего автомобиля было затратно и трудно передвигаться по районам Токио, но и возвращаться домой за ним не хотелось, и девушка поехала на метро к следующему своему пункту назначения — в тренажёрный зал, куда у неё был куплен абонемент. Прибыв на место, Сораки обнаружила нечто новое: в здании установили тир, в котором может пострелять любой желающий. Она поинтересовалась у тренера насчёт этого. — Хочешь научиться стрельбе? — Пока не знаю. Я лишь интересуюсь. — Тебя интересует огнестрельное оружие? — Нет. Что-то похожее на стрельбу из лука, — ответила она, забыв, как называется оружие, похожее на лук. — Арбалет, что ли? — Сораки закивала. Тренер почесал колючую щетину, задумавшись. — Лично я не знаю тех, кто умеет стрелять из него, из работников зала точно таких нет. Придётся тебе самой такого поискать со своим арбалетом. Кстати, зачем тебе это? — Да так, неважно, — покачала головой розоволосая, а у самой в голове созрел коварный план по использованию «зелёного пламени». Полчаса Сораки побегала на беговой дорожке, после позанималась на тренажёрах ещё полчаса и, приняв душ и переодевшись в изначальный свой наряд, собралась домой, скрывая отсутствие макияжа под солнцезащитными очками. Добралась до дома девушка тоже на метро. На часах не было ещё четырёх часов дня, поэтому она не удивилась присутствию в её квартире Сузуки с Мраком, приглядывающей за ним. Сораки расплатилась, обменялась с ней парой фраз и отпустила домой, и черёд присматривать за псом передался ей, который она с удовольствием приняла. На сегодня Даби отменил их ежедневную тренировку, посчитав, что первый рабочий день в геройском агентстве гораздо важнее и должен продлиться куда больше времени, чем потребовалось на самом деле. По сути получилось так, что он просто выделил ей свободный день от тренировок. Два часа, проведённые дома после путешествия по Токио в обнимку с Мраком, девушка потратила на просмотр фильма из серии «Мстителей», но неожиданно, когда она собиралась готовить ужин, у неё зазвонил телефон. Неизвестный номер, который ассоциировался теперь у Сораки только с огненным злодеем, а не с мошенниками, отобразился на экране смартфона. Хоть звонок и был нежданным, она приняла вызов. — Алло? — Ты где? — резко спросил Даби. — Дома, а что? — Выдвигайся. У нас ЧП. — Только не говори, что Компрессу опять руку оторвали… — страдальчески проговорила Сораки. — Не Компрессу руку, а его у нас. Последовала тишина. Девушка старательно пыталась вникнуть в смысл услышанного, но у неё не получилось. — Ч-что, прости? — Его похитили какие-то отморозки и требуют в качестве выкупа тебя.