Young & Beautiful

      Мальчик с кристально чистыми голубыми глазами был в жизни Селены всегда. Сначала во снах — потом, выяснилось, что они будут ходить в одну школу, а после — в колледж. Ей было невдомек, почему почти что провидческие сны преследовали ее вплоть до встречи с ним. Сейчас Селена — выпускница, и проучилась эти несколько лет с осязаемым взглядом голубых глаз. Лиам — так его звали — учился в другой группе и теперь тоже стоял среди выпускников этого года. В какой-то момент их взгляды встретились, и Селена быстро отвернулась. Нет. Осталось немного — год, и они больше никогда не увидятся. Она упорно игнорировала брошенные впопыхах улыбки, усмиряя собственное сердце.       Друг. Им он был для Селены каких-то два года назад, до смерти родителей, до того, как Деймон ушел навсегда, и до того, как ее жизнь перевернулась с ног на голову. Жалости она не потерпит. Одна, всегда одна. Никаких привязанностей. Ни-че-го. Странно, что в груди тесно от одних лишь воспоминаний, в которых Лиам, еще совсем мальчишка, провожает ее до дома каждый день, по дороге рассказывая небылицы. Селена не выдержала и бросила взгляд в его сторону, заслужив виноватую, печальную и полную сожалений улыбку. Это ведь она с ним такое сделала — стерла веселый блеск в голубых глазах. Был ли выбор? Селена больше не доверяет людям, потому что доверие — слабость. Всегда одна.       Она и не заметила, как двор колледжа постепенно опустел. Остались только Селена, Лиам и его вредная сестрица Жозефина, которая под пристальным взглядом брата тоже убралась куда подальше пару минут спустя. Селена с горечью догадалась, что сил бежать и прятаться у нее самой уже не осталось. Вчера она видела Деймона и Лолу, вот же дерьмо. Сердце заколотилось изнутри, шарахаясь о грудную клетку, и она постаралась стереть с лица все эмоции, наблюдая за тем, как Лиам стремительным шагом приближался к ней. Кажется, Селена исчерпала всю свою стойкость против его ласковых глаз.       — Привет, — кажется, Лиам был по-настоящему рад, что она не удумала скрыться сразу.       — Привет, — голос был хриплым, словно Селена не прерываясь рыдала несколько дней. Нет, она же сильная.       — Как ты? — он потянулся к ее плечу, как всегда делал при встрече, но тут же осекся, опуская руки вдоль тела. Селена задохнулась в собственных мыслях, с жадностью изучая красивое бледное лицо.       Она начала отдаляться незаметно, почти безболезненно, сначала умалчивая о своих тревогах, потом отмалчиваясь в сообщениях и в конце концов перестала выходить во двор во время перерывов. Их перерывов, когда можно было делиться чем угодно, даже застарелыми страхами. Лиам был в курсе смерти родителей и предательства Деймона, вот только самым паршивым было то, что узнал он обо всем этом не от Селены, а от кого-то другого. Уже после этого пора бы перестать улыбаться ей так искренне и нежно.       — Нормально, — отозвалась Селена, дернув плечом. «Дерьмово, хуже не бывает». — А ты?       — Все хорошо, — Лиам улыбнулся шире. Лучистые морщинки у глаз, ямочка только на левой щеке — Селена и не подозревала, что помнит все это настолько ярко, словно и не пыталась забыть.       — Последний год, да? — она снова неловко дернула плечом, резко отведя взгляд. — Даже странно.       — Слишком быстро, — Лиам кивнул, не отрываясь смотрел на нее. Какой он счастливый только от разрешения стоять рядом; Селена почувствовала себя последней злодейкой. Черной тенью в капюшоне, вместо лица у которой — клубящийся мрак, тенью, обрекающей героев на страдания и испытания. Испытания в страданиях.       — Как твой папа? — Селена слегка тряхнула головой, отгоняя странное видение.       — Спрашивает, почему ты перестала заходить в гости, — с готовностью отозвался Лиам, в попытке поймать ее взгляд. — Он каждый раз покупает твои любимые пирожные и донимает меня, «почему же твоя милая Селена больше не хочет заглянуть к нам?»       — Я хочу, — Селена поздно прикусила язык и втянула голову в плечи. Рядом с ним она всегда теряла всю свою спесь. — Просто… — Объяснить она, конечно же, не могла. Но Лиам и не требовал этого; молча взял ее за руку и проникновенно заглянул в ее глаза.       — Мы всегда ждем, — серьезно сказал он. — Я жду.       Осенний ветер потревожил деревья и сорвал несколько пожелтевших листьев, унося их прочь со двора. Наверное, им будет очень одиноко там, откуда нельзя вернуться домой. А Селена могла. Могла вернуться, стоит только довериться теплым рукам и родному взгляду. Она стояла и упорно сдерживала слезы, прокручивая в голове все беды, случившиеся с ней, всех людей, отвернувшихся и предавших. Вот только проблема была в том, что Лиама среди всего этого не было — он всегда стоял немного в другой стороне, где светло, и тянул руки, приглашая в спасительные объятия. Селене было сложно признать, что именно он был ее тихой гаванью, был ее домом. Сейчас и всегда.       Она резко подняла на него взгляд, судорожно изучая его лицо, будто предпринимала последнюю попытку найти в знакомых чертах ложь и лукавство. Но вопреки всему там была искренность и невинная чистота. Лиам ждал, стоял рядом, грел ее руки, озябшие сентябрьским вечером, и был готов вновь встретиться с ее иглами, ледяными шипами, чтобы снова и снова быть для глупой Селены домом. Она даже вздрогнула от того, как неожиданно пришло осознание этой простой истины. Не Деймон, не кто-то иной, именно Лиам всегда был рядом, дарил взгляды и улыбки исподтишка, незаметно складывал в ее сумку пирожные и цветы в знак безмолвной поддержки. Даже когда сама Селена по собственному малодушию решила отказаться от него, Лиам не отказался от нее.       — Тогда, может?.. — она запнулась, поморщившись и поджав губы. Лиаму не нужно было окончание фразы, он молча прижал ее ладонь к своей щеке и прикрыл глаза.       Первая и единственная слеза скатилась по ее щеке и рухнула куда-то на землю, тут же растаяв. Селена улыбнулась дрожащими губами и коснулась его лица в ответ самыми кончиками пальцев, совершенно уверенная в том, что поступила правильно. Пора сорвать мрачный капюшон и развеять мглу, скрывавшую ее сердце долгие годы. Может, совсем не поздно вернуться туда, где ее всегда ждали. Может, на сей раз она не ошибется с тем, кому пожелает вверить всю себя целиком.       — Идем домой, моя милая Селена.