***
Прозвенел звонок. Всю большую перемену девочки тренировались. Вот только всё безуспешно. — Ну не могу я! — простонала Люмин, вставая со своего места, чтобы поприветствовать учителя. Серьёзно настроенная Аяка просто посмотрела на неё, но ничего не сказала. «Ещё повоюем. Ты признаешься ему завтра…»***
Аяка неспроста выбрала для признания подруги именно сегодняшний день. Именно сегодня пятым уроком стоит прочерк что у девятого «А», что у одиннадцатого «В». Идеальный момент, чтобы эти двое признались друг другу. И именно друг другу. Аято не раз говорил Аяке, что он испытывает симпатию к подруге сестры, но пока не хочет ничего ей об этом говорить, ибо хочет получше разобраться в своих чувствах. С того момента прошло несколько месяцев. Вполне достаточно, чтобы решить, что чувствует Аято. Но если он откажет ей? Аяка очень надеется, что этого не случится. Сейчас перемена после четвёртого урока. Совсем скоро случится решающий момент, который расставит чувства обоих по полочкам. Девушки стояли за углом школьного коридора. — А если он откажет? — нервничала Люмин. — Не думаю, — улыбнулась Аяка. — В любом случае, ты озвучишь свои чувства и тебе станет легче. А там посмотрим. — А если я не смогу ему это сказать?! — Мы же вчера весь день репетировали. На последней перемене у тебя очень даже неплохо получилось, — Камисато развела руками. — Всё равно… Прозвенел звонок, который оповещал ученикам о начале урока, а двум девушкам в школьном коридоре о том, что скоро всё случится. Минут семь девушки стояли на том же месте, ничего друг другу не говоря, а Аяка время от времени выглядывала из-за угла. Объект её слежки находился в метрах пяти от них, на школьном диване. Там сидел старший Камисато — её брат и человек, которому сегодня признается Люмин. Он сидел на диване и что-то читал в учебнике обществознания. Помимо него на диване сидело ещё три человека. Это был третий этаж, остальные ожидающие следующего урока ютились либо на первом этаже на диванах, которые там стояли, либо в столовой, либо где-нибудь ещё. Прошло ещё несколько минут. Стоявшая рядом Люмин вся извелась и могла соревноваться с помидорами на самый насыщенный красный оттенок. А Аяка прошла к ней за спину и толкнуло рукой за угол. Та неуклюже восстановила равновесие и в панике обернулась к Камисато. — Иди, — кивнула девушка за углом. Блондинка несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. А потом отправилась к диванчикам. — Аято… П-привет. Можем поговорить? — спросила более менее вернувшая себе нормальный цвет лица девушка, как только подошла к парню. Тот же оторвался от книги и приветливо улыбнулся. — Привет. Что-то случилось? Его голос до того был пропитан спокойствием, что Люмин и сама немного успокоилась. — Пойдём. Аято молча встал и пошёл за ней, пребывая в полном спокойствии что внутри, что снаружи. Девушка повела его к стене и встала в двух метрах от угла, за которым пряталась подруга, сгорающая от нетерпения. — Так о чём ты хотела поговорить? — спросил одиннадцатиклассник. — Аэ… — Люмин снова разнервничалась, а её лицо опять начало постепенно приобретать красноватый оттенок. — Тту такое дело… Ну… «Давай, давай, ДАВАЙ!!!» — кричало нутро Аяки, которая вся извелась за углом. — Ты… Ты мне… Нравишься… — в конце концов вымолвила Люмин. «ДА-А-А-А-А-А--А-А!!!» Камисато зажала себе рот руками, чтобы не запищать от радости. А её брат лишь улыбнулся девушке, в его глазах засияли блеском зрачки. — Я рад, что ты сказала это мне. И всё. Он просто молча смотрел на Люмин, ожидая её дальнейших действий. — А… А что у… Т-тебя? — в растерянности спросила блондинка. Но одиннадцатиклассник в ответ лишь мягко улыбнулся. — Ты скоро сама узнаешь. Сказав эти слова, он ушёл из этой части коридора. А девятиклассница осталась стоять там. К ней подошла всё это время наблюдавшая за ними Аяка и крепко обняла подругу. Её скулы были подняты в улыбке. Когда они отлипли друг от друга, Люмин, от вида которой самые спелые томаты отправились курить в сторонку, потерянно спросила: — Что это значит? Это невзаимно?.. — Не факт, — хитро улыбнулась подруга. — Ты скоро сама всё поймёшь. — У вас в крови недоговаривать? На её слова Аяка засмеялась. — Может быть. Тебе стало после этого признания легче? — Ты знаешь… Что есть такое, — задумалась Люмин. — Ну вот! Это главное, — ещё шире улыбнулась подруге Камисато. — Пойдём в столовку, отпразднуем.